Путин и дети

Путин и дети
Старшее поколение, чье детство пришло в советские времена, помнит обязательную часть образовательной программы – рассказы о жизни Ленина. Немалую часть этого атеистического жития вождя составляли рассказы о том, как Ленин любил детей, как отлично с ними общался, как много делал для их счастливого детства. Малыши иной раз жаловались портрету Ленина на свои детские обиды.
Кто бы мог подумать, что жанр общения детей с главой государства неожиданно возродится в наше циничное время. Все чаще отобранные у любящей семьи или матери приютские дети записывают видеообращения к президенту России с просьбой помочь им вернуться домой.

***  ***   ***

Маленький мальчик из Челябинска Никита Зобов очень любит свою маму. Больше у него никого нет: бабушка и дедушка умерли. Мама родила его без мужа, которого никогда не было, возможно, по причине психиатрического диагноза. Женщина больна, но регулярно лечится, принимает лекарства.
Современная психиатрия позволяет пациентам жить нормальной жизни, при условии выполнений требований лечащего врача. Все неудобства, связанные с болезнью, для Татьяны Зобовой заключаются в необходимости несколько раз в год явиться на прием к лечащему психиатру и продлить рецепт на рецептурные препараты.
Женщина работает в магазине, несет материальную ответственность, живет в чистой благоустроенной квартире, почти шесть лет она растила и обеспечивала своего сына Никиту самостоятельно, без всякой помощи. Никогда за все время проживания мальчика дома мама никогда не причинила сыну никакого вреда.
Конкурсы веселые, тамада хороший
С детским садом отношения у Татьяны Зобовой не совсем сложились. Кто там был прав, а кто виноват, кто кого обидел и что кому сказал, уточнять сейчас нет смысла. Никакого криминала в действиях сторон не было, но женская  вражда – вещь страшная и непредсказуемая.
Однажды Татьяна Зобова по уважительной причине опоздала в детский сад на семнадцать минут. Работники сада вызвали полицию, и ребенка прямо на глазах у мамы признали «безнадзорным» и отправили в социально-реабилитационный центр. Проще говоря – в приют. Произошло это два года назад, в 2023-ем году.
 
Если бы в России действовали законы, вернуть «безнадзорного» ребенка из приюта мама, которая не лишена и не ограничена в родительских правах, могла бы просто по заявлению. В реальности родители должны доказать, что ребенку с ними лучше, чем в приюте: предоставить справки о доходах, акт оценки жилищно-бытовых условий, об отсутствии долгов, а главное  - о несокрушимом здоровье. Татьяна Зобова, инвалид по психическому заболеванию, сделать не смогла. И ребенка ей просто не отдали.
Тяжелое горе и тревога за судьбу сына спровоцировали у мамы рецидив заболевания, потребовалась госпитализация. Когда состояние стабилизировалось, Татьяна вернулась на работу.
Никите Зобову очень повезло: мама имела возможность часто к нему приходить. Мальчика не отправили в приют за сотни километров от дома. Как зафиксировано в журнале посещений, мама за полгода навестила сына восемьдесят один раз. Женщина работает по графику «двое суток через двое», и она бежала в приют к сыну при любой возможности.

Евгеника по-опечному

Ювенальную машину тем временем было уже не остановить. В декабре 2024 года органы опеки вышли в суд с иском о лишении Татьяны Зобовой родительских прав. Основания классические – якобы мать сыном не интересовалась, ребенок ей не нужен. Управление соцзащиты письменно свидетельствует в суд, что мама якобы не обращалась за возвращением ребёнка, тогда как в деле есть документ, что обращалась за два месяца до начала процесса. И не только это!
 На этом этапе мама уже сотрудничала с общественной организацией «Семья права», дело взяли в работу юристы.
Суд назначил психиатрическую экспертизу, и эксперты установили, что мать с таким диагнозом может быть потенциально опасной для ребенка. Не реально, здесь и сейчас, а в будущем, если перестанет лечиться. При этом лечащий врач опасной Татьяну не считает, но экспертов можно понять: не хотят брать на себя ответственность.
 Вмешалась Уполномоченная по правам ребенка при президенте РФ Мария Львова-Белова. К сожалению, иск не отозвали, а лишь уточнили требования: не лишение, а ограничение матери в родительских правах. Мера, которая очень мало отличается от лишения прав, небольшая разница заключается лишь в том, что ограниченный в правах родитель может общаться со своим ребенком, с разрешения органов опеки. Вернуть ребенка домой ограниченный в правах родитель не может.

Не захотела ответственности и судья. Рассказывают общественники, поддерживающие Татьяну:
- Судья лишила маму возможности даже минимальной юридической защиты, отказав в возможности ВКС (виде конференц-связь) адвокату. В итоге Татьяна была одна в суде и судья ей даже не дала возможность приобщить все подготовленные документы и ходатайства, включая те медицинские документы ребенка, которые сама судья и запрашивала. Очень торопилась и, как и в прошлом заседании, откровенно раздражалась, что человек на инвалидности, который никогда ранее не судился, волнуется и не может быстро находить подготовленные стопками документы и, не будучи юристом, бодро заявлять ходатайства.
- Я лично знаю Татьяну, и была на суде свидетелем. Тем всем… (безразлично) все, будущая опекунша очень удивилась, что московский адвокат у матери, которой не нужен ребенок. Я спросила: почему Вы решили, что не нужен? Она смутилась, начала что-то лепетать о том, что ее попросили прийти и она вообще не в теме дела. Тут я поняла, что все напрасно, до суда все решили.

