Мы были там!

                Лев Парков.






   






                Мы были там!

                (научно- фантастическая повесть). 















                Пос. Солнечнодольск 
                2025г.               

               
 
                2

                ЛОГИЧЕСКИЙ  ЭКСПЕРИМЕНТ.

            Время близилось к полуночи. Семья уже давно спала. Я закрыл, наконец, последнюю страницу книги английского писателя – фантаста Герберта Уэльса «Машина времени» и обратил взгляд в открытое окно кухни. Здесь я обычно уединялся по вечерам. Была тихая ночь. Только едва-едва слышно шуршала листва обильно разросшихся у дома деревьев, под лёгким, прохладным, ночным ветерком. 
           «Интересно – думалось мне: - а действительно, можно-ли реально перемещаться во времени, или это всего лишь голубая мечта лучших умов человечества? И неужели всё - таки, для того, чтобы реально попасть в будущее, нужно лететь со скоростями, соизмеримыми со скоростью света, или почить в анабиозе?!  Ну, ладно, положим, этим, последним путём в будущем не окажешься: вода ведь при определённой, минусовой температуре начинает расширяться, а значит и кровь человека – тоже. Таким образом у замороженного человека полопаются почти все кровеносные сосуды и ни к какому оживлению он будет уже непригоден. Тем не менее в США состоятельные смельчаки за весьма солидную плату всё же рискнули под анабиозом отправиться в грядущую эпоху. Может там и вправду найдёт Наука какой-нибудь способ разморозки этих отважных людей. Но…даже, если так, то это - движение лишь в одну сторону! А обратно?! Был-ли когда-нибудь визит к нам из будущего, скажем – специальная, научная экспедиция? Кажется, если судить по СМИ, ещё ни где не встречались с подобным. Говорят об НЛО, инопланетянах, но сообщений и даже предположений о посещении нашего настоящего людьми из будущего я не встречал. Даже гипотез! Современный, учёный мир вообще считает движение во времени невозможным, а значит антинаучным. Но, мало ли кто и что считает! В своё время маститые учёные умы считали бредом предположение, что Земля–шар(!) А гениальный Максвелл, открывший электромагнитное поле, полагал, что оно для практического применения, скорее всего бесполезно, однако, Александр Степанович Попов блестяще доказал обратное и тепе6рь представить наше время без радио просто немыслимо! Но, как проверить в реальности, возможна-ли машина времени, описанная, в данном случаи, Гербертом Уэльсом?  Тут не то, что мне одному – нескольким поколениям не справится. Их просто не хватит! Положим!  Но ведь задача-то, в данном случаи, не создать такую машину, что, без- условно, не реально, а лишь проверить возможность движения во времени вообще и, безусловно – в будущем, если только вообще когда-нибудь её создадут.   . . .  Погоди ка, погоди!  Не будь я членом Общества изобретателей и рационализаторов! Это можно сделать - то буквально в течении нескольких дней!!  Надо отправить в будущее письмо. Но так, что, чтобы эту «бутылку», брошенную в море времени, нашли не раньше, чем научатся перемещаться во времени. А если найдут до создания машины времени, пусть хранят моё послание, пока не откроют надёжного способа движения по времени в оба конца.
         В ту ночь я долго не мог заснуть – всё составлял текст послания учёным будущего, обдумывая в мельчайших деталях свой, новый проект. Способ упаковки послания представлялся мне не столь уж трудной задачей: прочная капсула из нержавеющей стали (на это хорошо сгодится небольшой обрезок трубы из такого металла.

               
               


                3

Послание с текстом конечно в бутылку – стекло не стареет. Но вот бумага . . . она быстро ветшает в воздушной среде. Откачать воздух из бутылки – нет таких технических возможностей ни у меня, ни у знакомых, так что этот вариант отпадает. Пожалуй, только металл. И тоже не ржавеющий. Пластина? . . . Нет! Алюминевая фольга? Не ржавеет, хорошо держит достаточно высокую температуру . . .  Купить шоколадку… побольше средней, вообще покрупнее, аккуратно раскрыть плитку, распрямить фольгу. Это найдено! Но… чем писать? За века любая краска, чернила, тушь могут даже и в темноте обесцветиться! А, вообще то, зачем все они тут нужны?!  - Просто писать буквы на фольге без всякой краски, на чём-нибудь не совсем твёрдом, к примеру на кипе бумаги. Для этого подойдут и старые газеты. Углубления, оставленные простым карандашом, а графит, между прочим, тоже не стареет, времени не подвластен!  И, пожалуй, надо взять самый мягкий карандаш, только сначала хорошенько его затупить (что бы не порвал фольгу.) Затем поместить письмо в бутылку. Но . . . кто знает, что ожидает это моё послание?  Не исключены землетрясения, наводнения, взрывы… Молния может пройти через него, или экскаватор вырыть и, равнодушно бросить «на кучу» в самосвал и пойдёт тряска!  А то и механическим молотком станут забивать бетонную сваю, а свая там, в земле встретится с моим посланием . . . Короче: и делать, и упаковывать на- до серьёзно. Благо, сам я и сварщик, хотя уже давненько не работал, но кто научился кататься на велосипеде, тот уж никогда не разучится! Что бы предохранить текст от сотрясений, буквы от спрямления, лучше всего упаковать текст между слоями ваты. Да, но ведь хлопок за века разложится, а кто знает, в процессе этого ещё не загорится-ли?! Так, вата отпадает. Постой! А стекловата?! – Вот, это уже – другое дело! Нейтральное, мягкое, нестареющее вещество. Есть и это!
      Заснул, когда уже стало светать. Благо, впереди был выходной день. Но теперь я с нетерпением ожидал понедельника.
      Всё основное сделано было за неделю. Оставалась одна, последняя, но важная деталь: на обычную глыбу бетона не обратят внимание и люди далёкого будущего. Надо сделать что то, чтобы как-то привлечь их внимание к моему изделию, т.е. своего рода маячок. Только вот что способно, будучи в земле, послужить маячком? …  Радиация!! Именно она! Иного не придумаешь!  Однако, где достать и как сделать такой «вечный маячок?» Да такой, чтобы период полураспада его был не менее тысячи лет, при этом, ещё и самому не пострадать от радиации. Выручил мой хороший знакомый – начальник цеха сварки одной из строительных организаций. Они просвечивали гамма-лучами сварочные швы, делая их снимки.
      Мастерил я всё это в глубокой тайне от своих домочадцев – ещё засмеют!  Под большим секретом я рассказал Николаю Ивановичу о своей затее. – «Чудак ты! – С добродушной усмешкой хлопнул он меня по плечу, но помочь не отказался с таким, однако, условием, что возьму его с собой на встречу с людьми из будущего, хотя он – человек с высшим образованием, да ещё и техническим, безусловно не верил в эту затею и лишь хотел продемонстрировать мне именно в том месте и в то время бес- плодность моих мечтаний. Он даже порекомендовал мне. что положить в «маячный отсек» моего «снаряда».
       Вечером, сказав жене, что иду работать за заболевшего сослуживца в ночную смену, я тайком забрал своё изделие и направился к месту условленной встречи.


               
                4

        Припрятано оно было недалеко от точки, где я работал, но весило немало. Николай подъехал туда на своём легковике и почти вовремя. У себя на работе он уже взял излучатель, дозиметр и мы поехали на «наше» место.  Это было колхозное поле. Вокруг ни души. А на небе ни звёздочки. Где-то ухал филин, да пели сверчки. Под светом фар яму копали по очереди. Когда она стала по плечи, решили: хватит! Мой «снаряд» из нержавеющей стали, облитый дважды битумом и замурованный в бетон, похож был на бесформенную глыбу. Сделали мы с ним так умышленно, чтобы не привлечь внимания современников. «Ну и тяжёлый, чёрт!» - Кряхтел Николай, вытаскивая со мной наше «письмо» к потомкам из багажника. Дюжий, косая сажень в плечах, он был в душе романтиком. Не один час провели мы с ним под парусами и на вёслах по нашему водохранилищу, плескавшемуся у берегов нашего городка, не раз ходил он в походы с рюкзаком за плечами, лазил и на далёкий от нас, но различимый в ясную погоду гору Эльбрус в составе группы альпинистов, парил на параплане на черноморском побережье, проводя там спортивный отпуск. И не раз опускался в глубины нашего водохранилища.  Да и какой иной «приземлённый» реалист – прагматик мог пойти со мной на подобный, заведомо бесполезный эксперимент?! Правда, в науке говорят, что отрицательный результат – тоже результат. И Коля это давно и хорошо знал.
      Уложив на дно моё устройство, Николай облучил его, затем взял счётчик Гейгера и опустил его в яму. Раздалось весёлое потрескивание. «Всё! - сказал Николай. – Давай закапывать. Мы быстро забросали яму землёй, утрамбовали и сверху прикрыли её квадратом дёрна, который предварительно я снял с площади ямы перед тем, как начали её копать.
       Дело было сделано!  До контрольного времени оставалось менее часа. Мы почистили лопату и положили её в багажник, аккуратно поставили туда же аппаратуру. «Ну что, отвезём «гамму» и вернёмся.» - предложил Николай. – «А вдруг место потеряем?! Ночь всё-таки». – Усомнился я. – «Ну, давай, если так боишься, колышек тут поставим». - ответил Николай.  Так и порешили. Пока ехали обратно Николай с усмешкой поглядывал на меня, видя моё безуспешно скрываемое волнение: - «Да брось ты!  Всё это - ерунда, вот увидишь!  Я уж просто так, решил тебе помочь, чисто ради того, чтобы ты понял: - путешествия во времени – это чистый бред, плод ума досужих писателей – фантастов. Скоро убедишься, что я прав».  – «Да я и сам почти уверен, что ерунда, но всё равно доведём уж эксперимент до конца». – Ответил я ему с предусмотрительной безнадёжностью. Коля, улыбаясь, лихо крутил «баранку» своего авто. Когда мы, отвезя и запечатав в сейфе приборы, вернулись на наше место, часы показывали без пяти минут полночь. Фары выхватывали из тьмы наш колышек. Прибыли точно!
       Мы заехали в лесопосадку, заглушили двигатель, выключили фары и пошли к условному месту. Мрак после света фар казался непроницаемым. В нужном напра- влении, мы осторожно двигались наощупь. Но вскоре стали различать неясные очертания различных предметов вокруг: чернели лесополосы на фоне тёмно-тёмно-чернильного неба, обозначился и край поля. Я вспомнил вырезку из газеты: по данным учёных – медиков светочувствительность нашего глаза через минуту возрастает в 10 раз. И действительно: всё вокруг становилось более и более различи-



               
                5

мо. Метрах в десяти смутно замаячил наш колышек - вбитый в землю обломок сухой ветки из лесопосадки. Но больше ничего примечательного вокруг не наблюдалось.  «Иди, убери его – сказал Николай. – А то ещё заподозрят чего». – Он был прав. Я выдернул колышек, отбросил его подальше и вернулся к товарищу. У него были часы с подсветкой, у меня фосфоресцировал циферблат. Оставались минуты. Конечно, как и мой спутник, я тоже почти не надеялся, что из моей затеи что-либо получится, но …  пусть хоть даже один шанс из миллиона, это всё-таки шанс! Мы ждали. Вот осталось две минуты . . . одна . . . «Время!» - сказал Николай. – «Да! - ответил я. – Полночь.» - «Ну и где они – твои гости из будущего?» - Произнёс Николай и, по его голосу чувствовалось, что он улыбается. – «Подождём на всякий случай» - сказал я. – «Ну, в общем, готовься ставить «бутылочку со звёздочками», при том не меньше четырёх! - Весело говорил Николай. – Как договорились не появятся - ставишь!» - «А если появятся?» - Спросил я. – «Тогда ставлю тебе две.» - весело заверил мой соратник.
       Кругом стояла тишина, только стрекотали сверчки, да по шоссе время от времени, почти бесшумно пробегали запоздалые машины. Прошло 20 минут. Если верить газетной заметке, то светочувствительность наших глаз возросла уже в 6000 раз. И действительно, я теперь куда лучше видел всё вокруг. Но никто и ничто не появлялось. Минуло пол часа, 40 минут. Чувствительность, наших глаз, по свидетельству той же заметки возросла в 25 тысяч раз. Различалось уже всё достаточно чётко. Однако, ничего в поле так и не появилось. «Ну, сколько ещё будем ждать?» - Спросил Николай и по тону его было очевидно, что ждать ему уже надоедает и время это он считает потерянным. - «Да … с пол часика и поехали по домам». – Ответил я ему, уже понимая, что затея моя провалилась. – «Присядем тогда, что ли?» - Николай отошёл к меже и уселся на край пахоты, ногами в глубокую борозду, отделявшую пахоту от земли, на которой росла лесопосадка. Я присоединился к нему и . . .  тут мне стало казаться, будто кто-то внимательно глядит на нас. «Послушай, - сказал я Коле – Тебе не кажется, что на нас кто-то смотрит?» - «Ну вот, уже и чудиться всякая всячина тебе начинает!» - Весело ответил мой собеседник, . . . правда и меня ты, кажется, сбил с панталыку . . . вроде я тоже чувствую что-то». Мы внимательно озирались вокруг, но по-прежнему не было видно никого и ничего. «Слушай, Коля, тебе не кажется, что вон оттуда идёт что-то вроде тепла?» - «Да, вреде бы нет – ответил он. – Но вообще-то по - моему что-то действительно чувствуется! - Промолвил он посерьёзневшим голосом. – А знаешь, пошли-ка лучше отсюда, а то мне уже начинает казаться что кто-то копается в мозгу. Передожидались! Видимо, начинаются галлюцинации на почве самовнушения». - «У меня, пока нет - ответил я ему. А ты что, испугался?» - «Ещё чего!» - С достоинством и некоторым раздражением ответил Николай, - Но что-то странное пошло».
- А что, так сильно?
- Да уже всё прошло – ответил он, явно не желая разговаривать.
- Интересно, что это? Может «гаммы» схватили?
- Это исключено.
- А что ты чувствовал? Как это?
Николай что-то буркнул в ответ, но тут и я почувствовал, что в мозгу что-то проис-
ходит: на кратчайшие сверхмизерные мгновения вдруг стали вспыхивать знания,


               
               
                6

события. Даже те, что я давно уже забыл! Это было не зря!! У меня заколотилось сердце: - есть!!! Есть!!!  Безусловно, это они!!  О, Господи, но где же?! По прежнему никого вокруг только невидимый источник тепла. Внезапно мой «мотор» успокоился совершенно, словно по мановению волшебной палочки. На душе стало как-то хорошо, почти радостно и вдруг я совершенно чётко услышал, но не слухом, а рассудком: - «Не волнуйтесь. Ведь вы пришли на встречу с нами.» Боже-ж ты мой! Неужели это не сон??!
- Так, где же вы? – Мысленно задал я вопрос. 
- Рядом – ответил мне кто-то в мысли.
- Но мы вас не видим – мысленно сказал я.
- Какова цель вашего эксперимента? Вам необходимо только знать возможно ли перемещение во времени, или хотелось бы побывать в будущем? В Вашем письме этого нет». Николай глянул на меня совершенно серьёзным взглядом. Видимо и он слышал в мыслях наш беззвучный разговор.               
-  Безусловно Я был бы просто счастлив побывать в будущем!  Я не то, что бы «хочу», я мечтаю посетить ваше время!! - С радостью, мысленно воскликнул я.
-  А Вы, Коля … Николай Иванович?
- Что за вопрос?! Конечно! Но мне завтра на работу. Сдаём много стыков, ответ-   ственных и потом: нас будут искать». – Уже голосом ответил Коля.
- Не беспокойтесь – прозвучал мысленный ответ: - оба вы завтра, как обычно, выйдете   на работу».
-  Интересно! -  Протянул Николай. – Тогда всё в порядке, я с вами!
-  Мы приветствуем ваше решение. – Пронеслось в наших мыслях.
        Разговаривать без единого звука, жеста, одним мышлением было ново и как-то непривычно. А в темноте ночи вдруг возникла человеческая фигура. Позади неё блеснул в нашем направлении неяркий луч света. «Они даже рассчитали яркость, чтобы нам не резало глаза после темноты! - Подумал я – Вот, это техника!» «Идёмте.» - Вдруг членораздельно, по-русски приветливо, сказал человек. Ростом от был, как будто, чуть повыше меня – под стать Николаю. Лицо и одежда его против света видны не были. Да нам, в общем-то, было не до этого. Мы направлялись в будущее!  Меня переполняло чувство, которое я испытал в раннем детстве, когда впервые садился в кабину самолёта. В тот день катали всех. Я полетел с бабушкой. Но теперь тот полёт представлялся мне перед этим, всё равно, что простой выход на балкон перед кругосветным круизом!
                ___________________________________
                Путь в неведомое.

        Мы направились за незнакомцем. Он шёл впереди. Внезапно мы словно вошли в какую-то полусферу диаметром метров в 50. Я невольно как бы отшатнулся, инстинктивно сделал шаг назад – и всё пропало. Начисто!!  Вокруг было чистое поле. Искрились огни посёлка, дул лёгкий ветерок. Стояла тишина. «Вот тебе и всё!» - мелькнула мысль. – слетал в будущее!» . . . Так: спокойнее! Я ведь                скрились огни посёлка, дул лёгкий ветерок, стояла тишина. «Вот тебе и всё! – мелькнула мысль – «слетал» в будущее!  . . .  Так: спокойнее! Я ведь сделал шаг назад, после, после чего исчезло всё, что внезапно появилось только-что. Значит надо


               
                7

сделать шаг вперёд.» - Я шагнул и вновь оказался в светлой полусфере, словно прошёл сквозь огромный, мыльный пузырь. Всё ясно! Тревога, родившаяся только что в сердце, улеглась. Но интересно, неужели так тонка граница полусферы? – Я опять шагнул назад и вновь остался один среди поля!  И снова чёткие огоньки посёлка.  Тогда я стал медленно подаваться вперёд. Огоньки в ночи были видны, но вдруг они, на мгновение растянулись в линии и, за этим сразу возникла светлая полусфера. Интересно! «У Вас исследовательский склад мышления. Это у нас приветствуется - сказали мне. - Здесь работает поле «Эль-трум». Оно ограничивает все лучи на заданном Расстоянии; в данном случаи радиус = 25 метров». – «Но мы чувствовали тепло перед встречей с вами!». – Мысленно произнёс я в ответ. – «Да, - ответили мне: мы пропустили инфра- красное излучение, чтобы чётче видеть вас». - Был ответ.
- А световая дорожка к вам?
- Мы управляем полем и специально сделали в нём тогда небольшое «окно».
- Радиус = 25 метров … но ведь сквозь вас всё видно, а вас – нет!
- Поле «Эль-трум» характерно тем, что световое излучение равномерно обтекает его. Это даёт возможность видеть всё в лучах выбранного нами излучения, невидимого для глаза, что даёт необходимую невидимость, скрытность нашего присутствия. Вас мы могли видеть и в лучах ультра - фиолетовой части спектра, но это вредно. Мы избрали инфра - красное излучение. Оно безопасно. Его вы и чувствовали.
- Большое спасибо за разъяснение. – Мысленно произнёс я.
- Признательны за Вашу заинтересованность. – Ответили мне.
- Значит можно интересоваться?
- Сколько Вам захочется.
Интересно, что этот разговор длился даже менее секунды. Что значит разговаривать мысленно! На произношение всех этих слов ушло бы гораздо больше времени.
         Я весь вошёл в световую полусферу. В центре стояла необычного вида машина, размером чуть меньше нашего автобуса «ПАЗ». Колёс не было. Свет исходил из такого малого источника, пожалуй, меньше булавочной головки! Да-а-а!  Это техника! Уже видно – из будущего! Только теперь мы увидели нашего провожатого. И сразу бросилось в глаза: до чего же он симпатичен! Появись в наши дни, он свободно затмил бы большинство мужчин нашего времени!  Мы с Николаем переглянулись. А тот обернулся и просто сказал: - «Эволюция!» Действительно, эволюция делает людей от поколения к поколения всё красивее. Интересно, сколько веков прошло, чтобы люди стали такими и из какого времени они прилетели. – «Узнаете.» - Вдруг ответил провожатый.
Он читал наши мысли!! 
- И не только, но и записываем.
- А зачем? – поинтересовался Николай.
- Ваше перемещение – тоже научный эксперимент. – был ответ, но уже в мысли. – Каждое перемещение что-то обязательно должно давать науке, т.к. это и немалые затраты.
-  Ясно. – Ответил я. - Готов ради науки, тем более науки будущего, на любой экспери- мент.
-  Это – ответ, достойный Человека нашего времени!  Благодарим. – Ответили мне.
- А Вы, Николай Иванович? – Услышал я мысленный вопрос. Интересно, что ответит!


                8

-  Безусловно! – ответил Коля. (Молодец!!)
- Вас так же благодарим. Теперь мы – коллеги – сказали в мыслях ему. (Ну, разумеется! Он всё-таки инженер! – Подумал я.)
- Понятно. – ответил Коля.
        В это время световая точка, светившая прямо в глаза, погасла. Но . . . темнее не стало(?) Засветилась сама полусфера цветом небесной голубизны. И теперь я смог нормально рассмотреть саму машину. Она меня сразу и разочаровала, и восхитила. Я ожидал увидеть диковенное устройство со множеством всяких антенн, немыслимой конфигурации, спиралей, выступов, ещё чего-то, . . . но перед нами был аппарат, по форме напоминающий огромное, перевёрнутое на бок, пшеничное зерно, высотой около трёх с половиной метров, плавно сужающийся к законцовкам (явно, обтекаемая форма!) Он поблескивал отлично отполированным, тёмно – бирюзовым металлом, какой я иногда видел на стружках металла у токарей. Вся голубая полусфера и мы отражались в нём!  По нижней и верхней кромке во всю длину шли три ребра. Они были хорошо заметны. И всё! Ни окон, ни дверей – как говорится в сказках. Видимо наш сопровождающий «слышал» эти, наши мысли, но молчал. И мы молча шли за ним. Когда до «снаряда» (так я, мысленно, его прозвал), осталось всего метра два, внезапно в стене его, ближе к правому краю, открылся овальный проём. Вот вам и дверь, пожалуйста!  Но как с окнами? Да ладно! Интересно что за дверью!  За дверью (а толщина стенок, я обратил на это внимание, была довольно внушительной!) открылся небольшой, умеренно освещённый тамбур. В стене слева возник такой же овальный проём, а я заметил, что первая – внешняя дверь была уже заперта. Мы вошли в небольшую, но уютную кабину – салон. Её, скорее всего, можно было назвать, если по-флотски, то «рубкой», совмещённой с кают-компанией. Навстречу с приветливой улыбкой поднялся молодой человек.  И тоже красавец – залюбуешься!  «Пилот – оператор» - представился он и крепко пожал нам обоим руки. «Если так красивы мужчины, то каковы же там женщины?! Что-ж! Теперь мы их увидим». - Подумал я и заметил лёгкую улыбку, скользнувшую на лице нашего, первого знакомого. В салоне я увидел 4 мягких кресла: глубоких, вращающихся – почти на наш манер!  Пятое -же кресло находилось в небольшом полу-отсеке, вдававшемся в торцевую стенку салона. Это кресло и занял наш новый знакомый – пилот. И меня снова постигло некоторое разочарование: я ожидал увидеть перед ним ряды разноцветных, сигнальных точек, приборов, дисплеев, как у нас, в самолётах.  Но… там была лишь одна полусфера. «Наверное, управление мыслью». - Подумал я. – «Это можно было сделать – сказал наш гид. – И опыты конечно были, но они показали, не- целлесообразность такого решения: человек должен был мыслить исключительно технологией управления, не отвлекаясь ни на что другое, не допуская никаких посторонних мыслей. Кроме того, что такой дисциплины мышления было очень трудно практически достичь, даже специальными тренировками, это превращало Человека в мыслительного робота, а это – задача электронного манипулятора. Не быть им, а управлять им - вот задача Человека!  И потому от идеи древнего писателя – фантаста Казанцева пришлось давно уже отказаться. «Ничего – себе!  Вот это эрудиция!  Даже нашего Казанцева знают!» - Изумился я, забыв, что мыс- ли наши тут читаются. Пилот с гидом с улыбкой посмотрели на меня и, наш радушный хозяин пригласил нас занять места в креслах. Мы с Николаем последовали его приглашению.


                9

Сам же он тоже устроился в кресле вблизи от пилота, рядом с Николаем (что значит – инженер!). «Интересно! – подумал я: - Окон-то нет. По видимому, будем как в подводной лодке.»  Гид глянул в мою сторону, а затем что-то сказал пилоту. Тот что-то сделал у себя на пульте и . . . стены нашего салона стали «таять» . . . даже пол (!!?). Мы сидели в наших креслах в центре светло - голубоватой полусферы, на некотором, небольшом расстоянии от земли. И совершенно чётко было видно всё вокруг. Ничего – себе видимость!! А друзья из будущего снисходительно улыбались, видя наше изум- ление. По видимому, такое им было видеть не впервой. «Ваши открытия только начинаются. Приготовьтесь. Их будет много». - Сказал нам гид. Я глянул на Колю. Он
был поражён не меньше меня, но… улыбался. Романтик! «Интересно, как достигается такая прозрачность? Ведь стены абсолютно непрозрачны!  Тем более, такой толщины?» - Спросил Николай. – «Это сложно вам объяснить. Нужно сначала очень многое изучить прежде, чем вы будете способны это понять». – Ответил гид. «Ну, что же? Как сказал когда-то древний человек, первый побывавший в Космосе - вы знаете – это Юрий Гагарин: - Поехали!» - Весело закончил он. – Но, сначала пройдём немного назад.» Полусфера вокруг корабля погасла. По лицу пилота побежали отблески меняющихся цветов света его небольшой полусферы. В этот момент Николай толкнул меня: - «Смотри!» Я увидел, как из темноты у лесопосадки показались фары легковика. Он развернулся и встал. Из него вышли . . .  мы с Николаем! Вынесли нашу «бомбу», стали копать по очереди . . . но движения наши с каждой секундой убыстрялись, словно в кино!  Гид на миг чуть повернул голову в сторону пилота – тот кивнул в ответ и скорость наших движений перестала возрастать. Да она и так была высока. Вот мы опустили в яму наше послание, закопали, замаскировали дёрном, я воткнул высохшую ветку в место нашего эксперимента, сели и уехали. Почти тут же приехали, вновь поставили машину в лесопосадку, погасили фары … Интересно было видеть самих себя в ярких, инфра- красных лучах. Но то, что мы увидели дальше . . . Рядом появился точно такой же аппарат, как наш! – «А это скорее всего ведь наш!!» - Пронеслось у меня в мыслях. – «Наш». – ответил мне в мыслях гид. Открылся проём. Из него показались мы с Колей и наш гид. Он пожал Николаю руку и тот пошёл к машине. Гид проводил его взглядом и пожал руку мне. Я направился вслед за Колей к машине, но Гид окликнул меня и, я вернулся. Он мне что-то сказал и, мы вместе пошли в корабль, недолго пробыли там, а потом вместе с ним вышли и он ещё раз поджал мне руку, мы обнялись, а затем он легонько хлопнул меня по плечу и вернулся в корабль. Дверь закрылась и . . . аппарат исчез. Я направился к легковику, сел, закрыв дверь, зажглись фары и мы, резвее любого гонщика сорвались с места и молнией рванулись вперёд, исчезнув уже в следующий миг. Я понял, что такая прыть – это следствие движения во времени, его ускорения. «Вот вы уже и в будущем!» - Сказал гид: - Теперь верите, что не опоздаете на работу?» - «А он не лишён чувства юмора! - Подумал я. – Значит и в будущем шутят!» - «Разумеется!» - В мысли ответствовал гид и снова едва заметный полуоборот головы в сторону пилота и его едва заметный кивок. Земля стала быстрее удаляться. Ни рёва турбин (или реактивных двигателей), никакого звука вообще!  Вот уже под нами огни нашего посёлка – небольшого городка на берегу озера. Они быстро уходят вниз, а городок быстро уменьшается в размерах. Как молнии снуют то там, то сям редкие машины - видно по фарам и красным огням. Да, удивляться на борту этого корабля


               
                10

можно было уже и перестать, но сидеть в креслах, когда под ногами пол прозрачнее любого стекла, так что складывалось впечатление, будто ты в кресле без всякого пола над всей этой высотой, признаться, было жутковато, хотя у меня и были прыжки с парашютом. Но там, над такой высотой меня держал купол и это ощущалось реально и твёрдо, а тут …  висишь в одном, только кресле . . . над бездной! Я бросил взгляд на Колю. – Тот с живым интересом наблюдал за всем происходящим. Ну что-ж? - Будем привыкать! Тем более, что такой забортной видимости, (практически, вся сфера!) не мог дать ни один наш летательный аппарат! Поднимаясь, вошли в те – самые облака, что закрывали от нас небо этой ночью. Огоньки земли скрылись. Всё вокруг, как бы утонуло в разбавленном молоке. Нас окутал тёмный, сплошной, плотный туман. Однако. через несколько мгновений он снялся и над головой засияло звёздное небо! Облачная, холмистая равнина, освещаемая неверным полусветом ночного неба, быстро уходила вниз, как бы оседая. Я заметил, что звёзды стали, хоть и медленно, но уже заметно для глаза ползти по небу. В полётах ночью на самолёте, такое, при разворотах – не редкость. Но тут было совсем другое: горизонт оставался неподвижным, а звёзды заводили величественный хоровод вокруг Полярной звезды, при том, всё убыстряя движение! Это начинало интриговать. Вот уже светлеет на востоке, а . . . на моих часах: 1 час 42 минуты ночи! Светает же в начале четвёртого. Ага! Вот оно – реальное движение во времени!  Когда взлетали, я, по привычке взглянул на часы: - было 1 час, 30 минут по Московскому и нашему времени. Значит мы в полёте всего 12 минут, а реально прошло уже около трёх часов! Ничего - себе скорость во времени! Уже совсем рассвело, но земля под нами ещё лежала во мраке. Странно, что при такой, яркой заре, не гаснут звёзды!  Да и небо какое-то, не очень земное… Интересно, на какой мы сейчас высоте. «Барашки» облаков уже совсем не видны – слились в сплошную равнину, да и небо над горизонтом не такое уж яркое, а в зените не голубое, не синее, а какое-то тёмно - фиолетовое . . .  это значит, что мы уже от земли где – то в 30-ти – 40-ка километрах. Впервые вижу встающее солнце и звёзды одновременно . . . а сколько об этом мечтал!  И вот, наконец – Оно!!  Какая красота! Всё же хотелось бы точно знать, какая у нас сейчас высота. – «Ровно 50 км. над поверхностью». – Прозвучал в мыслях ответ. – «Хорошо, не на много ошибся!» - Подумал я и мысленно поблагодарил за информацию. – «Пожалуйста» - В мыслях ответили мне. И, только тут я заметил, что кресла подо мной . . . нет (!!!?)  Я, как прежде полулежал на чём-то, но, не было видно – на чём. (!)  . . . Я плыл навстречу взошедшему солнцу над равниной облаков. . .при этом совершенно один!! Не было ни гида, ни пилота, ни Кольки! Вот так вводную мне устроили! Итак, плыл я в полном одиночестве, стабильно, никуда не падал… А солнце и звёзды всё быстрее ползли по почти чёрному небосводу. Я стал нащупывать кресло спиной. – Его не было: - руки свободно проходили за спиной и под ногами, не встречая ничего твёрдого. Совсем интересно! Но ведь туловище сохраняет прежнее положение в пространстве! – Понятно. Эксперимент, скорее всего над нашей психикой. Ничего на скажешь, сильный эксперимент! Иной бы уже давно в штаны наложил. Но… не на такого напали!  Вот сейчас возьму и встану с неощущаемого кресла и нарочно пройдусь по салону - всё равно, ничего со мной не случиться: - я же видал, как мы возвратились в наше время целыми и невредимыми!  . . .  А вдруг под ногами не будет опоры – ведь кресло-то моё не прощупывается! – Плевать!  Всё - равно пойдём!  Подъём!» Ноги, всё-


               
                11

таки на что-то встали!!  Уже хорошо, даже отлично! Ещё Архимед сказал: - «Дайте мне опору и я подниму Землю!» … Ну, Землю я поднимать отнюдь не собираюсь, но главное теперь у меня есть!  А к нему всё приложится!  Я сделал шаг, … ешё шаг… А далеко, внизу, под моими ногами заметно бежала земля, похожая, с такой высоты, на карту, только кое-где покрытую облаками. Интересно было стоя лететь в пространстве, одному, на такой высоте, без всякого, высотного скафандра, без кисло-
родной маски, даже не слыша и не ощущая рёва встречного ветра! Облачное море осталось далеко, на западе, солнце уже сияло «во все лопатки», а подо мной проплывала большая река, справа на юг – море. Впадая в него, река распадалась на множество рукавов дельты, а перед самой дельтой – большой город, который отсюда казался не больше ладони! Мне всё ясно: это - Волга и Астрахань!  Есть привязка к местности!  А идём на восток!  Не иначе Омск или Новосибирск – пункт назначения.  . . .  Но, всё же сидеть лучше, чем стоять! Однако, как найти кресло? Ведь оно даже не прощупывается!  Я сделал шаг назад, стараясь сохранять ту же его длину, что шагал вперёд и . . .  вдруг перевернулся на бок весь мир (!!?) Так. Усложнение!  Ничего!  Я же никуда не падаю. Значит можно шагать!  Но, только собрался сделать следующий шаг, мир перевернулся вниз головой!  Что-ж, ладно!  Я ведь никуда не падаю. Значит, пошли! Шагай поточнее теперь уже по потолку. Для человека авиации, это, в конце концов, особого значения не имеет! Сделал вниз головой ещё шаг и стал осторожно опускаться в кресло. А ведь почти попал!  - Опора почувствовалась. В таких условиях – уже неплохой расчёт! Хорошо! И тут же мир повернулся в нормальное положение. Ох, уж мне эти экспериментаторы! 
        Я заметил, что совсем не хочется спать, вообще самочувствие было такое, словно утром, после хорошего сна и доброго завтрака. Я теперь уж с наслаждением, как лермонтовский демон, нёсся над пространством. И тут подо мной проявилось моё кресло, а с ним я увидел и гида, и Николая, и пилота. Все, улыбаясь, глядели на меня. «Ну что, Лёва, понравилось?» - Спросил Николай. – «А тебе? – ответил я вопросом на вопрос. – «Такого «кайфа» я отродясь, не видел!» - Восхищённо ответил он на чисто современном жаргоне. – «Полностью с тобой согласен! - Подтвердил я: - жаль современников. Им такое даже и во сне не может присниться!» - «Понравился эксперимент?» - спросил уже гид. - «Безусловно!» - Ответил я. – Но всё же, в компании путешествовать приятнее». – Гид с улыбкой кивнул. - «А Вы, Лев, - смелый экспериментатор! В таких условиях не каждый бы решился . . . и «расчёт на посадку» был неплохой». - Он сделал едва заметный знак пилоту. Корабль довернул севернее и, «карта» поплыла под нами всё быстрее. Я обратил внимание на то, что освещение солнцем местности внизу как – бы стало всё время меняться. Обернувшись на юг, увидел: солнце уже не ползло, а бежало по почти чёрному небосводу. При том, в компании со звёздами! Вскоре оно скрылось за горизонтом. А звёзды вокруг Полярной понеслись ещё быстрее. Мириадами огней заблестели плы- вущие внизу города. «Интересно! – Подумал я: - С какой-же скоростью мы несёмся, если под нами так резво идёт земля?! Ведь мы на высоте аж 50 км.» - «Скорость постоянная – 5 единиц - ответили мне в мыслях. -  Сжимается только время». – «Это 5 чисел Маха?» - попытался я уточнить.  – «Нет. У нас единица = 1000 км/час. А число Маха нам сейчас не нужно. Мы двигаемся по другому принципу и аэродинамическое сопротивление воздуха почти не сказывается.» - «А зачем тогда вашему аппарату такая обтекаемая


                12

форма?» - «Совершенно для других целей». - В это время из-за горизонта выскочило солнце, пролетело по небу, как огненный шар, как ракета, выпущенная из ракетницы и, упало за горизонт. Впечатление было жутковатое: казалось, что происходит какая-то Вселен- ская катастрофа! Вновь солнце выпрыгнуло из-за горизонта и как-бы, прочертив по небу огненную дугу, скрылось. Мелькнула темнота с огоньками городов и снова Солнце . . . на этот раз оно обошло небосвод примерно за пол секунды! Вокруг нас завертелась какая - то фантасмагория: плыла всё быстрее под нами земля, в неистовом вихре вокруг неё неслось небо с солнцем и звёздами, бегал по кругу вместе с ними тоненький серпик Луны, но и он менялся постоянно, до полной Луны и снова серпик – пока за ним можно было уследить. Да! В таком круговороте сохранять пространственную ориентировку и курс – надо было быть сильным пилотом, да и штурманом - тоже!  А пилот с улыбкой глянул на меня. Я опять забыл, что они с гидом читают мои мысли!  Глянул на Николая. Он вперился взором в землю с живейшим интересом. Да действительно, там быстро возникали и разрушались под чёрно-белым мельканием ночей и дней облачные массы, словно живые. И всё быстрее и быстрее. Я уже, не обращая внимания на калейдоскоп времён суток за бортом, старался узнать местность внизу. Так: вот река. Это явно Урал! Подплывают какие-то два крупных города слева и справа от маршрута нашего корабля. … Слева не иначе Оренбург, значит справа – Актюбинск … и уже, почти по курсу ещё более крупный город . . . так, это Магнитогорск! Не зря когда-то летал здесь в экипаже!  А вот и Челябинск подплывает. Так, справа минул город – это Курган.   О-о-о-это -Тюмень! Сколько здесь мы «напилили» лётных часов! Облака всё время мешаются, да ещё и грозы! Но эти величественные горы облаков, вершины которых, иной раз, растекались «наковальнями», на высоте в 10, а в Африке и до 15 км., отсюда, с высоты в 50 км. казались игрушечными. Они мгновенно возникали и столь же мгновенно исчезали. Куда-же мы идём? Внезапно бег земли под нами прекратился. Слева – небольшой город какой-то … (за облаками не разберёшь) . . . так, вот открылся!  . . . А-а-а – Нижневартовск! А там, ближе к горизонту – Сургут!  Ещё какие, знакомые места! Но вот только постоянно мешает облачность! Клубится, набегает, разрывается, на короткое время исчезают и снова затопляет всё внизу! Интересно: - земля стала желтеть. Осень? «Уже осень?!»  - «Да» - Был ответ и снова в мысли. Кажется, мы снижаемся. Вскоре внизу расступились облака и, я увидел землю уже белой! Ничего – себе! – Прошла минута и уже зима! Гид наш всё это время заинтересованно наблюдал за нами. Чувствовалось, что творившееся за бортом, для него - привычное дело и ему было интересно, как на это всё реагируем мы. Чёртовы облака не давали нормально следить за землёй! Вот бы и их опрозрачнить, как корпус нашего корабля, как наши кресла! Но гид кратко, отрицатель- но помотал головой: - наша техника такое, конечно, позволяет сделать, но феномен этот будет замечен, а это недопустимо». - «Ясно». - Ответил я в мыслях.  В это время белый покров земли сменился зелёным, тут же жёлтым и снова белым и . . . замелькало! Уже давно не было видно ни солнца, ни звёзд – сплошное, однообразное, чёрно-серое небо и мелькание времён года. Уже не видна была и облачность – с такой невероятной быстротой, неуловимой для глаза, она менялась! А на земле стало твориться что-то невообразимое: реки извивались, как змеи, то и дело меняя русла и оставляя сторицы, которые превращались в болота, а те – в луга!  Дороги возникали, исчезали, а вместо них новые и те, в своё время


                13

исчезали, уступая место другим. А города! Они постепенно, буквально на глазах меняли свою конфигурацию, цвет, то разбухая, то уменьшаясь, но в общем, постепенно росли. Наш корабль переместился в точку между Сургутом и Нижневартовском. Я хорошо помнил вид с воздуха этих городов. Мы наблюдали, как постепенно они росли и, наконец слились в один крупный, городской ландшафт. Я стал замечать, что годичные мелькания резко пошли на убыль. Вот уже год мелькает днями и всё реже, реже. Стали видны полосы мелькавшего по небу солнца, вот оно резко замедлило свой бег по небосводу и . . . ушло за горизонт. Город внизу сиял разноцветной, световой пылью. Много огоньков роилось под нами и в воздухе, но ниже нас. Вот солнце вышло из-за горизонта. Пилот был весь сосредоточенность и внимание. Гид – же продолжал наблюдать за нами.  А солнце поднялось над горизонтом и . . . застыло (!) Ясно: - мы не перемещались больше по времени. Кажется. Прилетели!       

                Новый мир.

        Внизу, в городе и за его пределами, виделся цвет свежей зелени. Пятнышки редких облаков белели тут и там и мне показалось, что они приближаются. Так и есть – мы снижались. Огромный город разрастался, занимая собою всё большее пространство. Вот уже можно рассмотреть облака. Это лёгкие, кучевые. Вдруг перед нами возник . . . человек!!  Да, да, именно человек!  По видимому - мужчина. И опять красавец, хоть и лет сорока!  Он поглядывал на наш аппарат, но нас, чувствуется, не увидел и улетел прочь. Я успел заметить, что у него на груди был какой-то, небольшой аппарат. «Вот вам тоже романтик! – Сказал гид: - восемь с лишним тысяч метров, мороз, а он любопытствует. Сейчас все узнают, тогда будет столпотворение!» Мы продолжали снижаться. Внизу, за чертой города, с разных сторон я заметил множество каких-то объектов, похожих на небольшие посёлки, или отдельные дома. Но они, как бы парили в воздухе - тени от них лежали пятнами на земле, на некотором удалении, что говорило о том, что они действительно висят. . . в воздухе (!!??!) Я обратился к гиду. – Он улыбался: - «Это – плавающие здания. На антигравитации. Они «плавают» за чертой города». - «Что бы с них ничего не упало горожанам на голову?» - «Нет. С некоторых пор на планете ничего не падает – Глобальная, парашютная служба.» - «А как можно быстро использовать парашют, если, скажем, полетел вниз любой предмет, не говоря уж о человеке?» - «Это не то, что Вы думаете. Парашют, в Вашем понимании – это купол из материи, который с помощью строп крепится к подвесной системе, надеваемой на человека. Но я Вас прошу вспомнить, как переводится с французского слово «парашют.» - «Парирующий – (предотврающий) падение». - «Вот именно! А для нас – это глубокая древность! И такие приспособления давным – давно отошли.  Если по вашему летосчислению, то в 1873 году этому аппарату такое название дал физик Ленорман – француз. Но вот уже 20 тысяч лет на планете ничего не падает: вокруг Земли создана специальная служба предотвращения падений: стоит любому предмету начать набирать ускорение 9, 8 метров в секунду за 1 секунду, как невидимые лучи – антигравитационные лучи со спутников и сети наземных станций автоматически замедляют его движение вниз до постоянной скорости = пол метра в секунду, безопасной даже для ребёнка, а упавшие


               

                14

предметы не разбиваются. Поэтому уже давно на планете никто не боится высоты. А здания эти автономны. Они могут объединяться в посёлки, расходиться, но, держаться за чертой города. Просто, чтобы не заслонять солнце.» - «А как же болтанка, грозы, облачность?» - «Болтанки, как таковой, нет.  Теперь на любых высотах болтанку устранили вскоре после открытия антигравитации. Грозы, да и вообще, облачность – любая – всё в руках Человека. Кроме того, Сами посудите: при нулевой, общей гравитации такое здание, тем не менее, сохраняет всю свою массу – она никуда не девается, а значит и инерционность. Плавают такие дома на высотах от 150 до 200 метров от земли нижней своей кромкой. Воздушные-же потоки, если иметь ввиду вертикальные, на этой высоте ещё очень слабы и, практически, не могут оказать серьёзного влияния на столь массивные сооружения. Поэтому болтанка для таких зданий–не проблема. Кроме того, сейчас специалисты, взаимодействуя с солнцем, его доля, кстати, в энергетике планеты около 30 %, сделали погоду полностью управляемой на всей планете. И дождь, и грозы, ясное небо, любой вид облаков–всё, до тонкостей, создаётся по оптимальной необходимости». - «Здорово!»  - Восхитился я.
        Между тем город занял всё внизу. Уже просматривались улицы. А здания!  Вот это да! Самые разные; иные, казалось бы, противоестественных форм. Одни напоминают собой пирамиды, а то, как бы, разрез пирамид, другие грибы–сыроежки. Виднелись и прямые «высотки», но не коробки, а готические, наподобие нашего МГУ в Москве. Иные здания были самых причудливых форм, непривычных человеку нашего времени. И не одно здание не было похоже на другое! Да и цвет от нежно-розового, до голубого – все цвета радуги и их бесчисленные комбинации. И почти все разноцветно дизайнированы. Просто цветник в камне! И ни где не видно подтёков, прочих эксплуатировавшихся долгое время, признаков. Между домами густые кроны деревьев. Утопали в зелени и улицы. Мы были уже на высоте птичьего полёта. На тротуарах виднелись люди. А вот ожидаемого потока машин, да и городского транспорта, ни где не было видно: отдельные, прозрачные, сферические аппараты с едущими в них людьми. Но что творится в небе! Такие же аппараты, что двигаются по улицам, просто люди в воздухе: мужчины, женщины, мальчишки и девчонки разных возрастов . . . Столько народу в воздухе!! Город был похож на пчелиный улей в хорошую погоду, когда вокруг ульев носятся тысячи пчёл. Нас уже сопровождали люди в «машинах», вдвоём, вчетвером. Иногда и по одному в машине, но больше всего - одиночки в воздухе – без машин, только коробочки у каждого на груди. Детвора узнавалась по своеобразным украшениям: девочки – по распахнуым крыльям бабочек самых разных, но ярких, расцветок: вот у одной – крылышки сплошь зеркальные – серебрятся. Поодаль мелькнула ещё бабочка с крыльями тёмно - синего металла, виднелась с золотистыми крылышками, а у той–цвета молнии: фиолетово – красного сплошного металла . . . и самый, разный дизайн. Настоящий, воздушный карнавал! У взрослых ничего этого не было – вышли из детского возраста! И, среди людей, совершенно не боясь их, сновали птицы. Я увидел нескольких, стремительных стрижей, пролетела ещё пара каких-то птиц, . . . О, Господи, это же птеродактили!! А там, кажется, пара ворон . . . И все в небе!  Но внимание жителей города явно привлекал наш аппарат.  Вокруг собиралось всё больше и больше любопытных – и взрослые, и детвора. Чувствуется, что нас внутри они не видели – корпус корабля, по


               
                15

указанию гида, пилот настроил на одностороннюю прозрачность. И мысли их, по видимому, экранировались. Иначе в головах наших стоял бы сплошной гвалд. Особенно активны были мальчишки. Их было больше и, они подлетали ближе всех, но не ближе, чем на 10 м. По видимому, у корабля было силовое, защитное поле, которое они преодолеть не могли И одеты были люди интересно. Тут сразу вспомнились строчки Владимира Маяковского:

                «Ни пиджаков, ни брюк!    
                Рубашка номерами не жмёт узка!
                Сразу облегается от пят до рук
                Шёлком гениально скроенного куска».

Лучше, пожалуй и не скажешь!  Впрочем, это о взрослых. Дети-же и молодёжь, чаще всего, были в одних мини–шортиках, а по бюстгальтерам можно было угадать, ещё издали, девушек. Впрочем, вблизи можно было увидеть, что бюстгальтеры эти, чаще всего, просто сеточки, по видимому, свободно пропускавшие воздух. Что интересно, 
бюстгальтеры закрывали только груди, но не было видно никаких лямочек, бретелек через плечо, застёжек на спине. Формы, линии прекрасного пола были – сам верх совершенства! «Вот и женщины будущего! – Подумал я. – Какие! Красота неописуемая!  Грация, изящество линий . . . Венера Милосская против них –банальная простушка! Ко всему прочему, бросалось в глаза, что одежда большинства людей не скрывала чудесных линий тела и, несмотря на самые, причудливые цвета и дизайн, была почти прозрачна, затемняя лишь то, что не могло доставить окружающим эстетического наслаждения. А какие позы: боже мой! Залюбуешься! Вот где отработанная культура поведения в обществе летающих людей! Подлетела молодая пара. Обоим лет по 18 – 20. В шортах: она – в светло-розовых, а он-в чёрных. Недалеко и чуть выше, с другой стороны, нас сопровождала семья: он, она и трое ребят – два брата и сестра. Ребятам лет по 11 – 13. Видно было, как ветер треплет их волосы. Видно, скорость наша была приличной. Вдруг они все отлетели метров на сто. «Я их попросил не загораживать от вас город». - Сказал гид. Наверное, опять в мыслях, но я ничего не слышал. Видимо он обратился к ним на какой-то другой частоте мысли.
        Мы снижались на голубой купол большого здания. Если судить по солнцу, то здесь сейчас было около 9-ти часов утра. Купол здания приближался довольно быстро. «Не грохнемся так?!» - Мелькнула мысль. В это время купол разошёлся лепестками, словно цветок распустился, мы влетели в образовавшееся отверстие внушительных размеров, мимо нас проскочили вверх какие-то этажи и . . . неожиданно мы остановились (!) Но, никакого удара, никакой перегрузки вообще мы не испытали! Вот это- техника!
        Мы увидели себя в зале, который нам представился не очень большим. И тут стены корабля нашего стали быстро темнеть и скоро салон стал таким, каким мы увидели его впервые. Гид встал и пожал руку пилоту. Они негромко перекинулись парой фраз на непонятном, но очень мелодичном языке. Мы встали тоже. Я глянул на свои наручные часы: - 2 часа 42 минуты. Взлёт, помнится, был в 1час 30 минут ночи (по нашему – московскому времени). Значит мы были в полёте 1 час 12 минут (!)  Гид повернулся к нам: - «Ну вот, друзья, наш первый полёт завершился. Поздравляю вас с


               
                16

прибытием в наше время! Считая, по-вашему, древнейшему летосчислению, сегодня 14 мая 62987-го года». - Мы с Николаем переглянулись: ничего себе, куда забрались!!  За один час, 12 минут почти 63 тысячи лет! «Точнее = 62 985 лет» - сказал пилот (чисто, без всякого акцента!) Гид кивком подтвердил цифру и поблагодарил сотрудника. В отсеке салона, почти сразу прорисовалась и сразу стала реальной дверь в переходный тамбур. Вообще-то здесь, на корабле, дверей, в нашем понятии не было – существовали только проёмы, т.к. тут не было никаких шарниров, всего того, что мы привыкли называть дверьми. Были только проёмы, каким-то способом исчезающие и появляющиеся вновь, что мы сейчас и наблюдали. Одновременно с тамбуром и в самом корпусе корабля так же возникла такая же «дверь». В нашу салон – кабину пахнуло воздухом из зала. Воздух нового мира! Воздух высочайшей земной цивилизации! Он оказался лёгким и удивительно приятным – буквально просился в лёгкие! Тонкий, едва чувствовавшийся, но чудесный аромат каких-то цветов и послегрозовой, чуть приметный озон придавали этому воздуху непередаваемую свежесть. Хотелось дышать и дышать, хотя и в корабле к воздуху у нас не было никаких нареканий: он всегда был свеж и прохладен. Но, ко всему хорошему быстро привыкаешь и перестаёшь замечать.
        Пилот, тем временем, что-то кратко сделал на пульте и, его полусфера погасла. Гид пригласил нас к выходу. Он чуть придержал Николая и дал мне первым ступить в новый мир (как-никак, но идея-то встречи с людьми будущего была моя!) Я сделал шаг за «порог» (которого, практически не было) и ощутил под ногами твёрдую поверхность, но со слабым смягчением, словно я встал на резиновый коврик. Но пол, на котором я стоял, везде и в зале имел приятный, светло-желтоватый цвет. Вслед за мной вышел и Коля. Он, кажется, тоже обратил внимание на то, что пол не каменный, даже попробовал его пяткой. Строитель – профессионал! Вслед за ним вышел пилот, а гид – последним. Он безусловно был начальником экспедиции и, видимо, традиция: капитан покидает борт корабля последним–была жива и в это, далёкое от нас время. В большом зале, по стенам везде стояла непонятная аппаратура, но людей было немного. И они смотрели на нас.
         А к нам подходили неспеша три незнакомых человека в одинаковых, переливаю- щихся перламутром, лиловых одеждах. Впереди человек ростом выше среднего, лет так 45-и, красиво причёсанный шатен. Он улыбался, как радушный хозяин. У сопровождающих лица были – сама заинтересованность. Ростом они не очень отличались от ведущего. Брюнеты, при этом один–темнокожий. Шедший впереди подошёл ко мне и протянул руку: - «Здравствуйте! С прибытием Вас!» Рукопожатие было крепким, мужским. Мне это понравилось. Кажется, и мой ответ ему – тоже. Следом он протянул руку Николаю, сказав то же самое. По видимому и, ответ Николая, его удовлетворил. Затем он пожал руку пилоту и, наконец, гиду, а затем обратился к нам: - «Гор Риль – руководитель Отдела перемещений Академии истории - представился он нам. – А это – мои сотрудники – указал он нам жестом руки. – «Канги Рибер – отрекомендовался темнокожий: - ассистент».  «Геррий Клингелли - ассистент – протянул мне руку другой. – Буду работать с Вами.» - «С удовольствием!» - Ответил я ему. Ассистент мой ответил улыбкой и лёгким поклоном, чем ответил и я ему. В свою очередь представились и мы. «Вот только наших сопровождающих до сих пор не знаем, как величать.» - сказал я Гору. – «Всё соответст-


                17

вует плану.» – Ответил он улыбаясь и шагнул назад, глядя на нашего гида. «Келлий Илсберли – инженер, историк, психолог, ведущий проекта». - Представился он нам. Ещё раз жму ваши руки в нашем времени! Мы опять обменялись с ним рукопожатиями. Подошёл и пилот: - «Силь Слигель. Пилот.» - Представился парень улыбаясь и, протянул мне руку. – Я долго жал её и все заметили мою особую симпатию к этому, замечательному парню. И Николай жал ему руку дольше обычного. Келий и встречающие понимающе улыбались, а Силь слегка смутился. Но, как нам было не восхищаться молодым человеком, управляющим с таким ювелирным мастерством подобной, сложнейшей техникой! Характерно, что все говорили с нами на чистом, без малейшего акцента, русском языке и, в нашем присутствии, так же общались меж собой. Такт во взаимоотношениях, очевидно, стал через многие века, ещё более утончённым! «Итак, всё по плану». - Сказал руководитель Отдела перемещений Келлию. – Тот кивнул в ответ. «Меня ждёт работа. Я оставляю вас.  Все вопросы к вашему сопровождавшему. Он полностью удовлетворит ваше любопытство, потребности и желания в пределах наших возможностей. Пилот свободен. Ну, до встречи, друзья!» - Он пожал всем руки и удался быстрыми, лёгкими шагами. Силь – наш пилот - тоже стал прощаться: - у нас уже скоро, в ЛВПО (лётном, время – пространственном отделе) начнётся конференция по летательным аппаратам периодической, пространственной цикличности нашей и седьмой периодичности . . . извините, вы же, пока, не в знании. Ещё вчера её планировали на 11 часов дня, а моё выступление – по прилёту. Мой доклад там 4-й, а ещё данные этого полёта надо скопировать.» - «После такого полёта и сразу на конференцию?!» - Изумился я. – Да здесь отпуск нужен в два месяца!  Шутка-ли сказать – без малого, 63 тыс. лет!» - «Ну, что Вы – широко улыбнулся Силь – всего-то 3 часа 42 минуты: в 5 утра ровно мы вылетели с вашим ведущим за вами. А в 8.42 уже вернулись. И всё! Пройдёт конференция – слетаю в библиотеку. Потом – на море и вечером – домой». - Мы с Николаем переглянулись: - «Ничего себе! Такой полёт – как попутное мероприятие!» - «Нет, для меня это главное. - отозвался Силь. – Всё остальное у меня подчинено именно полётам.» Он крепко пожал нам руки и удалился вслед за руководителем отдела. У дверей он ещё раз обернулся и по-нашему, по древнему, помахал нам рукой. «Ну, идёмте». - Сказал нам Келлий, так же, как полтора часа, или 63 тысячи лет назад. У выхода я обернулся. Наш корабль стоял посреди светлого зала с открытым входом. Из него вышел работник с небольшим предметом в руке. – «Это наши с пилотом отчёты о полёте и всех экспериментах». - Удовлетворил моё любопытство Келлий.   
-  Вот в такой, маленькой коробочке?!
- Там тысячи параметров полёта, работа всех систем по времени, церебро - записи всех участников полёта, сканирование вашей памяти, вообще всех параметров мозга наших гостей, всех систем ваших организмов, реакций на эксперименты, короче – всё, даже мелочи.
- Мы с Колей переглянулись.
        Тем временем из зала мы уже вышли и повернули в светлый, просторный коридор с необычно высоким потолком – примерно, около 4-х метров. Стены нежно – зелёные, под ногами всё тот же пол цвета речного, пляжного песка. «Сейчас мы идём в бокс – стал объяснять ведущий проекта – наш Келлий – прежде всего вам необходимо отдохнуть: - ведь сейчас по вашему времени – ночь – у вас на часах, я вижу, 2 часа 53


                18

минуты. Это время сна. Человек должен иметь нормальный, восьмичасовой сон. Кроме того, вашей психике нужна разгрузка после стрессов.»
-   Но нам совершенно не хочется спать – сказал Николай.
- Это закономерно – объяснил ведущий: – вы сильно взволнованы. Понятно: неожиданные, столь неординарные события, сильнейшие стрессы при экспериментах . . . Но вы сами не ощущаете, что ваша психика перегружена.
- Да, возможно, но мы сейчас бодры, как никогда! – сказал я.
- Подойдите сюда – вместо ответа пригласил нас учёный.
Повернули в одну из открытых дверей в небольшой зал, уставленный аппаратурой. Подошли к непонятному стенду. Обратил на себя внимание голубой экран средних размеров. Края экрана делились на несколько секторов: зелёный, голубой, синий, жёлтый и красный. При этом цветовая насыщенность каждого сектора возрастала по мере приближения к его концу, считая по часовой стрелке. Справа, выше экрана, на красивой, тоненькой ножке располагалась миниатюрная антенна – «блюдце» с «пестиком в центре. Ведущий знаком пригласил меня подойти к ней и, антенна сразу же ориентировалась на мою голову. От центра экрана блеснул яркий лучик и… затрепетал в центре красного сектора. – «Вот видите! – Сказал ведущий. – Вы – в красном секторе, что я Вам и констатирую». У Николая лучик расположился недалеко от моего места. –«Как видите, друзья, эмоциональная перегрузка у вас уже в красном секторе и близка к критической, так что ваш мозг, да и организм должны отдохнуть, восстановиться после таких стрессов, удовлетворить и ваши отправления, а затем подготовиться к общению с людьми нашего времени, удовлетворить ваше первое любопытство». Мы с улыбкой переглянулись. А он продолжал: - Отправление естественных потребностей – отнюдь не только то, что вы сейчас думаете. Это, разумеется, ещё и еда, утренний и вечерний туалет и всё такое прочее, но это, в нашем времени, предполагает ещё и еду, и сон, и вообще отдых самый разнообразный, общение и, безусловно, творческий труд. Но обо всём после, а сейчас отдых и хороший, здоровый сон». Ведущий жестом пригласил нас следовать дальше, за ним. Из небольшого, аппаратного зала мы вышли обратно, в коридор и вскоре остановились возле закрытой двери, которая тут же «растаяла» и, мы вошли в уютный, гостиничный номер … нашего времени(!). Просторная гостиная, мягкие, глубокие кресла, хрустальная люстра под высоким потолком небесно-голубого цвета. Люстра переливалась всеми цветами радуги! – Стены – фотообои с чудесными ландшафтами. «Ну вот, друзья, - сказал наш ведущий – это ваш номер. Здесь проведёте период адаптации. Вся техника вам знакома, так что, осваивайтесь, располагайтесь и отдыхайте. Что понадобится – вон кнопка. Нажимайте. Говорите после ответа. Мои ассистенты будут дежурить круглосуточно. Выспитесь, позавтракаете, тогда увидимся». Он с радушной улыбкой пожал нам руки и удалился. Дверь «растаяла», пропустила его, а, пропустив, снова восстановилась так же быстро. Да-а-а, техника тут … ничего не скажешь! Далёкое будущее, одним словом!
        Мы остались одни. «Ну что, Лев, изучим наш «пятизвёздочный»?!» - Весело сказал Николай. – Ну и затащил ты меня в переделку! Ладно, ничего! Где наша пропадала?!»
- «Ну, а как теперь с твоей уверенностью, что вся моя затея это – ерунда?» - Подколол я его. – «Тут – твоя взяла.  . . .  Ты-то сам был уверен?» - «50 х 50». – «Ну, ладно, как договорились – ставлю тебе две бутылки . . . если найду их тут. А сейчас давай


                19

знакомиться с нашей «избушкой на курьих ножках». Вон. Погляди: люстра играет всеми цветами радуги, а где лампочки?!» - Я взглянул – и точно! «Висюльки» светились сами изнутри. Интересно!  А где же выключатель? – «Справа, у входа». – Словно подсказал мне кто-то. И он действительно оказался там! Я вспомнил об ассистентах. Безусловно, наши мысли тут принимали и записывали. Что-ж, это их работа. Пусть пишут. А за подсказку спасибо!  - «Пожалуйста» - Ответили мне в мыслях. – «Это Геррий?» - Поинтересовался я в мысли. – «Он самый.» - Был ответ. – «Понял. Значит я угадал.» - «Спасибо. Наверное, это было не трудно?» - Спросил уже Геррий. – «Безусловно нет. Ну что ж, как говорится у нас- радистов – «до связи?» - «До связи, Лев.» - Ответил всё так же, в мыслях Геррий.
        Номер оказался вполне для нас современным, комфортабельным, как-говорится, «на все звёзды!» Для каждого здесь был свой отсек с ванной, туалетом, а главное – спальней, ибо храпуны – это - же для любого человека - настоящее, стихийное бедст- вие!! Предусмотрительностью наших хозяев можно было восхититься! Кроме того, мудро было поместить нас в знакомую обстановку.
        Около трёх часов ночи по часам нашего и теперь уж столь далёкого времени мы разошлись по своим отсекам. Захотелось принять душ и я направился в ванную комнату, прихватив новенькие тапки, обнаруженные мною у кровати. И они оказались точно по моей ноге. Ей было в них комфортно и приятно. В просторной ванной комнате на вешалке висело большое, махровое полотенце и рядом зеркало в полный, мой рост. Пол мягкий, опять цвета пляжного песка! Несколько поодаль была раковина с серебристым краном. Ни второго крана, ни смесителя . . . однако, я увидел, на месте смесителя, коробочку с надписью: «Градусы С*» и рукоятку на ней. Она стояла в положении «Вык.»  Недалеко от входной двери находилась вешалка – видимо для вещей раздевающегося. Однако, там висел полосатый, пижамный костюм. Какие, всё-таки заботливые хозяева! В углу, справа высился красивый, сверкавший никелировкой, шкаф без двери. Он был достаточно просторным. На его боку – инструкция по пользованию, из которой я понял, что это – воздушная сушилка, где можно быстро и без полотенца осушиться после мытья. И даже мыло с пастой и зубной щёткой лежали возле раковины на специальном, туалетном столике! Ну, всё предусмотрели!
        Ванна была такого размера, что я в ней свободно тог поместиться в рост. Но и тут имелся единственный кран, но с термозадатчиком, а недалеко и душ. Я разделся, встал под душ и повернул переключатель на цифру «38». – Однако, душ не сработал. «Интересно! – Подумал я: – что-то, наверное, не доделал . . . ага, вот ещё ручка с кометообразным значком. И стоит у острия кометы – Интенсивность! – Так оно и оказалось. Повернул эту ручку и сразу на меня упали струи тёплой, ласковой воды. Такой воды мне ещё ощущать не приходилось – струйки тёплые, тоненькие, как иголочки, буквально гладили, ласкали моё тело. Все вместе и каждая в отдельности, они создавали непередаваемое ощущение. Вода такого, далёкого будущего, ставшего теперь реальностью, оказалась удивительно мягка и . . .  даже вкусна!  Было такое чувство, словно рука любимой нежно, с любовью гладит меня. Хотелось стоять и стоять под этими чудо – струями. В стене чуть ниже я увидел две большие кнопки: зелёную и красную. Нажал зелёную и из стены показалось сидение. Сел с удовольствием и продолжал наслаждаться. Наконец почувствовал, что клонит ко сну.


                20

Встал и нажал красную кнопку – сидение убралось в стену. Повернул рукоятку на коробочке в крайнее, левое положение – и струйки оборвались.  Полотенце было мягкое, приятное для тела. Оно отлично сушило. Всё же попробовал и сушильный шкаф. Тёплый, ласковый воздух приятно обдувал тело, словно ветерок на летнем пляже! Из ванной я вышел спокойный, довольный и умиротворённый. Прохладная, широкая постель гостеприимно приняла меня и, я отметил, что она не была так уж мягка, словно пуховая перина, но и жёсткой - тоже не была: - упругая, в меру мягкая, в общем то, что надо.  И подушки – то же самое. Почти тут же я уснул.
        Сны были какие-то радужные, но они не запомнились. Разбудил Николай: - «А ну, Лёва, давай, вставай. Хватит спать! Так всё будущее проспишь!» - Он был бодр и весел. Я глянул на часы – 7 часов 48 минут.  «Мы что, 4 часа всего спали?» - Спросил я его. - «Ты тут на свои часы не смотри – улыбаясь информировал меня товарищ – теперь ставь по - местному.  Я уже переставил: - 8 часов 3 минуты. Мы с тобой почти сутки храпанули!» - «Да ты что?! - Изумился я. – Откуда ты всё это взял?» - «А ты вспомни: тут было примерно 9 утра, когда мы прилетели. А сколько тогда было на твоих, а?» - «Точно, около двух ночи.» - «То-то!  А заснули мы – у них был, считай полдень.» - «Ты прав». - Признался я. Быстро покончив с утренним туалетом, поспешил присоеди- ниться к Николаю в нашей столовой, где хлопотал незнакомый нам сотрудник Центра. Завтрак был традиционный нашим временам.  В столовой стоял высокий шкаф. Наш новый знакомый – Игерий поставил перед нами по плоскому экрану средних размеров, на которых неспеша поползли предлагаемые блюда. Каждое – под номером. Мы назвали номера и, через несколько минут Игерий стал снимать с лотка, выдвинувшегося из открывшегося люка всё, что мы заказали. Блюда выходили с сопутствующими столовыми приборами. Использованную посуду Игерий сложил на лотке, который выдвинулся из люка, открывшегося ниже, нажал кнопку и лоток исчез в нише шкафа, люк закрылся. В это время появился наш ведущий инженер проекта – Келлий Илсберли, которого мы с Колей ещё вчера прозвали – «вед». Он пригласил нас в гостиную. Все расположились в удобных, мягких креслах. – «Ну, как спали?» - Спросил «вед». – «Отлично». - Довольно ответил Коля.  «Чудесно». – Сказал и я. – «Хорошо – отметил «вед» - как вы себя чувствуете?» - «Так же замечательно». - Ответил я. «Настроение бодрое!» - С энтузиазмом подтвердил Николай. – «Я рад – довольно произнёс «вед». - Ну что-ж. Начнём, как говорится, «разбор полётов»?» - С улыбкой предложил он. Коля бросил краткий взгляд в мою сторону, а «вед», перехватив его взгляд, ещё улыбнулся и начал говорить.

                669-й век.

        Ваше письмо к потомкам, Лев, нашли через 1253 года, но тогда ещё перемещений во времени не было и его положили в запасник Всемирного хранилища истории. Я обнаружил его почти случайно около 5 лет назад и оно меня заинтересовало. Свой проект я вынес на Совет Академии истории и получил одобрение. Дело в том, что всемирно известные исторические личности – все экстраординарны и представление о наиболее распространённой личности своей исторической эпохи могли представить несколько однобоко. Вы – же – типичные представители именно большей части людей своей эпохи и потому Совет Академии утвердил ваше перемещение.» Мы с


                21

Николаем переглянулись. «Извините, а как к Вам обращаться?» - «Зовите меня просто по имени». – Ответил «вед». «А как называть Вас: «товарищ», или «господин» или… ?» - Осведомился Николай. - «Зовите меня просто по имени – сказал Келлий и обратился ко мне: - «Вы, Лев, что-то хотели спросить?» - «Да. Вот Вы сказали: «исторические личности». Как это понимать?» - «Ну, например, какие из этих личностей Вам известны?» - Я стал перечислять и Келий не перебил меня ни разу. Когда запас моих знаний, в этой области, иссяк, он просто сказал: - «Все они уже давно здесь и свободно работают – каждый в своей области знаний, техники, литературы и искусства». Мы с Николаем изумлённо переглянулись. «И Пушкин?!!» - Вырвалось у меня. – «И Пушкин. – Просто, с улыбкой, ответил Келлий. – Они с Лермонтовым большие друзья. Живут рядом, дружат семьями». – «Но ведь Пушкин-же умер от раны, полученной на дуэли!» - Изумился я. – «И Лермонтов погиб, при чём прямо на дуэли. – Спокойно добавил Келлий. – Но, в обеих случаях, это были не оригиналы этих людей, а их молекулярно-атомарные копии. Сами эти Великие люди взяты нами и перемещены в наше время несколько раннее». Мы сидели не в силах произнести ни слова от изумления, а Келлий продолжал: - «Вот, Лев, Вы, к примеру, назвали первым Пушкина. Его биографию мы знали хорошо, в подробностях. В ночь, перед дуэлью мы и осуществили перемещение.  Здесь он узнал о своей, дальнейшей Судьбе и … решил остаться. Тогда сняли и записали его атомарно – лучевую схему, по ней сделали его точную копию и переместили её в следующую, двадцатую долю секунды его времени. За такое, короткое время заметить это человеку невозможно, тем более при современном Пушкину уровне науки и техники. Атомарно – лучевая схема копирует человека с точностью до взаимного расположения молекул. Каждый волосок на теле сохраняет длину, толщину и, даже, угол наклона. Сохраняются все запасы памяти, навыков и их специфичности, черты характера, образ мышления и взаимодействия органов в организме, короче – это абсолютно точная копия оригинала.» - «Но как это делается?!» - Наконец обрёл дар речи я. – «Снимают схему эту проникающие лучи. – объяснял Келий – их трёхмерная комбинация. Схема эта записывается на спец. кристалл, а когда надо, по ней проникающими лучами воспроизводится человек.» - «Из чего?» - Изумлённо осведомился Николай. – «Из чего угодно. Хоть из воздуха. Но это был-бы весьма затратный процесс и потому воссоздание чего угодно, имея ввиду органику, в том числе и человека обычно производится из специального вещества. Оно напоминает глину. Помните, в вашем, религиозном Предании Бог вылепил Человека тоже из глины? Теперь это - реальность. Сперва автоматы первой стадии работы делают точнейшую копию по матрице – схеме, а затем в действие вступают лучи. Лазер вашего времени, в сравнении с этими лучами . . . он чуть задумался, подыскивая слова для сравнения – как туннель метро в сравнении с человеческим волосом. Такие лучи и оперируют при выполнении этой, сложнейшей работы. Только в наше время такая работа уже считается, конечно, ответственной, но не такой уж и сложной. Всей работой точнейше управляет по схеме Электронный, Мыслящий, Автоматический комплекс – ЭМАК, а его контролирует Главный оператор. Ему ассистируют ещё шесть специалистов атомарной и функциональной, специальной медицины». – «И как долго длится процесс?» - Поинтересовался я. – «Около часа». - Ответил наш лектор. – «Так быстро?!» - Изумился Николай. – «Каждый из ЭМАКов может производить до 184 квадрильонов операций в секунду». – «Интересно бы на


                22

это взглянуть». – Высказал я несмелое желание. – «Увидите». – Просто ответил Келлий и продолжал: - «Все – гении истории Человечества теперь здравствуют и с большим желанием работают. Вот уж самозабвенные энтузиасты! Менделеев, так три с половиной месяца не спал, к пище не притрагивался, но добился своего: - создал материал «Титалин» в 44 раза прочнее бывшей стали, а по массе – легче пемзы и аналогичен ей по теплопроводности. Это, пока, лучший материал для внеземных, космических строителей: как для поселений, так и для кораблей. Будет использоваться для внешних покрытий. В частности, на Луне из этого материала уже строится очередной город.» - «А что, на Луне поселения? – Ведь там метеорная опасность!» - осведомился я. – «Метеоритной опасности давно уже нет: все планеты и обитаемые астероиды защищены специальной авто-патрульной службой. Мелкие метеориты, вплоть до пылинок, просто сжигаются ещё на подлёте к Солнечной системе. Средние и крупные, в том числе и астероиды, приходящие к нам извне и из нашей, Солнечной системы, а их засекают примерно за 5 месяцев до входа в, определённую специальным Наставлением, границу, сразу же ставятся на производственные орбиты. С какой бы скоростью они ни пришли, им задаётся строго определённая скорость, изучаются, а дальше – утилизируются, или переводятся в энергию, поступая в измельчённом виде в специальные топки, либо переводятся в необходимые вещества с помощью всё тех же лучей – в воду, в воздух, если хотите – и в мясо». – «???». – «Вот вы завтракали. Вкусно было?» - «Да!» - Хором ответили мы. –«Сейчас в мире нет вегетарианцев, как в ваши времена: скоро 20 тыс. лет, как животных не убивают для продовольствия. С лучших сортов мяса, рыбы, а затем и мясных, и рыбных, и других блюд, консервов, приготовленных из этих продуктов, были сняты атомно-лучевые схемы и лучи из чего угодно по этим схемам точно приготовят именно заданное блюдо. Вегетарианцы, в большинстве своём, тогда не без удовольствия, стали есть блюда, от которых когда-то отказывались, ибо для этого мяса не совершалось убийств». – «Так Вы говорите, что Менделеев три месяца не спал, не ел …  Как вообще такое возможно?!» - Любопытство- вал Коля. – «Всё те же лучи – пояснял Келлий – Вы видели у летающих людей коробочки на груди? Если помните, такие были в научно - фантастических произведениях ваших дней, например, таких, как «Гриада», написанная тогда инженером – писателем Колпаковым».- «Да – ответил я – перечитывал трижды. Одна из моих любимых книг!» - «Очень хорошо. Но там это были только аппараты антигравитации. У нас-же они – буквально ВСЁ! Эта небольшая коробочка – тот-же ЭМАК – электронный, мыслящий, агрегатный комплекс, только в миниатюре и называется он – чуть по-другому – Энергетический, Лучевой, индивидуальный, мыслящий аппарат постоянного присутствия – ЭЛИНАПП, или аппарат Киртингера.  Радий Киртингер – изобретатель этого аппарата. А в обиходе эти аппараты зовут просто «Кирт»-ами. От чего устаёт человек? – С проведением любой работы в клетках уменьшается уровень питательных веществ, которые они превращают в энергию, которую человек расходует на выполнение той, или иной работы, как физической, так и умственной. При этом нашими учёными, не так давно, установлено, что в ходе умственной работы расходуется, порой, больше энергии, чем при физической. А в клетке возникают, при этом, продукты распада. Лучи КИРТа эти продукты прямо в клетках превращают обратно в питательные вещества и, таким образом, просто, как-бы подпитывают клетку энергией. Но роль кровообращения они


                23

не заменяют. Грубо вмешиваться в процессы, нормально идущие в организме, нельзя ни в коем случаи! Это может привести к нежелательным последствиям – повлечь изменение функций организма Человека и его деградацию. Поэтому сделали так, что лучи только помогают организму человека, дозаряжая его энергией, так, чтобы человек не чувствовал усталости: ни физической, ни мозговой. Забегая вперёд, скажу: сейчас человек может жить вообще не затрачивая физических усилий. Только это привело бы к деградации и вырождению Человечества. При четырёхчасовом, рабочем дне возможность заниматься физкультурой очень большая и это доступно всем. Сейчас у нас все, буквально все увлечены этим в нерабочее время и свободно занимаются не только физкультурой, но и спортом, ставят рекорды и без малейшего ущерба для здоровья, не в пример вашим временам, когда, особенно, мировые рекордсмены нередко к старости становились инвалидами, да и век их был недолог.  . . .  А вот вы помните, как бодро чувствовали себя в полёте:» - «Ну, конечно!» - Оживился Николай. – «Так вот: в спинках ваших кресел тоже были подобные аппараты – те же Кирты, но не полные – только блоки энергетической поддержки. И потому люди у нас не чувствуют никакой потребности в отдыхе, сне и т.д. Но человек должен оставаться человеком. Поэтому рекомендовано не реже раза в сутки принимать пищу и, хоть немного, но спать. Вообще, КИРТ в жизни каждого человека нашего времени значит очень много. Этот небольшой аппарат постоянно контролирует все параметры организма своего человека. Человек, к примеру, может дать приказ КИРТу – отключить слух, или зрение, если человеку это нужно, или отключить полностью болевые ощущения. Этим, в частности, пользуются все современные женщины при родах. При этом, остаётся только осязание, а боль полностью выключается. Многие женщины даже считают роды, в определённой степени, приятными. Так же по приказу, КИРТ возвращает эти ощущения, а если человек поставит в КИРТе внутренний будильник на то, или иное ощущение, то КИРТ точно в назначенное время сам их включит. Но в бодрствовании, к примеру, если слишком ярок свет, или силен звук, или сильна боль, КИРТ самостоятельно уменьшает воздействие этих явлений на человека до допустимого уровня, который не перегружал бы психику и не вредил бы организму.
         Ещё одна. Важнейшая функция КИРТа – управление тяготением. Он делает полностью, или частично невесомым одновременно всего человека, включая ноги, руки, голову. Мало того, по приказу своего человека, он, взаимодействуя с полем тяготения планеты, придаёт телу направленное движение, соответственно желанию человека. Кроме того, так же заданное положение туловища в пространстве. Вы видели людей в полёте?» - Мы дружно кивнули. А Келлий продолжал: - «Так что с КИРТом можно подняться на любую высоту, какую угодно. И, если, при этом, наступит опасность для организма, КИРТ предупредит.
         И, наконец, КИРТ универсальное средство связи через мысль – излучение мозга. В мысли набираешь необходимые цифры – и твой абонент на связи. Единственное обстоятельство, когда не будет связи – сон вызываемого человека, о чём его КИРТ сообщит Вам через Ваш аппарат. Но и тут может быть исключение: если особо важный, или особо срочный вызов. Тогда КИРТ разбудит своего человека. Но после разговора, если надо его человеку снова заснуть, его КИРТ поможет в этом, если сон тому не идёт. Вот, что такое КИРТ !»


