Обережно! Мусора несут пургу

                Моей нежно любимой Эллочке Холливуд
     - Що нэ вмэрла ! - орал похмельный Богдан Ступка, перепутав съемочные площадки, но упорно, пусть и немного пошатываясь и кренясь, держась центра кадра. - Есть еще порох в пороховницах !
     - Вконец свихнулся, - заметил курсивом режиссер Нагиеву, упорно изображающему чеченского террориста, - думает, что это он исполнял роль Ломоносова в советском телефильме.
     - Не, не свихнулся, - повел долгим носом, в полной мере ощущающим исходящее от партнера, не халявщика сивушное амбрэ Нагиев, - пьян еси.
     - А ведь всех надо поить ! - догадался режиссер, срываясь. Через миг его видели вовсе не на отрогах Памира, как привык автор сей назидательной и любящей самую красивую порноактрису современного кино для взрослых сказочки, а в радиорубке под управлением волосатика Венедиктова. - Всех надо поить, - кричал в радиоэфир Невзоров, оправдывая вороватость Серебренникова таким незамысловатым путем, что слушатель приходил к единственному логическому выводу : говно страна, народ - сволочь.
     - Обожди, - жутко хрипел бородатый Белковский, выпрастываясь из - за обоев, укрывавших гипсокартонные стены радиорубки, - Хлебыч, не кипешуй пока. Лучше вот  сказочку послушай.
    Оставив за обоями тень отца Гамлета, раздавленного Передоновым таракана, а также всякие иные предметы Егора Летова, Белковский, нагло водрузив свою сраку на главредовский стол, рассказывал, что, мол, тыр, пыр, е...ся в сраку.
    - Да ! - визжал и бесновался лошадиный граф, очком чуя народную правду в простых, но святых словах Белковского. - Элла Холливуд ! И ее шикарно - возбуждающий ридинг !
    - Эк восклицательно - то, - неприязненно пробормотал неуловимый Шендерович, просто проходя мимо по коридору на площадь. - Надо бы запомнить, а потом втиснуть в какой хлесткий, как у Лени Гозмана, постик.
    На площади тогда тревожно было. Смеркалось. Прямо посреди площади торчала съемочная группа, командированная Киностудией имени Довженко в город - герой столицу нашей родины Маскву.
    - Ну, москали, - удивлялся вслух усатый киноактер, чем - то неуловимо напоминая местного тоже Леню Филатова, - ну, уроды.
    - На х..., - поддерживали его партнеры, не халявщики, разворачиваясь лицом к Западу. - Айда, хлопцы, нас в Брюсселе заждались.
    В Брюсселе тогда тревожно было. Смеркалось. Прямо посреди Брюсселя торчал Джихадиджон, уверенно удерживая в руке чью - то отрезанную голову.
    - Москаль ? - невинно поинтересовался усатый.
    - Как хошь назови, - рубанул ему в ответ Джихадиджон по - арабски, - мне по х...
    - Не та Еваропа, совсем не та, - прошептал случившийся мимо Пархоменка.
    И это действительно так.