Зимние огоньки

Снег в полночь
Снег начался вечером, тихо, будто кто-то наверху щедро встряхнул подушку. В окнах домов вспыхивали гирлянды, в воздухе витал запах мандаринов и чего-то сладкого, обещающего уют.
Лена возвращалась домой с работы, неся в пакете бутылку шампанского и одинокий кусок торта — для галочки, чтобы встретить Новый год «как положено».
Она не ждала гостей. За последние два года друзья разъехались, родители зимовали на даче, а с бывшим они разошлись без скандала, но окончательно.
Впрочем, одиночество в новогоднюю ночь уже не казалось трагедией — просто привычкой.
В квартире было чисто и тихо. Елка — искусственная, но всё ещё пушистая. Лена включила огоньки — разноцветные точки засверкали в темноте, отражаясь в окне.
Часы показывали без пяти одиннадцать. Целый час до полуночи.
Она налила себе бокал шампанского и села на подоконник. Снег за стеклом кружился всё гуще. Казалось, город дышит вместе с ним — медленно, мягко, обещающе.
Телефон вспыхнул уведомлением.
«Вы получили сообщение от незнакомого абонента».
Лена удивлённо открыла чат:
«С Новым годом, Ленка! Ты ведь всё ещё живёшь на Пролетарской? Если да — выгляни в окно. :)»
Она моргнула.
Номер не сохранился, но что-то в обращении — «Ленка» — было до боли знакомым.
Она подошла к окну, выглянула.
На заснеженной улице стоял парень в тёмной куртке, держал в руках коробку, а над головой у него — фейерверк из снежинок и фонарей. Он махнул ей рукой.
— Кирилл? — прошептала она.
Тот самый Кирилл. Её одноклассник, сосед по парте, с которым когда-то сбежала с урока, чтобы кататься на катке. После школы он уехал, потом случайно писал пару раз, но переписка сошла на нет.
И вот — стоит под окном, в канун Нового года, словно из другой жизни.
Она быстро накинула пальто и выбежала вниз, забыв про тапки и бокал шампанского.
Снег хрустел под ногами, воздух пах морозом и воспоминаниями.
— Привет, — сказал он, когда она подошла. — Я ехал мимо, увидел название улицы и подумал — а вдруг?
— И вдруг, — улыбнулась Лена. — Прошло всего лет пятнадцать.
— Ну, для чуда это не срок.
Они пошли по улице, где из окон доносились смех и музыка. Кирилл протянул ей коробку — внутри лежала маленькая фигурка пингвина.
— Помнишь, ты собирала таких? — спросил он. — Я нашёл на блошином рынке и подумал, что это знак.
Лена взяла пингвина, и на глаза навернулись слёзы — странная смесь радости и чего-то давнего, нерастраченного.
На центральной площади уже собирались люди. Кто-то запускал бенгальские огни, дети лепили снеговика.
Когда пробили куранты, Кирилл тихо сказал:
— За то, чтобы мы не опаздывали на свои чудеса.
Они чокнулись пластиковыми стаканами шампанского и рассмеялись. Снег падал прямо в волосы, огни гирлянд отражались в его глазах, и Лена вдруг поняла, что этот Новый год — не про одиночество.
Он — про шанс. Про то, что даже спустя годы можно встретить кого-то, кто помнит, какой пингвин был твоим любимым.
Поздно ночью она вернулась домой — босиком, с лёгким сердцем, держа фигурку в руке. Елка всё ещё мерцала, а за окном медленно кружился снег.
Лена поставила пингвина под ёлку и прошептала:
— Ну что, начнём всё сначала?
И ей показалось, что кто-то наверху тихо ответил:
— Именно так.