Это жизнь - 8

     «Красивые молодые люди – это природная случайность, а красивые старики – это произведение искусства».
                Элеонора Рузвельт

     Вечером, перед сном, я открываю ноутбук и захожу в Интернет на «Одноклассники». Это я называю: посмотреть, чем люди живут. Листаю странички, смотрю фотографии незнакомых мне людей, всматриваюсь в лица, читаю сопроводительные строчки. О чём пишут?  Порой думаю: лучше бы они промолчали. Вот, к примеру, фотография супружеской пары, которые прожили вместе 60 лет. А ниже несусветная глупость, написанная кем-то из родственников: «Кому не стыдно поздравить стариков?» И сразу возник протестный вопрос: - А почему должно быть стыдно? С каких это пор мы стали стыдиться своих стариков? Стыдиться не плохих поступков, а возраста? В моём понимании – Возраст, это подарок Творца! Достойная старость – это гордость семьи и даже нашего государства…
     Пристально всматриваюсь в лица этих двух пожилых людей. Какое умиротворение в их лицах. Глаза добрые, как у, до боли родных людей, не отягощённых грехом. Никакой насторожённости. Люди, прижившие жизнь во имя добра…
     Но не столько лица говорили об этих людях, как их руки, вытянутые тяжёлой работой, с раздавленными огрубевшими ладонями. И какой-то злыдень, ленивый выкормыш, который ничего путного в своей жизни не сделал, постесняется вида этих, не знавших отдыха рук, ещё и усомнится в том, что этими стариками кто-то может побрезговать и не захочет поздравить…

                ***
     Хоть и слабо, но всё же, днём солнышко пригревает, а по ночам туманы всё гуще и гуще, и всё дальше по полям и низинам они уходят. Солнышко взойдёт, и они поднимутся, день прояснится, окажется – времени много потрачено. От того осенние дни всё короче и короче. Листва украдкой желтеет, даже на самых устойчивых к похолоданиям деревьях.
     Рождение никогда не бывает быстрым, для этого должны быть потрачены большие усилия. И хоть деревья не кричат от боли, не стонут и не просят помощи, а как бы крадучись, снизу, где из почки первый листик крылышки развернул, а потом веточка к солнышку потянулась. Те листики, которые после образовались, смелые. Что им не расти, когда тепло и соку от корней поднимается вдоволь. Растут, молоденькие, крепенькие. Им и дела нет, как там те, первые? А первые скромненько новое поколение вперёд пропускают, сами же, ещё только начало августа, а они уже жёлтыми посланиями на асфальте об осени напоминают. Дескать, сколько бы вы силой ни бахвалились, а всё едино тут же, рядышком ляжете. Мы – первые пришли, первыми и уйдём.
     И всё бы ничего, только ветер – непоседа, всю ласковость свою растерял. Уже не ласкается котёнком в листве, а подружек берёз обидеть норовит. Всё за косы дёргает, да так, что те, бедные, по ветру рученьки простирают. А рукава всё ветшают. Осень зиме путь кажет, как бы к холодам вовсе нагими не остаться…
     Что в том проку, что листва золотая, оторвавшись от матери – уже не родная. А чья? Ветром обижена, дождями унижена. К земле льнёт. Видно вышел тёплым ласкам срок. Остывает земля, засыпает. Сладким соком детушек не питает. Осень ветрена гуляет, хмельная, на бегу листву срывает…

                ***
     Больше пятидесяти лет прожила я в городской квартире, так сказать – со всеми удобствами. А со всеми ли? Телу тепло, а душе? Оно же по-разному жизнь складывается. Иной раз такая муторная тоска накатит, волком выть хочется. Развеяться бы, выплеснуть из души всё лишнее, а где? Оглянешься – везде люди. А тут… видеть никого не хочется. С раннего детства знала где можно тоску развеять – в чистом поле. В лесу не получится. Свидетелей много. Что ни говори, а у каждого дерева свои печали. Вот и получается так, что от своих горьких мыслей не избавишься, а ещё и чужие к тебе, как репьи прилипнут. И каждый о своём плачется.
     Другое дело в поле. Там вольный ветер. Хоть в жаркую, хоть в морозную погоду слезу вышибает. Бывало в детстве иду, куда ноги несут. Выплачусь до изнеможения. Сяду, посижу на меже. Потихоньку в себя приду, домой захочется. Оглянусь, мои печали позади остались, жить хочется. Словно на юру пыльный мешок вытряхнула, от прошлого очистилась. Вот так бы и жила в чистоте, с лёгкой душой, как маленькие  голубенькие бабочки живут. Никого к себе не привлекают. Качаются на блюдце полевого цветка и радуются встрече, обое одинокие – цветок и бабочка. Да ещё ветер – одинокий бродяга. Только ему ни до кого дела нет. На дружбу с ним не надейся. Слёзы из глаз выдавит, да тут же и высушит. Эх, попробуй угодить хотя бы самому себе. К лучшему стремишься, где комфорт и удобства, магазины рядом. О душе вспоминаешь, когда столько в ней накопится, что тяжелее тяжкого идти по жизни станет. А куда идти с этим грузом? Скажете: в церковь! Так и там людно… Каждый через порог свою грязь несёт. В мутной воде не отмоешься. Ищи чистую, проточную. Тесно душеньке, а ей простор нужен. Так, чтоб были видны только Небо и Земля, и ты меж ними. И тут уже хоть плачь, хоть скачи, хоть смейся. Всё, что словами из души выплеснешь – ветер унесёт, развеет. И неважно, чистое небо над головой или брюхатые тучи виснут. Всё пройдёт, росой уляжется. Для новой жизни местечко оставит. А ты иди человече, на мир смотри, у Природы учись. Авось и тебе эти ненавязчивые уроки в жизни пригодятся…