Круг замкнулся

С февраля 2025 года маленького мальчика Никиту Зобова  стали морально готовить к передаче чужим людям, в профессиональную опекунскую семью. Адвокаты мамы подали апелляцию – решение устояло. Сейчас процесс находится в стадии кассации.
Татьяна Зобова обивала пороги всех инстанций, добиваясь ответа: что именно ей нужно исправить, чтобы снять ограничения? Состояние здоровье, само по себе, не может быть причиной ограничения родительских прав. Других причин разлучения мамы и ребенка нет. И как снять пожизненный диагноз?
Мама запросила справку в ПНД, что рецидивов заболевания не было шесть лет, и нет уже более года. Врачи, услышав такую просьбу, страшно перепугались и… отказались наотрез. Почему – неведомо. Мол, идите к начальству, может быть, уговорите дать разрешение, а мы люди маленькие… Сторона защиты заказала рецензию на экспертизу в институте Сербского. Суд отказался учитывать рецензию на эту экспертизу, где выводы местных экспертов подвергнуты критике и обосновано сомнение в точности диагноза вообще, обусловленное течением заболевания, длительной ремиссией.

Маленький мужчина

Мама продолжала очень часто навещать сына. Они очень любят друг друга. Ясно, что подобное никак не способствует устройству мальчика «в интересах ребенка» в приемную семью. В сентябре терпение органов опеки лопнуло, и они приняли решение перевести ребенка в учреждение подальше от дома. Маме же разрешили его навещать один раз в две недели. Больше не нужно, и телефон иметь семилетке не положено. И вообще, мнение ребенка, где он хочет жить, никто не спрашивает, так как ему еще не исполнилось десять лет.
 УПР Челябинской области Евгения Майорова  пояснила, что после встреч с мамой ребенок плачет и замыкается, что мешает работе по его семейному устройству в замещающую семью.
А т.к.диагноз матери не предполагает излечение - отмена ограничения в правах практически невозможна. Но так как мама имеет право на общение с ребенком, нам рекомендовано обратиться в суд с иском об определении порядка общения.
Круг замкнулся.  Стандартная судебная практика назначения порядка общения с родителем, который живет отдельно от ребенка: одна встреча раз в две недели. Такое определение судов получают отцы, которые не ограничены в родительских правах вообще. А тут еще есть повод – диагноз – сделать встречи более редкими.

***   ***   ***

Маленький мальчик Никита Зобов, который только еще пошел в первый класс, обратился к президенту России Владимиру Путину с просьбой помочь ему вернуться домой. Обращение заметили несколько популярных блогеров, история разлетелась по социальным сетям…
Огласка помогла: мама снова навещает сына два раза в неделю. Следователи начали проверку законности ограничения права мамы видеть ребенка (статья 293 УК РФ, халатность). Перепуганное руководство приюта в свое оправдание прислало Татьяне Зобовой официальное объяснение в письменном виде: мол, общение с мамой ограничили в интересах ребенка, так как у Никиты проходит процесс адаптации к школе, выросла психоэмоциональная нагрузка.
Кто сказал этим «педагогам», что эмоциональное состояние детей улучшается от запрета встречаться с матерями? Вопрос, конечно, интересный…

***   ***   ***

У этой истории вовсе не обязательно наступит хороший конец. Татьяна Зобова – далеко не единственная мать, ограниченная в правах только за диагноз, без всякой вины перед ребенком. Вот что описывают общественники из «Семья права»:
- Другой пример, женщина с тем же диагнозом и отобранным из роддома младенцем. Тут мы дело не ведём, женщина против огласки, просто дистанционно консультируем, даём рекомендации.
Суд планирует провести экспертизу, плательщик, кстати, сама жертва ювенального произвола, а сумма не малая 65.000 рублей. Плюс билеты через всю страну в Москву.
Суд ставит перед экспертами два вопроса очень общего характера:

1. Имеется ли псих. заболевание (а просто за диагноз лишать нельзя).

2. Может ли воспитывать или представлять угрозу для ребёнка. (Может представлять, а может нет, когда может, когда нет, при каких условиях может и т.д. не уточняется).
При этом когда мама попыталась представить судье нами составленные вопросы, которые позволяют картину увидеть более полно и которые в принципе оставляют возможность эксперту отвечать в пользу матери, судья отказала, сказала, что это излишне и вот этих двух вопросов вполне достаточно.
Конечно, достаточно. Для того, чтобы лишить или ограничить в правах - да. А для того, чтобы ребёнка оставить матери - недостаточно. Но судья исходно даже не собирается это делать. Экспертиза в данном случае - просто формальность. Не более того. И все понимают, что женщина заплатит за удобный для ограничения в правах ответ.
Это просто бесконечный произвол и безысходность. Руки опускаются.А как этим женщинам потом жить то вообще? Кто-нибудь думает?
А они, к слову, куда более перспективны как хорошие родители, чем те же алкоголики, с которыми Мария Алексеевна Львова Белова так сейчас носится. И рецидивы при грамотном подходе психиатров у них, в отличие от алкоголизированных граждан, не случаются.
Но, правда и НКО на таких широкомасштабный бизнес не построят, в отличии от возможностей бесконечной профилактики больных алкоголизмом.

***   ***   ***

Государство официально провозгласило курс на  повышение рождаемости, сохранения семей. Президент России Владимир Путин одобрил инициативу создания службы помощи семьям. В регионах уже есть весьма интересные практики оказания реальной помощи бедным семьям, реабилитации родителей с зависимостями.
Но все это не поможет, если не перестанут разлучать детей и родителей по странным и диким поводам. Люди не рожают детей, понимая, что в любой момент их могут отнять без виновного поведения родителей. И придется ребенку, чтобы вернуться к папе и маме, обращаться к самому Владимиру Владимировичу.
Сейчас у семей еще есть надежда, что президент поможет.