Глава 5. Саратов

Беляеву, как боевому офицеру, было привычно наблюдать огромные скопления людей на ограниченном пространстве. Но на Александру колышущееся море шинелей, ощетинившееся штыками, произвело шокирующее и гнетущее впечатление. Серая волнующаяся масса была расцвечена пятнами женских платков и шляпок, мужских котелков и даже цилиндров. Кое-где морской пеной белели папахи – это казаки сбивались в земляческие группы. Аля испуганно прижималась к мужу.
 
Беляев остановился, не понимая в какую сторону идти. Идти… идти было невозможно. Нужно было пробиваться. Иван Тимофеевич попытался было протиснуться между двух солдат.

– Куда прёшь! – резко, не оборачиваясь, осадил один из них.
– Погодь, вашбродие, – повернулся второй, равнодушно глянув на генеральские погоны. – Не видишь, нет ходу!
Беляев смотрел на разрешение, подписанное Кутеповым и англичанами, с каждой секундой осознавая его бесполезность.
– Иван Тимофеевич… Ваня! – Александра легонько дёрнула мужа за рукав. – Что будем делать?

Беляев озирался вокруг. Теперь и назад дорога была отрезана прибывающими беженцами.

«Бах!» – раздался сухой выстрел.

За ним ещё два раза прокашлялся чей-то простуженный «наган».
Послышались крики, возгласы, в основном женские, «Господи!». Кто-то грубо выругался. Толпа, словно театральный занавес, внезапно расступилась, открыв перед Беляевыми апокалиптическую картину. Дроздовец в чине поручика стоял, крепко обняв жену. У них под ногами, навалившись на баулы, лежали тела трёх сыновей. Офицер, прижав женскую голову к своей груди, приставил дуло ей под сердце.

«Бах!»

И женщина медленно сползла к сыновьям, аккуратно поддерживаемая мужем. И следом сразу ещё один, последний, выстрел – уже себе в висок.

Всё произошло настолько внезапно, что Беляев очнулся лишь, когда кровь дроздовца обрызгала пальто Александры, и та громко вскрикнула. Капли на своём лице Иван не почувствовал. 

– Посторонись! Разойдись! Дайте дорогу! – послышался, показалось, знакомый голос.

Адъютант Кутепова с караулом в чёрных врангелевских мундирах вышел в центр и рассматривал место трагедии. Он снял фуражку и перекрестился. Караульные предположили, что нужна телега. Адъютант стоял в раздумьях, сомневаясь, что удастся дважды повторить тот же путь, да ещё с лошадьми.

– Подполковник, – позвал Беляев, протягивая разрешение. – Помогите, голубчик!
– Иван Тимофеевич, ей богу! Видите, что творится!
– Но как же?
– Идите к коменданту порта. Там англичане. Покажете им свою бумагу. Может, дадут вам конвой. Без него не сядете на пароход. Не будете же вы стрелять?
– Где-где? – переспросил Беляев.

Подполковник показал в сторону двухэтажного кирпичного здания в сотне метров справа.

– Аля, оставайся здесь и никуда не уходи. Я скоро вернусь.

Генерал, воспользовавшись возникшей разреженностью, скрылся в толпе. Александра устало села на чемодан.

                ***
Беляев, ругаясь и толкаясь локтями как мужик, пробился к указанному адъютантом строению. На первом этаже располагался английский караул. Комендант находился выше. Беляев поднялся по лестнице. По людям, кучковавшимся уже в коридоре, Иван Тимофеевич понял, где нужный кабинет. Но он был заперт. Комендант куда-то вышел. Прождав безрезультатно почти час, Беляев спустился вниз. Там он наконец смог показать своё разрешение английскому морскому офицеру.

Тот, взяв в руки гербовую бумагу, насмешливо смотрел на русского генерала. Только сейчас до Ивана Тимофеевича дошло, что, козыряя, прикладывал руку к пустой голове. Папаха где-то была потеряна. Англичанин сообщил, что «Бюргемейстер Шредер» сегодня грузиться не будет. Возможно, завтра или, что вероятнее всего, послезавтра. И генералу следует приходить сюда каждое утро узнавать новости. Хорошей вестью было то, что офицер подтвердил, что, благодаря подписям генерала Милна и адмирала Сеймура, ему будет выделен конвой и обеспечена посадка и, возможно, отдельная каюта.

Воодушевлённый Иван Тимофеевич вернулся на причал. Пройдя несколько шагов, он заметил втоптанную в грязь папаху. Заметив в этом хорошую примету, он отряхнул её и надел. Беляев поспешил к жене, удивляясь тому, что людей стало меньше и идти легче.

                ***
Александра безучастно к происходящему продолжала сидеть на чемодане. Второй с беляевскими вещами стоял перед ней. Неожиданно раздался гудок. За ним ещё один, а потом и третий.

