Изгнанники рая. Книга первая. Глава 4. Выбор

Выбор

«Ты знал и раньшенельзя иначе,
а это значит,
солдат, удачи желаем тебе...»

Репин Б.

1

 Стоим. Не то что в недоумении, а просто молча, пытаемся загрузить новую информацию, что с ней делать. От водителя и сопровождающего на вопрос, куда нам идти и что нам делать, ответа добиться не получается. Они, не задерживаясь, уезжают дальше к штабу.

 Пока парни стоят и курят, по тропинке от штаба к нам выходит наш знакомый инструктор Ганс. Мы несказанно ему рады, ведь он сможет объяснить, что происходит и что нам дальше делать. Довольные, здороваемся. Он у нас интересуется: как оно? Отвечаем, что супер, класс, просто здорово. Правда, Амин у нас триста.
 Вот только на наш вопрос, что мы тут делаем, отвечает, что нас вызвали сюда как приданых, а нужны мы здесь, потому что старший этого укрепрайона, Бежевый, договорился с руководством выделить ему три орудия, для установки их на перекрытие подходов к позициям. И как раз таки три рапиры.
 Здесь же находятся наши два расчета, с которыми мы тут были еще месяц назад. Сейчас они дежурят на постах, потому как орудия неизвестно когда дадут. А пока их нет, нам лучше идти занимать себе свободный блиндаж, снова там, в лесу, где блиндажи-хибары. Если себя будем тихо вести, никуда ходить не надо будет. Так что сидим и ждем. Чуть позже он нам добавит еще человека, пятого.
 Он извиняется, что не может больше с нами разговаривать, еще дела есть. В сильной задумчивости плетемся мы со своими рюкзаками по той же самой грязной дороге. Тут мало что изменилось за месяц нашего отсутствия. Кроме, конечно, того, что поменялись жильцы в домиках. Хижина, в которой мы жили, занята. Юра встречает каких-то своих старых знакомых и говорит, что пойдет жить к ним, они его зазывают. Мы ему не препятствуем, да и нам на троих жилье будет проще найти.

 Собственно, мы его и находим. Вкопанное на метр строение как будто целиком перенесено со своего места на частном участке. Стены, дверь, крыша — какой-то крашеный сарай или что-то в этом роде. Внутри деревянный пол, крыша высокая, так
что можно стоять в полный рост. Непривычно, конечно, после землянки, но мы помним, что здесь это не так важно. Печка поначалу сильно дымит, но после небольшого ремонта – подмазки глиной — работает как надо.

 Теперь можно отдохнуть, выспаться. Забрав вечером воду и пайки, лежа в своих спальниках, прислушиваемся к непонятной тишине. Произошла резкая перемена, и непривычно не слышать звуков далекого боя, прилетов, выходов. Можно немного расслабиться, но только немного.

 Обсуждая наше новое положение, приходим к мнению, что оборона УРа (укрепленный район) — это означает, что мы будем стоять в какой-то лесополосе неподалеку с пушкой, из которой стрелять мы не будем, так как противник от нас в 90 км. И тех «движух» и огневой работы нам больше не видать. Рядом будет начальство, будет заставлять делать ненужную, а, возможно, и тупую работу. Нахождение здесь приравнивается к нахождению на ПВД, то есть никаких договоренностей с магазином, никаких телефонов и прочего. Больше всего разоряется Ефрем, он армейщины натерпелся за несколько лет службы, такого порассказывал, что не захочешь, а поверишь. И пускай опаснее, но от начальства лучше держаться подальше, если, конечно, нет желания целовать это начальство во все места, чтобы быть в выгодном положении. Но это не про нас.
 Строя версии и предположения, сходимся на том, что здесь оставаться нельзя. Но что мы можем сделать, нас же придали здешнему ПВД. Это приказ, с позиции обратно никто нас не вывезет, да даже никто не будет слушать.
 Но все же что-то делать нужно, и мы договариваемся, что будем искать удобного случая, общаться, знакомиться с кем нужно, изыскивать возможности. Саня говорит, что он это в первую очередь возьмет на себя, попробует что-нибудь для нас сделать.

2

 На утреннем построении на карусели Ганс выдергивает из строя АГС довольно крепкого высокого молодого паренька с русыми кучерявыми волосами и крупными чертами лица. Когда он идет к нам в строй, мы замечаем, что он хромает.
 — Вот, это Битхрам, прошу любить и жаловать. Он ваш новый снарядный, заместо Амина, — деловито говорит нам Ганс.
 Знакомимся. На вопрос, почему он хромает, отвечает, что с месяц назад, когда тренировались на одной из тренировочных баз, еще будучи штурмовиком, застудил нерв на ноге. Он так предполагает, потому что ноги были постоянно мокрые, было
холодно, и боль именно такая, как будто нерв воспален. Хоть он в основном на обезболивающих, но постоянно их пить тоже не получается. Поэтому он терпит, но не жалуется. И из-за этого его перевели из штурмов в АГС. Все-таки подвижность у него пониженная. А теперь вот и в артиллерию попал.
 Мы с сарказмом говорим, что теперь ему, скорее всего, вообще ничего не надо будет делать. Хоть он и снарядный теперь, но раз мы стоим в обороне этого ПВД и города на букву С, придется только разве что на фишке стоять.