               
                24

        - Мы сидели молча, совершенно поражённые услышанным. Вот уж это – уровень техники!  Не зря, видимо, прошло столько лет!!  Наконец молчание нарушил Николай: - «Скажите, вот если у всех КИРТы, значит и больных ведь тоже быть не должно?» - «А их и нет – ни больных, ни больниц. Даже инфекционные болезни полностью изжиты. При том уже очень давно. Серьёзные травмы случаются крайне редко и в этом случаи КИРТ, даже если человек без сознания, автоматически и быстро доставляет его в ближайший лучевой центр (ведь не зря говорится, что в КИРТе есть мыслящий блок, а уж из лучевого центра человек скоро выйдет абсолютно здоровым. Мелкие-же травмы заживляются самим КИРТом в считанные минуты – всё та же лучевая терапия».  – Мы переглянулись.  Во взгляде Николая я прочёл удивлённое восхищение. «А скажите, этот большой шкаф в столовой, он куда выходит, на кухню?» - Полюбопытствовал Коля. –«Нет. Это – ЛПА – «Лучевой, пищевой автомат». Он готовит сам – по заложенным в него схемам.» - «А как моют посуду?» - «Там обычная, моечная машина. Работает под контролем ЭМАКа этого автомата, а в шкафу – запас посуды, столовых приборов, исходного вещества – этим обусловлены такие, сравнительно большие размеры автомата питания в вашей столовой». – «Такой шкафчик вместо целой кухни?! Восхищённо воскликнул Коля. – Это техника! А скажите, значит сейчас все продукты у вас лучевые?» - «Отнюдь – ответил Келлий – растительных продуктов много и натуральных: - овощи, фрукты, ягоды, орехи, злаковые – да всё, что было в ваше время. Но урожайность сейчас такая, что один квадратный метр плантации может постоянно обеспечивать питанием одного человека. Планета заселена достаточно густо. Наша планета по сути – столица всего Человечества. Но здесь живёт менее половины его. Я уже говорил о Марсе. Там 5 миллиардов человек. На Венере – 22 миллиарда, на Луне, почти 48,5 миллиона; на спутниках планет нет постоянно живущих, как на искусственных спутниках Земли и планет, но одновременно там около 1, 14 миллиона человек, считая с их семьями. Да в полётах на межзвёздных трассах одновременно около 10 тыс. Я уже не говорю о населении планет этих звёзд.  – Там и земляне, и местное население. Впрочем и на Земле, Венере, Марсе немало людей с планет тех звёзд, но о них мы пока говорить не будем. Землян же сейчас на Земле 24,7 миллиарда. К тому же на Землю прилетают в отпуска, по тур, путёвкам, на экскурсии. Так что каждый квадратный метр на учёте. Города даже в глубинах океанов и морей: на дне и плавающие свободно подводные города. Там тоже постоянно живущие – редкость. Впрочем, это – дело вкуса каждого. Но, при всём дефиците территории, на планете есть сады и поля, бахчи, огороды. Многие любят эту работу и в ней специализируются. Есть лесопарки, заповедники, где всё живёт и развивается без вмешательства человека. Лишь один ньюанс: всем животным в ген наследственности введён и поддерживается строжайший запрет – трогать человека, особенно в агрессивной форме. Даже насекомым: включая комаров, мух всех видов, ос, пчёл, любых других. Кстати, такие насекомые, как бытовые паразиты, и любые кровососущие вообще не существуют и в природе их больше нет уже более 60 тыс. лет». – «А как было с Венерой?» - Поинтересовался я. – «Примерно 55 тыс. лет назад с неё было решено удалить атмосферу. Это сделали с помощью фотонных установок. Затем, когда её поверхность охладилась до +30 градусов по Цельсию, стали с помощью ядерных и электрических реакторов добывать из её пород и газов недр, кислород, водород, азот. Пошли в дело и астероиды. На это ушло около 50 лет. Когда


                25

атмосферное давление там достигло земного уровня, равного, на Земле, давлению на высоте в 4000м., постепенно начали появляться облака земного типа, пошли дожди, а с ними и лужицы, озёра, а затем и реки, за ними и моря, но пресной воды; с Земли завезли семена полезных трав и цветов и стали возникать первые, не герметизи- рованные поселения людей. Это были земные горцы, привыкшие, на Земле, жить высоко в горах, при низком атмосферном давлении, что было у них в генах. Сперва они занялись там земледелием, потом, когда выросли и травы, так же и скотоводством. Только, поначалу родная Земля поддерживала их, как продовольственно, так и с новой, сельской механизацией, а также и морально. Довольно быстро на Венере атмосферное давление повысилось до уровня земного и поселения на Венере стали множится. Появились леса, кустарники, а с ними малина, смородина чёрная и красная. С Земли завезли и ягодники, грибы, т.к. леса там уже были. И стало быстро возрастать население. Погоду взяли под контроль и . . . Венера стала населённой планетой со своим климатом, населением, промышленностью и сельским хозяйством и, конечно же, образованием, научными центрами. А ведь климат этой планеты, поначалу, изобиловал сильнейшими ураганами, невиданной, на Земле, силы, мощнейшими грозами – сказывалась близость Солнца. Но теперь там всё успокоилось. Вот, что значит контроль Человека над Природой!» - «Побывать бы там!» - Мечтательно произнёс Николай. – «Это не проблема». – Ответил Келлий.  – «Да просто сказка, прекрасный сон!» - Вымолвил я в восхищении. Келлий улыбнулся: - «Вам ещё много предстоит удивляться. Но перейдём к вашему перемещению. Академия истории, как я уже говорил, утвердила ваше перемещение. В Вашем, Лев, письме были дата и время. Это очень облегчило нашу задачу. Мы прибыли в ваше время несколько раньше и наблюдали весь процесс отправки письма к потомкам. Попутно записывали ход Ваших мыслей, а когда вы вошли в период ожидания, сканировали содержание Вашего мышления, что дало нам о Вас исчерпывающее представление. Если Вы помните, мы наблюдали вас в инфра – красных лучах». – «Но такое впечатление, что вы видели нас днём, при полном освещении – Сказал я: – все цвета, оттенки…» – «Прогресс техники двигается вперёд! – Ответил Келлий и продолжал: - при подходе к аппарату вас санировали». – «Это как?» - Неожиданно для себя перебил его я. – «Лучевая техника – отвечал Келлий. – Ни на вас, ни в вас не осталось никаких вредоносных микроорганизмов». – «А мы ничего и не заметили!» - Удивился Коля. – «Потом мы вам дали посмотреть отправление вашего послания – продолжал Келлий – и начали перемещение». – «Интересно! Мне никогда не приходилось подниматься на высоту в 50 км. Но зачем такая высота?» - Поинтересовался я. – «Мы двигались в пространстве и времени. Со стороны Земли на этой высоте уже нет ни птиц, ни самолётов – самолёты, те или ниже, или выше 100 км. Со стороны Космоса – это высота, на которой + - 20 км. летают межконтинентальные самолёты. Конечно, они пересекают высоту в 50 км., когда набирают свою высоту, а также и транспортные и пассажирские ракеты, в том числе и межпланетной группы, но всё это сейчас под руководством Диспетчерской службы, а в ранние времена – просто результаты наших наблюдений и выводов на основе знаний прошлых лет. Да ведь и анти-метеорная служба в прошлом была, разве-что на уровне научной фантастики, а это довольно длительный период. А со стороны Космоса –50 км. - это высота, до которой успевает сгореть основная масса метеоритов, а более, или менее крупные – довольно большая


                26 

редкость и потому именно высота в 50 км. нашим учёным Советом выбрана для перемещений, как оптимальная. Теперь о вас. Всё это время мы изучали и записывали вашу с Николаем реакцию на происходящее по 115 основным параметрам». - Мы с Николаем переглянулись. – «Поскольку ещё, как вы понимаете – продолжал Келлий – перед посадкой в аппарат вы изъявили согласие участвовать в экспериментах для пользы Науки, мы и провели несколько опытов над вашей психикой. И, надо сказать, они дали очень ценный материал». – «Но … всё - таки интересно, как такие мощные стенки корабля становятся невидимыми». – Поинтересовался Николай. – «Да, да, интересно!» - Присоединился и я. – «Управление световыми потоками – довольно давняя разработка – с удовольствием отвечал Келлий – но сейчас вы это всё равно не сможете понять – тут очень многое надо знать, а принцип я вам изложил» - «И когда я остался один в пространстве – тоже управление световыми потоками?!» - Допытывался я. – «Нет, это – работа с подсознанием, а проще – гипноз, если говорить языком вашего времени. Такая аппаратура так же была в спинках ваших кресел». Но это не тот гипноз, что в ваши времена – с полным подчинением всех высших функций мозга гипнотизёру. Мы лишь создавали ситуацию, предоставляя вам возможность принимать решения и действовать самим. В этом заключалась задача и ценность эксперимента».
       Наступило молчание. Мы «переваривали» то, что услышали, а Келлий ждал вопросов. «Вот интересно, Кирты и очень многое другое здесь и Ваша работа с нами- всё основано на биоизлучении мозга. В наши времена Наука билась над раскрытием этой тайны природы, но безрезультатно. Интересно, когда открыли это излучение». – Спросил я, наконец собравшись с мыслями. – «К счастью Человечества - когда уже было Всепланетное Правительство. Тут высокое Провидение было благосклонно к Земле. Представьте себе, что это произошло бы в ваши времена! Горстка высоко - поставленных людей государства, где излучение было бы открыто, тут же постарались бы подчинить всех людей своей воле. Превратить их, по сути, в послушных рабов, а ещё точнее – в биороботов! При том, не только в своей стране – во всём мире! Ведь сколько было в истории прецедентов, с претензиями отдельных высших, государственных руководителей на мировое господство!  Это могло стать началом конца человеческой цивилизации, даже через ядерную войну, ибо в данном случаи, такая война была бы оправдана целью уничтожения потенциальной тирании. К счастью, этого не произошло. На специальном Конгрессе народов нашей планеты, посвящённом этому открытию в 4073 году, по вашему летоисчислению, в тогдашнем Париже был принят всемирный Закон, который строго запретил: во первых – читать мысли людей с любыми целями, кроме научных, лечебно–медицинских и анти-криминальных. Во вторых: - понуждать людей к каким-бы то ни было действиям через внушение, за исключением антикриминальных целей. Так же направленное воздействие на психику человека допускалось именно в трёх случаях: с научными, медицинскими и анти – криминальными целями. Единственная лаборатория, где произошло открытие строго охранялась. Учёных долго не выпускали с территории Исследовательского Центра. Их поселили там с семьями. Но борьба с криминалом и вообще с дурными помыслами стала настолько успешной, что за 36 лет на нашей планете, практически, исчезла преступность, т.к. потеряла всякую перспективу, ибо все преступления неизменно и очень быстро раскрывались. Более того, как правило,


               
                27

преступников на месте предполагаемого совершения ими преступления, уже поджидали. А люди, изолированные, в связи с этим, от общества имевшие дурные помыслы, находились в изоляции не определённое судами время, а до исчезновения в их мышлении преступных помыслов, некоторые – и до конца жизни. Это так же предусматривал Всемирный Закон.  Так была ликвидирована преступность, что зна-
чительно улучшило жизнь на планете и прогресс всего Человечества. Лаборатории биоизлучений стали работать свободно и, эта отрасль Науки и практического применения стала быстро развиваться». - Закончил Келлий. Мы снова помолчали. «Интересно, а с животными и другими движущимися существами не пытались установить диалог биоизлучениями?» - Поинтересовался я. – «Это очень интересная тема – улыбнулся Келлий – и большая.  Пока могу только сказать, что такой диалог установлен почти сразу с открытием биоизлучения мозга Человека. Диалоги эти весьма занимательны. Они дали очень много Науке и, прежде всего биологии. Контакт удалось установить даже с растениями!  Я вам скажу, что растения так же чувствуют боль, жару, холод. Мало того, до открытия перемещений в пространстве – времени и животные, и растения давали весьма точные прогнозы погоды, как на ближайшее время, так и долгосрочные. И те, и другие весьма тонко ощущали характеры людей. И, в этом плане у них были свои симпатии и антипатии. К тому же растения, в частности комнатные, на очень ранних стадиях могли определить в организме того, кто за ними ухаживает, зарождение опасных болезней. И, таким образом, было спасено немало человеческих жизней». - «Но как с ними разговаривать?  Растения же нашего языка не знают!» - Спросил Николай. – «Здесь не язык слов, а язык мыслей. А он переводится компьютером на наш язык. Вы знаете, с возникновением лучевой терапии были опыты по передаче ряду животных навыков человеческой речи. Но . . .  обычно, очень скоро всё заканчивалось горьким сожалением животного, что оно не человек. Животное впадало в глубокую депрессию и опыты эти прекратили, как негуманные». - Мы с Николаем переглянулись и, какое-то время находились под впечатлением услышанного. Наконец наше мышление освоило это. «Скажите, Келлий, а как вообще движется аппарат во времени?» - Спросил я. – «Это – «Теория времени – пространства» - отвечал он: – точнее – «Общая теория пространств». Вот мы сейчас находимся в пространстве. Здесь время идёт положительно. Назовём наше пространство «Плюс – Пространством». Но из математики вы знаете, что есть и величины отрицательные, а также нуль. Было установлено, что есть и Нуль – пространство. Впервые получил его и изучил учёный - физик Риделенд. Кажется, в фантастической литературе ваших времён нуль – пространство впервые упомянул Ефремов в своей повести «Туманность Андромеды».  – «Да, да! – Поспешил вставить слово я: - тоже моя любимая книга!» - «Замечательно! - Продолжал Келлий. - Теперь известно три вида пространств: - наше пространство – «Плюс-пространство», «Нуль пространство» и «Минус – пространство». В минус – пространстве время идёт в обратном направлении, а в нуль-пространстве останавливается, т.е. – стоит вообще. Установлено, что там нет движения электронов вокруг ядра атома, нет, соответственно, движения молекул, вообще нет никакого движения. «Нуль – пространство». - Это пространство объясняет «Общая теория пространств». Она сложна и требует для своего осмысления значительных, спе- циальных, предварительных знаний. В нуль-пространство можно войти и выйти из


               
                28

него или в наше пространство, или в «минус – пространство». Однако, невозможно получить нуль – пространство до какого-либо объекта. Нуль – пространство – это поле, особое физическое поле». - «Извините, Келлий, можно вопрос? - Обратился я к нему. - «Да, да, пожалуйста». - Доброжелательно ответил учёный.  – «Вот Вы сказали, что в нуль – пространстве нет движения электронов. Молекул . . . но ведь это же абсолютный нуль, т.е.  -273*по Цельсию! На таком холоде резина разлетается на кусочки – раскалывается, как стекло. А как же люди?! Или я что-то не то имею ввиду?» - «Вы, Лев, правы в смысле «не то» - улыбнулся Келлий: - там, где Вы говорите – 273 градуса Ц. там время продолжает идти в обычном ритме. Это состояние называют ещё «тепловой смертью». При таких условиях она действительно наступает. Но, когда время действительно останавливается – его просто нет, тогда и говорить об абсолютном, температурном нуле не приходится. К абсолютному нулю подходят постепенно. А тут мы просто имеем остановку всего, включая и время. И подходим к этому состоянию при обычной температуре. Так что тут нет аналогии. А ввод аппарата в любое пространство (вообще назовём его кораблём) производится при помощи особых полей, создаваемых специальным генератором полей. Корабль, как-бы раскачивается в этих полях, попадая то в одно пространство, то в другое. Вот сюда мы пришли в плюс и нуль – пространствах». – «А мы-то и не чувствовали качки!» - Заметил Николай. – «Естественно – ответил Келлий – «раскачивание» - это лишь специфический, технический термин. Раскачиваются поля, а корабль остаётся на месте, или движется по установленному курсу. С каждым «качанием», как вы наблюдали, всё меньше промежутки времени в плюс-пространстве и больше – в нуль-пространстве. Оно вообще, на профессиональном языке называется «пространством консервации». Пока мы находимся в нуль-пространстве, время идёт. На крейсерском режиме, т.е. на режиме установившейся скорости перемещения мы находимся в плюс – пространстве 1/20 секунды, затем в нуль-пространстве = 365 суток – ровно год. Так что крейсерская скорость на маршруте = 20 лет за 1 секунду. Естественно, при разгоне, скорость возрастает постепенно, плавно и так же – при торможении. Получается почти так же, как у вас в древнем кино: кадр демонстрируется 1/24 секунды, затем «обтюратор» закрывает объектив на время перемещения кадра, а когда новый кадр готов к демонстрации, «обтюратор» открывает его для зрителя … и так 24 кадра в секунду. Но тут принята 1/20 секунды, ибо 1/24-я сильно осложняет подсчёты и, кроме того, мы имеем ровно год за 1 качание.  А их = 20 за секунду».– «Выходит, мы год сидим законсервированные. Покажемся в наш мир на долю секунды, а потом опять – на целый год?!» - Недовольно воскликнул Николай. –«Совершенно правильно – спокойно ответил Келлий, но разве Вы, Николай, это заметили?» - «Да нет – протянул Коля. – Но для чего все эти качания, паузы? Зачем вообще выходить в «+» - пространство?  Сделали бы «нуль» на все 62 тысячи лет … и прямо в это время!» - «Для контроля пути – объяснял наш «вед»: - заметьте: мы говорим «нуль – пространство», а не просто «нуль». А в любом пространстве есть измерения, а значит – глубина – тоже. Мы должны держаться у самой кромки нуль – пространства, что бы легче выходить из него. Но, машина целый год держит в нём наш корабль, делая это с достаточной точностью. Однако, незначительные отклонения всё же бывают и за 1/20 секунды ЭМАК машины их устраняет. Для него это – огромное время!  Схема гарантированно способна в работе на 100 лет, затем она


                29

автоматически заменяется. В блоке ЭМАКа, в нашем случаи, было заложено 700 схем. Однако, это не значит, что заменяемые схемы неисправны. Нет. Их можно использо- вать неоднократно.
        Теперь ещё о защитном поле. Представьте, в нашем пространстве вдруг возникает
из ничего корабль. И тут же исчезает. Но, в этот момент здесь может пролетать самолёт и, мы окажемся внутри него (!!) Разные направления движения, разные скорости . . . представляете, что может быть?! Или птица. Она может оказаться не только в салоне, но и внутри каждого из нас! Всего на 1/20 секунды, но этого вполне достаточно, для взаимного, летального исхода . . . так же и метеориты . . . и где окажется объект через год – предугадать невозможно. Поэтому в плюс-пространство машина сначала посылает защитное поле. Оно из микроскопических размеров раздувается как невидимый пузырь, внутри которого и появляется наш корабль. Вы это могли наблюдать при встрече в вашем времени. Корабль уходит обратно в «нуль» и вслед за ним сжимается защитное поле. Но законы физики – это Законы! Ими пренебречь не в состоянии никто. Масса нашего корабля безусловно оттолкнёт лёгкий предмет и, как и лучи видимого света, предмет этот пойдёт по обходной траектории. Ну, а если тот же самолёт, или ракета?– Нас, конечно, сильно тряхнёт в период отталкивания, но мы-то перегрузок не испытаем: антигравитационные автоматы всегда готовы к работе. А вот самолёту грозит неминуемая катастрофа, ибо, от такого столкновения без антигравиа – автоматов – безусловное разрушение конструкции, будь он хоть истребитель!  А это – вмешательство в ход истории, что строжайше запрещено». – «Да, теперь я вижу: не зря корпус нашего корабля был такой внушительной толщины!» - Подумалось мне. А Келлий продолжал: - «Просмотрев подробно районы Земли за прошедший период и высоты над ними, определили и оптимальную высоту – вы знаете, это 50 км. и наиболее благоприятные районы с наименее интенсивным движением в воздухе. Этой опасной разведкой занимались беспилотные экспедиции. Что вас ещё интересует?» - «Скажите, Келлий, а как открыли движение во времени? Наши учёные считали, что это вообще антинаучно». – Поинтересовался я. – «На этом пути было много и радостного, и трагичного. В начале четвёртого тысячелетия по – вашему летосчислению, учёный Ин Канпель пытался найти поле, где время шло бы с другой скоростью. И это ему удалось! Но, для движения по времени, его открытие было бесполезно – просто время ускорялось. Быстрее вызревали растения, на глазах исследователей быстро росли младенцы, а добровольцы старились, но все они находились в своём времени, ибо были в одном с современниками пространстве. К тому же, при жизни, Канпель не смог найти способа изменения полярности своего поля, т.е. что бы наоборот, медленнее шли процессы. И, таким образом, человек жил бы дольше других и так «своим ходом» мог бы оказаться в будущем. Но, это могло иметь значение, в этом случаи, только для отдельно взятого человека, а для Науки, современной ему, было бесполезно, т.к. из будущего не было пути назад. Обратное поле Канпеля было получено почти полтораста лет спустя. И были добровольцы, которые отправились в будущее этим способом. Сейчас они уже в нашем времени, благополучно живут и здравствуют. Работают каждый в своей области». «Интересно, что стало с миллионерами, пожелавшими увидеть будущее через пребывании в анабиозе». – Поинтересовался я. – «К сожалению, это предприятие удачным назвать нельзя – отвечал Келлий – слишком


               
                30

рано стали предприниматься попытки их «воскресить» и некоторые из них погибли. Но причиной были, в основном, их завещания, где указывалась дата их возвращения в мир. Поняв, что Наука ещё не в состоянии провести такую реанимацию, других оставляли и дальше в анабиозе. Наконец был найден надёжный способ реанимации этих «мумий» и одного за другим – их всех восстановили, но, по неизвестным, тогда, причинам, после реанимации жили они недолго и скончались скоропостижно один за другим, несмотря на тщательный медицинский контроль, уход и наблюдение. Один из них успешно перемещён в наше время и работает в области экономики уже более 100 лет. … Но мы отошли от темы разговора. Так вот: прошли тысячи лет. Уже было открыто излучение мозга, разгадана природа гравитации и получена антиграви- тация, но способа перемещения во времени так и не было найдено. Стало считаться, что это вообще неосуществимо. Но, энтузиасты не падали духом. И вот, около 6 тыс. лет назад было открыто «Поле Керкера», а Риделендом,  с его помощью Нуль – прост- ранство, затем и Минус – Пространство. Были предприняты первые попытки перемещения во времени. Первая «Машина времени» занимала большое здание. Случались частые неполадки – не было опыта. Некоторые романтики – энтузиасты так и остались тогда в нуль – пространстве. Их постепенно нашли и спасли уже в наше время. Прошло ещё много времени, пока корабли времени, а по-нашему – «таймолёты» приобрели приемлемые размеры. Первый был похож на тяжёлый, грузовой самолёт ваших времён по своим габаритам. Он не вернулся. По записям из электронных СМИ установили, что имело место катастрофическое столкновение пассажирского самолёта с НЛО. Место и время совпадали с данными полёта этого корабля. Сейчас все они живы – их вернули: за 10 минут до столкновения этот экипаж удалось снять с корабля. Много катастроф таймолётов было из-за птиц. Порой, они оказыись прямо в теле таймолётчиков. Одна экспедиция исследователей погибла в ваши средние века. Две другие – в Юрском и Меловом периодах. Их теперь тоже вывезли, но в своё время не вернули – нельзя вмешиваться в ход истории! Тогда стали искать способ защиты таймо-кораблей и вот, всего 56 лет назад Керелли получил силовое поле, а вскоре Гутикар  - способ управления лучами. Своё открытие он назвал полем «Эль-Трум». Если понятнее, он без линз мог выгнуть лучи как угодно, даже сплести в своеобразный канатик! Потом он-же открыл и возможность избирательного управления лучами. Вы это видели: видимые лучи образовали полусферу, а инфра – красные шли беспрепятственно. А вот над полем пространственного проникновения поработали уже наши, да и ваши Учёные. А возглавлял работы Ваш, Лев, любимый автор «Гриады» - инженер - писатель Колпаков, первым описавший это, а с ним Максвелл и, даже Эйнштейн. Они вместе добились полного успеха и теперь мы можем работать с любыми историческими личностями в их времени. Вот, например,  Пушкин:  в ночь, накануне дуэли, специальная экспедиция на таймолёте зависла прямо у стены его дома. Ввели поле Канпеля и все процессы там остановились. В специальных, изолирующих костюмах – скафандрах, нейтрализующих это поле, проникли в спальню поэта посредством зоны Колпакова и перенесли Пушкина на корабль. Переместили его в нашу эпоху. Всё это время он, естественно, спал под специальным, усыпляющим излучением. По прибытии, будили его очень осторожно, постепенно, с негромкой музыкой его времени. Даже создали, пока он спал, полную аналогию его спальни. Кроме того – успокаивающее излучение. Затем к нему, в


                31

воссозданную спальню вошёл психолог (наш), одетый сообразно тому времени и подготовил его: показал учебник литературы пятидесятых годов ХХ-го века, из которого Александр Сергеевич узнал свою Судьбу. Он, так же, вкратце, описал и показал на экране поэту современность, в которой Пушкин теперь находился. И Пушкин согласился остаться, только попросил взять в нашу эпоху и его жену – Наталью Гончарову и няню – Арину Родионовну. Вы с ними встретитесь. Можете представить – у них уже 8 детей!   
        Тем же методом (а он отработан и надёжен) переместили Маяковского, Глинку, Бетховена, Чайковского (у него тоже семья с женщиной, которая любила его тогда). А Бетховену у нас вернули слух. Ну, в общем, всех выдающихся исторических личностей. – «И Гитлера с Муссолини?!!» - Изумился я. – «И их – тоже». – Спокойно, как само-собой разумеющееся – подтвердил Келлий. – «И они теперь свободно разгуливают?!!» - «Безусловно». – «Но ведь они – враги Человечества! Кто знает, что они ещё могут натворить! И где наказание за все их злодеяния?!» - «Ну, наказание они получили в своё время – невозмутимо ответил Келлий, а тут, после лучевой терапии, когда из клеток их мозга были удалены все мыслительные ненормальности, это стали весьма полезные и инициативные люди: Гитлер сейчас, к примеру, усиленно работает в энергетике нашей планеты, а Муссолини, представьте себе, пишет музыку и, между прочим, имеет немало поклонников!» - «Ничего себе!» - Так и вырвалось хором у нас с Николаем, а Келлий, со снисходительной улыбкой продолжал: - «И каждое такое вот перемещение давало нашей Науке интереснейший материал. А вот вы – первые из, как говорилось в ваше время, простых людей, доставленных в наше время и уже, благодаря вам, Наука получила массу интересных, новых данных. Но мы перемещаем из прошлого не только людей. Вот, как-нибудь слетаем. Я покажу вам настоящий парк Юрского периода. Он на одном из островов Полинезии, если говорить терминами географии вашего времени. Кстати, на этих островах находятся парки всех этих, древних периодов, с растительностью того времени, а на одном из арктических островов Земли Франца – Иосифа – парк ледникового периода. Вообще, Арктический бассейн, Северный полюс, специально оставлены в своём естественном состоянии, а вот Антарктида давно освободилась ото льдов. Там прохладный климат, сходный с климатом севера вашей страны, там теперь города, транспортная сеть, авиасообщение со всеми большими городами земных континентов … а страшных морозов там давно уж нет. «Но, там же были такие горы льда! Куда же девалось столько воды?! - Взволнованно спросил Николай: - Ведь уровень мирового океана должен был сильно подняться, затопить много островов, прибрежных зон материков!» - «Перед тем, как растопить льды Антарктиды, безусловно всё было просчитано – ответил Келлий: – Льды пошли сразу в обработку – воду расщепили на кислород и водород. Кислород пошёл в атмосферу – сейчас поддерживается 25% кислорода в атмосфере всей планеты, а водород был охлаждён до твёрдого состояния и частично хранился на Земле, а вот часть его была перевезена на Луну и там была складирована, постепенно используясь на нужды промышленности, хозяйства и науки, так же, как и на Земле. На Луне же были открыты залежи замёрзшего кислорода и это послужило к строительству там электростанций. Даже возник избыток электроэнергии. И её стали передавать на Землю. «Это как?» – Недоумённо спросил Николай (ведь он же всегда



                32

строил электростанции!) – «Обычным способом – отвечал Келлиий – тепловая энергия и жёсткие излучения почти на 100% превращались в эл. энергию Она консервировалась и доставлялась на Землю обычным транспортированием. К стати, вот Меркурий: он играет заметную роль в энергетике Земли, да и Марса тоже. – Вся его поверхность, обращённая к Солнцу – гелио и термо – установки. Много таких установок и на Луне.  Венера, так же даёт нам немало энергии – там сказывается близость Солнца и с эл. энергией – избыток. Ну, и. конечно, на Земле термоядерные установки дают значительную часть эл. энергии. В них сжигаются и отходы, которые, в вашу эпоху, гнили на свалках, ухудшая экологию. . . Ну, что вас ещё интересует?» - «Вы сказали, что Эйнштейн тоже здесь. Вот,  интересно: - он всё продолжает отстаивать свою теорию «пространства – времени»?» - Поинтересовался я. – «В его времена не было возможности исследования вне магнитного поля Земли. Когда мы ему передали лучами наши знания и данные исследований, он признал ошибочность своей теории.
Впрочем, она и так противоречила элементарной логике, да и Законам физики. Кажется. Вы, Лев, были постоянным оппонентом теории Эйнштейна?» - Спросил Келлий улыбаясь. – «Совершенно верно – ответил я. - Но вот, что ещё интересно: как сейчас с теорией разлёта Галактик и Великого, вселенского взрыва?»   
-«Вообще, девятнадцатый и двадцатый века изобиловали всеобщими заблуждениями учёных – говорил Келлий – вспомните хотя-бы известный всем историкам науки «флогистон», как бы объяснявший теорию пламени. Такая же история и с теорией разлёта Галактик. Учёные вашего времени были просто не в состоянии, по уровню своей техники, заметить, что световая волна, как бы «устаёт» за очень большие сроки своего прохождения. Она чем дольше, тем становится длиннее и меньше по амплитуде, что и отмечали ещё тогда спектрографы. Кстати, усталость волны хорошо можно проследить на воде, наблюдая за волной от брошенного камня. Так-что эта теория разлёта Галактик оказалась несостоятельной и, в значительной степени, просто продуктом некоторой кустарности в мышлении тех, кто эту теорию выдвинул. Лёгкость в мыслях – необыкновенная! Что же касается Теории относительности Эйнштейна, то, в частности, даже в первом полёте к звезде Альфа  (Центавра), получили скорость значительно большую, чем скорость света, а к более дальним звёздным системам – и подавно! И, представьте, никакого замедления времени, или увеличения массы в полётах не выявлено. Помнится, в ХХ-м веке, ещё в самом начале, когда только строились и летали самые, первые самолёты, кое-кто из видных учёных того времени утверждал, что скорость свыше звуковой для летательных аппаратов непреодолима. В это же время пули, снаряды после выстрела летали на сверхзвуке, порой преодолевая скорость звука даже многократно! Но. для них это было не аргументом. И вот, практика посмеялась над этими учёными мужьями!  То же получилось и со скоростью света. Кстати, ещё в середине ХХ – го века вашими-же учёными Вавиловым и Черенковым была открыта скорость выше световой в разных средах. Но вашим «эйнштейнистам» это не сказало ничего, хотя их «гений» утверждал, что не может быть скорости выше скорости света. Тем, не менее, она была получена! Но авторитет «гения» был непоколебим. Это и привело к значительному отставанию земной науки от реального восприятия того, что происходит в Природе. В рвении подставить под теорию Эйнштейна то, что наблюдали тогда астрофизики и появились гипотезы о Вселенском взрыве, о движении звёзд: чем они удалённее, тем


                33

быстрее движутся, но объяснения этому, естественно, найти не могли, ибо в рамках ими признаваемой теории, такого взрыва и не могло быть! Так-что вот вам заблуждения учёных вашего времени, при том добровольные!» - «Действительно, - решился вставить слово и я: - почему-то никто из учёных нашего времени не озаботился задаться вопросом: - почему «скорость убегания галактик одинакова во все стороны именно от Земли? – Ведь, в таком случаи, уместно предположить, что тот – самый «вселенский взрыв» имел место именно там, где находится теперь наша планета! Но ведь она давно движется вокруг центра Галактики. И, тем не менее, этот факт тоже не был принят во внимание, ровно, как и магнитное поле Земли при разработке Эйнштейном своей теории!» - «Совершенно верно». – Заметил Келлий. «Немного расскажите об Академии истории». – попросил Николай. – «Ну, если коротко, наша Академия – это, как у вас говорится, огромная, научная организация. Здесь институты истории Земли, Марса и его спутников, Венеры и Меркурия вместе, разрушившегося Фаэтона . . . кстати сказать, мы на таймолёте посетили и эту планету, ещё до её разрушения. Так-что среди живущих сейчас на Земле людей, вы сможете встретить и фаэтонцев.  Такие же люди. Их сейчас уже почти не отличишь от землян. А поначалу у них были большие глаза и очень белая кожа. Они всё больше тяготели к сильным холодам. Свободно купались в ледяной воде. И живут они на Земле в арктических широтах – даже в средней полосе им жарковато, но больше всего их  - на Марсе. И живут там отдельной колонией. В наших городах им жарко. А на Земле они от поколения к поколению адаптируются к нашему среднему климату. Но вот растения у них, в том числе и злаковые, всё же мороза побаиваются. Во Вселенной одни и те же вещества, и Закон жизни для Вселенной – един!
        А вот на Марсе создана искусственная гравитация. Астероиды – обломки Фаэтона, не представляющие интереса ни для Науки, ни для промышленности Земли и Луны, были переработаны в сверхплотное вещество. 1 кубический сантиметр такого вещества весил больше тонны!  Всё-равно, что вещество звёзд – «белых карликов». Я полагаю, вы знаете о них». – Мы оба кивнули.  «Только вещество это было холодным – продолжал Келлий – такое вещество вообще можно удержать на поверхности плане- ты только с помощью специальных, технических средств, а так оно утонет в породах, как свинцовый шарик в сметане. И на Марсе это использовали на практике. Вещества эти опустились к ядру планеты, а там последовала реакция и высокотемпературное ядро расплавило смежные породы. Тогда на Марсе постепенно появилось магнитное поле, напряжённостью чуть слабее земного. Так довели массу Марса почти до единицы, т.е. почти до земной и теперь Марс, даже при его размерах, может удержать атмосферу, сходную с земной, но с давлением у поверхности, таким же, как на Земле, на высоте в 1,2 км. А это вполне достаточно для жизни без всяких скафандров!  Вместе с Марсом пришлось наращивать пропорционально и массу его спутников, а то бы они могли упасть на планету.  Теперь и на этих спутниках - жизнь. И внутри этих небесных тел, и снаружи. Пропорционально пришлось уменьшать и орбитальную скорость Марса. Теперь год его стал значительно длиннее. Но это практического значения не имеет. Климат на Марсе сейчас искусственный, но . . . всё же прохладный: от – 60 до + 25 градусов Цельсия. Вы всё это сможете увидеть своими глазами, если захотите». – «Ещё бы!» - Встрепенулся я. – «А как-же!» - Радостно присоединился и Николай. «Хорошо, хорошо, друзья!» - Улыбнулся Келлий, видя наши


                34

загоревшиеся глаза, а мы с Николаем радостно переглянулись. «Но мы снова отошли от темы – продолжал Келлий – так вот: Институт истории Фаэтона (кстати сказать, им заведует фаэтонец Лирг – замечательный человек!) создан не так давно. Лирга с семьёй мы сняли с планеты перед самой катастрофой. Очень видный учёный своей планеты! Трудно было смотреть на него, когда он видел, как гибнет в огне грандиознейшей катастрофы его любимая планета, а свою родную планету, совершенно естественно, любит каждый!  Но он мужественно глядел на происходящее до конца, а по щекам его текли слёзы. Ну, по прилёту на Землю ему помогли справиться с бедой, а также, конечно и членам его семьи. Лучшие психологи нашей планеты работали с этой семьёй. Свои-же психологи сами нуждались в помощи коллег и состояние двоих граничило с сумасшествием. Но, наши медики, с помощью лучевой терапии, помогли всем переселенцам. А их было всего около тысячи человек и всё семьи. А погибло больше миллиарда человек. У них, к тому времени ещё не было даже искусственных спутников. Очень проблемная энергетика (на планете отсутствовал каменный уголь, а леса были похожи на наши заполярные – лиственничные, которые растут редко – одно дерево от другого – на метр!  И леса эти не могли служить топливом для промышленной энергетики). Большие площади занимали солнечные батареи. Овощи и злаковые выращивали, в большинстве своём, в больших пещерах, глубоко под поверхностью планеты, используя внутреннее тепло планеты. Оно же давало значительную часть электроэнергии, а также и тепло для отопления в домах на поверхности планеты, для освещения, для многочисленных теплиц, где выращивались, в основном, плодовые деревья. Нефть была, но залегала очень глубоко – самые близкие к поверхности месторождения нефти были на глубине в 17 км. При этом под сплошными, скальными породами и её промышленная добыча была весьма нерентабельна. Были там моря и океаны и занимали они чуть более половины территории планеты. Климат был суровый. На экваторе планеты самая высокая температура воздуха достигала всего 28*С. Зимние-же морозы доходили до – 75*С. Летом – частые грозы, почти все – с градом, размером до нашего, теннисного мяча; ураганы большой силы, а то и засухи длительное (до пяти лет!) время. Бывали и торнадо, но редко. Однако, леса изобиловали грибами, ягодами, красивыми цветами. В реках было много рыбы. В горах – большие месторождения разных металлов, в том числе и редкоземельных, которые там вовсе не были редкостью. Большие месторождения золота платины, меди и олова, а также уранов.  На их основе и работала энергетика планеты. Был развит транспорт, как внутри - городской, так и междугородний – и всё на электроэнергии. Вот авиации не было вообще – не было двигателей внутреннего сгорания. Метеорологические, исследовательские ракеты запускались на специальном, синтетическом топливе, на основе кислорода и водорода. Были на планете города, с населением от 12 тыс. человек до трёх миллионов. И ещё: на их планете никогда не было войн. А погибла планета из-за авантюристической попытки разогреть ядро планеты с помощью введения туда тяжёлого и сверх – тяжёлого водорода – дейтерия и трития. Автор – видный учёный сделал доклад на сессии Академии Наук планеты, но его выкладки были просчитаны на ЭВМ и отвергнуты большинством учёных, хотя установление магнитного поля планеты сыграло бы большую роль в защите планеты от солнечной радиации, да и навигации на планете помогло бы. Тогда тот обратился к своему давнему другу, занимавшему высокий пост


                35

в Правительстве планеты и тот сумел организовать проведение опасного экспери- мента. Как результат – гибель планеты. Нам удалось спасти немногих. Но они уже дали молодую поросль и теперь на Земле растёт национальность фаэтонцев. Но они вовсе не хотят искать где-либо отдельную планету для себя – влились в дружное население Земли и Марса, да и других планет. Работают, учатся, уже много смешанных семей, где одним из супругов – фаэтонец, или фаэтонка. А женщины у них тоже красивые и, что интересно, среди их женщин нет полных – сколько бы они не ели – не толстеют! Ну, ладно, мы опять отвлеклись.
        В составе Академии истории есть, так же Институт планет второго пояса с отделами Юпитера, Сатурна, Урана, Нептуна, ну и, разумеется, Плутона, хотя, в ваше время, было поползновение лишить Плутон статуса планеты, но позже эта глупость была, по праву, отвергнута. Но Институт истории Земли самый крупный. Там отделы формирования планеты, зарождения жизни, отделы всех эпох и, самый большой отдел – Отдел человеческой цивилизации с кафедрами её периодов, включая и развитие техники. Но это лишь то, что связано с Солнечной системой. Сейчас поддерживается связь с 18-ю населёнными планетами ближайших, звёздных систем. И по каждой планете – Отдел института». – «Вот это, да!» - Протянул я в восторженном изумлении.   Ну и какие - же эти инопланетяне?» - «В общем, такие же, как мы – с улыбкой констатировал Келлий: – Но есть одна закономерность: на планетах с несколько большей гравитацией, люди меньше ростом, а если гравитация чуть меньше земной, люди более рослые с хорошо развитыми лёгкими, т.к. на таких планетах разрежённый воздух, вот, в частности, на Гельге – планете Альфы Центавра, воздух у поверхности там как у нас, на высоте 3400м. Но ведь и на Земле есть в горах такие р-оны, и там живут люди. Если на планете избыток света, тепла, то люди там чернокожие. При скромном достатке света и тепла – у людей белая кожа – всё, как у нас, на Земле. Кстати сказать, представители обитаемых планет быстро адаптируются к земным условиям. Анатомически все они устроены, как и мы – единство законов Вселенной! Между прочим, данные эти получены путём обычного сканирования их организмов, так что не подумайте, что их у нас препарировали, как это могло иметь место в ваше время – такие, варварские методы изучения канули в лету ещё 60 тыс. лет назад. Так что должен разочаровать вас в аспекте инопланетян: ни мыслящих осьминогов, или пауков, или ещё каких - либо животных во Вселенной пока не обнаружено. Все мыслящие существа – люди. Здесь, на Земле – их представительства, а наши представительства – на их планетах». «А как, вообще-то, они . . . ну, по красоте, в сравнении с нами . . . например – женщины?» - Задал вопрос Николай. – Келлий улыбнулся: - «Есть всякие, но те, что прилетали сами, где цивилизация – очень красивы!  Конечно, есть особенности: разрез и цвет глаз, кожа, обычаи их обществ». – «А браки с инопланетянами бывают?» - Продолжал Коля ещё более заинтересованно. – «Разумеется!  А что тут такого?  Женятся. Имеют очень здоровое потомство. Одни улетают парами на другие планеты – по месту жительства одного из супругов, а многие остаются здесь, становятся гражданами планеты Земля. Границ на планете нашей давно уж нет – все свободно перемещаются по планете и между Землёй и всеми обитаемыми планетами. Люди, товары, научные разработки, искусство. Происходит взаимный обмен и это даёт всем очень много. Обособленных наций, как таковых, тоже давно уж нет. Люди свободны и создают семьи, или просто имеют потомство с


                36

кем хотят. Кстати, давно решён вопрос, который был очень острым в вашу эпоху: система парности в интимных отношениях и организации семьи. Здесь у вас процветали личностный эгоизм и синдром моновладения. Каждый из супругов в семейной паре считал другого своей, незыблемой живой собственностью. Эта нераци- ональность приводила к многочисленным жизненным трагедиям, в ряде случаев – и к гибели людей.  Сейчас люди свободны, в полном смысле этого слова: если двое любят только друг – друга, никто не вправе их побуждать к иному. Но, любая женщина у нас может быть любима любым числом мужчин и создать с ними всеми семью, или не создавать её вообще, ограничиваясь простыми взаимоотношениями. Это же относится и к мужчинам, которые, в этом случаи, будут являться ядром семьи. Семьи, могут быть, как у вас говорилось и полигамными, когда их составляют несколько женщин и мужчин, а дети – общие. Состав таких семей может меняться. Но всегда в основе создания семьи – любовь». – «А со скольки лет у вас можно вступать в брак?» - Продолжал Коля с неподдельным интересом. – «По - разному – ответил ему Келлий: – с наступлением фактической зрелости организма и мышления: - от десяти лет.» - «А в другую сторону какой предел?» - Продолжал интересоваться Николай. – «Вообще предельного возраста для вступления в брак не существует – хоть в 100 лет! Просто вы ещё не в курсе отношения к возрасту в нашем обществе. Кроме того, сейчас нет никаких трудностей, связанных с воспитанием детей. Поэтому, сейчас и организация семей моногамных, или полигамных не представляет в этом смысле, никаких проблем. С самого, младенческого возраста детей воспитывают в специальных заведениях специально подготовленные люди, которые любят это дело. Родители могут общаться со своими детьми, когда и сколько захотят, но не нарушая установленный уклад жизни этих заведений. А ещё могут брать своих детей. хоть в круиз по Земле и, даже – по планетам. В межзвёздные летят, обычно семьями. Так что любовь теперь свободна!  А ревность считается позорным пережитком. Но, если человек пожалуется на этот недуг, лучевая терапия устранит его в несколько секунд». На лице Коли был написан неописуемый восторг! А Келлий продолжал: - «И все называются у нас словом ЛЮДИ, с какой бы планеты они не прилетели. Не нужно никаких виз. Просто существуют дипломатические соглашения – и всё!  Никто не собирается ни кого завоёвывать. Это только низко - пробные фантасты вашего времени увлекались этой бредовой идеей. Всегда дружба и сотрудничество приносят всем гораздо больше пользы, чем вражда. Эту истину знают все развитые цивилизации. И на Земле вражда давно забыта, в том числе и в людских отношениях. Давно нет и тюрем. Сейчас нигде вы не увидите замков и запоров. У всех, всегда есть всё, что надо. Вот, в частности, автомобили, которые довольно быстро отошли с открытием природы гравитации и появлением СКРЕЛЕЙ. Сначала их было много в личном пользовании, но потом, постепенно их число снизилось до единиц, т.к. этих аппаратов стало столько, что ведь скрель любой вместимости, или грузоподъёмности, если надо что-то перевезти, можно вызвать в течении 5 минут! Не надо стало при квартирах помещений для хранения личных скрелей, или, как говорилось в ваше время – гаражей. Вызвал через кирт скрель, какой надо и, через 5 минут – он к твоим услугам. «Вы сказали – «сейчас нет тюрем» – задал вопрос Николай – ну, а если хулиганство? Ведь в наше время, например, дети, да и парни, семьи которых жили в полном достатке и, даже, в сверх достатке, очень часто хулиганили, насиловали, даже убивали


                37

простых людей, считая, что им всё дозволено. Вот как у вас с этим? Ведь даже на работе, да и дома бывают разные ссоры, даже до кулаков!» - «Ну, хулиганства нет уже почти 50 тыс. лет. Без ссор и даже, иной раз и гнева, конечно, и сейчас не обходится. Но драки – это же дикость, признак второй стадии человеческого развития, когда люди только – только поднялись на одну ступеньку выше неандертальца. Уже скоро 60 тыс. лет, люди не выясняют больше отношения таким образом, ибо истинный человек стоит выше этого. Безусловно, озорство есть и сейчас среди детей и молодёжи. Да и взрослые, иной раз, не прочь вспомнить детство. Но это – безобидные, весёлые шутки. Они не приносят никому вреда, а те, над кем пошутили, обычно, смеются вместе со всеми. Иначе было бы скучно жить!
        У каждого – любимая работа, любимое увлечение после неё. Или, как-говорилось в ваше время – «хобби», спорт, культурный отдых – для души. Есть, разумеется и профессиональный спорт, и болельщики. Вы всё это увидите. Люди живут полнокровной, духовной жизнью. Всё сейчас делается для этого, для счастья людей. Так сошлись в одну идеалы двух, казалось бы, непримиримых, политических концепций. А спасителям планеты и Человечества благодарные потомки поставили памятники. Но . . .  они тоже сейчас с нами и, как говорится языком вашего времени – не почивают на лаврах, а плодотворно работают». – «А как с Лениным и Сталиным» - Поинтересовался я. – «Безусловно и они здесь – отвечал Келлий: - Ленин, а точнее – Ульянов с Крупской, кстати, у них после биореставрации трое детей, Дзержинский и Киров сейчас в пути к Проциону. Это – альфа в созвездии «Малого пса». Туда 11 световых лет. Там 6 планет и две из них обитаемы. Пока, на одной из них ещё динозавры. Это–«Эрман». А вот на Сильберии– разумная жизнь, но уровень техники как в нашем 17-м веке. Голод, болезни, войны. Их экспедиция должна помочь, как выразился Сергей Миронович перед полётом – «вырвать из бедности и невежества эти народы». Сталин, или точнее – Джугашвили, возглавляет Высший Совет на Марсе. Маркс и Энгельс дружат семьями. Вмести пишут научную работу о Законах развития человеческого общества, с учётом того, что и вы сейчас узнали. В одном с ними посёлке Плеханов и Бебель. Этот небольшой посёлок в живописных местах на мести бывшей Швейцарии. Посёлок так и называют – «посёлок политиков». Правда, они ещё имеют квартиры в крупных городах. Недалеко от них – ещё «посёлок полководцев». Там Македонский, Наполеон, Суворов, Кутузов, Жуков, многие другие. В основном пишут мемуары и постоянно моделируют, на компьютерах, сражения. Но все они в Комитете безопасности Системы и каждый отвечает за свой участок работы: нельзя, всё-таки сбрасывать со счетов и возможность агрессивных намерений неизвестных нам, пока, цивилизаций. А планетой сейчас управляет Единое, Всепланетное правительство – Высший Совет планеты Земля. Вспомните, ещё в ваши времена уже начинали идти к этому: Организация Объединённых наций, Совет Европы и т. д.  На основе Законов планеты и Решений Высшего Совета (ВС), работают Советы континентов и городов, осуществляющих местное самоуправление. Вообще, сейчас их деятельность носит характер диспетчерской работы. Цель – оптимальность во всём, ради блага людей».  … 
        Мы какое-то время молчали, «переваривая» всё. что услышали. Первым тишину нарушил Николай: - «А скажите. Сейчас у вас какие деньги». – Келлий широко улыбнулся, словно ожидал этого, с его точки зрения по-детски наивного вопроса: -


               
                38

«Денег, в вашем понимании, нет уже более 60 тыс. лет. Сейчас учёт труда каждого ведётся автоматически. Берётся во внимание затрата калорий организмом и значи- мость труда каждого. Но, у нас, как когда-то говорилось у вас – «кто не работает – тот не ест» - ушла в прошлое. Ведь энергетическая подпитка киртов личного пользования, идёт из центров, связанных с банком города, а те, в свою очередь, связаны с Центробанком планеты. Там сведения о любом человеке, пребывающем на планете, постоянно живущем, или прибывшим из Космоса. Кстати сказать, везде, в том числе и на планетах, их спутниках, астероидах-ли, или в кораблях, как на морях, так и в Космосе – везде идёт автоматический учёт работы и всё это опять-таки передаётся в Центробанк Земли. Поэтому, где бы ни находился человек – его труд точно учитывается и сразу же труженик может распорядиться тем, что заработал. Только буквально у каждого работающего уже накоплены такие ресурсы, что он мог бы лет 50 вообще не работать . . . но этого никто не хочет. Более того, лишение возможности работать воспринимается как обида, оскорбление и, даже – наказание, при чём – жестокое. Но подобное установлено только экспериментально. В реальной жизни такого, пока, не отмечено». – «А что, если кто-нибудь вообще не станет работать, просто откажется от работы и станет только отдыхать, влачить праздное существование?» - Спросил я. – «Этого нет уж очень давно – отвечал Келлий – в ваше время паразитарный образ жизни, или, как его ещё у вас называли – лень, считалась пороком, осуждалась окружающими, но и только. Однако,   с некоторых пор, лень стали справедливо считать болезнью психики, при том, очень серьёзной! Успех борьбы с этим заболеванием, в основе которого лежат равнодушие ко всему, апатия, склонность к депрессиям, пришёл постепенно, а с открытием лучевой терапии эта болезнь была искоренена полностью. Ведь основа равнодушия – отсутствие, в определённых клетках мозга фактора заинтересованности: просто клетки эти были не заполнены – пусты! Сейчас все люди работают творчески и, представьте, у каждого дело по душе, каждый – энтузиаст своего дела. Лиши его этого и человек вообще теряет вкус к жизни!» - «А дети?» - Спросил Николай. – «С раннего детства у них, пожалуй, самая трудная работа – они постигают мир знаний, да и вообще продолжают постигать мир уже в свете получаемых знаний. Первые 5 лет они учатся в школе. Это, между прочим, очень нелёгкая работа и, естественно, она не остаётся, как у вас говорилось, без оплаты. Когда, в течении учёбы в школе определятся интересы, наклонности юных - школьники проходят лучевое образование. В соответствующие клетки начинающих жизнь людей закладываются все необходимые знания и навыки и … специалист готов! Затем месячная стажировка, а дальше – самостоятельная работа». – «Но мы-то ещё ничего не заработали – сказал Николай – а уже едим!» - «Ваше пребывание здесь полностью оплачивает Академия истории, как проводимый эксперимент, так что об этом не беспокойтесь. С вами проводится очень важная работа для нашей Науки и потому на ваших личных счетах в банке уже достаточно ресурсов, хотя вам в них нет необходимости, разве только в случаи, если вы решите остаться в нашем времени». – «А что, разве это нам можно?» - Заинтересованно спросил Николай. – «Разумеется». – Ответил наш добрый наставник. – «А как же тогда с невмешательством в историю?» - Допытывался Коля, но увидел, что я смотрю на него с улыбкой, схватился за голову: - «А-а-а – протянул он, - я же совсем забыл – всё так же, как и с Пушкиным?» - «И со всеми остальными». – ответил Келлий. – «Что будем делать дальше – самый интересный


                39

вопрос!» - Весело спросил Николай. – «Сейчас у нас по программе – медицинский Центр». – сказал Келлий. – Мы переглянулись. – «Пойдёмте!» - Предложил он и жестом пригласил нас к двери. Она возникла в стене при его приближении и мы, выйдя в знакомый коридор, пошли и остановились возле тёмно-коричневой двери, но и она тут же растаяла. Открылась кабина лифта. Он быстро вынес нас на крышу здания, чуть в стороне от купола, в который мы вчера влетали на таймолёте. Там стояло несколько уже знакомых сфероидов. Скрели! Келлий вдруг повернулся ко мне и кивнул в знак согласия с поощряющим взглядом. Ясно. Наши мысли ему транслировались!  Добро! Пусть изучает. Это – добрый человек. «Кстати, - сказал Келлий – Поставьте ваши часы на 10 часов 27 минут» - Мы установили время. Это было время нового мира, время этого, огромного города.

                Обновление.

        Солнце сияло уже почти в зените. По небу плыли всё такие же, лёгкие облачка. Носились и куда-то летели люди в скрелях и без них, играли в небе дети – гонялись друг за другом и за стрижами, а то и стрижи за ними. Мы подошли к ближайшему скрелю и уселись на задние сидения. Они были умеренно мягкими. Келлий сел впереди и набрал на небольшом пульте комбинацию на квадратных клавишах – кнопках. Мы плавно поднялись, развернулись и полетели, кажется, на юго-запад. При этом, Келлий не закрыл переднюю полусферу и бодрый ветерок скорости приятно обдувал нас. Воздух был чудесный! Наш сфероид шёл сам-собой, очевидно, по заложенной в его память программе. Келлий не управлял им. Подлетели две любопытные девочки, лет десяти и раскрыли рты от удивления, увидев нас в нашей одежде, да ещё с небритыми лицами!  Келлий знаком отогнал их и девчонки отлетели. «Кстати, сейчас у нас деление времени и его интервалы те же, что и в ваши времена: год делится на месяцы и называются они по прежнему, так же, как и дни недели. Сегодня вторник, 16 мая 10 часов. 33 минуты и 46 секунд». – Улыбнулся он нам.  «А вот, я читал, там, у нас, что вращение Земли постоянно замедляется. Как с этим сейчас?» - Поинтересовался Николай. – «Это соответствует действительности – отвечал Келлий – впервые этот вопрос встал в 5370-м году по вашему летосчислению. Тогда к суткам добавился почти час.  Уровень техники был уже достаточно высок и, учёные понимали, что Земля под действием приливных сил Луны и Солнца постоянно замедляет своё вращение вокруг своей оси и, примерно, через 550 тыс. лет будет обращена к Солнцу одной стороной, как Луна к нам. Тогда, на светлом полушарии всегда будет непрерывный день, а на тёмном полушарии – будет господствовать вечная ночь. По краям-же раздела между ними будет постоянный вечер, а на противоположной стороне – постоянное утро. На тёмном полушарии – вечная зима и морозы в р-оне – 60*С, а на экваторе юга – такая же, невыносимая жара. Это привело бы к всемирному похолоданию, исчезли бы времена года, а из хозяйственной деятельности Человечества выпало бы почти пол мира! Представьте себе, что вся Евразия оказалась бы в тёмном полушарии, а вечный день пришёлся бы на океанические пространства! Допустить такое - сами понимаете, - было нельзя и 6-го мая 5379-го года направленными на запад, мощнейшими, но строго рассчитанными взрывами по экватору, Земле вернули время 2000-го года. С тех пор наш «шарик», как


                40

его назвал великий лётчик ваших времён – Чкалов, периодически раскручивают, точно поддерживая время вашей эпохи» - закончил он, глядя вперёд.–«А вот, действительно, – не унимался Николай – почему бы не сделать в месяце по 30 дней и по 6 – в неделе и что бы ровно было, а то недели эти переходят из месяца в месяц . . .  неудобно!» - «Сделать можно что угодно, только ведь независимо от скорости вращения Земли вокруг оси, её центр совершает свой полный оборот вокруг Солнца за 31. 556. 926 секунд и этот параметр остаётся. Конечно, можно было бы принять другие величины измерения времени, поделить астрономический год на какое-нибудь удобное число, но тогда пришлось бы пересчитывать на новый счёт времени все физические величины, а уж историю – тем более, вообще, буквально – всю Науку! А это огромный и непроизводительный труд, по сути – ненужный и, потому наши далёкие предки отказались от этого и, я считаю обоснованно». – Да. Кругозор и эрудиция нашего учёного консультанта просто поражала!
        А внизу проплывал город: самые причудливые здания совершенно невероятной конфигурации, широкие улицы – раза в три шире Невского проспекта Ленинграда, утопающие в зелени. Разноцветье зданий и крыш придавала всему ландшафту празд- ничный вид. По панелям двигались фигурки людей, кажущихся с такой высоты – просто муравьями. Многочисленные, воздушные «пешеходы» носились или степенно плыли, а то и просто стояли на месте в небе под нами, выше нас; туда и сюда сновали скрели.  Далеко в стороне маячили в дымке плавающие здания – по одиночке и группами. Кажется, их архитектура была, в каждом случаи, ещё более причудливой, но рассмотреть это на таком удалении было трудно.
        Между тем, нами опять стали интересоваться любопытные. Видя, как мы одеты, люди подлетали, рассматривали нас, приветливо махали нам руками, что-то с заин- тересованными улыбками говорили друг другу и вновь обращали взоры на нас. Скорее всего СМИ здесь уже сообщили о новоприбывших, безусловно показывали и, теперь нас узнавали!  Естественно: одно дело увидеть на экране, а совсем другое – как говорится – «живьём»!  Заметив наш сфероид, окружённый людьми, их собиралось всё больше и больше. Меня кто-то тронул за плечо. Я повернулся и увидел протянутую ладонь. Это был мальчишка, лет 12-ти. Я пожал ему руку. Тот-час же появилась вторая. Глянул – тоже пацан, по видимому его товарищ. Конечно и он не остался без моего рукопожатия. Вот смелый народ! Я глянул на Колю. - Тот уже двумя руками «работал», даже встал!  Пришлось встать и мне. Одни жали руки, другие просто дотрагивались до шеи, головы, волос. Пробовали на ощупь материалы одежды (это, в основном – женщины) Кто-то дотронулся и до подбородка и отдёрнул руку – я был небрит – физически не мог побриться, т.к. не ожидал такой «командировки» и, естественно, бритвы с собой у меня не было. Глянул - девушка!  Но она не улетела. Я показал на свой подбородок и развёл руками – де извините, пожалуйста, так получилось – не смог побриться. Она, услышав мою речь, ужасно обрадовалась и ручейком зазвенела что-то в ответ. Но я не понимал и помотал головой. Она закивала в ответ и, махнув рукой, отлетела немного выше, продолжая сопровождать наш скрель. Вокруг уже ничего не было видно – только лица любопытных. Николая даже попытались вытащить четверо парней, но Келлий что-то громко сказал им и те отлетели, а он закрыл переднюю полусферу. Всё-равно, народу не убавлялось, но тут мы круто пошли вниз. Сопровождающие – за нами, но вдруг их – как рукой сняло – все


                41

остались наверху, а мы плавно опускались на крышу большого. Светлого здания. «Защитное поле» - пояснил Келлий и открыл переднюю полусферу.  «Вас уже знает вся планета: - показывали по всем церевизионным и гогра-каналам, к тому же Силь – ваш любимый пилот –выступал очень интересно, демонстрируя наши опыты . . . вообще, он хороший цере-оператор». - «Так я и думал … и не ошибся». – Пронеслось у меня в голове.  «А что такое «церевидение»? - Спросил Николай.  – У нас было телевидение. А сейчас . . .  - «В расшифровке «церевидение» - пояснил Келлий: - вот у вас был аппарат с плоским экраном и антенной, которая принимала радиоволны. Но это – глубокая древность. С открытием энергии мысли телекамеры и телевизоры скоро отошли. Теперь сам человек – телекамера. На кристалл записывается как он воспринимает то, что хочет записать, а затем с этого кристалла, как вы с кассеты, всё воспроизводится. Но, может и транслироваться напрямую, через усилитель. Скоро вы с этим познакомитесь». – Закончил он. В это время наш сфероид мягко опустился на крышу. Здесь так же стояло несколько таких машин разной величины. «Пойдёмте – пригласил нас Келлий и, как бы между прочим, указал на небо. Там весь невидимый купол защитного поля был буквально облеплен любопытными. Они махали нам руками, что-то выкрикивали. Мы им тоже помахали руками в ответ и вошли в кабину лифта. «Вы популярны!» - Улыбнулся Келлий.
        Из лифта вышли в светлый коридор, который изгибался окружностью большого диаметра, по видимому, огромного зала. Нас встретил человек в тёмно – синем одеянии, без слов поздоровался за руку с каждым из нас и, знаком пригласил следовать за ним. Проём одной из дверей был открыт и, идущий впереди, вошёл в него. Мы – за ним. Перед нами открылся огромный зал, но весь он был заполнен какой-то аппаратурой. Здесь нас уже ожидали Геррий и Канги. Геррий сразу подошёл ко мне, а Канги – к Николаю. Мы поздоровались за руку с моим ассистентом. «Значит, Лев, Вы прибыли в медицинский, лучевой Центр – начал Геррий – сейчас Вас обследуют, устранят дефекты. Не волнуйтесь. Боли в медицине давно уж нет. Вы, очевидно, имели случай мысленной беседы?» - «В полёте и немного до». – Ответил я. – «Правильно – продолжал Геррий – после устранения дефектов –атомарно –лучевое схемафирование, а затем Вам передадут необходимые знания и навыки. Согласны?» - «Безусловно!» - С готовностью ответил я. – «Пойдёмте» - Пригласил он и мы подошли к человеку, встретившему нас в коридоре. Тот попросил меня снять мои часы и, взяв их, жестом пригласил следовать за собой. Мы направились к возвышавшейся посреди зала, огромной полусфере ровного светло-серого цвета. В ней, мгновенно растаяв, как тогда – в таймолёте, открылся проём двери. Мы очутились в узком, неярко освещённом коридоре. «Снимите все одежды». – Сказал сотрудник. – Я разделся. Он забрал всё. аккуратно сложил на вышедший из люка лоток. «Спускайтесь в шар. Ничего не бойтесь. Ничему не удивляйтесь». – Сказал мне мой новый знакомый и, пожелав успеха, удалился. Я глянул ему вслед–сфера стала сплошной – дверь затянулась, словно её тут вообще не было!  Я осторожно спустился в сферу. Стоял, ждал: вот сейчас погаснет свет, идущий непонятно откуда и что-то начнётся … но что?! Тут я почувствовал, что вес мой быстро тает . . . вот его уже и нет совсем! И пол уходит из-под ног – антигравитация … началось! В центре камеры туловище моё остановилось и камера, кажется, поплыла от головы к ногам. Всё ясно – разворачивают в горизонтальное положение. Но в ровной, самосветящейся камере


                42

взгляду буквально не за что было зацепиться и потому – нельзя определить с уверенностью в каком я сейчас положении, ибо был в невесомости и вестибулярный аппарат, который даёт человеку представление о его пространственном положении, оказался бессилен. Внезапно моё волнение улеглось, сердцебиение успокоилось, словно по мановению волшебной палочки. На душе стало спокойно и, как-то отрадно . … Вот мастера! Медики высочайшего класса! Стало быстро темнеть и скоро воцарилась абсолютная, фотографическая темнота. Когда-то, в такой темноте перематывал высокочувствительные фото - плёнки на свой спец. ролик двустворчатой кассеты. Я ждал, но ничего не происходило. Сколько прошло времени, в каком положении в пространстве моё туловище – было непонятно. Но вдруг в глазах замелькали искорки: много, всех цветов и оттенков и каждая мерцала сама-по себе! Они заполнили собой всё поле зрения. Зрелище было фантастически – великолепное! Я прикрыл глаза, но … ничего не изменилось! – Интересно. Да, такой красоты мне видеть ещё не приходилось! Какой-то, чудесный калейдоскоп! Внезапно всё прекратилось. В камере посветлело. Но свет этот был какой – то тёмно – фиолетовый. Захотелось потереть лоб. Я поднял руку, ощутил, как она поднимается … но рука, практически, оставалась на месте. Это было видно. Попробовал сделать то же другой рукой – тот же результат! – Любопытно! – Я решил идти до конца и, всё-таки, прикоснуться ко лбу правой рукой. … И прикоснулся, почувствовал прикосновение . . . а рука, в это время, оставалась неподвижной. Попробовал согнуть ноги в коленях – тот же результат: полное ощущение движения и, вместе с этим, полная, фактическая неподвижность. Любопытная форма удержания в неподвижности!  Интересно, а дышу-ли? – Грудь моя была совершенно неподвижна, хотя было полное ощущение дыхания. Так, ладно, а сердце?! – Невидимыми руками попытался нащупать пульс. … Он был! А вдруг это – подставка?! – В этот момент я, кажется, «отключился».
        Увидел себя уже стоявшим на полу в центре сферы. Её снова заливал тот-же неяркий свет, как в начале. Дышалось удивительно свободно и легко. Пошевелил руками, ногами – всё отлично! Но как выйти из сферы? – И тут же возникла чуть повыше дверь. Я вошёл в неё и, она тут же исчезла за мной. В коротком коридоре, на том же лоточке своей одежды я не нашёл, но там лежала другая – безусловно - современная. Интересно! Я без труда надел её, да так, будто бы к ней давно привык! Даже удивился. Посмотрелся в зеркало – теперь я выглядел так же, как все здесь! На выходе из короткого коридора сферы меня встречали Келлий, Геррий, Коля и мой сопровождающий по предместьям Сферы. «Как самочувствие?» – Спросил Келлий, внимательно глядя.- «Замечательно!» - ответил я ему и вдруг заметил, что и вопрос, и ответ, были не на русском языке(!) –«Ну, вот, теперь Вы можете свободно общаться со всеми, современными людьми». – Сказал Келлий. «Ну, а ты как?» - Спросил я у Николая. – Тот, с интересом оглядывая меня, удивлённо поднял брови. –«Ах, да! – Вспомнил я: - Он же ещё не был в сфере, а значит – не знает современного языка». - Переспросил по-русски. – «Нормально, Лев – ответил Николай – но сейчас я пойду, а ты смотри.» - Весело сказал он и с провожатым направился в сферу. Обернувшись, крикнул: - «Меду прочим, интересно!» - И оба скрылись в коридоре Сферы. – «Идёмте в смотровую». – Позвал меня Келлий. – «А где Геррий?» - Спросил я его. – «Он обрабатывает материалы только-что проведённой с Вами операции. – ответил Келлий. – Но он подойдёт». Я обратил внимание на то, что было так легко идти и, бросив взгляд,


                43

обнаружил, что «брюшко», с которым я всё время и безуспешно боролся в своём времени, теперь бесследно исчезло! Отлично!  И одежда была красивой!  Посмотреться бы в зеркало. Словно, угадав мои мысли, Келлий пригласил меня повернуть в одну из обозначенных в стене коридора дверных проёмов. Преграда тут же исчезла и, мы вошли в просторную комнату с так знакомыми кабинами и писсуарами. Одна стена оказалась вся зеркальная. Я увидел Келлия и рядом … стройного, красивого человека, похожего и непохожего на меня! Но это был я!!  Я, одетый по моде 64987года. Келлий с интересом и, чуть заметной улыбкой, наблюдал за мной. А я, позабыв обо всём, в том числе и скромность, даже что надо спешить смотреть, как будут «процедурить» Николая, стоял и не мог отвести взгляда от своей, новой внешности. Наконец Келлий тронул меня за плечо. Мы вышли и быстрым шагом пошли по круговому коридору. Вошли в небольшую комнату, освещённую зеленовато - голубым светом и расположились в удобных, мягких креслах.  Только теперь я обратил внимание на то, что у меня на груди, как и у Келлия, был маленький аппарат, прикреплённый к костюму и, я, как ни странно, знал в совершенстве, как им управлять! Не терпелось скорее это попробовать. Ещё было странно, что не было ни где ни экранов, ни какой другой аппаратуры. Посреди комнаты, на маленьком возвышении стояла чёрная коробочка, а на ней – словно язычок от колокольчика – какой-то, небольшой штырь на красивой ножке, похожей на Эйфелеву башню. Я теперь знал – это церевизор! Интересно, как это будет! «Вы знаете, что надо делать. А мне – на Центральный пульт». – Сказал Келлий и торопливо вышел. Я поднял крышечку на правом подлокотнике кресла, нашёл нужную кнопочку и … очутился в коридорчике «сферы». Николай, уже в «костюме Адама» спускался к центру камеры. Так, значит  этот транслятор – наш общий знакомый. сопровождавший и меня в камеру «сферы». Здесь уже не интересно. Центр надо! – Мой первый в жизни, мысленный приказ сработал!  Картина поменялась: теперь передо мной был зал. За пультами – операторы. Перед ними шаровые, голографические экраны – видео-аппараты. «Сейчас начнут обследование». – Послышался откуда-то извне голос Келлия.  По видимому здесь он взял роль транслятора. Это ещё лучше!  «Хочу видеть камеру». – Мысленно сказал я и, почти сразу увидел Николая, уже в горизонтальном положении. Он висел в пространстве, раскинув руки и ноги. А прозрачные, призрачные изображения его рук – двигались: сгибались, разгибались . . . всё ясно! Он так же, как недавно и я, представляет и чувствует эти движения, но, на самом деле, остаётся полностью недвижим! Кроме того, в его тело впивались множество зеленоватых, тоненьких лучей. Я таких там не замечал, видимо, потому, что они входили мне в спину. Наверно их наблюдают лишь операторы, а теперь с ними и я.               
        Вдруг все лучи разом погасли. «Сканирование организма – аут!» - Послышался чей-то незнакомый голос. – «124 дефекта». – «Есть фикс». – Спокойно ответил другой голос. «Сканируем память». – Вокруг головы Николая возник бледно-розовый ореол. Тоненький луч упёрся в темя и медленно – медленно, почти невидимо для глаза, стал перемещаться. Прошло не так много времени и луч погас. Сканирование памяти – аут». – Послышался чёткий доклад по видимому, ещё какого-то оператора. – И по голосу я узнал Канги Рибера. Ясно! Значит мою память сканировал Геррий. – «Есть фикс». – Ответил ему уже знакомый голос. Видимо это был руководитель Центра. «Интересно, а сколько наблюдают сейчас за работой над нами» - подумал я и, тут же


               
                44

увидел, что буквально все, присутствующие в Центре и не занятые в проходящей операции сидели у церевизоров. «Камеру». – Мысленно произнёс я и она снова появилась, словно я глядел в её потайное оконце. «Информ?» - Послышался вопрос. – «Так же». – Ответил голос Келлия. – «Фикс. – ответил голос руководителя Центра. – Готовим «рем». «Наверное «ремонт». – Подумал я. – Интересно слышать такое в отношении человека!» Вдруг Николай сделался полу-прозрачным (!). Было хорошо видно, как бьётся его сердце, пульсирует аорта, работают лёгкие, диафрагма. А также – перестальтика кишечника. «Канпель – нуль»- Послышалась команда. – Полная фиксация». – «Фикс Канпель - нуль, фиксация». - Повторил команду какой-то оператор.  – И вдруг в Николае всё замерло – и сердце, и всё остальное (??!!!). И в то же мгновение мириады наитончайших, разноцветных лучей, разных по силе и яркости, скрестились внутри тела Николая. Они шли и сверху, и снизу – со всех сторон камеры. Чувствовалось, что лучи скрещиваются сразу в нескольких сотнях точек. Одни лучи вспыхивали, другие – угасали, тут же появлялись вновь, меняли интенсивность – нас-
тоящая фантасмагория света и цвета!  Теперь я знал, что лучи эти обычным зрением увидеть просто невозможно, ибо они соизмеримы по толщине с диаметром электрона. А я видел лишь условные изображения этих лучей.  Но их «пляска» приводила в восторг и восхищение. Можно даже было увидеть отдельные точки в теле Николая, где скрещивались пути этих лучей! Эти точки ползали причудливыми путями. Разом гасли и возникали уже в другом месте.  . . .  Да уж! Действительно ремонт – так ремонт! Я вот чувствую себя лёгким, как птица!  А на вид – только любуйся!  Так я выглядел лет в 30, но сейчас был много красивее. Вот уж это так лучи!!
        А операторы и руководитель Центра – вся «бригада» работавших, включая Келлия и Канги, то и дело обменивались лаконичными, короткими фразами. Звучали доклады, мнения и ответы, принимались решения и тут же исполнялись, о чём вновь звучали доклады. Чаще всего обменивались мнениями руководитель Центра и Келлий, да ещё Канги.
        Между тем, число лучей стало быстро уменьшаться и скоро они исчезли совсем. Прозрачное тело Николая висело бездыханным и никаких изменений в нём заметно не было. «Канпель на плюс - Послышался спокойный голос руководителя: - Зажигание!» - Несколько лучей на мгновение скрестились внутри головы Николая и исчезли. И тут же сердце ожило. А диафрагма заметно опустилась вниз, наполняя лёгкие воздухом. «Канпель – единица», - последовал доклад. – «Фикс. - Ответил Руководитель: - Параметры?» - «Норма». - Ответили ему – «Фикс. – Снова ответил руководитель: - Вертикаль!» -  Тело Николая стало поворачиваться в вертикальное положение и спускаться ногами к полу камеры. «Есть вертикаль стоя». – Последовал доклад. - «Фикс – ответил главный. Сознание!» - «Даю». – Подтвердил команду оператор и сразу: - «В сознании». – «Фикс сознание – прозвучал голос главного: - Параметры?» - «Норма». – Ответили ему. А Николай огляделся, потянулся, повернулся и, неспеша зашагал к выходу из камеры. В коридорчике камеры стал одеваться. «Работа аут. Всем спасибо». – Послышался голос главного.
        Я быстро выключил церевизор и поспешил встретить товарища, но застал его уже в окружении персонала. Они расступились, увидев меня. Наш Коля был просто великолепен!  Одежда его отличалась от моей, но тоже была замечательно красива.


               
                45

«Ну, Николай Иванович. С обновлением!» - Сказал я ему и, мы крепко обнялись. На груди у Коли красовалась такая-же, как у меня, небольшая коробочка. Подошли Келлий, Геррий и Канги. «Поздравляю вас с реконструкцией! – Сказал наш ведущий проекта: - Теперь вы оба адаптированы к современному миру, у обоих исправлены дефекты: у Вас, Лев – 147, А у вас. Николай – 124. Кроме того, теперь вы владеете современным языком: - как видите, я говорю с вами уже на нём. Вы обратили на это внимание?» - «Нет». – Хором ответили мы удивлённо и переглянулись, а Келлий улыбнулся и продолжал: - «Теперь вы знаете порядок и правила современного общества, уклад нашей жизни, знаете, как управлять вашими, личными аппаратами. Но эксперимент продолжается. Последующие знания, и навыки, и информацию вы будете получать естественным путём. Ваши реакции на всё это и будет постоянно предметом изучения и, конечно, данные эти будут фиксироваться. Кстати: «фикс» - у нас означает – «фиксирую», «фиксировать» - вообще. Подошёл руководитель Мед. Центра. «Лунсилли Каберайр – представился он нам: руководитель данного Центра. Как самочувствие обновлённых?» - «Чудесно, даже лучше!» - С восторгом отозвался я. – Он с одобрительной улыбкой кивнул. «Как новенький – ответил за себя Николай – и ещё много лучше!» - «У Вас 37 дефектов от рождения – стал говорить ему руководитель и, видя изумлённый взгляд Николая, добавил: - ну, не удивляйтесь так.  С другими было куда хуже!  В ваши времена об этих дефектах ещё не знала медицина. Но сейчас для вас всё позади. Живите на полную программу!» Я, сам того не ожидая, вдруг приложил правую руку к сердцу и поклонился, теперь уже поняв, что это – знак выражения высшей формы благодарности, признательности. Тут же и Николай сделал такой же жест. Лунсилли ответил лёгким поклоном: - полагаю, мы ещё встретимся здесь, у меня. Всего хорошего». – Он пожал нам руки и удалился вместе с сотрудниками, а к человеку, сопровождавшему меня и Николая в сферическую камеру, подошёл человек, лет 45-и и, после короткой беседы, они скрылись в том-самом коридорчике, откуда только что вышел Коля, а до него и я. «На реставрацию». – Сказал Гаррий. «Так, друзья!  Сейчас все летим домой на скреле – информировал нас Келлий, - там ещё побеседуем, а что будем делать дальше – решим на месте!» - Все направились за ним по коридору. Келлий вошёл в один из проёмов. Оказалось – лифт. Но он повёз нас вниз (?) и, вскоре остановился. Мы вышли в просторный зал, красиво дизайнированный.  Приятный свет испускали стены и потолок. «Метро!» - Мелькнула мысль. Но я ошибся. Келлий подошёл к слабо обозначенному в стене проёму и, за «растаявшей» дверью мы увидели большой скрель. Уселись.  Пульт скреля тут же осветился.  Келлий набрал комбинацию и мы, плавно поднявшись, выплыли из «гаража».  Скрель развернулся и пошёл прямо на одну из стен (!!?). Но в ней мгновенно «протаяло» большое, круглое отверстие. Мы плавно вошли туда и понеслись по туннелю, который стал круто забирать вверх и стал вскоре вообще вертикальным. Но скрель неизменно сохранял в нём горизонтальное положение и, когда мы плавно вышли из туннеля – трубы и поднялись над городом, то неизменно оставались в нормальном положении. Чуть в стороне высилось здание Мед.Центра. Его посадочную площадку венчал какой-то купол, сплошь состоявший из лежавших, стоявших, сидевших на нём и висевших в воздухе над ним людей – свободных и в скрелях. «Вот, посмотрите – кивком указал нам Келлий – вас дожидаются!» - «Ничего-– себе!!» - подумал я. Известность – Далеко не только розы! Это ещё и шипы! Так вот, почему Келлий избрал запасной выход из


                46

мед. Центра! – Всё правильно. А на наш скрель, пролетавший в стороне, никто даже не обратил внимания. Подлетели трое мальчишек. Глянули и отлетели в сторону, продолжая о чём-то беседовать на лету. «Да! – Подумал я. – Сильно, по видимому, мы изменились, если этот мир, видевший нас прежних по всемирной сети, уже не узнаёт гостей из прошлого и принимает за своих. А интересно, у Таймоцентра они не дежурят?» - «Пока их там нет». – Мысленно ответил мне Келлий. – «А откуда эти данные?» - Так же, в мыслях спросил я. – «Говорил только-что с Гором». – Ответил Келлий. И действительно, там было спокойно.
        Мы снова вошли в наши апартаменты. «Так, друзья, - начал Келлий – Я вчера вам специально не стал раскрывать всего, а то могла быть перегрузка психики. Теперь у вас кирты и это – гарантия от всех случайностей. Это - одно. И ещё: вы обратили, возможно, внимание на стены этих комнат: - здесь природа. Теперь посмотрите. – Он сделал лёгкий жест рукой в сторону картины фотообоев – и вдруг на стене нашей гостиной, где фотообои изображали светлый, песчаный пляж, волны, кучевые облака на голубом небосводе – всё ожило, пришло в движение. (!!??) На песчаный пляж с мягким шумом стал накатываться прибой, облака тихо поползли по небу, начали слегка покачиваться ветви деревьев и послышался «шёпот» листвы. . . но мало того, в лица нам вдруг пахнуло свежим - свежим, солоноватым, морским ветерком, который даже чуть шевелил мне волосы - (?!!!). – Я с изумлением глянул на Келлия. – Он улыбался. Николай был изумлён не менее моего. Он встал, пошёл, по видимому на берег, но Келлий предупредил: - «Николай! Там стена!» - Тот подошёл, изумлённо потрогал, казалось-бы несуществующую преграду рукой и, отойдя, обратил к Келлию лицо, по выражению которого ясно читался знак изумлённого вопроса. – «Живые обои – пояснил Келлий – этому изобретению уже более 40 тыс. лет». – Мы посмотрели друг на друга, а наш наставник таким же, лёгким жестом руки «остановил» картину. «Теперь Вы, Лев, попробуйте». – Предложил Келлий.  – Я сделал рукой выразительный жест и картина снова ожила. – «Получилось!» - Констатировал Келлий. «Теперь Вы, Николай», - «Можно эту?» - Спросил Коля, указывая на смежную стену. – «Какие хотите». – Ответил Келлий. Николай оживил лесную рощу. – Повеяло прохладным ветерком, запахом листвы, травы. … «А можно всё сразу?» - Любопытствовал Коля, довольный своим успехом. – «Если хотите». – Ответил Келлий. Коля так и сделал. «А потолок, ну, т.е. небо, работает?» - Вошёл во вкус Николай. – «А Вы попробуйте», - Предложил Келлий. –Коля, словно прорицатель, воздел обе руки к потолку и … по нему побежали неспеша светлые, кучевые облака, даже залетали птицы! При этом, было странно смотреть на, как-бы висящую в воздухе, люстру! «Ну, а теперь пойдёмте в столовую». – Пригласил Келлий. И там Коля удосужился оживить натюрморт на стене и по всей столовой распространился аромат свежих фруктов. Келлий до - объяснил нам, как пользоваться кулинарным автоматом (эти знания в нашу память тоже были заложены, но, применительно к современным автоматам, а наш был ещё, в определённой степени, адаптирован к нам - ещё не прошедшим медреконструкцию). «Сейчас у вас – свободное время, а через три часа – в кино. Прошу быть здесь». – Сказал Келлий и, попрощавшись, ушёл. Мы остались одни. Мне не терпелось испытать свой кирт.  Я дал ему команду: - «Медленно – вверх». – И точно, ноги мои отделились от пола и, я стал подниматься к потолку. «Лётчик – сразу в небеса!» - Констатировал Николай. «Стоп!» - Дал я мысленную команду – и остановился под самым потолком.


                47

        Справа висела та – самая люстра, что светилась без лампочек (впрочем, тут всё светилось без лампочек!)  Хотелось её рассмотреть поближе. «Поворот вправо» - подумал я и меня, действительно, начало разворачивать вправо! Отлично! «Стоп!» - И поворот прекратился. «Медленно вперёд . . . стоп!» - И я остановился. Люстра была передо мной. Я тронул рукой хрустальные бусинки. Ромбики. Они мелодично зазвенели. Точно – хрусталь, при том – высшей пробы! Николай включил люстру и все они зажглись, гранируя переливающимися всеми цветами радуги, огоньками. Как это получается – мы и теперь не знали. Я обратил внимание на то, что, находясь в воздухе, я ни на чём не сидел, не висел. Ноги, руки, да и сам я не чувствовал своего веса. «Спускаемся». – Дал я команду и стал медленно спускаться к полу, пока ноги мои не коснулись пола. Так же постепенно они приняли мой вес. «Ну как?» - С интересом спросил Николай. – «Во! - Показал я ему большим пальцем вверх. – А ты попробуй!» - Николай плавно отделился от пола, застыл в полуметре от него, повернулся налево, направо и всплыл под потолок. Затем перешёл в горизонтальное положение, подлетел к окну, открыл его, но … силовое, защитное поле Колю на улицу не выпустило. Коля отлетел от окна и стал опускаться, при том в том же, горизонтальном положении. «Эй! Зачем на живот-то!?» - Окликнул я его. – Он встрепенулся и … встал на ноги. «Ну что, Лев, теперь летаем?!» Радостно ударил он меня по плечу. – «Выходит так!» - Ответил я. Оба мы были в состоянии радостного возбуждения. – «А пошли-ка на улицу, а?! – Предложил Николай – нас теперь уже не атакуют». – «А что? – Пошли! - Согласился я – Только время надо контролировать. Нас через 2,5 часа будет ждать Келлий». – «Успеем!» - Уверенно ответил Николай.  – «А куда пойдём?» - Спросил я. – «Да просто прогуляться для начала». – Но как выйти? Мы же здесь ничего не знаем!» - Найдём! Пошли! - С весёлой уверенностью ответил Николай. – Надо же когда-то узнать дом, где живём!»               
            
                Прогулка.
        Мы вышли в коридор, наугад повернули направо и пошли. «Наш дом» явно был огромной лабораторией. По коридору сновали люди в тёмно – фиолетовых одеждах. Они исчезали в проёмах дверей и появлялись из них. Нас они, по видимому, хорошо знали и приветствовали, улыбаясь как старых знакомых. Некоторые здоровались даже рукопожатием!  Коридор упёрся в дверной проём, но за дверью была какая-то лаборатория. Мы пошли обратно ускоренным шагом. Но и, другой конец коридора упёрся снова в лабораторию (!). «Слушай, Коля. Так мы ничего не найдём. Давай спросим у людей». – Предложил я. – «Подожди, Лев, - Задумавшись проговорил Николай – помнишь, мы глядели из окна – ведь там была одна листва! Значит мы на втором, или третьем этаже.  Конечно. здесь нет выхода».  – «Но лестницы вниз, или вверх я тоже не видел ни где». – Озадаченно отвечал я ему. – «Значит должен быть лифт. Но которая дверь?  Тут их уйма с обеих сторон!» - Сказал Коля. – «Ты помнишь, в какую дверь мы сегодня с Келлием входили?» - «В 3-ю направо. Но где теперь наша-то дверь?! – Мы же их не считали. Так и её не найдёшь!» - Ответил я ему и тут же, остановив проходившего мимо лаборанта, попросил разрешить нашу проблему. – Он охотно объяснил, показал лифт и, даже нашу «квартиру». Я поймал себя на том, что стал отлично, с первого раза, всё запоминать и легко мог вспомнить, когда и что надо, ну



                48

буквально всё, что хотел! Лучевая терапия!» - С восхищением подумал я. 
        Лифт быстро опустил нас на первый этаж. И вот перед нами «растаяла» дверь на выход - на улицу!  Мы вышли в новый для нас мир и остановились у дверей на тротуаре. Воздух был свеж и напоён ароматом листвы. Перед нами открылся широкий проспект. По панели неспеша шли пешеходы. Скрели, в обоих направлениях, бороздили проезжую часть, при чём, на всех высотах: от десяти сантиметров и выше, но двигались только по правой стороне (!). Ага!  - Правила уличного движения! Дошли от нас и до этих времён! Частые деревья по границе панели с проезжей частью проспекта сливались кронами в сплошное, зелёное, шелестящее, кучерявое облако длиной во всю улицу, а она уходила вдаль.  За деревьями громоздились здания самых причудливых форм, величественные, необыкновенно красивые по архитектуре и дизайну. Обращало на себя внимание то, что не было видно типовых зданий. Люди вылетали прямо с лоджий, балконов и крыш, другие туда же влетали – целое столпотворение в воздухе! Мы стояли и наблюдали. Скрели, люди, при всём этом столпотворении, ни разу не столкнулись, с какой бы скоростью они не летели (!). Интересно, как это у них получалось. Но, на нас стали обращать внимание. Коля дёрнул меня за руку: - «Идём!» - Мы повернулись и не спеша пошли вправо. Магазины! И в этой эпохе они процветали! Сплошные витрины по этажам, да какие красочные – не хочешь, а зайдёшь!  Мы немного прошли по улице. А вот, кажется, Универмаг!  Причудливое здание, высотой с Эйфелеву башню и витрины, ну … на всех  этажах и. на всех же этажах входы – выходы. Ах, да! Ведь покупатели – на всех высотах и двигаются-то - по воздуху! Если сейчас даже упасть невозможно, то и впрямь: - чего бояться!
        Вокруг этого здания было особенно оживлённо. Мы заметили, что люди влетали только в правые двери, а вылетали – из левых. Даже тут - правостороннее движение!  Дожило до этих времён и победило!  Что обращало на себя внимание – в витринах все изображения были голографическими, при том – в натуральную величину. И, через минуту – другую, возникало в воздухе уже другое изображение. От такой рекламы было трудно оторваться. При этом, здесь каждое изображение сопровождалось разъяснениями: приятный голос, женский, или мужской, называл товар, изготовите- ля, все достоинства товара и … недостатки (!). Вот это – реклама! Честная и прямая. Молодцы! И, тут же, без всякой тайны, называлась цена – в «Приведённых, рабочих часах, минутах и, даже – секундах! Но мы теперь уже знали, что приведённый час делится не на 60, а на сто, тоже приведённых минут, а приведённая минута – на 100 приведённых секунд. Просто это были денежные единицы: человек за обычный час, или 60 минут своего труда, получал и один платёжный час, который ему и зачислялся, правда, в соответствии с потраченными при этом, усилиями, измеряемыми в калори- ях, а также значимостью работы и её психологической трудностью. Так-что, за один час человек мог получить и 2, и, даже 20 и ещё больше приведённых часов в соответствии с существующими Законами и нормативами оценки труда.
        Вдруг, на одной из витрин мы увидели рекламу …  мороженного! Вот так сюрприз! Дожило до этих времён! Тут же, на открытом воздухе, в своеобразной, экзотической нише здания стояли столики. Два из них были заняты: за одним-семья и двое ребят с родителями, за другим – три девушки.  Мы сели поодаль, на всякий случай, чтобы не привлечь к себе внимания присутствующих. Автоматы в центре столика выдали


               
                49

голограмму – меню прямо на те места, где должны были стоять наши порции. Мы выбрали и, через минуту аппетитное мороженное в чашечках (прямо, как в наши времена!) выдвинулись из люка автомата, встали перед нами и с ними даже миниатюрные, красивенькие чайные ложечки! Ну, а как же без них? «Интересно, лучевое, или натуральное». – Сказал Коля и, неожиданно услышал из автомата: - «Продукт натуральный». – «Благодарю!» - Удивлённо протянул Коля. - «Пожалуйста. Приятного аппетита». – Ответил тот же голос. Да-а-а. В наше время автоматы с клиентами не разговаривали. Вот, где искусственный интеллект! А ведь приятно. Да ещё такой, буквально пленительный, женский голос! Вот где работают специалисты! И вкус просто изумительный! «Видишь, Лёва, всё-таки, хорошие манеры не умирают!» - Довольно произнёс и мой товарищ. И ему понравился голос рекламаторши. Всё-таки мы – мужчины!
        Мороженое оказалось таким замечательным, какого мы и в жизни не пробовали!  Безусловно, заказали ещё по порции. Доедая, мы обратили внимание на то, что опять на нас заинтересованно смотрят. В это время одновременно просигналили оба наших кирта: - «Осталось 30 минут. Вам пора домой!»

                Неожиданное знакомство.

