Хроники Эль Яке

      Приехали домой, выбирали между ухой, ромом, куриным супом и блинами, хвалили огурцы, ругали помидоры. Позвонил Николамихалыч, на громкой связи просил прислать какого-нибудь водопроводчика - у его соседей внизу из стен хлещет вода и они угрожают ему судом. Капитан ответил - жизнь кораблятская, водопроводчик Вичо был сегодня с утра, наладил наконец морозилку с холодильником, очень хорошо наладил и ушел; я подумал - Николамихалычу знать про морозилку сейчас лишнее, наш Михалыч чихнул, сотрясая стены пять раз подряд, а тот Михалыч умоляет о водопроводчике, капитан звонит жене Вичо, жена не отвечает, потом Якелин, соседке Вичо, я режу арбуз, Михалыч чихает еще бесчетно, капитан просит не выбрасывать семена арбуза, он обещал их Якелин; Николамихалыч выехал из Порламара на своем Chrysler оттенка mocha mousse, предсказанным Pantone в минувшем декабре цветом года, к нам в Эль-Яке за Вичо, о чем сообщает и обещает доставить того куда угодно и завтра хоть целый день.
      Тут капитан разъяснил, почему он обращал внимание на скилы Вичо в такую драматическую для Николамихалыча минуту - Вичо сейчас найти не так то просто даже жене и показал пустую бутылку из-под жесточайшего семидолларового-за-две-бутылки виски, которым угостил Вичо Луиса Марреро за добросовестную работу, а тот виски никто не хотел даже попробовать уже вторую неделю.
      Михалыч чихнул последний раз, я завернул арбузные семена в бумажку, сделав на ней заметку по примеру Ивана Ивановича Довгочхуна – ''сей арбуз съеден 9 апреля'', а Николамихалыч все еще в дороге и в его голосе сквозь шум колес послышалась плохо скрываемая радость оттого, что сегодня ему не придется по случаю ремонта прорванных труб заниматься путешествующими супругами Сундуковыми, отказавшимися в свое время занять вакансию вождя открытого ими же амазонского племени и приехавшими на Маргариту то ли по его неосторожному приглашению, то ли по какой-то другой оплошности, Николамихалыч уже дважды оставлял их на капитаново попечение, извиняясь занятостью.

      P.S. То было вчера, сегодня второй акт, Вичо к утру нашелся, сейчас капитан повезет его в Порламар к упавшему духом и запуганному Николамихалычу. Все соседи ниже восьмого этажа весь вчерашний день были заняты экскурсиями в его спальные комнаты, даже заглядывали в мусорное ведро - воды нигде нет!

      Ехали к дому Николамихалыча в Порламар по навигации Вичо, не совсем оправившегося от семидолларового-за-две-бутылки виски, всякий раз, въехав на перекресток, капитан переспрашивал:
       - Wicho, recho о derecha? (Вичо, направо или прямо?) - Вичо разводил руками, говорил, что дереча было раньше, чем речо и капитан Пеетер поворачивал на новый круг. Третья попытка оказалась удачной, выехали на набережную под самый океан, с его никогда не увядающей пронзительной синевой, прямиком под ворота кондоминиума. Однако ворота оказались заперты, а охрана несговорчива.
        Тогда и случилось то, о чем следует знать всем островитянам - капитан Пеетер Рагнарек 10 апреля 2025 года, ровно в 08:42 по Атлантическому стандартному времени, на берегу того самого Атлантического океана, в присутсвии трех свидетелей смешаного подданства, послал в самой приличествующей морскому волку форме консьержа Condominio Bartolo y Donna Felipa, не пустившего сантехника Wicho Luis Marrero, одного из двадцати двух на всем острове, к лопнувшим трубам на восьмой этаж корпуса В, эээ-э… (ну куда еще он может послать, ходивший в старпомах на камчатских траулерах еще под Конвенцией об открытом море и немало хлебнувший в поддержку проектов решений третьей конференции по морскому праву (UNCLOS III)?).
 
       Наконец вышел Николамихалыч, мягкостью обращения выровнял разговор и увел Вичо.

