Вадьинский обелиск, или сто сорок пять

ВАДЬИНСКИЙ ОБЕЛИСК, ИЛИ СТО СОРОК ПЯТЬ

Сто сорок пять имён — бетонная слеза,
Застывшая в молчаньи скрежета металла.
Их юности заря — весенняя гроза —
Ушла и на холме им обелиском стала.

Сто сорок пять сердец — единый, мощный стук,
Оборванный свинцом в атаке безымянной.
Они познали горечь предрассветных мук,
Приняв судьбы удар, жестокий и нежданный.

Их прах смешался с глиной сопок и болот,
Где каждый дюйм земли пропитан алой данью.
Они вросли корнями в стылый небосвод
И стали частью рек и каменною дланью.

Сто сорок пять бойцов — незыблемый редут,
Что встал живой стеной пред вражеским оскалом.
Их имена в веках бессмертие найдут,
Они — нетленный свет над ветреным причалом.

Сто сорок пять знамён, алеющих, как жар,
И вспыхнувших на миг над жатвою кровавой.
Их подвиг — вечный гимн, божественный нектар,
Который пьют потомки с почестью и славой.

Их души смотрят вниз с небесной высоты
На мир, что был спасён от твари бесноватой.
Они — хранители священной чистоты,
Солдаты стойкости и храбрости крылатой.

Их доблесть не ушла под мраком клеветы,
А стала песней вечной, гордой и правдивой.
И в каждом колосе проросшие черты
Напомнят нам о них с печалью нефальшивой.