Про дурака

Родился дурак.

Старая облезлая сука отрыгнула проглоченный накануне хозяйский носок с комочками свалявшейся шерсти. Носок сволокли на свалку да там и бросили. Одного. Мимо бежал шакал. Только что он лакомился спелыми дынями на бахче и теперь возвращался домой. Учуял запах сучьей отрыжки и заинтересовался. Видит, носок. Помочился на него и дальше побежал. А носок завошкался и поднялся. Так родился Дурак.

Огляделся Дурак по сторонам, а вокруг одни помои да всякая сволочь. Кивает-подмигивает, здоровается. «Так тому и быть, - решил Дурак. – Другой родни у меня нет, будет Сволочь моей родней». Подперся Дурак костыликом и начал пробираться по помойке, а Сволочь следом волочится.

Идет Дурак, за ним Сволочь. На дороге у них сидит Ворона. «Ворона, ворона! – говорит ей Дурак. – Я один на свете. Родни у меня нет, только Сволочь. Я мал и слаб, хожу, костыликом подпираюсь. Мне тебя не обойти. Уступи мне дорогу». «Ты дурак и сучья отрыжка, - отвечает ему Ворона. – Кто будет с таким считаться. Не уступлю дороги». Пришлось Дураку свернуть в сторону.

Идет Дурак стороной, за ним Сволочь. Видят, им поперек дороги сидит Крыса, подъедает чьи-то объедки. «Крыса, крыса! - говорит ей Дурак. – Я мал и слаб, и у меня на свете никого роднее Сволочи нет. Позволь нам вместе с тобой полакомиться объедками». «Ты дурак и сучья отрыжка, - отвечает ему Крыса. - Никто не станет тратить на такого объедки. Убирайтесь, пока целы». Пришлось и тут уйти не солоно хлебавши.

Идет Дурак, животом урчит. За ним Сволочь. А на встречу им жук Навозник с кучкой тепленького дерьма. «Навозник, навозник! - говорит ему Дурак. – Я один-одинешенек на свете с этой Сволочью. Я устал, я не ел и замерз. Не дашь ли ты мне немножко дерьма? Я обмажусь им и согреюсь». «Ты дурак и сучья отрыжка, - отвечает ему Навозник. – Для тебя и дерьма жалко. Прочь с дороги». Пришлось уступить дорогу кучке дерьма.

Идет Дурак стороной, костыликом подпирается, животом урчит, от холода зубами стучит. Сволочь не отстает. Видят, на другой стороне помойки – Шакал. Деловито и увлеченно роется в какой-то падали. «Шакал, шакал! - говорит ему Дурак. – Никому я не нужен. Только Сволочь со мной и осталась. Можно, я смешаюсь с этой падалью и перестану быть?» «А ты и вправду дурак, --  отвечает ему Шакал. – То, что ты ищешь, все это время было с тобой. А раз это все еще с тобой, то, возможно, оно не такая уж и сволочь». Шакал вытащил из падали какую-то вкусняшку и убежал с ней прочь.

Посмотрел Дурак на Сволочь, Сволочь – на Дурака. Дурак вздохнул, поклонился Сволочи в ноги. «Ты прости меня, Сволочь, - говорит ей Дурак. – Чего взять с дурака? Теперь я буду идти, куда поведешь». Повернули и пошли обратно.

Идет Сволочь, за ней Дурак. Навстречу им бежит жук Навозник, опять перед собой дерьмо катит. Сволочь подхватила комок дерьма да сходу жуку на голову и нахлобучила. Жук только охнул и с дороги в сторону свалился. «Вот сволочь!» – подумал Навозник, но ничего не сказал. А Сволочь дальше прошла, не остановилась и не оглянулась.

Идет Сволочь дальше, за ней Дурак. А поперек дороги им сидит Крыса, все в объедках роется. Сволочь выхватила из объедков арбузную корку и с размаху огрела ей Крысу по уху. Крыса ойкнула да с дороги в сторону и свалилась. «Вот сволочь!» – подумала Крыса, но ничего не сказала. А Сволочь дальше пошла, не остановилась.

Идет Сволочь дальше, за ней Дурак. Вот у них на пути сидит Ворона. Сидит важничает, в сторону Сволочи с Дураком даже не поворачивается. Схватила Сволочь ворону за хвост да пучок перьев и выдрала. Ворона закаркала и улетела. «Вот сволочь!» – подумала Ворона, но ничего не сказала. Сволочь перья бросила и дальше пошла, не задержалась.

Кончилась помойка, за помойкой оказалась околица. А у околицы лежит старая облезлая сука. Встала Сволочь перед ней. «Вот, сука, твое дитя». - говорит ей Сволочь. Посмотрела сука на Сволочь, потом на Дурака затянутыми поволокой глазами. «Ну ты и сволочь! – отвечает ей сука. – Привела ко мне дурака и говоришь, что это мое дитя. Осталось у меня в пасти всего два-три зуба, но и тех хватит, чтобы порвать вас обоих. Убирайтесь!» Нечего делать, ушли Сволочь с Дураком прочь. А старая сука забилась в яму под забором, где её никто не видел и заплакала тихими слезами. Выплакала все глаза, растеряла последние зубы да издохла. Тихо-тихо. Так, что никто и не заметил.

Сидят Дурак со Сволочью на помойке, пригорюнились, думают грустные мысли, что дальше делать решают. А в помоях всякая тварь копошится. Бежит мимо Шакал, несет в пасти задушенную ворону, ту самую, которой Сволочь пук перьев выдрала. Увидал этих двоих, остановился, ворону выплюнул. «Спасибо, - говорит им Шакал. – Не выдери вы вороне хвост, трудно было бы мне ее поймать». А Дурак со Сволочью только головами покивали: мол, пользуйся на здоровье, - и опять в грустные мысли погрузились. Шакал ворону подхватил да и убежал.

Думали-думали Сволочь с Дураком, и наконец Дурак додумался. «У тебя, Сволочь, есть я, Дурак, - говорит Дурак Сволочи. – А у меня, Дурака, есть ты, Сволочь. И нет у нас никого больше, и пойти нам некуда. Будем как-нибудь здесь устраиваться». Ничего не сказала Сволочь, да и что тут скажешь. Стали Сволочь с Дураком жить на помойке. Ходили из стороны в сторону да кругами, лучшей жизни искали. Чего Дурак добром не мог допроситься, то Сволочь силой брала.

Долго ли, коротко ли оказались Сволочь с Дураком у вершины помойки. Глядь, а на вершине помойки сидит Шакал, теребит какую-то потраву. «Ты здесь откуда?» - спрашивает его Сволочь. «Да я всегда здесь был, - отвечает ей Шакал, – вас дожидался». «Но теперь мы хотим быть на вершине», - говорит Дурак. «Тогда убейте меня», - отвечает Шакал, а сам, знай, потраву теребит. Поднялась тогда Сволочь на вершину и ударила Шакала под левую лопатку ржавым ножом. Шакал издох. А как издох шакал, задрожала помойная куча, заходила ходуном, да и рухнула. Весь мир разом в тартарары ахнул. Только Сволочь с Дураком живы остались. Поднялись, на ноги встали, по сторонам смотрят. А кучи помойной нет, как и не было. Чистый, открытый на все четыре стороны свет перед ними. Только в отдалении что-то белеет. Подошли Дурак со Сволочью ближе. Оказалось, это кости старой облезлой суки. Похоронили Дурак со Сволочью кости, да отправились обживать мир, в котором никто не знал, что один из них дурак, а другой сволочь.