Из старой записной книжки 166

        ИЗ  СТАРОЙ  ЗАПИСНОЙ  КНИЖКИ /166/.


     Михаил Иванович позавтракал яишницей с жареными лучком и помидорками, и вальяжно рыгнул.
     - Свинья! - крикнула из комнаты жена.
     - Мусик, - крикнул Михаил Иванович из кухни, - «рыгать – хорошо!», как сказал бы Вицин.
     Он поколебался, но всё же начал мыть посуду:
     - Как сказал бы философ Рене Декарт: «Рыгаю – значит существую!» - крикнул он повторно.
     Жена в комнате промолчала, занятая калькуляцией расходов.
     - Между прочим, - сказал Михаил Иванович, входя и заваливаясь на диван, - Георгий Вицин, как ни странно, не жидок, а полуфинн.
     - М-м?... – рассеянно сказала жена, не сводя глаз с калькулятора.
     - Точно, я смотрел, - сказал Михаил Иванович. - А вот Рене Декарт – тот чистопородный.

     Странно, но когда я слышу песню группы «Браво» «Оранжевый галстук», в моём мозгу проплывают слова: «московская прописка».

                Прилітають до нашого поля
                Із далеких країв журавлі.
                Розцвітають і квіти, і доля
                На моїй українській землі.
                (З пісні «Чорнобривці», 1957).
 
     Егор Васильевич смотрел в новостях как Ким Чен Ын награждает орденами выживших и скорбит по погибшим в Курской области и немного прослезился.
     Каждого из награждаемых вождь прижимал к груди, причём было видно, что некоторые из них с трудом удерживаются от обморока из-за охвативших их чувств. Перед стеллой с фотографиями погибших Ким Чен Ын преклонил колено, а потом, отойдя, ещё обозначил небольшой поклон. При этом генералы в зрительном зале сдержанно зарыдали, обливаясь самыми настоящими слезами.
     Всё же, Егор Васильич, хотя у него самого глаза чесались, счёл это панибратство Верховного с починёнными излишним, по крайней мере, Сталин бы до такого никогда не опустился. Не говоря уже о Мао Цзедуне.