     Быстро завершив трапезу, мы скорым шагом пошли обратно. Память работала идеально и дорога нам была хорошо знакома. Однако, никто на всей улице не шёл таким, быстрым шагом и это обратило на нас всеобщее внимание. Две девушки догнали нас по воздуху: - «Здравствуйте, друзья! Вы уж так спешите пешком, а в полёте, ведь, гораздо быстрее! … А, между прочим, мы вас узнали!» - «Всё-таки попались! – Подумал я. – Только бы не толпа!!» А девушки приземлились и пошли рядом с нами. «Ребята, что вы так спешите? – Говорила одна из них – Вот же ваше здание. Только улицу перейти!» - «А знает!» - Мелькнуло у меня в голове.
      Однако, обе были красавицы! Вообще, люди нового мира, все были замечательно красивы. При этом, каждый по-своему, особенно – девушки. Но, в одной из них мне вдруг увиделось что-то, совершенно особенное, ещё неведомое … впрочем, скорее всего, это была просто игра воображения… или(?!). Что интересно, Универмаг, оказывается, был на противоположной стороне улицы, а я этого и не заметил, когда мы шли обратно. Мы с Колей остановились в раздумьи: как перейти улицу?! Перекрёстки сам Бог знает где, обратно идти аж до Универмага – однозначно опоздаем! А потоки скрелей сплошные, да и несутся большинство, как угорелые! «Тут такое движение, а как переходить, в этом случаи?» . . . – Помыслил вслух я. - «Это не проблема! – Решительно и весело сказала девушка, о которой я только-что подумал. – Сказала именно мне (!). Может и она как-то читает мои мысли?! Ну, ладно!   «Полетели!» - Позвала меня девушка, смело взяла меня за руку и, мы оторвались от панели. – «Ну, что же Вы так . . . давайте быстрее – торопила она меня, дружелюбно улыбаясь. В её глазах блестели озорные искорки. Боже! Какие глаза!! «Интересные люди – эти люди нового времени! Так: значит быстрее? Ладно!» - Подумал я и кирту: - «Вверх. Максимум!» -  Меня прямо-таки рвануло вверх (!). Стремительно улетели вниз кроны деревьев, промелькнуло множество этажей и меня понесло дальше вверх, уже



                50

над городом. Буквально яростно засвистел, завыл, зашумел воздух!  А панорама внизу быстро удалялась. И уши мои не преминули это отметить. По моим прикидкам, я нёсся вверх со скоростью около 80 метров в секунду! Хватит. А то уже и чуть холодновато становится! «Стоп!!» - Приказал я кирту и быстро остановился. Огляделся. – Я, без всяких вертикальных воздушных винтов – вертолётных лопастей, без шума и тряски, просто стоял в воздухе. Необычно и интересно! И тишина!
        А громадный город весь был внизу. По моей прикидке высота была около 600 метров. Панораму города я тут же узнал и сразу увидел, чуть левее, купол Центра, принявшего наш таймолёт. Вон и та – самая площадка. На ней стояли скрели. Но. где-же моя сопровождавшая? – Наверное обиделась и улетела?  Я оглянулся – девушка была уже почти рядом – поднималась «из глубин!» Она смотрела на меня, как на нашалившего мальчишку. А ещё было в её взгляде лёгкое удивление и скрытое вос- хищение(!). Наши взгляды встретились и, она покачала головой. Я ответил улыбкой.
– Вы, видимо, уже натренировались летать? – Полюбопытствовала она. – Много летали?
- Да это, пока, 2-й полёт. – Ответил я
- А первый? - Удивлённо спросила она.
– Да меньше часа назад . . . в нашей гостинице . . . поднялся под потолок. Вот, пока, и вся моя тренировка. - Ответил я. - В её взгляде отразилось изумление, испуг, а затем – опять восхищение. – «Вы – лётчик, я знаю. Но так сразу!»  – Сказала она, словно извиняясь, направляясь к нашему Центру и, увлекая меня за собой. «А как Вы знаете, куда нам надо?» - Поинтересовался я». – «Но я уже говорила, что узнала Вас». – В недоумении ответила она. – «Фу! Извините! - Виновато произнёс я и приложил руку к сердцу. – Просто очень много впечатлений сразу. Вот и сказал, не помыслив». – «Ну, что Вы, я Вас понимаю. – Улыбнулась мне девушка. – «Ну, как, нравится Вам у нас?» - «Да не то, что даже нравится, это – полный восторг, какой-то, чудесный сон!» - Она подарила мне взгляд, в котором отражалась радостная благодарность. «А меня зовут Лилейла, или просто – Лиль. Вас, я знаю, зовут Лев». – «Очень приятно, Лиль, но меня восхищает Ваша осведомлённость. Кстати, вот Вас, Лиль, зовут короче Вашего официального имени, а меня - наоборот: - моё обычное имя – Лёва». – «Взаимно приятно, Лёва. Теперь буду Вас именно так звать. Вы не против?» - «Наоборот, мне так больше нравится», - «Ясно. А вот можно узнать, зачем Вы так спешите?» - Я глянул на часы: - «Через 22 минуты мы должны быть у себя». – «Ой, какие у Вас часы! -  Воскликнула Лиль в восторге: - Вот это – роритет!  Таких даже в музее я не видела! Можно посмотреть?» - «Я удовлетворил просьбу моей, прекрасной спутницы. – На лице девушки отразился благоговейный восторг, а я приложил ей часы к уху. – «Как мелодично . . . и ритмично - произнесла она, а скажите, Лёва, кто Вам поставил такие временные рамки?» - «Нас будет ждать Келлий». – Сказал я. – «Это Иллсберли? – Восторженно воскликнула Лиль: – наверное какая-то важная встреча?» - «Да нет. Просто идём в кино». – «В кино?» - Изумилась Лиль. – «Именно в кино. Но, мы туда идём в первый раз!» - «Ой, как интересно! - Воскликнула она. – А можно и мы с вами? Там же будут все желающие!» – «Лично я, Лиль, – с большой радостью – ответил я ей – но, как решит Келлий. Ведь мы под постоянным наблюдением – нас изучают, снимают все параметры» … - «Ну и пускай снимают! – Весело сказала моя спутница. Полетели!» - Мы вовсю устремились к нашему Центру. Только сейчас я заметил, что девушка не


                51

выпускала мой руки и, надо сказать, ладошка её была очень приятна!  А воздух опять засвистел в ушах. Я весь отдался полёту, со всей, своей страстью. Не прошло и пары минут, как купол был у нас совсем рядом! Но мы опустились на панель, прямо у входа в здание. Николая ещё не было (?). Оставалось 18 мин. «Ну вот, Лёва, и никакой улицы и правой – левой стороны не понадобилось!» - Улыбаясь, резюмировала Лиль. – «Если Вы не против, я Вас здесь подожду. Посторонним сюда нельзя. А интересно, почему Вам такое имя дали? Ведь лев – это же злой хищник!  Вы на него совсем не похожи». – Я кратко объяснил ей историю с моим именем. «А друзья и хорошие знакомые, все зовут меня – «Лёва». – Заметил я. - «А я очень рада нашей встрече! … Вон и ваш товарищ», - С улыбкой указала она мне в сторону подлетающей к нам пары. – «И Ваша подруга». -  В тон ей сказал я, тоже улыбаясь. Подлетели неспеша Коля и его провожатая. Чувствовалось, что и они были взаимно рады знакомству. «Лиль!  Ты – отчаянная! – Обратилась к ней подруга. – Разве так можно прямо сразу?!» - «А он же лётчик – ответила Лиль и глянула на меня с чуть заметной гордостью. – «Ну и что? Нельзя-же так! – Выговаривала та подруге. - Ты вообще всегда летаешь, Лиль, как безумная лихачка!» - «А Вы знаете, мне это понравилось. Даже очень!  И потом: если честно, ваша подруга не виновата. Это я сам решил посмотреть, на что способен кирт». – «Вот видишь?» – Победно констатировала Лиль. – «Да ты подумай, Лиль, какие это люди!  Их знает вся планета! Уже, наверное, и вся Система!  А мы с тобой кто?!» - «Люди». – Просто и с достоинством ответила Лиль. – «При том, очаровательные!» - Вставил я. – «Спасибо». –Хором ответили девушки. Но всё же, подруга, - хоть с ним не лихачь!» - Глядя на Лилейлу, покачала головой та. – «Ну, Арочка, до скорого!» - Заторопился и Николай и мы, сделав девушкам знак прощания ненадолго, поспешили к себе. По коридору решили лететь – оставалось 7 минут! Через полторы минуты мы открыли дверь своей гостиницы. 

                Решение.

        Келлия ещё не было и мы расположились в креслах, в гостиной. «А твоя – с харак-
тером!» - Заметил Николай.
- Да уж! – Согласился я. – Как в старые, добрые времена.
- Ну и как ты? – Любопытствовал Коля.
- В смысле? . . . – Не понял я.
- Дальнейшего знакомства.
- А ты?
- Моя-то Арочка (а полностью – Арария) – нормальная девчонка, жутко красивая,
   скромница. . .
- Уже твоя? – Заулыбался я, ловя его на слове.
- Ну, ты сам понимаешь, в каком смысле – отбился он: - Но ты так и не ответил мне!
- Не знаю – произнёс я уклончиво. Безусловно, она прекрасна. Но характер!  . . .  И вообще, Коля, мы ведь с тобой сейчас – известности, а к таким, видимо, во все времена «лип», будет «липнуть», и, как видишь – «липнет» и сейчас женский пол.  И потом, Коля, мы ведь с тобой здесь – гости.
- Но Келлий сказал, что если захотим, то можем и остаться, а вместо нас туда ушлют
   двойников – ответил Николай.


                52

- Так ты серьёзно думаешь остаться? – С долей удивления спросил я его.
- Не знаю, Лёва, не знаю … - задумчиво произнёс Николай.
- Мне кажется, Коля, что у тебя из сердца торчит пёрышко небесного мальца с 
   крылышками – сказал я ему, улыбаясь.
- А у тебя нет?! – Лукаво поинтересовался он.
- Я – женатый человек – отбил я его очередную атаку.
- Слушай, Лев, брось молоть чепуху!  - С некоторой долей раздражения начал Коля.
   Твоей жены нет уже почти 63 тысячи лет!  А специально за ней никто не полетит. Ты - не Пушкин, учти это!  И вообще: открой глаза: - мы с тобой – в другом мире!  Ведь это не жизнь, а сказка!  Зачем тебе возвращаться в нашу рутину и грязь?!  Пусть там теперь двойники поживут.  А мы, раз уж так чертовски повезло, имеем полное право жить тут. Только представь себе: ведь мы с тобой вообще не умрём! Даже не состаримся!!  Неужели тебе хочется сгнить там в деревянном ящике?! 
- Ты решил остаться? – осведомился я.   
-  Уже на 99%.  –  уверенно ответил Коля, - даже на все 100 !
В это время вошёл Келлий: - «Приветствую, друзья!  Что, уже знакомые появились?
Неплохо!» - Мы, с чувством некоторой неловкости, утвердительно кивнули. «А Вы,
Лев, чувствуется, неплохо освоились в воздухе: - перевёл Келлий разговор на дру-
гую тему, видя наше смущение. –«С такой скоростью взлететь на 647 метров, и смелый спуск. Одобряю. Но, всё-таки, на первых порах поосторожнее!»
- Но это, пока, ведь с инструктором - уточнил я.
- Знаю – ответил Келлий – они вас у входа дожидаются.
- Хотят с нами в кино – проинформировал Николай.
- В этом вы – свободны – ответил Келлий – но пока мы не закончим первый этап рабо-
  ты, жить вам придётся здесь. Кстати, Николай Иванович, если окончательно примете
  решение остаться, надо будет подать информление в Высший Совет планеты.
 … Ну, пошли!»

                Кино.            

        На выходе нас ожидали наши знакомые, но, увидев с нами Келлия, вежливо поздоровались с ним и пошли за нами, но чуть поотстав.  «Интересно: – Думал я. – почему на улице не видно стариков. Вообще, никого старше 45 лет не видать!» - «А кто-же захочет пребывать в дряхлом виде?» - Ответил мне кто-то в мыслях. – «Действительно, лучевая био-реставрация!» - Вспомнилось мне тут же. – «Интересно, Келлий, а как с рождаемостью и перенаселением? Уже в наше время с этим сталки- вался Китай.  Ведь, если проблема против старения решена, то человек, практически, становится бессмертным!  Наверное, умирать не найдётся желающих, тем более, при такой жизни!» - «Вопрос очень не простой – отвечал Келлий. Над ним думают лучшие умы. Но, пока ещё Земля и планеты могут, определённое время, принимать и разме- щать людей. У Альтаира есть три планеты, не заселённые вообще и одну мы только начали осваивать. Они все, примерно, как Марс и там нет разумной и агрессивной жи- зни. И их, сами понимаете, для жизни людей приспособить можно. А вообще, люди наши – непоседы!  Им надоедает постоянно жить на одном и том же месте: - всё стремятся поменять обстановку, то на дно океана, то на другие планеты, на Луну, да-


                53

же на астероиды, или в околоземные, космические города, а то – и в другие звёздные системы. Всё романтика влечёт!  Так-что перенаселение нам, пока, не грозит. Но, бес- конечно это продолжаться не может. Или придётся ограничить рождаемость (но тогда, безусловно, замедлится процесс биологического совершенствования человечества, или поступать как у вашего Станислава Лема – снимать биосхемы людей и прятать их в коробочки в переработанном виде, а открывать и возрождать по праздникам. – Пошутил он. – Разумеется, уход родного человека – всегда большое горе для близких, но не ликвидировать – же человека, полного сил и энергии!  Человек победил старение и смерть, а теперь вот смерть бросила серьёзный вызов Человечеству.  . . .  Мы летали в 100 – тысячный год. Там эту проблему ещё не решили, но перенаселение уже становится у них весьма актуальной проблемой. И ваш юморист, Лем, сам того не подозревая, подсказал им решение. Кстати, он у них там в Комиссии по проработке этого вопроса.  Они склоняются к ограничению рождаемости и срока жизни в 1000 лет» - «А что дальше? - Взволнованно спросил я. – Будут убивать?!» - «Цивилизованное общество до такого варварства, конечно, не унизится, но они прорабатывают способ временного отсутствия: в Дни семейных торжеств, или в ряде других случаев, если что-то экстра – ординарное, человека будут восстанавливать по схеме, или зараннее приглашать с планет, где он работает. Определённое время он будет находиться среди близких, а затем улетит к себе, или будет снова превращён в исходный материал, заснёт без боли, без всяких мучений – снова превратится в «глину» (мы уже говорили об этом материале). И из этого материала создадут кого-нибудь очередного. Но, это у них ещё было в стадии проработки, ибо здесь много моральных и психологических проблем». – «А дальше Вы летали?» - Спросил Николай. – «Да. Мы прошли вперёд ещё на два миллиарда лет. Но эта информация строго секретна. Ею располагают единицы. Могу только сказать, что там начали проработку вопроса передвижения Земли, Венеры, даже Марса в систему другой звезды». – «Но ведь это – долгие, долгие века, да что там века – тысячелетия! – Ужаснулся я. – Чем думают обогревать и освещать планеты на их пути к новой звезде?!» - «Вот, над этим они и думают – ответил Келлий. - «Читал у наших фантастов об искусственных солнцах». – Высказал я догадку. – «Это чистейшая фантастика! –Усмехнулся Келлий. – Да, сейчас термоядерная реакция – основа – основ энергетики. Но она и мощный источник жёсткого излучения, по сути – тот же термоядерный взрыв, что знают и у вас, только он продолжается не доли секунды, а постоянно. Зажги такое солнце над любым полушарием и через сутки оно превратится в пустыню – безжизненную пустыню из-за мощного, проникающего излучения.  Ищут способ создания искусственного солнца другим способом, но, пока, надёжных способов у них нет. Большего я вам сказать не могу. Мы заглянули и гораздо дальше. Наблюдали угасание Солнца до его последней стадии … Поверьте, зрелище не из приятных и требует крепких нервов и психики. И трёх планет, в том числе и Земли с Луной там уже не было».  – «А пилот был кто?» - Поинтересовался я. – Сиркс  Каритмайлер. С ним выполняются самые дальние полёты. На вид ему около 40 лет. Очень крепкий, спокойный, мужественный человек. Ему, вообще-то не так много лет – всего 324 года». - ??! – «Для вас это, конечно, звучит непривычно. А вот Гору скоро исполнится 1480 лет от рождения», - «А пилоту нашему – Силю?» - «У него ещё



                54

первый цикл. Он не проходил омолаживания – ему всего 19 от роду». – Мы с Колей удовлетворённо переглянулись. - «А вот за нами идут девушки. Может им уже лет по 500 ?» - Высказал предположение Коля. – «Может быть – шутливо ответил Келлий – а вы их сами спросите!» - «Ну что Вы!  Это же просто, мягко-говоря, неудобно! Дели-  катный вопрос! В наше время у женщин такое не спрашивали, даже в Отделах кадров». – «А что тут такого?! – Весело отозвался Келлий: - Сейчас об этом просто не говорят. Мне, например, 422». – Он весело поглядел на нас. Да-а-а! Здесь-то такое было, по видимому, в порядке вещей, но видеть перед собой человека столь почтенного возраста, да ещё в виде бодрого, здорового человека, которому и 40-ка лет-то не дашь … буквально отказывался верить рассудок!  «Интересно, а сколько же самому старому человеку на планете?» - Задал вопрос Николай. - «Сейчас ему 22474» – Ответил Келлий. – Мы с Колей изумлённо переглянулись, а учёный продолжал: - «Это Шотган – Свель – Де – Форуа.  На вид ему – 40. Он – Старший советник Председателя Высшего Совета планеты». – «Там все, наверное, в таком, почётном возрасте?»- Поинтересовался я. – «Ваше, Лев, предположение ошибочно. Там в равной степени представлены три возрастные категории: 1-я: от 15 до 30 лет от рождения, а вот дальше - 2-я: от 30 до 300 лет и 3-я – все, кто старше 300 лет.  А вот нашу Академию истории возглавляет - Тиредий Аркатос. Ему 22157 лет от роду. На вид – лет 30. Очень бодрый, подвижный, деятельный человек!  Опыт огромный!  И потрясающая эрудиция. Очень интересно рассказывает. Думаю, мы с вами будем иметь возможность встретиться с ним».
- «А вот сам Председатель Высшего Совета планеты в каком возрасте?» - спросил я.
- «Чираллию Либерто – 244 – ответил Келлий, - а на вид ему где-то, около 35-и.
        А девушки шли за нами и о чём-то оживлённо разговаривали вполголоса, пог- поглядывая на нас. Тем временем мы подошли к кинотеатру. Там, на большой, голографической афише были . . . наши лица (!!!?). Но, до реставрации. Ничего-себе!  Уж в роли кино – героев никому из нас двоих быть безусловно не приходилось. И вдруг!  Мы с Николаем изумлённо поглядели друг на друга, а затем и на Келлия. – Тот ободряюще улыбался нам. Я оглянулся. Глаза наших новых знакомых были полны восторга. Но и моё изумление не осталось не замеченным девушками. Они даже пе- реглянулись и, тоже с улыбками.
        Сам кинотеатр представлял собой здание в виде огромной чаши. Сюда уже сходи-
лись, съезжались, слетались множество людей. Все двери были открыты. Никаких контролёров тут не было. «У всех – кирты – услышал я мысленное разъяснение: - их посадку на места фиксируют автоматы, а это передаётся в Банк и со счёта человека списывается соответствующая сумма». Мы прошли в дверь. Глазам открылся огром- ный амфитеатр … без крыши!  Зрители опускались прямо с неба и сходу занимали места. Так же и входящие обычным образом. Келлий провёл нас в ложу для почётных гостей. Он сел между нами, рядом с Колей и мной. Вот ведь где сообразительность!  И теперь рядом с Колей устроилась Ара, а Лиль – рядом со мной. Её глаза горели вос- торгом и ожиданием. «Вы знаете, Лёва, я первый раз в жизни сижу в такой ложе!» - Радостно призналась мне она. - «Тут мы с Вами – в одинаковом положении». – Ответил я ей. – «Это замечательно». – Ответила она.
        Огромный «колизей» был уже почти полон. И люди всё прибывали. Никакого экрана ни где не было.  Посередине, на невысокой, круглой площадке возвышалась


               

                55

красивая   стойка, высотой метров 10, напоминавшая опять – таки – Эфелеву башню. Её венчал красный шар, примерно, метр в диаметре. Лиль взяла меня за руку: - «Вот в центре – это излучатель». – Объяснила она. – «Благодарю. Я уже видел такое, только гораздо меньших размеров – «церевизор». – «Вот правильно – подтвердила Лилейла – только тут очень мощное излучение, что бы надёжно видно было всем». Между тем я заметил, что сверху уже не спускался никто: - приближавшиеся, как-бы натыкались на что-то мягкое, невидимое и улетали вниз, как видно, к дверям. Иссякли и потоки людей у многочисленных дверей – они были закрыты!  Действительно, огромный амфитеатр был полон. И тут, словно диафрагма в объективе фотоаппарата, стала закрываться крыша. –«Это что бы биоизлучение не выходило за пределы здания». – Объяснила Лиль. Опять засветились стены и тут раздался мягкий, спокойный, мужской голос: - «Здравствуйте дорогие друзья!  Мы рады приветствовать вас в этом зале и благодарим, что вы здесь». Лилейла чуть крепче сжала мою руку.  «Все вы знаете о рейсе таймолёта в ХХ-й век, за 62 тысячи лет – продолжал бархатный голос – теперь с нами двое мужчин. Это – простые люди. Один – лётчик по имени Лев. Но он не только лётчик. В том, далёком времени он был ещё и изобретателем, и рационализатором. Это – его увлечение, кроме работы.  И вот, что бы проверить реально-ли движение во времени и создадут ли такую машину вообще, он отправил послание в будущее.  …  Вдруг, вместо амфитеатра и всего, что меня окружало, я увидел прямо перед собой … себя!  «Ему во всём – продолжал диктор – помогал его товарищ – Николай». – И он тотчас возник передо мной! «Это инженер – сварщик – говорил ведущий: - и ждать им пришлось не больше часа, хотя письмо нашли спустя немногим всего-то чуть больше тысячи лет, прочли, однако, сами понимаете, тогда ещё не было возможности передвигаться во времени и только теперь мечта этих людей – побывать в будущем – осуществилась!»  Я услышал аплодисменты. «Мы сканировали память обоих, наших гостей и сейчас предлагаем вашему вниманию несколько картинок из прошлого». – Заключил диктор. «Интересно, что они выбрали». – подумал я и тут увидел себя в небольшом, нашем посёлке, идущим по улице. Было жарко. Мимо шли автомобили, встречные пешеходы, а попутных я, как всегда, обгонял. Нежданно увидел себя в очереди на автобус, а затем – едущим в этом автобусе по нашей, тряской дороге. Затем я с ребятами плыл на морской шлюпке под парусом. Кадр сменился и тут я уже грёб с ребятами на вёслах по нашему рукотворному водохранилищу. Кадр сменился и тут я выносил мусор в ведре к мусорной машине, а потом, сев за свой столик, подсчитывал расходы и записывал долги, смена кадра и вот я уже на железнодорожных путях – составлял поезда и готовил их к отправке. Ещё смена кадра и я работаю сварщиком. Снова смена кадра и я занимаюсь со школьниками – готовлю их к будущим прыжкам с парашютом. А вот я в кабине боевого самолёта. Небо – густо-синее, стремительно улетают назад две белоснежные полосы … Невольный вздох вырвался у меня. К голу подступил комок, но почувствовал, как кто-то сжал мою левую ладонь. И тут же вспомнил– это Лиль!  А я ведь смотрю кино!  Сюжеты-же шли дальше. Вот я уже за телеграфным ключом на пассажирском, гражданском самолёте … а вот выпрыгнул из двери стоявшего на снегу на больших лыжах, одномоторного самолёта. На мне меховые унты и куртка мехом внутрь. И я тут провалился в снег по пояс! … Картины моей жизни следовали одна за другой и сопровождались пояснениями диктора.  Только было странно: почему всё так перемешано, а не в


               

                56

хронологической последовательности? … Затем диктор перешёл к показу жизни Николая. Вот он сдаёт одну из дисциплин школьной программы на выпускных экзаменах на аттестат … но, виделось всё так. словно это был не он, а я (?!). Вот я уже, хорошо зная всё, сдаю институтский экзамен на Диплом, защищаю его, а потом «керосиню» с сокурсниками в «общаге», в честь этого. И вот я уже сам организовывал работы, экзаменовал сварщиков и … плавал на шлюпке под парусами и на вёслах в компании … со мной-же (!). «А сейчас, друзья, - объявил голос диктора, - мы покажем вам эпизод из жизни лётчика: - тренировочный прыжок с парашютом. Страховка – только запасной парашют. Да надёжность главного. Сами понимаете, тогда не было страховочной, парашютной системы спутников и наземных станций, а в Космосе были только первые три спутника, которые могли посылать весьма слабые радиосигналы на Землю и лишь для радиосвязи. Так что о полной гарантии здесь говорить соссем не приходится: в те времена, по всему миру Земли ежегодно были летальные исходы и травмы, вплоть до серьёзных. Лучевой медицины не было и в помине. Сам парашют … (я, в это время, увидел снижающегося парашютиста) представлял собой купол из прочной, по тем временам, материи, сшитый нитками. Надо сказать, что наша одежда, даже нижнее бельё, в 17 раз прочнее. Этот купол с помощью строп – верёвочек, тоже довольно крепких, крепился к системе ремней, надеваемых на человека и крепящихся на нём металлическими «карабинами» - это специально разработанные зацепы, которые сами-по себе расстегнуться не могут. А я увидел себя надевающим парашют. Вот застегнул карабины, прикрепил запасной парашют. … Идём к самолёту. «Интересно, какой прыжок, из всех моих, они взяли!»… Поднимаемся в самолёт, рассаживаемся, зацепляем карабины наших, основных парашютов за тросы  проходящие под потолком салона нашего, небольшого самолёта. Взлетаем. Гляжу в окошко как удаляется земля. Инстинктивно задаю себе вопрос: а который у меня это прыжок– и память, ставшая теперь отличной, тут же выдаёт ответ: - «первый!» Так я и думал! Вот команда: - «Приготовиться!» - Это нам!  Наша «шестёрка» слева по полёту и ближе к двери. Мы дружно встаём, поворачиваемся лицом к двери, правые руки наши кладём на вытяжное кольцо основного парашюта, а левые руки кладём на запасной парашют – всё, как учили! В нашем небольшом строю я – четвёртый. Инструктор парашютной службы нашего полка – капитан Кремешков стоит у уже открытой двери самолёта и смотрит вниз. И вот отходит и громко командует: - «Пошёл!!» - Шумнув при выходе исчезает за бортом первый. Вижу, как раскрывается его парашют. Вот ушёл второй, за ним – третий … у двери – я!! Принимаю стойку. Отсчитываю две секунды и, как бы проходя невидимую стенку, вылетаю в бездну!!  - Со страшной, непреодолимой силой тянет вниз. Ветер остервенело шумит в ушах. От жути – закрываю глаза. Чувствую, что падаю спиной вниз. Но счёт в уме всё же веду до трёх секунд – как учили. Отсчитав, дёргаю кольцо.  – Что-то меня легко подхватывает, но тут же отпускает и вот, наконец – мощное торможение!  Заболтался на подвесной системе, как сосиска!  Гляжу вверх – надо мною полный квадрат купола. Всё в порядке!  А иначе и быть не могло – сам ведь этот парашют для себя укладывал! Внизу, далеко раскинулись квадраты полей.  На один из них и я снижаюсь.  Там словно мелкие букашки – люди, купола уже приземлившихся парашютистов … Интересно сидеть всего лишь на ремне над такой


                57

высотой!  Теперь надо сесть на этот ремень поглубже – это тоже в «полётном задании!» Однако, не получается. Это сложно! И в первом прыжке мало, у кого получается. А, фиг с ним! Приземлюсь и так. А высота тает. Меня несёт на лесопосадку!  - Делаю скольжение назад. – Помогает!  Приземлюсь метров за 50 до лесопосадки. … И вот чувствительный удар! – Падаю на бок. Вскочить не успеваю и наполненный купол тянет меня по траве. В сторону всё той же лесопосадки.  Подтягиваю нижние стропы – и купол послушно расстилается на траве. Встаю. Есть 1-й прыжок!
        «А вот ещё прыжок. Но это – уже девятый». – Слышится голос диктора. На этот раз
увидел себя в двухмоторном самолёте Ли-2, уже выходящим в дверь. Коротко потяну-
ло вниз, но быстро перестало. Раскинув свободно руки и ноги, словно птица лечу, нас- лаждаясь полётом. В уме ещё считаю секунды.  День солнечный. Земля в голубоватой  дымке, расцвечена зелёными, жёлтыми, серыми квадратами полей. Как хорошо! Эх, пора, однако! – Вытягиваю кольцо. Витой, цинковый тросик со шпильками мелькает передо мной и, почти тут же - энергичное торможение. Купол - над головой и в полном порядке! Огляделся: я – ниже всех!  «Потянул лишние 5 секунд. «Нагорит» за это!  Приземляюсь. Внезапно всё оборвалось.  Я опять увидел себя в кинотеатре. «Краткий перерыв, друзья». - Прозвучал в мыслях бархатный голос. Я повернулся к моей со- седке. Она смотрела на меня взором, полным романтического очарования (хоть сходу совершила аж два парашютных прыжка, при том, без всякой психо – подготовки!) «Вот это так дивчина!» - Мысленно восхитился я. Глянул на Николая – тот вовсю старался успокоить свою спутницу. Келлий слегка улыбался. А публика гудела. Оживлённо обменивались впечатлениями, жестикулировали. И тут диктор объявил: - «Дорогие друзья!  Во избежание перегрузки психики вторая часть этого сеанса состоится завтра, в это же время. А пока–до свидания. Всего вам хорошего!» Купол начал раздвигаться и, первые зрители потянулись в небо, но, большинство выходили из зала пешком. «Лёва! Ты что публику пугаешь?! - Притворно напустился на меня Николай. – Вон, Ара до сих пор прийти в себя не может! Ведь и нам с тобой твои прыжки прыгать пришлось! Ну, ничего!  Завтра ты у меня будешь по стенам лазить!» - «И правда, Лёва, это всё бесподобно сильно! – Подтвердила Ара. – А ты, Лиль, что скажешь?» - «Лёва –сильный человек – ответила Лилейла с гордостью и только сейчас отпустила мою руку – я же тебе говорила: - он лётчик!» - «Может полетим?» - Спросил я у неё. – «Нет, друзья, давайте все месте и пешком». – Предложила Ара. Хочется просто пройтись». Мы впятером вышли из кинотеатра.  А на следующий сеанс уже прибывала публика. Нас узнавали и прибывающие, и смотревшие фильм вместе с нами. Приветствовали поднятием руки, двумя – над головой изображали рукопожатие, однако, видя, что мы – в компании девушек и известного на всю страну учёного, не подходили. Таков был этикет общества. «Ну, друзья, меня ждёт работа. А вы – свободны. Завтра – в 10 утра. Всего наилучшего!» - Сказал нам Келлий и взвился в воздух.

                Подруги. 

        Мы неспеша пошли по направлению к нашему Центру. А позади шли люди. И их становилось всё больше и больше.  Даже по другой стороне улицы нас сопровождали любопытные. – Ну вот вам и «лавры» известности!  Никогда не испытывал такого!  Вроде-бы и приятно. Но ведь так не поживёшь спокойно. «Розы»-то, конечно, хороши,


                58

но «шипы» у них всё-таки есть! Коля с Арой, шедшие впереди нас, неожиданно завер-
нули в Кафе. Мы с Лиль последовали за ними. «Пошли через «чёрный ход»!» - Шепнул мне, по-русски, Николдай. А кафе моментально наполнилось людьми. – Ну, прямо – хоть маски надевай! Чёрного хода не оказалось. Однако, в служебной комнате были окна, да ещё открытые! Мы гуськом, осторожно выплыли через них прямо в небеса и взлетели прямо на крышу. «Слушайте, друзья, - давайте побыстрее улетим и чем дальше, тем лучше: - они ведь скоро поймут, что мы сбежали!» - «Это верно – согласился Николай – а куда?» - «Лучше в кафе рядом – предложила Арария – все, как раз и подумают, что мы улетели далеко, а мы тут, под боком. Им и в голову не придёт!» - «Ладно, посмотрим. – Ответила Лилейла. Мы тихонько спустились с крыши на какой-то средний этаж, где была вывеска и только причальный балкончик. «Даже непривычно как-то. пока!» - Подумалось мне. Оказалось, это 126-й этаж. В кафе было уютно, немноголюдно, звучала чудесная, негромкая музыка. Автоматы выдали меню и через минуту мы все уже уплетали вкуснятину. Ара и Николай даже чуть наклонились друг к другу и в пол-голоса о чём-то говорили. Мы с Лилейлой понимающе переглянулись. «Знаете, Лиль – нашёлся я: - Хочется глядеть в окно. Давайте пересядем?» - «Давайте». – с готовностью и понимающей улыбочкой согласилась Лиль. Мы извинились перед друзьями и пересели, забрав свой полдник. Коля, при этом, многозначительно улыбнулся мне.  Улыбнулась, при том, благодарно и Ара. «Ну, пропал Николай!» - Весело сказал я собеседнице. – «Почему так?» - Не поняла она. – «Да просто, в наше время это означало, что Коля наш влюбился «по уши»! - «По уши» - значит сильно?» - Уточнила Лиль. – «Вот именно!» - Подтвердил я. – «Но почему, если влюбился, то пропал? – Недоумевала Лилейла: - любовь – это же весна души!» - «Просто шутка такая – объяснил я – ведь если влюбишься, то уже не сможешь жить без любимого человека. А он – этот человек, ещё неизвестно, как ответит на любовь! В наше время довольно часто случалась неразделённая любовь. Наверно и у вас есть такие случаи. А это уже не «весна», а трагедия души! Но, в данном-то случае, я имел ввиду, что Коля свободу свою потерял». – Лиль посмотрела на них: - Николай что-то оживлённо рассказывал и Ара увлечённо слушала его, то улыбаясь, то удивляясь. «Если уж говорить реально, то, по-моему, «пропали» они оба, а правильнее сказать – как раз не пропали: я вижу, что у них всё очень даже неплохо … Знаешь, по-моему, им сейчас и без нас хорошо … Давай улетим! … Ой, извините, я перешла на «ты»!» – «Но так обращаются к хорошим друзьям. А разве мы - не друзья?» - Выручил я её. – «Это верно. Спасибо! Так полетели?» - «Вперёд!» - Воодушевлённо согласился я. – «Это как «вперёд»?» - Не поняла Лилейла. – «Это всё равно, что «пошли»!» - Пояснил я, - «Ну, тогда вперёд!  Только я – впереди. – Сказала Лиль, поднимаясь. «Всё правильно! – Подумал я: - И в наше время, согласно этикету, даму было положено пропускать вперёд. Мы махнули нашим рукой, но те так были увлечены беседой, что нас не замечали. Не замечали даже того, что кафе уже было полно любопытных и не было ни одного, свободного места. Даже в окна смотрели!  Ко мне потянулось множество дружеских рук и, я не мог не пожать каждую. Лилейла терпеливо ожидала, чуть улыбаясь. Беседу-же Николая и Арарии никто нарушать не решался. Этикет!  По видимому все вели церевизионную запись, снимая пару на памятный кристалл своих киртов. А мы вышли на причальную площадку и устремились ввысь.  Некоторые из посетителей кафе риннулись за нами. – Мы «пришпорили», что есть мощи. Ветер неистово зашумел в ушах. Земля зримо уходила вниз – все контуры на ней быстро уменьшались. Жаль, не было высотомера,


                59

да и вариометр, показывающий скорость подъёма, или снижения не помешал бы! На глаз, мы набрали уже около полторы тысячи метров, да и уши мои выразительно показывали, что наша скорость подъёма была не меньше 20 м/сек. !  Вот и «подошва» кучевых облаков. Резко похолодало.  Однако, видимо, охваченная азартом погоня, не думала отставать!  «В облако. Лиль!» - Крикнул я ей. – Мы довернули на скорости и сходу врезались в пышную, светло-жёлтую толщу кучевого облака. «Стой!  Тормози!» - Крикнул я спутнице. – Пусть тут поищут!»  Нас окутывал плотный, холодный туман. Однако, современная одежда не промокала, а холод чувствовали только руки и лицо. «Понемногу они нас и тут разыщут – сказала Лилейла – может потихоньку снизу вый-
дем из облака?  Они должны сейчас шнырять вокруг». – «Попробуем – решился я.
Туманом задуло снизу – мы опускались.  Взял в свою её руку – ледышку. Туман как бы
снялся вдруг, сразу открыв землю.  О, Боже!  Да их тут целый рой!!  - Мы снова ныр- нули в густой туман. – «Попробуем сверху». – Сказала она. Вырвались наверх – и тут нас поджидали! - «Лиль!  С разгону и со снижением!» - Предложил я. – «Попробуем» - решительно сказала она. И снова воздух заревел в ушах. Скорость была такая, что я почувствовал, как вдавливается в плечи голова.  Соединённые руки сильно мешали и, мы убрали их, вытянув вдоль туловища. Не было возможности оглянуться, т.к. на такой скорости можно было сломать шею. Земля приближалась и двигалась внизу всё быстрее. «Лёва, медленнее, ладно?  Я так больше не могу!» - Прокричала Лилейла мне, почти в самое ухо (иначе не услышал-бы!) Затормозили и я, наконец, оглянулся. –«Пешие» поотстали, но совсем близко были три скреля. От них – не уйдёшь «пешком»!  Мы остановились и нас тут же окружили. Сплошные рукопожатия в воздухе!  «Где вы так научились летать?!» - Спросил парень лет 18-ти. – «Ну, что Вы!  Я только учусь. Но посмотрите, какой инструктор у меня!» - Ответил я ему. – Он глянул на Лилейлу и, понимающе улыбнулся: - «Удачи!» - Сказал душевно парень, крепко пожимая мне руку. – «Взаимно!» - Ответил я ему. Чудесный парень! А Лилейла в это время, давала сплошные интервью. Преследователи наши постепенно разлетались, но, завидев столпотворение в небе, снизу поднимались всё новые. Шансов остаться наедине ста- новилось всё меньше. «Ребята!  Вы не одолжите нам ваш скрель, а то, ну никак, нет возможности с девушкой пообщаться наедине – видите, что делается?!» - Попросил я двух мальчишек, сидевших в скреле, после рукопожатия. – «Конечно. Пожалуйста!» - Ответили ребята и выпорхнули из скреля.  Я от души поблагодарил. – Они ответили.  «Лиль! – Позвал я. Садись! – Нам ребята скрель уступили!» Она обернулась. Увидела сфероид и быстро села рядом со мной. «Друзья, вы извините нас, но мы спешим – говорил я, людям, протягивающим руки – завтра встретимся, друзья!  До свидания!»
Всё-же я пожал все, протянутые руки!  Лиль закрыла переднюю четверть – сферу и мы
сорвались с места, набирая высоту. Как ни странно, погони сзади я больше не заметил.
               
                Судьба?
 
       Мы опустились на опушку пригородного леса. Сфероид открылся. Мы сидели и …
почему-то молчали. «Вот странное чувство – заговорил я, наконец: - такое ощущение,  Лиль, словно я тебя уже давно знаю».  – «Ты представляешь – и у меня то же самое». – Задумчиво сказала она. – «А ведь мы с тобой знаем друг – друга всего неполный день!»


                60

- отметил я. Она молчала и глядела то на проплывающие облака, то на траву, опустив голову и машинально теребила зелёный стебелёк. Солнце клонилось к закату. Над нами проплыла громада плавающего дома. Я впервые видел его так близко и стал с любопытством разглядывать это причудливое сооружение. Лилейла глянула наверх и сказала: - «Здесь я живу». И, помолчав добавила: - «Ты музыку любишь?» - «Хорошую – да». – «Тогда я через час буду ждать тебя у вашего Центра. Послушаем в Консерватории 44-ю симфонию «ми - минор», между прочим, вашего Вивальди! Он у нас уже очень давно.  …  Ну, до встречи!» - И она улетела вверх к своему дому, махнув издали рукой на прощание, пусть и недолгое. – Я помахал ей в ответ и проводил взглядом, пока она не скрылась за одним из выступов дома далеко вверху, потом сел в скрель и набрал на пульте нужную комбинацию. Скрель взвился и понёс меня к нашему, научному пристанищу.
       Оставив сфероид на крыше, я спустился и вошёл, наконец,в наши апартаменты. Тишина. После такого, бурного дня, изобиловавшего сильнейшими  ощущениями, стремительными полётами, шумом ветра в ушах, людскими голосами, я откровенно наслаждался этим, полным безмолвием, с удовольствием растянулся в спальне на своей, буквально -  пятиспальной кровати и закрыл глаза. Всё ещё ощущалось, что лечу, порой слегка проваливаясь, а то–взмывая на вертикальных потоках воздуха, которые под облаками, в ясный, тёплый день достаточно сильны.
       А мысли невольно возвращались к Лилейле.  Юная девушка, ещё почти девочка.
А я? - Да, я сейчас выгляжу лет на 30 и, пока, не знаю, сколько ей по-настоящему.  Может тысячи две? … Но, нет! Не чувствуется этого. По её поведению, образу мышле- ния .Да, ведь и я, если захочу, могу выглядеть ей под-стать, но … опыт жизни,образ мышления, сложившийся за годы, в этом между нами ведь заметная разница!  У меня свободно уже могла быть такая дочь, даже старше! Образ этой, чудесной, отчаянной девчонки сам-собой вошёл в душу и, кажется, крепко там обосновался. Случайное знакомство. А что, если это – Судьба?!  Если Ара – её подружка, было ярко красива, лирична,добра и всему знала меру, то Лиль – отважная, рисковая натура.  Красота её (а красива она бесподобно!) – как бы таилась внутри её беспокойного существа. Она – красота души этой девушки почему-то ассоциировалась у меня с тёмно – синей, холодной, суровой и прекрасной, без- донной голубизной неба больших высот.  Это небо, этот цвет я любил больше всего в жизни!  Да и сама жизнь моя была такой же суровой, как та - холодная синева. Почему-то казалось, что душа Лилейлы тоже где-то чуть сурова: и её решительность, с одной стороны, и скромность – с другой, как мне казалось, всё-таки несли в себе скрытые отголоски суровости. Ещё Лиль ассоциировалась у меня с ясным, солнечным, летним днём, но холодным и ветреным. Я любил такие дни, да и вся моя жизнь, по сути, была подобна такому дню. И вот встретилась – Лиль!  Случайно ли Судьба свела нас? – Что – то начиналось в душе очень большое ещё неведомое.Были случаи в жизни – нравились девушки. Но … все они были ко мне равнодушны.Что-ж поделать?! – Переболел каждой из них и на душе, каждый раз, оставалась пустота … А дальше – всё забывалось: - «из памяти – долой, из сердца – вон!» Всё-таки женился на той, которая, подобно мне, оставалась без взаимности. Так вот и жили.Но то, что зарож-далось в душе теперь, не было похоже ни на что, до этого испытанное мною!  Становилось даже тревожно на душе. Если не погасить вовремя этот опасный огонёк, может такой пожар разгореться, что как-бы не сгорела в нём душа! И ос-


                61

танется пустота, которая заполнит весь мир, всю душу, даже и в моём ХХ-м веке, если туда вернусь. Придётся тогда приложить нечеловеческие усилия, все душевные силы,что бы выдержать это, устоять, вновь обрести себя!  Но на всю жизнь останется на душе глубокий шрам. Пожалуй, самый глубокий! А их у меня и так предостаточно! Мы с Колей сейчас тут – известности, но … безусловно ненадолго. Что, если лишь это здесь сыграло свою роль? Ну, познакомились нежданно на пару с подружкой с известными на всю Солнечную систему людьми. Конечно интересно! Престижно даже. И, даже чувствовать, что приобщились к известностям – уже приятно!  Но, когда вся эта шумиха пройдёт и мы с Колей станем обычными, рядовыми гражданами, пойдут простые будни… нужны ли мы станем им тогда?! В буднях – мало романтики! Вон, сколько молодых парней чудесной красоты! Даже со своей, обновлённой теперь внешностью, я, очевидно, уступаю им. А ведь, кажется, начинаю серьёзно влюбляться!  Если уж честно признаться, - она идеал моих, юношеских грёз: Она и небо. И мечта! Мечта всей моей жизни!! … О, Боже мой! Кажется вот - вот упущу ситуацию из-под контроля!  Нет! Нет!!  Стоп!!  Назад! Держаться! Охладись!  Не иди к душевной катастрофе!  …  Хорошо. А что, если и она – серьёзно?! … Так, ладно! Не спешить ни с какими выводами.  Ведь если всё резко оборвать – так ведь она не давала к этому повода!  Как раз – наоборот. А, кроме того … причинить душевную боль … Ей?!!  Да я просто не имею на это, прежде всего – морального права!  Хлестнуть по душе такую девушку!  Да это же станет безмерным и совершенно не оправданным ударом! При том, если уж честно признаться, то, прежде всего – по моей душе. А её-то за что?! После такого, я всю оставшуюся жизнь стану презирать себя. Мне будет ещё много больнее, чем ей!  Во сто крат. Пусть, если уж, действительно, тут нет ничего настоящего, всё постепенно сойдёт к нулю. А сейчас – не подавать виду. Запиши её голос, её образ на кристалл кирта. Она и сама-то, скорее всего, не разобралась в своих чувствах. Пусть всё идёт, как шло.  А, может всё преувеличиваю?  Делаю из мухи – слона? Может эти девчонки просто хотят, всего-то, весело провести время, поразвлечься? Скорее всего так оно и есть!  Ладно. Поживём – увидим. … Но если быть до конца честным, хотя бы перед самим – собой, то обе они вовсе не напоминают легкомысленных хохотушек, охочих до развлечений! Так что выводы буду делать позже. Я – мужчина. А значит должен быть сильным. Всё! И, как-то, сразу полегчало на душе. Сколько там времени? – Опаздывать нехорошо, тем более, на первое свидание! Я открыл глаза … (!!??). У кровати стояла Лиль! Уж чего – чего, но такого я и предположить не мог! – «Это мне, наверное снится?!» - Стараясь шутить, проговорил я, не в силах, однако, скрыть своего изумления. «Как ты сюда прошла?!» - «Илсберли разрешил мне» - просто ответила она: - осталось пол часа, а у тебя ещё нет выходного костюма». - Целая буря пронеслась у меня в голове: - если бы всё было развлечений раде, разве она стала бы так заботиться? Конечно, можно предположить, что ей со мной не престижно идти, если я в простом, повседневном костюме. Но, добиться разрешения войти сюда, это, я представляю, как было ей не просто! Ещё и стоять, ждать, пока я проснусь. Ради развлечения или престижа, девушка врят - ли станет всё это делать! Кажется … впрочем боюсь гадать, тем более – надеяться. «Ты ведь не спал?» - Спросила она. – «Нет. – Ответил я. – думал». – «Наверное, обо мне?» - Предположила Лиль. – «Ты слышала мои мысли?!» - Всполошился я. – «Нет, конечно – улыбнулась она – их свободно можно было прочитать по твоему лицу, особенно – по губам: ты про себя, как бы мыслишь вслух – губы шевелятся». – Она подошла. Просто и спокойно и ласково про-


                62

вела мне по щеке: - «Если бы наши отношения мне нужны были для развлечения, поверь,ты сейчас здесь меня бы не увидел … ну, а теперь надо поторопиться, нам ещё в Универмаг». – Закончила она, поглядывая на мои часы и, озабоченно улыбаясь.  На душе стало тепло и отрадно. Мой внутренний мир словно осветился новым, невиданным доселе светом, как - будто – Солнце взошло в душе! Жизненные силы как будто приумножились многократно. И, сразу, вместе с этим я почувствовал нежданную ответственность за этого, невысокого, худенького, хрупкого с виду и теперь бесконечно дорогого мне человека.  И я был горд этим!  А все «тормоза», жизненные предосторожности … куда делись они?! – Да просто растаяли, исчезли мгновенно … без следа!
          Мы быстро вышли и взвились в ночное небо. Город сиял под нами ярче и красочнее Лас – Вегоса!  Но, что творилось в небе! – Там царило такое, что я поначалу просто оцепенел: ночное небо бороздили буквально сотни движущихся звёздочек. Они летели с разными скоростями и в самых разных направлениях. Одни были ярки, словно электрические лампочки, другие потусклее. А были и едва замет- ные. В наше время увидеть спутник в ночном небе было доброй приметой, а тут …  Мы поднялись на 324-й этаж и там Лиль. в отделе мужской одежды стала подбирать мне костюм. Она выдала на голографический монитор моё изображение в натуральную величину и стала быстро в изображения имеющихся костюмов облачать его. Из всех она выбрала три, а из них тот, что ей больше всего понравился. Лилейла набрала на пульте нужную комбинацию и, через минуту автомат выдал ей костюм. «А что делать с этим?» - Спросил я, показывая на свой повседневный костюм. – «Пошлём его обратно, к тебе».- Ответила она. В специальной комнате переоделся. Костюм действительно был вели- колепный!  А повседневный аккуратно сложил и передал ей. Лиль снова набрала комбинацию на пульте. – Автомат открыл люк и выбросил лоток. Лиль положила на лоток мою аккуратно сложенную, повседневную одежду и тот тут же её поглотил. Мы снова взвились в небо и понеслись над городом. Мимо нас то и дело проскакивали «пешелёты» и скрели. «Послушай, Лиль, такое, иной раз,столпотворение в воздухе, а сейчас ещё и темно. Как все они избегают столкновений?» - Поинтере- совался я налету.-«Кирты создают впереди себя упругое, силовое, защитное поле. Чем быстрее движешься, относительно земной поверхности, тем больше и мощнее поле. При этом, два любых поля отталкиваются.  Ну, а кирты гасят перегрузки анти – гравитационным способом, понимаешь? Работают на гравио – компенсацию. У скрелей это поле ещё больше. Вот такая техника!» - Закончила Лилейла. – «Теперь ясно. Благодарю за консультацию!» - «Пожалуйста», - Улыбнулась моя, дорогая консультан- тша.

                Консерватория.   

        Опустились на площадку 32-го этажа одного из зданий. Она была шире обычных и опоясывала весь этаж. Сюда приземлялись пешелёты, опускались скрели. Люди все красиво и празднично одетые, парами, группами и по одиночке на спеша входили в многочисленный двери. Зал, на этот раз, оказался самым обычным. Даже сцена была, но особенная: она походила на студенческую аудиторию. Ряды для музыкантов шли уступами, но изгибались полукругом. А в «фокусе» этого полукруга находилось небольшое возвышение в виде круглой площадки – по видимому - для дирижёра.  Музыканты уже сидели на местах, но не слышалось, как обычно, никаких звуков настройки их инс-


                63

трументов. Да и самих инструментов не было видно (?). Перед каждым музыкантом стоял пульт наподобие дирижёрского, но венчал его уже знакомый мне био – излуча- тель, однако, очень миниатюрный. «Парадокс! - Подумал я: - музыканты с пультами, а дирижёр – без!  Всё с точностью до «наоборот!» Мы прошли и сели на свободные места. Нас узнавали и приветствовали лёгким кивком с улыбками, но рукопожатий не было. - Этикет! До начала ещё оставалось немного времени и люди впол-голоса переговаривались. 
        Вивальди я не очень – то жаловал, а, если честно – то не знал его совсем. Представление о его музыке имел лишь по известной, в наше время, песенке: - «Под музыку Вивавльди …» Там были, в частности, такие строчки в первом куплете: - «Под музыку Вивальди, Вивальди, Вивальди … печалиться давайте, давайте, давайте …» - Уж этого-то в моей жизни было предостаточно и без Вивальди! Но … что он смог сотворить теперь, в столь далёкие от нас годы, было просто любопытно. Уж безусло- вно, конечно – заунывщина! Я тронул за руку мою спутницу: - «Скажи, Лиль, а вообще, эта симфония имеет успех?» - «Она написана не так давно. Её любят. Музы-кальное произведение сильного класса». – «Это как понимать?» - "Музыка сильного, морального воздействия.Ну, сам увидишь, т.е. услышишь».
- Скажи, а вон та – круглая площадка перед оркестром – наверное для дирижёра?
- Да.
- А как же он будет смотреть партитуру?
- Он все партии хорошо помнит наизусть.
- Вот это да! … А для чего у музыкантов био – излучатели?
- Музыкант звуки своего инструмента слышит мысленно. В воздухе звука нет вообще.
   Сейчас нет уже музыкальных инструментов, испускающих звуковые волны. Они   
   рождают звук, мелодию в мышлении музыканта, а он их ретранслирует на дирижё-
   ра. Тот слышит сразу всех. У него мощный био-излучатель и он транслирует уже
  весь оркестр на зал. Вон. Посмотри – био - излучатель над сценой».
Действительно, я его там увидел. «Ну-у-у, - подумалось мне: - о какой чистоте звука тут может идти речь, когда столько стадий ретрансляции?! Да ладно! Уж досижу. Если ей это нравится, то хоть послушаю, что это за искусство, если вообще это – искусство!Но … всё же столько людей пришло, мест уже свободных нет! Посмотрим, что нравится современным меломанам». Тут я обратил внимание на неболь- шой приборчик в руках у Лилейлы. Светился маленький экран. «А что это, Лиль, у тебя в руках за приборчик?» - «Дали в вашем центре. Ты ведь первый раз будешь слушать музыку у нас?»
- Здесь – да. А вообще я бывал не раз в наших консерваториях.
– Ну и, как впечатления?
- В основном – хорошие. Впрочем, вкусы у людей разные: кому – что нравится …
- Келлий предупредил меня, чтобы я была внимательнее с тобой. Вот видишь –  эк-
   ранчик?  Ты уже видел такой, только больше. Прибор настроен на твой кирт.     Посмотри – лучик – в середине зелёного сектора. – Это значит: эмоции твои – положительные. 
- А белый, коричневый, чёрный секторы?
- Белый – безразличие, коричневый – отрицательные эмоции, а чёрный – гнев.
- Значит, в другую сторону – положительные эмоции?
- Да. Зелёный сектор – душевный комфорт, голубой – наслаждение. Он переходит в си-
 

                64

ний и тёмно – синий.  Это – блаженство. А дальше – усиление эмоций: -переживания:
сострадания – жёлтый сектор и дальше – розовый сектор. Он, как видишь, переходит в красный. Это – эмоциональные перегрузки, острые переживания. Это – зона опасных
для психики перегрузок».
- Вот ведь, какая забота!
- Не только забота, но и изучение. Как мне объяснил Келлий – историю развития Че-
  ловека необходимо изучать до мельчайших подробностей. Для Науки – он сказал –
  это очень важно: - как будут реагировать на те, или иные события люди вашего времени. Он ещё сказал, что в ваших киртах, для этого, отключён подавитель предельных эмоций».
Невольно взгляд опять упал на её приборчик: светло – жёлтый лучик трепетал возле
начала голубого сектора. Я бережно взял её руку и нежно погладил. Лиль поверну- лась ко мне и посмотрела мне в глаза долгим, внимательным взглядом. Её глаза, глубокие,как глубины моря, голубые, как любимое мною небо, смотрели на меня так, как ещё ни кто и никогда на меня не смотрел. И, кажется, я понял, что было в этом взгляде. А Лиль вдруг улыбнулась радостно, светло и спокойно и обратила взор на сцену, т.к. на сцену взошёл дирижёр и все разговоры сразу смолкли. Дирижёр повернулся к публике и, в знак приветствия поднял обе руки. Ему ответили негром- кими аплодисментами. Свет в зале потускнел и зал погрузился в полумрак. Освещение сцены осталось прежним.      
 
                Симфония Вивальди.
 
        Дирижёр обратился к оркестру и поднял руки. В обоих руках его теперь были палочки, как в наши дни, только они светились по всей своей длине зелёным светом. Палочка в левой руке дирижёра грациозно указала на музыканта, сидевшего в левом,
предпоследнем ряду. И вдруг, то-ли в моих ушах, то ли ещё где-то появился чистый, чарующий звук. К нему присоединился второй, затем – третий … Господи! Звука такой
чистоты я за всю жизнь не слышал ни разу! Эти звуки шли в самые глубины души и
были прекрасны – уже эти, первые звуки!  Я тут же забыл о всяких – там стадиях ретрансляции, о дирижёре, обо всём, что меня окружало и весь обратился в слух. А чудесная мелодия светлой печали продолжала развиваться. Передо мной поплыли лунные поляны, тихое, ночное, ясное небо, я явственно услышал пение соловья и неожиданно,так ярко стали вспоминаться картины милого детства … мама … она ушла, когда мне было всего семь лет, ушла туда, откуда нет возврата … А мелодия вела дальше и дальше, заполняя всё моё существо. Одна чудесная мелодия сменялась другой, ещё чудеснее, ещё сильнее деребившей душу. Боже мой!  Да как вообще удаётся человеку создавать такое?!! Я вдруг почувствовал, что весь в слезах, но, почему – то их не стыдился.Мою руку кто-то крепко сжал. Кажется, это Лиль. Да, конечно, она!  Но я весь был во власти нахлынувших чувств. А воздействие неопису- неописуемой музыки всё нарастало. Казалось, что в душу мою хлынула, затопляя её, вся печаль и скорбь, всё безысходное горе незнакомых, но бесконечно дорогих мне людей (моё горе слёз моих не видело никогда!) и я был бессилен перед этим,смета- ющим потоком, бороться с которым не было уже сил. А волшебная музыка непреодоли- мо, безмерно проникновенно и властно всё усиливала и усиливала нахлынувшие чувства и уже не было сил это вынести. Рыдания просто душили меня, порвав все волевые «тормоза» и я уже ничего не видел, не


                65

представлял, где нахожусь. Последние силы моей, мужской воли были буквально
сметены, без всякой пощады. Рыдая, я упал Лильке на колени. … Не помню, как оказались мы в фойе.  Музыки уже не было, но то, что я услышал, так глубоко потрясло меня, что ещё не скоро смог справиться с собой. А Лилейла ласково гладила меня по голове,как ребёнка и тихо приговаривала: - «Успокойся, мой родной, успокойся … всё … всё … уже ничего нет … видно в ваше время крепко тебе досталось от жизни … Ну… ну … Прости меня. Это я виновата. Но, разве можно было предположить, что ты так всё воспримешь?! … Наконец я пришёл в себя. «Ой, Лилечка, прости. Прости меня за срыв – не сдержался. Просто это было свыше моих, душевных сил. Стыд – то какой! Ну, просто – как ребёнок!!» - «Не стыдись. Это – святые слёзы!  - Говорила Лиль и ласково глядела мне в глаза. Здесь раскрылась вся твоя душа – чистая, светлая. Ты просто не привык к музыке такого эмоциональ- ного воздействия: - эти вещи тебе, я вижу, слушать ещё рано. Надо начинать с произведений лёгкой степени воздействия. А потом, постепенно уже переходить к восприятию более сильной музыки». – «Прости, ты из-за меня не послушала свою, любимую вещь». – Виновато сказал я. – «Это ничего. Её ещё будут исполнять не раз». – Успокоила меня Лиль. – «А что, если бы остался до конца?» - Спросил я. – «Безусловно, мог повредиться рассудком!  Конечно, сейчас, ну – в наше время – это излечивают в лучевой камере, но к чему подвергать себя таким пыткам?! Музыка         
должна доставлять удовольствие, приносить радость, наслаждение, а не стрессы, как у тебя сейчас был. Мне ещё попадёт от Келлия. … Ты знаешь. Прибор показал запре- дельную перегрузку твоей психики!  Луч дошёл до края красного сектора и, на 12-й минуте стал мигать. Тут уж я поняла: - плохо дело, подняла тебя и вывела. Ты плакал в голос – как ребёнок. Да у нас даже дети – и те так не плачут!» - «Боже! Стыд-то какой – на всю Вселенную! В зале – же столько людей!» - «За это – не беспокойся: - большинство слушателей киртами отключают свой слух, чтобы им не мешало ничто воспринимать музыку. Так – что ты почти никому не помешал. А и те, кто увидел, очень сочувственно отнеслись. В их глазах ты, пожалуй, даже повысил свою человечность». – «Интересно, а как современные люди принимают эту симфонию? Ты наблюдала?» - Поинтересовался я. – «Видела – просто ответила Лиль: - у некото- рых да и у меня, тоже слёзы бывают, когда слушаю именно эту симфонию, особенно в предпоследней части». – «А что в последней?» - «В самом конце – радость и торжес- тво жизни!  Очень жизнеутверждающий финал!» - «Всё же я хочу её полностью с тобой послушать, когда – нибудь». – «Обязательно, дорогой мой!»  Неожиданно появился Келлий.  Лиль встала извиняться, но учёный жестом остановил её. «Извините, Лев Владимирович, что мы Вас не предупредили, но мы просто не знали степень воздейст- вия на Вас музыки. Зато получен ценнейший материал.  А этот КИП – обратился он к Лилейле – оставьте, пока, у себя. Он ещё может пригодиться. Да, кстати: сегодня вы оба показали скорость = 244 км. / час. – Это уже близко к рекорду планеты для «пешелётов». Но, всё же, советую быть поосторожнее. Вам, Лилейла, я дал постоян- ный допуск в Центр». – Уведомил её Келлий. – «Большое спасибо». – Отозвалась Лиль и, потупила взор. – «Мне что-то кажется, что вы, друзья, нашли друг – друга». – С едва заметной улыбкой сказал Келлий. – Мы с Лилейлой посмотрели друг на друга, а потом оба - на него. –«Что-ж! – Резюмировал наш покровитель, Вы, Лев, тоже гото- вьте Информление в Высший Совет планеты. То, что Вы остаётесь, кажется, теперь не подлежит сомнению?» Лилейла, при этом, обратила взор в мою сторону и в её взгляде я прочёл одновременно и уверенность и, всё же – от-


                66

голоски напряжённого ожидания. – «Безусловно! – Ответил я спокойно и твёрдо и, мельком увидел улыбку на лице моей, милой спутницы. Вы, Лилейла, как видите перспективу ваших отношений?» - Осведомился Келлий. – «Что касается меня, то Ваше, Келлий, утверждение соответствует действительности». – Ответила девушка. – «Что скажете Вы, Лев?» - «То же самое, что и Лиль». – Ответил я. – «Что-ж, поздравляю!  Очень рад за вас. Согласуйте с родителями и подавайте информление в Совет города. Процедура эта недолгая, но жить вам, Лилейла, придётся, пока, в Центре, до полного окончания наших работ с ними. Правда, сейчас не могу сказать, точно, когда мы её закончим. Работа эта по – сути, только началась». – «Это не имеет значения – сказала Лиль, глянув на меня со счастливой уверенностью: - меня вполне устраивают условия, в которых живёт Лёва». – «Вот и славно!» - Отвечал Келлий: - тогда всё прекрасно!  - Только информируйте, Лиль, Ваших родителей. Ну, мне пора. Уже поздно, да и вам целлесообразно было бы на отдых.  Представляете, у нас, в Центре аж все приборы его контроля  зашкаливали! – Я срочно летел к вам на предельной скорости. Ну, ладно.  … Рекомендую воспользоваться скрелем. Так, как вы носитесь, Льву сегодня лучше не летать. Ну, удачи вам, друзья!» - И он улетел в скреле.   
         
                Любимая.
         
        Мы повернулись друг к другу. Лиль подошла ко мне, положила руки мне на плечи и долго глядела мне в глаза испытывающе и влюблённо и взгляд этот был – как клятва на всю жизнь. - Я обнял своё нежданное счастье, мечту, доселе несбыточную, абсолютно невозможную, как я был твёрдо убеждён всю свою жизнь, до этого. «Ну, вот, Лёва, опять ты зашкаливаешь!» - С укоризненной улыбкой, ласково упрекнула меня Лиль, когда объятия наши разомкнулись. – Я глянул на приборчик в её руках: - лучик трепетал у края красной шкалы. – «Кажется, мы оба в красной шкале». – Нежно уточнил я и аккуратно вытер слезинки с её лица. –«А знаешь что?  Давай полетим сейчас на мою поляну!  - Предложила она. Мы ведь там уже были. Помнишь?! За тобой всё равно наблюдают, где бы ты ни был!» - «Это – под твоим, плавающим домом?» - Уточнил я. – «Ну, да!» - Подтвердила Лилейла. Мы вышли на площадку, взялись за руки и шагнули … в воздух. Давай повыше, чтобы город был виден». – Предложил я. Она лишь кивнула в знак согласия и, мы стали быстро подниматься. Город – праздник уже был под нами во всём, своём великолепии. «А концерт всё ещё идёт. – Заметила Лилейла: - прошло только пол – часа, как мы ушли». – «Если хочешь, давай вернём- ся. Дослушаешь. А я в фойе подожду». – Предложил я. – «Ну, что ты. Нет! – Это я просто так, к слову. Когда – нибудь будем ходить месте на такие вещи. А сейчас я приглашаю тебя на мою поляну. Теперь она будет – нашей! Полетели!» - Она взяла меня за руку и город неспеша поплыл под нами.  «Послушай, Лиль. Вот Келлий гово- рил о нашем с тобой информлении. Как это? И что это за процедура?» - Спросил я её. – «Это – регистрация брака – отвечала она: - надо только в Доме Советов города набрать тебе и мне нужную комбинацию на пульте». –«И всё?!»- Изумился я. – «И всё». - Улыбнулась  Лиль. – А ты хотел бы?» - «Хоть сейчас!» - С готовностью ответил я, понимая, однако, что ночью это невозможно. – «Ну, тогда полетели!» - Улыбаясь ответила моя милая спутница. – «Там что и сейчас работают?!» - Удивился я, зная все перипетии регистра-


               
                67

ции браков в ЗАГС-ах нашего времени.  – «Круглые сутки». – Просто ответила Лиль.
Сердце забилось. Мы развернулись в другую сторону и понеслись!  Любимая направ- ляла полёт, т.к. я ещё не знал города. «Лёва, не спеши так!  Келлий-же не реко-
мендовал!» - Старалась сдержать меня моя, дорогая подруга. – «Ничего! Он прос- тит!" - Ответил я ей и вновь воздух запел в ушах. Сейчас он пел радостную песню!  «Ох, ты и лихой у меня!» - Стараясь перекричать шум воздушных струй, прокричала с восторгом Лилейла: - вторая я!» - Вскоре мы пошли вниз и опустились на хорошо освещённый уступ – площадку высокого, красивого здания, вошли в лифт, который опустил нас на 209-й этаж. Выйдя в просторный и безлюдный коридор, мы, по указа- телям, нашли нужную комнату.  Это был светлый зал, красиво дизайнированный. Множество небольших пультов стояли в несколько рядов.  Лилейла остановилась у крайнего. Я встал у пульта рядом. Знакомые «тарелочки» пультов тут же ориентиро- вались на головы стоящих перед ними. В небольших, прямоугольных нишах пультов побежали, в голографическом изображении, словно в воздухе, строчки: - «Я – Лилей- ла Аркарайди приняла решение зарегистрировать мой брак (дальше моя фамилия и имя), начиная с настоящего времени», - «Теперь ты повтори всё так же». – Сказала мне Лиль в мысли. – Я точно, как она, повторил знакомый текст, только уже в её адрес: - Я – Тарков Лев принял решение …» - Лиль читала и кивала, отмечая прави- льность выполнения задания, но когда за необходимым, последним словом пошла строка – «потому, что я люблю её больше всех на свете» - она рассмеялась: - «Ну, это тут уже лишнее. Впрочем, всё равно действительно!» Через несколько секунд на обоих экранах одновременно пошла строка: - «Ваш брак зарегистрирован. С 23 час.17 мин. 16 мая 71880 года вы – супруги, что зафиксировано в ваших киртах и Информ - банках города и Планеты. Вы обладаете всеми правами семейных граждан. Брак моногамный. Поздравляем новую семью! Желаем счастливой жизни». – И подпись:- «Совет города 28387 евразийского континента планеты Земля». Экраны погасли. Всё! Мы – муж и жена!! Пожав руки друг другу, мы обнялись. И вдруг, мелодичные сигналы раздались из обоих автоматов. Обернувшись, увидели на лотках, вышедших из лючков обоих автоматов, красивые букеты цветов. Мы взяли их и подарили друг другу. Я уже знал, что, по существующему этикету поцелуи в губы здесь допускались исключитель- но интимно, иначе можно было налететь на общественное порицание и крупный штраф. Но ведь, по сути дела – это была и свадьба! А, кроме того, рядом никого не было. Я потянулся к губам любимой, только что ставшей моей женой … - «Не надо – отстра- нилась Лиль – я знаю – ты у меня отчаянный, но, всё же первый, наш, настоящий поцелуй не хочу в такой обстановке. В щёку – пожалуйста». – Пришлось уступить, ибо она была права. Но, даже и это у нас с ней было впервые! И прикосновение к прохладной, упругой щёчке любимой было незабываемо чудесным!
        Мы возвращались к нашей поляне уже супругами!! Чудесный город неспеша плыл под нами. Прохладный, встречный ветерок ласкал лицо. За один день – один только день (!!) – и столько всего! Событий столько, что году под стать! «Вот, он темп этого мира!» - Подумалось мне. «Лилечка, а как с родителями? Что, если они против? Вдруг я им не понравлюсь!» - Встревожился я.  – «Чудак ты, Лёва! – Рассмеялась она: - я ведь давно уже совершеннолетняя. Мне 17 уже! И такие решения принимаю самостоятельно. Но, не беспокойся, они тебя видели по церевизору и в моих церезаписях с кирта.



               
                68

Ты им тоже понравился». – «Тогда всё замечательно. – Успокоился я. – Посмотри, кажется, на юге сверкает». – Ах, да! - Вспомнила Лиль. – Сегодня же по метео расписанию- с часу ночи гроза с дождём до 4-х утра. Сейчас половина первого.  На поляну мы уже не успеваем. … А ты, всё – таки лучше вызови скрель. Надеюсь,пом- нишь нашу традицию – первую, брачную ночь супруги должны провести каждый наедине. А завтра,родной, мы будем уже вместе. И, навсегда!» - «Ясно. Будет – как надо. … Лиль, я вот, краешком уха слышал, что вы с Арой сейчас в отпуску. Значит вы обе работаете? А где это? – Интересно!» - «Мы обе работаем в 126 – м орбитальном го- родке». – «Вот это да! Я, даже не ожидал такого. И что же вы там делаете?» - Мы – помогаем диспетчеру, а он контролирует все искусственные объекты в околоземном пространстве, следит за всеми орбитами всех, стационарных объектов, короче – и я, и Ара – содиспетчеры. Вообще-же мы с ней по специальности – инженеры – техники ЭМАК-ов. А наш – 126-й спутник – филиал Центральной диспетчерской околоземного пространства от 100 и до 2 тыс. километров от поверхности Земли. А таких,содис- петчерских спутников ещё 2: - 127-й и 128-й орбитальные городки, где постоянно работают люди». «Неравный брак! – Подумалось мне: - Она – с высшим, а у меня нет даже и технического образования!» - Словно угадав мои мысли, Лилейла сказала: - «А ты получишь любое образование, какое тебе по душе. … Ну, вот, пришёл скрель. До свидания. До завтра, любимый!Я буду думать о нас в эту, последнюю ночь». – Она быстренько приложилась губами к моей щеке и скрылась в ночи, махнув мне рукой на прощание. … А туча была уже недалеко. После вспышек молний, раздавались, уже хорошо слышимые раскаты грома. – «И, всё-таки, Келлий наверняка устроил Лильке ретрансляцию моих мыслей!» – Решил я и забрался в скрель – на место пилота. Набрал нужную комбинацию на пульте и сфероид стремительно понёс меня домой. Едва успел покинуть скрель и закрыть его, начался дождь. Гроза надвинулась на город точно по расписанию!
        Номер наш хранил тишину и покой. Я включил свет, сел в удобное кресло в гостиной и несколько минут сидел без движения, потом открыл окна и в гостиную вошёл мягкий шум дождя и нечастые раскаты грома. Но, почему-то и они мне сейчас звучали приятно. «А ведь уже завтра здесь, со мной рядом будет она!»  - Радостно и, как-то мягко неслись мысли, а сердце вдруг забилось взволнованно и радостно. И, хоть есть особенно и не хотелось, но всё же желудок, привыкший, в нашем време- ни,к интенсивной работе, хоть и скромно, но просил своего. – В нашей столовой, наедине, съел, с удовольствием, горячий беф – строганов с горячим, гречневым гарниром и, конечно,двойной подливой, запил соком манго и, раздевшись,разбросался в спальне на своей,уже полюбившейся мне, кровати. Рядом, на столике увидел свой, повседневный костюм. Он был аккуратно сложен и, кажется, даже отглажен(!). Обратил внимание моё и аромат. – Вспомнил – это же букет, который мне подарила моя любимая! … Только вот во что поставить его?  Ведь свадебный!  А такое бывает, если по счастливому, то только раз в жизни! Вот бы он всегда был со мной, в моей комнате, всю жизнь!  Но, действительно, как сохранить подольше эту прелесть? Обвёл взглядом гостиную – нет тут ни вазы, ни какой другой ёмкости. Так: - я ведь изобретатель! … Вот что: - в столовую.Там заказал автомату литр воды. – Посуда оказалась подходящей и я, слегка отлив воду, поставил цветы в неё. Теперь они красовались у меня на тумбочке, рядом с кроватью, источая чудесный, тонкий аро- мат. Мне их подарила любимая и аромат этот и их прекрасноцветие ассоциировались, у меня, безусловно -  с ней.


                69   

      А за окном шумел дождь и его характерный запах, так же запах мокрой листвы, стоящего почти вплотную к окошку дерева, а ещё – намокшей земли и аромат букета, заполнили спальню. Мысленным приказом я погасил свет у себя и только отсвет улич- ного освещения, отражённый шелестящей, мокрой листвой, проникал сюда. На душе было тепло и отрадно, и немножечко тревожно. Я перебирал в памяти все события прошедшего дня – первого дня в новом, так далёком от нас, времени: - разговор- лекция для нас с Николаем – нашего куратора Келлия, объяснившим нам очень многое и не раз до глубины души поразившего нас; био – реставрация, прогулка – первая по городу, случайное, уличное знакомство с современными девушками, Посещение киноте-
атра (в компании с Келлием и, теперь уже со знакомыми девушками), а затем мой первый и стремительный полёт вверх, над городом; консерватория и современная симфония Вивальди, где я, вопреки своим предположениям, так расчувствовался, что
не выдержал и 12 – ти минут, рыдая у Лильки на коленях, из-за чего она была вы- нуждена вывести меня в фойе, а после, чуть больше часа спустя, признание и реги- страция нашего брака с Лилейлой … Господи! Так быстро!  Я уже муж.  Уже женат и в этом времени!  И теперь принадлежу не только себе.  Но и мне принадлежит целая, человеческая жизнь!  Прекрасная жизнь!  И счастье этой, замечательной, для меня самой лучшей во всей Вселенной, девушки - это – огромная ответственность и такое же, огромное счастье!  А быстро – так мы с нею просто сумели сразу увидеть глуби- ны души друг друга и поняли, что нет в мире никого ближе, лучше и дороже.

                Первое испытание. 

        Внезапно, несмотря на то, что глаза были закрыты, я очень ясно увидел Лиль, а в моём мышлении зазвучал её голос: - «Лёва! Я сейчас в Амуцентре – ты немного должен о нём знать. Только сейчас прошла локация. Представляешь, твоя «звёздочка» - ярче всех на планете и, даже в Системе вообще! Но я с самого начала была в этом уверена. Спасибо, что так хорошо думаешь обо мне. Не скучай. Мы скоро будем вместе - завтра и навсегда! До скорого, родной!» - Не успел я вымолвить и слова в ответ, как всё исчезло. – Вихрь самых разных мыслей закружился в голове. Вот ведь бесшабашная душа!В грозу, в дождь, одной лететь … Да, между прочим, это от её дома не так уж и близко! Но странно: - Амуцентр – муниципальный Центр Аму- рологии, даже и существующий для тех, кто никак не может встретить свою "половин- ку» ни на Земле, ни в Системе вообще! Но, туда все идут, естественно, до регист- рации брака – собственно, брак и есть результат удачного поиска амурологов! А здесь – же всё наоборот! (?) Видимо решила убедиться. «самый – самый» я для неё, или не очень. Интересно, а как выглядела бы она в моей амуролокации. Надо будет сделать!  И что было-бы, если бы чья-то «звёздочка» оказалась ярче?  Посчитала бы себя не полностью счастливой? И что тогда?  - Развелась бы так же быстро, как зарегистрировалась?  Или решила бы принести себя в жертву порядочности, оставшись со мной? Безусловно, такой «жертвы» с её стороны, я бы не принял. … Проверить любовь … Интересно, почему такая мысль ей пришла? Возможно и впрямь слишком быст- ро состоялось решение соединить наши судьбы? Правда, теперь ответ – то она полу- чила – ответ самый лучший для меня, да и для неё – тоже. И можно считать, что всё прекрасно. Но … чувствуется,



                70
что это «но», почти незаметное, но всё же будет маленькой занозой в моей душе, хотя я, разумеется, постараюсь не подать виду. Однако, это «но» может, да и, скорее всего будет расти всё больше и больше, вливая в душу холод.  И что делать теперь? … Что делать? – Спать!  Утро вечера мудренее, а ночи – тем более! Но сон не шёл!  «Хочу заснуть». -  Послал я мысленную просьбу кирту и, почти тут же пог- рузился в сон.
        Проснулся около половины восьмого утра. За окнами слышался шелест листвы и комната была наполнена утренней прохладой, да ароматом свадебного букета. Спал
без снов. Чувство бодрости и свежих сил не давало поваляться в постели, как обычно.После утреннего туалета зашёл к Николаю. – Могучий храп свидетельствовал о том,что хозяин сиих апартаментов крепко спал. Чего в медцентре не устранили ему этот дефект?!  Маленький экран на входе в его отсек показывал, что его кирт, а значит и он сам, последний раз вошёл сюда в 2 часа 53 минуты ночи. Глянул на свой – он показы-
вал 1 час – 03 минуты. Ну, с этим – ясно!  После завтрака, через кирт связался с Келлием. Наш «вед» прежде всего, поздравил меня с началом семейной жизни и просил быть в кино к назначенному часу. Кирт Лилейлы показывал, что его хозяйка спит. Тогда, справившись о номере, вызвал распорядителя Амуцентра.– «Приезжайте сейчас. У нас, пока, никого – ответил он. Будете первым сегодня».  – Ответил он.  Через 10 минут скрель уже доставил меня к месту назначения. Я вошёл в двери аппаратного зала. Распорядитель радушно приветствовал меня и представил старшему инженеру – оператору. Оба, естественно, узнали меня и глядели с неподдельным интересом. «Ну, что же, пожалуйста, проходите сюда. Садитесь в это кресло. Вот шлем. Его,пожалуй- ста, наденьте». – Он помог мне правильно надеть шлем, который (я это приметил) был увенчан био-излучателем. Передо мной, посреди полутёмного зала, держалось голографическое изображение глобуса Земли, величиной почти в весь зал! «Вы гото- готовы?»- Спросил оператор. – «Готов». – Ответил я. По меридиану, от полюса к полюсу скользнул тонкий, зеленоватый луч. И сразу засветились точки: - белые, розоватые, розовые,красноватые … «Интересно, - сказал оператор – такое не часто встречается. … Идём дальше». Изображение земного шара стало очень медленно пово- рачиваться вокруг оси с запада на восток, так что луч передвигался на запад,ос- тавляя после себя целые россыпи точек. Оператор и помощник то и дело переглядыва- лись. Восточное полушарие  вдруг отошло в сторону, сохраняя все звёздочки, что вспыхнули на нём, а западное продолжало медленно поворачиваться. И там оставались россыпи разноцветных точек. Внезапно и оно отошло! А по восточному снова засколь- зил луч с востока на запад. Он приближался к нашему городу. И тут, неожиданно, вспыхнула ярко-красная звезда с белой точкой посередине, а рядом замигала букам «М». Такой ещё не было!«Сканируй!» - Быстро сказал главный оператор ассистенту. Тот остановил луч. Местность вокруг точки стала быстро увеличиваться в размерах. Я узнал наш город, но точка пульсировала юго – восточнее. – «Видите? – Это её сердце так бьётся!» - Поведал мне главный оператор. – Она сейчас спит, потому и в звёздочке белая точка». Город продолжал увеличиваться, но уходил за левый край обреза изображения. В центре экрана было юго-восточное предместье и там здание, очертания которого показались мне знакомыми. Ну, конечно, это – плавающий дом, только вид сверху. Лилька??! А дом уже разросся на весь экран, пошли схематичес- кие изображения этажей, комнат,словно мы осторожно спускались, идя к цели. И тут, неожиданно, когда вверх ушло очередное перекрытие, наша, яркая звёздочка превра- тилась … в Лилейлу!! Она мирно



                71

спала на правом боку, по-детски, подложив, сложенные вместе ладони под щечку … и
улыбалась. «Сейчас она видит Вас – сказал ассистент: - будить?» - «Да нет. Пусть спит».- Ответил я. – «Планеты, объекты в Космосе будем сканировать?» - Спросил я, ассистент.- «Спасибо. Не надо. Большое спасибо вам за всё».– Благодарно промолвил вставая с кресла и снимая шлем. А полушария всё ещё искрились моими звёздочками. «А вчера мы видели по 1-му каналу, как вы с этой девушкой летали – заметил ассис- тент – впервые и такие скорости! Мы просто поразились». В вашем времени, видимо, жили сильные люди – ведь постоянная борьба за выживание!» - Добавил главный опе- ратор. - «Всяких хватало – сказал я – а с той девушкой мы вчера поженились». - «Вот как?! – Обрадовался главный оператор: - Но почему Вы после этого,сегодня пришли к нам? Ведь сюда ходят до женитьбы!» - «Потому, что и она, этой ночью, лала то же самое». - Ответил я ему. Вообще мы и знакомы-то были с нею всего один, да и то не полный день. Но,всё же,этот её поступок вызвал у меня много раздумий». - «Не сомневайтесь,друг мой! – Легонько хлопнул меня по плечу главный оператор. – Вы, сами, могли убедиться, что на планете никого, лучше неё для Вас нет. За это я ручаюсь. Назовите её,пожалуйста». – Лилейла Аркарайди». - Ответил я. –«Сирис! Обратился он к ассистенту:- Найди работу ночной смены. Там Лилейла Аркарайди. Что у неё?» - «Минуту».- Ответил Сирис и, почти сразу, на голографическом экране возник я, лежавший с закрытыми глазами и яркая, мигающая звезда с красно-фиолето- вой точкой в центре, а возле неё – тоже буква «М». – «Вот видите!  - Взволнованно повернулся ко мне главный оператор: - Вы – максимум для неё, а она, как только что убедились – для Вас. Поверьте мне, за всю мою практику, это–большая редкость! Ну, юное создание, всё хочется проверить, во всём окончательно убедиться. Не тер- зайтесь сомнениями, друг мой и, уж простите ей. Ведь настоящая любовь предполага- ет и умение прощать.  … Ну!Вашу руку! Я желаю вам обоим большого счастья и,верной удачи!» - Мы крепко пожали руки друг другу, так же распрощались и с ассистентом и я, поднявшись на крышу, сел в скрель и скоро был дома. Однако, вопреки всему, как я и предвидел, несмотря на результат в Амурологии, «НО» росло, независимо от мое- его желания. Я чувствовал, как оно, подобно гусенице, поедает во мне её,ещё сов- сем недавно, светлый образ. Как теперь мне быть? Ведь женское сердце неимоверно чутко и, она с первого взгляда поймёт, увидит эту, почти неуловимую и тщательно скрываемую мною перемену к ней во мне. Что же делать?! Ведь мы – максимумы– люди, максимально подходящие друг другу! Не даром, наверное, если уж честно, я понял это всей глубиной души, как только встретились впервые наши взгляды. Вот,оказы- вается, в каком, далёком времени был по-настоящему мой человек – моя половинка! И всё же … почему она туда пошла? Тут в дверях появилась виновница моих, душевных терзаний. Она улыбалась мне, словно утреннее, зимнее солнце, вставшее из-за гори- зонта, подбежала и крепко обняла. – Я ответил тем же. Когда отстранились–загля- нул ей прямо в глаза. Она выдержала мой взгляд и сразу же спросила: - «Что?!» (Я так и думал, что она сразу поймёт, что у меня в душе что-то произошло! Женщина – есть женщина! А, тем более, любящая!) – «Да нет, ничего. Просто так…» - «Просто так ничего не бывает. Что случилось, скажи?» - Её беспокойный взгляд, заботливый и любящий сразу растопил в душе моей всё, что копилось. «Лиль!» - Обратился я к ней - «Да, мой дорогой». – Проговорила она, не отводя взгляда. – «Скажи, почему ты была в Амуцентре? А пред-



                72

ставь, что нашлась бы более яркая отметка. Что тогда?» - Лиль словно слегка по- потемнела, будто тучка на солнышко набежала и, уже обращаясь не то ко мне, не то к самой себе, проговорила в пол голоса: - «Я же ему говорила, что это … ты, я чувствую, кровно обиделся. Впрочем и я, на твоём месте, наверное, чувствовала бы то же. Ну, так что же мы теперь будем делать? … Ты ещё хоть чуть любишь? … Ах,да! да! Я же не ответила на твой второй вопрос. Знаешь, прямо говоря, меня все эти отметки, звёздочки в экране не волнуют совершенно! Я люблю тебя, тебя, Лёва, я вижу в тебе самого близкого, самого дорогого мне человека на всю жизнь. Вот тебе мой ответ». – Она твёрдо глядела мне прямо в глаза. Твёрдо и влюблённо. Я привлёк к себе моё милое существо, бесценное и прекрасное. Прижавшись к лицу самого доро- гого мне человека своей щекой, я ощутил слёзы. Собрал их своими губами и стал целовать, целовать её без конца в щёки, в глаза, в лоб, в шею, целовать неистово и страстно. – «Ой, Лёв, … Ну, погоди! …Ты совсем зацеловал меня!» - Шутливо отби- валась она, счастливо улыбаясь. Тут вошёл Келлий. «Друзья, здравствуйте! Прежде всего примите мои глубокие извинения: Лев! Это я упросил Лилейлу проверить на Амуценире правильность моего утверждения, что вы -  взаимные максимумы. Между прочим, Лев, она не сразу согласилась! Но я её уверил в том, что, если любовь настоящая между вами, она выдержит это испытание. Как видите, оба моих расчёта оказались верными. Так-что поздравляю вас!  Вы вышли с честью из серьёзного испы- тания! Уже собран богатейший и весьма важный, я бы сказал – уникальный, научный материал. Ещё раз простите, что подверг вас такому стрессу. Это – жертва во имя Науки! Ну, как, друзья, прощаете?» - «Знаете, Келлий, честно говоря, я бы Вас просто побила!» - Сказала полу - шутя, полу - серьёзно Лиль. – «Ну, побей,пожа- луйста, если хочешь». – С доброй улыбкой ответил он. – «Да ну Вас». - Тоже уже
улыбаясь, словно солнышко вышло после грозы, проговорила Лиль. Что нам теперь делать?» - «Начинать семейную жизнь. Пока идёт работа, переходи к мужу сюда. Теперь ведь отпуск тебе продлят – у вас «медовый месяц!» Вот и будете участвовать оба в эксперименте: полетите на все планеты, вообще туда, где захочет побывать твой муж. Не возражаешь?» - «Безусловно нет!» - Отвечала Лиль и в её голосе пос- лышались нотки радости. – «Поводи мужа на концерты … только не так, как вчера». – Он погрозил её пальцем, а Лиль виновато улыбнулась. – «Начиная с музыки и фильмов малого и умеренного воздействия. Походите по музеям. Кстати, Лев, увидите своё послание к учёным будущего, правда, уже в размонтированном виде. Ну, а сейчас, если возражений нет, идём в кино». Наверное Вам, Лев, да и тебе Лиль, хочется испытать и ощущения альпиниста – скалолаза, а?» - «Конечно» - ответил я. «Очень интересно!» - Согласилась и Лиль. – «Ну, тогда и пошли!» - И Келлий направился к выходу. «Постой, Лёва. Ты одень вчерашний костюм». – Попросила Лиль.

                Триумф Николая.

        Через 5 минут мы с Лиль догнали (по воздуху!) Келлия. С ним уже были Коля и Ара. Поздоровались. Ара сразу обратила внимание на мой костюм и поощрительно глянула на Лилейлу. Да и Николай, оглядывая меня, поднял брови и переглянулся с Арой. – «Да. Лёва. Ты меня опередил! - Сказал он, многозначительно улыбаясь: - а ещё не хотел оставаться! Скажи-ка, кто был прав?!» - Я молчал, улыбаясь, лишь развёл руками. Заулыбалась и Лиль. – «Ну, ничего! – Весело сказал Николай – Какие наши годы?


