Чудный сон

                Альбер иногда видит чудные сны. Некоторые из них воспринимаются как фундаментальная реальность. Чаще всего в затуманенном или, напротив, просветлённом математическими конструкциями мозге возникают диктующие образы Единого в виде древнеегипетского Амона, принимающего самые немыслимые, удивительные формы, а также в виде богини Маат и богини Асету (Изиды, Исиды). Изредка появляется и индуистская богиня, подсказывавшая гению С. Рамануджану прекрасные формулы.
           На сей раз Альбер оказался юношей, едущим в кафе на Монмартре вместе с Мирей Матьё, Аленом Делоном и Далидой. Далида после своего возвращения и триумфального выступления в парижской Олимпии выглядела несколько возбуждённой, но не усталой. Была всё в том же простом белом платье без каких-либо украшений. Ален за рулём весело напоминал: «Julien caresse Julien tendresse Julien promesse Julien reviens...»
            Расположились за привычным столиком возле кафе. Далида достала сигареты и закурила. Альбер невольно поморщился, хотя и пытался скрыть свою брезгливость к запаху табачного дыма. Ален стал рассказывать про эпизод, как познакомился с Альбером:
- Подхожу в сумерках к юноше, читающему в одиночестве что-то на пляже в Вильфранш-сюр-Мер (Villefranche-sur-Mer). Говорю: «Глаза испортишь. Не читай в сумерках. Кстати, а что ты читаешь?». Отвечает, не глядя на меня: «Гегеля. Науку логики». Я присвистнул. Когда он меня узнал, весьма смутился и, быстро собравшись, пытался улизнуть. Меня распирало от любопытства. Поэтому настоял подняться в городок и выпить кофе. Разговорить стеснительного парня было трудно. Отвечал на все вопросы кратко, опустив глаза, боясь взглянуть. Всё же я узнал нечто интересное для себя и решил рассказать тебе, Далида.
- О, я помню нашу первую встречу. Это было как-то очень смешно. Альбер показался мне совсем неземным, каким-то эфемерным созданием. Стоит прикоснуться – улетучится. Сигаретный дым казался ему смертельным оружием. Но, когда он коснулся моей египетской темы с Хатшепсут, я потеряла дар речи. Он чувствовал то же, что и я. И все мои догадки, казавшиеся ранее беспочвенными фантазиями, подтвердились. Альбер, ты что молчишь? Скажи хотя бы своё «угу».
- Угу.
- Можно, я потрогаю, твои композиторские пальцы? – обратилась к Альберу Мирей, расхохотавшись, - правда, боюсь их повредить.
- Угу, - промычал Альбер в ответ.
- Альбер, почему тебе не влюбиться в Мирей? Были бы отличной парой.
- Ну что ты? Погубить пришельца с Ориона, испарить неземное эфемерное существо? К тому же мне надо содержать многочисленных родственников.
- Альбер рождён для математики, для самого Амона и для Маат и Изиды. Не доставайте его! – прервала дискуссию Далида…
           Альбер оказался в жёсткой реальности продолжения этого сна. Это была развитая проорионовская цивилизация. В машине типа ракеты оказалось существ этак двадцать. Среди них были известные личности: Александр Македонский, Клеопатра («седьмая»), Хатшепсут, Далида, Ален Делон, Диофант, Евклид, Ферма, Лейбниц, Гаусс и др. Но Альбер будто не был с ними знаком или делал вид, что другое существо. Ракета принадлежала ему, но об этом никто из присутствующих не знал, кроме водителя. А наёмным водителем оказался некто по имени Дональд Трамп. Альбер, разумеется, знал, что на какой-то маленькой планете этот образ даже вселился и запрограммировал молекулярную копию-сборку в качестве главы могущественного государства (тогда ещё были существа разделены и находились под гнётом так называемых государств – объединений на почве выдуманной частной собственности, непрерывной вражды и борьбы за существование). У Альбера был когда-то близнец-двойник на той планете. Дон Альд Трамп. Был когда-то на той планете политический деятель Альдо Моро. Были трамплины. Была ещё Жанна Моро. Ассоциативный ряд образов мог циклиться до бесконечности…
           Стало как-то неуютно в ракете. Альбер встал и подошёл к озонатору подышать. Потом на минутку остановились. Альбер вышел, засмотрелся и не заметил, как умчалась ракета без него. Альбер стал догонять ракету благодаря своим крыльям. А ракета, перегревшись, вдруг стала испускать пар, газы. Трамп остановил ракету у пункта комфорта и пошёл искать робота для починки. Пассажиры разделились на две группы. Одни пошли отдыхать в пункт комфорта, другие пошли любоваться красотами природы, поскольку место было замечательное с древнейшим лесом на берегу великой реки.
            Альбер отстал от групп и пошёл гулять по дороге в лесу вдоль берега реки. Деревья были фантастически крупными и древними. От них шёл освежающий, приятный, хвойный запах. Альбер вспомнил, что это место очень любил его двойник, и постарался воспроизвести его впечатления. Наплывали приятные воспоминания, красивейшие пейзажи. Диковинные растения, величавая река, удивительно яркие цветы, чарующие ароматы завлекали, манили. Альбер присел под гигантскую сосну. Действие озона клонило ко сну. Погрузившись в сон, Альбер оказался на той самой планете, которая была выбрана для экспериментов, окончившихся неудачно неоднократно, где погиб двойник, где водитель Трамп стал однажды на несколько оборотов этой планеты вокруг малютки-звезды главой так называемого государства. Чувства возникли крайне неприятные. Альберу хотелось поскорее проснуться, выйти из этого дурного сна, вернуться в нормальную цивилизацию. Альбер проснулся, выгоняя из памяти обрывки неприятного сна. Вокруг сияла красота. Воздух был чист и свеж. Вода в реке была прозрачной. На синем небе было несколько светил. Счастье наполняло всё существо. Математические образы создавали мысленно удивительно красивые конструкции. Образы Единого, Маат, Асету совершали чудеса…
            И вдруг…О, ужас! Это всё прервалось: Альбер вновь оказался на маленькой экспериментальной планете. Развитая орионовская цивилизация оказалась сном по отношению к этой ужасной фантасмагории. «Нет, нет. Не может быть! Просто плохо с головой. Мигрень. Всё плохое – наваждение, страшный сон. Мне надо проснуться в нужной цивилизации», - твердил для себе и в себе Альбер и стал вновь погружаться теперь уже в свой чудесный сон.