                ***
     Каждое утро, сын мой, Гриша, после восьми часов звонит мне, чтоб задать мне один и тот же вопрос: «Ну, как ты там?» Я уже знаю, что в этом вопросе их несколько. Это и как я себя чувствую в данный момент, и как ночь прошла, и даже то, чему я решила посвятить день грядущий. Я отвечаю коротко и только говорю  о том, что считаю для себя главным. Ответы не бывают однозначными. Сын молча слушает, не спорит, и хоть воспринимает мой рассказ по-разному, его настроение я распознаю по шумному дыханию. Но, чтоб не задеть моё самолюбие, говорит привычное: «Ну, ты звони если что…» Это он имеет в виду моё здоровье. Потом добавит: «Подморозило. Скользко. Не ходи сегодня никуда. На балкон выходи воздухом дышать… оденься потеплее. Ну, пока-пока». И ждёт, первым не кладёт трубку. Вдруг я ещё что-то забыла сказать.
     Этим утром я уже знаю, что ему скажу. Скоро четыре утра, а мне не спится. Первый в этом году неспешный дождь всю ноченьку слушаю. Забавный он всё-таки барабанщик, выстукивающий свою мелодию на разных барабанах, то одной рукой, то торопливо, в две руки, зажав между пальцами по несколько палочек сразу. Импровизирует проказник, под настроение стучит. А время идёт, скоро начнёт светать…
     В домах, напротив, ни одно окно не светится. А зря. Такую виртуозную музыку дождя они просто проспали… И мне давно пора спать, но барабаны не умолкают и я лежу с закрытыми глазами…

                ***
     Каждое утро, как только подумаю: «Пора вставать!» - первым делом иду на балкон «погоду смотреть». Окидываю взглядом небо, наш широкий двор, количество машин на стоянке, (много ли людей уже уехали на работу, пока я нежилась на кровати…), но это потом, после того, как посмотрю на «след» на асфальте, в аккурат под моим окном. Всё и вся в этом мире оставляет после себя след. Есть тормозной след от колёс машины, какие-то царапины от чего бы то ни было, но мы по привычке ищем взглядом человеческий след, след животного или птичий след. А я под своим балконом иду смотреть – след дождя!
     Совсем недавно, прошлым летом, положили новый асфальт. До этого под окнами была большая лужа. Проедет машина и слышно, как возмущается потревоженная вода. Днём – солнышко, ночью – луна в ней купались. Детишек, птичек, как магнитом к той луже тянуло. Мне уже казалось, что без лужи и двор – не двор. И вот, положили новый асфальт, всё выровняли. Красота! Бордюрчики побелили, легковые машины ровным рядом стоят. Всё хорошо, культурно. Но, после дождя, когда асфальт подсохнет, под балконом остаётся небольшая мелкая лужа, очень похожая на след мужского ботинка. И носок, и пяточка чётко вырисованы. Только раз в пять больше обычного человеческого следа. Подсыхая, этот след только становился меньше, ничуть не теряя своей формы.
     Как-то я соседке об этом сказала, а она насмешливо мне ответила: «С тобой всегда что-то необычное случается…» «С вами тоже случается, только вы мимо пройдёте и ничего не заметите. Вы в другом радость свою ищете… а мне и малого хватает».
     Увижу, улыбнусь и подумаю: Спасибо, Боженька, за сладкие подарки! Яркими горошинами на полочке моей памяти они хранятся. Вот, уйду в свой час в Мир Иной, с собой их унесу…

                ***