Кто-то крикнул «Саратов»!

Людская масса всколыхнулась и, подняв Александру словно цунами, понеслась к сброшенным сходням. Александра едва успела подхватить свой чемодан. Александра легкомысленно нагнулась за чемоданом мужа.

– Затопчут, дура! – заорал молоденький есаул.

Он отчего-то сжалился над растерянной женщиной, подхватил её вещи и, орудуя рукоятью тяжёлого «маузера», стал ловко продвигаться вперёд. Беляевский же чемодан через мгновение был сбит и растоптан напиравшей толпой. Сопротивляться ей было невозможно. Через несколько минут Александру сильно вжало в казавшуюся неподвижную стену из солдатских спин. Женщина крутила головой в поисках есаула. Вдруг среди бесчисленных голов, сундуков и узлов она увидела впереди поднятую руку с маузером. Вторая рука держала её чемодан.

– Я здесь! – изо всех сил закричала Аля.

Есаул заметил её, и чемодан поплыл по головам к ней. Через несколько минут Аля почувствовала, как её тело втягивает в невидимую воронку. Это она приблизилась к сходням, по которым женщину внесло на палубу, будто горным потоком. Она даже не успела опомниться и схватиться за поручни.

Оказавшись на корабле, Александра ещё долго не могла сопротивляться давлению паникующих людей. Человек в фуражке с крабом заметил Александру. Видимо, её лицо было настолько напуганным, что заметно выделялось на фоне общего горя. Капитан выдернул Александру и затолкал к себе на мостик. Не обращая внимания на спасённую, моряк наблюдал за посадкой и мрачнел с каждым мгновением. Наконец он не выдержал и открыл дверь.

– Трифонов! Братки, сбрасывайте трап к чёртовой матери! Потонем, мать её туды-сюды! – в отчаянии отдал приказ капитан.

Заметив, что матросам не пробиться к трапу, капитан наклонился к рупору мегафона и проорал в него: «Механик, малый назад. Отходим!»
Закрутились, вспенив мутную воду, винты. Пароход вздрогнул всем корпусом и, покачнувшись на волне, стал медленно отходить от причальной стенки.

Трап, пытаясь зацепиться и спасти хоть кого-то, противно царапал крючьями камни. В конце концов он доскрёб до края, и в воду полетели солдаты, казаки, офицеры, дети, купцы и зачем-то бежавшие крестьяне, узлы, баулы, винтовки. Вместе с трапом сорвалось в море десятка два людей. На что они рассчитывали, забивая узкий проход отрывавшегося от корабля трапа?

Обезумев от вида уходящего парохода, они стали кидаться с причала, надеясь ухватиться за висящие концы канатов. Тела глухо бились о борт и падали вниз, с брызгами уходя под воду. Пароход неумолимо отходил на рейд, оставляя не тонущие как поплавки чемоданы и баулы, фуражки и папахи, шляпки и котелки. Сундуки тонули сразу. За ними, перевернувшись и набрав воду, следовали на дно цилиндры. Среди вещей барахтались люди. Никто не помогал им выбраться на берег.

                ***
Беляев бродил среди возбуждённых беженцев, ища Александру. Жены нигде не было видно. Возвращаясь к месту, где Иван Тимофеевич расстался с Алей, он споткнулся обо что-то. Это был его разбитый и растоптанный чемодан. Не веря своим глазам, Беляев опустился на колено и принялся перебирать вещи. На белой рубашке отпечатался чей-то след. Беляев отряхнул грязь с томика Фенимора Купера и вытер капли воды с карты Парагвая, которую тут же спрятал за пазуху. Начинало темнеть. Генерал, зажав подмышками сломанный чемодан, решил проверить квартиру, надеясь, что какая-то причина заставила Александру вернуться туда.

Беляев медленно, словно боясь не увидеть жены, поворачивал ключ в замке, после каждого поворота, прислушиваясь, не послышатся ли знакомые лёгкие шаги. Но Беляева ждала пустота и темнота. Беляев с утра шёл в порт и безуспешно искал жену. Он провёл в одиночестве ещё две ночи, тяжело размышляя о предстоящем решении. Завтра «Бюргемейстер Шредер» точно подадут под посадку, и английский конвой должен будет сопроводить генерала Беляева на борт… Одного.

Иван Тимофеевич не мог понять, что могло произойти в порту с Александрой и куда она пропала. В голову лезли мысли о худшем, которые Беляев гнал. Но брошенный чемодан? Неужели Александра, его обожаемая Аля, могла, не дождавшись, одна сесть на какой-нибудь пароход? Не может быть.  С ней наверняка что-то случилось! Нужно продолжать поиски! Но где?