                73

Верно, Арочка?» - Та кивнула, смущённо улыбаясь. «Вопрос можно?» - Обратился я к
Келлию. – «Буду рад». – Ответил он. – «Скажите, как, вообще, получается музыка такой,чудовищной силы воздействия на психику?» -  Он, понимающе, с улыбкой глянул на меня. – «Я уже говорил, что открыли био-излучение мозга очень давно. Через 7 лет после этого учёный Черелли Стирг начал изучать воздействие организованных звуковых частот и мелодий на психику человека и, даже животных. На основании его открытий и были созданы совершенно новые, музыкальные инструменты, а выведенные
им законы и легли в основу построения мелодий. С тех пор музыкальные инструменты
по своей конструкции дополнялись, уточнялись и вот теперь этот аспект культуры
достиг такого уровня.… А каждый, музыкальный инструмент имеет от 20 до 150 режи- мов звучания. Вот,к примеру: «Виар».– Всего 20 режимов, а способен воспроизвести все музыкальные инструменты вашей, Лев, эпохи. При том,он это может делать не только простым переключением режимов, но и комбинируя их. В Ваше время,ещё в шко- ле, по математике изучали «размещения», «сочетания» и «перестановки».Ну-ка,посчи- таем, «сочетания»: из 20 по два, по три … и т.д. до 20-ти. Сколько получится?"
ся?» - «Огромное число!» - Ответила за меня Лиль. – «Мой милый инженер!»- Подумал я. – «Выходит,что сейчас музыкант должен быть ещё и математиком?» - «Почти так –
ответил Келлий, но главное – отличный слух и музыкальная память, тонкое восприя-
тие музыки и ещё,очень большая душа!»
      Тем временем мы подошли к кинотеатру. Он снова был полон! А ложа ждала нас.
Расселись так же, как вчера. «Ну, Лёва – обратился ко мне Николай: вчера я прыгал с парашютом, а сегодня ты покарапкаешься!» - Я,улыбаясь,кивнул. В мысли чисто, не
громко, не тихо, а как-раз хорошо зазвучал голос ведущего:-«Друзья! Мы продолжаем
сеанс, который был прерван вчера в интересах вашего, душевного равновесия и бла-
гополучия. Сегодня – вторая часть сеанса: - вы ощутите древнейший вид спорта – альпинизм, когда люди умышленно избирали для подъёма на очень высокие горы, или
скалы не оптимальные,а самые экстремальные маршруты. Это было порождением само-
самовыражения,самоутверждения,основанного на гордости собственной возможностью
преодоления огромных трудностей и смертельного риска. Не скрою – были случаи ле-
тального исхода. А леталии,в этом виде спорта, были в то время не редкость! Они
случались ещё чаще,чем в парашютном спорте. Помните: в те времена,тот,кто падал -
– разбивался! И жизнь его прекращалась навсегда. … Итак.Удачного вам просмотра!"
И тут же в глазах появилась скала. Я смотрел на её верх. Ох и высотёнка! И амери-
канский небоскрёб, в сравнении с нею, покажется карликом! Но меня наполняла ре-
шимость. Я отлично знал, что и когда делать. Непонятная страсть преодоления охва-
тила душу. А на леталь смотрел спокойно, как на вполне возможное, но не представ-
ляющее чего-то особенного, хотя и нежелательное. Хорошо знал друзей – альпинис-
тов – скалолазов и свободно обращался к ним по именам (хотя, лично я видел их
впервые!) Но, ведь я сейчас был Николаем! И вот начался подъём. Иду первым, цеп-
ляясь за каждую трещинку, каждый уступ,не иду,а льюсь вверх, змеёй прильнув всем
телом к скале. За мной – ребята. Подстраховывают! Забиваю в скалу костыль за кос-
тылём. Легчает рюкзак! Когда связка – верёвка, которой все мы связаны, идёт через
костыль – надежды больше. А впереди отрицательный наклон – «корниз»! Тут нужно



                74 

особое искусство! Отрываться от скалы нельзя – полетишь вниз! Цепляюсь за высту-
пы скалы. Страха нет. Азарт! «Теку» по карнизу. Ещё костыль… ещё … выбираюсь, ка-
жется на «отвеску». – И то легче! Хватаюсь за выступ – он срывается!!! Лечу вниз, уда-
ряюсь о выступы скалы … Всё! – Это конец! … Но нет! Жёсткий рывок … и я качаюсь
на эластичной, капроновой верёвке.  Страховочный костыль удержал! Ребята осто-
рожно подтягивают меня к нему. И я вновь «сливаюсь» со скалой. Сердце бешено ко-
колотится. Дышу как паровоз! Дохожу до того, проклятого уступа – его уже нет! Уле-
тел вниз (вместо меня!) Ему что? – Он - камень! Снова забиваю костыли. Временами
отдыхаю. И вот она – вершина!! Ура!!  Здесь растёт несколько низеньких, хилых де-
ревьев. Их маленькие листья шелестят под ветром – приветствуют нас – победителей
скалы, на которой они растут! Вслед за мной поднимаются и остальные. Вид отсюда
великолепный! Горы, снизу поросшие лесами, выше – каменистые и, ближе к небу, по-
крытые снегами, в голубой дымке. Чуть ниже, в отдалении, кружит пара орлов. Палат-
ки нашего лагеря, машины – чуть видны, далеко внизу. Непередаваемое чувство радо-
сти, гордости и необъятного простора наполняет душу. Вниз спускаемся по едва заметной, крутой тропе, извивающейся между камней, деревьев и уступов. И вот мы в
нашем, палаточном лагере. Вечереет. Горит, потрескивая, костёр, время – от времени обдавая древесным дымком. На таганке – котелок. Искры уносятся к звёздному небу.
Звучит гитара и бардовская песня.  … Всё, вдруг, оборвалось. Мы вновь сидели в ложе.
        Купол стал открываться, но … что такое? – Никто из зрителей даже не шелохнул-
ся! Все сидели в шоке. Сам Николай и, прильнувшая к нему Ара, с удивлением смотре-
ли на неподвижную публику. Мы с Лилейлой – тоже. И вдруг, все словно очнувшись,
стали поворачиваться к нашей ложе и, стоя, дружно выкрикивать: - «Коля! Коля! Коля!» - Так Николая называли друзья – альпинисты. Коля встал, явно смущённый, поднял обе руки в знак приветствия и уважения. А громадный амфитеатр продолжал сканди- ровать: - «Коля! Коля! Коля!» В ложу бесцеремонно вскочили несколько парней, под-
ватили Николя, подняли над собой в положении «сидя» и, понесли. Он пытался соскочить, но парни держали крепко. Они передали его следующим и, Николай по- плыл на руках зрителей по залу.  Лес рук тянулся к нему за рукопожатием и Коля, как
мог, на них отвечал. Лиль смотрела на Ару.  – Та была немало смущена, но вся свети-
лась счастьем и нескрываемой гордостью. Мы с Лиль встретились взглядами и, я ши-
роко ей улыбнулся. В ответ и она одарила меня лучезарной, любящей улыбкой, в ко-
торой читался и оттенок гордости своим избранником – в моём взгляде она не увиде-
ла зависти, только радость за товарища и шутливое сочувствие по поводу переделки,
в которую он попал сейчас. Чествование альпиниста длилось довольно долго, но мы
терпеливо ожидали возвращения нашего кино-героя. Наконец, он возвратился в ложу.
«С успехом, Коля!» - Протянул ему руку и я. – «Что, Лев, понравилось?» - Спросил он
меня, улыбаясь. – «Сильно!» - Только и ответил я ему. Лиль последовало моему приме-
ру и Коля с удовольствием пожал ей руку и, даже приложился губами, на что Ара отре-
агировала поощрительной улыбкой. Не смог не поздравить Колю с успехом и Келлий.
Мы встали и пошли буквально через «коридор» зрителей. И, не только к Коле, но и ко
всем нам тянулись множество рук и мы, по возможности, отвечали рукопожатиями.
Наши девочки гордо шли с нами. Келлий улыбался. Его тоже широко знали люди пла-
неты, ибо он часто выступал и, всегда очень интересно (что мы узнали позже), одно-
временно по всем каналам Земли и Системы. Он привёз в настоящее время большин-


                75

ство исторических знаменитостей прошлого и был нередким и ожидаемым гостем на
всех СМИ. Так – что разделить с нами рукопожатия пришлось и ему. Наконец мы вышли на улицу. Колю с Арой сразу же стали окружать поклонники, среди которых особенно
много было девушек, при том, замечательно красивых, а также и женщин. «У нас сегодня какие задачи?» - Обратился я к Келлию.  – «Всё. Вы свободны оба». – Ответил он нам просто. И вообще, теперь свободны. Только напоминаю: жить, пока, в Центре. Как закончим работу – я скажу». – «А вопрос можно?» - Обратился я к нему.- «Всегда рад Вашим вопросам, Лев» - Ответил он с готовностью. – «Вот, давно уже хочу Вас спросить насчёт плавающих домов. Зачем они вообще? Как удерживается такая масса в воздухе? И потом: там отопление зимой, горячая и холодная вода, система канализации … Но ведь дом никак не соприкасается с землёй. Откуда вода? Куда девается мусор, да и био-отходы?» - «А помните, когда мы только ещё прилетали из вашего времени? – Я ведь тогда всё объяснял. Но … кажется медики тут немного недосмотрели. Зайдёмте в скверик на крыше и побеседуем, а то здесь шумно и людно». Мы поднялись на крышу 400–этажного дома. Тут и впрямь было тихо и спокойно, клумбы с красивыми, раз- нообразными цветами. Между ними невысокие, но густые деревца группами. Сама обстановка располагала к беседе.

                Плавающий дом.

        «Так вот: - начал Келлий, когда разлетелись все наши почитатели и любопытству-
ющие. «Сначала на Ваш первый вопрос: зачем нужны плавающие дома. Лиль тоже с
интересом стала слушать (ведь она жила в таком доме!) «Как вы, друзья, знаете, на планете сейчас пустующей земли не осталось и пяди. Каждый квадратный метр вы- полняет свою функцию: - поля дают необходимое количество натуральных продуктов
и, естественно, вырабатывают кислород в атмосферу, поглощая углекислый газ, кото-
рый выдыхаем мы и всё живое. Леса выполняют ту же функцию для атмосферы Земли
и дают древесину, как сырьё для дальнейшей переработки. Кроме того, они сохраняют
влагу, питая реки континентов. Водные пространства поддерживают круговорот во-
ды в природе и служат так же полотном для водного: речного и морского транспорта.
Горы и пустыни (а пустынь теперь только две на планете: - если по древнему, то Гоби
- в восточном полушарии и Невада – в западном) – природные заповедники и полиго-
ны для испытания техники, предназначенной для работы на планетах других Систем.
Да и размеры этих пустынь значительно урезаны. Так что каждый квадратный метр
на планете весьма ценен. И вот, через 56 лет после открытия способа получения анти-
гравитации, учёный Иргерий Кедрайгер предложил плавающие дома. Сперва их пос-
читали технической забавой и не рассматривали всерьёз (так бывает со многими от-
крытиями!), но несерьёзно о таких домах думали не все! А сейчас они имеют немалое значение. Вдумайтесь! Такой дом, практически, не имеет ограничений по вместимос-
ти – экономятся значительные, земельные участки. Во вторых: - такой дом может быть
каким угодно в архитектурном плане. Поэтому, строительство нового жилья, научных и культурных учреждений сейчас ведётся именно плавающими зданиями. Не занимая места на земле, они решают проблемы потребности в новых объектах жилья, соцкульт-
быта (как говорили, Лев, в Ваши времена), науки и промышленности.



                76

        Теперь:  как держится в воздухе такая громада. – Прежде всего – материал. Согласно древнейшей легенде, его называли – «кеворит», по имени его мифического изобретателя. Теперь этот материал–реальность. Он имеет не положительную, а отри- цательную гравитацию. Безусловно, если уточнить, то гравитацию он имеет нулевую, но ведь наша Земля вращается и все предметы на её поверхности отбрасываются от её
поверхности центробежной силой вращения Земли. И вот получилось, что всё, что на Земле имеет нулевой вес, может быть отброшено в Космос вращением Земли. Но, коне-
чно, в реальности, этого не происходит. Так вот: этот материал, практически, имеет отрицательную гравитацию, к тому же, за последние 176 лет его усовершенст- 
вовали и, с помощью воздействия на него особых токов, стали придавать этому ма- териалу даже анти - гравитационные свойства: - в нейтральном Космосе этот мате- риал - тоже нейтрален, а, попадая в гравитационное поле – начинает от этого поля отталкиваться.И вот именно это свойство материала можно, практически, увеличивать безгранично! Кстати, теперь все гравиапланы – пассажирские, да и грузовые,рабо- тают по именно  этому принципу.  Теперь вы, наверное, поняли, как держится в воздухе плавающее здание. Для создания нормальных условий жизни имеются отдельные элементы гравитации в квартирах, офисах – везде, где могут находиться люди, ибо невесомость, а Лев это, наверное, знает, чрезвычайно вредна подавляющему числу живых существ планеты.
        Питается такой дом от собственного, термоядерного реактора. Простого стакана воды ему хватает, чтобы полностью обеспечить энергией плавающее здание, при этом, проектанты рассчитывают мощность энергетической установки на каждое здание и при максимальной его заселённости и, в соответствии с его размерами. Эти установки дублируются. Если одна из них должна встать на перезарядку, или тех. осмотр, в работу запускается другая.   
        Теперь о системах. Воду, например, система такого здания берёт из атмос-ферного воздуха, а при необходимости, синтезирует лучевым способом. Разводка воды – древним способом – по трубам из нержавеющего, неметаллического материала, срок службы которого – свыше 1000 лет. Кстати, трубы эти по завершении срока службы не заменяют, а просто восстанавливают лучевым способом. Ну, о способе подогрева воды
для бытовых нужд, говорить, я думаю, излишне». – Мы молча кивнули, а Келлий про-   
должал: - «Системы водоснабжения работают на принципе нагнетания. А система ка-
нализации - на принципе вакуума. Все отходы проходят соответствующую переработ-
ку: - жидкие – фильтрацию и бактериологическую и химическую нейтрализацию и
очистку и поступают в разводку системы для технических нужд. Полутвёрдые отхо-
ды обезвоживаются и, вместе с твёрдыми отходами сублимируются, измельчаются и
сжигаются без доступа воздуха. Металлы, пластики отделяются и отправляются в на-
земные предприятия для дальнейшей переработки.
        А за работой реактора, всех систем дома и полётом здания следят автоматы с ЭМАКами, а их уже контролируют специально подготовленные, высококвалифициро-
ванные люди.
        Да, отопление таких зданий, или микроклимат в каждом помещении поддержи- вается путём прокачки фильтрованного воздуха определённой температуры через две
параллельные системы трубопроводов: в одной системе воздух нагрет до +35*С. А в
другой – охлаждён до -10*С. Через автомат – смеситель, который стоит в каждой

  77
               

комнате, в любом помещении квартиры, таким образом подаётся воздух с темпера-
турой = +22*С . Если необходимо, человек устанавливает на шкале автомата – регу-
лятора нужную ему температуру мысленным заказом, или вручную. И, не в пример
системам Вашего времени, Лев, сбоев тут не бывает.
        И, наконец, последнее: каждому дому задаётся сразу высота полёта от уровня земной поверхности до нижней – нулевой отметки здания, а также определя- ется район его барражирования и ориентации по сторонам света. Она – постоянна. Само-же это здание способно перемещаться со скоростью до 20 м./сек. для проти- востояния ветрам. Ну, а скорость ветров, сами знаете, теперь тоже в руках Человека! Так что тут никаких случайностей быть не может. Но, всё же и на случай непредвиденных обстоятельств, предусмотрен и форсажный режим для аварийных, погодных ситуаций, до 50 м./сек. , или до 180 км./час, как летали в Ваше, Лев, время самые долго жившие самолёты Ан-2». – «Вы даже и о них знаете!?» - С непод- дельным изумлением проговорил я». - «Я ведь историк – инженер – отвечал Келлий – и такие вещи обязан знать». – «Ну,для меня это просто сюрприз! – Вымолвил я: - На этих самолётах я налетал, в составе экипажа больше 1000 часов!» - «Вот так встреча! – Улыбнулся Келлий. – Вашу руку,Лев!» - Он подошёл и мы обменялись крепким рукопожатием. А Келлий продолжал: - Скажу ещё: - здание имеет защиту от грозовых разрядов. Это – специальная, защитная зона в 500 м. Ближе не может проникнуть ни одна молния – специальное поле отклоняет её. А что бы люди не чувствовали лёгких изменений гравитации при вертикальных перемещениях здания по тем, или иным причинам, в каждом помещении – автоматы искусственной гравитации всегда начеку! И вообще, плавающее здание полностью автономно – как космический корабль. … Вот вам, вкратце, по всем, Лев, Вашим вопросам. … Ещё что-то интнресу- ет?» - «Большое спасибо, Келлий, за такой, обстоятельный ответ. Но, вот, скажем, раде той же экономии пространства на Земле, не проще ли организовать всё это под землёй?  Там ведь и таких, сложных систем не надо! И, куда легче с коммуникаци- ями!» - «А вот Вы, лично, согласились бы жить под земдёй, пусть даже в очень комфортабельных условиях?»-Вопросом на вопрос ответил Келлий. – «Я? – Ни за что!» - Убеждённо ответил я. – «Вот видите?! Были такие предложения, правда, очень давно, задолго до открытия природы гравитации. Даже построили жилой комплекс со всеми магазинами, домом быта, ну и прочими атрибутами обеспечения. Люди смотрели, восхищались, но, желающих жить там были единичные семьи, да, в конце – концов и они все ушли-таки жить на поверхность – «к солнышку»! Психика Человека отрицате- льно реагирует на замкнутое пространство,особенно при постоянном сознании, что ты под землёй! Теперь в тех недрах размещаются только немногочисленные, промышленные предприятия да некоторые научно - исследовательские учреждения, в основном, связанные с исследованием частиц –«Нейтрино». Надеюсь – вы о них осведомлены». - Мы с Лилейлой, оба кивнули.«Им находиться под землёй необходимо». – «А глубоко- водные города?» - «Там, для психики – совсем другое дело!  За стенами – вольная, необъятная, свободная стихия! В ней ведь можно и пере- двигаться! Там за окнами – жизнь … и постоянное движение! Пусть это, в ряде случаев, даже в темноте».  -  А вот скажите, Келлий, что, если в плавающем доме вдруг пожар?» - «Ну, что Вы, друг мой, пожаров ни в бытовых, ни в промышленных зданиях нет уже больше 50 тыс. лет! Сейчас даже одежда, не говоря уж об остальном, делается только из нейтральных материалов, не вступающих в реакцию


                78

соединения с любым из элементов воздуха ни при какой температуре, будь то кисло-
род, азот, озон, да что угодно!  Так что пожечь, даже умышленно, как это было в ваши  времена, сейчас просто не реально. Кстати сказать, такие виды топлива, как углеводороды, отравлявшие, в ваши дни, атмосферу планеты, включая и каменный уголь,давно уже полностью добыты и иссякли. Сейчас вы их сможете увидеть только как музейные экспонаты». – «Да, мы их видели». – Подтвердила Лилейла. «А вот скажем,молния подожгёт лес, особенно хвойный – продолжал интересоваться я – как вообще сейчас с лесными пожарами? В наши времена это был буквально бич лесов, особенно в Сибири и в Забайкальи». –«За этим сейчас внимательно следит специаль- ная система спутников. Если в лесу появляется огонь, то направленным излучением кислород и азот воздуха преобразуются в углекислый газ в радиусе 10 метров от дерева и огонь сразу же гаснет. К тому же, эти реакции сопровождаются сильным понижением температуры до -40 -  -45*С, что ещё способствует надёжному прекраще- нию горения». - «Значит теперь в лесу и костёр развести нельзя?» - Не унимался я. – «Ну, почему-же? – Улыбнулся Келлий: - у людей ведь кирты. Перивичное, контроли- рующее излучение спутника принимается киртом и сразу даёт кодированный ответ. Это во первых. А во вторых – важна ещё и интенсивность огня. Если она выше,чем сред- ний костёр, (а это определено экспериментально и заложено в память всех этих спутников) огонь всё-равно будет погашен, даже в присутствии людей. Так что и поджёг, умышленный, или по неосторожности, полностью исключён. Кроме того, ведь живое дерево, в случаи возгорания, тоже чувствует боль и это излучение так же принимается спутниками. Если дерево «стонет», его погасят незамедлительно». Только стонет дерево не как человек: человеку, чтобы издать звук, надо набрать воздуха в лёгкие, но ведь и он заканчивается  и надо вновь набирать. А дерево, вообще растения стонут непрерывным стоном. Тут хорошие нервы нужны … я,к примеру, слышал это». – «А при рубке?» - «При рубке , во первых, нет огня.  А во вторых:  живые деревья сейчас не рубят. Лучевая промышленность даёт сколько необходимо пиломатериалов всех сортов и видов деревьев – точно так же, как и в пище.  …  Ещё вопросы есть?» - «Пока нет – улыбнулся я, а за исчерпывающий ответ, огромное Вам спасибо!» - «Был рад просветить –ответил учёный, задавайте вопросы, не стесняясь.  Если компетентен, с удовольствием удовлетворю вашу любознательность. Ну, а сейчас мне пора. Всего хорошего, друзья!» - Он пожал нам руки и свечой взвился в небо. – «А академик-то тоже не тихоня!» - Заметила Лилейла. Ну, куда сейчас?» - «Домой – предложил я: - хочется после этого шума немного отдохнуть», - «Летим!» - Весело ответила мне Лиль и мы, как Келлий, тоже ринулись вверх.               

                Семейный очаг.

        Однако, Лилейла полетела совсем в другую сторону. (?)«Ты куда?» -Удивился я. -«Ну, ты же сказал, что хочешь домой. – Мы туда и летим!» Это было интересной загадкой. Но я вскоре понял, что направляемся мы к её плавающему дому. Значит предстояло знакомство с родителями. Что-ж! Этого не избежать. Костюм у меня – со-
ответствующий, а время 4-й час дня. Наверняка, они уже дома. Ладно! Чем раньше – тем лучше! Мы приближались и плавающий дом всё увеличивался. Его громада причуд- ливых форм, висевшая в воздухе без всякой опоры, росла, ширилась… Впервые я видел


                79

так близко, с высоты птичьего полёта это необыкновенное творение человеческого ума и техники. Вокруг него, точно пчёлы возле улья, роились пешелёты, отдельные скрели … Лиль держала меня за руку и направляла наш полёт. Мы подлетели к одному из выступов с карнизом – площадкой для приземления, затормозили и встали на эту
площадку. Я глянул вниз – до земли метров 400. Сорвись отсюда в наши-то дни и … Но, сейчас я спокойно глядел с этой высоты. «Ты хотел домой? – Мы – дома». –Сказала Лилейла.– Я прошёлся по площадке – карнизу. В сущности, это был балкон, но без перил. Мне это не совсем понравилось, однако, большие, светлые, чистые окна, со стёклами снаружи и изнутри и величиной от потолка и почти до пола производили приятное впечатление. Лилейла слегка толкнула дверь и, мы вошли внутрь. Прихожая светлая и просторная с высоким потолком была декорирована живыми цветами, а гидропоника, на которой они росли, ещё придавала экзотики. Потолок – цвета голубого неба вызвал в душе моей ещё одобрение. Пол бирюзовый, словно черноморская волна, гладко блестел, отражая буквально всё, но при этом не был скользок. Ещё плюс! Удобные кресла располагались у стен, а посередине –небольшой подвижный столик красивой работы на изогнутых, элегантных ножках. На нём, уже знакомый мне, маленький био-излучатель церевизора и гогравизор. «А у хозяйки хороший вкус!». – Подумалось мне. При этом моя Лилечка чуть улыбнулась. (Всё-таки Келлий, под секретом от меня, скорее всего, дал ей трансляцию моих мыслей. Ну, что! От любимой у меня секретов нет!) Стены украшали фотообои с разными сюжетами. Это была прихожая. Мы прошли в гостиную. Такая же, замечательная обстановка, при этом, гостиная была уютна, она так и располагала к отдыху, к задушевной беседе. Вот где вкус у хозяев!  Из гостиной дверь вела в столовую. Это была уютная комната средней величины. У окна – передвижной стол. Здесь я увидел почти такой же шкаф, какой был в нашей столовой в Центре. Потолок дизайнирован листвой. Сквозь которую проглядывало голубое небо. Стены занимали так же фотообои и на всех – натюрморты разного содержания. «Слушай, Лиль, глядя на эти стены, у меня уже стал разыгрываться аппетит!» - Пошутил я. – Она ответила улыбкой. Неожиданно Лиль провела меня ещё в одну комнату, чуть поменьше. «А вот это – кухня – сказала она – не все постоянно пользуются луче-автоматами. Многие, особенно в семьях, любят что-то приготовить и сами. Согласись, Лёва, что в автоматах всё стандартно. Это, конечно вкусно, но, порой,хочется и разнообразия из натурального продукта».– «Безусловно!» - Согласился я. – А где вы храните продукты?» - А вот продуктовый шкаф» - Ответила она. Подошла, открыла дверцу с какой-то, непонятной улыбкой. Внутри было … пусто (?). Видя мой,недоумённый взгляд, она сказала: - «Так ведь мы ещё здесь не жили». – «Это как?» - Не понял я. – «Мы с тобой ещё только собираем- ся тут жить». – «Так что, это наша с тобой квартира?!» - «Я же тебе сказала: - «мы прилетели домой». – Ответила она улыбаясь. – «А я – то думал – к твоим роди- телям домой, где и ты сейчас живёшь». – Сказал я, ещё не вполне веря, что это только наша с Лилей квартира. – «Родители живут с другой стороны и чуть пониже. – Просто сказала Лиль – А эту нам выделил Совет нашего дома и Совет города … пока ты спал». – И она кратко надавила на кончик моего носа, словно на кнопку дверного звонка. «И вообще, что ты так удивляешься? Я ведь сегодня почти не спала. Всё устроила за ночь, тогда и прилегла на часик, поспала уже здесь, на новосельи». - «Видел! – Подумалось мне, - но никогда не скажу тебе об этом!» - «А я во сне очень ясно видела тебя – сообщила, вдруг, Лилейла. По-моему и ты был в Амуцентре, а?» -


                80

А?» - А почему ты так решила?» - С видом разоблачённого заговорщика заулыбался я. – «Ну,во первых, так ясно можно человека увидеть только с мощного биоизлучателя. Я проснулась – сразу подумала … Решил отомстить, да?» - «Слушай, Лилька, от тебя хоть что-то можно скрыть?!» - «И не пытайся! - Улыбнулась она улыбкой победителя: - А потом, откуда бы знал городской канал, что мы с тобой – взаимные максимумы? Я уверена, что это уже и на всю Систему сообщили».– «А что, неужели это – такая уж сенсация?» - «Представь! Не всякий год услышишь такое». – «Ничего – себе! - Уди- вился я. Мне это ещё в Амуцентре инженер говорил, но я как-то не придал значения … надо же!» - «Ну, ничего – сказала Лиль, глядя мне прямо в глаза, - зато мы зна- ем теперь, что созданы друг для друга». – Мы обнялись. –«Ну, как тебе квартира наша?» - Спросила моя хозяюшка. – «Нет слов, Лиль! Ну ты же и шустрая у меня!! – Восхитился я. – Уже и квартиру сумела организовать, да ещё и обставить так,что просто замечательно!!» - «Вообще-то я поняла, но, что такое «шустрая»?» - "Это значит необыкновенно оперативная, быстрая, быстро делаешь все дела, а главное–быстрее других, Лилечка ты, моя, дорогая!» - «Спасибо, мой хороший. А скажи, что означает приставка «чка» к слову? Ты уже говорил «Лилечка», а я всё не успеваю тебя спросить, хоть и шустрая».-«Это, Лилечка, говорится для ласки словом. Я могу тебя приласкать прикосновением,взглядом, а вот это называлось у нас «ласкательной приставкой». – «Теперь поняла,Лёвочка!» - «А есть ещё такой, словесный оборот: я могу, к примеру, сказать: - «А,ну-ка, Лилька, догоняй!» Это вот в таких случаях, когда восторг, быстрые игры. Или что-то экстремальное». – «И я тогда: - «Ну, держись, Лёвка!» - «Правильно!» И, в случае сильного восхищения - то же, вообще, при переизбытка чувств». – «Тебе легче! Ты прошёл лучевую био – реставрацию и уже свободно владеешь нашей речью, даже без акцента, знаешь все наши, речевые оборо- ты, а вот мне, что бы овладеть речью вашего времени, придётся всё постигать с самого начала. Ты научишь меня говорить по-вашему?» - «Если хочешь». - «Хочу». – «Тогда нет проблем. В ходе общения – год – и ты будешь свободно говорить на нашем, древнейшем, для настоящего времени, языке». - «Речь вашего времени более эмоциональна. Это речь борьбы за выживание. Сейчас таких проблем давно уже нет и, видимо, поэтому, наша речь не столь насыщена эмоциями. Ну,Лёвочка, пойдём, пойдём дальше смотреть». Мы осмотрели ванную, туалетные комнаты, отдельные клозеты, ра- бочие кабинеты мой и её, и, наконец, перед нами открылась дверь спальни. Это было настоящее, уютное гнёздышко! И здесь я увидел фотообои. Большое окно за тёмно – зелёными, тяжёлыми занавесями. Они раздвигались и сдвигались по био-командам. Тут же были церевизор и гогра-визор. Лилейла подошла и устремила на меня взгляд, как бы говорящий: -«Ну, как? Тебе нравится?» - «И всё это ты?!!» - С изумлением спросил я. – Она молча кивнула. – Я обнял своё счастье, поднял на руки, закружил … а её руки обвили мне шею крепко – крепко, щека прижалась к моей. Почти не чувствуя на руках моё невесомое создание, я подошёл с нею к открытому окну. Интересно и, как-то необычно было видеть прямо из окон своей квартиры местность с высоты, с которой я, до этого, видел её только с самолёта! Мысленный заказ– и стёкла окна ушли вниз и в спальню ворвался воздух высот – особый,пахнувший не- повторимо. Он напомнил мне счастливые годы лётной работы … Чудо,да и только! А любимая, глядя на меня, улыбалась, видя, как по душе мне пришлась квартира именно в таком доме – мне, любителю простора и вида с лётных высот. Она


                81

легко соскочила с мои рук и отошла, а я продолжал любоваться видом из окна и вды-
хать живительный, высотный воздух, казавшийся мне лучше всяких в мире духов!
Но, неожиданно, я уловил слабый, тончайший аромат. Откуда? – Я обернулся. Лиль
смотрела на меня как-то, по-особенному. Что-же это?! – Не могу разобрать.  Но аромат непередаваемый!  Он будил в душе непонятные, но волнующие чувства. Лиль с ним вдруг стала настолько неотразима, что просто стонала душа … и страсть неожи- данно зажглась, сперва только искоркой, но тут же разгорелась в настоящий пожар! Я приблизился к любимой и аромат значительно усилился (!). И, наконец, наши с нею губы сомкнулись в поцелуе – нежном и страстном. Как правильно, что этот, первый в нашей жизни - настоящий поцелуй она сберегла до этого момента!
      
                Праздник для двоих.

        Жизненный опыт мой предельно чётко говорил мне, какой момент наступил в
нашей с Лилечкой жизни – мы прошли «точку невозврата» - так называют в авиации
рубеж, когда возврат на ближайший запасной аэродром уже невозможен – не хватит топлива! Правда, это и так было на 100% исключено у нас с нею. Но теперь Лилечка
должна была стать женщиной. А это – боль, пусть даже и мгновенная. Что делать? – Так – распорядилась матушка – Природа! Я приласкал мою дорогую и заглянул в её глаза. Они выражали решительность и готовность, буквально на всё!  Я стал её уговаривать: дать кирту задание – исключить боль на это время. Но Лилька об этом и разговаривать не хотела: – «Всё должно пройти как в ваши, времена! И ты меня не уговаривай! Ничего у тебя, всё равно, не выйдет!» И, всё же, моей «дипломатии» хватило, чтобы она, через кирт, оставила у себя 15% боли. На это я, с трудом, но согласился. И тут Лиль обратилась ко мне с неожиданной информацией. Оказывается, предвидя то,что должно было сейчас произойти у нас с нею, она, загодя слетала в Медцентр, где мы с Николаем проходили мед-реставрацию, беседовала с главврачём и специалистом по нашей – мужской анатомии и узнала, что мне, в случаи контакта с нею, предстоит сильная, острая и не мгновенная боль и кровопотеря. И тут вся надежда – на кирт. Любимая обо всём этом предупредила меня. Конечно, я поблагода-рил и дал кирту соответствующее задание. А боль задал убрать до нуля. Вот так!
        Впервые мы с любимой ощутили полное прикосновение друг к другу. Тактиль-
ность у неё была буквально умопомрачительной! От такой атаки сильнейших ощуще-
ний, я мог «сорваться» уже в первые насколько секунд!  Пришлось прибегнуть к по-
мощи кирта. И тут я постарался, чтобы любимая страдала, как можно меньше. Всё же
я услышал краткий, как молния её вскрик. Но мой,4-х летний супружеский опыт всё же избавил её от излишних страданий. Лиль только сильно сжала меня в объятиях и две слёзки покатились из милых глаз. (Вот уж обманщица! Она точно перевела свой кирт на полную чувствительность! Дальше вынесу ей выговор за это!) Почти тут же, оправившись от своего «удара» Лиль сказала: - «А ну-ко посмотрим, как у тебя!» - А у меня там аж капало! Правда, кирт очень быстро остановил эту утечку. Но Лиль сказала: - «Теперь нам обоим надо будет подождать, может даже неделю. Впрочем, ты можешь сходить в Медцентр». Мы оба лежали, глядя в потолок и молчали. Наконец Лилечка пошла в свой «секретный отдел». Я – последовал её примеру. Затем мы при- няли душ и оделись по-домашнему. Моя хозяюшка сделала мне котлетки говяжьи с пюре и подливой,


                82

сама себе – своё любимое блюдо из вторых и запили мы крутым какао и пирожными. – Бисквитными! Правда, перед этим, мы с нею сдвинули звонкие, хрустальные рюмочки с настоящим ромом. Так мы отпраздновали наш совместный с Лилечкой переход: её – в общество женщин, а меня – в общество настоящих мужчин!
        Покидали мы нашу новую, чудесную келию уже с первым опытом супружества.
Лиль теперь по-настоящему стала женой. Но я никогда не мог предположить, что любимая так «заболела» моим временем. Как я ни уговаривал, ни упрашивал её, свой кирт она, даже обманным способом, но так и не включила на подавление боли: - «Я – твоя жена – твёрдо сказала она мне – и я хочу, чтобы всё прошло так, как это было у женщин твоего времени». (Хотя мы и договорились с ней, что на своём кирте она оставит лишь 15% боли, но её вскрик в решающий момент, подсказал мне, что она всё же так и не перевела кирт. Вот ведь мазохистка! Учтём. Впереди ещё роды! Уж тут я прослежу как следует! Но, вот после всего, я, наблюдая украдкой за ней, видел оттенок гордости в её взгляде. Да уж! –Такой характер! Вот, кому-бы в альпинисты!
        Когда мы уже собирались уходить, я спросил её, что это за аромат был? В ответ она вынула из сумочки малюсенький футлярчик, а из него – простую заколку. И снова пьянящий аромат восхитил меня. – «Это – «Парфюм» - пояснила Лиль – заколка –излучатель. Излучение рождает в твоём сознании определённый запах». – «Да здесь целая гамма запахов!» - Воскликнул я. – «Правильно – подтвердила Лиль – Парфюм каждая женщина подбирает сама, по своему вкусу и на каждую, конкретную ситуацию. Вот мы с тобой были в консерватории. Ты обратил внимание, какие запахи несли люди, между прочим, мужчины – тоже!» - «Да, вроде, что-то  и чувствовалось, но я весь был поглощён тобой и просто не придавал этому значения». – «Ну, ладно – улыбнулась Лиль и, в её голосе и улыбке прочитались счастливые нотки – но на всякие случаи жизни мы – замужние женщины, подбираем соответствующий парфюм» - «Ты сказала – «замужние женщины». А девушки и незамужние женщины, что, разве не пользуются парфюмерией?» - Удивился я. - «Сейчас в обществе это считается дурным тоном, не достойным Человека». – «Интересно, почему». – «Видишь, в наши дни, парфюмы настолько совершенны. что в состоянии очень быстро довести до влюблённо- сти человека противоположного пола. Только заметь: - до влюблённости, но не до любви! Влюблённость, хоть и может казаться любовью, быстро проходит. Вообще считается, что люди должны привлечь друг– друга красотой своей души, общностью мировоззрения, взглядов, интересов, особым совпадением характеров и, только когда результатом всего этого станет брак, тогда оба могут добавлять к этому и воздей- ствие парфюма».
- А вот как ты, Лиль, подбираешь это?
- По своему вкусу.
- А сам процесс.
- В отделе Универмага много излучателей. Их комбинации и уровни излучения можно
   подбирать. Что бы это сделать лучше – там - консультанты - операторы. Когда парфюм окончательно подобран и устраивает, нравится клиенту, его переносят, или, скажем,напитывают им вот такую заколочку. Это–излучатель с источником энергии от кирта. Он будет работать пока работает кирт. Ну, а если этот парфюм станет обыденностью, можно заменить его «набивку» новой. Можно его просто отложить на время и купить новый. Хочешь - и ты подбери себе парфюм".               
-  "А что? Можно – на торжественные случаи. … Но я в этом – полный нуль. Так-что
   

                83

тут уж, не обессудь, но я всецело буду полагаться только на тебя". - "Ладно уж – улыбнулась Лиль, сходим как-нибудь".
- Наверное, у этих операторов свои секреты?
- Ещё какие! ЭМАКи у них связаны с банком данных с Медцентра. Учитываются тыся-
   чи особенностей обоих. Операторы владеют закономерностями привязанностей,
   общих для людей. На их основе, при совокупности сочетания всех особенностей обо-
   их в паре и составляется парфюм для разных ситуаций.
- А долго это продолжается?
- Около 5 минут.
- Так быстро?!
- В наше время так работает электроника.
- А вот скажи, Лиль, косметика сейчас какая?  Что-то я не видел ни где крашеных губ,
  бровей, ресниц, чего – либо вокруг глаз …
- Сейчас, Лёвочка, лучевая косметика.  Да, нам ещё в школе рассказывали, что в ваши годы использовали косметические средства, чтобы скрыть старение, врождённые дефекты … Но ведь этого давно уж нет.  Ты же видел, как красивы сейчас все люди. Так зачем им косметика?  Природная красота Человека выше, приятнее всякой, искусственной красоты!  Да ведь, согласись, та косметика – это же фальш! Сделать себя красивее, чем ты есть, а потом предстать перед любимым обманщицей? Это же самоунижение достоинства девушки! И, естественно, на подобное унижение вряд ли кто пойдёт, равно, как и привлекать человека специальным парфюмом.
- Я понял тебя. А вот если изменить цвет волос?
- Это в лучевой камере. Там просто меняют наследственность в цвете волос и подби-
  рают другой, нужный человеку цвет.
- А маникюр?
- А что это такое?
- Ну – это ногти красить … на руках. В моём времени был и «педикюр» - красили ногти на ногах.
- Это есть. Только по-другому называется. Хочешь, я тоже покрашу?
Я взял в руки её пальчики, погладил, поцеловал: - «Я люблю тебя такой, какая ты есть. Без всего!  … Слушай, а вот футлярчик. Он что – для красоты?
- Нет. Он задерживает, а техническим языком говоря – консервирует излучение пар-
  фюма, не выпуская его наружу. Согласись, что постоянно чувствовать один и тот   же запах, быстро надоедает, да ведь и сам запах должен соответствовать ситуации»,
- Спасибо, родная, но не пора-ли мне теперь познакомиться с твоей семьёй?
Лиль улыбнулась: - Летим, мой хороший!» - Мы просто закрыли за собою дверь нашей
квартиры – никаких ключей, замков … и вышли на площадку. «А всё-таки перила на
балкон мы закажем». – Решил я «про себя», но тут же, беспокойно провёл рукой по подбородку–не брился столько времени! Да и чем?… Но подбородок мой был абсолют- 
но гладким! Видимо на био-реставрации данный аспект атавизма просто убрали из
организма за ненадобностью. – Это было и рационально, и, просто замечательно! Ещё
одной, малоприятной заботой стало меньше! В дальнейшем я у себя ни где не замечал
«растительности», кроме волос на голове, бровей и ресниц. И точно так же и у Лилечки. Между тем, я заметил, что Лиль украдкой любовалась мною. Но ведь и я «грешил» тем же и, когда попадался – видел на лице её смущённую улыбку. Такая. Лихая натура,а тат ... Милая моя скромница!


                84

     Мы спустились на приёмную площадку семейного дома любимой. Ещё сутки назад
она улетала сюда домой!  Теперь мы прилетели в её родной дом уже в гости к её родителям. Вопреки моим, невольным опасениям и безотчётному волнению, приняли нас очень радушно. Как раз тут пошёл по первому каналу церевидения выпуск новостей:
«Вечерние новости». В числе первых сообщили о нашем с Лилейлой браке, о том,что
 Молодожёнам предоставлена квартира в 8-м, плавающем доме, показали наш после-
дний кино-сеанс с триумфом Николая. Тесть – обаятельный, плотный мужчина, с виду
лет 45-и, работал в городском хозяйстве, заведовал ремонтом и контролем лучевых, пищевых автоматов. Мама Лилейлы – замечательно красивая, очень милая и простая женщина работала по контролю зелёными насаждениями города. Историю нашего с Ни- колаем путешествия сюда они знали со слов СМИ, но, всё равно им было интересно
услышать это от меня, как – говорится – из первых уст. Все, в том числе и Лиль. слушали с большим интересом, задавали много вопросов. Я рассказал им о жизни, материальном уровне людей того времени, а также об уровне техники тех лет. Особенно остановился на том, что в те, бесконечно – далёкие годы много летал здесь на, уже в те годы – старинном, двухмоторном самолёте, моторы которого работали на бензине, Мы развозили продовольствие в разные, новые города, к кото- рым тогда ещё не было дорог вообще, а мост для железной дороги через большую реку тогда только строился. Описал им один из наших полётов в грозах, когда мы подби- рались к Сургуту на высоте менее 100 метров, нас сильно болтало, рядом в землю вонзались молнии, шёл сильный дождь, иной раз и с градом. Но мы всё же прилетели в Сургут! Этот мой рассказ сильно впечатлил моих слушателей, особенно Лильку и она просто прилипла ко мне, глядя на меня и сочувственно, и одновременно гордясь любимым. Я,в ответ её поцеловал в лобик. Рассказал, что на месте их прекрасного города раньше было два новостроящихся города – Сургут и Нефтеюганск. Лиль то и дело бросала на меня взгляды, полные любви и гордости за своего избранника. «А скажите, Лев, вот закончатся исследования – обратился ко мне тесть – что Вы наме- рены делать после?» - «Он – лётчик, папа!» - Сказала Лиль, не дожидаясь моего ответа. – «Погоди, дочка. Пусть он сам скажет». – Заметила мама. – «Лилечка со- вершенно права» - Ответил я. При этом Лиль победно посмотрела на родителей и младшую сестру – Тирильду. А я продолжил: - «Хочу сначала на земных линиях пора- ботать, а их освою – на космических: вначале к орбитальным объектам – вот, в частности – и к спутнику, где будет работать после отпуска моя дорогая (я повер- нулся к Лилечке и поцеловал её в лобик), а потом на межпланетные, начиная с Лу- ны». – «Что-ж! Планы хорошие – резюмировал тесть – любимая работа – большое дело в жизни! Вот только видеться тогда вам придётся редко.Как ты на это смотришь, Лилейла?» - «Я всегда буду ждать его – ответила она – а отпуск у нас большой – и у него, и у меня. Да ведь и я – тоже на орбите! Наверное ты после отпуска пожи- вёшь там со мной, Лёвочка?» - Повернулась она ко мне. – «Безусловно! – Обрадовал- ся я: – Думаю, Келлий мне в этом не откажет. Но … где мы там с тобой устроимся? Ты ведь, скорее всего, с подружками в одной комнате». – «Нам выделят отдельную». – Уверенно сказала Лиль. – «Тогда всё отлично! Хоть посмотрю, как ты работаешь!» - Наверное глаза мои так заблестели счастливой радостью, что все мои собеседники заулыбались. «Скажите, а вот праздники какие-нибудь у вас сейчас бывают?» - Поинтересовался я.  – «Конечно!» - Ответила мама и стала их называть. Я узнал,


                85

что Новый год так и остался с 1-го января, хотя и были предложения начать год с 22-го декабря. А ещё – с 1-го марта. Но все эти предложения не прошли и Новый год с 1-го января сохранился.  «А свадьбы у вас справляют?» - Полюбопытствовал я и поглядел на Лилейлу. – Та была в недоумении. –«А что это такое?» - Не понял и отец. Пришлось разъяснять этот обычай нашего времени, описывать, как свадьбы проходили. – «Да, красивый обычай!» - Заметил тесть – мы о таком вообще не слыша- ли». – «Действительно интересно! – Поддержала и мама: - Конечно, образование но- вой семьи – это праздник! А, вот, когда семья распадается – у вас тоже праздноа- ли?» - «Нет. Вот этого не было – отвечал я – ведь при разводе эмоции у всех отрицательные». – «Послушай, отец, - неожиданно заметила мама – вот только сейчас вспомнила: - мы-то, сами Лёве и не представились! Я – Инирильдия Аркарайди, а для Вас, Лёва – просто Ини». – «Очень приятно». – Ответил я, приложив руку к сердцу, безусловно, не кривя душой.«Арайд Кимгалли и, конечно, тоже Аркарайди».– Предста- вился тесть и, конечно же, так же получил мой вежливый ответ. – «Тирильда Арка- райди – представилась сестричка Лилейлы, вся – как ангелок! Мне 13 лет – Объявила она. – Все заулыбались.
- «Очень приятно с тобой познакомиться!» - Ответил я ей. – «А скажите, как у вас с фамилиями? Я вижу – у дочерей мамина фамилия». – «Да, Лёва, – сказала мама, обычно,дочери берут фамилию мамы, а сыновья – отца. Но … мы все взяли папину фа- милию».А в возрасте совершеннолетия человек может сам выбрать себе фамилию мамы, или отца, или любую, какая понравится. А мы – родители остаёмся у них в киртах, а в наших киртах – они.  Главное – же – в них остаются наши гены. Это – дороже всего! … А, действительно, почему бы по - древнему обычаю нам это не отпраздно- вать? Как ты считаешь, Ар?» - «Почему бы и нет?!» - Весело сказал отец. Когда будем праздновать? Как ты думаешь, хозяйка?!» - «Скорее всего –в следующие выход- ные – сказала мама. - Я беру на себя всю подготовку. Завтра, к вечеру сообщу вам, ребята, когда это у нас будет». – С улыбкой закончила она.  – «Уже поздно, глядя на часы, заметила Лиль,-нам пора в Центр. Мы тепло попрощались и, в ожидании вызванного скреля, поднялись на крышу. Лифт тут работал как зверь – только этажи мелькали! Я поглядел на Лилечку – она с достоинством улыбнулась. На крыше было яркое, красивое разно-цветье. Сколько чудесных и мне совершенно незнакомых цве- тов! Подувал прохладный ветерок – как-никак, а высота – около 600 метров от зем- ли, пожалуй, даже и побольше! Здесь господствовал воздух высот! И я наслаждался, вдыхая его. «А интересно, Лиль, у тебя есть ещё сёстры, или братья, или вас только двое у родителей?» - Полюбопытствовал я. – «Вообще, у меня 8 братьев и 3 сестры, но, почти все они в Космосе. Трое – на дне Атлантики. Мы с Тирильдой – самые младшие и потому – она ещё вообще дома, я – сам знаешь где. Дома бываю по выходным, да по отпускам». – «Ничего – себе – изумился я – 13 детей!  Такая, многодетная семья … а маме больше 35-никак не дашь!» - «У мамы в этом году юбилей – 470 лет. У неё аж 28 биореставраций.Папа на 4 года её старше. Но, у него всего 16 био-реставраций». – Ввела меня в курс Лилейла. – «Ну, это, я скажу тебе, в ваших масштабах, возраст совершенно юный! Вот Гору – уж не говоря о заведующем института истории!» - Отвечал я. – «Да, любимый - произнесла Лилейла, а я думала: - возраст родителей тебя шокирует!» - «Всё познаётся в сравнении – так говорили в наши времена! – Ответил я подруге и в награду получил от неё благодарную улыбку. Подплыл скрель и скоро мы уже входили в нашу гостиную в Центре.  Никого не было. Мы с Лиль расположились в столовой. Хозяйка


                86

моя похлопотала у кулинарного шкафа и выдала на стол по лёгкой, холодной закускеи апельсиновому соку. Она «оживила» буквально все фотообои и за столом, как бы, на
лоне природы, мы вкушали, неспеша, наш второй ужин и вели тихую беседу, ни куда
не торопясь. Наконец мы направились в спальню. «Интересно! – Сказала Лиль, кото-
рую я, как подобает, пропустил в дверь первой: - По моему у тебя здесь был один туалет, а сейчас их - два!» И я, войдя, увидел изменения. И два клозета были теперь в прихожей спальни (??!). … «Герий! – Вызвал я. – Привет! Слушай, мы туда попали, или это чужой номер?!» - «Привет, Лев, - отвечал Геррий – всё правильно. Если хочешь, посмотри ещё и в ванной!» - «Благодарю, сейчас!» - Ответил я ему. По голосу его чувствовалось, что мой ассистент улыбался. (?) – Лиль, подключившаяся на мой кирт, слышавшая нашу беседу с Геррием, поздоровалась с ним и побежала в ванную. «Лёвка! Иди,посмотри!» - Послышался оттуда её голос. Войдя, я увидел, что вместо ванны там был небольшой бассейн! А, кроме этого – два раздельных душа, два сушильных шкафа … Ай,да Келлий! Вот оперативность!! За неполный день и всё успел! Любит наш покровитель сюрпризы!  Ну, что-ж! – Огромная благодарность ему за это!  «Друзья! - послышался в мышлении голос Геррия. – Примите и мои поздравления с вашим браком и началом семейной жизни. Счастья вам!» - Мы от души поблагодарили. Келлия беспокоить не стали – было уже начало первого ночи. Безусловно, мы с Лилькой не преминули сейчас-же воспользоваться сюрпризом Келлия и скоро уже плес- кались в нашем, малом бассейне.  Я любовался моей ненаглядной девчонкой, которая в блеске покрывавшей её чудесное тело влаги, отражавшей ровное освещение ванной, с мокрыми волосами любимой – была прекраснее Афродиты, выходящей из моря, но миниатюрнее известной богини! Я – так и застыл, не в силах оторвать взор от этой, изумительной красоты. Такой я увидел Лильку в первый раз! – А она, смеясь, вдруг стала брызгать в меня водой. Озорная улыбка, в глазах весёлые огоньки! … - Конеч- но, я тут-же контр – атаковал! Шум, плеск, брызги во все стороны, смех, возгласы … Наконец, «набесившись» вдоволь, мы приняли ванну и, несмотря на исправную рабо- ту наших воздушных сушилок, я с наслаждением выласкал жёнушку ещё и махровым по- лотенцем. Лилечка, между прочим, тоже не отказала себе в удовольствии – так же осушить и меня. Было непередаваемо приятно оказывать такую услугу любимой и, между прочим, получать то же от неё! В спальне моя дорогая, обняв меня и, положив мне на плечо милую головку, с упоением слушала мой рассказ о том, как мы с бабуш- кой собирали в осеннем лесу грибы … А потом я перешёл к рассказам о парашютных прыжках, о случаях в полётах, о жизни в наши, суровые годы. Лиль слушала очень
внимательно, часто задавала вопросы, или комментируя. Она то удивлялась, то
восхищалась, или негодовала. «А, всё-таки, Лёвка, как хорошо, что мы нашли друг друга! – Сказала Лиль, влюблённо глядя мне в глаза. … Я бы тебя всё равно разыс-кала амуро-локатором! … И, ни за что никому бы тебя не отдала! Понял, родной?!» - Я ещё крепче прижал к себе моё немыслимо – огромное счастье. –«Слушай, Лилечка: я стал замечать, что, то во сне, а то и во время бодрствования в моём сознании стали появляться, правда, на очень короткое время – всего на 2–3 секунды, образы девушек и,даже – женщин! Представь себе, я ведь их не видел ни разу в жизни! Что это ещё за ерунда?!» - Поделился я с женой своей проблемой. – «А ты угадай,откуда это». - Полушутя, полусерьёзно предложила она. – «Всё-таки интересно! … Ведь наши кирты должны быть заблокированы … постой, постой. А не амуро-локатор – ли это?!» - «Вот видишь!


                87

Сам всё и определил! Ты нравишься, вся Система тебя видела, знают вас с Николаем,
вот и сканируют». – «Но ведь Система уже не раз видела и нас с тобой вместе!
Что, им этого мало?!» - «Не забывай, что Закон разрешает и полигамные браки». – «Но ведь у нас моногамный брак! И мне абсолютно никто не нужен!» - «Закон не запреща-
ет преобразовывать моногамные браки в полигамные». – «Но тот же Закон и не обя-
зывает к этому!»-«Конечно». –«А у тебя, Лиль, наверное тоже такое?» - «Понимаешь,
я, в нашем времени живу с детства. Да, и у меня появлялись образы парней, мужчин. Но теперь большинство ищущих уже нашли свои пары. Это ведь начинается у всех буквально с первых дней совершеннолетия и потому у меня подобного сейчас уже почти не бывает». – «А скажи, нельзя-ли как-нибудь заблокировать и это?» - «Увы,
Лёва, по Закону – нельзя! Так-что привыкай!» - «И уж совсем нельзя ничего с этим сделать?!» - «Можешь просто примириться с этим и не обращать внимания … если ты сможешь. Ничего другого предложить не смогу». – Улыбнувшись развела руками Лиль.
-«Так что, и семейным нет покоя?!» - Сердито осведомился я. – «Просто к этому все привыкли и оставляют без внимания». – Смеясь отвечала жена, видя моё негодование.
Заснули мы лишь под утро.

                В небо!

       Дальше, по плану Келлия у нас было несколько свободных дней. В первый же из них мы слетали скрелем в Совет города и я дал информление на гражданство. Вопрос, конечно же решился положительно. Сразу после этого решили сходить на «высоту». Лиль купила в Универмаге миниатюрный высотомер и тёплую одежду (для меня) Сама – же взяла зимнюю одежду в доме родителей, где, на этот раз, дома была только Тирильда,. «А зачем тебе сейчас зимняя одежда?» - Удивлённо спросила она старшую сестру. – «Переезжаем, переезжаем, Тирильдочка! У нас теперь ведь своя квартира!»
- Выручил я Лилейлу. – Тирильда с пониманием кивнула, улыбаясь.– «А можно к вам?»
- Спросила она. – «Немного погоди, Тира, приберёмся, тогда и … я сама тебя вызо- ву. Хорошо?» - Сказала Лиль. – «Ладно». – С лукавой улыбочкой ответила ангелочек. И мы с Лилейлой переглянулись, улыбаясь. Дома потеплее оделись и ринулись в наше любимое небо. Оно было в этот день красиво, как никогда: словно пушистые, белые горы, громоздились на фоне голубой лазури, кучевые облака самых причудливых форм: вот медведь сидит, задрав морду и подняв лапу, … вот кот, мирно полёживает в
небе, даже уши есть! Вот нечто, напоминающее верблюда … горы, скалы, в ущельях которых нежно – сизый, голубоватый полумрак и все оттенки солнечного света. А «подошвы» облаков уже не на шутку темнели. Со всех выступов облаков на землю об-
рывались прямые, как стрелы, солнечные лучи, хорошо видимые в голубоватой дымке,
которая была сегодня необычно густой. (!) Некоторые из облаков уже успели прев-
ратиться в мощно – кучевые. Их вершины достигали стратосферы и растекались под её слоем «наковальнями». Под этими облаками царила зловещая темнота и, местами вид-
нелись косые, тёмные полосы дождя. А одно, в отдалении, уже, временами, сверкало
молниями, то в самом облаке, то малиновая «веточка» разряда вонзалась в землю. Но
эта красота притягивала, манила. Воздух весело шумел в ушах, наш огромный город удалялся, сжимаясь в размерах всё больше затягиваясь голубой дымкой. Рука моей, славной любительницы романтики была в моей и, рвясь в голубые, холодные дали, мы с ней то и дело обменивались восторженными взглядами. «Посмотри, какая

                88

красота!» - Восхищалась Лиль. – «Чудесно! – Согласился я. – Очень люблю эти высоты,особенно облака! Сколько фотографировал их! А вот для самолётов нашего времени это – опасная вещь!» - «А почему?» - Не поняла она. – «В этих, красивых облаках, внутри, знаешь, что делается?! – Лиль вопросительно глядела на меня.  – «Там всё кипит и бушует – сильнейшие, вертикальные потоки: восходящие и нисходя- щие и,аж до самой «подошвы» облака. А их скорости до 100 м./секунду! Представля- ешь?!» - «Да, на диспетчерской специализации мы этого немного коснулись. … Но. нам-то с тобой там какая опасность? – Ведь мы – не самолёты твоего времени и нас держат не крылья».- «Ты права. Но в этих облаках почти всегда бывает град! Пред- ставь, что со скоростью 100 метров в секунду он ударит тебе в лицо! … Да пусть даже в половину этой скорости! Ведь даже, не только глаза, даже зубы тебе выбьет! А само лицо во что превратиться?!» - «Пугать ты, конечно, хорошо умеешь, Лёвка, но и мой характер ты, я надеюсь, знаешь. Кроме того, вот подумай, мы же облако, при случаи, не собираемся пересечь со скоростью самолёта. А эти потоки воздуха не мгновенно начинаются и не в миг заканчиваются. Они должны тормозиться и разго- няться постепенно … ну, я хочу сказать: может и очень быстро, но не вдруг, а плавно. Понимаешь меня?» - «Ты права, конечно, но ведь в облаке, я хочу сказать, снег, град, или дождь почти всегда сильно наэлектризованы. Что, если кирт, в таких условиях, откажет?» - «Честно говоря, я не знаю, защищён ли кирт от сильной электризации, но это – продуманная «машина» и можно надеяться с большой степенью вероятности, что он защищён и от таких воздействий». – «Чувствуется подготовочка инженера! - Подумалось мне: - И говорит,и мыслит категориями инженера! А в моём времени в её 17 лет ещё учились в Средней школе». – «Ладно! Ты меня убедила – сдался я –но, в грозовое облако всё равно не лезть! Хочешь – не хочешь – это мой приказ. И просьба – сразу! Ясно?!» - «Ну ты уж меня совсем безрассудной считаешь! Подумай, в грозовом облаке разряды, а температура молнии до 6 тыс. градусов. Что от нас обоих останется?! Не беспокойся я вполне серьёзный человек и в грозовое облако сама тебя не пущу!» - «Другое дело. … Ну,вон к тому пошли?» - «Хорошее. Пошли!» - Облако, освещённое солнцем с нашей стороны, напоминало грандиозную башню, даже с высоты нашего полёта. Это было что-то величественное и прекрасное, но и таило в себе неведомое. Я глянул на правую руку своей любительницы риска – высотомер показывал 2645 метров над землёй. Мы подлетали к этой,клубящейся "баш- не» всё ближе и ближе. Круглые уступы, провалы,крутизна!! … Сорвёшься – костей не соберёшь! Но это было лишь инстинктивное впечатление. Ведь сейчас можно упасть с любой высоты и,при этом встать на ноги и … пойти дальше. Современность! А сейчас казалось, что от этой, облачной массы даже исходил какой-то звук, напоминавший неравномерное шуршание. Необычно было видеть это грандиозное творение природы так близко и без всякой,прозрачной преграды – своими,незащищёнными глазами!Поднимаясь по спирали, мы с Лилейлой облетели облако вокруг.Оно было прекрасно и на теньевой стороне: - тёмно–сизая, клубящаяся масса. Кое – где, по краям и в глубине ещё была слабо, то сильнее освещена солнечным светом. Кроме того, клубы пара были освещены лазурью неба и,где это было сильнее, там принимали чуть белёсый оттенок. Я глянул на свою, дерзкую подругу: - «Ну что, вперёд?» - «Вперёд!» - Кивнула она. Я крепко взял её за руку и, мы повернули в облако. «Идём в ад! - Мелькнуло в голове. - Но, выглядеть трусом в глазах любимой? – Да я пройду хоть 10 адов, только не это!!» Клубящийся,


                89

тёмно – синий, зловещий край приближался!  Так, Лилька, войдём в поток и больше
ни каких перемещений! Помни, что я те6бе говорил!» - «Хорошо». – Ответила она и, по её виду и тону ответа понял: - девичье сердечко сжимается сейчас от страха. Но, характерец! Не зря – орбитальщица!  «Ты хоть кирт свой на запись включила?» - Осведомился я. – «Ещё дома, на выходе». – Ответила она. – «Молодец!  А я – уже на подходе к облаку.  … Так … Подходим!  Держись крепче!» - И тут нас окутал тёмно-синий туман. Сразу резко потянуло вниз.Мы полностью отдались воле потоков облака. Вместе с нами, словно в невесомости, летели капельки воды – маленькие шарики. Мелкие– они сливались, сталкиваясь, в более крупные и те сливались с соседними и крупными и мелкими. «Смотри, Лиль, вот так образуются ливневые капли», - Обратил я её внимание.Она кивнула и во взгляде её прочиталась просьба душевной поддержки, но, увидев мой взгляд – спокойный и сосредоточенный,без малейшей,душевной слабос- ти, она нашла, что искала! Туман был так плотен, что даже Лиль на расстоянии двух вытянутых рук, уже слегка была в его вуали! Стало быстро темнеть. По видимому, нас сносило к центру облака. Лиль взяла и левую мою руку. Высотомер на её правой руке показывал 1100 м.  Держась двумя руками, мы не представляли теперь, в каком пространственном положении находимся: - может головой вниз, может на боку, а может и стоя – кто знает! Поток нёс нас с чрезвычайной силой – стрелка высотомера заметно двигалась по шкале и, кажется, теперь вверх – стало понемногу светлеть и становилось всё холоднее. «Вроде, мы – в восходящем потоке, Лиль. Следи: сейчас из капелек должны начать образовываться снежинки». – Сказал я. – Подруга бросила на меня благодарный взгляд и кивнула. «Вам ведь давали на курсах структуру мощно-кучевого облака?» - Ага». – «Вот, сейчас всё увидишь своими глазами!» - Лиль кивнула и глядела на меня восхищённо, как на человека, с которым ничего не страшно. А светлело всё быстрее. Такие, вертикальные перемещения уже начинали чувствовать и уши!  «Лилечка, как с ушами?» - Спросил я. – «Да, пока справляюсь». – Уже в мыслях ответила моя, отважная подруга. А вокруг нас, уже точно,закружи- лись снежинки! Но и капельки ещё летели вверх, обгоняя нас. … Вдруг понесло в сторону, перевернуло и стремительно понесло вниз. Снова стало быстро темнеть. С низу неожиданно в лицо больно ударили крупинки снега. Снова понесло вверх! Снеж- ный буран дул снизу и, обгоняя нас, уносился ввысь. Стрелка металась по высотоме- ру и уже было не до размышлений, в какую сторону двигается она – на подъём, или на спуск. Внезапно рвануло так, что правая рука Лилейлы выскользнула из моей, но я крепко держал её правой, быстро поймал родную левой рукой, притянул, прижал к себе мою авантюристку, захватил её ноги своими ногами. Теперь нас было и чёрту не разнять! Снова понеслись вниз. Благодаря киртам, мы были, конечно, невесомы, но масса наша не девалась никуда и, при всех, резких изменениях этих зверски – мощ- ных потоков,крупные капли дождя, снежинки, а, особенно – «крупа», да и начинавший уже образовываться град, обгоняя нас, больно секли лицо и руки. «Спрячь лицо!» - Крикнул я громко Лильке. – Она уткнулась в моё плечо, плотно обхватив мне шею руками. И я держал её, обхватив туловище под руками, а свои соединив в «замок». Нас то и дело,стало кувыркать. Вокруг было уже почти темно! Свист ветра в ушах и тот – самый шорох, что слышали мы на подходе к облаку, теперь сливались в неисто-вую, остервенелую, зловещую симфонию. Я не видел лица моей спутницы, но понимал, что творится у неё на душе! Совершенно немыслимо было представить положение нашей пары в прост-


                90

ранстве т.к. нас кувыркало и вертело теперь бесприрывно. Однако, по тому, что стало опять холоднее, напрашивался вывод, что мы снова попали в восходящий поток. Лилька – чертяка, высунувшись, слегка из-за моего плеча, всё же подглядывала за окружающей обстановкой. Вдруг, всё полыхнуло вокруг огнём гвоздичного цвета и, немедленно раздался такой мощный удар, от которого заложило уши! А снизу словно кто-то резко ударил нас жёсткой, широкой резиной. «Вот это – грохнуло! Ничего – себе! Нам не хватало только этого!  Хорошо, что ещё не в нас! Я и не ожидал, что так быстро это облако достигнет грозового характера. Надо уходить и быстрее! Вот, дорогой, сейчас ты – командир нашего воздушного «судна»! И в твоих руках жизни «пассажиров» этого «судна», в том числе и любимой и твоя – собственная! – Неслось в голове. Так. Спокойнее! «Лилька, будем выбираться!» - Крикнул я, стремясь пере- кричать шум и вой, царившие вокруг. Я и забыл, что Лиль ведь принимает мои мысли. «Пойду по интуиции. Кирт! Горизонтальное телу!» - Невообразимым образом нас пере- вернуло и,мы теперь, хоть и неслись, но я знал–вверх. «Вперёд,кирт!» - Почувст -
вовалось, что снежная «крупа», бьющая снизу, изменила направление. – Значит есть
движение! В роящейся, почти полной тьме, вдруг мелькнуло что-то посветлее. Я нап-равил кирт туда. Мы с Лиль сейчас представляли единое – целое и непонятно было даже, управляет она своим киртом, или нет. Ещё бросило вниз, но уже не кувыркало – работал мой кирт! Снова мощный, восходящий поток и … вдруг посветлело! Снизу опять пришёл глухой удар, но уже не такой силы! - Мы ушли от грозового очага. Я «пришпорил» свой кирт на предел. Снег бил в лицо и, внезапно густой, снежный туман облака снялся, словно простыня! Вверху открылась небесная голубизна. Внизу – земля в дымке. И мы словно замерли – перестало бросать!  Наше облако, как мне казалось - медленно – отступало назад – мой кирт уносил нас от него. Но на пути и уже недалеко, встало ещё облако, не меньше, чем то, из чрева которого мы только что вырвались. – «Кирт, стоп!» - Мы остановились совсем. И только теперь я разжал ноги и отпустил руку моей любительницы романтики. Разжала свои, вынужденные объя- тия и она. Её виноватый и, вместе с тем влюблённый взгляд был красноречивее всяких слов. В русые волосы любимой набилась снежная крупа. Она вообще покрывала нас обоих! Стали отряхиваться, потом отряхивать друг друга. Но вот ещё снег– он пристал крепко и отставал с большим трудом. – «А знаешь, что, Лиль, давай сейчас вниз. Там и обтаем, и посушимся». – Предложил я. Вместо ответа она взяла меня за руку и мы устремились вниз. – Уши почувствовали! Но мы не так-уж увлекались снижением. А «наше» облако уже превратилось в настоящую тучу и частенько оттуда, сквозь шум воздушных струй встречного потока воздуха, нам слышались раскаты грома. Я глянул на любимую – она на меня. И оба мы многозначительно промолчали. И мчались вниз. Быстро теплело. Выйдя ниже кромки «подошвы» облаков, мы скоро оттаяли, как – говорится – «до нуля»,при том без малейших усилий с нашей стороны. «Глянь, Лиль!» - Указал я ей в сторону «нашей» тучи. Под нею всё было закрыто сплошной пеленой дождевых полос, а молнии то и дело прорезали эту, жутковатую черноту. – Моя романтическая душа поглядела и снова промолчала. А под нами были леса, но город из-за густой дымки не просматривался. – Нас куда-то отнесло. Но куда? Глянул на землю – мы плыли от солнца.  – Значит на восток-северо-восток. Я взял руку своей спутницы и мы, обходя очаги ливня и гроз, двинулись, в общем и целом – против ветра. Тёплый воздух быстро высушил волосы Лилейлы и нашу одежду. «Послушай,


                91

девочка моя! А давай посмотрим на эти горы сверху, а!  Чего нам «извиваться» тут, между ними?!» - Лиль посмотрела на меня, как-бы с удивлением:-«И тебе ещё хочет- ся?!» -«А почему-бы и нет?!» - Ответил я ей с озорной улыбкой. – «Ну, ты, у меня и романтик, Лёвка! Тебе, я смотрю, всё ни по чём! … С тобой – хоть куда угодно!» - «Тогда вперёд!»- «Вперёд!» - Ответила моя дивчина, улыбаясь и я почувствовал, что шок, полученный в облаке, стал у неё проходить. Мы снова задали киртам пре- дельный подъём. Величественные, клубящиеся горы обступили нас со всех сторон. Они медленно оседали вниз – мы быстро поднимались к холодным, лазурным высотам. Кирты компенсировали недостаток кислорода и поддерживали нормальную температуру тела каждого из нас. Но,лицом и пальцами рук холод всё же ощущался. От дыхания уже шёл пар и скоро за нами, словно за реактивными самолётами, потянулись прерывистые линии инверсии при каждом выдохе. Они, белым пунктиром, отмечали наш путь,однако, вначале быстро таяли, но,с высотой, наш белый след в небе становился всё длиннее. Мороз уже серьёзно давал себя знать. Это, прежде всего, чувствовали пальцы наших, свободных рук и я взял в свою–и другую её руку. Лиль ответила мне благодарным взглядом. А кирты всё несли нас вверх. То и дело приходилось выравнивать давление в ушах глотательными движениями. Высота уже была приличная! Здесь шапки многих, величественных, облачных гор остались уже ниже нас! Но,это было их царство, ярко–светлое, немое, завораживающее. Одно облако своей вершиной слегка приподняло тон- кую вуаль легчайшего перисто – слоистого облака и выглядело словно сидящая под
простыней Лилейла! – «Это – ты, сам!» - Контр – атаковала, улыбаясь она. Интерес- но,как высоко мы уже забрались? Наш, небольшой приборчик сейчас показывал около
10 тыс. метров. Впрочем, его точность оставляла желать лучшего – слишком мала была его шкала! Было как-то странно находиться на такой высоте без всякого,высот- ного скафандра, без кислородного прибора даже! «Подошвы» грозовых облаков теперь лежали далеко внизу. Горизонт окаймляло светлое марево. Тёмно – тёмно синее небо   
и почти белое солнце дополняли эту, чарующую картину. Наши брови, ресницы и шеве- люра Лилейлы спереди покрылись инеем от дыхания: изо ртов наших шёл пар при каж- дом выдохе. Влюблённые глаза Лильки блестели восторгом романтики и радостным восхищением: так высоко «пешком», она ещё не поднималась! Куда давался стресс,
полученный ею в грозовом облаке?! Предо мною была прежняя Лиль, восторженная, романтичная, одухотворённая. Молодчина, девчонка!! – Истинная орбитальщица! Нас-
тоящая жена лётчика! Но … тут её кирт издал сигнал опасности. На слух прошло сообщение: - «Опасность обморожения лёгких!» - Мы тут же устремились к земле. Интересно, а чего он не сигналил нам об опасности при входе в мощно – кучевое облако? А, тем более там – в этой круговерти?! – Не иначе – Келлий!
        Мы буквально падали. Уши заложило аж до боли и спуск пришлось замедлить. «Слушай, Лиль! Мне говорил Келлий, что сейчас на планете ничто не падает быстрее, чем пол метра в секунду, а мы с тобой–вон как «свистим» вниз! Да и вообще: пом- нишь,как мы с тобой тогда от публики удирали?!- Там все 50 м./сек. было! А сей- час, пожалуй, под 100 ! … А в туче? – Как это?» - «Келлий тебе,видно,не сказал, что система эта действует только на высотах от земли до ста метров, а дальше – все свободны!» - Ответила она мне, крича в самое ухо, чтобы прорваться голосом сквозь неистовый шум встречных, воздушных струй. Лавируя между горами и грядами облаков, мы устремились на запад. На высоте, около 4 тыс. метров уже значительно потеплело. Чем даль-

   92
               
ше на запад, тем меньше и меньше становилось облаков и скоро в дымке стал разли-
чаться массив нашего города. Вершины кучевых облаков тут едва достигали высоты
в три тысячи метров и я теперь смело повёл Лильку прямо в толщу одного, встав-
шего на пути облака. – Она лишь мельком взглянула на меня, но ничего не сказала,
только улыбнулась. Нас опять окутал плотный, но весь светлый, туман, полный солн- ца. Немного подбросило вверх, но это было просто забавой, в сравнении с тем, что испытали мы недавно! Быстро выскочили из этого облака, увидели почти под нами наш
плавающий дом и пошли на посадку. Приземлились на карниз–площадку своей квартиры. Лиль открыла дверь и, мы вошли. – «Ну что, жена, с прибытием?!» - Весело сказал я. Вместо ответа она заключила меня в такие, крепкие объятия, каких, по-моему, не было даже в туче! – «Лёвка … мой дорогой лётчик! … Только ты – лучше всех мужчин на свете! Мой самый лучший, самый родной!» - Шептала она. За такой взгляд любимой любой, настоящий мужчина не пожалел-бы и самой жизни! Наш поцелуй был долгим и страстным. – «Ой, слушай, а я не выключила запись кирт-а!» - Неожиданно вспомнила Лиль. – «Да и я – тоже! - А то ведь Тирильда, пожалуй, будет первой, кто упросит нас показать полёт!» - Мы быстро сделали всё, что необходимо, я сел в удобное кресло в гостинной, притянул к себе Лильку, усадил её на колени.
- Понимаешь, Лёвка, я считала, что в облаке нас будет просто носить с общим потоком И всё! А вышло …
- Ты не учла наши массы. Кирты нас, конечно, держали, но массы-то остались!
- Вот об этом я как-то не подумала … А сам-то ты!Почему это не принял во внимание?
- Принял! И предупреждал. Но ты же посчитала, что пугаю! А трусом я не был никог- да! И, уж, тем более, не хотел им оказаться в твоих глазах! … Да мне и самому было интересно. Я ведь в подобной ситуации, а лучше сказать – в переделке тоже не был. … Вот у нас попал в такую тучу двухмоторный самолёт. (сами в это облако полезли!) 36 пассажиров – женщины, дети там были, кроме мужчин. Почти все – се- мейные пары! И пять человек – экипаж. Летели из Ленинграда в Норильск (через наш аэропорт). Ну, эти города я потом покажу тебе, на карте,где они были. … Так вот: - он рассыпался в воздухе!»
-  И все погибли?
-  И пассажиры, и экипаж. Киртов ведь тогда не было!
Лиль молчала.
-  А вот ещё знаешь … - Лиль вдруг поспешно прикрыла мне рот ладонью –
-  Не надо больше, ладно?
-  Да нет, Лилёк, в этом случаи никто не погиб.
-  Ну, тогда рассказывай.
-  Самолёт был такой, в моё время – Ил-18. 4 мотора и они крутили 4 пропеллера. Он назывался «турбо – винтовой». Брал 100 пассажиров. Так вот: - он пытался обой- ти фронтальную грозу сверху.
- Фронтальную?!
- Да. И высоты, вроде-бы, хватало. Но, по действовавшим тогда Правилам, грозу
   сверху можно было обходить только в том случаи, если до верхней кромки тучи
   было не менее 500 м. , а у него едва набиралось = 200 ! Выше эти самолёты были
   просто не в состоянии подняться! … Ну, понадеялись ребята на удачу.          
-_И что?      


                93

-  Его так бросило вниз, что несколько кресел были просто вырваны со своих мест,
   прямо из пола, вместе с пассажирами. Сильнейший удар в потолок! Хорошо,что ещё   
   люди были пристёгнуты привязными ремнями … да и потолок там был оклеен ам-
   мортизирующим материалом. Но, всё - равно пассажиры эти получили травмы. 
- А экипаж?
- Те, что были в кабине – они тоже были все пристёгнуты, А вот стюардессы – они ведь
   постоянно на ногах. И они, в основном, набили «шишки». А так – всё обошлось. Все
   остались живы.
- А «шишки» - что это?
- Ну, это – гематомы. У них – стюардесс это было на головах.
- Ну, теперь поняла – облегчённо вздохнула Лиль – Бедные девушки!
- Главное – все живы! А самолёт, меньше, чем за минуту потерял около 6 тыс. метров:
   шёл на высоте в 10 тыс. метров, а «вылез» из тучи – на четырёх с небольшим! – Прос-
   то – сильно повезло! … А вот тебе ещё пример: - два боевых, американских самолёта(ну, это такая страна была в наши времена в западном полушарии – очень развитая,сильная. Называлась – «Америка».) Так вот: - они специально полетели в грозу- в исследовательских целях. Это были маленькие самолёты, назывались «истребители».
   Там только один пилот. Но эти самолёты имели, как всегда, особую прочность, были рассчитаны на максимальные перегрузки, какие только мог выдержать особо тре-нированный лётчик. Но было это в Африке. Думаю – ты знаешь этот континент.
-  Лилейла кивнула.
-  А в Африке стратосфера гораздо выше, чем в средних широтах, но грозовые облака
   там достигают и таких высот. И ещё учти, что тогда на было гравиа компенсации,
   правда, уже тогда существовали специальные костюмы для борьбы с перегрузками.
   Так вот: - у одного самолёта вообще оторвалось крыло … да не переживай! – Пилот успел катапультироваться, но сразу же раскрыл парашют – и это – в грозовом – то облаке! Так потрепало его не хуже нашего: - по его словам купол его парашюта несколько раз оказывался … под ним! Вот так-то!
-  Нисходящие потоки?
-  Ага.
-  А второй самолёт?
-  Второй вырвался и сел на своём аэродроме. Но его крылья в своей верхней части   Все пошли «гофром».
-  А это что?
-  Попросту говоря – «волнами». – От запредельных перегрузок! … Вот что такое – грозовые облака! А ведь с-виду – красота!
-  И ты, зная всё это, всё-таки полез туда со мной?!
-  Полез. Но ведь с тобой-же! Представь, что бы ты делала там одна! А ведь ты всё – равно полезла-бы туда! Скажешь – нет?
-  Конечно полезла бы!
-  Ну, видишь?!  Разве я мог допустить это?  А потом: когда мы туда «воткнулись» это облако ещё не было грозовым. Однако так быстро им стало! Честно – я не ожидал
   этого. … Ну, так как, полезешь ещё в грозу?
-  Я и не собиралась в грозу. Но и в мощную кучёвку, да и вообще в кучевые облака
   больше не хочу.


                94

-  Честно?
-  Честно! … Слушай, а как ты нашёл в такой «каше» направление …  ну т.е. выход из тучи?
-  А … хрен его знает!  Скорее всего – интуиция.
-  Хрен? А что это такое?
-  … Да, понимаешь … в наше время был такой корнеплод. Очень горький! Но счита-
   лось, что кто им всё-таки увлекается – у того хорошая память … и потому этот овощ как-бы всё помнил и всё знал. Вот и пошла такая поговорка. … Ну, а полёт на высоту тебе понравился? – Поспешил я уйти от нежелательной темы.
-  Ой, Лёвка! Это было просто незабываемо! Какая красота!!  И вот все эти облака, тучи,как они красивы снаружи! Ведь правда?
-  Вот видишь?! – Ты уже вовсю используешь обороты нашего времени! Согласись, тут
   просто не обойтись без приставки «ка». А кучевые облака … что там говорить – они безусловно прекрасны! … А небо высоты? Тёмно – тёмно – синее … разве оно не прекрасно тоже?!
– И я - тоже влюблена в него, как ты! … А, представляешь, Лёвка, какой материал мы привезли на киртах!? – Вот, где Келлию работа!
-  Да уж! Но мне кажется – нам ещё достанется от него за наши проделки! … Да, ладно,Лиль! Заработали – получим! И, как говорили в наши времена – «перемелется! Мука будет!» - Дружески хлопнул я её по плечу. В это время на кирт к Лилейле вышла мама: - «Эй, молодёжь! Вы что там творите?! Все службы переполошили! Ну-ка, дававйте, одевайтесь покрасивее и к нам. Гости уже ждут!» - Видимо, она решила не дожидаться выходных. – И мы были рады этому.            

                Свадьба.

        К нашему удивлению, нас уже, действительно все ждали, даже Ара с Колей. А
Тирильда пригласила аж двух своих друзей – мальчишек и оба трогательно ухажива- ли за ней! Старинный ритуал был соблюдён не полностью – настоящий поцелуй был,
по Законам общества, строго интимен. Мы с Лилечкой поцеловались в щёчку. В это время по первой программе гогравидения прошло сообщение Келлия: - установлен рекорд планеты в достижении высоты подъёма «пешелётами»: - Супруги Лилейла Ар-
Карайди и Лев Тарков в 15 часов 43 минуты достигли высоты в 10 тысяч, 358, 5 метра. Отметили, что температура воздуха была = - 52,7*С и что находились на этой высоте 14 секунд. Тут же сообщили о нашем ознакомительном полёте в грозовое обла- ко и что один разряд молнии прошёл от нас на расстоянии 87 метров. У мальчишек загорелись глаза, а мать с отцом строго посмотрели на дочь … но ничего не сказа- ли. А она радостно обняла меня. Николай и Ара стали поздравлять нас, за ними – родители, потом подошла Тирильда и мальчишки. Застолье продолжалось весело и непринуждённо. От вопросов друзей Тирильды не было отбоя и ей пришлось даже урезонивать их. Один из мальчишек вдруг подошёл ко мне и сказал: - «Рудис Сиргирарий. Я хочу быть таким, как Вы. С этого дня – Вы – мой герой!» - И парень приложил руку к груди. Я ответил тем же. Но тут второй подошёл к Коле, так же представился и сказал ему то же самое. Николай обнял его и пожал руку. Мальчишка


 95               
               
сел гордый на своё место. Мой Рудис, как мне показалось,немного позавидовал това-
рищу. Лиль посмотрела на меня. – «Слушай,- наклонился я к ней – где высотомер, с которым мы сегодня летали?» - Спросил я её шёпотом.  – «На тумбочке, в гостинной»
- понимающе улыбнулась она. Я извинился, вылетел и, через пару минут уже принёс
его. – «Вот, возьми на память!» - Протянул я прибор своему мальчишке.  – С ним сегодня мы и летали». – Не передать было лицо юноши, исполненное восторга и бла- годарности. Он встал и,скорее от волнения, вопреки этикету, протянул мне руку. Я по-мужски пожал её и сказал: - «Удачи тебе, Рудис! Дерзай!» - Счастливый парень сел на своё место и тут же гордо надел прибор на правую руку (знал куда!) Оба сразу стали его рассматривать. А прибор и теперь показывал высоту! – Высоту квартиры наших родителей. Теперь Коля и Ара с шутливой завистью глядели на нас. А мальчишки всё что-то колдовали над прибором. «Что вы там рассматриваете?» - Поинтересовалась, наконец Тирильда. – «А вот, посмотри». – Показал ей пальцем на что-то на приборе Лариллий – мальчишка Николая.–«Ну и что это? - Не поняла девоч- ка. – Какие-то пятнышки. Ну и что?» Рудис подошёл к нам и показал прибор. На его стекле и правда, были два радужных пятнышка: одно – совсем маленькое, другое – чуть побольше. Читать шкалу они не мешали и мы с Лилейлой просто не обратили на них внимания. Но я хорошо помнил – до полёта их там не было. На немой вопрос ребят мы только пожали плечами. «Подойди-ка, молодой человек. Дай, я гляну». – Сказал тесть: … Так … Посмотри, Ини! – Это точечные, электрические разряды. И я скажу даже, примерно, ка-
кие: … Вот этот – поменьше – около 6 тысяч вольт, а тот…где-то, около 15-ти».- «Тысяч?!» - Изумилась мама. – «Ну, разумеется! По видимому, ампераж там был не- большой!» Оба родителя очень внимательно посмотрели на Лилейлу.– Та опустила голову. Но родители снова промолчали и молчание это было весьма многозначительно. Мальчишки сели на свои места и теперь поглядывали на приборчик, как на реликвию – ведь на нём был «автограф» грозового облака! Обстановку разрядила Тирильда: -«Ну, что вы все замолчали?! Всё ведь нормально! Я хочу танцевать. Музыку!» - Она подошла к какой-то установке и полилась весёлая, ритмичная музыка. И она стала танцевать, завлекая и мальчишек. Ребята присоединились. Лиль – отказалась. Но все с удовольствием смотрели на юных. Движения их были красивы, выразительны. Наконец мальчишки стали прощаться. Мы с Николаем крепко пожали им руки на прощание и вся троица выпорхнула в небеса. Я ещё успел заметить, как Рудис глянул на высотомер.
Ребята круто пошли ввысь. Но отныне на меня и Николая ложилась определённая ответственность: - по существующим в обществе правилам порядочности,если мальчик, или девочка назвали кого-то своим героем и захотели быть похожим на него, человек этот как-бы становился его духовным шефом: он должен был принимать непосредствен-  ное, живое участие в воспитании и Судьбе юного создания. Лиль после рассказала, что эти люди, зачастую, не теряли контакта и в зрелости, т.к. очень привязывались
друг к другу. Что-ж!  Я всегда любил мальчишек и девчонок, быстро находил с ними общий язык, любил заниматься с ними: - учил прыгать с парашютом, летать на пла- нере и сейчас мне было очень приятно, тепло на душе. Я готов был сделать всё, что в моих силах, для этого, замечательного мальчугана. Впрочем и Ларий мне тоже понравился.
        Праздник прошёл, в общем и целом, хорошо, весело и в Центр мы вчетвером вернулись уже поздней ночью – скрелем.  Сразу разошлись по своим отсекам. Конечно-же


                96

мы с женой сразу приняли должную «форму одежды», забрались в наш мини-бассейн.
Тёплая, ласковая вода, мягкое, неяркое освещение создавали душевную атмосферу.
Вдоволь наплескавшись, мы забрались в нашу широченную кровать и Лильчик скоро
уснула – опять у меня на плече.
        А я лежал и думал: - «Вот живут два человека, совершенно не ведая друг о друге,в общем – посторонние люди! А встретятся и вдруг становятся самыми близкими во всём мире! Ни мама, ни папа, ни кто другой, даже и сравниться не могут! – Интересно устроен мир! И, что любопытно, при всей, своей, казалось-бы "незыбли- мости» характера, тем не менее – замечаешь, что начинаешь меняться, хочешь ты этого, или нет. А вот в лучшую, или в худшую сторону? – А разве любовь, особенно сейчас, может изменить Человека в худшую сторону?! – Да, безусловно нет!  Вот и я уже начинаю замечать в себе некоторые изменения. И они мне нравятся! … Хотя я и раннее к своему характеру особенных претензий не имел. … И она – это, милое моё существо, что сладко спит сейчас у меня на плече,моя дорогая «половиночка»,люби- мая звёздочка моя теперь мне дороже всего на свете!» Да, ведь и она, безусловно, тоже стала меняться! Вообще, настоящее счастье меняет людей и, бесспорно – к лучшему!» Я зарылся лицом в копну её непередаваемо – прелестно пахнущих волос, которые сегодня видел все, набитые снежной крупой, а теперь мягкие, ласковые, родные… А милая сладенько спала у меня на груди под стук моего,так любящего её сердца …  И я тоже быстро уснул.   
        Утром проснулись чуть-свет. В открытое окно врывался свежий ветерок, пахнувший листвой, приветливо шелестевшей за окном под его дуновением. Лиль первая закончила туалет и,когда я появился в столовой – завтрак уже ждал на столе. Коля с Арой ещё пребывали во власти Морфея. А Лиль, почему-то, была молчаливой. Сев за стол, я вопросительно глядел на неё. – «Всё вспоминаю о туче – заговорила Лиль задумчиво: - всё-таки как хорошо, что в такой ситуации там со мной оказался не дилетант! Согласись, что, если бы не твой, лётный опыт, кто знает, что было-бы с нами?! Может уже и нас с тобой не было бы!  Вот представь, если бы молния … может и сгорели бы кирты. Конечно, на землю мы бы не упали в любом случаи … а если-б – в нас?! Ну, тебя восстановили бы по схеме – она у них есть. Но … только всё равно это был бы уже не ты: - такие же атомы, но … уже, всё равно не те! А у меня вообще ещё нет схемы. И меня просто не стало-бы – как в ваше время!» - Эти слова её полоснули по сердцу, как ножом!! - Я на миг ощутил зияющую, чёрную, безысходную пустоту – пустоту всего мира!  Настоящий ужас охватил всего меня при самой мысли о том, что на свете вообще в природе не стало бы Лильки! – «Ты что, Лёв! … Я ведь предположительно только!»
- А что?
- Ты весь побелел, как снег! … Ну, прости меня, прости, любимый. Я не хотела» …
- Если бы тебя не стало в этом мире, Лилька, я без всяких вернулся бы обратно, в своёь время. Да и там всю, оставшуюся жизнь жил бы в постоянной скорби.
-  Ну, а представь, если бы мы с тобой вообще не встретились и ты жил-бы нормально,как все. Подумай!
-  Нет, Лиль, я вернулся бы обратно. Я ведь так и хотел, но … встретил тебя.
-  Да, мне Келлий показывал запись твоих мыслей.  – Родная прижалась ко мне крепко - крепко и глядела мне в глаза с любовью и сочувствием.


