***

До вечера время у него ещё оставалось, и потому он в колбасный цех со второй запиской решил не медля зайти. Может в этом месте удача ему улыбнётся.
     Дорогу не сразу, но всё же нашёл, с двумя пересадками ехал. От остановки ещё метров двести прошёл. Слева парк, деревья растут. Справа - парковка, и стадион. После работы, видимо, мяч дружно гоняют.
   И у них на входе охрана с дубинкой стоит, но уже не мужского, а женского рода. Причём насмерть стоит, большой грудью проход закрывает. "Звони, - говорит, - секретарю. Даст добро - тогда милости просим.
    И снова он по телефону звонит, объясняет суть своего дела. Хорошо записка у него от министра была, только потому секретарь ему пройти разрешила.
 После этого женщина охранник ему говорит: Надевай белый халат, колпак и бахилы, потому как у них санитарные нормы. И по дороге этой прямо иди. Там справа контора директора будет.

       Нашёл Иван хозяина колбасного производства быстро и без труда. Тот тоже нормальный мужик оказался.
  - Я, - говорит, - сам когда то сидел. Но недолго. Всего около года. Пол года в Сизо и потом полгода на зоне. В общих чертах, всё было нормально. Сейчас, говорят, стало строго. Строем ходят, песни поют. Но тогда разброд был в стране. Ну и на тюрьме тоже.

   Заправлял у нас Паша. Во многом интересный субъект. Как-будто с экрана сошёл. Молодой, по сути - шпана: лет двадцать пять на вид ему было, но, видно, он и на малолетние сидел, говорил как-то так больше лозунгами. А когда слушал, так обязательно в пол смотрел и был, как говорится, весь внимания. Ничего плохого за него не скажу, серьёзно ко всему относился, но напрягало это. Сам понимаешь: и так в тюрьме, а тут ещё в камере за тобой сто глаз наблюдают.
  Предлагали в карты играть. Это я про блатной комитет. Я говорю - не умею. А Они мне: Научим! Благодарю, - говорю, - от души! Но не надо. В итоге отстали. В Сизо, конечно, было паршиво, но после суда, уже в лагере жить было можно. Отец меня потом откупил и я из этой могилы по амнистии радостный вышел. Но зарёкся туда ещё попадать, а потому сразу же послал всех друзей на фиг и начал серьёзно учиться. Электро-механический, считай, на отлично закончил. Декан уговаривал оставайся на кафедре, ты очень способный. Но я на производство пошёл. И вот до директора, как видишь, дошёл. Так что можно сказать тюрьма мне на пользу пошла. Стал на жизнь по-другому смотреть. Но если человек - борзый, как пёс, баламут и честно жить, усердно учиться, работать для него смешно и вообще не по его дворовым понятиям, то такого, конечно, не перевоспитаешь. Он каким войдёт в тюрьму, таким же и выйдет.