      P.P.S  Был еще третий акт и пятый, трубы заменили на новые, воды за это время утекло достаточно, что для острова, где вся пресная вода доставляется с материка, имеет особенное значение. Николамихалыч увозил и привозил Вичо, рассказывал о своих змеинных фермах под Бухарой и Лиепае, о Snake House в Камбодже, где его с девяностых годов знают как русского приятеля короля Сианука и бескорыстного спасителя всех укушенных тропическими змеями. Две его истории попробую передать от третьего лица. Мы стояли вокруг одноногого стола с лангустами, на мостике стульев не водится, иначе ты не капитан своему дому. Крепкие зады членистоногих, запеченных в сливочном масле с укропом, вызывающе багровели по тарелкам, а

      Николамихалыч вспоминал жару Ферганы и несчастную Фатиму с ее горем бездетности. Восточные мудрецы с давних времен исцеляли таких страдалиц, протаскивая резвых варанов под их широкими подолами, поэтому родственники Фатимы обратились к Николамихалычу, у которого среди прочих змей по клеткам сидели и серые вараны зем-зем.
      Назначили день инициации, привезли в кишлак толстого зем-зема в двух мешках, построили во дворе мужа Фатимы параллельно дувалу коридорчик из кирпичей, сверху поставили саму Фатиму без чувств – одной ногой в небольшую дувальную нишу, другой на кирпичи, так, чтобы она могла видеть бегущего под ней варана. Основной инригой обряда был иштон – традиционные легкие штанишки под платьем – иштона быть не должно, внешне ничего не менялось, платье как платье, но все знали, что под платьем Фатима без иштона. А собралась вся махалля, исключая разве что младенцев и безногих - сидели на плоских крышах, толпились во дворе, висели на дувалах.
     Вот все стихло, знахарь опустился на колени к востоку, после недолгого намаза встал, махалля нестройно выдохнула из под воздетых ладоней:
    - Амен!..амен…   амен, - свекор развязал платок вокруг тюбетейки и взмахнул, нукеры вытряхнули варана из мешка в коридор, Фатима ни жива, ни мертва сгорбилась, двор попятился, засидевшийся варан молнией бросился вглубь по коридору, где на него тут же накинули другой мешок.
      Никто ничего толком так и не увидел, но эка невидаль – варан, пришли ведь посмотреть на иштон Фатимы в цветочек.


      Дня через два Вичо увидел, что продолбил стену в поиске порванных труб не на том этаже, а Николамихалыч сравнил их переплетение в пробитых дырах с обожравшимися удавами бухарского серпентария:

     Как-то в Бухару приехал Рустам из времен школоты и предложил Николамихалычу поделиться одним удавом для некоего чьего-то родственника, страдающего запущенной формой рака. Удав требуется тысячеграммовый, но никак не меньше и за хорошие деньги. Перевесили всех удавов – один в три кило, остальные по пятьсот, семьсот грамм. Выбрали семисотого и подсадили ему крысу, через полчаса удавчик крысу проглотил, подсадили вторую – без результата, запихнули крысу удаву насильно, взвесили – не хватает еще 50 грамм! И только.
      Стали думать, сравнивать рыночную стоимость удава и обещанный гонорар, при том условии, что пятидесятиграммовой крысы под руками нет, есть намного толще и крыса должна быть живой, грудинкой удава не накормишь. Накормили тем, что есть - запихнули еще одного крыса. Удава сильно скособочило на сторону и он никак не хотел выпрямляться.
      - Ничего, отлежится, - сказал Рустам, подсыпал под удава в сумке соломы и уехал.

      - А родственник?
      - Он купил удава, удивлялся только, когда прокручивал через мясорубку – почему у него так много костей?

      Да, одноногий капитанов стол – у него своя занимательная биография – изготовлен одноруким ирландским столяром МакКейбом, но сейчас капитан скорее повстречает на своем острове короля Сианука, чем столяра МакКейба, поскольку пройдоха ирландец кроме стола должен был сделать весь камбуз, однако скрылся вместе с гонораром где-то неподалеку, остается невидим уже лет семь и правильно, иначе быть ему без последней руки и без профессии.