               
                97

- Впервые увидела, Лёвка, как ты испугался! В таких ситуациях был – и ничего, а тут… Но теперь я знаю, дорогой мой, чего ты, единственно, боишься по-настоящему … знаешь и я только этого и боюсь! – Я обнял любимую, приласкал…
-  А знаешь, Лилёк, я – лётчик, но не пилот. Правда, я летал в юности на планере … как любитель. И самолёт водить умею. Но я – не пилот – профессионал.
- Как это?
- В наше время, в Гражданской авиации, лётчиками называли всех членов лётного экипажа: - и пилотов – командира корабля (в данном случаи воздушного). Он сидел на левом кресле в пилотской кабине и его помощника – второго пилота – он сидел на
правом кресле в пилотской кабине, и штурмана, и борт – механика, и бортрадиста.
   Девушки – стюардессы – тоже были лётчицами, короче – все, чьей профессией была
   лётная работа. А я был борт - радистом. Но, пилотом стать – мечтал с детства. И летать, хоть и на планере, но всё-таки научился! 
- А что такое – «планер»?
- Это - самолёт, но без мотора.
- Без мотора?! А как-же, тогда, он летал?      
- Его с самой земли, на длинном, лёгком тросе буксировал самолёт, а на нужной высоте планер отцеплялся и, постепенно снижаясь, летел сам. Садился на свой аэродром. Но нужен был очень точный расчёт".
Дальше я ей рассказал о полётах на планерах, о том, какие планеры были в моё время.
- А вот ты говорил о профессиях лётчиков. Расскажи о них – попросила Лиль. – Я рассказал ей об этом.
- И,всё-же,Лёв, почему ты собирался в своё время, если бы не я? Неужели тебе то время нравится больше?
- Видишь-ли, Лилечка, я никогда не желал никому навязываться. Проситься в такую,
  чудесную жизнь из нашей – было естественно и ожидаемо вашими людьми из Цен-
  тра, но я не хотел, что бы обо мне думали, как о банальном, очередном стяжателе
  благ, которые я не заработал, которых я вообще-то не достоин, но,так уж и быть,
  -получу, по чьей – то снисходительности. Такой ценой мне ничего не надо!
- А ты у меня гордый! – Помолчав, сказала Лиль.- Да,Лёвка,мы с тобой – истинная пара! Амуро-локатор – прибор точный! Любимый мой, родной мой,ненаглядный … Все «если» и «бы» - позади! Мы – вместе! Мы есть друг у друга, именно в нашем мире и это – самое главное!
- Я нежно обнял моё счастье – бесценное, единственное! – «Привет! – раздалось позади. – Уже и в столовой обнимаетесь!» - Лицо Коли сияло лукавой улыбкой. Улыбалась и Ара: - «Вот уж, влюблённые молодожёны!» - Мы, как могли – отшутились.
        Келлий собрал нас сразу после завтрака. «Так, друзья, здравствуйте! Ну что, Лилейла, мы всё видели, всё записали. Есть, что добавить?» - «Да нет». – Опустила голову моя спутница. – «Ну, тогда я скажу – начал Келлий: - Прошу Вас, молодожёны всё-же быть осторожнее. Прежде, чем что-то делать, просчитайте всё. До мелочей! А вчера в службе спасения объявили тревогу. Уже собирались экстренно разрушить это облако! Но я их придержал, ибо у нас шёл уникальнейший материал. Только молнию они отклонили от вас, ребята! А то, у вас обоих уже набирался заряд порядка миллиона вольт!» - Мы переглянулись. - «Но его переместили: - сняли с вас и отдали облакам.Ваши спутники поработали, Лилейла! Правда,не успели подальше увести. Смонтируем   


                98

материал и … снова мои подопечные – кино - герои! Ну, ладно. Всё хорошо, что хо-
рошо кончается! Лев! Ваша страсть к исследованиям мне всё больше нравится. Но Вы
одержимы, так же, как Ваша жена. Вот уж пара собралась! Советую всё же зря не рисковать! А Ваше самообладание в экстремальной ситуации заслуживает уважения.
Меня уже просили из лётной Академии,где,кстати Вы, Лев, собираетесь переучивать-
ся, скопировать для них этот материал. Вы не против?
- Нет, что Вы? Если надо – пожалуйста!
- Вот и хорошо. Ко мне вопросов нет?
- Вопросов нет, но есть большая благодарность за столь оперативное преобразование
  нашего жилья.
- Понравилось?
- Безусловно!
- А Вам, Лилейла?
- Ещё как! Мы оба в восторге.
- Я рад. А Вам, Николай, Ара? 
- Нет слов! – Ответил Николай, а Ара убедительно кивнула.
- Ну, вот и хорошо – Улыбнулся Келлий.
- Меня это просто потрясло! – Заговорил я. – В наши времена на это ушёл бы целый   
  год!
- Другие времена – другие скорости – констатировал Келлий. Ну, что … тогда все свободны. Работайте по своему плану. До встречи, друзья! – И он удалился.
Ара тут же подошла к Лилейле и они стали впол-голоса о чём-то говорить. Кажется,
Лильке опять доставалось от подруги. А Коля подошёл ко мне, улыбаясь: - «Вы что там, Лёва, по тучам лазите?! Ишь, какого шороху навели!» - «Ладно, Коля, уже всё позади.Вон,смотри,наши девчонки обнимаются!» Они действительно стояли обнявшись.
Наконец отстранились и Ара Лильке ещё раз погрозила пальцем, на что та улыбну-
лась. И пары наши разошлись, каждая – в свою сторону
        В этот день Лиль показывала мне город, что, в круговороте последних событий сделать не успела. Начали, естественно, с музеев. В одном из них мы увидели моё «письмо» к потомкам. Какое-то, непередаваемое чувство наполнило душу: - перед нами лежал под стеклом грубый кусок бетона моих времён, аккуратно распиленный. И фольга от шоколадки с так знакомыми буквами, писанными моей рукой, не много – не мало, а 62 тысячи лет назад, а по сути – менее недели (для меня!). Всё это добралось до этих далей времени – «своим ходом»: час за часом, дель за днём, за годом – год, века, сложившиеся в тысячелетия! «Вот, Лилечка, посмотри - тихо сказал я любимой – если бы не этот кусок бетона, мы с тобой никогда не увидели бы друг друга». – «Да – задумчиво ответила она – сколько раз видела уже его, но это было для меня просто музейным экспонатом. Разве могла я,даже предпо- ложить, что эти – такие простые предмеры сыграют в моей жизни такую, определяющую роль?! Если бы кто и сказал мне такое раньше – просто посмеялась бы!» - Поистине, это была для нас, а особенно – для меня, реликвия великая, святая, сотворённая, что интересно, моими же руками!Лишь благодаря ей – я сейчас здесь! Лишь,благодаря этому куску бетона, да его «начинке», мы встретились с Лиль. Мысленно я опустился перед ним на колени и поклонился «в пояс». Лиль стояла рядом и наблюдала за мной. Она видела всю бурю чувств,что бушевала сейчас в душе моей. Наконец Лиль легонько тронула меня за руку и мы


                99

пошли дальше.
        Вообще, в музеях было очень много интереснейших экспонатов. Подойдя к лю- бому из них, каждый посетитель слышал в мысли приятный, женский, или мужской голос, рассказывавший кратко о данном экспонате. Голос передавался био-излучени-
ем, поэтому ни каких звуков в зале не было и не создавалось помехи другим посети- телям.
        День закончился для нас званным ужином - семья Рудиса Сигрираррия – моего подшефного юноши пригласила нас с Лилейлой. Симпатичные, обаятельные родители
встретили нас очень радушно. В гостиной,кроме них,собралось полно одноклассников
Рудиса. Там же был и его друг – Лариллий, его сестра – в общем – едва хватало
мест за столом! Рассказать о том полёте я попросил Лилейлу. Потом попросили и ме-
ня. Вопросов было море, в том числе и о нашем времени, о том, как зародилась у меня идея – отправить письмо в будущее, о перелёте в современность. Девочки скромно попросили рассказать, как мы с Лиль познакомились, как поняли, что мы близки по-натуре. Безусловно, я это поручил жене, но молодёжь настояла, чтобы я тоже поделился своими,недавними мыслями по этому поводу.– Пришлось! В результате, Лиль тоже стала героиней и сразу для трёх девочек, в том числе и для сестры моего Рудиса. Добавилось и у меня двое подшефных, при этом, одной из них стала девочка! Иллекойраида, или просто – Илла. Ужин прошёл интересно и закончился танцами юных. Нас с Лиль проводили аж до самого Центра, при том – все участники и с каждым из них мы с Лиль простились дружеским рукопожатием.
       На следующий день,с утра мы полетели в аэропорт. Нашему гиду – заместителю
Командира лётного отряда Лиль сказала, что я собираюсь к ним на лётную работу.
-«Что-ж! Ждём, ждём! - Сказал он мне, дружески улыбаясь: - наслышаны о Вас! Так-что приходите!» Не знаю, по каким каналам, но эту весть уже через час передало гогровидение.
        На мой кирт вышел работник Совета города. Он, от имени Совета города пригласил меня и Лилейлу прибыть к 16.00 в Совет. Этаж – первый, кабинет №1. Время нам оставалось всего 23 минуты. «Хорошо, что мы в выходных костюмах! - Сказала Лиль: - Скорее всего есть Решение о твоём гражданстве. Но,почему в первый кабинет? Это же фиксируется этажом ниже регистрации браков». – «А вдруг, Лилька, отказ?!» - Высказал я ей догадку уже на лету.  –
- Да ну, брось! – Это просто не реально! Тут что-то другое – убеждённо сказала Лиль.
- Что-ж. поглядим!
        Без двух минут в 4 часа дня мы уже входили в «растаявшую» дверь первого кабинета. Это была просторная комната, одновременно и строгая, и уютная. Окна закрыты плотными занавесями цвета морской волны. Потолок мягко светился. А вот фото-обоев не было. По стенам и у окон стояли в ряд мягкие, глубокие кресла, в которых сидели люди. Они с интересом глядели на нас с Лилейлой. Среди них я узнал Гора – руководителя Отдела перемещений Института Истории Земли и так же Лунсилли Каберайра – руководителя Мед. Центра, где я проходил био-реставрацию. Почему-то не было Келлия. Бросалось в глаза отсутствие важничанья и величия собственной персоны во взглядах этих людей – только чуть заметные, благожелательные улыбки! Это успокаивало, придавало нам с Лилейлой больше уверенности. Прямо, напротив входной двери, в конце кабинета, у торцевой стены стоял единственный стол средних размеров


                100

на тоненьких, фигурных ножках. На столе слева церевизор. Справа – гогровизор, а в
центре – какая-то, небольшая, чёрная коробочка у края стола – с нашей стороны.
И всё! Не сговариваясь, мы с Лиль приложили руки к нашим сердцам и приветствова-
ли присутствующих лёгким поклоном. – Те ответили нам приветствием - поднятием правых рук. Мы с Лилейлой остановились в двух шагах от входной двери. Из-за стола
встал человек в строгом, чёрном костюме и вышел к нам: - «Проходите, пожалуйста».
- Мы подошли к столу и остановились в двух шагах от пригласившего нас мужчины.
-«Сегодня, 1 час 46 минут назад Высший Совет планеты Земля принял Решение: -
«Удовлетворить Ваше, Лев Владимирович, информление о гражданстве. Теперь Вы –
Гражданин планеты Земля современной эпохи. Я поздравляю Вас!» - И он протянул
мне руку. Рукопожатие было крепким, мужским. «Кроме того – продолжал руководи-
тель Совета города, - Вы так же – гражданин нашего города». – Он глянул на чёрную
коробочку и оттуда блеснул тонкий, оранжевый лучик, коснулся моего кирта и сразу
погас. «Так же нами принято Решение – присвоить Вам, Лев Владимирович, звание
«Почётного гражданина» нашего города». – Он взял со столика маленький, красивый
значок, прикрепил его на груди, слева – к моему костюму и ещё раз пожал мне руку, а затем и Лилейле. Вы здесь благодаря Вашей простой и очень рациональной идее. Вы
полюбили наш город. Теперь он и Ваш, тоже. Здесь Вы встретили свою Судьбу, как мы знаем. – Лиль чуть опустила глаза и, едва заметно улыбнулась. «Говоря лично от себя,вы оба очень нравитесь мне, ребята! Счастья вам. Успеха и удачи во всём!» - Закончил руководитель. – «Я, от всей души благодарю Совет планеты и Совет нашего чудесного города! – Отвечала буквально сама моя душа. – Да, мне повезло встретить именно в вашем времени моё счастье – я поглядел на Лилейлу, а она чуть смутилась. – Теперь это – навсегда и моё время – замечательное, чудесное время и это мой самый любимый и родной город! И я постараюсь сделать всё, что могу для Науки, всего общества замечательных людей – теперешних, моих современников!» - Закончил я. – А Вы, Лилейла Аркарайди, нам что-нибудь скажете?» - Спросил, улыбаясь, руко- водитель города. – «Я счастлива». – Только и сказала Лиль, глянув на меня. – Все захлопали и подошли нас поздравлять. «Скажите, пожалуйста, а Николай Пайдужий как?» - Спросил я Руководителя Совета города. – «Ему положительное Решение пришло сегодня, уже в 2 часа 37 минут ночи и, Николай его оформил обычным путём». – Ответил он. Тепло распрощавшись со всеми присутствующими, мы с Лилькой вышли на улицу. «Ну, вот, родной. Теперь ты–совсем наш!» - Сказала Лиль, глядя мне в глаза и радостно, и влюблённо: - поздравляю тебя, дорогой мой!» - «Спасибо, любимая - ответил я ей: - Где бы я ни был, мы всегда будем вместе!» -  Лиль ответила мне взглядом, который забыть невозможно! А вечером она опять предложила пойти в кон- серваторию, но, в этот раз, на концерт известной певицы. «Ты не беспокойся – говорила мне она -   Я тогда просто не знала… А сейчас, вот увидишь. Всё будет очень хорошо!» - Действительно, в этот вечер я получил огромное, мало сказать – удовольствие: - просто наслаждение! Чудесный, непередаваемый голос певицы погру- жал в истинно – райское наслаждение, пожалуй, даже – в блаженство: - то он будил в душе тихую, отрадную печаль, то светлую радость, то звучал символом большой, настоящей любви, любви беспредельной, самозабвенной, то нежностью и лаской. «Господи! - Подумалось мне. – Какое же великое создание Природы – Женщина! Что она может сделать со всеми нами – мужчинами!! Даже с суровым мужчиной! Какую, неодолимую власть может взять над душами лю-


                101

дей, пусть даже ненадолго!» Под эти, чарующие звуки мне снова вспомнилась мама. И я опять «зашкалил», но в этот раз мы с Лилей дослушали концерт. Я и не заметил, как она вытирала слёзы с моих щёк. И долго, после концерта, в душе ещё звучал этот чудесный голос, эти божественно – прекрасные рулады той песни без слов. Каким-же нужно быть гением, что бы написать такое! Каким-же неизмеримо огромным талантом надо обладать, чтобы так это исполнить!
        Скрель вызывать не стали, взвились, как в первый раз и ночной, чудесной красоты город, опять поплыл под нами – на этот раз – неспеша, так – сказать – «прогулочным шагом».   
          
                Лунная ночь.

        Мы с Лиль, не торопясь, плыли над городским массивом, который сиял под нами огнями всех цветов радуги, создавая какое-то непередаваемое чувство востор- женного восхищения. Западный край неба ещё бороздили спутники, а в зените и дальше к востоку, в небесах царствовали мириады звёзд. Довершала картину – полная Луна. Только теперь я обратил внимание на яркие, серебристые блёстки, рассыпанные по поверхности Царицы ночи.– «Это – солнечные электростанции. Их там строят и строят!» -  Проинформировала меня Лиль. – «Слушай, жена! Меня кто-то, когда-то звал на нашу поляну, а?» -
- Хочешь? – Каким-то, особенным голосом спросила она.
- Я же ещё там не был при луне.
- Тогда полетели! А от Келлия нам не попадёт?
- Всё-равно, они нас видят - нас обоих везде и снимают данные. Вот и пускай – себе снимают! У них – работа, а у нас – свобода! Так, между прочим, мне Келлий и сказал – ответил я. И, мы устремились к заветному месту.
        Нет слов,чтобы описать ту, волшебную ночь с любимой на одинокой, поросшей
мягкой, шелковистой травкой, полянке, среди невысоких деревьев, при полной Луне.
Где-то, совсем рядом, заливался трелями соловей, а чуть в стороне выглядывал из-за деревьев освещённый чудным, волшебно - романтическим светом Луны, наш, плаваю- щий дом, то скрываясь за деревьями, то выплывая вновь.
        Только сейчас я заметил, что спутников видно не стало совсем, но среди звёзд появлялись то, тут, то там какие-то, слабые вспыхивающие на мгновение, искорки. Я обратил свой взор к любимой. Наши взгляды встретились, а затем она так же устремила свой взгляд в небо. «Это, Лёва, метеорные патрули – автоматы. Сжигают микрометеоры на границах Системы. А это – 40 миллионов километров» - Пояснила Лиль. – Я ласково обнял её плечи, привлёк к себе. … Промелькнула ночная бабочка. Как,всё-таки хорошо, что извели комаров! - Цивилизация! Вся эта гадость, да и всё зло мира остались далеко в прошлом. Велик Человек, сумевший победить это! А самый, лучший человек во всей Вселенной, сейчас был рядом со мной и … души наши слились в одну и пели тихую, нежную, чудесную песню без слов – песню Великой Любви. И мы боялись малейшим звуком, движением, нарушить эту, чудную гармонию чувств, помешать этой, льющейся в наши души, ни весть откуда, мелодии любви, Счастья и покоя.
        Постепенно, в темноте ночного неба, на востоке, вновь стали роиться спутники.
- «Предвестники рассвета». – Задумчиво произнесла Лиль. – «Слушай, но ведь в небе


                102

их целое сонмище! Каково ими управлять?! – Того и гляди – столкнутся ещё!» - Выс-казал я догадку. – «Нет. Они на разных высотах. Ими всеми управляет большой ЭМАк,
Спутникового Отдела диспетчерской, а его контролирует Главный диспетчер около-
земного пространства».  – «Представляю, каково ему – бедному, когда в небе такая сутолока!» - Посочувствовал я. – «Это, Лёва, только так кажется. А в самом деле у каждого из них – своя, строго рассчитанная, орбита, свои задачи. … Например: - многие из них питают энергией кирты, в том числе и наши с тобой. Другие –Келлий уже говорил нам – в парашютной системе. Мы с Арарией, ну, конечно, не только мы, но и мы – тоже контролируем точность их орбит … ну и выполняем распоряжения Дис- петчерской. Диспетчер никогда не выпустит «нестандартник» … ну, это – к примеру – пассажирский - любой, или грузовик, если мы не подтвердим его расчёт «коридора» выхода, или входа в околоземное пространство. … Вон, видишь – яркая звёздочка идёт? … Во-он там … Видишь?» - «Да, да, вижу!» - « Это 113-й, парашютный. А те- перь засеки время: - через 6 минут появится на том же месте … ну, почти на том – 94-й. За ним – 217-й и потом – остальные. … Их много!» - И вправду, он появился точно в срок!  Скоро всё небо превратилось в подобие пчелиного улья, только – звёздного!  А на востоке стало чуть светлеть. - «Слушай, Лилька, неужели ты так хорошо знаешь все эти спутники?!» - Поразился я. – «Ну, что ты? – Улыбнулась она. – Конечно не все. А эти, ну и многие другие – знаю. – Мы же с ними работаем!» - «Вот это – память! Вот это – влюблённость в профессию!» - Мелькнула мысль. Я глядел на неё, как на чудо, на недосягаемую уникальность. А Лиль,видя это,улыб- нулась и опустила голову, вновь стала перебирать пальцами травинки. «Слушай,Лиль, а где сейчас твой – 126-й? Может и его, вдруг, увидим?» - Поинтересовался я. – Она глянула на часы и связалась с кем-то по кирту. Я подключился. «Сирочка, при- вет! Это Лиль. Как дела?» - «Ой, Лилейла, привет! Я тебя поздравляю! Ты – счаст-ливая: - моногамный брак, да ещё и взаимные максимумы! … Слышали, слышали мы тут про вас. Но вот в грозу … ну ты и лихая, Лиль! … Ладно. Передай и от нас привет своему уникальному и, конечно, поздравления. Счастья вам обоим!» - «Спасибо, Сира – ответил уже я. – Прилетим к вам когда - нибудь!» - «Будем ждать вас обоих – ответила Сира – счастья вам обоим!» - «Спасибо – ответила Лиль – Сира, где вы сейчас?» - «Подожди. Гляну, подруга … проходим южную Африку». – «Ясно. Ну, будь здорова. Удачи тебе, подруга!» - «И тебе, Лилейла!» - Ответила Сирильвия и от- ключилась. «Ну, видишь – сказала Лиль – нашей звёздочки мы сейчас не увидим. Но, как-нибудь я тебе её покажу».
        Здесь нас и застал рассвет. Едва заметный туман тонким слоем встал над поляной в метре от земли. Стала влажнеть трава. Хотелось встретить солнце от горизонта и мы поднялись к нашему, семейному очагу. Мне не впервой было встречать восход на высоте. «Ты знаешь – задумчиво заговорила Лиль – вот в Космосе – тоже очень красивая заря: - и восход, и закат. Но восход мне всегда нравился больше. Там узенькая и коротенькая полоска атмосферы начинает светлеть, наливаться каленьем от тёмно-красного до почти белого и, пройдя всю эту гамму цвета, родит Солнце … рядом со звёздами. Мы с тобой это ещё увидим! А здесь, на Земле, дома … посмотри! – Торжество света! Торжество жизни! Даже облака улыбаются! Рождается новый день!» - И по её лицу было видно, какую массу чувств она испытывает. Когда солнышко оторвалось от горизонта, мы с Лилькой, вопреки всем правилам, уснули в нашей, новой спальне – ну, как же было нам не обновить квартиру?!


                103

                Новое открытие мира.

        Спали недолго. К 10-ти часам утра мы были уже в Центре. Коля с Арой уже поджидали нас: - «А-а-а! Вот и нарушители режима! - Весело констатировал Николай. – Сейчас вам достанется!» Почти тут же вошёл Келлий: - «Так, друзья. Сегодня начинаем круизы. Приготовьтесь. В 12 вылетаем». – Весело сказал он и, обратив взгляд на нас с Лилейлой, погрозил пальцем. – Мы опустили глаза, а Келлий, сделав рукой кратковременный знак прощения, бодро вышел. Девочки наши сразу улетели за пожитками, а мы с Колей решили позавтракать.
        Самолёты, стоявшие в аэропорту, вообще, трудно было назвать самолётами: без крыльев и хвостового оперения, остроносые. Они больше походили на ракеты, за исключением того, что вместо реактивных дюз, у них был ещё более острый, веретено –образный хвост и, таким образом, этот летательный аппарат представлял собой иде-
альную, обтекаемую, аэродинамическую форму. Кабина экипажа – впереди, иллюминато-
ры – для пассажиров, да шасси спереди и сзади – по две стойки. – Не самолёт - об-
текаемый вагон на металлических ножках! Через стоянку в такой-же «вагон» садились дети. Кататься над городом?» - Полюбопытствовал я у Лиль. – «Да нет - сказала она – Это 4-й класс. Полетят вокруг Земли. –У них урок географии. К вечеру вернутся". «И ты так же летала?!» - «Конечно. Это обычная, школьная программа.» - Просто ответила она, улыбаясь, видя моё изумление.
       Во главе с Келлием мы прошли в переднюю дверь одного из гравилётов,подняв-
шись по бортовому трапу. В хвостовой кабине корабля мы, через открытую дверцу
второго отсека увидели наших ассистентов. – Они уже вовсю работали с аппаратурой,
занимавшей весь задний салон. Дружески поздоровались. Наш-же салон оказался уют-
ным и приятно дизайнированным. Сидения были двойными и наших девушек мы,естест-
венно пригласили сесть у окон, но обе, поблагодарив, отказались: - «Мы-то Землю
постоянно видим с орбиты, да и летали не раз на гравилётах почти во все части света, а вам, ребята, посмотреть на всё это, да ещё и впервые,будет куда интерес- ней,чем нам,так что, давайте, садитесь у окон». – Сказала нам Ара. – Мы, конечно, поблагодарили и с удовольствием заняли места у окон: я сел у окна слева по полё- ту. – Рядом-Лиль. Наверное. Лучшего гида, в этом полёте, нельзя было и пожелать! Коля с Арой – справа по полёту. Что интересно, стюардессы на борту не было!
        Двери закрылись. Без всякого шума, выруливания на взлётную полосу,разбе- га. Земля вдруг стала сначала медленно, но почти тут же – стремительно отдалять- ся, а нос корабля – задираться. Горизонт за спиной встал почти вертикально. – Мы стрелой вонзались в небо! Вот это так полёт! Вот это действительно – лётная тех- ника! Эх, Валерия Павловича Чкалова – бы сюда! Как бы он восхитился таким взлё- том! Что интересно, то никакой перегрузки мы, при таком манёвре нашего корабля, не чувствовали – ясно! – Работали гравитационные компенсаторы! – Техника нашей, новой современности! – Гордимся!  А за окном небо быстро темнело, становилось бархатно - чёрным и вот на нём, почти рядом с солнцем, зажглись … звёзды! Я смотрел во все глаза! А Лиль с интересом наблюдала за мной – ей-то всё это было привычно.  А вот нос корабля стал понемногу склоняться к горизонту. Скоро наш гравилёт занял горизонтальное положение. На такой высоте я ещё не бывал! Интерес- но, какая она у нас сейчас  - Подумал я и сейчас-же получил мысленный ответ: - «Ровно 100 км.» «Космос?» - Повернулся к Ли-


                104

ле. – «Космос – ответила она, с улыбкой глядя на меня, полного восторженного очарования. Горизонт уже чуть горбился. Ореолом его обрамляла нежно-голубая дымка атмосферы. И Земля – вся в голубой дымке! Тут и там были разбросаны по её поверхности острова облаков. Я дал приказ своему кирту запечатлеть эту, чудесную
картину. Горные цепи с заснеженными вершинами и белыми веточками ледников,
множество рек, дельты, долины, желтоватые пятнышки малых пустынь, голубые лу-
жицы больших озёр проступали сквозь дымку и облачность. Под нами проплыл какой
- то, большой мыс и я узнал этот полуостров: - Индостан! - Индия! Дальше потянул- ся океан. Разумеется – Индийский! Интересно было видеть отражение солнца в водах
океана – словно в обычной луже! Оно было таким, как обычно и медленно перемеща-
лось вместе с нами. В нашем времени, с самолёта я мог наблюдать такую-же картину! 
Но что бы так же из Космоса…! Впрочем,разница в высотах в сравнение с расстоянием
от Земли до Солнца была столь ничтожна, что ею можно было просто пренебречь! Но
эффект этот создавал в подсознании иллюзию миниатюрности земной поверхности.
Казалось, что сейчас до Земли всего 2 – 3 метра! Но … это только казалось: - всё так же на небе сияли звёзды, в то время, как Солнце светило «во все лопатки!» Оно уходило к носу корабля и скоро мы его перестали видеть вообще. Кажется, корабль чутьдовернул влево. Вновь показалось Солнце. Стёкла иллюминаторов автоматически потемнели, словно – дымчатый светофильтр, уберегая глаза пассажиров. «Это сейчас так везде.» - Заметила Лиль. А я понял,что мы летим в Антарктиду! Стал вниматель- нее всматриваться в океан, ожидая увидеть айсберги. Но … их ни где не было! Лишь едва виднелись следы от идущих по океану кораблей, в то время, как их – самих разглядеть было невозможно. – Слишком высоко! А звёздочки стали блёкнуть, исче- зать, а небо синеть – мы снижались. Вот уже и волны в океане стали различаться. Замаячила впереди кромка берега. Она вот была белой – в Антарктиде началась зима! И уже выпал снег. При подходе к континенту, мы заметно снизились и стали хорошо видны леса, города, дороги. На некотором расстоянии от городов – крупные предпри- ятия. С высоты птичьего полёта открывались изумительные виды. Однако, очень быстро темнело и скоро на небе, вместе с роем спутников, появились и незнакомые созвездия. Скорость наша снизилась, где-то, -  до 200 км. / час. Высота полёта всё уменьшалась и появились знаки границы аэродрома. Мы зависли над стоянкой метрах в 10-ти, развернулись и стали медленно приближаться к земле. Вот, вроде-бы и касание должно было быть …  и вдруг двери открылись! Пилот так посадил корабль, что этого даже ни кто не почувствовал! – Мастерство!  В будущем и я так буду стараться сделать!
        В двери пахнуло морозцем! Впервые в жизни я вдохнул воздух Антарктиды - 6-го Континента планеты Земля! На табло,в нашем салоне мы увидели цифру: « -14*С. Ветер восточный = 2 м./сек.» «Антарктида.» - Объявил Келлий. – 187-й город.» Наши ассистенты приготовили всем нам уже тёплую,но лёгкую одежду:- не стоило перегру- жать кирты. Ох и чертовски – прекрасна была в этой одежде Лилька!! Она заметила, как я любуюсь ею и смущённо улыбнулась. – Милая моя скромница! 
        Прямо к гравилёту подплыл большой скрель. Мы все уселись и он куда-то понёс нас. Код на пульте набирал Келлий.
        Городок оказался много меньше нашего, но по-своему красив и уютен.Плава- ющих зданий здесь не было видно. Облетев город, мы опустились на крышу одного из домов. В середине крыши мигал зелёный огонь.– «Гостиница!»- Пояснила Лиль. Номера всем

 
                105

подготовили отдельные. «Так, друзья – обратился к нам Келлий: - пол часа на обустройство и я всех жду в холле. Пока – всё». – И он ушёл в свой номер. «Интересно, почему с нами не прилетели ассистенты?» - Подумалось мне. И, тут же, в мысли ответ: - «Они на борту гравилёта. Выполняют роль Центра по наблюдению за всеми вами и ретранслируют все параметры отсюда в Центр», - «А кто это?» - Мысленно спросил я.- «Угадай!» - Пришло в ответ. – «Ты – Геррий?» - Высказал я догадку. – «Ну,а кто-же?!» - Ответил он. – А чего о себе и в третьем лице?» - «Специально для тебя!» - «Ну, шутник!» - «А как же без этого?!» - «Это уж точно! Ну, ладно. Удачи тебе в работе!» - «Спасибо! И вам с Лилейлой – тоже!» -"Благода- рю. Ну, бывай!» - Лиль, подключившаяся на мой кирт, всё слышала и улыбнулась.
        Номер наш оказался почти таким-же, как в Таймоцентре. Только фотообои  - с видами Антарктиды, но летней. «А летом на этих стенах появится зима». – Со знанием дела заметила Лиль. На обустройство пошли считанные минуты и вскоре вся наша четвёрка уже собралась в уютном холле. Здесь фотообои изображали только что увиденный нами город. Но я обратил внимание, что в не столь уж большом отдалении маячила на них горная цепь. Я «оживил» картину, но никакого движения,естественно, не было. «Интересно бы посмотреть эти горы поближе» - подумалось мне … и тут же картина стала, действительно, приближать горы. Они росли и скоро заняли всю стену,словно это был огромный экран! По нему от нас и к нам полетели скрели, пешелёты. Но непривычно было видеть летящих, тепло одетых людей без киртов на груди – аппараты прятались под утепляющей одеждой! На головах у них были какие-то серебристые, блестящие шлемы обтекаемой формы. - «Это шлемы, согревающие лицо. – пояснил Геррий, отвечая на мой вопрос. – Они создают перед лицом силовое поле и
при любой скорости полёта встречный ветер бывает не более полуметра в секунду. Остальное – дело кирта». –Я поблагодарил. А горы всё приближались. Но вот прибли-
жение остановилось и перед нашим взором возникла … лыжная база! Вот это да! Не-
ужели лыжи до сих пор сохранили свою привлекательность?! И здесь царило оживле-
ние: одни лыжники катались по пологим склонам, другие неслись с крутизны. И все в
блестящих, обтекаемых шлемах! Красиво! Кое у кого были и лыжные палки. Многие
катались на моно-лыже. Одних привлекала «змейка» - катание с огибанием расстав-
ленных флажков, а любители скоростей неслись по прямой с самой вершины, куда поднимались на киртах. Интересно было наблюдать за прыжками с трамплина: - лыж-
ник отрывался от «стола», летел прямо, затем останавливался в воздухе, или делал вираж и возвращался на «горку». – «Ну-у-у, так не интересно! – Протянул, махнув рукой,Николай. – На кирте я могу и в Центр улететь! Вот попробовали-бы они, как мы – без всяких там кирт-ов! Посмотрел-бы я тогда на них!»- При этом, Ара глянула на него с оттенком восхищения. «Ну, я вижу – все уже в сборе! - Послышался голос Келлия. -  Он стоял в дверях и с интересом наблюдал за нами. – Значит уже немного познакомились с предстоящим аттракционом! Тогда получите шлемы и, я жду вас на лыжной базе завтра, в 10 часов утра. А сейчас осваивайте новый режим. Лиль! У Вас я смотрю,часы древние. Переставьте их на … (он глянул на свои часы) – 21 час 26 минут. – Лиль поблагодарила, перевела свои и поглядел на Николая. – Тот с любо- пытством глядел, как Арария справлялась с его часами, (уже на своей руке!) – успел подарить! А я-то и не «прохлопал» такую возможность! - А Ара Коле, по види- мому, подарила тоже свои – современные! Я глянул на часы Лилейлы – они показывали время:  21час 27 минут. Вот,где точность!


                106

Но … ведь она к ним совсем не прикасалась! (?) - Сейчас все современные часы связаны с датчиками поясного времени и переводятся автоматически. – Пояснила она. – Хочешь такие?!» - «Безусловно!» - С радостью ответил я. – «Сейчас выйдем в го-
род и возьмём тебе, какие понравятся. А твои?» - «А мои, родная, пусть с опозданием, но разреши предложить тебе. Ты не обиделась?» - «Да нет, милый. Большое тебе спасибо!» - «У нас, в мои времена была поговорка. - «Хорошая мысля приходит апосля!» И ещё: - «Лучше поздно, чем никогда!» - «Да уж ладно! А за подарок– спасибо! Но пока мы тут, я буду их носить на правой руке. Хорошо?» -«Сочту за честь!» -Шутливо отвечал я и Лиль сразу же исполнила это своё желание.
        Из городка мы вернулись с покупкой. Новые часы мне очень понравились. На них даже была гравировка: - «Антарктида». И, глядя, как нравятся мне новые часы, моя родная улыбалась. Придя «домой», мы приняли душ и, после прогулки быстро уснули.
        Утором, в 9.00, после лёгкого завтрака, мы все были в холле. Неожиданно прикатили тележку, где под большим и прозрачным колпаком лежали такие - же шле-
мы, как мы видели вчера на пешелётах и катающихся лыжниках. В каждом из них от-
ражался зеркально весь интерьер нашего холла. Шлемы были помечены и точно подо-
шли каждому из нас. Поглядели в экран – зеркало. – Понравилось! И,снова я залюбо- вался Лилькой в шлеме, а она – заметив, улыбнулась. Сборы были недолги и скоро мы уже взлетали с крыши, увенчанной зелёным огоньком. «Давай по-нашему!» - Сказал я Лилейле и мы с ней рванули круто вверх. Странно, но свиста ветра не было:в лицо
дул спокойный, морозный ветерок. – «Ах, да! Это-же шлем!» - Вспомнилось мне. Лиль летела рядом, чуть отстав. Горная цепь скоро осталась внизу–целая, горная страна! Совсем рядом – чёрные скалы, распадки, ущелья, засыпанные снегом,пологие и крутые
склоны – величественная красота! Увидев и налюбовавшись ею с высоты в три кило- метра, мы с Лилейлой лихо «засвистели» вниз. Уши заложило, но обычным в авиации приёмом я справился с этим. Лиль, видимо, тоже. Резко тормознув, мы опустились на крышу базы. Там уже ожидал Келлий. Он только покачал головой: - «Вы что, друзья?! С таким воем пикировать! – Вот уж любители острых ощущений!» - «Так это не мы, Келлий. – Это шлемы так завывают в воздухе!» - Нашёлся я. Вместо ответа он только погрозил пальцем, а Лиль улыбнулась. Кажется – этот наш полёт был ей по душе! Подлетели Коля с Арой и все мы на лифте опустились в прокатный зал. К моему удивлению, там для нас уже были подобраны лыжи с обувью. Через переходной тамбур мы прошагали по спец – покрытию прямо на улицу, на снег.
        На лыжах я не стоял очень давно, но в детстве на них у меня все зимы от первого снега до последнего! И,всё же, ощутив его под лыжами, да ещё после такого перерыва,я чувствовал некоторую неуверенность. Лыжи тёмно-синего цвета были очень лёгкими, почти не чувствовались на ногах и, я заметил, что они отлично скользили … но только вперёд (!). Назад не двигались вообще. Это было очень удобно и ценно! Интересный придумали материал! Но уж за столько лет-то, как-говорится, сам Бог велел! Надо было восстановить навыки, «раскататься». Лиль с интересом наблюдала за мной,опершись на палки и,пряча улыбку. Очевидно, она – северянка владела лыжа- ми в совершенстве! Но, приданная здесь мне отличная память и тут сыграла свою, положительную роль: - не прошло и 10 минут, как я уже свободно владел лыжами и своим телом на всех «пируэтах». Не отставал и Николай! Наши девочки и Келлий наблюдали за нами, при этом подруги о чём-то переговаривались, глядя на нас. «Какая задача?» -


                107

Спросил я у Келлия, подъехав и, круто развернувшись, затормозил прямо у его ног.
- «Свободно катайтесь, где хотите, но до захода солнца». – Ответил он. Солнце и впрямь, было уже довольно низко. Я подъехал к Лилейле: - «Ну, куда?» -
- А куда ты хочешь?
- Наверное, давай по «змейке», а там поглядим.
- Вперёд! – Весело ответила она и мне понравилось, что Лиль всё больше стала   использовать мой лексикон. Мы поднялись немного над поверхностью и, кирты понесли нас к вершине. Под нами, один за другим проносились лыжники. Я оглянулся. Коля с Арой ещё стояли и о чём-то беседовали с Келлием. Нас обогнала группа школьников. – «Пусть летят!» - Сказал я Лилейле. Первый спуск … ещё неизвестно, как у меня получится! Пускай они катятся первыми». – Она кивнула.
        Спуск с вершины казался довольно крутым, аж некоторая неуверенность появилась на мгновение. Но … только на мгновение!  «Если спускаться «змейкой» - подумал я, - значит, практически, можно ехать с любой скоростью, тормозя «полу – плугом». Когда ребята, один за другим ушли вниз, лихо петляя между флажками, я шагнул за скат и скользкие лыжи тут же понесли - бы меня с быстро-возрастающей скоростью, но «полный плуг» тут же эту скорость унял и я неспеша стал проходить флажок за флажком. Правда, в самом конце, видя, что у меня всё весьма неплохо получается, несколько «отпустил» скорость и, всё-таки налетел на флажок! К моему удивлению, ни какого ощущения столкновения с флажком я не почувствовал. Остановившись уже внизу, я оглянулся … все флажки стояли, как ни в чём не бывало! Но я же совершенно ясно наехал на него! – Келлий, видя моё недоумение, улыбнулся: - «Все флажки здесь - голографическое их изображение». – «Умно!» - Подумал я. От вершины отделилась точка. Бесспорно, это была Лиль!  Она с неистовой скоростью неслась вниз, почти не тормозя и круто лавируя между флажками, то и дело вздымая на поворотах снежные веера. Совсем скоро она лихо затормозила у наших ног. Клянусь, перенеси её с лыжами в наше время, - ей не было-бы равных в слаломе – гиганте.  Даже – среди мужчин! «Ничего – себе! Вот это – спуск!! Ты что, мировая рекордсменка?! – Изумился я. –«Да ну! Куда там мне до рекорда?! – Просто ответила она и, видя, как поразил меня её спуск,- улыбнулась. Я заметил, при этом, что дышит она ровно и спокойно. Вспомнились репортажи с Олимпийских игр моего времени и частое дыхание спортсменов после таких спусков. А тут – как ни в чём не бывало! – Что значит кирт!
        А солнце уже коснулось горизонта. Мы сдали лыжи и вызвали скрель. Коля с Арой где-то ещё катались и Келлий остался их дожидаться. А мы провели вечер в уютном кафе при нашей гостинице. Звучала лёгкая, приятная музыка, ласкало взор неяркое, интимное освещение. Столики на двоих располагались в замечательно дизай- нированных полу – нишах и вся эта обстановка располагала к задушевной беседе. Коля с Арой появились здесь лишь часа через полтора. С ними и Келлий. Увидев нас, он приветливо махнул рукой. «Что так задержались?» - Спросила Лиль. – «Полярное сияние!» - Ответил Келлий: - Если хотите взглянуть – идите». – Мы поспешили на крышу. Фонари в городе были устроены так, что светили только вниз и потому почти не мешали наблюдать небо. А оно было усыпано мириадами звёзд и,я впервые увидел знаменитый «Южный крест»! Но не было привычной «Большой Медведицы». На западе ещё роились спутники, но уже почти у горизонта.  Зато здешнее небо буквально полыхало разноцветными лентами, постоянно менявшими цвета всех оттенков радуги! Ленты


                108

эти были в постоянном движении. Их причудливый танец и фантасмагория цвета созда-
вали чарующую красотой, картину. Мы стояли, как заворожённые, любуясь этим чудом, сотворённым Великим чародеем – Природой!  Я много работал, в своё время, в Запо- лярьи, но такого, замечательного по красоте сияния мне видеть не приходилось! Я не раз слышал, в своё время, что на шестом континенте сияния значительно слабее, чем у нас – в Заполярье, но тут, сейчас стал свидетелем полной противоположности этому утверждению. Может за прошедшее время что-то изменилось? Но я был просто поражён таким великолепием и даже потом виделось мне во сне то истинное чудо – великое чудо Природы!
        Утром, после завтрака мы снова были на лыжах. Сегодня был полный штиль. Морозец около -10*С. Снега сверкали под солнцем мириадами брильянтовых искр. На
голубом небе – ни облачка! Мы с Лиль осваивали спуск с горы, с поворотами – ту – самую трассу с флажками. В последнем прокате я лишь немного отстал от Лилейлы.
«Ну,что-ж! – Подытожила мой инструктор: - Вот, ты и катаешься не хуже меня!» -
- Давай попробуем теперь прямую!» - Предложил я. – «Вперёд!» - Весело скомандова-
ла Лиль и мы устремились к другой вершине. Поднялись, как всегда, высоко. На под- лёте я заметил, что накатный склон, имея у вершины крутизну почти 90*, затем плавно переходил в плоскую, обширную, заснеженную, белую равнину, к которой подходило и окончание трассы «змейка», где мы только– что катались. Но на другом склоне горы следов спуска лыжников не наблюдалось. Он был несколько положе и тоже переходил в горизонтальную площадку, но небольшую, а за ней, кажется, обрыв. Вот это было уже интересно! Я повернулся посмотреть – что там. «Ты куда?» - Не поняла Лилейла.
-«Да хочу посмотреть обрыв, какой он там».
- А зачем тебе это?
- Экзотика!
Площадка перед обрывом оказалась похожей на стол. Сам обрыв был вертикальный,кое   
где даже с отрицательными углами падения. Высота его виделась где-то метров 600 , а под ним – неширокая долина какой-то речки, уже покрывшейся зеленоватым льдом, который виднелся там, где ветер сдул снег. Противоположный «берег» представлял полуразрушенные скалы. Их чёрные, частично заснеженные пики поднимались тем выше, чем дальше от берега, постепенно сравниваясь со «столом» того берега и переходя в плоскую равнину, уже засыпанную снегом,белую,как скатерть. «Экзотика!» - Произнёс я, глядя вниз. – «Ага». – Согласилась Лиль, но, в голосе её прозвучали тревожные нотки. «Что ты задумал?!» - С беспокойством спросила она. – «Да нет,ничего.Прос- то любуюсь». – Ответил я подруге, как мог спокойнее. – «Послушай,Лёвка,я тебя знаю! – Ты, явно собираешься отсюда прыгать! Ты всё взвесил, рассчитал?!» -
«Лилечка! Откуда ты это взяла?» - «Уместно было-бы спрашивать, если б я тебя не знала!  Смотри, вовремя работай с киртом!» - «Хорошо. Обязательно!» - Пообещал я. А,между прочим, план уже созрел! Интересно было проверить всепланетную систему:
- «Парашют». Моя скорость должна в стометровом отрезке высоты, считая от земли,
уменьшится со скорости падения парашютиста, а это 50 – 55 м./сек. до 0,5 м./сек. Интересно, как она сработает.
                Испытатель.
          
         Однако, сначала прямой спуск. Мы спустились на вершину. Красивый, мой шлем


                109

не давал полностью ощутить скорость и, я снял его, положив прямо на снег. Видя это,то же сделала и Лилейла. Смотреть вниз было чуть жутковато, но кирт – мой неизменный друг и хранитель ощущался у меня на груди, под одеждой. Я оттолкнулся, глубоко присел и стремительно понёсся вниз. Как в парашютном прыжке, завыл,засви- стел ветер, запел свою, лихую песнь! Скорость быстро нарастала, но она должна была скоро перестать увеличиваться, уравновесившись с сопротивлением воздуха, как всегда бывает в затяжных прыжках с парашютом. Наверное, так оно и шло, но здесь, в отличии от прыжка, скорость ощущалась полностью и реально! Трасса стремительно улетала назад. Кое – где, подбрасывало на «трамплинах» и приходилось прилагать усилия, чтобы сохранить равновесие. Но я заранее решил:-если потеряю равновесие,
и начну падать – взлечу на кирте, чтобы не дойти до нижней части спуска «в разоб-
ранном» виде. А на такой-то «скоростухе», это реально, как никогда! Стало резко поджимать – перегрузка!  Трасса выводила меня из пике!  Казалось, при этом, что скорорость не падает!  Вот я уже на равнине, а несусь птицей! – Пора тормозить! – Я стал едва заметно сдвигать концы лыж «плугом». – Тут же стало клонить вперёд, но я парировал это всё отклонением корпуса назад и ещё увеличил угол схождения лыж. – Из-под них пошли снежные веера, возросла перегрузка. Но это было даже приятно! И вот я остановился. Мимо пулей пронеслась Лиль. Видно, так резко тормо- зить она не могла.Отлично! Пока она останавливается, я поднимусь к вершине на кирте и закопаю его в снег, что бы она этого не заметила. В это время два непо- нятных, оранжевых гравилёта проплыли на восток. Я быстро вспарил и увидел, что они устраиваются на плоских вершинах гор, прямо, напротив спуска, по которому должен был катиться. Но мне сейчас было не до них! И, всё-таки интересно, что им там понадобилось? Пока Лиль поднималась из глубины долины, я снял и закопал в снег кирт – он имел свою степень защиты и сам, в любом случаи, мог остановить меня без всякой, парашютной системы,без этой, всемирной службы, но именно её я и решил испытать! Из-за ската, наконец-то показалась Лилейла и вскоре встала рядом. «Слушай, Лёвка! Может не стоит прыгать отсюда?! У меня недоброе предчувствие! Глянь на эти, чёрные скалы. Это – недоброе место!» - «Ну, что ты? – Успокоил я её. – Парашютная служба ведь – всепланетная!  Даже если бы я был и без кирта, она не даст мне разбиться». Вопреки ожиданиям, моя, последняя фраза не только не успокоила, но ещё больше насторожила мою умницу. «Слушай! Ты что задумал?!» - Строго спросила она, подозрительно глядя мне в глаза. – Вместо ответа я,с улыбкой глянул и с силой оттолкнувшись, понёсся по снежной целине, стремительно набирая скорость на крутизне. А скорость росла медленнее, чем на накатанном склоне, но явно быстрее, чем я предполагал! Снова воздух засвистел, завыл! Площадка «стола» стремительно приближалась. Снова придавила перегрузка, но быстро отпустила – я вышел из пике и нёсся стремглав, теперь уже не тормозя - в эту пропасть!  Только всё время, почему-то было такое чувство, что у меня кто-то за спиной. Но, огля- нуться нечего было и думать – полная сосредоточенность на выполнении прыжка!  Обрыв стремительно приближался и, прими я сейчас решение - тормозить – уже ничего нельзя было бы сделать! Вообще, на столь маленькой площадке погасить скорость спуска с такой высоты, было просто не реально! И вот край пропасти стремительно улетел назад: - я в воздухе! Тут же, с нарастающей скоростью потянуло вниз. Ничего! Пока удерживаюсь в нормальном положении, лыжами парирую наклоны вправо, влево.  Между прочем, без кирта – совсем другие


                110

ощущения: так остро чувствуется падение вниз – нет гравиа-компенсации!  … Так!  Я, кажется, не попадаю на речную долину … несёт – то на скалы!! – Слишком велика была, видимо, скорость «ухода» со «стола»! Пожалуй, безопаснее было просто разбежаться и прыгнуть с этой площадки в долину речки. А теперь … - вот так, мой, дорогой! Говорила тебе Лиль, что у нею дурное предчувствие – так не обратил внимания!!  И теперь, очевидно – это ВСЁ !  По видимому, в моё время вернут копию, а не самого меня. – Надо было лучше рассчитывать!  И вообще - серьёзнее надо было отнестись к такому прыжку. А как чертовски – жаль!! - Боль при ударе, если и будет, то только одно мгновение. А,где-то, в снегу, закопан мой кирт! … А Лиль?! – Бедная!  Так скоро станет вдовой! – В самом начале медового месяца!  Как же ты, осёл, о ней-то не подумал?!! О чём ты думал, вообще?! Эх, ты!!» - Эти мысли молнией пронеслись в голове.  А острые, как лезвие ножа скалы стремительно приближались. Их высота была явно больше, чем 100 метров от уровня речной долины – какая уж тут «парашютная служба»?! Вот бы сейчас мне запасной парашют моего времени – ещё успел бы!  Уже видна была «точка приземления» - Я летел на острое ребро чёрной скалы и, уже, почти вертикально!  Ну,вот и всё!! … И в этот миг кто-то схватил меня за шиворот!  Скорость сразу уменьшилась – ветер перестал реветь в ушах и я почувствовал, что совсем остановился! Но теперь не парил, как птица в полёте – я висел, жалко висел, словно котёнок в зубах кошки – матери, когда она их куда-нибудь переносит. А над собою я услышал учащённое дыхание. Обернуться не было возможности, но это бесспорно была Лиль.  Её кирт мог удержать и двоих, но как? И долго-ли руки девчушки могут удержать мужчину весом в 70 кг. , да ещё + зимняя одежда с лыжами!? Ко всему этому, наша одежда для лыжных дел была своей поверхностью очень скользкой!  Я чувствовал всем, своим существом, что Лилька постепенно упускает из рук тот клочок моего, лыжного комбинезона, за который она схватила меня налету. И тут, прямо над моей головой раздался её отчаянный, полный страха, крик: - «Помогите-е-е!!» - В нескольких десятках метров я увидел стреми- тельно приближавшуюся женщину и, почти рядом с нею – мужчину. Но тут раздался Лилькин крик: - «А-а-а-а !!!» - И я полетел вниз! Но она схватила меня вновь. Я внезапно почувствовал, что на ком-то сижу! - Это «поднырнул» под меня мужчина!  Я, как мог, держался за его плачи. Мы стали подниматься к лыжной базе. Женщина, летевшая рядом, держала Лильку за руку и что-то ей говорила, по видимому –успока- ивала. Наконец, лыжи мои коснулись снега – накатанного снега лыжной базы. Я поблагодарил мужчину – он укоризненно посмотрел на меня и ничего не ответил. Уже собирался народ. Я снял лыжи. Жизнь продолжалась!!  Тут подошла Лиль, посмотрела мне в глаза в упор и … я получил оглушительную пощёчину! Тут же она припала ко мне, крепко обняла – буквально стиснула меня в объятиях и милые плечики её затря- слись в рыданиях.  Люди, собравшиеся вокруг, отвернулись и стали расходиться. - Правила порядочности!  Но, всё же я успел заметить осуждение в их взглядах,обра- щённых на меня. Расходились,в пол-голоса обсуждая происшествие. А я, как мог, утешал моё, дорогое существо, мою спасительницу. Наконец она справилась с собой и подняла на меня мокрые от слёз глаза. Поглядела в глаза мне и снова прижалась – своей, милой головкой к моей груди. Такой я видел её в первый раз! … Так мы стояли некоторое время и вокруг не было ни души! Боже-ж ты мой! Как она любит меня!! Теперь я это прочувствовал всем своим существом!  Мы были по прежнему одни: ни Коли, ни Ары, ни даже – Келлия – сознательные люди! Лиль, наконец, обрела


                111

дар речи: - «Зачем?» - Только и спросила она. – Острая жалость терзанула сердце моё и, вместе с этим и злость на себя! – «Прости, любимая. – Просто несерьёзно подошёл к расчёту. – Всего – лишь хотел испытать парашютную систему планеты в действии».- «А обо мне ты подумал?» - Я молчал, опустив глаза. Такого стыда,рас- каяния я не испытывал за всю мою жизнь!  «Ты же мог – продолжала Лиль – оставить нашего сына без отца! … Ну, может с восстановленным отцом, который, может и не знал бы, что мы в браке!» - «Как? Сын?! Где?!!» -  Воскликнул я, ещё ничего не понимая, но огонёк радости уже загорелся в душе. –«Ну, пока ещё, он у меня. Медики говорят, что контакт первого рода уже состоялся. У нас будет мальчик». Я стоял, совершенно ошарашенный и бесконечно виноватый. И бесконечно счастливый. Вид мой, в конце – концов, расмешил её. «Ну, ладно, негодник, пошли в гостиницу – миролюбиво и покровительственно сказала она – на сегодня накатались! Хватит уж». – «Мой кирт зарыт там, на вершине. В снег» - Виновато признался я. – «Я это поняла, когда увидела, как ты начал падать … вот иди теперь туда пешком и доста- вай!» - С шутливо – сердитой улыбкой ответила Лиль. Тут появился Келлий. В руках он держал мой кирт. Лицо его было очень серьёзно и приятного разговора мне ожи- дать явно не приходилось. Я приготовился, Лев! Можете мне ничего не объяснять. Я всё видел и всё знаю. Мы записали и весь Ваш, последний полёт. Ваша беспечность нас удивила, а ещё более – легкомысленность в расчётах. Возьмите Ваш кирт и больше никогда с ним не расставайтесь!» … Он помолчал. – «Ну, ладно. Идите в номер, придите в себя. Через час, как-говорится, «разбор полётов». Будем все в холле. Ну, пока!» - И он улетел, поблескивая шлемом. Ни Коли, ни Ары не было. «Слушай. Девочка моя – обратился я к любимой: - Ты знаешь, в наше время была такая поговорка: «Клин – клином вышибают!» - «Это как?» - Не поняла Лиль. – Я объяснил ей смысл. – «Теперь понятно – сказала она - и что ты опять придумал, лихая натура?» - «Мы же на горе оставили наши термо – шлемы. Давай слетаем и заберём!» - Предложил я. – Лиль посмотрела на меня внимательно и долго. «Летим!» - Ответила она». (Настоящая жена лётчика!) – Я взял её за руку и мы медленно, «прогулочным шагом»,невысоко над землёй, а точнее – накатанным снегом, потянулись к вершине. Только поднялись выше ската – увидели наши шлемы. Они блестели на снегу, отражая лучи низкого солнца. В надетом шлеме любимой увидел своё отражение – тоже в шлеме. «Давай, пролетим над твоим спуском, если уж «клин – клином» неожиданно предложила Лиль. На такое мог решиться только очень сильный душой человек!  - Мы опять взялись за руки и медленно поплыли прямо над моим, единственным тут следом в 2 – 3 метрах от поверхности горы. Вот пошла площада «стола», а вот и обрыв! Мы стали медленно спускаться, пока не встали на бирюзо-
вый лёд замёрзшей реки. Глянули вверх, на обрыв – ну и высота!  Я поднял неболь-
шой, чёрный камень и запустил его вертикально вверх. – Он долетел до верхней точки и оттуда стал падать медленно – медленно. Непривычно было видеть такое, тем более - в первый раз! –«Ну вот, видишь? – Сказала Лиль. – Так просто можно было тебе испытать эту систему. И, никакого риска! А ты? … Сам решил вместо камня!  Слушай, Лёвка, за тобой глаз, да глаз нужен! А то опять чего – нибудь надумаешь!» - Я встал на коле-
ни, прижал к себе мою дорогую. Она ласково погладила меня по щеке, приподняла обеими рука мой подбородок и взгляды наши встретились. «Ну, вставай, наконец – сказала Лиль – я тебя простила … ну, скажи, как ты допустил такую, грубую ошибку в рассчёте?» - «Ты знаешь, снег ведь на этом склоне свежий, не накатанный.Он дол-


                112
       
жен был, по моим расчётам, оказать большее сопротивление лыжам. Скорость, как я считал, должна была быть меньше, чем на накатанном спуске. Но … лыжи оказались такими скользкими!» - «Ну, ладно – допытывалась Лиль – если ты видел, что такая скорость, почему не тормозил?!» - «Мне эта долина казалась достаточно широкой. Я и подумать не мог, что меня вынесет на эти, чёрные пики!»
- Но кирт-то зачем оставил?!
- Для чистоты эксперимента.
- Бездумный, безрассудный поступок! А я, между прочем, уже тогда, думала, что не
  удержу тебя. Куртка эластичная, вытянулась так, что мне твою руку было просто
  не достать! – Первый раз в жизни по-настоящему испугалась!»  И, только тут я заметил, что пережила в эти несколько минут моя любимая – из-под шлема выгляды-
вали прядки её волос … - они были седыми (!!!) … «Чего ты так смотришь?» - Удив-
лённо спросила она. – «Лиль! Сними-ка шлем … слушай, ты же вся совсем седая!!» 
- Она посмотрелась в мой шлем, затем с укоризной глянула на меня: - «Главное – ты
жив! … А цвет волос – не такая уж проблема: - я его восстановлю.  … А может быть не надо?  - Чтобы ты помнил и больше не выкидывал таких штучек?!» – «Даю тебе Слово Мужчины, что больше ни - каких стрессов я тебе не доставлю!» - Она долго смотрела мне в глаза. – «Ну, ладно. Полетели!» - Тихо сказала, наконец Лиль и мы стали подниматься. «Давай, пролетим над этими скалами». – Неожиданно предложила Лиль. Вот, где сильная натура!–«Клин – клином?» - Осведомился я. – «Вот именно!» - Мы набрали, примерно ту же высоту, на которой она поймала меня и поплыли как-раз к тому месту. … Вот, приблизительно и оно! … Да! Видок не из приятных! – Мрачноватое местечко!«Слушай, Лиль, а давай спустимся на эту вершину!» –Предложил я. – Она внимательно посмотрела на меня: - «Давай». - Мы стали медленно опускать- ся и тут, словно наткнулись на что-то мягкое, невидимое. … (?!) Оно не пускало нас вниз. – Мы, словно стояли в огромной, невидимой, пуховой перине! - «Силовое поле – резюмировала Лиль: – Интересно! Я не знала. Выходит, я зря так перепуга- лась?!» - «Да,  ладно, Лилёк, шут с ними- с этими, чёртовыми скалами! - Сказал я. – Полетели «домой», а то Келлий и так сердит. Ещё опоздаем к разбору, он вообще будет вне-себя!» - Она глянула на часы: - «Да, осталось 7 минут. Придётся поторо- питься!» - И она взвилась в небо. Я последовал за ней.Скорость пришлось разогнать максимальную. Через 6 с половиной минут мы уже входили в холл – одетые, прямо в шлемах! –«Вот они – герои переполоха!» - С напускной укоризной встретил нас Нико- лай, пряча улыбку. Что там Лев опять натворил?!» - «Да уж натворил! – Признался я.- Сейчас всё узнаешь». Между тем, Ара, тут же вскочив, при нашем появлении, подбежала к Лилнйле, глядя, как ошарашенная на её, шевелюру, даже рукой провела по волосам Лилейлы, белым, как снег и они стали шептаться. Вошёл Келлий. – «Ну, все в сборе! Начнём с Вас, Лев. Изложите, как всё было. – Я обрисовал, достаточно подробно все недавние события, включая и ход моих мыслей. «Теперь Вы, Лилейла», - Лиль, сидевшая рядом, встала и рассказала всё, как видела, думала, пережила. Я всё это время наблюдал за Арарией. По ходу моего рассказа на её лице отражалось то изумление, то ужас, а то и возмущение, а когда заговорила Лиль – то искренний испуг, то восхищение, то сострадание. «Хоть от неё-то пощёчины не схлопочу! – Подумал я. – Но относиться она ко мне теперь будет с холодком! – Ну, что-ж, - заработал!» - «Ладно, друзья – заговорил Келлий, выслушав нас, - как говорили в ваши времена, Лев, - «Всё хорошо, что хорошо кончается!». Ваше наме-


                113

рение – прыгнуть со «стола» мне тут же доложил Геррий. Почти сразу он доложил и то, что собираетесь оставить кирт. Несложный расчёт на машинке показал мне, большую вероятность перелёта Вами речной долины и, я срочно вызвал передвижные генераторы. Они силовым полем накрыли скалы. Так-что Вашему мужу, Лилейла, ничего не угрожало». – «Так почему-же Вы это мне сразу не сообщили через кирт?!»
- Сердито удивилась Лилейла. – «В этом-то и была ценность эксперимента! – Ответил
учёный. – Получен уникальной ценности материал». – «Ну, Келлий! Я Вас, всё-таки, когда-нибудь побью!» - «Как недавно мужа, да?» - «Ещё хуже!» - Теперь тоже улыба- ясь,ответила она. – «А вот Вам, Лилейла, надо было не хватать его за шиворот, а поднырнуть и посадить спасаемого на спину, или, хотя-бы схватить за руку. – Всё так же, улыбаясь, шутливо контратаковал Келлий – а то не смогли и удержать!» - Но, всё-равно догнала и схватила!» - Отбила атаку Лиль.–«А чего-же так перепуга- лась?»
- Вас бы на моё место, тогда! Счёт ведь шёл на секунды! А эти, мерзкие скалы были
  так близко!»               
- Ну, не скажи – возразил Келлий: - до скал, по вертикали, от той точки, где Вы его
   схватили, было ещё 247 метров! При обычной скорости падения – почти 5 секунд!
- И Вы считаете – это много?!
- Для лётчика, парашютиста, прыгающего лыжника, это довольно большое время!
  Впрочем, действовали Вы, Лиль, в общем – правильно. А Лёву мы специально не ста-
  ли отговаривать, запрещать, хотя могли это сделать, в том числе и через кирт. Очень
  уж заманчивым был эксперимент! И мы не ошиблись!»
 - «Послушайте, Келлий, а не Вы –ли, внедрили ему идею в мышление– Лиль кивнула в   
    мою сторону – идею этого прыжка?! – С подозрительным негодованием осведоми-
    лась она.
-  Ну, что ты?! – Безусловно – нет! – С обезоруживающей улыбкой отвечал Келлий, незаметно перейдя с Лиль на «ты». – Это строго запрещено Законом, да и для нас – экспериментаторов важно познать принцип построения и вариативность, именно сво-   
   бодного мышления человеческой натуры того времени, с тем, что бы проследить
   эволюцию принципа построения мышления Человека от того времени и, вплоть до
   наших дней. Так-то, дорогая моя Лилейла! А безопасность мы обеспечили на 100%.
   Это уж наша непреложная обязанность, да и Закон!  Так-что мужу твоему, Лиль. ничего не угрожало».
- Вот только я стала вся - совсем седая с Вашими экспериментами – укоризненно   произнесла Лиль.
- Ну, это легко поправимо! – Успокоил её Келлий. Разумеется, вы – оба получили сильнейший стресс … Но тут была и редчайшая, уникальнейшая ситуация. Вот скажи, Лилейла, как ты думаешь, кто-нибудь из современных людей способен на такое?
- Лиль молчала. А Келлий продолжал: - «Все живут сейчас всегда спокойно, в достатке и безопасности. Скажи, может кому-нибудь из современных людей прийти в голову так-вот решиться проверить глобальную систему спасения? Да ещё и оставить кирт!- Наш человек, наш современник всё сначала взвесит, точно рассчитает и толь- ко тогда и только потом будет делать что угодно», - «И, совершенно правильно!» -  Подала голос Арария. – «Может быть и правильно – продолжал Келлий – но для наших экспериментов это не представляло бы почти никакой ценности». - «С Вашими,Келлий, экспериментами можно и умом повредиться!» - «Ну, милая, я тебя предупреждал!  Ты


                114

связалавсь с экспериментальной Наукой, а здесь может быть всё, что угодно! Так-что на спокойную жизнь и не рассчитывай! Впрочем, согласись, что именно у нас настоящая романтика! … Кроме того и вы со Львом опять имели случай проверить ваши чувства в экстремальной ситуации. И теперь вы оба окончательно уверены в том, что понастоящему любите друг друга! … Скажи, прав я, а?» - Мы с Лилей посмотрели друг на друга и она улыбнулась: - «Уж это-то – правда». Николай с Арой переглянулись и, тоже с улыбкой. «Кроме того, друзья– продолжал Келлий – уже завтра вся Система будет смотреть уникальный церефильм! Мы ведь тщательно и вполне качественно запи- сали Вас, Лев и Вас, Лилейла. Завтра вы снова станете героями планеты, да и всей системы. А это – сами понимаете, даром не даётся! Вы, Лиль, слетайте в местный центр – он тут недалеко, лучше на скреле и восстановите цвет волос. Заодно и снимете стресс–продолжал Келлий, вновь перейдя с Лилейлой на «Вы», - его,кстати, надо снимать вам обоим … пусть вас там хорошенько посмотрят – я уже распорядился. Ну, если ко мне нет вопросов, то все свободны – заключил он: - завтра – в холле, в 9 утра». – Он махнул рукой и бодро вышел. Все молчали. Наконец Николай поднял- ся: - «Ну что-ж! - Всё ясно. Какие планы?» - Спросил он, обращаясь ко мне. – Мы с Лиль переглянулись и я пожал плечами. – «Ну, ладно, ребята, отдыхайте! А мы с Арочкой пошли» - Он обнял её за талию, а Ара прильнула к Николаю. Неожиданно она оставила его и подошла ко мне: - «Лёва. можно Вас на два слова?» - Я кивнул и, мы отошли. «Ну уж пощёчины, по-моему – не в её характере», - Мелькнуло в голове. Но вместо этого Арария тихо обратилась ко мне – Лёва, я Вас очень прошу: - больше не надо так. Хорошо?». – «Постараюсь». – В тон ей ответил я. – «Она Вас любит,пой- мите! – Продолжала Ара – Если и Вы её любите, пожалуйста, не делайте больше такого. Ладно?» - «Буду стараться, как могу – с лёгким поклоном приложил я руку к сердцу – а я рад, что у Лилейлы такая, замечательная подруга». – «Мы – подруги с детства – поведала Арария – ну, так можно надеяться, что Вы не забудете это, своё слово?» - Сказала она, глядя мне прямо в глаза. В ответ я молча кивнул. – Ара протянула мне руку. Она оказалась тёплой, мягкой и ласковой. «Да! – Пронеслось в голове – Николаю просто повезло встретить такую, замечательную девушку! Только бы он её ценил, берёг!» Между тем и Николай, и Лилейла – каждый со своей стороны – наблюдали за нами. Арария быстро вернулась к жениху и они, сделав нам прощальный взгляд, удалились. Я подошёл к Лилейле: - «Просила, что бы я больше не доводил тебя до таких стрессов». – «Пойдём, посидим в кафе». – Предложила она. Мы молча спустились и вошли. – Народу было на удивление немного, несмотря на вечер. Успокаивающая, приятная, негромкая музыка мягкое, романтичное освещение… Мы заняли столик и заказали мороженое и сок. Лиль была молчалива и задумчива. Лишь изредка мы с нею перебрасывались короткими фразами. «Послушай, Лиль, а как же с Центром?» - Вспомнил я. – «Не к спеху».
- Ответила она, глядя, глядя куда-то, как бы – внутрь себя. «Что с тобой? Ты– какая-то,непонятная!» - Тревожно вырвалось у меня. – «Просто так. Не обращай внимания». – как-бы невзначай промолвила Лиль. –«Видимо, пережила сегодня столь- ко, что на всю жизнь запомнится!» - Хрен – же меня, действительно, дёрнул прыгать в эту пропасть!» - Думалось мне. Видя её, полностью ушедшую в себя, решил больше не мешать – пусть побудет наедине со своими мыслями. Заметил, что и мороженое у неё осталось не тронутым, а соку было отпито чуть – чуть. Я тихонько встал и пошёл к выходу. У двери обернулся. Лиль всё сидела в прежней позе,даже не замечая моего отсутствия. «Так!


                115

Всё ясно!  Вот, дорогой, кажется и вся твоя, семейная жизнь!- Мелькнуло в голове: как быстро пришла её любовь, так-же быстро она, кажется и исчезла! Допрыгался! … Но кто-же знал, что всё может так кончиться?! И это – только во-первых!  А мне – то что делать, теперь, со своей любовью?!! Ведь никогда, никого в жизни я так не любил! И вообще, не знаю кто и как, но у меня это до последней минуты – пусть хоть сколько я проживу! Что-ж! – Буду крутить церефильмы. Мой кристалл записал каждую минуту нашей с милой жизни. Я – суровый человек. Такова была и, как видно, будет вся моя жизнь. Лучше улечу подальше – скорее всего – на Плутон. Работа найдётся! Но этот, дорогой образ я буду всегда носить в сердце и, больше не нужен мне абсолютно никто! … Она, конечно, оформит развод, снова выйдет замуж за како- го-нибудь, современного красавца. Что-ж! – Такова, видно, моя Судьба!  А с нею – не поспоришь!»
        В нашем номере было пусто и тихо. Я поднялся на крышу,что бы полюбоваться
хоть полярным сиянием. – Оно не подвело меня: - разноцветные, яркие сполохи были
сегодня ещё красивее! Вьющиеся, танцующие ленты так и играли всеми цветами ра-
дуги. «Какой «салют» в честь окончания такой большой и такой же короткой любви!»
- Мелькнула мысль. На крыше стояло много людей, больше – парами. Все любовались
этим, чудесным явлением Природы. Чуть поодаль я заметил Николая, но с двумя (!)
девушками. Интересно, не Лиль там с Арой? – Подошёл ближе – нет! Эти две девушки
- настоящие красавицы – были мне не знакомы. Я уже повернулся отойти и … чуть не столкнулся с той, о которой только-что думал и уже … почти простился. А она была прекрасна в меняющемся, цветном полу – свете полярного сияния. «Вот и прощаться уже пришла!» - Мелькнула мысль. Но … вместо этого, она обняла меня и, поцеловав в
щёку тёплыми губами, как-то просто и буднично спросила: - «Ты чего убежал?»
- Не захотел мешать.
- Я просто задумалась.
- А я уже считал – всё! Остался один».
- Как в ваше время говорили: - дурачок ты мой!  Я же люблю тебя! Вот и сейчас: когда увидела, что тебя рядом нет, такая пустота вдруг в душе!  Аж сердце заныло. Без тебя, ты знаешь, я просто не хочу жить! Ты это-хоть понимаешь?! – Её глаза светились любовью, преданностью, даже лаской! … - «Прости, родная, теперь никогда больше так не подумаю. Но ты вернула меня в мир счастливых!» - Она прижалась ко мне и мы – теперь уже вместе, любовались игрой антарктического неба. «Послушай, Лиль – сказал я, указывая на Николая – посмотри! –
- наш Коля уже с двумя девушками!» - «Он ведь ещё не в браке - Ара сегодня сказала. - Ответила Лиль. – Впрочем, по Закону и к браку могут присоединиться новые члены семьи – и женщины, и мужчины. – Полигамный брак». – «Да уж! Почитательниц у него хватает!» - Весело сказал я. – «У тебя их не меньше – отвечала Лиль.
- Откуда это известно? Ничего не слышал об этом.
- А тебе интересно?
- Да просто любопытно.
- Ну, спроси у Келлия.
- Я вызвал его через кирт.  – «Минутку! – Ответил Келлий и через несколько секунд:
= 118 тысяч 547 …  нет, погодите, уже 554… а смысл вопроса?» - Осведомился он. –
- Обычное любопытство. Да это мне сейчас Лиль посоветовала». – Ответил я и мы распрощались. «Ну, что скажешь?» - Заинтересованно спросила Лиль. – «А ничего! –от-    
   
       
                116

ветил я. – Впрочем, тебе, Лилечка, это только плюс, если твой муж столь высоко котируется у женщин вашего времени!» - Она  с улыбкой погрозила мне пальцем, тут же подошла, мы крепко обнялись и губы наши без труда нашли друг друга. И когда наш жаркий поцелуй закончился, я сказал любимой: – «Мой мир, Лилька, это только ты! Ты одна – единственная! И, кто угодно, для меня не сравним с тобой. Ты это поняла,Родная?!» - Любимая одарила меня таким взглядом, который мне запомнился на всю жизнь. Мы сели пить чай. Послушай,Лильчик,куда вообще поступают эти данные?"
- «Как куда? – На кирт! Но он устроен так, что если ты меня считаешь «самой – самой» и не хочешь больше никого, кирт автоматически блокирует все запросы женщин по этому поводу»,-Пояснила Лиль.– «Киртингеррию надо поставить золотой памятник!"
- Сказал я любимой. – Подумай, как мудро сделал аппарат: - если нам двоим никто не нужен, то он охраняет наш покой. И, при том ведь только когда есть настоящая любовь!» - Лиль смотрела на меня влюблённо и ласково. И ещё уловил я в её взгляде оттенок гордости за любимого.
        Мы вернулись, наконец, в наш номер и долго ещё беседовали, уже в постели. «Послушай, Лилёк, а что такое – «контакт первого рода», о котором ты мне сказа- ла?» - Спросил я её. – «Это – когда оплодотворённая яйце-клетка только – только стала таковой … ну, у нас – женщин. Ведь в подавляющем большинстве рождается один ребёнок,очень редко – два и совсем редко – больше. Думаю – ты это знаешь. А как ты думаешь,почему?»
- Чего не знаю – того не знаю.
- Так вот: как только происходит слияние, в тот же миг моя клетка даёт очень сильный сигнал организму – ну, всей этой системе. Мозг, нервная система тут же реагируют особым током и твои клетки, как по команде, теряют подвижность, хоть женщина всего этого и не замечает. А «трубы» наши выделяют особое вещество и все твои клетки погибают. Сейчас медики очень хорошо распознают всё это. Но пол ребёнка определяется не сразу. С момента слияния в моей клетке начинается борьба – борьба генов. Их – множество: рост, цвет волос, глаз, построение каждой черты лица – даже и склонности, и способности – короче – всё, в том числе и пол. Его сейчас могут определять аж на молекулярном уровне, уже через несколько часов.
-  Значит здесь я победил?!
-  Значит!  Ты рад?
-  Ещё спрашиваешь! … Но, вообще-то мне вовсе не хочется с тобой воевать.
-  Природа не спрашивает!  Впрочем, я хочу, что бы сын был похож на тебя.
-  Ну и на тебя – тоже. Обязательно!
Любимая погладила меня по голове, поцеловала в губы: - «Я думаю – сказала она с улыбкой глядя мне в глаза, - Нашим генам там особенно воевать и не пришлось. Ведь
мы с тобой одинаковые – до «чёртиков»!»
-  Это уж точно! … Постой, а где ты такое словечко – то подцепила?
-  Какое?
-  «Чёртиков!» 
-  А где-же я могла его, как ты говоришь, - «подцепить»? – От тебя, конечно и подцепила!
-  Неужели я так распоясался уже?!
-  Сам не замечаешь, как вплетаешь в современный язык эти словечки – с озорной 


                117 

улыбкой заметила Лиль.
- Слушай, а если есть контакт первого рода, значит должен быть и второго рода, и так далее? – Предположил я.
- Контакт второго рода – это когда оплодотворённая яйцеклетка прикрепилась к
  стенке матки … а больше уже никаких, других контактов не установлено.
- Ясно. – Ответил я моему солнышку. Её милая головка с непередававемо – пьянеще –
ароматными волосами … и, совсем седыми, лежала на моём плече. «А, всё-таки, как -же с Центром?» - Спросил я. – «Завтра и слетаем – озорно ответила Лиль – а знаешь, давай после разбора ещё на лыжах с горы по прямой … и без шлемов?!» - «Давай». – отозвался я, уже засыпая.      
        Утром. Без 5-ти 9, мы с Лиль пришли в холл. Николая ещё не было. Но не было и Келлия. Наконец, ровно в 9. 00. – вошёл Николай и с ним шестеро (!??) прекрасных девушек. Не было только Арарии. Видя наше изумление, Николай сказал: -«Знакомьтесь,ребята! – Это – мои невесты». – Мы с Лиль переглянулись, но,"сде- лав улыбку», перезнакомились со всеми. «А где Ара?» - Спросила Лиль у Николая. – «Сегодня в 7.00. улетела рейсом домой. – Ответил Коля. – «Не сошлись характера- ми?» - «Осведомился я. - «Вроде того – ответил он – и давайте, ребята, закроем эту тему!» - «Уже закрыта». –  Сказал я, на что Коля ответил довольной улыбкой. Вошёл Келлий.  «Ну, сегодня людно у нас! - Констатировал он. – Лилейла, Лев, почему вы до сих пор не слетали в Мед. Центр?  Я-же вас просил!» - «Извините. Не получилось. Сегодня – обязательно!» - Ответила Лиль. – «Смотрите! Предписание руководителя программы подлежит оперативному исполнению».– И погрозил ей пальцем. – «Можно ещё на лыжах проехаться?»-
- Спросила Лиль. – «Сегодня день ваш, а завтра – перелетаем. – Ответил Келлий. – Так. Все свободны до вечера. В 7 вечера я жду вас здесь. Ну, удачи!» - Он прос-тился и вышел. Мы поспешили в номер, быстро оделись и скоро были на лыжной базе, а через несколько минут уже поднимались к вершине. … Вот и она!  Солнце ещё низко стояло на востоке, дул ветерок, изо рта шёл хорошо видимый пар. На вопрос через кирт, метеостанция ответила: - у них - 28,7*С, а на высоте нашей вершины -22,3*С «Смотри-ка! – Сказал я Лилейле. – Генераторов защитного поля у скал уже нет!» - «Ага – ответила она – вон, посмотри – Коля с невестами осваивает «змейку!» - И действительно, за Николаем мчались, но не шасть, а уже 11 лыжниц!  «Ну, на трассе могут быть не только невесты Николая!» - Подумал я. «Поцелуй меня» - Неожиданно попросила Лиль. – Я огляделся и крепко поцеловал её. Но … в душу вкралась непо- нятная тревога.- «А теперь – догоняй!» - Крикнула она и понеслась к моему,вчераш- нему скату (?!!!), отшвырнув в снег какой - то, чёрный предмет. Кирт!  Господи!!!  - Подхватив его и отшвырнув палки я ринулся за ней!  Но Лилька уже ушла далеко вперёд! Пришпорил свой кирт, как-говорится, «на всю катушку»! Расстояние быстро сокращалось, но было ясно, что до обрыва мне её уже не достать!  Я теперь не скользил по склону, а летел над ним. – «Лилька, тормози-и-и-и!! - Орал я, сколько было сил - тормози, чёрт тебя побери, тормози - сволочь ты моя родная, тормози-и-и-и, ради бога, тормози-и-и!!» Но она словно не слыхала! – Ещё мгновение и люби- мая распласталась над пропастью!!! «А красиво идёт!- Мелькнуло в голове: - словно мастер спорта по прыжкам с трамплина! Видно–северянка!» Лыжня мною была проложена накануне и Лиль оторвалась от «стола» с ещё большей скоростью, чем я вчера! Её несло аж на средние зубцы скал! А они были выше, чем те, на которые падал я! – Они грозно приближались – быстро,неотвратимо, жутко!!