 Пока мы стоим и общаемся, Саня подходит к трем инструкторам — Гансу и рядом стоящим Эхо и Браману, о чем-то весело болтающим. Кэн здоровается и тоже включается в разговор.
 Когда все расходятся, Саша подходит к нам и говорит, что, возможно, в ближайшее время пойдем на полигон, постреляем. И что ему надо в первую очередь с ними, с инструкторами связи налаживать.

 Снова играем в ДРГ, на улицу не высовываемся без необходимости. Битхрама, нашего нового снарядного, зовут Боря, его подселяем к Юре — у нас в домике места нет. В общем-то, кроме пилки дров, занятий у нас нет. А завтра Новый год, но настроения у нас совсем нет из-за случившихся перемен.

 Тем не менее вечером вместе с пайками нам раздают новогодние подарки. Неожиданно. Это белая коробка, в два раза больше, чем наш паек. В ней кофе, чай, много сладкого, консервы со шпротами, колбаса, сыр, елочная игрушка и что-то еще.
 Сказать, что это нас удивило — ничего не сказать. Конечно, мы рады, и поэтому открытка с пожеланиями и добрыми словами, которая лежит внутри коробки среди еды для нас, как для защитников, особенно ценна, тем более, когда она подкреплена
вкусненьким. Очень приятно. И за раз все съесть даже и мыслей нет, невозможно, очень большой подарок.

 А на следующий день действительно идем на полигон. Единственное, что туда надо идти пешком. Поэтому Боря отказывается из-за ноги, а Юра… А Юре просто лень, ему неинтересно, так что идем втроем — я, Саня и Ефрем.
 Потоптавшись какое-то время у штаба, где собираются штурма своим взводом, чтобы идти на полигон, и получают ящики с патронами, идем по дороге вверх по холму через деревню. Дорога подсыпана гравием, потому грязи не так много. Но выйдя по дороге за деревню, снова вокруг под ногами глубокая грязная жижа. К тому же, идти тяжело — для безопасного посещения стрельбища все идут в броне и касках.
 Где-то через километр, обойдя вокруг глубокий и широкий овраг, поднимаемся на один его склон, где, собственно, и есть стрельбище. Расстояние до мишеней на противоположном склоне около ста — ста пятидесяти метров всего. Чуть в стороне занимаются снайпера, как их называют здесь, «циклопы». Они стреляют по своим мишеням вдоль оврага, там хотя бы расстояние метров триста.

 Выслушав короткий инструктаж, парни буквально разрывают несколько ящиков и цинков с патронами, набивая себе магазины. Мне удается тоже парочку набить, но я особо и не рвусь.
 Стрельбы ведет инструктор в возрасте, он не особо многословен, но предельно ясно объясняет, что и как надо делать при стрельбе. Поясняет, что стрелять нужно как кому удобнее, а не как там где-то учили на предыдущих учебных базах. Все это
«шляпа», по его словам.
 Но при этом стреляют все в одну мишень, смысла в этом не много, потому как увидеть почти невозможно, куда именно ты попадаешь, среди сонма фонтанчиков земли и пыли от попаданий. Такое занятие нужно, только чтобы попривыкнуть к отдаче от выстрела и научиться вести отсчет оставшихся патронов в магазине, если кто еще не умеет.

 Я разочарован. Ни нормальной дистанции, ни индивидуальной работы, да и БК мало. Расстреливаю все три магазина, и теперь придется автомат чистить.

 Рядом занимаются пулеметчики, у них свой инструктор. И когда они стреляют короткими очередями по два и по три выстрела, он в какой-то момент громко заявляет, пытаясь докричаться:
 — Не стесняйтесь, ваши товарищи, штурма, ждут от вас поддержки! Залейте противника огнем, покажите, что такое море огня и что такое пулемет!
 Те кивают головами и пускаются строчить длинными очередями по мишеням и кустам на противоположном склоне оврага. Настреливают, как с хорошего выстрела с Рапиры, дыма полно, запах гари и пороха растягивается в радиусе метров ста.
 А завершается сегодняшнее занятие несколькими выстрелами из РПГ-7. Стреляют рядом с позицией снайперов, там дистанция выстрела больше. Вблизи, конечно, это звучит эпично: громкий хлопок стартового пороха, шипение летающего выстрела и гулкий взрыв в месте попадания.
 Но еще идти обратно, домой, по тем же скользким склонам и лужам с грязью, растянувшись в длинную ленту идущих нестройно друг за другом людей.

**********

Здесь опубликован отрывок четвертой главы моей повести "Изгнанники рая. Книга первая".

Прочитать целиком книгу можно, приобретя её на ozon. Ссылка есть в описании страницы автора.