                118

Но Лилька была уже рядом! Ещё мгновение – и я схватил её за задний конец правой лыжи. Торможу кирт, держу лыжу из последних сил. Лиль тут же переворачивается и повисает в самой, нелепой позе!  Наконец – остановка. Скала метрах в ста. Помалу уходим от неё. Откуда взялась только сила, но, инстинктивно, сунув в свой карман кирт Лили, я, перебирая руками по лыже, дотянулся до её ноги. Хватаю за материю – скользкая, зараза! Словно только – что пойманная рыба! И, действительно –тянется! – Нет, так не годится! – Обхватил её ногу правой рукой и тут, она, выгнувшись, подала мне руку. Я схватил её левой рукой, обоими ногами крепко зажал туловище и, освободившейся рукой, передал ей её кирт. Лиль взяла его и … тут же стала лёгкой, а затем и вообще – невесомой! – «Ну, отпусти-же меня! – Я уже на кирте!» -Попро-
сила она меня, наконец. Но мне всё-ещё страшно было разжать ноги. Постепенно моя «пленница» получила свободу. «Поехали за палками, горе ты моё!» - Сказал я ей. – Она как-то по-особенному посмотрела на меня и, взявшись за руки, мы поднялись к вершине. – Четыре палки валялись на месте старта. –«Ну, кто сегодня заработал пощёчину!?» -  Спросил я Лилейлу. – Вместо ответа она расплылась в улыбке и обняла меня. «Слушай, а что ты там кричал, орал прямо?» - Спросила она. – «Ох и выпорол бы тебя я сейчас!!» - Ответил я ей.– «А что это такое?» -Поинтересовалась Лиль.   
- Я объяснил, как в давние времена отец наказывал детей за большие провинности.
- «Прости меня, Лёвочка. Ты опять получил стресс! – Говорила Лиль, осваивая ласкательные приставки моего времени – Давай сейчас сдадим лыжи и – прямо в Центр. – Всё-равно ведь придётся!» - Закончила она ласково и виновато. –«В авиа- ции все люди стойки к стрессам – ответил я ей. - Но с вершины у меня сейчас что-то нет настроения ехать на лыжах». – «А ты-же сам говорил: «клин – клином»!» - «Ладно, тогда – вперёд!» - И мы понеслись вниз! Остановились почти у лыжной базы. Сдали лыжи и вызвали скрель.
        Возвращались спокойные, умиротворённые и опять в скреле.  Лилейла снова обрела свой цвет волос. Пожалуй, он стал даже гуще! Да и мне пришлось заново воз-
родить мой, былой цвет волос, ибо за этот, сегодняшний спуск Лильки и я, взначи-
тельной степени поседел,что и у моей озорницы вызвало реакцию: - она увидела и -
только покачала головой, правда, тут жк крепко обняла.
 Слушай – обратился я к ней: - ладно, я просчитался вчера. Но ты-то, на что сегодня рассчитывала? А если бы я не успел тебя догнать?!
- Но ты-же успел!
- Это – не ответ.
- А ты не рассердишься, если я отвечу?
- Да уж, постараюсь.
- Так вот: этот план я обдумывала вчера в кафе. Твой прыжок задел меня за живое!
   Всё думала: - вот, ты смог, пусть не рассчитал, но ты в моих глазах уже дважды стал истинным героем, а вот я, на твоём фоне – бледнела. Могла-ли я допустить такое?! Ты ведь знаешь моё самолюбие!
- Да уж знаю! Ещё-бы не знать!
- Ну, так вот: - продолжала Лиль – Когда ты вышел на кирт – зашёл Келлий. Знаешь,
наверное, что все, наши мысли у них, на экране идут бегущей строкой и записывают-
ся. Он одобрил мой план и гарантировал безопасность. Но Келлий хотел испытать  реакцию и твоей психики в подобной-же ситуации … ну и, что бы в этом, у нас с тобой был бы паритет. Я и согласилась. А вместо генераторов он поставил наклонное поле - защитное поле со спутников. Самое близкое, как он сказал, мы могли подойти к скалам на 25 метров. Он ещё предполагал, что теперь «маршрут Таркова» - станет тут


                119

«Гвоздём программы». И для этого поставят стационарные генераторы защитного по-
ля. А те – два, он специально убрал, что бы ты думал, что я – беззащитна». – Закончила она и вопросительно смотрела на меня. –«Ох,уж мне эта,экспериментальная наука!»-
- Только и сказал я.–Ну,ладно,всё позади, моя самолюбивица. А, согласись, Лилюха,
что, вообще-то, эти эксперименты – как раз, под наши с тобой характеры!» - Она с удивлённой улыбкой поглядела на меня: - де – что это ещё за озорные вариации с её именем и ответила просто и кратко, с воодушевлением: - «Именно!» Я обнял своё сокровище. А скрель нёс нас на небольшой высоте и под нами проплывали, то чёрные скалы, то горы, поросшие густыми лесами. Вот и наша вершина! «Что это?! Лилька, смотри!» - Тронул я её за плечо. – По нашему спуску, один за другим катились лыж- ники. Они срывались со «стола», распластывались над бездной, долетая до защитного поля, отражались им и летели, беспорядочно кувыркаясь, вниз, прямо к речной доли- не, где их затормаживала глобальная, парашютная система. «Смотри – сказала Лиль – они на вершине что-то передают друг другу». – И верно, я увидел, что очередной лыжник что-то снял из-под одежды и передал стоящему за ним, после чего ринулся вниз, по склону. «Лилька! А ты догадываешься, что они передают?!» - Взволновано воскликнул я. – Безусловно – кирты!» - Так же, в тон мне, ответила она. Мы завис- ли совсем низко над стартом и наблюдали. «Хитрецы! – Заметила Лиль – отдают кирты последующим.Чужие кирты на людей не действуют и, они летят, как мы – практически, без киртов! А когда достигают речки – получают свои кирты от следующих за ними. Предыдущим- же отдают их кирты и все на своих киртах поднимаются снова к вершине. Ловко?!»
-«Да. действительно, рационально придумали! И всё – как мы!» - Согласился я. – Ну, не совсем! – Возразила Лилейла: – мы-то не дали друг другу дойти до низу, а вот они - видишь – долетают!» - «Завидуешь?» - Безошибочно определил я. – «Только немножко». – Призналась Лиль.
- Я уж вижу! Что-ж, сажаем скрель на лыжной базе!
- Ты серьёзно? – С радостным удивлением воскликнула моя любительница романтики.
- А почему и нет? – Спокойно ответил я: – мне и самому интересно!
        Вскоре мы с Лилейлой уже стояли на вершине, у нашего ската. – Нас тут же узнали. Дружеские рукопожатия, улыбки, слова признательности и одобрения. Скоро мы оказались окружены многочисленными, нашими почитателями – любителями острых ощущений. Только вот, среди них мы не увидели ни одной девушки, или женщины. Вот так! Я глянул на подругу. Она меня поняла и улыбнулась. Сейчас со стороны ската не было ни кого – безусловно, присутствующие понимали, для чего мы здесь. Ни кто не катился вниз – все хотели посмотреть, как прыгнут «до конца» –первооткрыватели
трассы. Наперебой предлагали шлемы, но мы вежливо отказались. «Слушай, Лиль, да-
вай прыгнем вместе!» - Высказал я идею. – «Это как?» - Не поняла она.  – «Ты – правой лыжей в лыжню. – я левой. Так поедем и так и «сиганём со «стола», а?» - «В общем, я тебя поняла, а слово это – потом объяснишь. Я согласна!» - Ответила  Лилька с озорным блеском в глазах. Мы, как по команде, вынули из-под одежды свои кирты и отдали парню, который был ближе всех к нам.– Он кивнул и, с благодарной улыбкой сунул их в свой карман и застегнул его био-молнией. И мы, в свою очередь, высказали ему признательность. Собравшиеся переглянулись и что-то в пол-голоса говорили друг – другу, заинтересованно улыбаясь. – «Ну что, Лилька, вперёд?!» - «Вперёд!» - Негромко ответила она и я уловил задорный блеск в её глазах. Взяв её руку покрепче,


                120

кивнул ей и мы шагнули за скат, глубоко присели и понеслись с быстро нарастающей скоростью. Теперь ничего опасаться уже не приходилось и, вся душа полна была лишь
спортивно – романтического азарта. Ветер яростно запел в ушах. «На«Оп»!»- Крикнул
я что есть силы. В ответ она чуть сильнее сжала мою ладонь – поняла!  Скорость на этот раз, была такой, какой тут я ещё не видел!  Вот выходим из «пике». Вот,сей- час и наш «стол»! «О – о - уоп!» - Получилось! Мы синхронно, рывком выпрямились и, в тот же момент «стол» стремительно улетел из-под нас. Свободные руки – в стороны, концы лыж ближе к носу! Идём стабильно. Отлично! Постепенно начинаем падать. Вот, кажется, уже и вертикаль. Совсем кончился полёт. Пошло падение. Лыжи сильно тормозят, почти, как стабилизирующий парашютик в парашютном прыжке, только тут они играют роль противоположную – балансируешь, словно на острие иглы!  Но, пока всё получается.  … Снова определил, уже точку «приземления – тоже парашютная привычка! – Она, как раз на наклонном «лезвии» горы – недалеко от вершины одной из чёрных скал – ещё дальше, ещё выше, чем сегодня та, куда падала моя, отчаянная девчонка!  Жду: - сейчас наткнёмся на невидимую преграду силового поля, но всё же
падать на чёрную скалу – действительно – острое, да и сильное ощущение! Так! – Скорость стала уменьшаться … только больно уж медленно! – Не иначе, что-то с полем! Скала приближалась быстро и неотвратимо! Теперь ясно: - это всё! Что-то там со спутником!  Скала уже – вот она!! Правда, падение стало резко замедляться, но было очевидно, что скалы уже не избежать!  Лильку, хоть спасти! – Я резко рванул её, переведя за спину себе – пускай упадёт на меня, а не на скалу! Лыжи сделал крестом, готовясь к приземлению, ноги напряг изо всех сил, чуть согнул в коленях … Удар!! – Приземление – как в парашютном прыжке! Я «сел» верхом на «лезвие» склона горы. Лыжи разошлись. Лиль обрушилась на меня, но лицо удалось уберечь. Осыпи! «Лиль.Как ты?!» - «Дай слезть с тебя! … Ты-то хоть цел?» - «Да, вроде всё в порядке. Просто приземление, в данном случаи, нештатное! А ты сиди, не шевелись! Видишь, осыпи? Без кирта «загремим» вниз – косточек не соберём!  Ишь, какая крутизна!  Сейчас ребята должны с киртами подлететь!» - «Что же это, Лёв?» - «Наверное сбой работы спутника. Может быть … впрочем, метеоры тут можно исключить. … Я, Лиль, затрудняюсь в догадках … но, кажется, это опять проделки Келлия!» - «Но, Лёв, на спутниках теперь сбоев не бывает – это просто исключено! – Значит опять Келлий!!» - «Вон, посмотри– кажется, уже и помощь идёт!» -  Кивнул я в сторону нашего старта. И, действительно, буквально все, кто там был, толпой неслись к нам на киртах. Внезапно, какая-то, мощная сила подняла нас в воздух и мы заскользили вдруг вниз с головокружительно нарастающей скоростью по невидимой поверхности, круто наклонённой в сторону речной долины – буквально – прямо на неё, при этом – над самыми пиками чёрных скал! – Восстановили, кажется, работу спутника! А поверхность этого, силового поля, по видимому, была в 20 раз более скользкой, чем лёд! Завыло, засвистело в ушах. Лилька обхватила меня сзади под руки. Умница! Я-же падал задом – наперёд. «Так: - подожмём ноги, левую руку – в воздух, на всю!! – Отлично! Теперь правую … а сейчас – обе! Есть!! Теперь я нёсся вперёд лицом. И стабильно! Лиль – верхом на мне. Речная долина разрасталась,при- ближаясь. Интересно, а с парашютной системой, случайно, нет сбоя?! – С такой-то «скоростухой» от нас обоих только блин останется!» Земля уже рядом!! Эх! – Я инстинктивно сжался, готовясь к удару, но тут тормознуло так, что потемнело в глазах! – Мягко, но до чего-же энергично! Ощуил лы-


 121               

жами прикосновение к чему-то твёрдому. Кажется – приземлились! Жизнь продолжа-
ется!!  Когда зрение восстановилось, увидел, что мы с Лиль стоим на голубом льду речки. Она – моя дивчина, разжала, наконец, свои объятия, обошла мня своими лыжа-
ми и встала рядом. Мы молча глядели друг на друга: - прокатились! Тут с неба посыпались лыжники на киртах и впереди тот парень с нашими. На лице его и всех остальных были написаны крайняя обеспокоенность, сочувствие и удивление: - «Что случилось, ребята?! Вы-то целы хоть?!» - Озабоченно спросил наш парень, доставая наши кирты. Нас обступили, засыпали вопросами, восхищались нашим, парным прыжком,
говорили: - «Красиво у вас получилось!» «А как вам удалось стабилизировать спуск
со скалы?!» - Задал мне вопрос один из мужчин. – «Это – навыки затяжных, парашют-
ных прыжков». – Ответил я ему. –«Объясните, пожалуйста». – Попросил он.
- Скажите, а Вы видели первый церефильм о парашютных прыжках?
- Да!  Хорошо помню его.
- Так вот: - там второй прыжок – затяжной.
Давлее я, вкратце, объяснил ему принцип управления телом в свободном падении.
Все вокруг слушали со вниманием, временами переглядываясь. Лиль стояла рядом,
гордо и влюблённо наблюдая за мной. Но … ни кто больше не прыгал со «стола». Тут
на кирт ко мне вышел Келлий: - «Лев! Я должен вновь принести вам с женой свои извинения: - в процессе вашего прыжка мы управляли защитным полем. Снова получен
ценнейший материал и, опять – уникальный! Церефильм уже начали монтировать,
так что Вы с Лилейлой вновь – кино-герои Системы!» Все, видя, что я говорю мысленно с кем-то, умолкли и стояли в ожидании. Лиль, подключившаяся на мой кирт, так же хранила молчание. А Келлий продолжал: - «Скажите всем, пожалуйста, что теперь уже никакой опасности нет. Был эксперимент с вами,а теперь–пусть катают- ся!…Да,ещё:вот я вижу, перед Вами молодой человек. Спросите его: он записывал на кирт ваш полёт? А то, у нас нет плана третьего лица». – Я опросил всех присут- ствующих и каждый сказал, что записывал наш прыжок. – «Пусть все летят ко мне – я буду на лыжной базе -  сейчас вылетаю – выберем лучшую запись для Системы». – Я передал просьбу Келлия - присутствующим и все решили принять участие в импровизи- рованном цере-конкурсе.Один за другим лыжники стали подниматься в воздух,направ- ляясь к лыжной базе. Мы остались одни и Лиль опять взвилась в воздух, в направ-лении вершины. Я последовал за ней. На вершине Лиль неожиданно вызвала Келлия (мой кирт был подключён к её, ещё с речки). «Какой вопрос, Лилейла?» - Осведомил- ся Учёный. – «Слушайте, Келлий, ну, хоть раз Вы дадите нам съехать нормально?!» - С плохо срываемым раздражением спросила Лиль. – «Всё, всё! На сегодня с вас вполне достаточно! Даже – более, чем достаточно! - Ответил он. – Катайтесь спо- койно, сколько хотите. …
А вы что, ещё собираетесь прыгать?!» - С удивлением спросил Келлий. –
- Ну, а как же? Прямо сейчас!
- И Лев – тоже?!
- Безусловно» - Ответил я: - Так: нам больше не будет сегодня «сюрпризов»?
- Я уже сказал! – Внушительно заверил Келлий.
- Извините. Просто ещё впечатления от предыдущего прыжка … Спасибо! – С чувст-
  вом неловкости произнёс я.
-  Ну,что Вы! Я Вас понимаю – ответил наш наставник – Но, неужели Вам хочется   прыгать после всего – этого?! 


                122

- С удивлением спросил Келлий.   
- У лётчиков крепкие нервы. А «клин – клином вышибают!»
- Ну. хорошо – согласился Келлий – только не забудьте, сегодня в 7 вечера – в холле.
- Будем обязательно! – заверил я.   
К этому времени на вершину возвратились несколько наших, новых знакомых.  Доба-
вилось и новичков. Мы снова передали одному из них кирты и ринулись вниз – теперь - один за другим: - Лиль – впереди. Защитное поле, в этот раз, мягко приняло нас у скал, а я снова догнал подругу и, мы вместе, отстабилизировав падение, взялись за руки и вместе коснулись бирюзового льда. Парень, принявший наши кирты, прыгнул следом и скоро мы установили свои кирты, поднялись к вершине и зависли над ней. Целая вереница лыжников, один за другим, неслись по склону, прыгали, затем на киртах снова поднимались к вершине, чтобы прыгнуть вновь и вновь. – Нашли свежий способ получать острые ощущения! – Вот они – темпы современности! А вот девушек среди них, увы – не было! – Я глянул на Лильку – она ответила улыбкой.   
        Низкое солнце уже клонилось к горизонту. «Домой?» - Спросила Лиль – розовощёкая, довольная, вся так и дышавшая романтикой совершённых только – что прыжков.
- «Может ещё раз в Центр? – Осведомился я. – А то тебе опять ведь досталось!» - «Вот тебе-то, Лёвка, действительно следовало-бы! – Отвечала моя, заботливая подруга. - Это ты получил сегодня аж двойной стресс! Я имею ввиду, между прочим, только наш второй прыжок. Может действительно слетаем, пока время есть, а?» - «Ты знаешь,что касается меня,то «клин – клином, мне кажется, подействовал радикально. Сейчас тихо,мирно,не спеша прилетим,в номере – сразу под душ и, как-говорится,- «Муха, не чешись!» - «А что это? Как понимать?!» - Удивлённо спросила Лиль.– «Тьфу, ты!!» -Опомнился я: - Извини! – Это опять поговорка из древнего лексикона! Просто хотел сказать, что всё будет в лучшем виде!» - «Это – другое дело. Ну, тогда летим домой». – Как-бы спросила и одновременно – предложила моя, славная «половинка».- «Ага». - Ответил я. По дороге в гостиницу, когда мы были уже в шлемах, всё-таки пришлось объяснять своей любознательнице смысл новых слов и поговорки. – Лиль рассмеялась.
        В номере было уютно и тихо. Приняли душ не спеша. До семи оставалось ещё время и мы спустились в кафе. – Сразу же привлекли к себе внимание! Стали подхо- дить, дружески пожимать нам руки, говорили хорошие слова. Были и ребята из группы, наблюдавшие наш второй прыжок. Со многими перезнакомились. Наконец мы остались наедине. На душе было спокойно, тепло и солнечно. Однако,всё же заметил грустинку в глазах любимой. «Что, Лиль? – Участливо спросил я её. – Не иначе – Ара!» - «Ага. – Ответила она задумчиво. – А как хорошо всё у неё складывалось! Я была так рада за подругу. И вот видишь?! Ей сейчас так больно! Ведь Ара – сама доброта, лирика,скромность, элегия даже … Помню, как она вся так и светилась счастьем. А теперь вот - одна! Ещё могут быть и неприятности – она ведь нарушила Закон о неприемлемости ревности!» - «Ну, ведь у неё, наверняка есть родители, да и должны-же и подруги быть у Ары!» - Сказал я обнадёженно. – «Ты знаешь,- отвеча- ла Лиль – кроме, как со мной, у неё особо близких отношений, по душе, не было ни с кем. Так, по работе – со всеми приятельские отношения, но не больше. Вся проб- лема в том, что она, наверное, всю жизнь будет любить только его. Уж я-то её знаю! Вот, как теперь ей жить?!» - «Да, ситуация! - Задумался я: - Слушай, а почему Келлию не сделать ей двойника?! Только внушить


                123

ему любовь исключительно к Арарии … ну – подогнать его мышление под взаимные 100%, а?» - «Ой, ты знаешь, Лёвка, сколько это будет стоить?! – Не хватит ни моих с нею, ни их семейных накоплений!» - «А, интересно, сколько их у меня». – Поин-
тересовался я. – «Это только Келлий может узнать – ответила Лиль – тайны накопле-
ний строго соблюдаются!» - «Ты бы поговорила с ней через кирт». – Предложил я. Лиль кивнула и, тут же связалась с подругой. Они начали мысленный разговор. Я – лишь наблюдал за лицом Лилейлы, на котором, как на экране, можно было увидеть все мысли и переживания дорогого человека. Но, время близилось к семи и я показал жене на часы. Она быстро закончила и, без одной минуты семь мы уже подходили к холлу. Оттуда слышался смех и гомон девичьих голосов. Мы вошли незамеченными. Коля, в окружении девушек, что-то рассказывал весело и оживлённо, а окружение то и дело взрывалось восторженным хохотом. Мы сели в сторонке. Ровно в семь вошёл Келлий и Колина компания расселась по местам. О, Боже! – Я насчитал уже 14 девушек! Мы с Лилейлой переглянулись и слабая, ироническая улыбка обозначилась на её губах. Вот это – гарем! Ара не захотела стать одной из его обитательниц. Ну, и размахнулся Николай! А ведь девчата все молодые, а значит каждой потребуется, между прочим, и «своё», да ещё как! Было весьма сомнительно, что этого мужчину хватит на всех! Вот эту-то «подводную скалу» Николай и не учёл! Пройдёт не так уж много времени и будет у него «бунт на корабле!» Николай вовсю использует соответствующий Закон общества и Государства – планеты Земля. Использует на всю катушку! Что-ж! Каждому – своё!
        Между тем, на лице Келлия не отразилось никаких эмоций. – Он ведь всё это уже наблюдал из своей аппаратной! Поздоровавшись, он сразу перешёл к делу:- Лев, Лилейла! О вас: - снова – очень ценный материал, сперва, в основном – по Льву. Стресс был очень сильным, но действия –разумны и целенаправлены. Сказалась преды- дущая, лётная работа и прыжки с парашютом. Так – что стрессовая стойкость и самозащита от этого у него, в значительной мере – эффективна. Этому подтверждение - прямой спуск сразу, после происшествия. Будет ещё один церефильм, при том, опять уникальный. Кстати, Лев, Вы открыли новую и, опять-же уникальную трассу спуска. Она названа Вашим именем, так что поздравляю!» - Все зааплодировали. – «Теперь – по второму, вашему с Лилелой, спуску: - снова в большей степени, под нагрузкой оказался Лев, особенно – при посадке на «ребро» скалы «31». При спуске к реке и на последующем этапе … Ну, так как, Лев, проверили, наконец, глобальную, парашютную систему?!» - Лукаво улыбнулся Келлий. –«Теперь – да! - Ответил я: - Только очень резкое торможение». – «Вы имеете ввиду приземление на лёд?» - Осведомился он. – «Да. – Подтвердил я: - Аж в глазах потемнело на минуту!» - «А как в третьем?» - Поинтересовался Келлий. – «В третьем – всё хорошо: - энергично, но плавно». – «Во втором прыжке мы и парашютную систему немного сжали – до 25-и метров. Мы видели, что у Вас, Лев, промелькнуло сомнение и в её эффективности». –«После посадки верхом на скалу, как было не подумать?!» - Пояснил я. – «Мы и ожидали этого. Но вот, чего мы никак не могли ожидать, так это Вашего третьего спуска! Вот интересно,Лев, если бы не Лилейла, стали бы Вы прыгать, сразу, после такого стресса?» - «Если бы получил, как она, заверения, что в этот раз всё будет штатно, как говорили космонавты в моё время». – «И не отложили-бы?» - «Нет. Честно говоря, хотелось ещё и в 4-й раз «сигануть», но Лиль … она и так злая была». – «Да вовсе не злая, а просто –


                124

сердитая». – Подала голос моя прыгунья. Всё-таки я, честное слово, когда-нибудь приведу в исполнение то, своё намерение, Келлий!» - «Когда, вместе со всем миром посмотришь церефильм, ещё и спасибо скажешь! – Улыбнулся учёный – Вот скажи, есть у вас со Львом записи этих прыжков на киртах?» - «Откуда?!» - Разочарованно сказала Лиль. – «А хотела-бы записать свой прыжок, и второй, и третий? А Вы, Лев, - свои?» - «Безусловно!»-Ответил я.–«Ну, подойдите к Геррию. – Он вам перегонит». – Заверил нас Келлий. – «В общем,Лев,во всех ситуациях действовали Вы осмысленно, я бы даже сказал – в определённой мере – спокойно и везде – рационально. Лучшей рекомендации для Лётной Академии просто и быть не может!» - Мы с Лилейлой пере- глянулись и, едва заметная, гордая улыбка обозначилась не её лице. «А,кроме того, продолжал Келлий – Вы, Лилейла, могли ещё раз убедиться, как любит Вас муж: - помните, перед «посадкой» на «ребро» 31-й – он Вас переместил за себя?» - «Да». – Ответила Лиль. – «Так вот: - он ждал сильного удара – летального, или, по меньшей мере-серьёзно травматического исхода. Ведь так, Лев?» - «Это так». – Подтвердил я. – И в этой ситуации, которую он посчитал безвыходной, решил быть для Вас – своеобразной «подушкой» - уберечь Вас собой от удара о скалу. Вот Вам ещё одно подтверждение настоящей, большой любви мужа. А это, согласитесь, дорогого стоит!  Как Вы считаете?» - «Для меня это, Келлий вообще – бесценно!» - Отвечала Лиль. – «Так-то! А ты ещё агрессивные планы в отношении меня вынашиваешь!» - Шутливо упрекнул её Келллий улыбаясь. – «А!» - Махнула рукой Лилейла и заулыбалась тоже. А Николай, тем временем, глядел на нас с заинтересованной улыбкой и, чувствуется - с долей белой зависти. Девушки-же его,во время этого разговора, заинтересованно глядели на нас с Лилейлой и перешёптывались.– «А у Вас, Николай, так же большие успехи, в своём роде». – Продолжал Келлий, обратившись в его сторону. – Коля опустил голову, но тут-же поднял, улыбаясь. «Завтра – перелетаем – продолжал Келлий – Вы, Николай,можете взять с собой только пятерых. В салоне установят дополнительно сиденья.Но,больше мест нет. Так – что выберите, кто с вами полетит. Остальные последуют за Вами – рейсовыми. На сегодня – всё. Все свободны! Завтра сбор здесь,в 9 утра». «Келлий! Есть вопрос».–Обратился я к нему.–Конфидженциаль- ный!» – Толпа девушек Николая, нехотя стала покидать фойе. Коля попытался задер- жаться,но Келлий сделал ему знак и Николай последовал за своими почитательницами. «Какие проблемы?» - Осведомился Келлий. – «Знаете, с Арой плохо. – Сказал я ему. – Сколько будет стоить двойник Николая, ориентированный …» - «Я знаю – перебил он. – Забота об Арарии делает честь вам обоим, в том числе и ваша готовность отдать все свои накопления. Спасибо вам, друзья! Только этого не потребуется: Арария включена в эксперимент с первого дня вашего знакомства, а значит, мы отвечаем за её моральное состояние … и Судьбу – тоже. Вы, Лев, предложили то, что ещё раньше было нами предусмотрено, как вариант. Так-что и ваша Ара будет счаст- лива, пусть даже – с двойником. Такие люди у нас, полностью равноправны со всеми. А, пока, пусть пострадает … во имя Науки. Мы ей, потом, психику восстановим, а пока эксперимент. Идёт очень ценная запись. Но … учтите: ей – ни слова об этом!» - «Поняли!» - Хором, не сговариваясь, ответили мы с Лилейлой и вздохнули с облегчением. Келлий с улыбкой пожал нам руки и заспешил по своим делам. Подошёл, улыбаясь, Николай. Один (?!) «Ну, какие проблемы, ребята, можно узнать?» - Он заинтересованно глядел на нас обоих. – «Да, собственно, говоря, - ни каких … - «Просто: - у нас будет сын!» - Перебив,


                125

выручила меня Лиль. – «О-о-о! Поздравляю, поздравляю вас обоих! Это надо отме- тить!» - «Чуть позже, Коля, ладно? Сегодня нам и так хватило всего! Хочется побыть в тишине». – Ответил я. – «Понимаю! –  согласился Николай. – Все каналы только вас и показывают! Вот уж, романтики! Собрались две «сорви-головы»!» - Он пожал нам руки и удалился. Ясно, все они сейчас спустятся в кафе. – Нам идти туда не хотелось. Оделись, поднялись на крышу. Чистый, пьянящий, морозный воздух пах снегом и какой-то, своеобразной, зимней свежестью. Каждый выдох рождал клубы пара. По кирту узнал на метео, что сейчас – 30* по Цельсию. – «Тридцатка!» - Сообщил я Лиле.  – «Чувствуется!» - Отозвалась она. Наши серебристые шлемы стали спереди покрываться инеем, ресницы и брови – тоже. Сияния сегодня не было. Тёмное, почти чёрное небо усыпали мириады звёзд, да бороздили во всех направле- ниях – спутники. Снова нашли «Южный крест»! – Решили уединиться в каком – нибудь, дальнем ресторанчике и медленно,на высоте птичьего полёта,пошли над этим,неболь- шим, но также ярко дизайнированном огнями, городком. По традиционному, голубому сигналу на крыше нашли, что искали и замечательно провели вечер в полупустом, небольшом кафе. Правда и там нас все сразу-же узнали и мы не избежали вновь дру-  жеских рукопожатий и тёплых слов. Но это было только приятно!       
        Вернулись в отличном настроении, приняли душ и, почти сразу – же уснули.
        Утром нас разбудили кирты. Чувствовали себя бодро,настроение– замечатель-
ное!  С кирта Лилейле позвонила Ара. Она была уже на своей – 126-й, орбитальной,
прервав отпуск. – Видно,чтобы забыться, отвлечься за работой от тягостных мыслей.
Лиль одобрила её решение и, сказав несколько ободряющих фраз, передала привет и
от меня, подключив к своему кирту. «Слышала, Лиль, о твоём – вашем со Львом прыж-
ке. – Оба вы – какие-то неистовые! – Выговаривала нам Арария. … Вас всё равно не переубедишь!  Ну, ладно – молодожёны, всего вам хорошего!» - И отключилась. Голос её,хоть и звучал только в мыслях, показался мне каким-то потухшим. Поделился этим с Лилейлой. – «Это естественно – отвечала она – сам понимаешь, что сейчас у неё на душе!» - «Но, почему бы ей не слетать сейчас в Центр? – Там бы эту, её грусть сняли!» - Недоумевал я.- «А Келлий?»- Напомнила Лиль.– «Ох,уж эта экспериментика! Скорее бы для неё она закончилась!» - Сказал я в сердцах. – «Подумай. Не всё так просто – говорила Лиль: - Что бы полностью избавить Ару от страданий, пришлось-бы уничтожить в её сознании память о нём. Но это – далеко не всё: а её кирт, где, наверняка, записана их каждая минута, а церефильм, а гографильм? Их ведь теперь показывают по всей Системе!  А сколько людей видели и записали на свои кирты их счастливой парой? Нет! Только так, как ты вчера предложил!» - "Но можно-же что-то сделать в Центре, что бы она так не переживала!» - Настаивал я. – «Это – только убить в ней любовь к нему – отвечала Лилейла. Казалось-бы – самое простое решение … но, пока, Наука это сделать не в силах: - клетки мозга, где хранится любовь человека–не поддаются!  Любовь уничтожить в клетках – не получается. Были и опыты: - Чувство удаляли полностью, вместе с памятью о любимом человеке, но, по неустановленным,пока,причинам, любовь в памяти человека быстро восстанавливается, даже становится сильнее! – Вот, Лёва, что значит – ЛЮБОВЬ!» -  Закончила она. – Я был в немалом удивлении: - такая, всемогущая Наука и не может, казалось-бы, столь элементарного для человека! – Загадка!
        Между тем послышался приближающийся гомон девичьих голосов, среди которых
можно было расслышать и весёлые тирады Николая. – Он прибыл со всеми своими


                126
четырнадцатью красавицами. Вид был у них весёлый, счастливый. Поздоровались.
Тут же вошёл и Келлий. – «Приветствую всех счастливых! – Начал он: - вещи готовы?» - Все дружно кивнули. – «Хорошо. – Продолжал Келлий. – Вы, Николай, отобрали пятерых, Ваших спутниц?» - «Да – ответил Коля: - Девочки, кто летит со мной – пожалуйста, встаньте», - Пятеро красавиц поднялись. – «Очень хорошо! – Удовлетворённо сказал,окинув их взглядом, Келлий: - остальным разрешаю проводить вас. Прихватите и ваши вещи: - там рейсовых – достаточно!» Девушки обрадовались. «Сейчас всем с вещами – в скрели и на аэродром! Я жду вас всех у гравилёта!» - И бодрым шагом Келлий вышел. Взять наши, скромные пожитки – было минутным делом. Мы с Лиль первыми вышли на крышу, сели там в один из стоявших скрелей и понеслись к аэродрому. Прощай уютный, небольшой, но, теперь, памятный нам, антарктический городок. Лыжный городок! Келлия мы настигли в воздухе – он, почему-то решил лететь «пешелётом». Мы затормозили, поравнявшись с ним. Увидев нас в скреле, Келлий сел к нам и сам повёл сркель прямо к гравиалёту. Мы этот гравиалёт просто не узнали: - он был гораздо больше!  Видя наше недоумение, Келлий пояснил: - «Сами понимаете - наш контингент значительно расширился, а это – добавочная аппаратура, операторы для работы с ней. Так что пришлось оборудовать корабль побольше. Занимайте места где хотите – вы тут первые!» - «Давай, Лиль, сядем опять слева». – Предложил я. – «Давай». – Согласилась она. Мы поднялись в салон гравилёта. Там было аж 30 мест! Сели на задние места, слева. Снова я был у окна (спасибо любимой!) Тут подлетели скрели Николая. Келлий встретил их в дверях. Он поднял руку и гомон девичьих голосов у трапа смолк. «Ну, прощайтесь! – Сказал он. – И сразу – на борт!» - Девушки стали прощаться. Когда церемония закончилась, пятеро из них стали одна за другой подниматься по трапу. Коля стоял на перроне с оставшимися и утешал их. Лица этих милашек были, как-бы чуть обиженными. Когда поднялась в салон последняя из выбранных Колей девушек, Келлий снова встал в дверях: - «Хотите лететь с нами?» - Спросил он стоящих на перроне. – «Конечно хотим!» - Ответила одна из них с отголоском слабой надежды. – «Тогда входите!» - Объявил он с улыбкой. – «Ура-а-а!!» - Закричали девчонки и стали радостно подниматься на борт и размещаться в салоне. «Вот уж исследователь! – Подумал я: - Даже тут экспериментирует. И всё – неожиданные сюрпризы!» Улыбалась, видя всё это и Лиль. А я заметил, что самое, хорошее, по их мнению, место девушки оставили для Николая! Любовь! При том – коллективная! – Он поднялся на борт последним, что, чувствуется, ещё больше расположило к нему подружек, как к благородному джентель- мену, обладающему, как тактом, так и хорошими манерами. Они все, а это было хорошо видно, были от него просто без ума! Вот уж сердцеед! В нашем времени – не слышал про него такого!
        Дверь затянулась,а Келлий ушёл в кабину экипажа. В салоне стоял радостный гомон. Но вот земля стала отдаляться. Девочки и Николай припали к иллюминаторам.
Но, в этот раз мы не вонзились в небо стрелой. Набрав высоту около 2000 метров,  пошли на восток – навстречу солнцу, по береговой кромке. Вдруг стенки корабля словно растаяли – их просто не стало! - Лиль вопросительно глянула на меня. –«Не беспокойся! Это со мной уже было на пути из прошлого. – Ввёл я её в курс дела. – Согласись,так куда интереснее! – Всё видно вокруг!» - Моя отважная только кивну- ла. Между тем,многие девушки не на шутку перепугались и,даже закрыли лицо руками! Но…что это? - Эффекта- то ни какого!! И руки, и, даже веки стали совершенно про- зрачными!!! На лице Лилейлы и то отразилось изумление! Я,как закалённый в подоб- ных «переделках»,


                127

«профессионал», спокойно улыбнулся ей. В ответ она только покачала головой. Вот
уже и сидений под нами «нет». Я специально встал, для интереса, на невидимый пол и прошёл вперёд, посмотреть на наших попутчиц. На лицах многих из них был написан
откровенный ужас. Другие, напротив – были просто в восторге! Николай успокаивал
соседку, прижавшуюся к нему от страха. Запишут ли этот полёт их кирты?! Как бы по воздуху, между рядами сидевших девушек ко мне подошла и Лиль. Она глядела то на
меня, то себе под ноги, то на лица сидящих. Те-же с изумлением взирали на нас. «Молодчина! – Подумал я: - Не побоялась прийти! Ну уж как-же! – Как можно ей, да ещё и отстать от меня?! Это просто она будет – не она!!» - Видно было, что Лиль уже оправилась от первого, неожиданного впечатления и теперь с иронией взирала на девушек,которых всё – ещё сковывал страх. Мы ощупью вернулись на свои места и сели. Внезапно Лиль и все сидящие, тоже стали исчезать. Боже! … О-о-о-о, да и сам я – тоже! Ни рук, ни ног, ни туловища, да вообще ничего! Такого не было даже и на таймолёте! Ну и Келлий! Вот это так экспериментатор! И Лилейлу я тоже уже не ощу- щал, хотя и старался её нащупать. Но,помня, что всё это только эксперимент, решил происходящее оставить без внимания и, пока хорошо видно, практически – куда ни глянь – обстоятельно посмотреть современную Антаркдиду.   
        Мы двигались на восток, вблизи от кромки берега. Лпндшафт был довольно однообразный: заснеженные леса – то хвойные, то лиственные –уже голые наступившей
зимой, перемежались с полями. Дороги, города и городки, многочисленные предприя-
тия поодаль, порты; горы то маячили в отдалении, то подступали к самой воде и там
была видна пенная полоса прибоя. Одни из гор поросли густыми лесами, другие пред-
ставляли чёрные скалы и на их голых, засыпанных снегом уступах было пустынно.
Я стал замечать, что уже и собственного тела я больше не ощущаю! Вот Келлий! Я,
словно бесплотный дух, летел над заснеженным ландшафтом Антарктиды. Вспомни-
лись стихи М. Ю. Лермонтова:
                И над вершинами Кавказа
                Изгнанник рая пролетал.
                Под ним Казбек, как грань алмаза
                Снегами вечными сиял.
      
Заметил, что стало прохладно – в лицо подул морозный, пахнущий снегом и воздухом
высот, ветерок. Да уж! Келлий – это Келлий!  На что ещё он сподобится?! Пришло настоящее ощущение реального, автономного полёта. Это было непередаваемо пре- красно! Но,так хотелось лететь с любимой! Мысленно обратился к Келлию. В ответ
она возникла рядом и, я вновь обрёл свою плоть и нормальные, видимые очертания.
Мы сразу увидели друг друга. В глазах Лильки был неописуемый восторг. «Вот это – характер!-Подумал я.– Ни йоты испуга! Чудо – девчонка!!» Теперь мы вместе, взяв-
шись за руки, неслись над местностью навстречу низкому солнцу. – Оно плыло невы-
соко над северной кромкой горизонта. Все остальные ощущения, включая и встреч-
ный, холодный ветерок, сохранялись. И Лиль, с восторженной улыбкой, то и дело об-
менивалась со мной восхищёнными взглядами. Да уж! Лучшего подарка нам с ней, что сейчас сделал Келлий, трудно было и представить!
        Очень скоро солнце прошло свой невысокий апогей на севере и стало скаты- ваться назад. Впереди обозначилась темнота на горизонте. Она быстро росла,закры- вая небо.


                128

 А солнце, где-то, слева, позади, уже спряталось. Мы летели навстречу ночи. Скоро совсем стемнело и внизу зажглись огни городов и городков, предприятий. … Зрелище было чарующее, особенно издали: - города смотрелись как россыпи разноцветной, светящейся пыли. Они играли, переливались в темноте антарктической ночи. Я только сейчас обратил внимание на то, что ленты дорог внизу светились сами, не ярко освещая даже деревья и холмы или склоны рядом с собой! Всё это сверху представ- ляло вид фантастический, завораживающий!– Очарованные, мы с Лиль переглянулись и, я увидел восхищение и в её взгляде. Между тем, заметно посветлело – почти, как днём! Но,в отличие от этого, звёзды стали яркими, словно лампочки, посветлело и само небо и заполнилось мириадами новых звёзд самой разной яркости,с неотъемлемым роем спутников, которые тоже стали гораздо ярче. Такого неба я ещё никогда не видел! Хорошо,что мой кирт был включён на запись с самого взлёта! А Лиль смотрела удивлённо и восторженно. «Мы увеличили ваше свето-восприятие» - Услышали мы в мыслях голос Келлия. – «Огромнейшее Вам спасибо!» - Не сговариваясь, голос в го- лос ответили мы с Лилейлой. – «Рад услужить». – Ответил учёный. Так сколько же ещё «сюрпризов» в его арсенале?! А впереди засиял россыпью мельчайшей,разноцвет- ной пыли огромный мегаполис. Свето-восприятие наше вернулось к норме и мы любова- лись этим,чудесным зрелищем, приближаясь к нему. «Главный город континента – город №1. В древности первооткрыватели звали его – «Мирный».  – Поведал Келлий. «Вот это-да!» - Восхитился я: - а был ведь крохотный, научный посёлок!» Город быстро приближался и,наконец,проплыл под нами! Когда и его предместья остались позади, снова стало светло. Пейзаж внизу не отличался разнообразием: море, скалы, яркие города, порты…  Дороги лентами светились в темноте. … «Интересно бы узнать, какая у нас сейчас высота – подумал я. По прикидкам где-то тысячи три метров».– «Четыре тысячи». - Прозвучал мысленный ответ Геррия. – «А скорость?» = «4 Маха», или 4800 км./час»
- «Благодарю, Геррий! Как поживаешь?» - Так же – мысленно спросил я. – «Спасибо, Лев. Замечательно. С тобой уж точно не соскучишься! Ещё точнее – с вами. Вот Канги.- Тот завидует! Сколько интересной, ну, просто увлекательной работы! Да, к тому-же,Лев, ты просто, как музыкальный компьютер! Как ты просыпаешься – одни мелодии у нас – мелодии твоего времени … да столько разных! Ещё с таймоцентра у нас с Канги как музыкальный клуб! В общем – не скучаем! Так-что я тебя благодарю от всей своей души!» - «Да не стоит, дорогой друг! Что делать, если постоянно в голове крутится какая – нибудь мелодия, порой, даже и во сне! – Уж извини!» - «Ну, что ты! Нам нравятся эти мелодии, так–что продолжай! Мы с Канги рады слушать тебя». – «Спасибо, Геррий на добром слове. А кто твой сменщик?» - «А зачем? – Удивился Геррий. – «И ты вот так, круглые сутки дежуришь?!» - Изумился я. – «Ты, Лев всё ещё мыслишь категориями вашего времени! А Кирты у нас для чего?» - «Тьфу ты! – Действительно! Просто не подумал о них! Ну, удачи, друг!» -"И вам. Нравится полёт?» - «Изумительно! Хоть шею к окошку не надо тянуть! В общем – чудесно!» - «Я рад – ответил Геррий: - вот поднимаемся до 6 тыс. метров - впереди очень высокие точки. Верхняя = 4100 метров. Там небольшой городок № 83 – в основном живут фаэтонцы. – Им, даже там – жарко!» - «Ничего себе! – Поразился я: - Ведь зимней ночью там может быть аж до – 60*С мороза!» - «Для них это – всё равно, что для нас - 5*С. – Ответил Геррий и,по тону голоса,я почувствовал его улыбку. Лиль, подключившись к моему кирту, с интересом слушала наш разговор. «Как там, девочки, не очень испугались?» - Спросила она. – «По разному - ответил Геррий, но многих
пришлось отключить - перегрузка психики!"
               

                129

- «А сам Коля, как?» - «Поинтересовался я. – Коля – в порядке! Он-то уж, частично прошёл через это.  А вот его соседку мы отключили». – «Ничего, привыкнут!» - Махнула рукой Лиль. – «Вот и будем смотреть: кто и как привыкает!» - Чувствуется, с улыбкой, отвечал Геррий.  В это время на кирт Лили вышла Арария с орбитальной и Лиль отключилась от моего кирта.      
        А земля внизу поплыла медленнее. Значит точно – набрали высоту. Однако, впереди начало светлеть и, соответственно уменьшили наше свето-восприятие до нормального. Обогнув по кругу 6-й континент, мы выходили навстречу покинутому нами дню.Часы мои и Лили бежали прямо на глазах, соответствуя сигналам местного времени. Вот уже стало довольно светло и всё различимо внизу. Проплыл какой-то, длинный мыс. «Антарктический полуостров!» – Констатировал Геррий. Тут мы начали плавный разворот вправо и лица наши устремились в небо – значит корабль «свечой» пошёл вверх! Контуры земли стали заметно удаляться,а небо,едва успев посветлеть, стало снова быстро темнеть и скоро сделалось чёрным. На нём снова зажглись,недав- но исчезнувшие звёзды, а у горизонта показалось солнце. – Космос! Корабль перешёл в горизонтальный полёт. Мы неслись в глубину бескрайней, белой Антарктиды, где
сейчас властвовала ночь. Местами плавали облачные поля. «Южный полюс!» - Послы-
шался в мышлении голос Келлия. Внизу виднелся крупный, празднично освещённый город. – «Второй, Антарктический», - Сообщил Геррий. Земля поплыла ещё быстрее и
мы снова окунулись в ночь. Нам с Лилейлой опять дали усиленное свето-восприятие.   
Картина была чудесная: над нами висел чёрный, усыпанный мириадами звёзд, купол
чёрного неба, а внизу – звёздочки и созвездия городов – больших и малых. Не было в нижней полусфере лишь роя спутников. При этом зримой границы между небом и землёй не наблюдалось и, казалось, что мы с Лиль плывём в центре огромной сферы, усыпанной разными огоньками. Родная прильнула ко мне с восхищением на эту, чу-
десную картину. Всё так же холодный ветерок легонько дул нам в лица, дополняя впечатления автономности полёта. Внезапно ушла назад береговая черта и под нами распласталась водная пустыня. На ней – лишь редкие «звёздочки» кораблей. «Послушай, Лиль, а что тебя вызывала Ара?» - Спросил я. – « Понимаешь,у неё сей- час сложный вопрос – задумчиво заговорила Лиль – у Арки уже контакт второго рода! – Девочка».
- Вот это да! – невольно вырвалось у меня. И что?
- Да вот: думает - оставить её, или освободиться.   
- А как это – «освободиться»?  Аборт?
- Да. Но не как в твои времена. Просто в лучевой камере эту, крохотную клеточку превратят в капельку слизи. В матке всё ликвидируют без всяких последствий для организма. … И всё! … Но, ведь это – ребёнок! Ещё и от любимого человека,которо- го она ни с кем не захотела разделить! Вот тут и думай!» - Закончила она,вопроси- тельно и печально глядя на меня.
- Да, вопрос! – Задумался я. А как ты думаешь, двойника она будет любить так же, как Николая, или посчитает его – живой куклой?
- А что?
- Понимаешь, если Ара действительно полюбит его по-настоящему, то у них будут
  свои дети, а этот ребёнок лишь станет постоянным напоминанием о настоящем Ни-
  колае и её душе никогда не найти покоя. Всё будет думать,что муж её–не настоя-    щий


                130

Так-что по-моему, в этом случаи, лучше избавиться от зародыша. Ну,а если она признаёт только истинного Николая и решила страдать всю жизнь – пусть оставляет. Но мне это не кажется рациональным выходом. А вообще-то, она хоть знает, что ей могут повторить Николая?
- Нет.
- Тогда с этим только к Келлию! И хорошо, если бы он сам с ней поговорил.  –   сказал я
  забыв, что наши мысли читаются и фиксируются.
- Я поговорю с ней прямо сейчас – услышал я в мысли голос Келлия. Лиль благодарно
  глянула на меня и ещё крепче прижалась: - Посмотри, какая красота! – Только теперь я обратил внимание, что небо было и вверху, и под нами (!!??). Видно, на океане был полный штиль и весь звёздный купол отражался в нём без искажений. Мы действительно, как бы неподвижно висели сейчас в центре огромной, звёздной сферы. Впечатление было непередаваемое!
- Вот так, Лёва, видят небо в межпланетных полётах – поведала мне Лиль.
- А ты летала?
- Только раз, ещё в школе. – На Луну. С экскурсией – мечтательно сказала Лиль.
- Теперь слетаем на все планеты!  Так Келлий обещал – воодушевил я её. Вместо ответа Лиль нежно обняла меня, как-то по-особенному глядя в самые глубины моей души и, наконец – поцеловала меня жарко и страстно. Снова на её кирт вышла Ара.
Я тут же подключился на кирт Лильки. – «Мы сейчас говорили с Келлием – слышался
голос Ары: - я избавлюсь от этой клетки. Другой Коля будет только мой! Я его по-
дожду. И начну жизнь с чистого листа!
- Что-ж, считаю твоё решение правильным. Жизнь продолжается! Не так-ли, подруга?!
- Спасибо. А как у тебя?
- У меня контакт второго рода тоже. Мальчик! – Счастливо поделилась с подругой
  Лиль.
- Я очень рада за тебя, Лилейла! Передай большой привет от меня Лёве. Он у тебя
  очень хороший человек!
- Спасибо на добром слове! – Отозвался я. Арочка! Ты обязательно будешь счастли- ва! Ещё как! Вот увидишь.
-  Спасибо, Лёва – отвечала она. Я верю, надеюсь – мы вчетвером ещё встретимся, будем дружить семьями. Где вы сейчас?
-  Над океаном. Красота!
-  А куда летите?
-  Не знаем, как всегда!
-  Ну, значит так надо. Удачи вам! – И Ара отключилась.
А мы с Лиль вдвоём летели над океаном, всё так же – в центре звёздной сферы, разрезанной неясной полоской горизонта. Впереди,слева стало светлеть. Обозначи- лись контуры какого-то материка. Они медленно приближались. По горизонту разли- валась алая, красочная заря и вот, рядом со звёздами выглянуло солнце, а внизу всё ещё царил предрассветный полумрак. «Кажется, это – Австралия!» – Промолвила Лиль, когда мы поравнялись с береговой чертой. Там, внизу, в густой, пепельно – голубой дымке ещё светились города, тоненькие ниточки дорог, закрываемые, порой, неясными пятнами облаков. Но вот солнце залило своим светом и землю! – Всё стало рельефнее, яснее. Каждая гора, холм, любая неровность бросали длинные тени, что давало яркое


 131               

представление о рельефе местности. Множество городов – больших и средних, а так-
же и небольших, леса, озёра перемежались с предприятиями, порой – целыми произ-
водственными городами – комбинатами. Ни пустынь, ни саванн не было видно.
        Высота стала быстро уменьшаться. Мы одни с Лиль, как-бы на виду у всех, неслись к земле и она всё быстрее бежала под нами. Впереди обозначилась синь океана и огромный город на берегу. Мы облетели его на высоте птичьего полёта: - большой порт,длинные, песчаные пляжи золотистого песка, город почти до горизонта, множество скрелей, пешелётов … Вот и аэродром – тоже огромный! «Город №4. Австра- лия!» - Послышался в мысли голос Келлия. В древности – порт «Дарвин». – «А №1, тогда где?! – Спросил я мысленно. – «№1 – на другом конце континента – в древно- сти – Канберра. №2 – древний Сидней; №3 – Мельбурн – естественно, тоже в глубокой древности. … Как понравился полёт?» - «Выше всяких, даже самых, радужных ожида- ний! - С восторгом ответил я. – Просто нет слов!» - «Благодарю. – Ответил Келлий: - Почти слово в слово так же ответила и Ваша супруга. Я рад!» - И он отключился. А мы с Лиль, всё ещё наедине, уже зависли над стоянкой метрах в пяти. И вот земля уже почти совсем рядом и прекратила приближаться–значит сели! Быстро бозначились стены, иллюминаторы, салон и все, в нём присутствовавшие. Растаяла и входная дверь. Но,Колина девичья команда ещё некоторое время сидела молча, не в силах прийти в себя. И тут,вдруг - все,словно проснулись. Стали подниматься. Галдёж, восторги … Мы – же с Лиль ждали, пока они, все сойдут на землю. В салоне, из тех – отсека появился Келлий. Видя наши восторженные взгляды – улыбнулся. Вместе вышли из гравилёта. Девичья «рота» Николая сразу обступила его. Наперебой стали делиться впечатлениями: - от «ужасно», «жутко», через «ничего», «нормально» до «сказочно», «чудесно», «всю жизнь-бы так летала», «а ещё когда полетим?» и – радостное «ура» при положительном ответе. Когда все они более, или менее выгово-рились, Келлий попросил внимания. – «Сейчас в гостиницу и сразу – на пляж. Едем все вместе. Пока всё. В скрели!» - Те уже ожидали – на этой-же стоянке, только чуть поодаль. Вот где организация! Как говорили в наши времена, - «всё схвачено!» Один скрель был похож на автобус – такой вместительный! Каллий сказал Николаю нужную комбинацию цифр, а сам сел к нам в обычный, четырёхмекстный, набрал эту комбинацию на пульте и, мы взлетели вслед за Николаем. Под нами расстилался мега- полис чудесной красоты: на улицах и по берегам – пальмы – густые  кроны. В воз- духе – целое сонмище народа, больше пешелётов. В этой толчее мы двигались не спеша. Вдруг скрель Николая круто ушёл вверх и там, едва видимый, стрелой ринулся вперёд. Мы – трое с улыбкой переглянулись – явно решил своим девчонкам показать класс! 
        Номер наш, нам понравился. Окна выходили на океан – хороший, живописный вид! Сам номер – уютный, как обычно – с фотообоями. Лиль быстро разделась – вся! Кирт прикрепила чуть пониже шеи – под грудями. Обнажённая, в красивых, пляжных босоножках, она была прекрасна! «На, одевай!» - Подала она мне некое подобие плавок. С этим я ещё не сталкивался и вообще, на пляже мне побывать, пока, просто не приходилось. Мои плавки состояли всего - лишь из чёрных, эластичных, не очень тонких шнурков и треугольника – мешочка впереди, такого-же эластичного. Он крепи- лся к поясному шнурку спереди и, в промежности переходил в шнурок, который неза- метно проходя между ягодиц, крепился к поясному шнурку сзади. И всё!  Жена с улыбкой и интересом наблюдала как я осваиваю новый вид одежды. Плавки оказались мне


                132

в самый раз! «Ты знаешь мой размер?» - Спросил я её, одевшись. – «Они подойдут любому! – Ответила Лиль: - Ещё в нашем городе брала накануне отлёта». – «Ты у меня – чудесная, заботливая, предусмотрительная жена! – Похвалил я любимую.- Так, слушай, нас в таком виде не арестуют?!» - «Полетим – всё сам увидишь!» - Ответила мне моя «ультра – Венера Милосская».
– Ладно. Поглядим! - ответил я.
– Кирт не забудь! – Подсказала Лиль.
– А как его прикрепить?
- Просто приставь к груди и пожелай, чтобы он держался крепко.             
И точно – кирт хорошо пристал к моей груди. Но, что интересно, я его совсем не ощущал! Что-ж? – Замечательно! Мы с Лиль выпорхнули прямо в окно и, вскоре были уже на пляже. Часы показывали 9 часов 17 минут местного времени. Лазурные волны мягко накатывались на длинную, песчаную косу. Жары ещё не было. Берег окаймляли раскидистые пальмы. Дул лёгкий ветерок. Вопреки моим ожиданиям, народу было немного. Главное состояло в том, что все оказались «одеты», если только можно было так выразиться, точно, как мы! Женский пол – весь был в «костюмах» Евы, а наш – так же, как и я. Безусловно, Лиль не раз бывала на пляжах и знала, как надо «одеваться» в этом случаи. От гостиницы отделилась целая вереница пешелётов и потянулась сюда. – Ну, это – естественно – «эскадрилья» Николая! Интересно,инте- ресно! Гомон их голосов, смех, возгласы слышались ещё издали! Одна за другой, девушки опускались на пляжный песок – одна краше другой! И в каждой – своё,непов- торимое! 17 вариантов чудесной работы Природы! Вскоре и сам Коля лихо "спланиро- вал» на пляж, почти рядом со мной. Увидев меня, подошёл. весело и крепко пожал мне руку. С доброй улыбкой поздоровался и с Лилейлой, которая сразу, неспеша пошла к воде. Она явно давала нам возможность поговорить. «Ну, как дела? Как долетелось?» - Спросил я его.-«Ты знаешь,замечательно! – Ответил Николай. - Прав- да, моя первая сильно испугалась. Всю дорогу держалась за мою руку». – «А осталь- ные?» -«Да кто как, но в основном - молодцы. Боевые девчонки!» -
- Не устаёшь ты от них – персидский шах?!
- Привыкаю. Зато посмотри, какой цветник! Небось завидуешь, а?! А ты ведь, я знаю, женщин – то любишь!
- Люблю. … Женщину.
- Ну, Лёва, ты – старого, да не то слово – древнего склада человек! Поверь, не представляешь, сколько ты теряешь! Взял вот сходу и женился!
- А ты?
- Я, пока, ещё осмотрюсь. Жениться всегда успею. Зато, какая у меня будет семья, Лёва! – Он с хитрой улыбкой глядел на меня: - Всего через 9 месяцев - целый детсад!
  И все – мои! Вот это – жизнь! Согласись, мудро, наконец-то люди придумали!
- А что, если Арария твоего двойника вытребует?
- Да и пусть! Пускай хоть целую роту Николаев наштампуют. Мне они не помешают.
  Места здесь хватит всем!
- А как с номером в гостинице? – Наверное целый спорт - зал вам отвели?
- Вот этого -  нет. Ты-же знаешь современный этикет: - прилюдно даже целоваться
  можно только в щёчку, а в губы – я узнал – даже в присутствии других жён –    нельзя!
Только строго наедине, не говоря уж о том, что бывает после поцелуя. Девочки мои

133
               
живут в номерах на двоих, ну, то есть, они живут по две в номере, зато у меня – тоже номер на двоих, но второе место – переходящее … ты понял?! Так-что, Лев … ну, пойду. Вон, смотри – твоя тебя заждалась!» - И он бегом устремился к своей компании.
        Лиль ждала у самой воды. Её ноги омывал ласковый прибой. – «Ну, как он там с ними?» - Как-то, необычно глядя на меня, спросила она.  – «Он весь купается в счастье. - Поведал я –Радость, восторг!»
- А ты так хотел-бы? Столько прекрасных девушек! У тебя их могло быть не меньше.
- Ты знаешь, Лилечка, - обнял я её за плечи – честно говоря, между нами, мне по   большому счёту, жаль Николая.
- Почему? – Задала она вопрос, но взгляд её, при этом, слегка изменился.
- Потому, что ему не повезло встретить ту – единственную во Вселенной – «самую –
  самую»! А этого – единственного человека не сможет заменить и целая толпа пок-
  лонниц, пусть даже прекрасных, но … всё же никогда они не смогут достигнуть того совпадения, того слияния душ воедино. Ты для меня – словно стоишь на верши- не, а все остальные - они только у подножья этой, высочайшей вершины! И нет на этой,вершине никому другому, во всей Вселенной места! Там только ты – единствен- ная, неповторимая. И, что касается меня– все они,вместе взятые,как бы прекрасны ни были – лишь красивые цветы на газоне: - посмотрел, полюбовался и пошёл дальше, а через минуту- уже и забыл! Они, сколько бы их не было во Вселенной,не стоят и йоты тебя одной для меня. Да просто – я люблю тебя. И этим сказано всё!
    - Она повернулась ко мне, положила руки мне на плечи и долгим взглядом,внима- тельно смотрела, казалось – в самые глубины моей души,потом вдруг так улыбнулась, как ещё не улыбалась никогда! В улыбке этой светились и радость, и успокоенность, и гордость, и настоящее счастье. За такой улыбкой можно было пойти хоть на край Галактики! – «Родной мой». – Только и произнесла Лиль. И сразу-же: - «Ты с киртом ещё не был в воде?» - Я отрицательно помотал головой. «Значит слушай: -Продолжала моя, славная наставница: - с ним можно опускаться под воду, плавать – вода ему не вредит. – Он полностью герметичен. Под водой с ним можно быть сколько угодно – он заменяет дыхание. Но надо быть осторожнее с барабанными перепонками – их кирт не защитит! А для глаз надо пойти и взять накладки, чтобы хорошо видеть в воде. И ещё – нос! – Тоже накладки нужны. Пошли! – Вон киоск у пляжа. Кстати и ласты! 
        И вот, полностью экипированные, мы вступили в прохладную, морскую воду. В это время я, вдруг увидел, как, примерно в полу – километре от берега парень (а это определялось по наличию у него трусиков), - взлетел от поверхности на кирте метров на 10 и устремился,вниз,согнув руки «ласточкой» . В воду вошёл красиво, почти без брызг! Вскоре и другие, наверное его друзья, последовали его примеру. Поднимались даже выше! Я вопросительно повернулся к Лилейле. – «А здесь система сдерживания подения отключается, т.к. взаимодействует с киртами: - они посылают в эту систему сигнал добровольности падения + водная поверхность.Это тоже учитывают спутники + достаточная глубина и отсутствие препятствий под водой – это тоже -  работа спутников. – «А если кто-то захочет так покончить с собой?» - Ещё ни разу не видел у Лилейлы такого удивления! – «Извини, родная,я всё ещё мыслю категори- ями моего времени! Мне всё понятно. Пошли?» - Мы зашли в воду по-грудь. «Только ты учти, Лиль, что я почти не умею плавать!» - «А ты сначала попробуй!» - Пред- ложила она. И, действительно, я ринулся вперёд словно чемпион наших времён! … Откуда?! Ах, да, Совсем забыл: -            
      

                134 

лучевая камера! Вот где скрупулёзная внимательность медиков! Учли ведь даже и это! Что-ж, Огромное спасибо, дорогие медики!
        Я наращивал и наращивал темп. Водяные струи гулко клокотали в ушах. Обратил внимание, на то, что совсем не устаю, дыхание совершенно ровное! Ни малейшего снижения энергетики – только мышечная радость отдачи, радость сильной, желанной и азартной работы. Ах, да! – Это-же кирт!  Он отдавал мне энергию,кото- рую черпал из невидимых источников. Так, разгорячась, я отмахал с километр,совер- шенно позабыв о Лилейле. Остановился. Она вскоре догнала меня. «Понравилось?» - Спросила меня любимая,оказавшись рядом.– «Фантастика! - Ответил я ей восторженно: - А вообще-то,знаешь, Лиль, мне на таком пляже быть ещё не приходилось. Я тут в первый раз!
- Нравится?
- Ещё-бы!
- Хочешь нырнуть?
- Вперёд!
И мы ушли под воду. Её прозрачность восхищала. На дне, метрах в 20-ти был виден
каждый камешек! И дальше, дальше метров на 200 всё дно было ещё довольно чётко видно, а затем оно постепенно терялось в зелено – голубой дымке. Это был особен- ный мир – мир завораживающий, таинственный и прекрасный. Плыли,пульсируя, медузы, ритмично раскрывая и сжимая свои «зонтики»; у поросших бурыми,махровыми,коричне- ватыми водорослями камней, гуляли рыбки – стайками и в одиночку. Они совершенно
не обращали внимания на людей, которых под водой было, едва-ли не больше, чем рыб! Крабы тоже не боялись людей – деловито что-то отрывали с камней клешнями и отправляли себе в рот. Но и тут, под водой нас с Лилейлой начали узнавать – под- плывали, жали руки, разговаривали с нами мысленно – через кирты, ну и, естест- венно, записывали на свои кирты, а мы – их. Тут я обратил внимание на то, что уже давно … - не дышу! Даже не испытываю в этом никакой потребности! – Всё легко и замечательно! Ай да кирт!!
        Меня, однако, не оставляло чувство, что на нас всё время кто-то смотрит. – Я обернулся – позади нас плыли шесть девушек, скорее всего из Колькиного "взво- да». Интересно, что это они так за нами наблюдают? Увидев,что замечены,любопыт- ные сразу повернули в сторону – как-бы плыли совсем не за нами. «Ишь, хитрые!» - Подумал я. - Теперь-то ваше инкогнито раскрыто!» - «Как дети! – Сказала Лиль. – Да пусть смотрят,если хотят!» - Спокойно говорила любимая. – Просто не обращай внимания. И всё!» - Я внял её рекомендации и, мы спокойно продолжили нашу,под- водную экскурсию. Прогулявшись у самого дна, мы поднялись, вышли на берег и, сняв всю экипировку,с наслаждением растянулись на чудесном, чистом, морском песке. Тропическое солнце было за тонким слоем перистых облаков и потому не жгло. К Лилейле на кирт вышла Ара и они завели мысленный разговор. Следуя такту, я не стал подключаться - у них – своё!. А над нами то и дело проплывали пешелёты. Глянул вверх – опять девчонки!  В одиночку, а то и группами – по 2, по 3, иногда и побольше. Откуда они? Интересно!  Я проследил за одной: - сделав широкий круг над самой водой, она приземлилась в расположении «команды» Николая. – Ясно! - Опять Колькин «взвод»! Что они уж так любопытствуют?! Тем временем Лиль закончила говорить с Арарией. А та через подругу передала мне большой привет. Я взаимно ответил. Ко мне на кирт вышел Келлий: - «Прошу всем через 30 минут быть в 4-м холле гостиницы» - Пригласил он.


                135

Со всеми, нашими водными атрибутами мы с Лилькой вскоре снова влетели в окно своего номера. «Посмотри!» - Взглядом указала мне жена. – В небе, к гостинице тянулась целая вереница пешелётов – не иначе–Колькины! Но … их всех было уже 27 ! – Значит 26 красавиц и Николай. Ну, даёт! Улыбаясь, мы с Лиль посмотрели друг на лруга и заспешили на встречу с Келлием. В большом, уютном холле мы сели в сторон- ке, у окна. Келлий уже ждал и,тепло поздоровавшись с нами,поинтересовался вчпе- чатлениями. – «Да Вы-же и так всё знаете,лучше нас!» - Ответила Лиль улыбаясь. –«Это не в счёт – тоже с улыбкой парировал Келлий: - отзыв в разговоре не менее ценен». – «Замечательно, просто сказочно!» - Сказал я с восторгом. «Могу подтвер- дить». – Добавила Лиль. Учёный тепло посмотрел на нас. «Вот, кажется и ваш това- рищ подходит».- Констатировал он.– Действительно,послышался быстро приближающийся гомон девичьих голосов, но первым показался сам Николай. Мы с Лиль стали считать – точно, 26 девушек! Келлий терпеливо ждал, пока все рассядутся. Смотрел строго, без улыбки. «Приветствую всех – начал он – новенькие в курсе нашей работы?» Новенькие красавицы неловко молчали. Тогда Келлий вкратце пояснил какие ведутся работы, исследования и как реагируют на них разные люди, в частности, коснулся последнего перелёта. «Однако,никто не отказался к нам присоединиться. А Вы,Нико- лай, можете,если захотите, присоединить к своей группе ещё только одну девушку. Это уже окончательно. Остальные пусть ожидают Вас на базе в 387-м».– Коля кивнул, а Келлий продолжал: - «На сегодня – всё. Свободны! Завтра сбор здесь же в полдень по местному
времени. Вопросы?» - Вопросов не оказалось. Все стали расходиться.
         
                Неожиданный визит.
       
        Поднялись и мы с Лилейлой. Тут подошёл Николай: - «Лёва, можно на пару слов?» - Я глянул на Лилейлу – она кивнула и, мы отошли в сторону. Некоторые Колины почитательницы попытались задержаться и стали подходить, но он сделал им знак и девушки, нехотя покинули холл вместе с другими. «Послушай, Лёва,-заговорил впол-голоса Николай: - давно хотел спросить: у тебя не бывает, случайно, такое: вдруг в глазах возникает лицо девчонки и, почти сразу исчезает». – «Всё одной и той же?» - Поинтересовался я. – «Да в том то и дело, что разных! Даже женщины моего возраста … появится и исчезает!»
- Во сне?
- Да нет, представь себе! И днём – тоже! Мне не хотелось это ни кому говорить … уж не моё-ли «стадо» так мне голову кружит? А может медики чего с нашими мозгами натворили, а?! – «Всё нормально, Коля! – Хлопнул я его по плечу – у меня то же самое! Знаешь, что это?» - Он вопросительно поднял бровь. – Это – Амуролокатор!» - И я рассказал ему,что знал. – «Ну,спасибо,Лев! – Облегчённо улыбнулся Николай. – Хоть на душе спокойнее стало! … А то … Ну,ладно,пойду! Снова на пляж собираем- ся. А твоя – я видел – ушла. Наверное – в номер». К ней какая-то красавица подо- шла и они ушли вдвоём». – «Спсибо, Коля. Побегу». – Ответил я и направился к нам «домой» несколько заинтригованный.
        В гостинном номере действительно застал Лилейлу в обществе девушки поис-  тине дивной красоты. Она улыбаясь, поднялась мне навстречу и протянула руку: - Сильмил-


                136

лария. Для Вас просто – Сильма. В ответ представился и я. Это была высокая, почти моего роста, шотенка, но, с голубыми глазами. Обе пребывали в пляжных «костюмах» и,я отметил чудесное сложение этой девушки. По всем статьям Сильма была просто   
ярка. Ярка до необычайности! Однако,лицо её мне показалось знакомым. Припомнил, что оно дважды виделось мне через амулокацию. Пригласив сесть гостью, естествен-
но было спросить чем обязаны мы её визиту. – Ответила Лилейла: - «Вот, Лёва, Сильмиллария предлагает сделать наш с тобой брак полигамным. Как ты на это смот-
ришь?» - Она внимательно, испытывающе глядела на меня. Не дожидаясь моего отве-
та, заговорила Сильма: - «Я дважды, Лёва, была на амулокаторе, при том на разных.
Наверное, Вы это видели, если не забыли. Оба раза уровень Вашей предрасположен-
ности ко мне был одинаков: - 99,63 %. Вы это понимаете?! Конечно, у вас с Лилей- лой взаимные 100 %. Но, ведь здесь какие-то, ничтожные доли процента! Вы-же зна- ете,что это значит! И я люблю Вас, Лёва. Мне больше не нужен никто на свете из мужчин. Все они,даже в Космосе,на планетах и по орбитам около 87 % по максимуму. Это данные амулокаторов. Такое ведь о чём – то говорит?» - «Мне это в высшей степени странно. – Отвечал я ей – С Вашими-то данными и 87 !  … Правда, здесь не о них речь, но всё же». … - «Всё же такой вот факт!» - Резюмировала, улыбаясь Сильма и развела руками. Но интересно было-бы в отношении Вас провести такое же исследование, Сильма» - Заметил я. – «Так в чём же дело? – Давайте, слетаем!» - Весело предложила она. – «Давайте все вместе слетаем». - Предложил я, дополнив Сильму. Лиль стала отказываться, но я настоял. Девушки оделись и скрель быстро доставил нас в местный Амуцентр. Предрасположенность Сильмы ко мне оказалась равной 99, 88 %, а рядом,в экране ярко мигала отметка Лилейлы с буквой «М». С этим результатом мы и вернулись в номер нашей гостиницы. Девушки погрузились в кресла. «Ты знаешь Закон. Лёва, - начала Лиль. – В данной ситуации последнее слово за тобой». – «А первое слово?» - Поинтересовался я. – «В данном случаи важно последнее слово – настоятельно сказала Лилейла. Обе теперь внимательно глядели на меня – ждали, что я скажу. Я задумался, подыскивая нужные слова. Лилейла потупилась, а Сильма с надеждой и едва заметной улыбкой, пристально глядела на меня. Глядела, словно прямо в душу!«Милая Сильма – наконец-то начал я: - это, конечно отрадно. Отрадно для моего сердца, что я любим такой чудесной, яркой девушкой, как Вы. И Закон общества я глубоко уважаю. Но … понимаете, всё это отрадно и вместе с тем – очень грустно … ». Лиль, при этих словах подняла голову. «Видите-ли, Сильмочка, я – человек из очень далёкого прошлого» … -  «Да, да, знаю!» - Перебила Сильма. – Для меня это не имеет значения!» - «Тем не менее – продолжал я – И в личной жизни у меня – твёрдые убеждения … нечто вроде Закона. Да, мы с Вами, теперь это ясно, очень подходим друг другу … но, для образования семьи нужна ведь любовь, … а я люблю Лиль … мою Лиль … и только её …Ещё кого – то любить я просто не состоянии. – Так было у настоящих людей моей эпохи. Такая уж у меня душа … склад характера. А ведь насильно – то мил не будешь – так говорили в мои времена и, я считаю это правильно и мудро. И это, Сильмочка,- истина –суровая истина. Я искренне Вам сочувствую, поверьте! И мне очень больно за Вас … Да ведь и Закон … он разрешает, но не обязывает. От всей души говорю – мне Вас очень жаль … но помочь в этой ситуации, увы, я бессилен». – И действительно больно было смотреть, как чудесное лицо этой милой, ни в чём не повинной девушки сразу по- темнело. На нём отразилась трагическая безысходность и настоящая, душевная боль.


                137

По видимому она, идя к нам с Лилейлой, рассчитывала на лёгкое достижение своей цели – ведь она так красива и, между прочим, об этом каждая красавица хорошо знает и, откровенно надеется на победу. И … вдруг! … Сильма опустила голову и закрыла лицо руками. Мы с Лилькой подбежали к ней и, как могли, стали её утешать. Лиль подняла на меня глаза. В её взгляде прочитался немой вопрос: - неужели ничего нельзя сделать? – «Сильмочка, дорогая, послушайте - заговорил я ласково, гладя её чёрные, как смоль волосы: - ведь не в мои-же времена мы живём сейчас! Вы можете стать вполне счастливой – я не буду возражать против своего двойника. Вас это устроит?» - Сильма подняла на меня взор, в котором засветилась надежда.  «Представьте, этот мужчина будет только Ваш!  И ни чей – больше! Вот увидите, мы ещё будем дружить семьями! И у Вас будут прекрасные детишки. А?» - Улыбка снова озарила лицо этой чудесной девушки – улыбка человека, к которому возвращалась надежда стать счастливой! – «Так Вы, Лёва, разрешаете мне это?!» - «Ну конечно, конечно, подруга!» - Раньше меня заверила её Лиль – если надо – мы поможем своими ресурсами, правда, Лёва?» - «Безусловно!» - С готовностью ответил я, но Сильма перебила: - «Спасибо, спасибо, ребята! - Вы оба – замечательные!  Только этого не надо – у меня родители, деды, бабушки, пра-бабушки … я уверена – ресурсов хватит! Можно, я с ними поговорю прямо сейчас?» - «Ну, конечно, говори!» - Улыбнулась Лиль, а ты – с Келлием - подсказала мне она. – «Понятно – сказал Келлий, выслушав меня – я слежу за тем, что у вас происходит. Вы оба – молодцы! А Сильмиллария пусть первым рейсом летит в 387-й. Ваш, Лев кристалл ведь там, в Мед. Центре. Я свяжусь сейчас с Лунси». Поблагодарив «шефа», хотел передать весь разговор Лилейле, но она, оказывается, подключилась к моему кирту и всё слышала!  Скоро и Сильмиллария обзвонила свою родню. Её радостный взгляд говорил сам за себя. Лиль передала ей рекомендации Келлия и счастливая Сильма тут же заторопилась в аэро- порт. Мы вызвали скрель и проводили её до самого гравилёта. Уже,как давние дру- зья, обменялись данными киртов. У трапа Сильма на прощание крепко обняла и поцеловала каждого из нас, а заняв место в гравилёте, приветливо помахала нам рукой – она летела к своему счастью!
        Возвращались на скреле. Лиль как-то, необычно поглядела мне в глаза и, обняв,прильнула ко мне. В нашем номере, в гостиной она села ко мне на колени, милые руки её обвили мне шею и … глаза в глаза. …  В её взоре отразилась бехгра- ничная любовь, гордость любимым и уверенное, душевное спокойствие. Губы наши, наконец, нашли друг друга и сомкнулись в поцелуе – нежном и страстном.  …  Да! Вот это был стресс! Серьёзнейшее испытание нашей семьи «на прочность» и, прежде всего – для меня. Да уж и для Лильки, безусловно – тоже! Зато теперь она знала: - нашей МОНОГАМНОЙ семье ни какие испытания не страшны! – И глаза её светились счастьем, радостью и покоем. Не знаю, сколько мы просидели так в глубоком, мягком кресле, где, кстати,совсем недавно сидела возмутительница нашего спокойствия. Наконец, в глазах Лильки сверкнули бодрые искорки – «Знаешь, Лёвка, пошли-ка на пляж!» - «И подводное берём?» - Осведомился я. – «Ну, конечно!»  - Отозвалась Лилейла.
        Наплававшись вдоволь под водой, мы наслаждались, растянувшись на золотис- том песке пляжа. Мягкий шум прибоя, крики чаек, да и купальщиков – тоже, их смех и плескотня, особенно девчонок Колькиного «взвода» в отдалении – всё настраивало на мир и спокойствие, ласкало душу, нервы. Вернулись, когда уже начало темнеть. Решили неспеша пролететь над вечерним городом. Переоделись по вечернему и вылетели


                138

в открытое окно, взявшись за руки и поплыли над городом, сверкавшим мириадами огней: окна в домах, улицы, сигнальные огоньки на крышах, разноцветные рекламы, а
в почти потемневшем небе – звёздная россыпь и неотъемлемая, спутниковая катава -               
сия! Я обнял милую за талию. Она ответила мне чудесным взглядом. Лица обдувал прохладный ветерок нашей, умеренной скорости полёта. Мы плыли над огромным горо- дом, время – от времени обмениваясь впечатлениями. Так, не торопясь, облетели весь город. Вернулись, как обычно – влетев в окно нашего номера.

                Нежданный сюрприз.

        Хотелось чего - нибудь перекусить. Решили пойти к кафе. Вышли в гостиную и … я застыл от изумления и неожиданности – с кресла поднялся навстречу мне … я сам!! А рядом стояла Сильмиллария и, видя, как я ошарашен, улыбалась во весь рот!  … «Здравствуй, тёзка! – Протянул мне руку второй «я». – Что растерялся-то так?! Или мы с тобой не лётчики?!» - Вот это был сюрприз, так сюрприз!! И всё так скоро! Просто непостижимо! До чего же быстро сейчас делаются дела! И одно дело – говорить о двойнике, но увидеть перед собой живого, настоящего самого – себя … я вначале просто остолбенел, но тут же справился с обстановкой и крепко пожал его руку: - «Ну, с прибытием, братишка!» - Мы обнялись. Моё, невольное замешательство теперь сменилось настоящей, непередаваемой радостью: теперь у меня появился род- ной брат,мало того – близнец! Чувствовалось, что и он рад не меньше меня. Ведь, наверное, думал всё, какая ждёт его здесь встреча. И теперь чувствовалось, что тревоги его растаяли, как дым!  «Ну, как долетели?» - Спросил я его. – «Чудесно! - Ответил брат – тёзка. - Ты знаешь, я в первый раз увидел Космос! Да! Ради этого – стоит жить!»
- Ты хоть на кирт это записал?
- Ещё-бы!  Правда, жена подсказала. А то и не подумал-бы!
- Как тебе жена? Хвались!
- Ты знаешь, братишка, я ведь всю жизнь мечтал о такой: - высокой, стройной, статной.
   конечно же и красивой … ласковой, темпераментной. В ней,моей дорогой Сильмочке   это всё собрано, словно в коллекции! Для меня нет в мире никого ближе, роднее и дороже! – Это я тебе прямо скажу!
- Счастлив?
- Излишний вопрос! – На самой вершине!
  В это время две счастливые женщины, улыбаясь, глядели на нас.
- Вот, познакомься – сказал я брату – моя жена.
- Лилейла. Да просто Лиль - с улыбкой отрекомендовалась Лиль и протянула ему ру-      
   ку. – Брат нежно пожал её, а затем и приложился губами – на старинный манер   (!).
- Ну, мою Сильмочку вы оба знаете – она мне говорила. … А мы тут в смежном номере
   остановились!
- Замечательно! – Констатировал я: - Такую встречу просто нельзя не отметить!
- Непременно! – Подтвердил брат. – Куда пойдём?
- Здесь кафе неплохое – предложила Лиль. Может туда?
- Я – за! – поддержал я её.
- Согласны! – За обоих ответила Сильма, а брат ей весело кивнул в знак безусловного согласия. Все направились в кафе: счастливые новобрачные - впереди. Мы с Лиль –



                139

за ними. Тёзка шёл, нежно поддерживая подругу жизни за талию. Мы с Лиль шли, дер-жась за руку и, порой, улыбались друг другу, наблюдая за влюблённой парой.
        Посидели душевно. Безусловно, поздравили новобрачных с началом семейной жизни, совместного пути. Обратно я шёл уже с братом. Наши жёны шли впереди, оживлённо беседуя и, чувствовалось – они стали хорошими, близкими подругами. «Ну, я знаю – у тебя сейчас научная работа – говорил мне брат, (появившийся всего несколько часов назад) а я вот с Сильмочкой «медовый месяц», а потом – сразу – в аэропорт – беру направление в Лётную Академию. Отучусь – и на трассы!  Мы с ней решили: - на космотрассы если и пойду – то не дальше Луны.  … Но, скорее всего – по земным буду работать. – Не хочется долгих разлук!» - «А Сильма сейчас где и кем?» - Поинтересовался я.  – «Разве вы не знаете?» - Удивился брат. – «Да, как-то случая не было спросить». – Выкрутился я из неловкого положения. – «Она у меня в службе управления погодой! – С оттенком гордости сообщил Лев. – Богиня!»
- А ближайшие планы?
- Ты знаешь, денёк, наверное, ещё тут побудем – больно уж хорошо здесь!
  «Даже жаргон – и то – мой! Вот это – копирование!» - Подумал я, а брат продолжал:
   А потом сразу в город № 21. – Это бывший Сан – Паулу. Бразилия!  Там её родственники: - отец, мама … можешь представить в 387-м едва успели зарегистри- роваться и моя сразу сюда – к вам заспешила,главное – к тебе! Я ведь знаю,Лёвка, (а вобщем-то наше семейное имя – любимое имя – «Вовка». Может так и будем звать друг друга?!) – «Ничего – себе! – подумал я: - Даже это он знает!  Копирование превзошло все мои представления!» Ему ответил: - «Безусловно, дорогой братишка, безусловно!» А он продолжал; - «Я ведь знаю, что я – твоя копия, а ты – матрица.  … Но ты назвал меня братом. Значит правда так считаешь, или это – просто знак благородства с твоей стороны?» - Я резко остановил его за руку: - «Слушай, Вовка, брось! И что бы я никогда больше этого от тебя не слышал! Ясно? … Уж не знаю, могу-ли я тебе приказывать, но всё равно приказываю. Строго приказываю, на всю твою, хоть и беспредельную, жизнь – забудь навсегда, просто выкинь из памяти какое бы то ни было копирование! Мы с тобой – навсегда – родные братья!! Даже ближе, гораздо ближе! Пойми, Вовка, и меня: - ведь я был совершенно один – ни сестры, по - настоящему, ни брата. И тут, неожиданно эта, давно пустовавшая ниша моей души, теперь, вдруг так замечательно заполнилась! Ты не представляешь,нас- колько теплее для меня стал весь мир! Ведь теперь у меня есть ты!  Естественно и безусловно, при всей фантазии, при всём желании, лучшего для меня и не может быть в Природе! – Ты – чудесный подарок Судьбы для меня!» - «А ты – для меня!» - Отве- тил братишка и, почему-то отвернулся, низко опустив голову. Я повернул его лицом к себе, мы обнялись крепко – крепко и я почувствовал шеей своей, куда он уткнулся лицом своим, его слёзы. Но и он, безусловно, почувствовал мои. Наконец мы оба справились с ситуацией, нахлынувшими на нас обоих чувствами. «Так – что, Вовка, наши с тобой успехи, или неудачи – наша общая радость или боль.  -  Заговорил я наконец. – «И наших, дорогих девчат». – Добавил он. - «Естественно! - Подтвердил я. – А как-же, всё- таки хорошо, что нас теперь двое!» - «И мир стал полнее. Правда?!» - Добавил он. – «Вот именно!» - Безусловно согласился я. - "Представ- ляешь? – Делился он впечатлениями. -  Выхожу из камеры в Мед. Центре и … прямо на пути – она! Да с большим букетом цветов! И улыбка … за такую улыбку и


                140

жизнь можно отдать! А цветы! … Я таких ещё в жизни не видал! Потом она мне сказа-
ла – с Венеры! А Сильма подходит ко мне: - «Здравствуй, Лёва! Это – я». – И наз-вала себя. Ничего прекраснее я в жизни не знал!! И встретила меня у входа в этот, чудесный мир. Иной раз думаю: – Уж не сон-ли это?! – Ущипну – больно. – Значит не сон! Но, согласись, Вовка, в нашем с тобой времени перед такой врятли бы кто из парней устоял!    
- «Согласен, брат, Сильма – чудесная, яркая девушка. Очень обаятельная. Согласись и ты, что в наши-то времена она безусловно была бы вне всякого конкурса на «Мисс – Мира, а также на «Мисс» – любых континентов! Так-что перед вами, обоими – море счастья! Только берегите друг друга. – Мы ведь с тобой такие – ляпнешь сходу чего-нибудь, а потом жалеешь, что сделал больно любимому человеку! А ведь они – наши женщины – очень ранимы и очень не быстро забывают обиды!» - «Да, уж! Это так. Я возьму такое на особый контроль!» - Ответил он. – «Ты, Вовка, извини, я свою расхваливаю … но пойми, для меня никого лучше нет во всей Вселенной. – Твоя – тоже замечательная девчонка и, конечно, для тебя – самая лучшая из лучших!» - Я кивнул. – «Так-что, говоря языком ситуации – «У каждого – своё! Свой идеал, своя гордость, своя единственная любовь!» - Закончил он.    
        Наши девчата, шедшие впереди, остановились и наблюдали за нами. Скоро мы присоединились к ним. Остаток вечера прошёл в гостиной их номера. Беседовали поч-
ти до трёх ночи. Завтра на пляж договорились идти вместе. Тепло распрощавшись, разошлись. И у себя мы с Лилечкой ещё долго говорили, вспоминая минувший день, обсуждая всё, что произошло. Лиль и Сильма действительно подружились, не говоря
уж о нас – братьях – супер – близненцах!
        Рано утром Сильма растолкала нас: - «Эй, влюблённые!  Хватит спать! Полетели на пляж!» - Все, вчетвером выпорхнули из окна нашего номера. Брат ещё не очень уверенно освоил полёт с киртом – собственно говоря, это был его первый подъём! Мы с Лилькой с улыбкой наблюдали, как Сильма обучала мужа, что называется – «на ходу!» Наконец, мы приземлились на пляже. «Ну, как тебе – «первый самостоя- тельный» на кирте?» - Спросил я брата.  – «Сказка!» - Восхищённо ответил он. «Ребята! – Обратился я к молодожёнам: - Мы с Лиль уже изучили тут весь подводный ландшафт. Ты, Лилёк,пока покажи братишке, как плавать с киртом, а я – Сильме. – Лиль понимающе кивнула и взяла брата под свою опеку. Они стали заходить в воду и скоро скрылись под волнами. Я подключил кирт жены. Сильмиллария обратила взгляд на меня. «Ты счастлива?» - Спросил я её. – «Бесконечно». - Ответила она. Но взгляд явно говорил, что она ждала главного. «Сильмочка, вот что я хотел тебе сказать, даже очень попросить тебя.»
- Я слушаю, Лёва.
- Брат знает, что он – копия. – Моя копия. Надеюсь, ты не сказала ему, на чьи ресурсы это сделано?
- Что ты?! – Ни в коем случаи!    
- Умница! И всех своих попроси об этом! И ещё: - у него долго будет этот комплекс не 100 % - ной полноценности. Ты – его главный и самый дорогой человек на свете. Постарайся сделать всё, что бы он как можно быстрее забыл о своём копировании. 
- Сильма, понимающе закивала.
- И ещё: - продолжал я: - как-бы ты не разозлилась на него  …
- Да что ты, Лёва, - перебила она меня – как ты мог такое подумать?!
            

               
                141

- На всякий случай! – Ответил я: - так у меня на душе будет спокойнее.
- Можешь быть уверен на 100, нет, даже на 200 %  - упрекнуть мужа в происхождении
  - да я не буду считать себя Человеком после такого – вообще!
- Умница!  Ты учти – душа у нас очень ранима, а у него – особенно!  Помни всегда об этом! В семье может быть что угодно: - и споры, и ссоры… Но об этом, прошу, не забывай. А в остальном – счастья вам, мои дорогие! – Закончил я.
- Спасибо, спасибо, Лёва, спасибо вам обоим! Вы – замечательные люди и мы тоже желаем вам счастья. Большого счастья! – С этими словами Сильма заключила меня в
крепкие объятия и губы её коснулись моей щеки.
«Да, брату крепко повезло – не меньше, чем мне!» - Подумал я и к Лиле: - «Между прочим, я соскучился!» -«Выходим!» -Кратко ответила она. Скоро наши «подводники»
показались на поверхности и минут через 5 мы все уже растянулись на тёплом песке.
Мы снова «разбились» по своим парам. «Лёвка! Ты у меня – умница! – Тихо говорила мне любимая. – Я это же хотела сказать Сильме.  Только вот Коля … » -Я вызвал по кирту Николая, но он спал. Тогда пришлось связаться с Канги. Я вкратце стал обри- совывать ему ситуацию. – «Погодите, Лев. Мы тут полностью в курсе дела – перебил меня он: - что Вы хотите передать Николаю?» - «Да просто, введите его в курс наших событий и пожалуйста,пусть он отнесётся к брату,так же, как ко мне – само- му, а не к какому-то чуду!» - «Мне понятно – ответил Канги – проснётся –передам". – Я поблагодарил и, поприветствовав через него и Геррия, закончил связь. Лиль уже ждала меня у воды, а пара молодожёнов теперь самостоятельно блуждала где-то, в морских глубинах. Последовали за ними и мы. Только решили не нарушать их уедине- ния. Потом все вместе загорали на песке, делились впечатлениями. На вопрос брата о нашем, дальнейшем - мы  им ничего ответить не смогли – Келлий об этом нам почти никогда не сообщал. Всё-же чувствовалось, что Сильме не терпится предстать перед родителями с мужем. Я поделился с ним этими наблюдениями и, он предложил жене ехать прямо сейчас. – Та,с благодарностью приняла его предложение и скоро мы уже провожали счастливую пару в аэропорту. Они решили не ждать прямого рейса и доле- теть с пересадками, но быстрее. Только-бы скорее! У трапа мы обнялись с братом, обнялись и наши девочки, потом Лилейла с моим братом, а Сильмиллария вдруг, обняв меня ужасно крепко, наградила таким горячим, глубоким и страстным поцелуем, какого я ещё вообще не испытывал в жизни! Потом, они улыбаясь, помахали нам из окошка гравилёта. Он оторвался от стоянки, плавно развернулся и «свечой» ушёл в небо. Вот и всё!
        Я глянул на часы = 10. 48 местного.  Лилейла вызвала скрель и он понёс нас к гостинице. Лиль сидела рядом задумчивая. О чём думала любимая? – Может что-то вспоминала? «А вот скажи – обратился я к ней: - Что, если бы я принял её предложение о полигамности?» - «Остался бы с ней – не задумываясь ответила она: - а меня бы потерял навсегда!» - При этих её словах жутковатый холод на мгновение охватил всё,моё существо! А Лиль продолжала: - «А что, если бы какой – нибудь парень, мужчина предложил то же тебе?»
- Но ведь тут последнее – то слово – за тобой!   
- Допустим, я согласилась – бы …
- Тогда из твоей жизни навсегда исчез бы я. Навсегда. Безвозвратно!
- Вот видишь, Лёвка, какие мы с тобой, всё-таки, одинаковые!
- Ты только знай, Лилёк, твёрдо знай это: ни одна женщина во всей Вселенной не смо-


                142
 
жет нас никогда разлучить, пусть хоть ослепит всех своей красотой и любыми досто-
инствами! – «И ни один мужчина!» - Спокойно и твёрдо сказала Лиль. – Я привлёк её
к себе, обняв за талию и Лиль прижалась ко мне, а потом неожиданно села ко мне на
колени, крепко обняла и тоже подарила мне долгий, страстный поцелуй. Так меня она
ещё не целовала никогда! Отстранившись, долго глядела мне прямо в глаза. Я ответил ей ласковой улыбкой. В ответ она, сидя у меня на коленях, снова обвила мне шею руками и, прижавшись, положила головку мне на плечо, а я «обрушил» на неё весь мой «арсенал» ласки и нежности и в ответ получил взгляд моей единственной, полный любви, доверия и покоя. Буря осталась позади.
        В номере было уютно и тихо. Приняли душ и без 5 минут 12 дня заняли места в холле. Подошёл Коля,поздоровался с нами. «Так-что,Лев,у тебя брат объявился?» - С бодрой улыбкой спросил он. – Я подтвердил. –«Ну,поздравляю! Это надо отметить!»
- Весело закончил он. – «Ну, а как-же?!» - Согласился я.
               
                Новый сюрприз Келлия.*****************   

        В это время гомон девичьих голосов внезапно смолк– вошёл Келлий. И, как всегда,
точно в назначенное время. «Здравствуйте! – Вначале к вам – Лилейла, Лев. Могу вас только поздравить. Теперь и вы, и Наука ещё раз убедились в том, что настоящая лю-
бовь выдерживает любые испытания. Вновь нами получен уникальный материал». –
- «Вам большое спасибо за помощь!» - Сказала Лиль. Я присоединился к словам любимой. – «Пожалуйста! – Ответил нам учёный. – Мы всегда делаем всё, что в наших
возможностях».
        А девушки Николая с неподдельным интересом и любопытством глядели на нас. Им так хотелось узнать, что-же произошло, тем более здесь речь шла о любви, а для любой девушки это – наипервейший интерес! Некоторые перешёптывались.
        «Так! Теперь объявление: – сказал Келлий и все взоры устремились на него: - Сегодня у нас экскурсия в подводный город. Этот город неглубоко – всего 35 метров
под поверхностью океана. Вещи берём с собой. Жду всех на крыше через 30 минут». –
Он сделал знак рукой и вышел. Все поспешили в номера. Я опять уловил мимолётные взгляды Колиных девушек в нашу сторону и, особенно на Лилейлу. В этих взглядах читался и неподдельный интерес, и скрытая зависть. Ведь каждая из них очень хотела-бы вот так же, как мы с Лилейлой, быть со своим Колей. И именно со своим, и ни чьим больше! Вот и пытались разглядеть, почувствовать, насколько счастлива Лиль. А она, как я заметил, воспринимала взгляды эти снисходительно, с какой-то. внутренней улыбкой и несла голову гордо и счастливо.
        На скрелях мы скоро были в аэропорту. На знакомой стоянке нас уже ждал корабль с Келлием у трапа. «Так: Лев, Лилейла – в гравилёт!» - Кратко распорядился он. Коля, при этом многозначительно заулыбался – де: - смотрите, какие почести влюблённым!  Его девушки – тоже переглянулись, а Лиль гордо взошла на трап. Я последовал за ней.  Мы заняли свои прошлые места. «Посмотри!» - Показала Лиль мне на стенку над иллюминаторами. Я поднял взор – там были написаны наши имена. Чудесно! Значит эти места теперь постоянно за нами. Спасибо Кепллию! По видимому, в глубине души и он был сторонником моногамных браков и знал «теорию» любви. Да и события с Арарией , а теперь и с Сильмилларией видимо не оставили его равнодушным.


                143

Но, как учёный, он должен был держать нейтралитет. Всё же, что мог – он делал. Да и
по существовавшему этикету общества – супруги имели преимуществе перед перед
теми, кто ещё не был в браке, а может и не собирался! Когда «команда» Колина рассе-
лась и их кумир – тоже был на борту, Келлий мысленным приказом «запечатал»
дверь. «Обращаю внимание «новеньких»! - Вы теперь начинаете принимать участие
в очень масштабном и важном для Науки эксперименте. Поэтому помните: - всё дела-
ется ради Науки, ради более глубокого познания Человека. Ваша безопасность и здо-
ровье гарантированы. Это прошу не забывать. Кто в дальнейшем захочет отказаться
- сможет это сделать без проблем. Вопросы?» - «А куда мы сейчас полетим». – Спросила одна из девушек Николая. – «А разве это так важно?» - Вопросом на вопрос ответил
Келлий. – «Ну, а всё-таки?» - Продолжала настаивать она. – «Не так далеко. Сами уви- дите». – Сказал наш шеф и ушёл в пилотскую кабину. Уж что тайна – то – тайна! А под- ружки заулыбались, заранее предвидя её неудачу – выведать желаемое. И вот мы поднялись и полетели на северо-запад. Я по кирту вызвал Сильму. –«Это ты, Лёва?» – Прозвучал в моём мышлении её мягкий голос.    
- Угадала с первого раза! – Похвалил я новую родственницу. – Где вы сейчас?
- Уже идём на посадку в пятом – европейском.
- Это …  бывший Рим?
- Не могу сказать. Спроси у брата, правда он сейчас весь в иллюминаторе: - смотрит-
   не оторвёшь!
- Ну и не надо! Пусть смотрит. Я ведь тоже не видел этого … Ну, как он тебе?
- Лёвка, он – лучше всех на свете!! Ты не обижайся, но и тебя – тоже.
- Ясно, ясно. Сильмочка – я лучше себя – самого!
Она весело рассмеялась, а я подумал: - «Разумеется лучше! – Ведь он - твой! Только
твой! А своё всегда лучше! –«Ты знаешь, Лёва – стала рассказывать Сильма – там, в Мед. Центре мне рассказали, какие специалисты там работают. Ты слышал?» - «Знаю
только о том, что замечательные специалисты там работают, а вот узнать об их про-
фессиях, знаешь, просто не было случая». – Ответил я ей. –«Это само – собой, что они
как специалисты замечательные – в этом и я сейчас убедилась. А вот представь: там
есть, к примеру – био-скульпторы, био- художники внешности, даже био-визажисты!
А вот скажи. Ты можешь себе представить, что есть и био-художники склада мышле-
ния?! -  Они себя называют – «художниками души». И по каждому органу человека 
- свои специалисты. А если этот орган выступает наружу, к примеру – коленные суста-
вы или локтевые … в общем ты меня понимаешь?»
- Ага.
- Так здесь у них обязательно био – скульптор! И в каждой группе нечётное число людей – на тот случай, если мнения не совпадут. Но, безусловно, задание они все получают от Лунсилли Каберайра – как главное направление в работе. Он и два его заместителя контролируют работу всех. Совещаются всего 15 – 20 минут по результатам схемафи-
рования …  Но, в моём – то случаи схема уже была … И, что интересно, каждый из этих специалистов не только художник, но ещё и патолог … но все – корифеи! Ты мог себе такое представить?
- Тогда вот – нет, а теперь – да. Действительно интересно. Надо – же! Скажи мне, Силь-
   мочка, как ты теперь насчёт полигамного брака?
-  Тут я вся на твоей стороне! – Горячо ответила Сильма. – Мужа своего не стану де-


                144

лить ни с кем и ни за что!
- Мы с Лилейлой переглянулись. (Я сам в начале разговора подключил её кирт и Лиль
всё слышала. Мы многозначительно улыбнулись друг другу. – «А как же с Законом о ревности?» - Задал я ей провокационный вопрос. – «Закон разрешает, но не обязывает! - Напомнила мне мои-же, вчерашние слова Сильма. – А вы что делаете? Всё
на пляже?» -
- Да нет. Летим.
- И вы тоже?! А куда?
- Как всегда, мы этого не знаем. Но скоро узнаем.
- Интересно! Вообще, Лёва, интересная у вас жизнь! Постоянные загадки … Ну, ладно.
   А как там моя, дорогая Лилечка?
- Я – в порядке – отозвалась Лиль.
- Лилька, ты на связи! – Вот молодец! Долетим домой – я ещё свяжусь с вами. … Вот мы
  уже над стоянкой. … Аэропорт огромный! Ну, удачи вам обоим. Не забывайте и вы
  нас!
- Вы – тоже!
- Привет брату! – Вставил я фразу    
- Спасибо, передам … и поцелую от вашего имени. Хорошо?
- Обязательно! Ну, счастливо, Сильмочка! Всего хорошего вам!
- И Вам тоже. До! – И Сильма отключилась.
А Лиль прильнула ко мне. Под нами проплывала Австралия. «Да! – Думал я: - брат мне
положительно понравился. Что-то чистое и родное вошло в душу. Возможно Сильма и
права, сама того не подозревая: - в чём-то он, скорее всего, лучше меня. Впрочем, я не
ревную. Живи, братишка, на максимум! Жена у тебя – красавица на всю планету, да и,
как человек – она замечательна. Удачи тебе, мой родной! Удачи и большой любви!»
        Девчонки, уже летевшие из Антарктиды, с улыбками перешёптывались, погляды-
вая на новеньких и, предвидя их состояние, когда исчезнут стены и, даже кресла под ними. Естественно, некоторые «бывалые» уже успели рассказать кое-кому из «нове-
ньких» об этих экспериментах в полёте. Но – одно дело услышать, а совсем дроугое –
прочувствовать всё это на себе! Многие из «новеньких» нашли себе подружек среди
первых и сели с ними, так что был полный разнобой! Келлий, однако, почему-то не спешил убирать стены. Неожиданно «новенькие» как-то сжались. Некоторые вцепи-
лись в кресла руками. В салоне гравилёта подъёмные свойства киртов были отключе-
ны – для безопасности пассажиров. «Пойдём, посмотрим. Интересно!» - Предложил я Лилейле. - Мы поднялись и перешли в переднюю часть салона, чтобы видеть лица путешественниц. Увидев нас, Николай понимающе улыбнулся. Лица многих «новень-
ких» девушек были испуганные. Выражение их менялось от лёгкого испуга до ужаса.
Возможно, они изо всех сил, мысленно, терзали свои кирты, но те не повиновались (!).
Вышел Келлий и подозвал нас и Николая. Вчетвером мы направились в хвостовой от-
сек. Там, на голографических экранах изображалось то, что видят и ощущают все «но-
венькие» пассажирки. Мы увидели интересную картину: - девушка летела над прос-
торами Австралии в кресле … одна! По видимому всех соседок «убрали» только-что и
она озиралась вокруг удивлённо и … бесполезно! Лучик на контрольном приборе её аппарата, расположенном чуть выше экрана, уже плясал у самой, красной черты! Показатели: пульс = 124, артериальное давление = 157/87. «Возвращай. Ей хватит».


                145

- Спокойно сказал Келлий оператору и пригласил нас в конец отсека. Там увидели
Геррия и Канги. Тепло поздоровались. Они указали нам на экраны. На моём был я и
обстановка – что я видел. То же на экране Лиль и Николая. Геррий работал сразу с
двумя стендами – моим и Лиль. Впервые мы видели наших ассистентов за работой.
Любопытствуя, я глянул на наши с Лиль параметры – все были, как говорится – «в
лучшем виде!» Попрощавшись с ассистентами, мы пошли смотреть кто и как спра-
вился с психологической нагрузкой. У некоторых лучик трепетал в зелёном и, даже
в голубом секторе – полёт нравился и, даже доставлял наслаждение. «Молодцы – девчонки!» - Констатировала Лиль, ибо сама была такой. Мы вернулись на свои места и сразу Келлий нам снял борта и кресла, оставив друг друга. Мы снова неслись в прос-
транстве. «Келлий, Геррий, благодарим!» - Мысленно произнёс я. – «Рады удружить». –
- Ответил голос Геррия: - У тебя, Лев, крайняя степень блаженства». – «Только не убирай его, пожалуйста!» - Попросил я: - а как Лиль?» - «Да вы вообще, как один организм! Даже показатели на удивление одинаковые!» - Мы с Лиль переглянулись с улыбкой. … Внезапно ощутилось падение. Я отстегнул часы и они поплыли в воздухе,
слегка переворачиваясь. Невесомость! Интересно, как её переносит девичий «взвод»
Тут же Геррий ответил: - «От лёгкого до сильного испуга. У троих – ужас, паника». – «А
у нас?» - «Вы оба – в голубом. Вот летуны!» - Мы улыбнулись. Однако поверхность океана быстро приближалась. (?) – Ну … значит у экипажа всё идёт по плану. Так, у нас 
выходит – посадка на воду? – «Под воду». – Ответил Геррий.  И тут мы, как шило в мас-
ло, вошли в воду. Невесомость плавно и быстро исчезла. «Ну и корабль! И под водой он может!» - Восхищённо подумал я. – «Он ещё не то может! - Констатировал Геррий. - 
Скоро убедишься!» (Сами тог не заметив, мы с ним, оказывается, уже давно перешли на «ты».
        Между тем, стало постепенно темнеть. Мы стремительно неслись по чудесному, водному царству, как писал Жюль-Верн – «не замочив ног»! Вверху волны играли солнечными бликами. Навстречу летели медузы, шарахались врассыпную косяки рыб.
Впереди замаячил купол – огромный, с многочисленными окошками. – Мы мчались прямо на него!  В центре купола проявилось большое отверстие круглой формы. Оно
поглотило нас и закрылось. А у нас обозначились кресла, стены салона с иллюминато-
рами и все присутствующие. Корабль находился в большом, ярко освещённом эллинге,
так же круглой формы. Волнующийся, водный потолок приближался. Скоро поверх- ность воды, скользнув по иллюминатору, опустилась совсем, уйдя сквозь пол. Дверь
растаяла. Появился Келлий. « 234– й, подводный город – объявил он – Выходим. Здесь
проведём сутки, так что сейчас в гостиницу и собираемся в холле сразу, как устрои-
тесь. А теперь – в скрели!» В стене эллинга «растаяло» большое отверстие. Мы на кир-
тах, с нашими небольшими пожитками, перелетели в приёмный зал. Там кирты уже ждали нас. Я заметил, что кирты здесь работают, как бы в пол силы – несколько вяло.
Спросил Лиль – она не знала, в чём тут дело, но огласилась, что кирт тут какой-то сон-
ный. Ответил, не дожидаясь вопроса, Келлий: - «Это сделано специально, чтобы люди, прибывшие с поверхности, не могли удариться об потолок, заменяющий здесь небо.
Ведь и они, и местные жители не всегда помнят о его наличии, тем более, что он на
небо очень похож. Ведь даже облака, иной раз, по нему идут! Мощность киртов здесь
= 15 % от обычной. В остальном, кирты здесь полностью работоспособны». – Мы по-
благодарили. Но, безусловно, всё это слышали и все прибывшие. Мы уселись в скрель.


                146

Он был довольно объёмистым, словно небольшой автобус. – «Можно с вами?» - Попро-
сились две подружки из Колиного «взвода» - «Пожалуйста!» - Хором ответили мы Ли-
лейлой. – Девушки поблагодарили и, занимая места ещё кому-то, махнули руками. –
Появились и их подруги. Скоро все места были заняты. Вслед за сфероидом Келлия, вереница скрелей потянулась к гостинице. Некоторые девушки, между тем, о чём-то
перешёптывались, время от времени поглядывая на нас. Одна, что сидела впереди Лилейлы, обернулась и завела с ней негромкий разговор. Они познакомились. Я услы- шал, что девушку звали Виллария. Беседа их была недолгой, но закончилась очень доброжелательно. «Представляешь, заговорила Лиль – оказывается. в информацонных выпусках по видеоканалам уже успели сообщить, что мы – взаимные максимумы!  Там же сообщили, что на всей планете таких только 4 пары. Наша – пятая!  Даже передали, что одна из красивейших девушек планеты попыталась сделать наш брак полигамным, но потерпела неудачу. Откуда они всё прознали?!» - «Слушай, неужели они Сильму выдали?!» - Встревожился я. – «Да нет – ответила Лиль – больше ничего не сказали. Такт в общественных отношениях сейчас на высоте. Вот, оказывается, почему к нам такое внимание! Ведь, согласись, каждая девушка мечтает об этом. Вот они и смотрят на нас с таким любопытством». –«Так мало взаимных максимумов?!» - Поразился я. – «К сожалению – развела руками Лиль, а девчонки хорошие. Конечно, влюблены в Николая, но … кто знает какая с ним у каждой степень взаимности! Мы для них – как эталон редкого счастья. Как тут не смотреть?! Наблюдают, как ведут себя друг с другом полностью счастливые. Девушки – есть девушки!  Любовь – это наш главный интерес. Кстати, у меня состоялся контакт второго рода. Так-что у тебя будет сын!» - Сообщила она и, хотя это мне уже говорила, я «сгрёб» любимую в охапку и стал осыпать её яростными поцелуями. Лилька отбивалась, но потом сдалась, громко шепча: - «Лёвка! Прекрати сейчас-же! – На нас же все смотрят!» - И вправду, когда я отпустил своё счастье из крепких объятий – буквально все лица девушек были повёрнуты к нам. И на всех – улыбки. «Девчата! – Обратилась к ним Лиль: - «Я только что ему сказала, что у нас будет сын». – Все дружно зааплодировали и по очереди подходили нас поздравлять. Чувствовалось, что делали они это вполне искренне, многие - с белой завистью. Действительно, славные девчата! Вот только оценил – ли их Николай?! Мы прерзнако- мились и сделались добрыми друзьями. Они теперь без стеснения подходили, задавали вопросы и мы, по возможности, старались удовлетворить их любопытство. Наконец Лиль сказала: - «Девочки! Давайте сейчас посмотрим город. Мы же его не видели. А устроимся – заходите к нам в гости. Там уже будем беседовать сколько хотим». Хорошо?» - Девочки приняли это предложение с радостью и теперь наше внимание переключилось на то, что было вокруг нас. Оказалось, что на глубине 35 метров – только верхняя точка огромного купола города. Сам он уходил далеко в глубины дна океана. А здесь, в верхней части этого грандиозного сооружения, бы город. Тут были обыкновенные улицы с рядами деревьев, газонами … Но дома подпирали купол изнут- ри и пролететь над ними было невозможно. Зато весь купол сам светился ярко – голу- бым светом и было впечатление, что это вовсе не рукотворный купол, а настоящее небо … только без солнца.      
        В воздухе двигались, во всех направлениях, пешелёты и скрели. Кажется и послед-
ние  здесь -  тоже двигались медленнее. Но, вот и зелёный огонёк. Гостиница! Здесь
посадка уже не на крышу. У крыши своё и единственное назначение – поддерживать


                147

купол города. Но и для прибывающих в гостиницу здесь неплохие условия – карниз-
ная, причальная и довольно просторная площадка. Мы сели сразу за скрелем Келлия. 
Девочки нашего, большого скреля с дружной благожелательностью пропустили нас
вперёд – к выходу. Сразу же, за входом в гостиницу, был большой, уютный холл, напо-
добие зала ожидания. Пока ждали остальных, Лилейлу окружили наши попутчицы. Я
с улыбкой наблюдал за тем, как она управляется в роли предмета всеобщего, девичь-
его интереса. При этом, окружившие её, то и дело оборачивались, бросая короткие, за-
интересованные взгляды на меня. Ясно, что Лиль там много оговорила им обо мне. Келий, стоя рядом, тоже снисходительно улыбаясь, взирал на это «интервью».  Но вот появились последние прилетевшие. На нескольких лифтах сразу все прибыли в прос-
торный зал регистрации, где на фотообоях покачивались пальмы, плыли по небу об-
лака. Нам дали № 37-й. Снова поднялись наверх. Вошли.
        Номер почти, как в Антарктиде. Однако, на фотообоях – подводное царство. Мы
«оживили» их и почувствовали себя прямо на дне морском! Окна же закрывали пур-
пурные занавеси от потолка аж до самого пола, закрывая полностью всю стену гос-
тиной номера. Лиль бросила на них выразительный взгляд и занавеси стали раздви-
гаться. Стало открываться огромное – во всю стену – окно, а за ним – морское дно. Оно
подходило точно под уровень пола в нашем номере. В призрачном, зелено-голубом полусвете между не очень больших камней, покрытых илом, гуляли рыбки стадами и в одиночку. Дальше всё терялось в голубовато – зелёной дымке. Мы подошли вплотную и, я глянул вверх. Там, на поверхности хоть и слабо, но видны были волны. А к нам под-
плыла какая-то крупная рыба. Она чуть поглазела в стекло со своей стороны и неспеша
уплыла. – Мы переглянулись: - так значит это не фотообои?! Оставив это окно не зашторенным, мы пошли в спальню. – И там была пурпурная занавесь. Открыли и её и увидели, как бы, продолжение «приоконного дна. -«Ну, Лилёк, сегодня мы спим на дне
морском, в гостях у Нептуна!» - Восхитился я.  – «Да, действительно оригинально – сог-
ласилась она, но нам уже скоро на общий сбор». – Быстро разложив наши, командиро-вочные пожитки, мы сразу направились в недалёкий, просторный холл. Келлий был уже там и, в ожидании всех, мы успели с ним немного побеседовать. Разумеется и я, и
Лиль были в восторге от нашего номера. Келлий удовлетворённо улыбался. Постепен-
но стал собираться и Колькин «взвод». – «Всё налюбоваться не могут». – Добродушно констатировал шеф. Наконец собрались все. «Так, друзья. Мы на экскурсии в подвод- ном городе. Это промышленный город. Вершина купола, как вы знаете, 35 метров от поверхности океана, а окна нашей гостиницы, иначе говоря – дно на глубине 50м. Улицы города здесь глубже на 230 м. от уровня дна. Промышленная зона уходит вглубь ещё на 850 м., не считая уровня улиц. Таким образом нижняя точка города на глубине
1130 м. от средней поверхности воды, учитывая приливы и отливы. Населения здесь сейчас 54217 человек. Живут здесь, обычно, от полугода до 8 лет. Это статистика. Но некоторые, кто здесь родился и вырос, живут под водой гораздо дольше: несколько человек от 98 до 230 лет. Добывается тут вольфрам и кобальт. Внизу целый комбинат. Вы его увидите. В остальном – город, как город. Вопросы есть? … Тогда поехали! В скрели и за гидом. Слушать его – Келлий назвал данные кирта гида: –Это – увлечённый человек. Рассказывает интересно. Завзятый патриот своего города. Он здесь скоро 114 лет». – Закончил Келлий уже на ходу. Все устремились за ним.
        Город оказался похожим на перевёрнутую грушу, уходившую далеко в глубины


                148

морского дна, где велись рудные разработки. Эта «груша» имела не очень толстые, но
огромной прочности стены и могла спокойно выдержать любое землетрясение. Даже,
если бы под ним возникла такая трещина в земной коре, что смогла-бы поглотить всю «грушу» целиком, что, практически, было не реально, город не был бы ею поглощён,
т.к. имел, в среднем, нулевую плавучесть – (нейтральную плавучесть) , а аварийные генераторы антигравитации автоматически удерживали бы его на заданной глубине. Прорыв воды в рудные разработки был, практически, исключён, но даже, если бы это и произошло, то у всех, там работающих, всё равно кирты и они могли спокойно подня-
ться до ровня внутренней поверхности воды, а автоматы тут же понизили бы этот уро-   
вень, вровень с отверстием утечки воздуха.
        Людей почти не было видно. А все работавшие – в чистых, светлых костюмах и
большинство из них – у пультов. За исправностью работающей техники следили ав-
томаты, оснащённые ЭМАКами. Люди их контролировали. Автоматы-же, по спектру
звуков выявляли даже только – только зарождавшуюся неисправность, тут же заме-
няли, в считанные секунды, неисправный агрегат другим – исправным, а выведенный
из эксплуатации, неисправный агрегат ремонтировали и отправляли на резервный склад до поры, пока в нём не возникнет надобности. Всё чётко, спокойно и размерен- но, без сбоев и аварий. Здесь же руду плавили, добывая необходимые металлы, а шлак прессовали и им заполняли выработки. Чистые, рафинированные металлы отправляли на поверхность. И всё же, почти полное отсутствие людей на таком, огромном произ- водстве было как-то непривычно. Пустынно было и в огромных цехах. Техника работала без вмешательства людей. Изредка туда – сюда проезжали автоматы с ЭМАКами. Они останавливались возле нас, в считанные мгновения сопоставляли дан- ные диспетчера с данными наших киртов и катили себе дальше по своим делам. «Да здесь человек редок так же, как оазис в пустыне!» - Подумалось мне. – «Так и должно быть. – Неожиданно, в мысли ответил Келлий. – Есть вообще предприятия – автоматы. Там совсем нет людей. Несколько человек в спец. центрах контролируют работу целых групп определённых предприятий. Если что-то случается и свои автоматы на этом предприятии не в состоянии справиться с возникшей проблемой, то посылают туда группу специальных автоматов. И только если и они не в состоянии ликвидировать аварию – туда едет группа специалистов. При этом, такой случай тщательно изучается, анализируется с тем, что бы не допустить такого впредь. Опыт эксплуатации нара- батывается, учитывается и для продолжения эксплуатации, и при дальнейших, конст- рукторских разработках. Вот почему последние 188 лет аварий на предприятиях не только планеты, но и вообще – всей Системы не отмечено вообще».-«Но что же тогда делает столько людей на планете?» - В недоумении спросил я. – «Они, в большинстве своём, работают творчески – каждый в избранной области. И вот тут Человека не способен заменить никакой автомат, сколь умным-бы он ни был. - Пояснил учёный. – А областей для творческой деятельности огромное число: - кто контролирует машины, усовершенствует схемы киртов, кто пишет музыку, стихи, кто занимается растениями, животными, кто старается глубже познать Человека, в том числе и его историю. Так-что работы хватает всем». - Подытожил он.               
        Энергопитание было здесь автономное – от ядерных АЭС. Три, независимых друг от друга, электростанции работали на 35% своей мощности–каждая, подавая энергию
в общую сеть. Любая из них свободно могла одна обеспечить весь город, включая и


                149

все производства. Но, без 150 % - ной гарантии на планете, да и вообще в Системе не
делалось ничего и люди везде чувствовали себя спокойно.  Я вспомнил наше время. когда в квартирах внезапно отключалось электричество. Останавливались холодиль-
ники и в них начинали портиться продукты, гасли экраны телевизоров, сбивалось на
нуль время в электро – часах … А на вечерних улицах воцарялась тьма; в лифтах заст-
ренвали на неопределённое время люди. Вот, такая складывалась ситуация! Да это
ещё что? – В Америке, из-за технического недомыслия проектантов все – американ-ской сети в стране вообще выключалось электричество!  Да и везде, в мире – как силь-
ный снегопад – так тысячи людей оставались без электричества, как ураган – то же
самое, да и много других причин, в том числе и так-называемые «веерные отключения» - из - за нехватки мощностей в электро – генерирующих предприятиях. А тут просто замечательно!  Да и стали-ли бы люди будущего терпеть такое?! Вот и избавились от подобного безобразия! И, наверное – уже давно!
        Познакомились с увлечёнными своей работой профессионалами. Каждый из них
старался рассказать как можно больше интересного о своей работе, о её значимости.
Более того – пытались даже, как – говорится, - «обратить в свою веру» и нас! – «Вот это
действительно – настоящие энтузиасты своей профессии! - Думал я. – Какое, великое
счастье найти дело по душе!» - «А сейчас в обществе и не существует людей, равноду-
шных к своей работе – послышался в уме голос Келлия – на работу люди рвутся, спе-
шат, не редко и дома думают о работе!  Вот Вам, Лев, воочию исполнение девиза: - «на
работу – как на праздник»! А это, как видите, то, о чём мечтали лучшие умы Челове-
чества в Ваше время!» - «Но и я, в мои времена, порой, шёл на работу с нетерпением. -
- Ответил я Келлию.– Каждый полёт для меня, как бы труден он не был, всё равно и
неизменно являлся тем, от чего пела душа!» - «Значит Вы, Лев, в вашем времени были
счастливым человеком. К сожалению, тогда такое встречалось редко: - в основном ра-
бота являлась, чаще всего, средством к существованию. Да ведь и Вашей-то жизни, по-
том, когда ушли из авиации, это было именно работой для поддержания семьи. Или я
не прав?» - «Правы, но только частично – ответил я: - во многих случаях и не на лёт-
ной работе, я с нетерпением ожидал начала рабочего дня».– «Что бы попробовать при-   
вести в исполнение свои разработки по усовершенствованию?» - Спросил Келлий и по
тону его голоса я почувствовал, что он улыбается. – «Вот видите! – Вы – же всё и так
знаете! – Улыбнулся и я – Но эти, современные энтузиасты своих профессий мне глу-
боко симпатичны». – «Кстати сказать – продолжал Келлий: - этот город – один из мел-
ководных. Есть города куда глубже – от одного до девяти км. в глубину. Правда, там
уж наружу через адаптационную камеру не выйдешь! И полный мрак. Поэтому окна там редки и гораздо меньше размером. – Давление! Да и всё – равно за окнами темно.
Правда, всегда можно включить наружный прожектор. Он – под каждым окном. Когда
-нибудь заглянем и в эти города». – «А по численности они как? Наверное – чем боль-
ше глубина, тем меньше и численность?» - Предположила Лиль. – «Да нет – возразил
Келлий: - всё зависит от масштабов производства. Но принцип устройства этих горо-
дов – тот же, что и здесь. Единственно вот исследовательская станция на дне Мариан-
ской впадины. – Там всего полторы тысячи человек, включая и весь персонал бытово-
го сектора, сектора тех. обслуживания, культурного и прочих – небольших подразде-
лений. Но эту станцию можно посетить только по специальному разрешению. Однако,
гостиница там есть и со всеми удобствами. И мест там всего 20.  Окон там нет вообще.


                150

Они только в научном секторе и то, очень небольшие. Там вообще нет скрелей и все  преимущественно, ходят пешком. Вот такая станция! Объём её небольшой. Хотели-б там побывать?» - Безусловно!» - Тут же, не задумываясь, ответила Лиль. Я с радостью
поддержал её. – «Очень хорошо. – Сказал Келлий. - Но это – только для двоих». – Я от
души поблагодарил.
        Тем временем, мы продолжали осматривать подводный комбинат. Везде была чистота, замечательный воздух, приятное, но не утомляющее глаз, освещение. Допол-
няли всё негромкие звуки лёгкой музыки, которую можно было слушать не задумыва-
ясь, не отвлекаясь от дела. Довольные, мы вернулись в гостиницу. Келлий отпустил
всех до 8 вечера завтра и ушёл по своим делам. Мы с Лиль вновь уединились в нашем
номере.
        А за окнами было совсем темно – значит на поверхности наступил вечер. Я глянул
на часы – было 20 часов 48 минут местного времени.               

                Нежданный талант любимой.

        Только сейчас вспомнил, что мы с Лиль не ели уже больше суток! Она предложила слетать в какое - нибудь кафе, или ресторан, да и вообще, получше посмотреть гороод.
Пошли на киртах, лавируя между домами. Улицы сейчас выглядели ни чуть, не хуже улиц наземных, вечерних городов. Около часа мы с Лилейлой неспеша летали по горо-
ду, то поднимаясь к самому – рукотворному небу, на котором тоже горели звёзды, полностью копируя то небо, которое мы видели-бы, поднявшись на поверхность, то
опускавясь почти до земли и, «прогулочным лётом» плыли над кронами деревьев, рассматривая красочные рекламы магазинов и всего прочего. Наконец нашли и «го- лубой огонёк» - небольшой ресторанчик на окраине – почти у стены. Заказали хороший
ужин. Из соседнего зала слышались звуки ритмичной и очень мелодичной музыки.
- А что там, Лиль? – Полюбопытствовал я.
- Там танцуют. Хочешь посмотреть?
- Интересно! – Заинтриговался я.
- Тогда пойдём. - Мы вошли в танцевальный зал. Я остановился, полный удивления:
- Пары, одиночки всяких возрастов заполняли зал снизу до верху. И на «земле», и в воздухе они ритмично двигались под музыку. Красивые движения, красивейшие позы и на «Земле», и, особенно в воздухе и, конечно – красивые люди, каждый по-своему. Я стоял и любовался. Тут Лиль, чуть отошла и тоже стала танцевать – не хуже, а, пожалуй – гораздо лучше, красивее всех!! А затем вдруг взвилась в воздух и там продолжала свой, чудесный танец. Я просто застыл от изумления и восхищения одновременно, буквально околдованный этим, невероятно прекрасным искусством любимой!  Даже и не заметил, что все постепенно перестали танцевать и стали наблюдать только за ней. Наконец музыка прервалась и Лиль весёлая и, несколько смущённая всеобщим вниманием, опустилась рядом со мной. – Все дружно аплодировали и, естественно тут же узнали нас. Десятки дружеских рукопожатий, тёплые слова … Просили её ещё станцевать. – Лиль вопросительно глянула на меня. – Я, с улыбкой, кивнул и снова стоял, очарованный чудесным танцем – полётом своей, милой дивчины. Её просили ещё и ещё, стали подниматься в воздух и танцевать рядом, вдохновлённые её даром. Когда музыка прервалась. Лиль просто вылетела из танц – зала и снова села за наш


                151

столик. Я присоединился пешком. «Слушай, Лилька!  Это же … Это же … у меня просто нет слов!!  Ты – настоящая балерина, да каких я ещё не видывал! … И ведь ты мне про  это никогда, ничего не говорила!
- А ты и не спрашивал … да просто не было случая тебе сказать. … Но теперь ты всё ви-               
  дел сам.
- Слушай, где ты так научилась?!
- Знаешь, это была моя детская мечта – стать балериной.
- И что же?
- Училась искусству танца. Меня считали способной. Говорили – есть талант. … Но по-
   том увлеклась Космосом. Между прочим, с Арой училась в балетной студии. Но меня
   потянуло в электронику. И Ара – так и потянулась со мной.
- Но послушай, Лилька, у тебя же действительно талант. Истинный талант!
- Да, я люблю танцевать. Но это для меня – только развлечение.   
Неожиданно к нам подошли двое мужчин и яркая, прекрасная женщина. В руках она
держала красивый, ветвистый коралл красного цвета: - «Это приз за Ваше, замечатель-
ное искусство. – Сказала она, лучезарно улыбаясь и протянула коралл Лилейле. 
- Рады будем ещё видеть Вас в нашем танц–зале!» - Женщины расцеловались, мужчины пожали Лилейле руку, а мне легко поклонились, приложив руку к сердцу. – Я ответил тем же. И они удалились. А на подставке коралла мы прочитали надпись: -
«Лилейле Аркарайди за её замечательное искусство». И подпись: - «Совет отдыха и развлечений 234-го под. города». – Ну и оперативность! В какие-то 15 минут всё успели! «Посмотри!» - Показала мне Лиль на одну из веточек коралла. – В ней блестела крупная жемчужина! – Да уж! Дешёвые подарки здесь, видимо, дарить не принято.Подводники!
        В своём номере Лилейла поставила коралл на видном месте, в гостиной. На Кирт ко мне вышел Николай: - «Лёва! Смотри гогравизор! Там по 187-му, местному твою жену показывают!» - Я поблагодарил и тут же включил аппарат. «Лилька! Иди скорей! Твой
танец!» - Она выскочила прямо из душа – вся мокрая. – «Уже успели! –Улыбаясь промол-
вила она. – А ты записал на кирт?»    
- Какой там кирт?! – Я вообще тогда не думал – только смотрел!
- Ладно. Ещё успеешь!  Я для тебя одного станцую. – Успокоила она меня, видя моё
   расстроенное лицо. – А эту запись у кого - нибудь перепишем.
- Но у кого?
- У любого, кто меня смотрел.
- Каким образом?
- Подожди, Сейчас … - Она связалась со «справкой», затем – с заведующей того ресторана и та быстро «перегнала» ей на кирт церезапись её танцев. Мы досмотрели
танцы Лиль по гогравизору, а затем ещё и по церевизору. Наконец чудесное видение 
исчезло, но я, сидя в кресле под впечатлением увиденного, просто не мог, да и не хо-
тел даже шевелиться, пока Лилька не тронула меня за плечо: - «Лёв! Ну отомри ты! Пошли в душ!» - Потянула она меня заруку улыбаясь. В этот раз мы с ней долго прини-
мали ласку мягких водяных струй, потом ещё и ванну. Что интересно, ванна была рассчитана именно на двоих! Наконец, погасив свет и полностью раскрыв занавеси окна, открывающего реальное, океанское дно, мы легли спать, впервые – «на дне мор-


               

                152
ском!» Вокруг нас в причудливом свете плавали разные рыбки. Работал ночной прожектор нашего окна спальни. Любимая, обняв, опять уснула у меня на плече. За ней в царство Морфея последовал и я.
         Утром. Едва мы успели закончить туалет, как на кирт к Лилейле вышла одна её новая знакомая из Колькиной «команды». Скоро вся наша гостиная была полна деву-
шек. Безусловно, вопросы были насчёт вчерашнего танца Лиль и, естественно, как на-
учиться так танцевать. Она завела с ними длинную беседу, затем поклонницы упроси-
ли Лилейлу показать некоторые фигуры «па», восхищались, стали учиться. Вошёл Ни-
колай: - «Слушай, Лёва, вы так всех моих девчат переманите! (Шучу.) Ну, как ты?» - Ос-
ведомился он. – «Лучше и быть не может!» - Ответил я. – «Вот видишь?! А ты хотел об-
ратно! Прав я был?!» - Мне осталось только поднять руки вверх. –«Ну, то-то! - Улыб-
нулся Николай и хлопнул меня по плечу. – Так ты и тут собираешься летать?!» -
- Только летать!  А ты – варить?
- Только варить! – В тон мне ответил он.
Мы беседовали, пока Лиль не закончила. Увидев возле меня своего возлюбленного, девушки обступили нас, но Коля поднялся и увёл свою «команду» восвояси. Наконец-то мы с Лиль остались наедине.
        В гостиной. Рядом с окном, был какой-то красивый, коричневого цвета, полукруг-
лый короб от потолка и до самого пола.  «Интересно, что это?» - Полюбопытствовал я.
- «Там какие-то надписи – сказала Лиль, подошла и стала читать. Подошёл и я. Прочи-
тав, мы поглядели друг на друга и без слов стали надевать свою, подводную экипи-
ровку. Скоро за нами закрылась дверца этого «шкафа». Горел неяркий свет. А водичка
текла к нашим ногам небольшим ручейком. Что это, неисправность?! – Но стало чувст-
воваться, как растёт, вместе с водой и давление, хотя и медленно. Стало ясно: что бы
выйти на такую глубину, надо адаптироваться. – Тут всё рассчитано! Видимо не даром
над выходным люком горел оранжевый глазок! Теперь то и дело приходилось вырав-
нивать давление в ушах с нарастающим в камере перехода. Вот вода уже по пояс … по-
грудь … Надели, что положено и, вот мы уже – под водой! Но ещё виден волнующийся «потолок» воды в нашей камере. Обняла приятная прохлада. Я прижал к себе своё, дорогое счастье, а она смотрела на меня сквозь очки просто невыразимо! Нет ни слов,
ни их комбинации, чтобы описать этот взгляд! Так могла смотреть только женщина.   
- любящая и любимая.
        Тем временем наш водный потолок слился с потолком нашей камеры и исчез. И тут-же, над выходным люком нашей камеры, зажёгся зелёный глазок. Люк стал откры- ваться. Мы вышли на свободу. Далеко, вверху волновался «потолок» поверхности океана – по нему катились волны. Сфера стены города уходила, теряясь, вверх. Мы с Лиль встали на дно – немного илистое, мягковатое. Над нашим люком мигал ритмично зелёный сигнал. Подплыли к окну нашей гостиницы. Стекло было настолько прозрачно, что в воде совершенно не различалась и казалось: - только захотим – вплывём прямо в госниную! А вот и спальня. – Там всё так, как мы оставили. Поплыли обратно. Вот ещё окно. Тоже спальня. На нас с изумлением смотрели знакомые де- вушки из Колькиного «взвода». Мы стали подавать им знаки и визуально, и через кирт. Лиль назвала их по именам. – Они её узнали по голосу и сразу же, с радостными улыб- ками замахали нам руками. – «Давайте в море, девчата! Здесь замечательно!» - Крикнула им Лилейла и призывно махнула рукой. – Девочки забегали, а мы поплыли дальше. За гостиной номера этих двоих, пошло широкое окно холла. Там восседал


                153

Николай в окружении своих почитательниц. Некоторые тут же увидели нас и обратили внимание остальных. Я вышел на кирт к Николаю: - «Привет, Коля!  Хватит тебе митинговать! Пошли в океан – на дно морское!» - «А-а-а-! Это ты, Лёва тут подглядываешь?!» - «Я не один!»
- Да ты вообще-то, хоть когда – нибудь, теперь, бываешь один?
- Иногда бываю.
- Знаю, когда ты один бываешь! Ладно. Ожидай!   
Вся Колина компания энергично зашевелилась и быстро разошлась, а мы поплыли дальше, вокруг купола. Многие окна были засеребрены и, мы видели в них своё отра- жение. На Кирт Лилейлы вышла Ара и т.к. наши с любимой кирты были на связи, я слышал всё. «Лиль, милая – говорила Ара взволнованно – ты знаешь. сегодня ко мне прилетел на орбиту Коля!» - «Я тебя поздравляю, подруга! - Обрадовалась Лиль: - Ну и как он?» -
- Он чудесный. Замечательный!  Ты знаешь, он чище душой и вообще, лучше оригина-
   ла. Мы с ним дистанционно уже проверили друг друга в Амуцентре …
- Ну и как? – Перебив подругу, не выдержала Лиль.
-  Можешь меня, нет, нас обоих поздравить! -  Мы – шестая, вслед за вами, пара взаим-
   ных максимумов на Планете! Ты это понимаешь, Лиль?!
-  Ой, Арка!  Я счастлива, просто счастлива! Ну, когда теперь встретимся?
- Лиль, дорогая, не поверишь, как хотелось бы видеть тебя и Лёву, конечно. Но. пони-
   маешь, пока сейчас даже не знаю, когда сможем с Серёжей (это так зовут моего «Ко-
   лю») – не знаем, когда сможем выбраться даже на Землю, домой слетать. Хотим, как
   вы – свадьбу с ним устроить. Жаль, только вас с Лёвой не будет!  Но мы с Серёжей
   уже муж и жена! И он – гражданин планеты! Ну, сама знаешь – нам положен свадеб-
   ный отпуск, но сейчас вместо меня – Магнолия в отпуску.
- Ещё раз поздравляю тебя – дорогая моя подружка! Передай от нас с Лёвой Серёже
   большой привет, дорогая Арочка.
- И тебе мои поздравления, дорогая Арочка !  Я тоже счастлив за вас обоих! – Вмешался
   я в разговор.
- Спасибо, Лёва  - только и ответила Ара.
- Чем он там, у вас будет заниматься? – Поинтересовался я.
- Наш медовый месяц мы проведём прямо тут, у нас, на орбите. Ты знаешь, Лёва, ему
   всё здесь так нравится! Вот прилетайте, и тебе очень понравится у нас. А собирает-
   ся он исследовать способы сварки титалина. Новый материал!
- Да, я слышал. Келлий рассказывал.
- Ну вот. А для этого на нашей станции построят постоянно действующую лаборато-
   рию. Ведь титалин - материал для Космоса! Значит и исследования должны быть
   тоже в Космосе. Так-что будем всегда вместе! У нас скоро семейный отпуск намеча-
    ется. – Сюда новенькая, подменная прилетит. А нам уже выделили отдельный отсек
    - семейный!
-  Я очень рад за вас двоих, Арочка! Хотелось бы встретиться с твоим Серёжей, с вами
    обоими. Лиль будет тебе завидовать!
- А ты – тоже иди к нам работать, на орбитальную. У нас много интересной работы.
- Спасибо, дорогая Арочка, но сердце просится летать!


                154

- Его не переубедишь, подруга! – Резюмировала Лиль –В общем-то это в его характере.
   Тут уж ничего не поделаешь! Так-что считай – тебе повезло. Слушай, а он знает, что
   он – не матрица?!
- Это, Лиль, тайна! Легенда, что они втроём прилетели сюда из прошлого и что Серёжа
   (так теперь зовут моего бывшего Колю,) - его брат – близнец. Так сказал Келлий. Он
    уже предупредил Николая.
- Ну и замечательно! – Хором сказали мы с Лилейлой.
- Так и будем считать – Закончил я.
- Спасибо Вам, друзья! – Благодарно ответила Ара и попрощалась.
Мы с Лиль радостно переглянулись. Молодец Келлий! … Но и эту пару он не скоро
снимет с исследовательского контроля. В современном обществе вообще всё для
дела и даром тут ничего не бывает, хотя все живут достойно и счастливо.
       А из отверстий открывшихся люков уже выплывали многочисленные акванавтки.
И направлялись к нам. Позади всех - Николай, словно пастырь своего стада! Перездо-
ровавшись со всеми, мы с Лиль поплыли от купола. – Девичья «команда» - за нами.
Стали просить Лилейлу показать танцевальные фигуры в воде. И она начала делать
такое, что вчерашнее было по сравнению с этим – просто разминкой! Все смотрели, как зачарованные, а я вообще забыл, где нахожусь, да и себя-то самого! И вообще, потерял счёт времени – только любовался чудесным, грациозным, завораживающим танцем любимой. «Боже-ж ты мой! – Думал я. – Какое-же, всё-таки великое создание Природы - женщина! Как способна она заворожить, пленить собою, как изысканно создана она! Наконец Лиль встала на дно, улыбаясь и скрестила руки над головой: - всё! Сразу же она оказалась в кольце почитательниц и, по их просьбам вновь стала показывать танцевальные движения.  Подплыл Николай: –«Ну, Лёва, даёт жизни твоя!          
Где она так научилась?! – Всех моих девчат свела с ума!» - «Она занималась в балетной
школе. - Ответил я ему. - Так как мы сюда из нашего времени прилетели? Вторём?»
-  Я, улыбаясь, глядел на Колю.
- Да уж. Втроём. – Почему-то не очень весело согласился он.
- Ара только – что выходила на связь – продолжал я. – Такая счастливая! Ну, просто па-
   рит в облаках!  А ведь, представь, вам возможно, придётся и встречаться!  У людей
   даже может возникнуть вопрос: - братья – близненцы, а почему-то не встречаются. …
   Так – что готовься!  Не одному – же мне здесь роднёй, да ещё кровной обзаводиться!
- А что? – Это даже интересно! – Отвечал Николай: - встретиться почти с самим собой!
  Так-же, как ты!  Так я всё никак не мог вырваться тебя спросить: - как он тебе – твой
   новоиспечённый брательник?
- Ты знаешь, Коля, - он замечательный и … честно говоря, мне кажется, что он лучше
   меня.
- Ну уж! Так и лучше!
- Помоему – да. Но… я не ревную. Ты знаешь, ведь я был, считай – один!  А теперь у
   меня брат, да ещё близнец! – Это просто большое счастье!
- А СМИ – то, между прочим, помалкивают! – Продолжал Николай: - значит такие вещи
  тут не афишируют.
- А мой, представь себе, знает, что он – моя копия.
- Да ты что?!
- Но … я ему просто запретил об этом думать. Улетели с женой в Бразилию – к родичам


                155

жены. Но … пока от них – «ни слуху, ни духу!»
- «Счастливые часов не наблюдают»! – Тоже поговоркой ответил мне Николай – слушай, а ты хоть записал танец своей подруги на кирт?» - «Ой, Коля, опять забыл! -
- Засмотрелся!» - «Да уж, немудрено! – Ну, ладно, я записал. Возьмёшь у меня». – И тут-
же перегнал это на мой кирт. – Я от души поблагодарил товарища и, он поплыл к сво-
им поклонницам.  Подплыл туда и я, завис сверху и любовался этим, чудесным, учеб-
ным процессом. Одна из девушек отделилась от группы, подплыла к Николаю и что-то ему сказала, а затем поплыла к своему люку. Что-то понадобилось, или просто надоело под водой. Коля устремился за ней и оба исчезли в отверстии люка, который тут же закрылся. Понятно! … А остальные девушки даже не заметили исчезновения подруги. Они очень быстро схватывали науку танца под водой. – Женщины! И … у многих стало получаться очень красиво! Они увлеклись, а Лиль незаметно выскользнула из их общества и, подплыла ко мне с задорной улыбкой: - «Пусть теперь тренируются!» - «Ты – замечательный педагог! – Констатировал я. – Смотри, как у них стало получаться! – Тепенрь несчастного Кольку вообще сведут с ума!» - «Да, мне говорили о педагогике – просто ответила Лиль, - Но способности – это одно, а вот желание – другое. Эти девочки очень способные – видишь, как быстро всё усвоили?» - Я согласился и мы неспеша поплыли у самого дна в другую сторону.
        Вернулись, когда уже начинало темнеть. После адаптационной камеры и душа, мы               
с удовольствием «утонули» в глубоких, мягких креслах гостиной. Автомат привёз за-
казанный нами, лёгкий ужин. На кирт ко мне вышел Николай: - «Лев! Включай церевизор!» - Я поблагодарил и, мы с Лиль сразу же исполнили рекомендацию Коли.
Милая села ко мне на колени и, мы с нею вновь оказались под водой. Я снова, с радо-
стью и наслаждением наблюдал танец любимой, а она – со стороны. Оказалось, что Келлий дал команду – записать на мой кирт и вчерашний, и сегодняшний танец Ли-
лейлы. Потом он же дал оба эти сюжета в СМИ планеты и в Систему. Я был очень рад, что эти, чудесные минуты не потеряны. А, кроме того, интересно и приятно, что все люди будут испытывать всё то, что чувствовал и я. На такую аудиторию быть съём-
щиком – оператором почётно, хотя я и не подозревал, что работаю на всю планету и,
даже – Систему! Конечно, в том, что отдал Келлий на просмотр всем, были не только
мои съёмки и это значительно увеличивало интерес к просмотру этой передачи.
        К восьми вечера все были в сборе. Мы с Лиль сразу же оказались в окружении её
новых подруг и почитательниц, хотя она и была тут младше многих. Вошёл Келлий и, поприветствовав всех, объявил: - «Сейчас собираемся и летим в свою гостиницу, в 4-й
город Австралии. Скрели ждут». – Все сразу же разбежались по номерам. Лиль быстро
собрала наши пожитки, а я взял её вчерашний приз, прихватил и большую, пустую раковину, найденную нами сегодня на дне, между камней. 
        Скрель быстро доставил нас прямо в камеру перехода, где нас уже ждал наш нас-
тоящий вездеход – гравилёт. Лиль упросила меня сесть к иллюминатору. – Я с болаго-
дарностью воспользовался её приглашением, хотя и пытался снова усадить её у «ок-
на». Камера наполнилась водой, открылся люк и наш гравиплан выплыл в океанскую
стихию. За бортом, однако, было совсем темно. Смотреть было нечего и я глянул на
Лилейлу. – Она с улыбкой пожала плечами и развела руками. Келлий-же, в этот раз не
Стал экспериментировать с пассажирами нашего корабля, чем, наверное, были очень
довольны те, что так боялись этих экспериментов. В салоне горел неяркий свет и де-


                156

вушки оживлённо беседовали друг с дружкой. А наш Кола … спал! И на плечо к нему
склонила головку одна из его подружек. Спала она, или нет? – Да, скорее всего – нет.
Но, при такой конкуренции, она могла гордиться, что ей удалось занять такое место!
В 22. 35 местного времени мы с Лилейлой уже входили в наш обжитой номер – теперь
снова на суше. Келлий назначил сбор в 10 утра. И мы, с моей, чудесной, ещё долго вспоминали подводный город и все события, связанные с ним. А на столике стоял красный коралл с крупной жемчужиной. Заснули лишь под утро.
       На следующий день мы встали около 7 часов утра и выпорхнули опять, прямо из окна, конечно же - на пляж. Дул лёгкий, прохладный ветерок и волны небесной го- лубизны с лёгким, мягким шумом накатывались на пологий, песчаный берег. Солнце
было ещё не высоко и край его светил из - за небольшого, тёмно – синего, кучевого облака, веером бросали на землю хорошо видимые лучи. Летали и покрикивали чайки,
ки, садились на воду, взлетали снова. Народу почти не было. Мы экипировались и ушли
в манящую, сказочную, подводную стихию. Лиль плыла впереди и казалась мне, в этот
раз, большим, чудесным и живым дирижаблем – вода сильно увеличивала всё вблизи. Через пол часа мы уже выходили на берег в прекрасном, но и в каком-то лирическом настроении. В номере приняли душ, затем и лёгкий завтрак и без 5 минут 10 утра были в холле. Колькин «взвод» постепенно тоже собирался. Наконец появился и он сам. По обрывкам разговоров я понял, что вся компания провела ночь в ресторане. Танцевали, веселились, летали над городом «пешком» …  Девочки были в восторге. Что-что, а организовывать такие мероприятия Коля умел!

                Большой сюрприз Келлия.

        Вошёл Келлий и всех поприветствовал. Я глянул на часы – 10.00. – Вот, любитель
пунктуальности!  «Как отдыхалось?» - Задал он вопрос всем. – Девушки восторженно загалдели. – «Ясно, ясно! – Улыбаясь унял их Келлий: - Сейчас все собираемся и в аэро-
порт, к нашему гравиплану. Скрели ждут». – «А куда полетим?» - Задала вопрос всё та
же любопытная, но Коля знаком остановил её. «Послушай! – Толкнула меня Лилейла 
легонько - Их, кажется, уже 34!» - Я быстро посчитал: - точно 34!  Значит 7 Колиных новых почитательниц с нами уже не полетят! Вот будут переживать-то, завидовать!   
Тем временем, Келлий сделал всем нам знак рукой и вышел. Компания Николая тоже стала шумно покидать холл. Я подошёл к Николаю.  Мы поздоровались рукопожатием.
«Слушай, Коля! В твоём «полку», кажется, опять прибыло?» - С улыбкой спросил я.
- «Ты прав. Прибыло! Одна знаешь откуда? – Из 234-го подводного! Кимберлирия. Так-
-то, Лёва!» - «Скоро у тебя их будет целый полк! Что с ними будешь тогда делать?» -
- « А-а! – Махнул он рукой – Пусть тогда сами разбираются, что им делать! … Ну, давай!
Мне тоже собираться надо. А куда летим – не знаешь?» - «У Келлия это – вечная тай-
на. Любит делать нам сюрпризы!» - «Это точно. Ну, до … » - И он быстро зашагал по коридору. Пошли и мы с Лиль. Собрались быстро. Пожитков было немного. Только вот
был с нами «негабарит» - коралл. Лиль хотела, передать его мне, но я посчитал, что мне – как мужчине больше пристало нести наш с нею чемодан, но коралл– её приз, сам Бог
велел нести именно ей и, только ей. И Лиль согласилась. Среди девушек Николая это
вызвало и восхищение, да и завись, хоть и белую. Мы, в душе, попрощались с нашим,
уютным «гнёздышком» - гостиничным номером и сели в один из первых скрелей.


                157

И вот мы уже на своих местах в нашем гравилёте. Я увидел, как Лиль заводит мои,
древние часы. Когда я её спросил – зачем, она ответила – «На всякий случай»,  Я гля-
нул на свои – было ровно 11 часов утра по Австралийскому времени, хотя то же вре-
мя было сейчас и в бывших Благовещенске, в Якутске, Шанхае … Я упросил Лилечку
сесть у окна и, в конце – концов она, благодарно улыбнувшись, заняла это место. «Ну,
ты у меня и настойчивый влюблённый». – Произнесла она, приложила к уху, теперь 
свои, древние часы и, кратко послушав их – улыбнулась. – На здоровье, родная!
        И вот стоянка стала медленно удаляться, уходя вниз. Я снова глянул на часы –
= 11 часов 5 минут по австралийскому времени. А скорость «проваливания» земли               
стала быстро возрастать. Нос корабля всё круче устремлялся в небо. Снова «сняли»
стены и вообще всех присутствующих … кроме Лили. (Большое спасибо Келлию!)
Я взял её за руку и, она прильнула ко мне. Я нежно «чмокнул» её в щёчку. А скорость
подъёма всё росла и росла. Уже растаял в дымке 4-й город Австралии. Мы поднялись над густой, голубовато – белой дымкой, в которой, словно в разбавленном молоке, плавали кучки облаков. Небо быстро темнело, а пейзаж внизу удалялся, заметно уменьшаясь в размерах. На Кирт к Лилейле вышла Ара: - «Лиль!  Ваш борт запросил коридор! – Дали 4-й! Ты поняла?!» - «Да ты что?!» - Изумилась Лилейла. – «Да, да! Сча-
стливого пути!» - И Арария отключилась. Интересно, что такое «коридор» в данном
случаи? -  В наше время, для самолётов, следующих в Москву, или из неё, действитель-
но были воздушные «коридоры». Вокруг Москвы их было аж 10. Так что?  И в около-
земном пространстве – тоже теперь «коридоры?! «Ну, и что значит 4-й коридор?» -
спросил я у Лилейлы. – «Потом поймёшь». – Загадочно ответила мне Лиль. Да уж! Ви-
димо, до срока, мне это знать не полагалось. Эксперимент продолжался. … Вот небо
уже и чёрное, звёзды рядом с Солнцем! В какую часть света мы теперь направимся?
… Но, нос корабля, кажется и не думает отклоняться к горизонту. … В Космос?!! – Гос-
поди, да неужели же??!  Но тогда куда?
        Уже горбатится горизонт. Из-за него выплывают всё новые и новые звёзды. Вот
нос корабля стал склоняться к округлившемуся горизонту. Понятно! – Полетим, веро- ятнее всего - по высокой траектории. Но, тогда, при чём же тут 4-й коридор? И почему
Лиль так изумилась от этого сообщения Арарии? Что-ж, посмотрим!  Тут из-за гори-
зонта показалась Луна – яркая, полная. «Интересно, какая у нас сейчас высота?» - По-
думал я. – «Точнее – расстояние до Земли. – Прозвучал в уме, тут же голос Геррия:
–  1870 км.». – «Спасибо, друг Геррий! – Отозвался я – Как там мои параметры?» -
- В голубом.
- Я впервые выхожу на орбиту, да ещё такую высокую! Впервые – в Космос! – Это –
   мечта моей юности, да и всей жизни!
- Да ещё с подругой!         
- Вот именно!  Да, не с простой, а с орбитальщицей!  Такое, разве – что во сне могло
   присниться.
- Теперь – всё наяву. Так-что наслаждайся!
- Благодарю, от всей души, дорогой Геррий!
        Наша матушка – Земля величественно поворачивалась под нами. Как хорошо, что
не надо тянуть шею к иллюминатору – обзор полный – во всю сферу!  Да, моим совре-
менникам такое и во сне-то врят-ли приснится!  А тут, на самом деле, в буквальном
смысле – всё! … Но … почему мы всё-таки, не следуем кривизне земной поверхнсти?!


                158

… Точно – уходим! … И, кажется – в сторону Луны!! Вот это – да! Неужели – на Луну?!
Земля величественно уходила за корму. … Вот она уже – шар! … А Луна, между прочим,
стала едва заметно, но увеличиваться!  Я и Лиль то и дело поглядывали друг на друга,
одними взглядами, делясь впечатлениями. Вот уже Земля и Луна стали будто одина-
ковыми. Интересно было видеть себя и любимую в центре огромной сферы Вселен-
ной, усыпанной мириадами разноцветных звёзд разной яркости, при этом – не мига-
ющих, с Землёй – позади и с Луной – впереди. Это рождало непередаваемые чувства.
И ещё: - удивительно было видеть и южный «крест» и, всего лишь, повернув голову в другую сторону, обе «Медведицы» - одновременно, при том, без роящихся спутников.
А вот и Кассиопея – дубль «в», вот Орион сражается с Тельцом.   …   а Луна всё росла.
Скоро она заняла почти пол неба впереди. Отчётливо видны были её многочисленные
Кратеры – огромные, поменьше и, совсем мелкие, лунные «моря», резкие тени … мно-
гочисленные, сравнимые с кратерами по величине, блёстки солнечных электростан-
ций. Уж, если их было хорошо видно с Земли, то тут они сверкали на серой, лунной по-
верхности, как капли разлившейся ртути. Вот и поселения уже видны! Обращали на
себя внимание характерные, серебристые нити, пересекавшие во всех направлениях
лунные «моря», равнины, насквозь пронзавшие горные цепи и кольцевые горы кра-
теров. Начал уже спрямляться и лунный горизонт! Похоже, скорость наша снизилась. 
Поверхность стала видимо приближаться. Вот огромный, светло - серый купол. Похож
на купол подводного города. И окна. Много окон! Почти в каждом – свет. А серебрис-
тые нити превратились в толстые трубы. Расходятся от купола в разных направлени-
ях. Диаметр их таков, что свободно поместит железно – дорожный вагон. Скорее всего,
это и есть транспортные пути!
        В центре купола стало открываться отверстие, по форме напоминающее много-
угольник. Мы сходу «нырнули» туда. И оказались в центре огромного, светлого зала.
Сразу же приняли горизонтальное положение, продолжая двигаться вперёд. Открыл-
ся ещё один, на этот раз – пятиугольный люк. Мы вошли в него и люк сразу закрылся
за нами. Это был уже не столь большой ангар, но хорошо освещённый и отлично ди-
зайнированный. Стали проявляться стенки корабля и все присутствующие. Я взгля-
нул на часы – интересно! = 16 часов 27 минут. Ага, это местное –лунное время. А Лиль,
бросив краткий взгляд на свои – современные часы, сразу же стала смотреть на свои
«древние». 12 часов 53 минуты – сказала она. Получалось, что мы были в пути всего
1 час 43 минуты. А в наши времена американцы сутками добирались до Луны! Вот вам
сопоставление: как раньше и как теперь. А Лиль с интересом глядела на меня и чуть улыбалась. Девушки-же «взвода» Николая сразу же стали делиться впечатлениями. Кажется, они совсем забыли предмет своего обожания. Но Коля спокойно сидел и снисходительно наблюдал за ними. Кажется, в наш переходный отсек, точнее – в эллинг, пустили воздух и довели его давление до нормального, атмосферного.  – Земного!  Вот открылись – растаяли сразу три двери в стене эллинга. И наша дверь –
тоже «растаяла». В Эллинг вошли и сразу пошли к кораблю 2 человека в ярко- голубых комбинезонах и за ними несколько самоходных автоматов. – Бригада тех. обслужива-
ния – понял я. Из тех. отсека корабля вышел Келлий: - «Луна. Море паров. !4-й город». - Объявил он: - «Поздравляю всех перво-прибывших! Сейчас все выходим в зал ожида- ния, на скрели и за мной!» Все начали выходить. Я стал наблюдать как они будут идти – ведь вес в 6 раз меньше. Но …   к моему удивлению, все шли нормально.


                159

В общем, так-же, как и на Земле! (??) Да и я, откровенно говоря, уменьшения веса не
чувствовал. – «Значит тут везде гравитационная компенсация! - Догадался я. Вот тебе и Луна!» - «В спортивном зале её нет. Там и почувствуете». – Послышался в моём уме голос Келлия. Я, естественно, воспрянул духом. Лиль, видя это, вновь улыбнулась. Когда все вышли, к нам подошёл красивый, высокий брюнет в одеждах их материи золотистого цвета. «Друзья! – Обратился он к собравшимся. – Среди вас есть Лилейла
Аркарайди и Лев Тарков, а также Николай Пайдужий. Прошу их подойти ко мне». Все
расступились. Мы с Лиль и Коля за нами, подошли к говорившему. – «Дорогие друзья!
- Обращаясь к нам, продолжал представитель. – Вы впервые в жизни ступили на Луну.
- Говорил он. – Это особый, сказочный, необычный и замечательный мир. Мы – жите-
ли спутника нашей, дорогой Земли – царицы наших ночей хотим, чтобы у вас остались
приятные воспоминания о посещении нашей планеты. Примите, на память от нас эти значки. Ещё раз поздравляю вас с открытием Луны!» - И он вручил каждому из нас по красивому значку, сопровождая это крепким рукопожатием. – Мы поблагодарили и прикрепили их на груди, как он сказал. «А из вас, девушки, кто первый раз на Луне?» - Весело спросил он. – Таких оказалось большинство. Им представитель тоже вручил значки, но поменьше размером. «Ну, теперь пойдёмте к нам в гости!» - Пригласил он всех. Толпа двинулась за луняниным и нами. Рядом шёл Келлий. Уже знакомые скрели понесли нас вперёд. Мы с Лиль, Келлий и лунянин, пригласивший и нашу пару в свой
скрель, летели первыми. Николай – же, верный своим традициям, находился в послед-
нем скреле. У нас комбинацию цифр на пульте скреля набирал сам лунянин. Келлий сидел рядом и они о чём-то беседовали. – По видимому, знали друг друга.
        А по сторонам бежали стены широкого туннеля и снова они светились цветом солнечного света сами – по себе. Воздух был чист и, немного отдавал озоном, словно
после грозы. И вдруг туннель оборвался. Под громадным куполом мы увидели чудес-
ный город! Купол светился небесной голубизной, а справа, на западе светило Солнце!
Город этот походил на вчерашний, подводный: - летали скрели, множество пешелётов,
цветные огоньки на крышах показывали, как везде, назначение зданий, светились переливаясь и мигая, яркие, разноцветные надписи реклам. Кажется, здесь сейчас был вечер. Я взглянул на часы: - уже 18. 54. – почти семь вечера. И во многих окнах жилых домов был свет. – Дневная смена уже давно закончилась. То-то, столько народа в воздухе и на улицах! И клумбы с цветами, и газоны, и ряды деревьев вдоль панелей на каждой улице … Друзья! Так где-же мы, всё-таки: на Луне, или на Земле?! «Интересно, а как тут с суточным режимом? - Подумал я: - Ведь сутки на Луне длятся почти месяц!» - «Обычные, точные 24 часа. – Прозвучал в моей мысли голос Лунянина. По видимому, Келлий наши с Лилейлой мысли ретранслировал и лунянину. – А что там, на поверх- ности купола – нас не очень волнует!» - Добавил гид. – «Благодарю» - Ответил я мыс- ленно.  – «Пожалуйста». – Так же, в мысли ответил лунянин. … Вот и зелёный огонёк на крыше! – Здесь здания не подпирали купол и это делало сходство с земными городами почти полным. Только здания здесь не были так высоки, как на Земле. Словно услышав мои мысли. Келлий сказал: - «Пока ни где в Системе нет такого, высокого здания, как здесь. Оно принадлежит магнито – астрономической обсерватории Академии наук. Его высота = 6 километров. Но обсерватория эта – на обратной стороне. И плавающие дома здесь есть. Но это всё – лаборатории. Они неспеша перемещаются над поверхностью всей планеты, по мере необходимости. Естественно, там и живут сотрудники, многие

               
                160

– с семьями. Правда, время от времени эти здания спускаются к поверхности, что бы пополнить запасы свежего кислорода, ну и для замены выслужившего срок обору- дования. На это время, обычно, все обитатели таких домов уходят в отпуск и, почти всегда – на Землю.
- А есть люди, которые всю жизнь живут на Луне?    
- Такие есть, но их немного. Родились и выросли здесь. Им тут всё – родное, близкое.
   Самый старший лунянин живёт на Луне 147 лет. Есть и по 90, и по 70 лет. Но, в ос-
новном, здесь люди живут и работают по 20 – 30 лет, кое кто и меньше». – поддержал
Келлия гостеприимный хозяин. В это время наш скрель сел на крыше с зелёным огоньком. Мы стали выходить. Я, как всегда, подал Лилейле руку и она, благодарно
улыбнувшись мне, грациозно покинула сфероид. Кажется, дул лёгкий ветерок. … Точ-
но, он был! И нёс запах зелёной листвы и после - грозовой свежести. А свод над горо-      
дом голубел лазурью! Солнце уже заходило за крайние дома. На новых часах (а они
всегда шли по местному времени) было 19. 12. «Интересно, когда здесь заход». – Подумал я. – «В 19. 30.» - Услышал я в мысли голос лунянина. – «Наступление темноты
ровно в 8 вечера». – «Благодарю. А сезонные колебания длительности дня и ночи тут бывают?» - Обратился я к нему, уже голосом. – «Нет. Земной нестабильности мы тут не воспроизводим. Восход у нас в 7.30 утра, заход в 19.30 вечера. На зори – по 30 минут». – Я поблагодарил. Безусловно, солнце тут воспроизводилось, но выглядело оно со- вершенно естественно. В его покрасневших, угасающих лучах на крышу садились остальные наши скрели. Сопровождаемые луняниным, все сели в лифты и понеслись вниз. Нам с Лиль достался 222-й номер. Он ничем особенным не отличался от номеров всех, земных гостиниц. На фотообоях везде разные, лунные пейзажи – величественные и экзотичные. А в окна виднелся лунный город. Светились окна в домах, полыхали рекламы, а на искусственном небе уже вовсю светились звёзды. Да! Жить тут можно! Я стоял, глядя на город. Лиль обустроилась. Подошла сзади и, прильнув, положила руку мне на плечо. – Я обнял её за талию и, мы вместе, почему-то задумчиво глядели на лунный город, живший своей, повседневной жизнью. Где-то, наверное, принимали душ, или ванну, кто-то спешил в кино, или театр, может ещё куда - нибудь, в том числе и на свидание с любимым человеком, а кто-то уже занимался с детьми … И мы с Лиль – земляне, теперь, пусть временно, но были частью населения этого города. На Кирт вышел Келлий: - «Через 10 минут я жду всех в большом холле». -«Ясно. Будем!» - Ответили, не сговариваясь мы хором, глянули друг на друга и … рассмеялись. 
        В просторном холле из всей, нашей, прибывшей экспедиции, мы были первыми.
Но там уже сидели какие-то люди. Они сразу подошли к нам и поздоровались. «Ну, как
Вам нравится у нас, на Луне?» - Спросила бойкая, высокая красавица. – «Честно говоря,
- Отвечал я. – особой разницы с Землёй не нахожу, пока». – «Спасибо. А Лилейла?» (Она
безусловно знала нас!)– «Да и я, пока, - тоже». – Ответила Лиль, слегка пожав плечами.
«А вам хотелось – бы узнать Луну подробнее?» - Интересовалась девушка. – «Разуме-
ется! - Сказал я: - даже фотообои в нашем номере – уже настраивают на это! Так-что я
ожидаю сильных впечатлений. А побывать у вас я мечтал ещё 62 тысячи лет назад. Те-
перь мечта моя сбылась!» - «Большое спасибо. – Ответила лунная красавица: - Я наде-
юсь на интервью перед вашим отлётом с Луны». – «С удовольствием. – Ответил я ей.
А мне можно Вам задать вопрос?» - «Пожалуйста». – Ответила она улыбаясь. И чувст-


               

                161

вовалось, что для неё это была полная неожиданность.
-  Вы – безусловно журналист? – Дружески начал я.
-  Да – подтвердила она.
-  И кого Вы представляете?
-  «Вечерние новости» нашего города. Но этот сюжет увидит и вся планета, и Земля.
-  А давно Вы работаете в «в «Вечорке?» Подошедшие вместе с ней с интересом наб-
   людали нашу беседу.
-  Седьмой год – ответила журналистка.
-  Ну что-ж, это – уже стаж! А скажите, Вы живёте здесь, на Луне?
-  Да. разумеется.
-  И долго?
-  С рождения.
-  Значит – коренная лунянка!  Интересно познакомиться с человеком, рождённым и
    Выросшим на Луне! И давно тут Ваша семья?
-  Даже не могу сказать точно, но уже пятое поколение наше живёт и работает здесь.
-  А профессии какие?
-  Папа мой  - инженер – механик. Водит пассажирские поезда. А мама – в Центре био-
   реставрации и диагностики – медик. Были в семье маркшейдеры, электроники и, да-
   же астрономы.
-  Работали на 6 – километровой башне?
-  Да. Я там была тоже,
-  И на Земле бываете?
-  В отпуска мы, обычно летаем на Землю, или Венеру.
-  Ну, и как Вам Земля?
-  Конечно, с нашей Луной её не сравнить, но … послушайте, а не журналист-ли, слу-
    чайно, и Вы – сами?
-  Я – лётчик.
-  Но Вы, словно профессионал, берёте интервью у меня!
-  Если честно, то Вы почти угадали. Лётную работу я совмещал с работой в прессе.
   Но это было только моё увлечение. А публикаций у меня было много, даже с фото.
-  То-то я чувствую: - что-то вроде – коллега, что ли?! Интересно, а у Вас какой стаж
    в этой области?
-  Как раз, этой осенью было бы 20 лет.
-  Чувствуется опыт! Ну, значит, коллега, договорились – интервью перед отлётом?
-  Кстати, а как Вас звать?
-  Селенария, или просто – Селена.
-  Значит – Луна?
-  Значит! – рассмеялась она.
-  Ну, тогда, Селена, я предлагаю так: пока продумайте все вопросы, которые были бы
   интересны телезрителям и Вам. А наконуне отлёта мы с Лилейлой пригласим Вас к
   себе в номер и обо всём расскажем подробно и не торопясь. Идёт?
-  Ой, конечно же! Большое вам спасибо обоим от имени всего, нашего канала! Вот ещё
   раз смогла убедиться – прердо мной опытный коллега!
-  А интервью у трапа – это так – профанация! Правда, коллега?
-  Ну, разумеется!  Ой, большое Вам, ещё раз, спасибо!  - Она пожала нам обоим руки и


                162

заняла своё место в кресле холла. Остальные присутствовавшие ограничились руко-
пожатиями, ибо всё слышали и, конечно же записали. Начали прибывать и Колины красотки. Скоро все были в сборе. Николай, как всегда, замыкал «колонну». Селена только было поднялась, направляясь к нему, но тут вошёл Келлий и ей пришлось вернуться в кресло. Келлий появился точно в назначенное время. С ним был и знакомый лунянин. «Друзья! – Начал Келлий – Сейчас Кульминарий Селеридий - глава      
Информационного Центра Луны, член Правительственного Совета познакомит вас не-
много со своей планетой». – «Дорогие друзья! – Начал Селеридий – Вы прилетели с са-
мой прекрасной из всех планет Системы. – Это планета – столица! Нас вы видите на своём небе – как Царицу ночи. Могу то же сказать и о Земле: - она – Царица наших долгих ночей и светит в небе гораздо ярче Луны. Подлетая к нашей планете, с небольшой высоты вы наблюдали, казалось-бы, безжизненный, мёртвый мир, полный
первозданного хаоса. Но, даже с Земли все видят, в полнолунье, блёстки наших гелио-
– электростанций. Уже с высоты в 1000 км. вы могли увидеть и прорезающие горы, пересекающие и равнины, транспортные артерии, которые кажутся сверху серебрис- тыми ниточками. Но это – трубы большого диаметра. Я расскажу о них чуть позже. Вы видели сверху и многочисленные купола больших и малых городов, а кто был особен-
но внимательным, мог заметить и плавающие здания. Здесь они намного крупнее, чем на Земле – ведь сила притяжения на планете в 6 раз меньше и, соответственно, энергии на их поддержание над поверхностью, так же надо меньше. В каждом из таких, плавающих над поверхностью, городов живёт от 5 до 20 тысяч человек. Это – научные станции. Их на Луне 457. Вам, наверное, интересно, сколько же на Луне городов. Так вот: на Луне 278 городов и поселений. Учитывая плавающие здания и обитаемые спутники Луны, которых сейчас насчитывается 436, на Луне и в окололунном прост- ранстве живёт и работает 48 миллионов, 474 тысячи, 127 человек, включая и вас. Луна – это огромный, объединённый воедино, промышленно – транспортный комплекс. Здесь, на полюсах планеты, работает крупнейший во всей Системе, объединённый, астрономический и австро-физический комплекс. Может быть кто-то и не знает, но Луна – это астрономическая столица всей Системы. Здесь так же многочисленные научные физические и химические лаборатории и производства, где без доступа воздуха получают такие материалы, которые в земных условиях получить либо очень трудно, либо – вообще невозможно при земном уровне гравитации и магнетизма. Тут имеется уникальная возможность вести такие научные исследования, какие на Земле вообще провести не удаётся из - за её магнитного поля. Здесь и центральная лабора- тория физики высоких энергий и ядерных исследований. Луна так же является для Земли незаменимым ретранслятором всех каналов связи.
        Между лунными городами и поселениями идут транспортные туннели, по которым
электро-поезда перевозят пассажиров и грузы. Работают и аэропорты, если только их так можно назвать, ибо воздуха-то здесь нет, нет атмосферы. Аэропорты есть почти во всех городах. А где их нет, люди подъезжают в более крупные города, чтобы улететь, куда им надо, в том числе и на Землю, Венеру, Марс, да куда угодно! Так что гравиа- планная, транспортная связь, в частности, между лунными городами, работает бес- перебойно и точно по расписанию.  Тут не мешает погода.
        По поверхности Луны так же проложены транспортные пути – вы их видели. Есте-
ственно, под поверхностью, в туннелях, уже на небольшой глубине сохраняется посто-

               
                163
янная температура и в них гораздо проще и дешевле поддерживать необходимое дав-ление воздуха. Пассажирские вагоны герметичны, т.к. атмосферное давление в тун-
нелях, всё – таки невысокое, что экономичнее. Оно такое же, как на высоте в 12 км.
над поверхностью Земли. Поезда идут на магнитной подвеске. Их скорость доходит
до 1000 км./час. А в трубах, идущих по поверхности. воздуха нет вообще. Но здесь
очень велики перепады температуры: - от -170* С ночью до + 120* С днём. Это привело бы к большим термическим напряжениям и смещениям труб большой протяжённости, что могло бы вызвать их разрушение и аварии транспорта. Правда, трубы эти изготов- лены из специального, очень пластичного материала, с минимальным, буквально микроскопическим коэффициентом линейного удлинения, но, всё равно на большой протяжённости набиралось бы значительное смещение. Поэтому, через каждые 10 км. стоят компенсаторы, т.е. небольшие участки, где в месте стыковки основных труб, их перекрывают трубы чуть большего диаметра. А серебрится вешняя поверхность этих труб для отражения солнечных лучей и, таким образом, они нагреваются днём не более, чем на + 65* С. По этим транспортным линиям пассажиров не перевозят. Они – исключительно грузовые. Здесь поезда водят компьютеры с ЭМАками.  Эти перевозки сильно выигрывают из - за отсутствия сопротивления воздуха. И, двигаясь на магнит- ной подвеске, практически не имеют сопротивления воздуха своему движению. Такой поезд разгоняется на первом, коротком участке до скор. 2,0 - 2, 5 тысяч км./час. и, далее идёт по инерции. Однако, его путь должен быть идеально прямым, как по высоте, так и по горизонту, что вы и наблюдали сверху.
        Как мы живём здесь? – Почти так же, как и вы на Земле: смотрим все наши и земные каналы, ходим в спорт залы, бассейны, на стадионах смотрим спортивные баталии, отдыхаем в парках, ресторанах, кафе, работаем – каждый на своей, любимой работе,   влюбляемся, создаём семьи, рожаем и воспитываем детей, ездим в отпуска на Венеру, иногда и на Марс и, конечно же на нашу, прекрасную Землю. Вот так мы и живём. А теперь, пожалуйста, вопросы». – «Скажите, пожалуйста – сразу начал я: - почему глав- ные астрономические обсерватории на полюсах?» - «Что бы вращение Луны вокруг своей оси не мешало постоянно наблюдать всю, говоря земным языком, полусферу небосвода, хотя на Луне астрономы имеют возможность наблюдать не полусферу, а даже несколько больше». – Ответил гид. «А что сейчас известно о внутреннем строении Луны?» - Снова задал я вопрос. – «Ну, как известно издревле, мы в 81 раз легче матушки – Земли, а по диаметру – вчетверо. Тем не менее, Луна имеет в общем, сходное с Землёй строение. Однако, лунная кора имеет всего лишь в полтора раза меньшую толщину, чем земная. Если на земле, при углублении в её недра температура повышается примерно на 1* С на каждые 100 метров, то у нас она поднимается соответственно на 1, 5 * С. Но это вас не должно пугать. Если на Земле всё ещё продолжается подвижка материков и процесс горо-образования, то здесь это уже давно закончилось. Землетрясения тут слабые и, гораздо реже, чем на Земле, а вулканическая деятельность, практически, прекратилась. Последнее извержение лунного вулкана зафиксировано научно 62 тысячи лет назад астрономом обсерватории Харьков - так называли тогда этот город, в глубокой древности, русским астрономом – лунологом – Козыревым в кратере Альфонс. С тех пор новых извержений не отмечено. А так – всё то же: кора, мантия верхняя и нижняя и ядро, где происходят цепные, ядерные реакции. Однако, ядро наше гораздо легче по своему удельному весу … но работает!» - Заключил он, улыбаясь. Я поблагодари л, а Лиль спросила вдруг: - «А скажите, пешелёты у вас выходят за преде-


                164

лы городских стен?» - «Хотите полетать?» - С улыбкой спросил Кульминарий. – Келлий,  стоявший рядом строго заулыбался. – «Просто интересно». –Ответила Лилейла. – «Безусловно летают и, даже ходят пешком. … Только в специальных термо – баро – компенсирующих скафандрах, отражающих, так же и жёсткие излучения. В них – скафандрах изначально сохраняется нормальное, атмосферное давление. Остальное делают ваши кирты – как а подводном плавании. Только есть ряд условий». – «Какие?» - Продолжала любопытствовать Лиль. – «Прежде всего, нужно согласование с диспет- черской службой города. Во вторых: - нельзя подниматься более, чем на 40 км., т.к. на высоте 50 км. уже спутники. Да и рейсовые гравилёты работают на высотах 40 – 48 км. Кроме того, если Вы разовьёте слишком большую скорость, а тут не Земля – воздух не мешает, то можете вообще покинуть планету!  Ведь «скорость убегания» тут всего 2, 34 км./сек.» - Мы с Лиль переглянулись. При этом я снова почувствовал на себе прис- тальный взгляд Келлия. А гид продолжал: - «Но были горячие головы, которые дого- няли лунные спутники, даже стучали к ним в иллюминаторы и прятались. – Такой вид озорства!» - Все заулыбались. Но сорви - головам и этого мало! – Продолжал Селли- ридий: - Отправлялись пешком аж на Землю!!  Можете себе представить такое?!  Приходилось их, чтобы не погибли, сопровождать энергетическим лучом, ибо кирт может воспринимать подпитывающее излучение на расстоянии не больше 50 тысяч км». – Мы снова поглядели друг на друга. В глазах Лилейлы я увидел нескрываемое восхищение и белую зависть. – Я погрозил ей пальцем.
        Коля задал вопрос насчёт сварки. Ещё кое-кто из девушек что-то спрашивал – гид
что-то отвечал, а Лиль уже вся ушла в свои мысли. «Послушай! – Тронул я её за руку. –
какая тебе разница?! Ведь только что почти такой полёт выполнили мы с тобой! Мы
видели всё, что видели и они – точно так же!  Ты представляешь?! – Без расчёта, без контроля скорости … а ведь земная атмосфера шутить не любит! Превысишь скорость – сгоришь!» - «Скажите – снова обратилась к гиду Лилейла – Что стало с этими пеше-
лётами? … Ну теми, что отправились на Землю». – «Они слишком поздно стали тормо-
зить и мощности киртов, конечно, не хватило-бы! – Их нагнал спасательный гравилёт с Луны – наш спасатель и по касательной, ушёл от земной атмосферы. Но эти горячие головы получили хороший урок!» - Закончил Селлиридий.  – «Я бы точно не сгорела! - Мечтательно произнесла она. – я бы связалась с Арой и та уж подсказала бы мне мою
скорость». – «А как же тогда насчёт контакта 2-го рода?» - Задал я ей вопрос. – Как с сыном?» - Лиль задумалась. – «Ничего с вами не поделаешь, мужчины! – Разочарованно промолвила она, наконец, поскучневшим голосом.  – Придётся отложить». Тут гостеприимный лунянин пригласил всех во 2-й спорт. зал  на городские соревнования по фигурному катанию на коньках. «Надо-же! – Подумал я. – И через 62 тысячи лет этот, прекрасный вид спорта живёт!» - «Только будьте остороложны! – Предупредил Селери- дий. – На территории спорт – комплекса гравитационная компенсация не работает!» - «Интересно, как это будет ощущаться! - Подумал я. – Хоть по-настоящему похожу по Луне!»    

                В гости к планетам.

        Прошёл  месяц. Хорошо погостив на Луне и, оставив о ней у себя самые, хорошие
впечатления, мы пересели на дальний межпланетник, который по размерам своим в


                165

сравнение с нашим гравилётом, был всё равно, что бейсбольная бита со спичкой. Нам
с Лилейлой отвели отдельную каюту – небольшую, но уютную. Понравилось ещё и то, что иллюминатор был такой как окно в вагонах поездов наших времён. В каюте оказа-
лась и ванная, и туалетная комната, клозет и шкаф для багажа, который на Луне по-
полнился двумя скафандрами, в которых мы с Лилькой гуляли по лунным равнинам и
летали над поверхностью Царицы земных ночей, а перед отлётом–получили в подарок. Накануне отлёта дали интервью Селене. Она познакомила нас со своим парнем. Мы подружились семьями. А Николай со своей группой улетел на Землю – там его заждались ещё подружки – почитательницы. И это произошло на 11-й день пребы-вания Николая с группой. Мы с Лилькой как раз были в полёте на обратной стороне
Луны и, даже попрощаться с Николаем не успели. Когда вернулись в гостиницу, то те
были уже на Земле, в спец. гостинице Таймо – Центра. Коля вышел на мой кирт и всё
рассказал. Не иначе, с такой, как у Коли нагрузкой Правительству Планеты было весьма накладно справляться и программы исследований наши и Николая разошлись. Таким образом, круиз по планетам был согласован Келлием только для нас с Лилейлой.
        Наш большой, космический корабль направился сначала к Венере. Это - самая яр-
кая небесная точка нашего, земного неба. Но … сейчас она была по другую сторону от
Солнца и поэтому наш путь до Венеры был довольно значительный – требовалось
выйти из зоны эклиптики и «прыгнуть» через Солнце, а заодно завезти на Меркурий
смену и взять отработавшую там смену до Венеры, с которой эти люди уже рейсовым
кораблём улетят на Землю, а те, что были с Венеры – полетят домой, конечно, скреля-
ми. Вообще наш, дальний, космический корабль направлялся ко всем точкам, где ра- ботали люди, связанные с Наукой. На Луне, на его борт сели все, кто летел в дальний
Космос на смену своим коллегам. И потому, такие корабли прозвали «почтовыми», да-
же в эти времена!
        А мы с Лилечкой, проводив взглядом гостеприимную Луну и, конечно-же – прово-
жавших нас, которые махали нам вслед с экранов церевизора, стали обустраиваться.
Прежде всего нашли, где поставить Лилин коралл. И она с гордой улыбкой водрузила его на место. С остальным долго возиться не пришлось – в каюте был достаточно просторный, багажный шкаф, куда легко поместились и лунные скафандры. Но тут и
наши желудки напомнили о себе. «Питательный шкаф» тут был в каждой каюте, а при
нём … обычная, на вид, книжка с надписью:- «Меню». Несколько разочарованно мы с Лиль, открыли первую страницу. – Это было оглавление, при том – довольно обшир-
ное! И тут вдруг, в наших мыслях послышался приятный, бархатный, молодой, муж- ской голос. Он вежливо приглашал нас ознакомиться с содержанием этого справочни-
ка и выбрать блюда по вкусу. И, пожелал нам приятного аппетита. – Мы, машинально,
поблагодарили невидимого официанта, как вдруг, совершенно неожиданно в мыслях
наших прозвучало: - «Пожалуйста».  – Мы с Лилькой поглядели друг на друга с удив-
лением и восхищением. Да, корабль Науки вполне оправдывал это, своё название! –               ...  Мы замечательно поели. Однако, сколько времени? Наши, современные часы пока-    
зывали 11 часов 43 минуты (утра). А мои – древние – то же время! (?!) Видимо в этом
корабле, совсем недавно взлетевшему с Земли, работало ещё земное время, тогда, как и на Луне – в том городе, где мы остановились, часы, видно, тоже шли по Московскому времени. Вот и совпало всё! – Замечательно.
        А корабль наш летел по рассчитанному маршруту, всё поднимаясь над Системой.


                166

Скоро уже можно стало увидеть все планеты Системы сразу. На борту был неплохой
телескоп, позволяющий увидеть их. Но мы с Лиль об этом узнали чуть позже. В каюте было два спальных места - полутора-спальных и мы заняли каждый – своё. Перед тем, как принять горизонтальное положение, я ещё раз выглянул в окно – огромная сфера, усыпанная разноцветными звёздами самой разной яркости, на фоне совершенно чёрного, бархатного неба была кругом: - и справа, и слева, и вверху, а главное – внизу … И ощущение того, что мы внутри этой сферы пришло ещё раз! – Почему-то на миг стало жутковато человеку, привыкшему обязательно видеть горизонт. Но, это быстро прош- ло и я с удовольствием растянулся на своей. замечательной «полуторке». Спал без снов. Разбудила Лилька: - «Хватит дрыхнуть! Вставай! Сейчас сделаем полдник и надо, в конце – концов ознакомиться и с кораблём. Нам же на нём лететь аж до Плутона!  Да ещё и обратно – на родную нашу Земелюшку!» - «А ты что, уже соскучилась?» - «Есть немного … но, только немного». – Добавила она с улыбкой и стала «колдовать» над шкафом питания. Мы снова вкусно поели и, приодевшись, вышли в длинный коридор. И справа, и слева были на стенах, чуть повыше невидимых дверей, готовых «растаять» в нужный для хозяев момент, номера их кают. Мы шли дальше и вышли, наконец, в большой зал. Ну, это точно была кают – компания!  Звучала приятная, лёгкая музыка, а по стенам были расположены кресла, многие из которых были заняты. Люди беседо- вали друг с другом, кое – когда и смеялись … тут они заметили нас. А мы с Лилькой стояли и не знали, что нам сейчас предпринять. Видя наше замешательство, один из мужчин встал и пригласил нас занять два свободных кресла. Поблагодарив его, мы воспользовались его приглашением. И тут … нас стали узнавать: - Лилейлу – за её красивейшие танцы под водой и в воздушной среде, и нас двоих – за наш дерзкий вход в мощно – кучевое облако, которое вскоре стало и грозовым – другие за наши сумасшедшие прыжки на лыжах в Антарктиде. Улыбки, рукопожатия, добрые слова с хорошими пожеланиями. … И мы перезнакомились со многими. Оказывается корабль наш принадлежал Науке. Он стартовал с Земли, залетел на Луну за людьми, направляющимися с Луны в отпуска на Венеру, вёз сменщиков на Меркурий, спутники Марса, Юпитера и Сатурна, а также на планеты Урана, Нептуна и, конечно, Плутон, одновременно забрав с них людей, отработавших свои смены на этих планетах, а проживающих на них – в отпуска на Землю. Интересные были люди! Большинство – учёные. Но были и механики, техники обслуживающие там сложную аппаратуру. Однако, присутствовали здесь и члены экипажа корабля из отдыхающей смены. Они пригласили нас в кабину экипажа. – Естественно, мы были очень рады такому приг- лашению, особенно я. Кабина такого корабля конечно же впечатлила! Она была прос- торна и, почти походила на рубку земного водного корабля. Но … два штурвала само- лётного типа, педали – как на самолётах, на каких и я летал в моём времени. Но, вместо приборов – дисплеи. И их тут было не так и много! Лобовые стёкла сильно наклонё-нные и, чувствуется достаточно толстые. Может даже и с обогревом. Члены экипажа сидели свободно в своих креслах и, мы имели возможность поздороваться с каждым за руку – они сами, знаками, приглашали нас. И они нас узнали! Что делают СМИ! А в лётный экипаж входили: командир – сидел слева, как и в мои времена, второй пилот – его заместитель по лётной части, бортинженер – он сидел слева, сразу за командиром, бортрадист – он сидел сразу за вторым пилотом, а чуть поодаль, у стены, недалеко от командира – дежурный астроном. Все они живо заинтересовались нашей парой и выс-


                167
казали желание встретиться с нами после смены. Мы покинули «рубку» нашего ко- рабля и снова, в сопровождении свободного экипажа, вновь заняли места в кают – компании. «Ну, как вам наша кабина?» - Обратился ко мне мужчина, по шевронам которого можно было сделать вывод, что он – тоже командир экипажа. – «по сравнению с нашим Ил-14-м – как танц – зал!» - Ответил я. А вопрос можно?» - «Это даже интересно! Слушаю». – Ответил космолётчик. – «Я «краешком уха слышал, что у вас, на борту есть довольно сильный телескоп, в который можно увидеть даже Плутон! Это правда?!» - «А почему-бы и нет? – Отвечал с улыбкой космолётчик. – «А простым пассажирам можно в него взглянуть?» - С разрешения капитана -можно». – «Интересно, какой он, даже на таком корабле, как ваш. Ведь сильный телескоп – он же очень длинный … да и не из лёгких!» - «Это правда, но только для земных телескопов, хотя таких сейчас почти нет, ибо они страдают аберрацией – ну т.е. искажением изображения по краям видимого круга неба. Сейчас всюду телескопы зеркальные – системы древнейшего учёного и изобретателя – Максутова. Во первых: этот телескоп во много раз меньше, чем телес- копы старой системы и там оба вида аберраций – и хроматическая, и сферическая – просто гасят друг друга. А у нас телескоп с диаметром зеркала = 1, 8 метра. Кроме того, он связан со специальной электроникой и Плутон нам, с этого маршрута, виден вполне прилично. Телескоп этот у нас называется – «Астрономический». Но, у нас стоят ещё 4 телескопа – это «контрольно-пространственные». В экипажах есть астрономы – в каждом! Они просматривают каждый – свой сектор неба, наблюдая за возможным появлением на нашем маршруте метеоритов. Параллельно с ними за этим следит и электроника. Как вам известно, космические трассы Системы, кроме трасс на Луну и обратно, не имеют метеорной защиты, какую имеет Земля и потому с этим нам приходится бороться самостоятельно. Но, пока, с самых, древнейших времён, случаев столкновения межпланетных кораблей с метеоритами не описано. А ведь первые полёты с Земли на Луну и Марс проводились вообще без какой – либо метеорной защиты! И ведь – ничего!» - «А вот, у нас, сейчас какая защита от метеоров, в том числе и мелких?» - Задал я ему вопрос. – «Человек, даже очень зоркий, естественно не может увидеть метеорит с горошину на достаточном удалении от корабля. Но это может обнаружить электроника – «локация». Она немедленно вводит все данные об обнару- женном предмете в бортовой компьютер, сообщая ему скорость, направление движе- ния предмета и его массу. Компьютер-же, в долю секунды обрабатывает полученные данные и вырабатывает ответные действия. Все предметы массой от пылинки, до камня, диаметром в 5 см. , сжигаются лазером на расстоянии не менее 100 метров от корпуса корабля. А более крупные, или отталки-
ваются специальным, защитным полем, которым окружён корабль, либо, если объект
крупный, то курс корабля немного изменяется, чтобы разойтись с препятствием. Но и
в этом случаи, отталкивающее поле корабля тоже работает, как вспомогательное. Вот
такая у нвс тут система защиты», - Я поблагодарил. – «А скажите, тут, у вас на корабле
бассейна, случайно нет?» - Задала вопрос Лилейла. –«Чего нет, того нет. – Развёл рука-
ми командир экипажа. -  Мы беседовали с конструктором этого корабля на общем со-
брании экипажей, когда, после испытаний в Космосе и в атмосфере корабль был допу-
щен к дальним полётам в Системе. Он нам сказал так: - «Пассажирам вполне достаточ- но и ванны в туалетном отсеке, а бассейн – это излишество. Душ есть, ванны есть … Им – вполне достаточно!»  -  Так он сказал. Так – что обходимся. И вам придёться!» - С улы-
бкой закончил он, глядя на Лилейлу. – Та поблагодарила, а он, в свою очередь, попро-


                168

сил её рассказать о нашем полёте в мощно – кучевое облако. Лиль выполнила просьбу
космического лётчика и, довольно подробно, рассказала всем присутствовавшим об
этом, нашем приключении, а затем мы с нею ответили на их вопросы, которых то-
же было немало. После этого раздался мелодичный звук, вроде-бы, колокола. Все ста-
ли подниматься и расходиться. «Что это?» - Спросила Лиль у соседа. – «На обед». -  Кратко – ответил он. Тогда я взял свою любимую под руку, но она предпочла сама так
взять меня и, мы пошли в свою каюту. Придя, Лиль помыла руки, заставила и меня и
уже скоро у нас на столе «дымились», источая чудесный аромат, тарелки с первым блюдом. … Пообедали мы замечательно!  Мою потянуло в сон и вскоре она уже была в
царстве Морфея. А я засиделся у окна. А за ним был настоящий, огромный, звёздный мир - красочный и чарующий. Но … он был совершенно неподвижен!  Конечно, я знал,
что мы сейчас летим со скоростью более 12 км./сек. , но … взору буквально не за что
было зацепиться и казалось, что наш корабль просто встал среди Вселенной и стоит –
себе неподвижно. Вообще, в физике скорость – тогда скорость, когда она рассматрива-
ется относительно чего – либо. А тут - Вселенская пустота! И мышление просто отказывалось, в этих обстоятельствах, воспринимать хоть какую – то скорость. – Я последовал примеру жены и тоже, растянувшись на своей, удобной койке, последовал в гости к Морфею.
        А после полдника нас пригласили в специальную комнатку – там «выпустили» на-
ружу телескоп и, свободный от дежурства, экипажный астроном показал нам все пла-
ненты нашей, Солнечной Системы. Каюта наша была с обратной стороны от Солнца и
оно не докучало нам. Но мы и не предполагали, что Солнце так близко от нас! Но и Ве-
нера на фоне чёрно – бархатного, космического неба. была уже достаточно близка и,
уже не казалась звездой 1-й величины, а виделась, как небольшой диск, а точнее – ша-
рик, величиной с теннисный мяч. Летим, всё-таки! Хоть и скорость свою не чувствуем.
После ужина. Мы ещё побыли в кают – компании, познакомились со многими попут-
чиками, некоторые из которых направлялись аж до Плутона. И они, почему-то были рады, что мы их проводим «до конечной остановки».
        На следующие сутки Венера уже стала заметно становиться всё ярче и, наконец, превратилась в планету. Мы увидели необычные очертания её океанов и материков.
И тут, и там плавали острова облаков. Мы облетели её всю. Интересная и, по сравне-
нию с Землёй, необычная география, а ещё точнее – венеро-графия! Сели в середине
северного полушария. И – правильно. Здесь, сказали, на экваторе такая жарища, что
далеко не каждый может её перенести, даже в тени, хотя местный Центр управления
погодой, старается, как может, сделать пригодными для жизни и эти районы. Космо-
порт довольно большой, да и движение тут большое. Небо - тоже голубое. По нему плыли светлые, небольшие, кучевые облака. Нас встретила яркая красавица- венери-
анка – шатенка, в красивой, производственной форме, с золотистой эмблемой на весь-
ма оригинальной шапочке и серебристыми шевронами на рукавах. Она дождалась, когда все, в том числе и экипаж, выйдут и поздравила прилетевших с прибытием на Венеру. К нашему, всеобщему удивлению, нас ждал у края стоянки обычный автобус, а точнее – электробус. Тут же подъехали и ещё такие – же. Красавица пригласила всех занять места в этих транспортных средствах и, они повезли нас к «Терминалу».  Девушка, встретившая нас, сказала, что скрелями, или пешелётом, можно воспользова-
ться только после выхода из этого, впечатляюще – огромного здания Аэрокосмопорта,


                169

с привокзальной площади. (?) Мы прошли через это здание. Оформлено архитектурно
оно было не хуже, чем любая станция московского метро. Но тут нас встретил пред- ставитель города и вывел на эту, привокзальную площадь. Тут стояли уже подго- товленные для всех нас скрели. Что интересно, местные, прилетевшие с нами с Луны, не воспользовались своими киртами, а тоже сели в скрели. А аэрокосмопорт жил интенсивной жизнью: - то и дело взлетали, или садились разные транспортные средства – сфероиды, космо-корабли …   Мы и Келлий сразу сели в скрель и он повёз нас в гостиницу. На этот раз скрель обслуживал пилот – таксист. Он и набирал код на пульте скреля.  Полетели вдоль оживлённого шоссе, с обоих сторон обсаженного лесо- – посадками. При этом деревья были тут густые и высокие. И возле них были видны какие-то птицы, которые, как было заметно, хлопотали о своих птенцах, сидевших в гнёздах. А птичьи птенцы, как известно, прожорливы! Мы шли на высоте около 100 м.
Я глянул на свои часы – 07. 37. – значит тут ещё утро. … Вот и город показался впереди. – Белокаменный! Правда, этажность не очень: - 10 – 12 -ти этажные здания. На улицах народ. Много и в воздухе, особенно пешелётов. Летают и скрели. Что интересно, кажется, тут работает и городской, наземный транспорт. Видны остановки, а возле них – люди. Правда – немного. Видимо, курсируют электробусы. Вот троллейбусов не вид- но, а трамваев – и подавно. Эти виды городского транспорта, как видно, давно ушли в историю. А на улицах, что характерно, вдоль всех тротуаров, неширокие клумбы с чудесно красивыми цветами. Просто глаз радуется! А вот деревья- тоже между торцами клумб. Но не чаще, чем через метров – так 50. Видно, любят тут Солнце!  И вот – наша гостиица. И на крыше – зелёный огонёк. – Стандарт всей Системы!  Представитель, встретивший нас в Аэро-космо-порту пригласил нас следовать за собой. Во главе с Келлием, мы направились за ним. «Интересно, Келлий, а где лётчики наши?» - Поинтересовался я. – «У них своя гостиница – в Космо–порту». – отвечал наш предводи- 
тель. Нам достался 927-й номер. А, по соседству разместили и Келлия. Наш-же номер нам понравился: две прямо-таки двуспальные кровати, Церевизор и гогравизор с большими экранами – в спальне, а в гостиной – кроме этой аппаратуры, ещё широкий, мягкий диван, застланный красивой материей. Посередине – стол красного дерева с ножками прямо-таки художественной работы. Столешница не покрыта ничем, зато полировка такая, что не хуже зеркала отражает всё, что выше него! В ванной два душа, два сушильных шкафа, клозеты – раздельные. Есть дверь выхода на лоджию. Очень оригинальные, тюлевые занавеси, а портьеры – тёмно – красного, даже бордового цвета и там, и там. На фотообоях – венерианские пейзажи. Вот питательных шкафов – не было. Зато была книга – меню гостиничного ресторана. Он находился на первом этаже. Правда, было сказано, что можно, что угодно, заказать и с доставкой в номер. Книга – меню была такая-же, как на нашем, дальнем, космическом корабле. Есть, пока,
не хотелось и мы вышли в лоджию. С нашего – девятого этажа вид был превосходный! Только сейчас я обратил внимание на венерианский воздух: он весь был пропитан чудесными ароматами цветов, росших на клумбах. Дышалось легко и свободно. Небо было полно пешелётами, скрели тоже виделись нередко. А выше плыли неспеша свет- лые, кучевые облака. Мы вернулись в номер и Лиль стала «оживлять» «фото-обои». Я с интересом наблюдал. Больше всего мне понравился песчаный берег, с полосой чистого, светло-жёлтого песка и лиственными деревьями, порой подступавшими к самой воде. А противоположного берега видно не было. – Значит это, или большое озеро, или даже


                170

– море! «А, между прочим, здесь и моря – с пресной водой!» - Заметила Лиль. На других «фото-обоях» были красивые пейзажи сельской местности и, даже горный пейзаж, но ни на одной из вершин не было снегов – все они были поросшие густым лесом. Ущелья тоже были на них, да и водопады! – «Да-а-а! На всё это смотреть – тут и заболеть можно пожизненно любовью к Венере!» - Поделился я с любимой.  – «Ты прав – отвечала она. – Но я, лично – завзятая «землянинка» и где бы и как бы ни было красиво, а моё сердце – навсегда отдано милой моей Земле!» - Я обнял мою, дорогую и мы, глянув в глаза друг другу, взаимно кивнули и улыбнулись. Постучавшись, вошёл Келлий. – «Здравствуйте влюблённые! Как настроение?» - «Бодрое». – ответил я, а Лиль кивнула. – «Рад слышать – улыбнулся наш шеф: - Значит так: - продолжал он: – У вас сейчас будет прогулка по городу. Свободная. Вот-вот должен подойти представитель Городского, экскурсион- ного бюро. Он вас и будет знакомить с городом. Вместе с ним решите насчёт маршрута. Время вам до 18. 00 местного времени. Но, к этому времени быть здесь, т.к. в 20. 00 у вас будет знакомство с жителями города. Оно пройдёт в Большом театре. Там более 2000 мест. Будет всё Руководство города и планеты, гости и с других планет. Вам, Лилейла, необходимо взять с собой Ваш танцевальный костюм, ибо, я больше, чем уве- рен, будут просить Вас показать Ваше искусство. А для Вас, Лев, приготовят костюм Аэрофлота ваших времён. Быть в театре необходимо не позже 19 часов 30 минут. Вопросы?» - «Всё ясно». – Ответил я. «Понятно». – Подтвердила и Лиль. – «Ну, тогда – удачи!» - Сказал с улыбкой Келлий и вышел. Почти сразу появился и представитель – экскурсовод. Поздоровался с нами рукопожатием и разложил перед нами карту города. Он «оживил» её и стал называть достопримечательности города, при этом на карте возникали изображения зданий и др. объектов, представляющих интерес, в том числе и питательные. Вместе с ним мы и составили маршрут нашего знакомства с городом. А город этот был городом № 1 на планете, т.е. – столицей на планете. Выбрали и способ передвижения – трёхместный скрель. Наш гид вышел и сказал, что будет ждать нас на крыше у скреля, давая нам возможность приодеться. Такт!  Мы подготовились быстро. Я надел свой земной костюм на выход, а Лиль. кроме такого – же. прихватила ещё и свой пляжный «костюм». На лифте мы поднялись на крышу. Гид дожидался нас у скреля. Он успел заложить в программное устройство наш маршрут и, мы взмыли в небо. За день смогли побывать всюду, где наметили с гидом. Он очень интересно рассказывал обо всём, где мы побывали, в том числе и в двух музеях, в нескольких магазинах и, даже на городском пляже. Венериане на пляже были не менее открыты, чем земляне в Австралии. А в ресторане мы замечательно пообедали, притом выбор по меню делала Лиль. Наш гид обедал с нами за одним столом. Он оказался очень общительным и остроумным человеком, простым и душевным. В магазинах было буквально всё, чего только можно было пожелать и очень внимательные, вежливые и обходительные продавцы. Но, в этот раз мы никаких покупок не сделали. Очень довольные, мы вернулись в свою гостиницу, чтобы немного отдохнуть. С гидом распрощались по – дружески. Написали в его организацию хороший отзыв о его работе и, очень довольный, он улетел к себе «пешелётом!» Мы прилегли отдохнуть. И говорили с Лиль, как будем отвечать на вопросы венериан. В общем, решили, что будем работать там спокойно, с достоинством и предрасположенностью к аудитории. И вот вошёл Келлий. Мы были уже в готовности. Келлий довольно кивнул и мы втроём снова поднялись на крышу. Там нас снова ожидал скрель с «шашечками» - опять такси! Шеф


                171

устроился рядом с водителем и завёл с ним разговор, а мы с Лилейлой – на задних сидениях - вдвоём. Глядим – народу на улицах прибавилось, а уж в воздухе – и подавно! И вот театр. Красивейшее здание замысловатой архитектуры. Нас уже поджидали. Прошли в зону многочисленных гримёрных. Здесь нас встретил режиссёр. Вот уж, не думал никогда, что стану хоть на небольшое время, но артистом! Наставления режис- сёра были кратки и не представляли ничего невыполнимого для нас. Тем не менее, мы с Лиль поблагодарили хозяина сцены и, чувствуется, он это оценил. Прошли за кулисы. Я подсмотрел в зал сквозь узенькую щёлку между занавесями – там уже собирался народ и слышался негромкий говор. А недалеко от сцены стояла куча людей с аппара- турой. – Не иначе «цере» и «гигро» - репортёры! Были такие и на балконах! Видимо – на всю планету, а может и на всю Систему! Режиссёр попросил нас отойти от занавеса и спрятаться. Пока. На сцене – же стоял красивый стол, 4 стула и … всё! – Ни микро- фонов, ни чего – нибудь другого, куда следовало говорить. (?) Но вот заиграла музыка и части занавеса раздвинулись. На сцену вышел уверенной походкой режиссёр: - «Дорогие венериане и уважаемые гости планеты! Нам с вами повезло – у нас в гостях сейчас выдающийся учёный планеты Земля и всей Системы – Академик отдела Исто-рии Земли и планет –   Келлий  Иллсберли!» - Келлий вышел на сцену и, приложив руку к сердцу, поклонился залу. – Зал встретил учёного аплодисментами. Режиссёр указал шефу на стул и тот занял своё место за столом. – «Уважаемый Келлий! – Продолжал Режиссёр: - Пожалуйста, расскажите о своём последнем опыте». – Келлий встал и повёл рассказ о том, что уже известно моему, дорогому читателю. Он так же описал наш с Лилейлой «визит» в грозовое облако и, сразу же – наш с нею рекордный подъём на высоту, граничившую со стратосферой. А затем – подробно и наши дела в Антарктиде, и кратко – биографию Лилейлы и её таланты к танцам. – Продолжительные аплодис- менты венчали окончание его выступления. А теперь попросим нашего гостя из далёкого, прошлого – Таркова Льва. – Зал зааплодировал. Я поднялся и, по примеру нашего шефа, поклонился залу, положив руку на сердце. – «Дорогое друзья! – Начал я: - Я прилетел из такого времени, когда ваша планета была покрыта толстым слоем ядовитых облаков, а температура на поверхности составляла – не много – не мало, а - + 467* С. Наука тогда была ещё в самом, зачаточном состоянии – люди только – только достигли Луны, а в Космосе летали лишь по орбитам вокруг Земли». … Дальше я рассказал, как у меня возникла идея послать письмо в будущее и как мы с Николаем – инженером, строителем электростанций, воплотили эту мечту в реальность. Затем посыпались вопросы. Много. И, между прочим, интересные, на которые я подробно и с удовольствием ответил. Меня проводили за стол шумными аплодисментами. Затем режиссёр предоставил слово Лилейле. Девочка моя заговорила спокойно и уверенно. Рассказала, как она впервые увидела меня, ещё не прошедшего мед. обработку – небритого, но всё равно того, которого нет лучше во вей Вселенной, что мы с нею уже муж и жена в моногамном браке и что мы с нею уже ожидаем сына. После последнего сообщения, зал просто взорвался аплодисментами, в которых приняли участие и мы – сидевшие на сцене, за столом. Здесь Лилька, как-бы вскользь, заметила, что все наши, так-называемые «подвиги», начинались с её инициативы. – И снова – бурная реакция зала, особенно его женской части. А после Лиль, по просьбе из зала, стала танцевать. Её бесконечно вызывали на «бис» и, она не отказывала своим, новым поклонникам, а осо-
бенно – поклонницам. Когда режиссёр объявил об окончании нашей встречи с венери-


                172

анами, на сцену посыпались букеты чудесных – венерианских цветов. Так состоялось наше знакомство с жителями Венеры. А на следующий день мы с Лилейлой слетали на скреле в космопорт и отправили по паре красивейших, венерианских цветов на Землю – родителям Знеки, Арарии – на орбиту и на Луну – красавице – журналистке Селене.
Что интересно, и Келлий – тоже отправил букетик цветов на Землю, домой – жене. Оказывается – и у него был моногамный брак! – Вот так!!
        Затем пошли наши свободные с Лилькой, дни. Мы свободно гуляли по улицам го-
рода – Столицы Венеры. Заходили, когда хотелось, в рестораны и кафе, купались на
городском пляже. Что интересно – почти все местные девушки и женщины, едва при-
дя на пляж и приняв «купальную форму», обязательно смазывались какой-то, специ-
альой, очень ароматной мазью и усиленно рекомендовали её и нам. – Мы не стали иг-
норировать опыт людей, живших здесь и тоже купили и стали покрываться этой ма- зью. – И правда, загорели мы быстро, но без всякого вреда коже нашего тела. Надо сказать, что водичка в море Венеры – почти пресная! Соль в ней совершенно не чувст-
вуется, хотя местные учёные, при исследованиях, всё же находят какие-то микрограм-
мы в 1 литре такой воды. А от просьб автографов, мы с Лилькой уже даже стали уста-
вать!  Но… не отказывали никому. … Но вот пролетели все 15 венерианских суток.  На
центральном аэро – космодроме наш межпланетник уже третий день стоял в полной готовности. И вот, совершив на скреле прощальный облёт столицы Венеры, мы взяли курс на аэро-космопорт. Скрель сел прямо возле нашего корабля и казался божьей ко-
ровкой в сравнении с орлом – нашим межпланетником. Келлий попрощался за ручку с
девушкой – дежурной отдела перевозок, провожавшей нас. Двери наши затянулись и слились со стеной.  –  До взлёта = 5 минут. Мы с Лилькой поспешили в нашу уютную,
космическую каюту и успели увидеть, как стала проваливаться земля Венеры и умень-
шаться главный космопорт этой планеты. Наш багажный отсек был переполнен подарками. В основном – это заслуга моей танцовщицы. Здесь хорошо приняли нас. Но, венериане тоже гордились своей планетой. И в их гордости, «между строк» читалась ещё и нотка независимости от Земли. – «Мы даже и вращаемся в свою сторону!» - С достоинством говорили они. Непривычна глазу землянина были очертания венери- анских материков, океанов, морей, островов, почти пресная, чудесно прозрачная вода, какой-то, особенный воздух, необычайно яркое, большое Солнце, чудесно, непереда- ваемо красивые и самые разнообразные, на диво большие цветы. … И, своеобразно особенные женщины.  Так же, как на Земле, здесь полностью управляли климатом и погодой.
        А на пути у нас был Меркурий. Подошли мы к нему ночью (ещё по венерианскому
времени). Начался облёт планеты. На его освещённой стороне сплошные пространства
были покрыты солнечными батареями. Даже в энергетике Земли, доля Меркурия составляла 22 %, а в энергетике Марса = 14 %. Под всей сетью энергостанций Меркурия  была проложена транспортная сеть для обслуживания, обработки и складирования добываемой электроэнергии. Жили меркуриане в таких же городах под куполами, как и луняне, но располагались такие городки на терминаторе планеты.Старожилов, однако, там не было. Жили по нескольку лет, работая по контрактам. Это были, в основном – венериане, реже – земляне. Сейчас сюда прибыла смена из венериан, а кроме того – несколько учёных с Земли для наблюдения за Солнцем. Группа таких же учёных, отработавшая свою смену, поднялась к нам на борт. Мы, хоть и имели подарен-


                173

ные нам на Луне скафандры, но экскурсировать на Меркурий не пошли – Келлий не посоветовал: - стоянка всего 30 минут, да и отличия от луны почти нет. А все данные о планете мы почерпнули из справочника, предоставленного нам Келлием. 
        А наша дальняя дорога теперь пролегла к овеянному легендами, Марсу. Сам Марс
был в плоскости эклиптики в секторе угла = 47* и потому, к нему можно было приле-
теть и в плоскости эклиптики, не «прыгая» через Солнце. Тем более, что были пасса-
жиры и до Луны, и, даже до Земли. Для их быстрой доставки договорились с лунным
дипетчером насчёт рандеву в Космосе и без снижения скорости нашего корабля на пути к Марсу. К сожалению, это рандеву прошло в ночные часы и оба мы в это время спали. Зато. Академия Наук Земли «подбросила» нам ещё пассажиров – и все научные работники, до Марса, Европы и Плутона. Часть «бригады» этих людей, получивших новое задание, должны были высадиться на Хароне – двойнике Плутона и вращались
эти планеты вокруг единого центра. А мы с Лилькой любовались космическим небом в наше «вагонное» окно, вспоминали Венеру, наши прогулки по её столице, наши купания в море почти пресной воды. А Марс приближался. И вот по кораблю объяили, что через 48 минут посадка на Марс. – Мы прильнули к окну. Несмотря на то, что нос нашего корабля был направлен в сторону Марса, его «диск» был виден и в наше окно! С волнением глядели мы с любимой на планету, о которой сложено столько легенд: - и марсианские каналы, и существовавшую некогда тут атмосферу и моря, и водопады … Я, например, ещё в юности читал научно – фантастическую повесть про царевну Марса – Аэлиту, про шурфы с пауками, про марсианские войны, где противники применяли друг против друга шаровые молнии. … А влюбилась Аэлта в землянина – командира прилетевшего на Марс, с Земли космического корабля. И звали этого командира – Лось. А Аэлита звала его – «Сын неба». … И вот красноватый Марс занял уже всю половину неба, вот и горизонт его распрямляется … Посадка!
        Мы пробыли здесь неделю. Были очень интересные экскурсии и по поверхности
планеты, и вглубь неё. Что интересно, поселения на поверхности Марса были почти
похожи на лунные города с куполами. Но … сила тяжести тут была почти, как на Венере, а атмосферное давление, примерно, как на Земле, где горные аулы – около 2 двух тысяч метров над уровнем моря. Между прочим, оказалось, что марсианские каналы – действительно существовали. А земным астрономам, наблюдавшим Марс в более силь- ные оптические приборы - они показались разделёнными из-за того, что марсианские песчаные бури просто заполнили эти каналы песком, сравняв их с поверхностью.  При этом – в разных местах и, не везде одинаково. Теперь мы смогли увидеть эти каналы воочию. И по ним снова текла вода, подаваемая для разных нужд. Вообще было как-то непривычно ходить по другой планете без всякого скафандра. И воздух Марса был неплох: - прохладен и чист. Между прочим и здесь Человек управлял погодой и пыльные бури, некогда бушевавшие на Марсе, теперь канули в лету. По небу плыли кучевые облачка, всегда прохладный ветерок то подувал, то вообще стихал, как - говорится, до нуля. Вот Солнышко здесь было весьма скупое: днём оно ещё могло нагреть воздух, хотя-бы, до +22* С.  А вот ночи здесь были холодные – как в пустыне Сахара на Земле – даже иней выпадал! Но … метеорологи старались. И … всё-таки яблони здесь, конечно, цвели и плодоносили, но только в закрытых и отапливаемых оранжереях. Тем не менее, их вкус был, в основном, приятен, а аромат, пожалуй, мог по-
спорить и с ароматом яблок земных! Мы провели тут интересную неделю, познакоми-


                174
лись со многими «аборигенами», а Лильке снова старались изменить вид нашего брака – на этот раз красивый парень привязался к ней … но, естественно, получил категори-
ческий отказ. Ушёл, бедный, сильно погрустневшим. И вот мы снова заняли свою уютную каюту в дальнем, космическом корабле. Вот уже и Марс уходит вниз, темнеет небо, округляется горизонт … Наш курс к Юпитеру. И снова мы над эклиптикой -  между Марсом и Юпитером – пояс астероидов – от разрушившейся планеты – Фаэтон.  А на нашем корабле, оказывается есть даже ресторан (но, только не вагон – ресторан, а ресторан «Космический». Оказалось, что здесь замечательно готовят! И мы с Лилечкой буквально «переселились» туда от нашего питательного шкафа. Но вот уплыл в просторы Космоса и Марс. Нам запомнились его красноватые пески, суровый климат, леса – в основном – хвойные – в экваториальной части планеты, и Солнце – скупое на тепло; озёра и реки, высоченные горы, почти до низу покрытые снегом, его каналы, частично восстановленные и работающие, реки и озёра, богатые разной рыбой, которую ни кто не ловил, а леса – грибами и ягодами. Здесь были очень красивые ели – высокие, стройные и густые. На Новый год люди ходили в леса и сами выбирали себе на праздник ель и это не запрещалось. А спутники Марса – Фобос и Деймос выполняли задачи, которые на орбите вокруг Земли выполняли искусственные, орбитальные спутники и Луна. Тем не менее, орбитальные станции были и у Марса. Запомнились и марсианские, ночные дожди, порой – с грозами. Но в этом, суровом климате –радуш- ные, дружные, как в земной Арктике, люди. Здесь иначе просто нельзя!
        Погостили мы даже и на Фобосе, поночевали там. Мизерного притяжения на этой
планетке мы так и не ощутили, поскольку здесь везде, где могут быть люди, работала
гравио – компенсация, делая тут притяжение, равное земному. А на Деймосе мы прос-
то останавливались на два часа для экскурсии, да ещё завезли туда троих сменщиков,
забрав попутно на Землю троих – отработавших там людей для их доставки на Землю.
        И вот уплыли в бархатную черноту Космоса оба спутника Марса. Путь наш лежал теперь в сторону самой большой планеты Системы – Юпитеру. И снова пришлось на-
шему кораблю взорлить над плоскостью эклиптики – между Марсом и Юпитером был
обширный пояс астероидов – обломков бывшей планеты – Фаэтон. По величине они
были самые разные: - от крупинки, до настоящих островов в Космосе, величиной с не-
большое государство на Земле! И такие, огромные астероиды ещё предстояло изучить.
Ведь там ещё могли сохраниться фаэтонцы, которые загодя готовились к апокалипси-су, правда, не к такому страшному – просто к ядерной войне. Тем не менее они могли и выжить и их просто надо было спасать! … Ну, хотя бы переселить на Марс! Там уж они бы ожили – климат-то почти подходящий. Мы с Лилейлой буквально приросли к нашему, большому окну, даже в корабельный, мощный телескоп смотрели, но ничего путного, в плане особенно больших обломков Фаэтона не обнаружили и пояс астероидов поглотила всё та-же, бархатная чернота Космоса, рассвеченная разноцвет- ными, и теперь не мигающими, звёздами, которые кое-где перечёркивались тёмными облаками туманностей. Но … что интересно – земные созвездия так и не претерпели каких – либо изменений!  Видно, пройденное нами расстояние от Земли, в сравнении с их от Земли удалением, было слишком мало!
        Безусловно, садиться на Юпитер мы не думали, потому, что просто не могли техни- чески, этого сделать. Путь наш лежал к одному из естественных спутников Юпитера – Каллисто.  Это был главный форпост Науки у Юпитера – на удалении в 1млн.  881 тыс. километров от его поверхности. Здесь находилась большая, научная станция по изуче-


                175

нию этой, огромной планеты. Каллисто – был больше, чем даже наша Луна. И там ра-
ботали люди разных профессий, но всё здесь подчинялось планетологии. Что интере- сно, здесь тоже жили семьями. Но коренных жителей тут не было – работали по 10, а то и по 15 лет, но потом уезжали, в основном – на Землю – в свои квартиры, кое – кто на
Венеру. Вот Марсиан здесь почему-то не было – только контрактники. Сама станция представляла собой крупный город под куполом – схожий с куполами на Луне. Здесь, в гостинице был даже бассейн, а в городе и он, и спорт – зал, в недрах выращивали свои овощи и, даже – фрукты!  Был отработан полный, замкнутый цикл оборота воды, хотя специальная эскадрилья кораблей доставляла с планеты Европа достаточно чистей- шей, пресной воды. Энергию давала термоядерная электростанция, для которой в недрах Каллисто добывали вполне достаточно урана. Те же скрели, те же кирты у всех … жили вполне комфортабельно, но реальное солнышко было слишком далеко, а Земля виделась лишь в сильный телескоп!
        По плану Келлия мы пробыли здесь 5 дней. Что интересно, часы тут шли по московскому, земному времени. Даже был тут и Амуцентр. И «Известия» в Системе тут
транслировались регулярно. Здесь все видели выступление Лилейлы и на Земле – на
суше и под водой, и на Венере, когда её бесконечно вызывали на бис. Пришлось Лиле
и тут отбиваться от поклонников, мечтавших «разполигамить» наш брак, но, естест-
венно, у них ничего не получилось – все они получили вежливый, но твёрдый отказ.
        А мы с ней искупались в воде планеты – Европы. Ну, что-ж! Приятная. Очень мягкая водичка! Полетали по городу №1 планеты Каллисто, посидели в ресторане города и очень вкусно поели. Кстати, здесь было чудесное вино – и по вкусу, и по аромату. Очень интересен был и музей покорения планеты.
        На шестой день мы вылетели на планету Альматею. Там была одна из наблюда-            тельных станций Академии Наук. Планета эта всего в 182 тыс. км. от поверхности
Юпитера. Сама Альматея по своему диметру равна примерно, около 47 % от Луны и, соответственно, сила тяжести на ней – почти вдвое меньше лунной. Мы пробыли там
сутки. Громадный юпитер занимал почти пол неба и, особенно выделялось его загадочное, красное пятно. Нам не забыть величественный вид желтовато – белого Юпитера!  Да, юпитер казался огромным – ведь в диаметре он более, чем в 11 раз больше Земли!  А в мощный телескоп удалось разглядать многие из его спутников, да 
и это, красное пятно – вихрь чудовищной силы и размеров. Правда, местные астроно-
мы нам сказали, что пятно это постепенно уменьшается.
        Над Европой мы лишь совершили облёт по замкнутому кругу – орбите.
       Дальше наш путь лежал к Сатурну. И снова – не к нему самому, а к одному из его спутников – Титану. Он находится на расстоянии в 1 млн. 222 тыс. км. от своей планеты. Сатурн – вторая по величине планета Системы. Красивая планета. Даже издали!  И она постепенно становится всё ближе и ближе. Спутник Титан так же, как Каллисто – у Юпитера был главной станцией Академии Наук Системы. Его диаметр равен 5.500 км. – почти в полтора раза больше Луны. Соответственно и сила тяжести тут - посерьёзнее. Но мы. конечно этого не ощущали, как не ощущали и все люди, работавшие здесь – гравиа – компенсация! Со спутника виден был огромный, белый шар, висящий в пространстве на фоне бархатисто – чёрного неба, усыпанного мириадами немигающих звёзд всех цветов и яркости. Но … главное – это его яркие кольца! Правда, при рассмот- рении в сильный, корабельный телескоп, они уже не казались сплошными, а видно


                176

было, что они состоят из множества фрагментов самой разной величины. А на Титане мы увидели такие же, как на Луне купола над городами и более мелкими поселениями. Здесь не только наблюдали Сатурн и его спутники, но была и своя промышленность: - недра изобиловали редкоземельными металлами, ураном и алмазами, а также декора- тивными камнями, которыми славился наш, земной Урал.
        На Титане мы задерживаться не стали и ринулись дальше, на край Системы. Всё же не преминули посетить и спутники остальных планет. И здесь были крытые города,
подобные лунным, там тоже велась научная работа и, кроме этого, велась добыча по-
лезных ископаемых, особенно на спутниках Урана и Нептуна. Правда, на Уране продол-
жали дуть сильнейшие ветры. Но и их люди использовали для блага – предприятия Урана, все расположенные под поверхностью планеты, так же, как и городки, были полностью снабжены электро – энергией от ветровых электростанций. Обе эти планеты – и Уран, и Нептун – были в 4 с лишним раза больше Земли по диаметру и имели атмосферы. Особенно был красив белый Нептун на фоне бархатисто – чёрного неба. И, всё- же на их поверхности мы садиться не стали, а произвели обмен сменами
научных работников и направились к Плутону. Что интересно, то Плутон имел такой
весомый спутник, названный Хароном, что обе эти планеты вращались около общего
центра! Но, нам повезло и когда мы приблизились для посадки, Плутон был как-раз с
нашей стороны. Сели. Плутон по диаметру примерно в 1, 687 раз больше Луны, а зна-
чит и сила притяжения тут больше лунной. Но … всё сбивала служба гравиа-компенса-
ции и мы, привыкшие к земной силе притяжения, так ничего и не заметили!  К своему
удивлению, увидели здесь даже ещё более развитую и интенсивную жизнь, чем на Лу-
не!  Плутон весь был усыпан крытыми городами и, в пример Луны, так же представлял единый, производственно – транспортный комплекс. Люди на Плутоне тоже были доб-
росердечны и гостеприимны. Здесь мы гостили целую неделю. Побродили с Лилькой по поверхности и полетали над ней в лунных скафандрах, поездили в подземных поездах, несколько раз бывали в бассейнах и спортзалах и, даже в театре одного из городов. Мою Лилейлу плутоняне, всё-таки упросили показать свои танцы и в спортзале, и под водой. И снова – всеобщее восхищение, и снова приз! А мне, в присут-
ствии и Лилейлы, и Келлия ещё раз пришлось подробно рассказывать о нашем вояже
в грозовое облако, да и снова описать наши с нею лыжные прыжки в Антарктиде. Мы
удовлетворили всеобщее любопытство, не считаясь со временем и люди были нам
благодарны. Перезнакомились со многими. Но … пришло время и мы простились со славными, замечательными людьми и наш межпланетник дальнего следования понёс
нас прямо на родную Землю, без всяких остановок, прямо в 387 – й город!  Откровенно
говоря, мы с Лиль уже соскучились по нашему городу, по нашей с ней, уютной квартир-
ке в плавающем доме, да и вообще, по родному воздуху, по естественно выросшим лесам, травам, по бегущим в небе настоящим, реальным облакам, да и по грозам с дож-               
дём.
        Тем временем Коля умудрился набрать уже 438 невест, при этом, многие были и с
других планет. Особенно – с Вененры. Все они влились в его непрерывно растущую, по-
тенциальную семью. Но, прими он решение на брак – конкурса было бы не избежать, да какого! Ведь по Закону он имел право один иметь не более 365 жён, а пока контин-
гент его всё рос. Мой прогноз насчёт «целого полка» оправдывался!
       Однако, не избежали «сюрприза» и мы с Лиль. Растиражированные Келлием цере-


                177

фильмы о нашем полёте в грозу, на высоту, а затем и прыжки в Антарктиде, сделали нас с Лилейлой, как говорил сам Келлий – кино-героями всей Системы. Расположение
людей к нам вызвало ещё и то, что мы с ней были взаимные, полные максимумы, о чём
так же не преминули упомянуть СМИ.  Нас везде узнавали. Тёплые слова, добрые поже-
лания, крепкие рукопожатия … всё это было, конечно приятно, хотя и хлопотно. Но, как
говорилось в мои времена, «нет худа без добра». Теперь же получалось, что нет добра
без проблем! Как только мы вылетели с Плутона, к нам в каюту зашёл Келлий. Осведо-
мившись, как наши дела и о наших впечатлениях от круиза по планетам, он, поблаго-
дарив, заговорил: - «А теперь, друзья, нам с вами надо обдумать одно обстоятельство.
…  - Довольно серьёзное и щепетильное. – Добавил он и продолжал: - Наши с вами, ребя-
та, церефильмы сделали вас буквально кино – героями всей Системы. Вас двоих просто
полюбили зрители!  Мы с вами, в частности вы оба, заработали на этом весьма внуши-
тельные ресурсы. Но, это же создало и проблему. Так, с Вами, Лев, хотели бы разделить
Судьбу 204706 девушек и женщин. Лиль, при этом, выразительно глянула на меня. Но,
ещё острее с Вами, Лилейла – продолжал Келлий - после Ваших танцев под водой, в ре-
сторане подводного города, да и на Венере, 754882 парня и мужчин всех возрастов,
буквально заболели Вами!» - Тут уже я очень внимательно поглядел на Лилейлу. И она,
видя это, чуть улыбнулась. А Келлий продолжал: - «И те, и другие требуют полигамно-
сти вашего брака, но, по Закону, нельзя иметь одному человеку больше 365 супругов
противоположного пола». – «А мы и не собираемся никого принимать в семью!» - Пере-
била его Лиль – уже с ноткой возмущения. – «Да я вовсе не к тому – успокоил её Келлий.
Так вот: - что бы даже по этой норме Закона удовлетворить их, надо произвести 2070
ваших копий, Лиль, а Ваших. Лев, = 560. Разумеется, это не реально, т.к. во первых, За-    
кон разрешает копирование, как вы знаете, только с разрешения оригинала. Кроме
того, по Закону, можно произвести не более 5 копий, а с вас, Лев, теперь уже только 4.
Как думаете, каким образом можно решить проблему? В 387-м все гостиницы заселены
соискателями и соискательницами. Дожидаются вашего прилёта. Возле 8-го, плаваю-
щего – передали – настоящая, воздушная карусель. Атакуют, Лилейла, Ваших родите-
лей, даже – Тирильду!  …  Всё выспрашивают о Вас, Лиль. А на причальном карнизе Ва-
шей квартиры даже ночуют … и те, и другие. Даже Таймо-Центр в окружении! Что-то
надо делать с этими влюблёнными! Но вот что, как вы думаете?» - Закончил он. Мы
задумались. – «Ну, во первых – требование их обратить наш брак в полигамный – не-
правомерно!  Закон лишь допускает добровольность такого, но мы на это никогда не
пойдём! – Прервала, наконец, молчание Лиль: - А во вторых, во всех иных случаях, на-    
рушения покоя семьи Закон не допускает – продолжала она жёстко. – Так-что блоки-
рование нашей квартиры – противозаконно». – «Но, по тому же Закону, а это – Консти-
туция Системы – Основной Закон – каждый имеет право на счастье – личное счастье.
Вот как с этим быть?» - Задал вопрос Келлий, внимательно глядя на нас.  – «Значит –
сказала Лиль – по этому Закону никто не имеет права отнимать счастье у кого бы то
ни было. А мы можем быть счастливы только вдвоём и ни как больше! – Так-что За-
кон – на нашей стороне!» - «Всё это так – промолвил Келлий, но ведь всё это – люди!
А Закон, конечно, на вашей стороне».  – По моему, нам с Лиль надо выступить в СМИ,
ещё до прилёта на Землю – заговорил я: - и объяснить людям ситуацию. В конце-концов       
у Вас, Келлий, в Таймоцентре есть запись – хроника нашей жизни с обоих позиций: и
с моей стороны, и со стороны Лилейлы. Это есть то, что можно растиражировать им,


                178

за исключением интима, разумеется. И пусть смотрят. Мужчины представят, что это
каждый из них с Лиль, а женщины – соответственно – со мной. А большего … как нам
их не жаль, ничего предложить больше не в состоянии». – «А Вы, Лилейла, как насчёт
предложения мужа?» - Спросил Келлий. – «Честно говоря, мне бы этого не хотелось.
Он – Лиль кивнула в мою сторону – слишком добрая душа! Конечно, счастливыми хо-
тят стать все. Но, почему мы должны страдать из-за кого-то?! А вот выступить – выступим – правда, Лёва?» - Я согласно кивнул. – «Хорошо. На том и порешили – Сказал
Келлий. – Люди высокоразвитые, устои общества и общепринятый этикет знают и, бе-
зусловно, им руководствуются в жизни. Поймут. Только вот, Лилейла, обращается се-
мья одного паренька. Он впал в тотальную депрессию. Пищу уж давно перестал прини-
мать, не спит совсем!  Уже трижды были с ним в Мед. Центре, но устранение душевной
патологии, по результатам, носит лишь временный характер. Просил там даже, чтобы его превратили в исходный материал!  Разумеется, этого делать не стали. Сами знаете,
что любовь неизлечима. Конкретно: - они просят Вас дать согласие на копирование. 
Как Вы на это смотрите?» - «Лиль посмотрела на меня, затем на Келлия: - «Ну что-ж!
Конечно, спасать мальчишку надо. Я согласна». – «Вот и хорошо! – Улыбнулся Келлий.
Прямо сейчас и передам. Только давайте, по прилёту на Луну слетаем в Мед. Центр на
схемафирование». – «Хорошо – согласилась она. «А скажите, Келлий, нет-ли схемы- кристалла Лилейлы в Антарктиде? Ведь мы были там с ней в Мед. Центре». – Спросил
я. – «Постойте – постойте! Кажется, там должны быть обе ваши схем-кристаллы! Я узнаю прямо сейчас. А пока продумайте, что скажете любящим вас людям. Часа вам
хватит?» - Мы переглянулись. –«Да». – Твёрдо ответила Лиль. – «Ну, тогда я зайду за ва-
ми». – Сказал наш наставник и вышел.
        Ровно через час он зашёл за нами. «В 187–м антарктическом Мед. Центре были кристаллы с вашими схемами. Так – что и Лилейлу, по прилёту должна ожидать близ-
нянка – сестра». 
        Оба мы выступили по цереканалу нашего корабля – межпланетника. Лиль приме-
нила своеобразный, психологический приём, какой мог прийти именно женщине: - по-
благодарив всех за их любовь, она сказала: - «Если вы и в действительности любите
меня по-настоящему, прошу вас – не мешайте моему счастью. Я люблю только одного.
Кого – вы знаете. и, по- настоящему счастлива я могу быть только с ним – одним!» Мне
Осталось только присоединиться к её словам в моём обращении к любящим девушкам
и женщинам. Передачу приняли на Земле и ретранслировали на Систему. 
        На следующий день Келлий сообщил, что «обстановка разрядилась». И мы с Лиль
были очень рады этому. Да, высоко цивилизованный Человек способен понять и оценить здраво ситуацию, пропустить все обстоятельства через логику своего мышле-
ния и, сообразно устоям Общества, правилам этикета и приличия, принять взвешенное,
достойное Человека высокой, душевной формации, решение. Мы с Лиль с облегчением вздохнули и скоро вновь обрели душевный покой и всю радость взаимного общения. 

                Предчувствие.

        Наше путешествие по Системе приближалось к завершению. Уже невооружённым
глазом хорошо видна была Земля. И нам уже не терпелось скорее ступить на её твердь
в родном 387-м!  Оставалось даже менее суток пути, когда во сне я неожиданно почувст-


                179 

вовал безотчётный дискомфорт на душе и проснулся. Было 8.16.  утра, хотя в межпла-
нетном полёте понятия времени суток – условны. В окне всё то же чёрное небо со звёз-
дами и Солнцем. Но люди и здесь соблюдают суточный режим – привычный -  земной.   
режим жизни. Так – что было утро. Спереди в окно косо засвечивало Солнце. Но … в ду-
ше, почему-то поселилась смутная тревога. Жены рядом не было. Я увидел её у окна.
Лиль глядела на звёздное разноцветье в космическом небе, но, по сути … в никуда. По
её щеке катилась … слезинка. (??!) Господи!  Что же стряслось вдруг?!  Сон как рукой сняло. Только вчера мы оба буквально дышали счастьем, наслаждались общением, без
конца делились впечатлениями, воспоминаниями и глаза Лильки светились любовью,
радостью и покоем. И вдруг … «Лилёк, родная, что ты, а?» - Обратился беспокойно я к любимой, полный тревоги и почувствовал, как сердце учащённо забилось. – Она быст-
ренько смахнула слезинку и подняла на меня глаза. Во взгляде любимой прочиталась
безуспешно скрываемая боль и ещё что-то похожее на то, будто внутри душа её разрывалась от жалости к любимому человеку. Она вновь опустила голову: - «Да я ви-
дела сон, что тебя отправили в межзвёздный, а я осталась».  – «Девочка моя. Дорогая –
обнял я её за плечи: - Это - же только сон!» - Но Лиль вновь поглядела на меня тем же
взглядом, постаралась улыбнуться, но … это у неё почти не получилось. Я стал настаи-
вать и тогда она сказала, что думает о том, как наша, будущая работа станет постоянно
и надолго нас разлучать и что это наступит очень скоро. Но … я чувствовал, что это она      
просто уходит от ответа. Снова какая-то тайна! Ведь о моей, предстоящей работе она
хорошо знала и раньше. И вдруг … Она или что-то предчувствовала, или что-то узнала,
но ничего больше мне от неё добиться так и не удалось. Вот они – шипы прекрасного
цветка любви – её обратная сторона!
        Мы вернулись домой, но, казалось, и радость возвращения что-то, как-бы гасило.
в дорогом, моём человеке. Тирильда даже спросила уж не поссорились – ли мы. Я ей
рассказал всё, как было и она удивилась тоже. Первую нашу ночь на твёрдой земле, если только так можно было сказать, мы провели в своей квартире – в 8-м, плавающем.
«А помнишь, Лиль, - заговорил я, когда она устроилась в кресле рядом: -  Отец ведь тебе
задавал этот вопрос, когда мы ещё первый раз пришли к твоим? – Ты, помню, ответила
тогда папе очень уверенно: - «Я его буду ждать». А теперь?» - Она подняла на меня свои
печальные глаза и … ничего не ответила. Но, снова, кроме печали, в её взгляде мне прочиталась острая, из последних, душевных сил скрываемая боль за меня. Словно она
предчувствовала в моей Судьбе что-то роковое, или мучительное, а может и смертель-
но опасное. Но, естественно, расспрашивать ей об этом было бесполезно. Тут ясность
мог внести только Келлий и, не иначе – от него и из-за него всё это пошло. Когда Лиль
позвали родители и она, извинившись, улетела к ним, я связался с Келлием. И обрисо-
вал ему нашу, ситуацию. – «Да, Лев, - отвечал учёный – Наука требует жертв. Но Вы не
беспокойтесь – на Вашу жизнь никто не покушается. Скоро Вы всё узнаете. А пока под-
держите морально, жену». – «А что, конкретно?» - Попытался узнать я. – «Скоро узнае-
те». - Ответил Келлий и выключился. Такого в наших с ним разговорах ещё не было!
Но теперь стало ясно, что мне что-то предстояло. И это «что-то» явно очень недоброе!
        Наступил последний вечер отпуска Лилейлы на Земле. Я предложил пойти к роди- телям, но Лиль не захотела. И, как слабая, едва заметная искорка в сознании моём стало
появляться ощущение, что чуткое, женское сердце предчувствует нечто большее, бо-
лее грозное и, куда более серьёзное, чем долгие разлуки из-за моей работы. Но что?!


                180

«Лилёк, родная моя, ну чего ты так?» – Стал говорить я ей, ласково обняв за плечи, пы-    
таясь хоть как-то скрасить её печаль. – Она опустила глаза, затем подняла их на меня
 …  Этот взгляд я не забуду никогда, его невозможно описать словами. Лиль в этот, пос-
ледний вечер, была необычайно немногословна в каждой сказанной фразе, а больше –
- молчалива. Мы вышли на причальную площадку, облокотились на ажурные перила,
сделанные по моей просьбе и долго так стояли молча, глядя то вдаль, то вниз, где не-
спеша туда, затем обратно проплывал лиственный лес, уже тронутый желтизной нас-
тупавшей осени. Вот и наша полянка! Не сговариваясь, мы обратили взгляды друг на
друга. В глазах Лилейлы, уже не скрываемая, виделась глубокая печаль. Я прижал лю-
бимую к своей груди … «Стучит». – Тихо произнесла она.
- Что стучит?
- Твоё сердце … Мы ещё помолчали.
- Слушай, Лиль! – Оживился я: - Помнишь Келлий мне разрешил несколько дней по-
   быть у тебя – на орбите? – Так пусть теперь держит своё слово!
В глазах любимой сверкнул огонёк, но улыбка её теперь уже не была такой радостной,
как я ожидал. Скорее – это был как-бы отсвет радости. – «Девочка моя родная, даже это-
му ты не очень рада?» - «Ну, что ты. Я конечно рада, дорогой мой. Сейчас нам каждая
минута вместе ценна, как никогда! Но … ведь это – только отсрочка». – «А знаешь, Лиль-
ка, давай попробуем не думать о грядущем. Ну его! Будем помнить и знать лищь о том,
что сейчас мы - вместе! - И всё! Давай. А?» - «Давай». – согласилась она и грустно улыбнулась.
        На следующий день, после консультации с Келлием, мы с Лиль вылетели на 126-ю,
Орбитальную. Чёрное небо вновь приняло нас. Звёздочка, медленно перемещавшаяся
среди мириад немигающих, разноцветных звёзд, стала расти, увеличиваться в разме-
рах и скоро превратилась в огромный, причудливых форм, город в небе – куда гранди-
ознее нашего, плавающего дома! Открывшийся, широкий, приёмный люк свободно по-
глотил наш небольшой гравиаплан и сразу же закрылся за нами. Воздух быстро напол-
нил ангар и к кораблю выбежали встречающие. Впереди всех – Арария с нею и «Нико
лай – 2» т. е. Сергей. Девушки стали обниматься. Со мной здоровались за руку и пред-
ставлялись. «Сирильвия». – Представилась одна из милашек – Лилейлиных сотрудниц.   
        Мы тепло поприветствовали друг – друга. С Сергеем обменялись крепким, мужским рукопожатием. Уже с первого взгляда двойник Николая понравился мне. Подруги пошли впереди, мы с Серёжей – за ними. А за нами – остальные пассажиры. Все мы посторонились, пропуская встречных людей, направляющихся к гравиплану. Нас узна-
вали, жали руки. Чувствовалось, что отъезжающие были в приподнятом настроении.
Нас встретил начальник «орбиталки». «Уважаемый, Лев Владимирович! Поздравляю с
прибытием в наш, орбитальный город!» -  Пожал он мне руку, сопроводил нас всех и
сам показал нам нашу с Лиль семейную каюту. Вощли к нам все, но вскоре мы остались вчетвером. «Ну, ребята, давайте, устраивайтесь и к нам!» - Сказал Сергей. – Ваш приезд
надо отметить!»- Он хлопнул меня по плечу и, они с женой вышли. Я заметил, при этом,
что Ара вся светилась счастьем. Моё предвидение сбылось!  Дверь в каюту почему-то
была механическая – выдвижная. Мы остались одни. Наступила тишина. Солнце засве-
чивало чуть справа, бросая на столик у окна, покрытый белой скатертью, светлую до-
рожку. А на ней – красивая кошечка! – «Наша, общая любимица». – Сказала Лиль и пог-
ладила её. За окном переливалась немигающая, цветная, звёздная мозаика, а прямо в


                181

окошко глядела слегка ущерблённая Луна. Окно было большое – как в дальнем меж-
планетнике. Белые занавесочки с вышитыми васильками, вверху – шторка. И таким, ро-
дным, земным уютом наших времён повеяло в душу!  Лиль, скорее всего, читая мои мысли, да и по выражению лица, глядя на меня, улыбнулась, словно солнышко выгля-
нуло в прогалину туч хмурого дня. Я подошёл ближе к окну и глянул вниз – Земля, в
голубой дымке, едва заметно двигалась под нами. Среди островов облаков я увидел
зномые очертания. «Лилёк! Иди-ка! … Вон, взгляни. Узнаёшь?!» - «Австралия» - Тихо
произнесла она и подняла на меня глаза. Мы обнялись. И каждый из нас припомнил
пляжи 4-го города этого, чудесного континента, наши, долгие прогулки в морском цар-
стве, подводный город, коралл с жемчужиной, подаренный Лилейле за искусство её танца, Сильму и моего, нового брата. Что-то эта пара совсем забыла о нас – ни разу, с тех пор даже на кирт не вышли! Что-ж! – «Счастливые часов не наблюдают!» А Лиль вынула из багажа свой, призовой коралл и поставила его на столик у окна.
        Семья Пайдужих и вся компания уже ждали нас. Стол был накрыт самыми, изыскан-
ными лакомствами, какие только можно было найти в магазинах орбитального города
и даже безалкогольное вино! Разумеется, не обошлось и без торта. Мы душевно посиде-
ли. Говорили вволю обо всём: о нашем с Лиль, космическом круизе по всей Системе.
В основном, рассказывала Лиль.  Потом мы с Сергеем даже спели девочкам, как – гово-
рится, по старинке, несколько песен нашего времени. Жаль – не было гитары! Тем не
менее, наши девчата слушали и … аплодировали!  Разошлись, когда по местному, го-
родскому времени было 12 минут первого ночи! И, кажется, у Лильки немного отлегло
от сердца. И от души – тоже!    
        А с утра Лиль уже заступила на дежурство. Мне разрешили посмотреть, как она работает, но с условием – не отвлекать, что я твёрдо обещал. И вот я в комнате дежур-
ной по сектору околоземного пространства. И Лиль за работой. Я ещё не видел её такой:
- сама серьёзность, полная сосредоточенность, оперативность и решительность. … Да!
Вот это – Человек в работе! Вспомнился, в этой связи, пилот нашего таймолёта – Силь.
Что бы не отвлекать Лилейлу, я тихонько вышел. Эта дверь «растаяла» предо мной и
за мной тут же затянулась.
        Через 4 часа Лилелу сменила Арария и, отдохнув немного, «дома», жена сделала мне экскурсию по орбитальному городу.  Здесь был зимний сад, даже с небольшими фон-
танами, кинотеатр, внушительных размеров спортзал, купальный бассейн, а также
несколько магазинов и ещё кафе, довольно уютное, чистенькое, с видом на Землю. Даже был ресторан с танцевальным залом! – Было где отдохнуть душой!
 
                Прощание.

        Но день расставания всё же настал. Ара подменила подругу и Лиль прибежала проводить меня. У трапа рейсового гравилёта мы остановились. Она долго смотрела мне в глаза, словно стараясь запомнить, запечатлеть меня навсегда в своей памяти, по-
том крепко обняла. Наши губы сомкнулись в долгом поцелуе. … Тут Лиль резко отстра-
нилась и, ещё раз кратко глянув на меня, быстро выбежала из ангара. Я огляделся. Ря-
дом никого не было. Тактичные люди! – Они все уже заняли места. По видимому, ждали
только меня. Поспешно поднявшись на борт, я сел на первое-же, свободное место. Оно
находилось слева, у окна. Компрессоры быстро откачали воздух, открылся люк и наш


                182

гравиплан, плавно выплыв в открывшееся отверстие, устремился к Земле.
        Я отпустил скрель (одному лететь через весь город «пешком» не хотелось. Так я
летал только в обществе моей дорогой!) И вот карниз нашей, родной квартиры! – Сту-
пил на него … один! Некогда желанный, наш дом был пуст … (как это Лиль и предвиде-
ла!) Вот наша, уютная прихожая. Одно кресло немного сдвинуто … в нём сидела Она.
Ещё недавно! А вот – кухонька. – Просторная для нас, двоих! Всё тут рационально, даже
освещение: - не как в мои времена – висела лампочка в центре потолка, а всё, на чём го-
товка – по стенам. И, что не начни делать - загораживаешь постоянно собственной те-
нью!  Здесь же светился весь потолок сразу и средние, стеновые панели. Моя хозяюшка так и не успела на кухне своей ничего приготовить. И сейчас тут тихо и темно. А вот и
наша спальня, где неслись наши ночи, полные романтики, блаженства … Здесь мы от-
дали всё один другому – всё, что только могли и «пили», «пили» друг друга полными,
сладостными глотками, которым не было конца. Теперь тут поселилась тишина – звенящая, удручающая без любимой. Тишина и темнота … Нет! Один здесь быть я не
смогу! – Я вышел и закрыл дверь за собою. Вызванный мной скрель причалил к площа-
дке. Это оказался тот же аппарат, что доставил меня сюда. 
        Скоро я уже входил в свои «покои» в Тавймо-Центре.  Тут, по крайней мере, я снача-
ла был без Неё. Сюда прибыл из нашего времени. Одиночество здесь не ощущалось так
пронзительно. … И, всё же … так, как прощалась со мной Лиль, прощаются только на-
всегда! Это – точно! Предчувствие большой беды заполнило душу. И Келлий что-то от-
малчивается! – Они что-то знают, но мне не говорят! Но что?! – И тут на кирт мне вышел
Келлий: - «Лев. Я жду Вас в гостиной» - Недоброе предчувствие значительно усилилось. – «Иду».
      
                Рок Судьбы.

        «Садитесь, пожалуйста – пригласил меня Келлий, указывая кресло напротив. Лицо
его было серьёзно и, как мне показалось, суровым. Это точно – не предвещало ничего хорошего! –«Нам с Вами, Лев, Надо съездить ненадолго в Ваше время – начал Келлий. –
Сами знаете – вмешательство в ход истории недопустимо ни в каких формах». «Вот так!
- Подумалось мне: - Решил помягче выразиться: «ненадолго». – Это, читай – навсегда.
Вот и всё!» - «А как же Николай?» - Поинтересовался я. – «Он уже заканчивает био-реставрвцию в Мед. Центре и скоро будет здесь. Очередь за Вами». – «Да уж! – Подумал
я: - «Федот, да не тот!» Это второго его двойника медики заканчивают. Что же теперь
будет с Лилькой? … Ах, да, меня ведь, как и Николая заменят на второго двойника. Ну, что-ж!  - Видно – Судьба!» - «Я только прошу об одном: - обратился я к Келлию: - не говорите Лилейле об этом. Так и мне будет легче». – Келлий молча кивнул и поднялся.
Встал и я, готовый потерять всё и покинуть навсегда этот, чудесный мир. Мы пошли к
лифту. Так вот что чуяло сердечко бедной, моей девчонки! Чистое и бесконечно чуткое
к грядущему сердце любящей и бесконечно любимой чувствовало, там – у гравилёта, что видит меня в 126-м, орбитальном – в последний раз! … А может Келлий уже заран-
нее её оповестил, строго запретив ей мне это говорить?! Скорее всего, так оно и было!
Я стал по кирту вызывать Лилейлу. –«Лёвочка! – Зазвучал в мысли, в последний раз, её
дорогой голос: - Ты, наверное, сейчас один?» - «Один».- Сказал я и комок подступил к    
горлу. – «Родной! Не тоскуй так! Вот видишь – твой приборчик у меня опять зашкалива-


                183

ет! Мы встретимся! Мы будем вместе, родной! Верь, обязательно будем вместе и не рас-
станемся больше никогда … а сейчас извини – я на смене. Не скучай, милый! Постарайся
заснуть. До свидания! Целую тебя, любимый, много – много раз! Только береги себя!
Слышишь?! Я умоляю тебя: – береги себя!» - Она ещё подождала, но у меня не было сил
произнести больше ни слова и её кирт отключился. Мы с Келлием молча сели в скрель
и вскоре уже входили в знакомый зал. Сотрудники поздоровались со мной за руку и …
Николай – тоже: - «Давай, Лёва, не задерживай там!  - Сказал он весело – Погостили и хватит! Пора домой!» «Хорошо эту копию ориентировали психологически! –Подумал я.
Ничего, наверное, не знает, как тут его прообраз развернулся! Спешит домой, радуется!
А сам, Колька, сейчас безусловно купается в улыбках своего, девичьего «дивизиона».
Что - ж! Каждому – своё!
        Я вошёл в знакомый коридор, на выдвинувшийся из люка лоток положил мой дорогой кирт, снятый костюм, купленный мне любимой ещё перед свадьбой – костюм с подаренным значком от Мэра нашего города, часы, подаренные любимой. Обнажён-
ный, прошёл в камеру … за всеми дефектами, которые не так давно, устранили здесь. 
Вместе с прошлым возвращались и они.
        Выходил я уже не той, лёгкой походкой, какой выходил отсюда. Снова на месте было брюшко со шрамом от хирургической операции, вернулась вся моя «растительно-
сть» - я был не брит. Появились вновь все родинки, папилломы … и, даже – волоски на
родинке запястья правой руки были той же длины и даже выгибались туда же! Вот уж,
где скрупулёзное копирование! А на лотке, вышедшем из люка рядом, лежали мои …
трусы, носки, брюки, рубашка с короткими рукавами, а под лотком – мои чёрные, старые туфли. Часы, вот, остались новые! Только что с них, в наших условиях, будет
толку? – Ведь нет, в наше время, такого спутника нашей планеты, который бы питал
часы такой конструкции! Ладно! Часы эти никакого урона ходу Истории не принесут.
Выйдя, я услышал, как Келлий разговаривает о чём-то с сотрудником Мед. Центра, но
я не понимал теперь их языка. Зато всё остальное, как ни странно, помнил!

                Возвращение.

        Скрель вновь и, в последний раз понёс меня, да и Келлия, над городом. И я с горечью
любовался им в последний раз, как чем-то, чего я не достоин, что уже не для меня. По-
чётный гражданин 387-го города удалялся в изгнание, покидал этот, прекрасный мир!
Ну, что-ж! Зато в этом, чудесном времени останется мой сын. Как – то назовёт его Лиль!
Да и отец, я уверен, будет у него достойный. Дай Бог ему – второму двойнику моему большого счастья с самой лучшей женщиной Вселенной! Люби её по- настоящему, не-
наглядную, мою девчонку, береги, теперь уже твоё ясноглазое, бесконечно дорогое
счастье, родной мой тёзка – третий «я»! Может тебя уже и создали! А если нет? Лиль
начнёт вызывать через кирт, а в ответ – пустота. Тёмная пустота! Словно в Космосе.
И поймёт тогда, что меня больше нет. О, Господи! Господи!! Но ведь она, без сомнения
будет тогда пытаться выйти на кирт Келлия.  – И он не ответит! И вдруг, Сидя – тоже!
Тогда и поймёт Лиль, куда я канул. Господи, Лилька!! Зачем мы только встретились?!
Я теряю тебя – живую. Ты – меня.
        А над городом властвовала ночь. Где-то, вдали сверкало. «Опять гроза с часу ночи!»
- Припомнилось мне. На этот раз Келлий посадил скрель в открывшееся отверстие ку-


                184

пола, прямо возле таймолёта.  У его двери уже ждал Силь. Здороваясь с ним за руку, я
уловил его сочувственный взгляд. Мы заняли свои, знакомые места. Коля-3 был весел
и ободряюще глядел на меня. Стенки корабля сразу пропали и таймолёт устремился вверх. Стремительно ушёл вниз купол Таймоцентра и огромный мегаполис, сияющий огнями, стал быстро уменьшаться в размерах. Начали свой, постепенно убыстряющий- ся бег звёзды на небе. Но мне, почему-то, не хотелось ничего этого видеть. Я прикрыл глаза, а когда открыл – таймолёт уже стоял на нашем, колхозном поле. Проявились и
стали непрозрачными стенки салона корабля. «Прибыли! - Объявил Келлий. – Сейчас по-вашему 1 час 35 с половиной минут ночи. Поставьте на своих часах. Не сомневайтесь.
Наши контрольные часы идут с точностью до микросекунды. Иначе нам нельзя». – Мы
переставили, соответственно, стрелки своих часов. Что интересно, у Коли тоже оказа-
лись часы из будущего – Ара, конечно, вернула Коле его подарок, но он, почти тут же
передарил их какой-то другой красавице. И теперь нам обоим надо было вновь покупать наши «древние» часы. «Таким образом – продолжал Келлий – вы оба отсутст-
вовали в вашем времени всего 5 минут». Мы вышли на воздух. Чуть тянул, пахнущий разнотравьем, ночной ветерок. Всё так же перекликались в темноте сверчки. Свети-
лись красными огоньками высокие трубы электростанции. Где-то, рядом, шелестели,
потрескивая её провода тока высокого напряжения, гоня энергию потребителям. «Ну,
что-ж! Давайте прощаться, друзья! - Заговорил Келлий, улыбаясь одними краешками
губ. – Как видите, на работу вы не опоздаете, что мы с вами и наблюдали в начале экс-
перимента». – «Да уж, Келлий! – Отозвался я. – Сюрпризы Вы любите делать!» - «Жаль
что не всегда – приятные – извиняющимся тоном сказал учёный – Но, что поделаешь!
Экспериментальная работа, порой, того требует». – Он пожал руку Николаю и тот бодро
зашагал к своей машине, оставленной нами в лесопосадке.

                Берег надежды.

        Я тоже протянул Келлию руку, но он жестом пригласил меня обратно, в таймолёт.
Сказал: - «Я специально, для Вас, Лев, сделал эту запись». Он указал на стоящий, рядом
с Силем, экран гогравизора. Передо мной была так знакомая крыша Мед. Центра нашего 387 – го города. Здесь стояли мой ассистент Геррий и … Лиль (!?) Девочка моя
то и дело поглядывала на часы. Внезапно появился наш таймолёт. Из его двери Келлий
и Силь вывели какого-то старика. … О, Боже!  В нём я, хоть и с трудом, но узнал … себя!
Лилька кинулась к старику. Обняла его, стала страстно целовать … Старик тоже обни-
мал Лильку. Оба плакали. Затем все пошли к лифту. Старик бодрился, старался обой-
тись без помощников, а в глазах радость и молодой, ну прямо юный блеск! Появились
сотрудники Центра и увели старика, но за ними последовали все, даже Силь. Но тут
вдруг появился опять я, но уже снова такой, каким был всего пол суток назад: одет был
в тот же, выходной костюм, который мне выбирала любимая, которая, сияя счастьем,    
шла теперь рядом, держа дорогого под ручку. Силь и Келлий дружески простились с
нами и улетели на таймолёте в свой Центр, а мы, чуть подождали скреля, сели и он
улетел. Озадаченный, я повернулся к Келлию. «Вы, Лев, говорите, что я люблю делать
сюрпризы. – Заговорил учёный. – Вы правы - это мой, исследовательский метод. Так вот: - при регрессивной био-реставрации в Вашем мозгу задействована одна из свобод- ных клеток.  Мы сделали её сигнально – трансляционной.  На мышление и здоровье она


                185

абсолютно не влияет, но подаёт сигналы, которые дадут нам возможность видеть Вас,
где бы Вы ни находились на Земном шаре. Ваши-же учёные в ближайшие 1000 лет её
излучение обнаружить будут бессильны. И в ночь, предшествующую исчезновению сигнала Вашей клетки, мы Вас заберём обратно. Живого. Там снова отреставрируем – Вы это видели Сами и тогда летите со своей Лилейлой, куда хотите!  Она и проживёт-то без Вас, в нашем времени, всего 11 часов с минутами. А Ваш двойник по схеме этого старца, будет воспроизведён и заменит Вас здесь. Вам понятно?» - «Ну, Келлий!» - только и мог вымолвит я. – Вот уж это сюрприз, так сюрприз!! – Да он мне дороже всех
в жизни сюрпризов, вместе взятых!» - «Я понимаю – улыбнулся он доброй улыбкой. – Но уж, не обессудьте: - вернётесь – работа с вашей парой продолжится и, даже не могу сказать, как долго». – «Да хоть всю жизнь! – Радостно ответил я ему. – Только из-за меня
одного столько рейсов!» - «Эксперимент!» - Многозначительно произнёс Келлий6 – Тут
всё рассчитано. Значит это того стоит!» - «А Вы сейчас прямо обратно?» - Полюбопыт- ствовал я. – «Да. Прямо обратно – подтвердил Келлий. – Только, Лев, одно, строгое усло-
вие: - Мы Вам сохранили память о том, что было у Вас в нашем времени – и это – тоже часть эксперимента. Я Вам разрешаю поведать всё это людям – вашим современникам
не раньше, чем через 20 лет, или не ранее 2003 -го года.  Таково моё строгое условие.
В этом случаи, подобное не будет вмешательством в ход истории, а пройдёт у Вас как
научно – фантастическое произведение». – «Клянусь, что не вымолвлю и словечка, ни-
кому и минутой раньше! – Заверил я. – Да и Сами посудите: если начну серьёзно людям
рассказывать всё это, меня просто – напросто посчитают сумасшедшим». – «Это верно – улыбнулся Келлий – гарантия хорошая!» - «А как, вы за мной снова полетите сюда?»
- Полюбопытствовал я. – Это же такие расходы!» - «Зачем же? – Возразил Келлий – Мы Вас подберём ещё на пути туда, к нам. Судите Сами: всё равно, в современных Вам условиях, ещё больше 100 лет Вы не протянете. А для нас эти 100 лет – Сами понимаете-
те – мизер! Более того: - мы будем постоянно знать состояние Вашего здоровья. И это
входит в программу эксперимента». – «Как?» - Не понял я.  – Через ту же, сигнальную клетку Вашего мозга». -  «Но ведь вы в нашем пространстве появляетесь на маршруте всего на 1/20 – ю секунды!» - Удивился я. – «Этого вполне достаточно – пояснил Келлий
- для электроники нашего времени это – целая вечность! Так что если Ваше фактичес-
кое состояние будет ухудшаться, мы всегда начеку, замедлим движение во времени и
возьмём Вас, как мы взяли, к примеру, Вашего, любимого Александра Сергеевича. А вот
двойника уж придётся отдельным рейсом доставить … Ну, друг мой, Лев, до встречи!»
- мы обнялись с этим, замечательным человеком и учёным. Так же простились и с Силем. Парень ободряюще мне улыбнулся. Я махнул им рукой на прощание и заспешил
к лесопосадке, где стоял наш с Николаем транспорт. Когда обернулся – в поле уже ни-
чего не было. Всё!

                Дома.

        Колин «Мерседес – Бэнц» , тем временем, газовал вовсю. «Чего ты так долго! – Не-
терпеливо заговорил Николай. – Я жду, жду …». – «Да, понимаешь, решил им на проща-
ние анекдот рассказать … про Хрущёва». – «Нашёл время анекдоты травить! Скоро два
ночи. Завтра на работу. Ехать надо!» - Он включил фары и, мы тронулись в путь домой.
«А ведь сейчас мы это видим сверху! - Подумал я.- Да! Необыкновенная машина – этот


                186

Таймолёт!» Настоящая победа человеческой мысли, человеческого гения.
        Лифт, несмотря на ночь, работал. Я тихо открыл дверь своим ключом, благополуч-
но пропутешествовавшим со мной в кармане брюк, так же тихо запер дверь, неслышно
разделся и лёг на свою кровать.
        Утром, идя по делам, увидел Николая Ивановича.  Поздоровались, как всегда, за руку. «Ну, как командировочка тебе?» - Спросил я его весело. – «Какая «командировоч-
ка?» - Удивился совершенно искренне он. – «Ну мы же с тобой вчера ночью приехали. Не помнишь?!» - «Это ты, Лев Владимирович, что-то путаешь!  Я вчера пришёл с работы и весь вечер смотрел телевизор». – «Ах, да! Извини». – Пришлось выкручиваться мне экспромтом: - Это я же не с тобой приехал! Да спал всего 4 часа. Наверное ещё не совсем проснулся!» - «Ладно, Лев – улыбнулся Николай – Иди лучше домой, да выспись хоро-
шенько!» - Мы пожали друг – другу руки и разошлись по своим делам. Я сразу понял, что Келлий, уже в полёте, доставив нас обратно и направляясь в своё время, изъял из
памяти Николая - 3, все события прошлой ночи и вообще всё, что связано с нашим путешествием в будущее. Что-ж! Келлию виднее. Может так оно и лучше … для всех.
        На удивление быстро заснув в ночь возвращения, что очевидно, скорее всего, бы-
ло тоже заслугой Келлия, на следующую ночь уснуть не мог ни как! Рядом, на своей
койке мирно посапывала, ничего не ведая, жена – моя попутчица, и избавительница от
одиночества. В нашем времени. В зале, на диван – кровати видел свои сны наш сын –
третьеклассник. И я подумал: - «До чего же скрупулёзно и справедливо Келлий проду-
мал и предусмотрел всё! Ведь и моя семья тут ни в чём не виновата, что со мной такое
произошло! Вот где мышление! – Настоящий учёный! – Гений! Я заснул, наконец, но
среди ночи проснулся. И мысли, всё же, уносились туда, в тот дивный, сказочный мир,
от которого меня отделяли всего одни сутки! Сон не шёл. Нахлынули воспоминания.
И, главное – Лиль. Передо мной снова и снова вставал её светлый образ. Невысокая –
чуть выше головой моего плеча, худенькая, изящные, безукоризненные линии тела,
- буквально, шедевр творения Великой Природы, ноги – сама элегантность, изящество,
грация, глядя на которые в благоговении замирала душа от восхищения и восторга;
руки – лебединые крылья чудесной красоты!! Как сладко билось сердце, когда она
обнимала меня! Каждое прикосновение этой, чудесной девушки становилось земным
раем, уводило в сладостные дали высшего блаженства. Даже шутливое прикосновение
милого пальчика любимой к кончику носа – уже было маленьким праздником! Строгие,
безукоризненно правильные черты её красивого, бесконечно дорогого лица, коротень-
кие, прямые, русые волосы, едва касавшиеся плеч, чёрные, как смоль, брови, не знав-
шие косметики, милые, миниатюрные ушки и, под чуть удлинёнными ресницами, голу-
бые, как моё, любимое небо, глаза – глубокие, как Космос. Любящие, родные … а губы!
Как, в своё время писал Алексей Максимович Горький, который так тепло и радушно      
по-отечески, принял нас с Лилейлой у себя, уже в том времени: - «Словно рана губы
влажно – алы». – Будто про неё – про мою, дорогую Лиль писал! Когда губы эти прикаса-
лись у щеке – это был краткий миг мгновенного наслаждения. А когда они сходились с
моими – я забывал обо всём на свете! Видно, Великая Мать– Природа создала нас имен- но друг для друга, как продолжение один – другого, как людей оптимально, и макси-
мально подходящих друг – другу. В моём времени, естественно, не было такой, да и
бесспорно, быть не могло!
        А Келлий – я теперь уверен – изложил ей этот свой план ещё при подходе к Земле,


                187

когда мы возвращались с круиза по планетам – от Плутона и, безусловно, под строжай-
шим секретом от меня. Бедная, моя любушка! Она из последних, своих, душевных сил
старалась не подать виду. Но, всё – же, это было свыше её возможностей, хотя она муже-
ственно держалась до конца. – Иначе не могла: - ведь и сама наша встреча была заслу-
гой Науки. Теперь Наука требовала платить за счастье. За всё, в этом мире, надо платить! И она платила с лихвой, почти нечеловеческими страданиями своей души. Страданиями, даже не за себя, не за эти 11 часов, которые любимый не будет в её мире,
в её современности, а за него, которому – она это знала – придётся ждать встречи с ней
всю оставшуюся жизнь! И гнетущая, давящая душу этой, мужественной девушки жа-
лость к самому, дорогому человеку, скрываемая из последних, душевных сил, всё-же,
порой прорывалась, чего и я не мог не заметить. Лиль, понимая это, старалась, как мог-
ла, хотя бы увести меня от грядущей правды в сторону меньшего зла, только бы скрыть
эту, жестокую правду, которую она была обязана скрывать. Только теперь я оконча-
тельно понял это! – Мужественный, сильный характер у такой, с виду – хрупкой, ху-
денькой девушки! – Орбитальщица!  И, когда мне стало ясно всё это – острая жалость к любимой кинжалом вонзилась мне в сердце! Каких, титанических сил стоило это Лильке!!  Бедный, мой дружочек! Где-то она сейчас на своей 126-й орбитальной!  Воз-
можно – одна в нашей, двухместной, семейной каюте. И только Изольда – та, милая кошечка скрашивает её одиночество. А в плавающем, 8-м доме пустует наша с Лилькой семейная квартира. Кто знает, сколько ещё проживу, но уверен, весь этот, отпушенный мне Судьбою срок, спрессуется для Лиль в эти 11 часов. Господи! Помоги родной моей выдержать это!  Лиль там, к счастью, не одна – с ней – Ара. Она не бросит подругу в горе. А в нашей с ней, пустой квартире сейчас тихо, безлюдно и темно. А может сейчас там день? Или может …  - Ничего там, пока-что, быть не может!  Просто, всего этого ещё нет и очень – очень долго не будет!  Я-то, ладно, доживу жизнь и здесь.Главное – перспектива – путеводная звёздочка впереди! И, если Келлий сдержит своё слово, в чём можно быть твёрдо уверенным, ибо за весь период наших взаимоотношений, он не нарушил данного им слова ни разу, да просто и потому, что он глубоко порядочный, интеллигентный человек, есть надежда вернуться туда и многое ещё сделать в жизни. А, прежде всего – обнять мою дорогую, через положенный Природой срок – подержать нашего сынишку на руках, увидеть первую его улыбку. … Пусть, ради этого мне придётся, в своём времени, ждать всю, оставшуюся жизнь … без одного дня, но, когда наступит, наконец, это, долгожданное время – примчусь обратно, сквозь века и тысяче-
летия, встречу милую, свою, девичью улыбку, вновь пройду опять прогрессивную мед. реставрацию и, сразу же на скреле, вдвоём – в космопорт и на 126-ю, орбитальную. Так, прощаясь, разрешил Келлий. С работой-же что–нибудь придумаю. Скорее всего сделаю как мой братишка – он ведь умница!
        А за окном уже занималась заря нового дня. Сон так и не пришёл ко мне в ту ночь.

                Эпилог.

        И вот прошло 20 запретных лет. За такое время, обычно, многое забывается. Но всё,
что произошло тогда, я помню до их пор, в мельчайших деталях!  Не иначе – это тоже
Келлий! – Он в полёте. И, даже, в моём времени, наблюдает за мной! Что-ж! Я рад по-
служить Науке, пусть того, далёкого будущего, которое ещё только наступит. А пока –


                188

жить, как намечено. И теперь я вправе поделиться происшедшим с моими современни-
ками.
        А Николай Иванович – 3 живёт себе преспокойно в нашем времени, тогда, как его
матрица – настоящий ОН – остался там. Истинному Коле Пайдужему хорошо: - его не вырвали из того времени – из того рая на Земле, заставив ждать возвращения всю жизнь. Он наслаждается там с целой гурьбой красавиц – своих почитательниц – потен-
циальных жён.  Что-ж! В этой жизни, по видимому, во все времена, действительно –
каждому – своё! Может девушки Николая и уберегли его от такого решения Келлия?!
Ибо, на сохранение строгого секрета таким количеством женщин, трудно рссчиты-
вать!
        И, всё же … и, всё же … Будущее ещё не наступило, но … оно существует – оно – реаль-
ность!  И отголоски его доносятся до нас в виде пророчеств таких предсказателей, как
Настрадамсус, как ясновидец и экстрассенс – Вольф Мессинг и другие, известные пред-
сказатели. Оно сигналит нам из своего далёка вещими снами, добрыми, или злыми предчувствиями. Даже обычные приметы – у каждого – свои не сбросить со счетов! Бу-
дущее ещё где-то, далеко – его просто нет – не наступило, а сигналы оттуда уже идут!
Как может быть такое?! – Постичь это человеческий разум, пока, не в состоянии. Знает
это, по видимому, лишь Тот, чей Великий Разум давно уже всё спланировал и опреде-
лил Судьбу каждого человека, народа в целом, государств на планете, да и самих пла-
нет – тоже.
        А уфологи, как представляется, тщетно ищут инопланетян!  Если бы те прилетели,
хоть раз, то цивилизация с цивилизацией не могла не установить контакта!  Когда-же
контактов явно избегают и скрупулёзно стараются не вмешиваться в ход истории …
пусть подумают лучше – кто это может быть!
        Так, какой он – человек того, далёкого грядущего? – Он свободный, спокойный и
уверенный в своём будущем. Он смел и отзывчив к несчастью любого и всегда готов
прийти на помощь.  Ему глубоко чужды равнодушие и лень. Человек будущего живёт
в полном достатке, не зная нужды и зависти. Он не знает борьбы за выживание, подлости, вероломства, а уж, тем более – какой бы то ни было склонности к преступно-
сти, да и какого – либо зла вообще. Этому человеку не знакомы ни болезни, ни страх
смерти. Он живёт в своё удовольствие и работает, наслаждаясь душой. Это - средоточие
творческого ума, глубокой порядочности, законо – послушания, вежливости, скромно-
сти, природной красоты и неуёмной романтики.         
        Великое счастье – пожить среди таких людей, хоть немного!  Великая удача – уви-
деть тот, прекрасный, чарующий мир своими глазами. И нам повезло.
        Мы были там!         

                Окончание повести.