Короб бытия

     Случилось всё это 6 ноября. А год какой тогда шёл? А разве может быть существенным год. Моменты, когда ты пересчитываешь наличие букв в своём роте, не зависят от года, возраста и других, сопутствующих временных факторов.
Мы имели картонный короб, обклеенный изнутри чёрным войлоком. Абсолютно по всему коробу. Свет. Здесь бы сейчас определится с источником света. А свет был. И значит должен быть источник. Канделябр, и опять же шутку можно отпустить про канделябр. Варианты есть. Итак, канделябр с четырьмя белыми свечами. Не пытайтесь найти в цифре шесть и в цифре четыре некое послание, послания нет. Это всего лишь для того, чтобы заполнить лист бумаги количеством слов, ну и быть более убедительным. Всегда, когда в рассказе кого-либо присутствуют подробности о точном количестве, именах, названиях местности, то рассказ правдив для слушателя. А ведь мой рассказ в данный момент, по крайней мере до цифры четыре был отвратительно правдивым. Знаете, когда ты рассказываешь ну уж слишком честно, без прикрас вральных, то рассказ душный.
     Также в этом коробе стояли деревянные стулья. И в правом углу стоял один круглый, деревянный стол. Я просто наполняю пространство предметами. Скучная же будет пустая сцена, непонятная совсем. А так стол, стулья, на которых потом, возможно, будут сидеть. В глубине короба практически по центру стояла виселица в виде буквы Г с перекладиной на углу, ребро жесткости. Да, поймите же вы, что если не будет ребра жесткости, то когда кто-то по приговору Высокого суда решит свернуть шею при помощи верёвки осужденному, то осужденный упадёт. Он ударится, испугается и это можно будет рассматривать как издевательство и пытка. И второй момент: законный приговор суда не будет приведён в исполнение, а это форменное издевательство над самим Правосудием. И более того есть традиция, что если во время казни остался жив, то второй раз казнить нельзя. И отпустят, значит. А он может страшный человек. По крайней мере суд так установил раз приговорил к повешению.
     Но не станем отвлекаться на моральные дилеммы. У нас тут стоит виселица почти по центру. На ней болтается верёвка с петлёй. Верёвка, видавшая виды, не потому что на ней многих повесили, а как раз таки наоборот. Это верёвка от солнечного зноя, от ветров и морозного ноября, в течение нескольких лет бездействия поистрепалась.
     Так много текста. Если этот текст не произнести в слух, то вряд ли зритель сможет сам себе всё это объяснить. Понапридумывает не весть чего и совсем не то, что хотелось бы увидеть, когда расставлял стулья и ставил круглый, деревянный стол. Значит текст этот будет произносить человек. Мужчина в коричневом вельветом пиджаке, тёмно-синих джинсах и футболки голубенькой. Нет не босой. Зачем, эдак будет отсылка на меня в филармонии, а здесь я совсем не причём. Я всего лишь набираю буквы. У него будут на ногах кеды синего цвета. Вот этот самый мужчина будет сидеть на стуле справа, но перед столом. И вот он и будет читать текст про ребро жесткости и про верёвку, про все эти враки и правдивости. Затем положит лист бумаги под стул, когда прочитает. Встанет со стула, поклонится и уйдёт. Он совсем персонаж здесь и не важный, и не нужный. Скорее как суфлёр, видимый.
    А потом в этом коробе появятся люди. Они зайдут. Подождите канделябр и четыре свечи, источник света, он будет стоять тоже справа за столом. Это было очень важно. Источник света по забывчивости моей эмоциональный был лишен своего места в коробе. Теперь вот заходит девица держит под руку еще одну девицу. Они одеты как-то уж совсем по-домашнему, ну вот вышли покурить на сон. Они проходят мимо виселицы с левого края по диагонали, между стульями. Затем разворачиваются, одна из них отпускает руку другой, берут себе стулья. Подходят к виселице и садятся на стулья. Виселица находится ровно промеж них. Ну знает как бы отсылка к сюжету с тремя жертвами.
     Первая девица:
     «Крошка сын
      к отцу пришел,
     и спросила кроха.»
     Вторая девица:
     «Что такое
     хорошо
     и что такое
     плохо?»
     Первая девица:
     «У меня
     секретов нет, -
     слушайте, детишки, -
     папы этого
     ответ
     помещаю
     в книжке.»
     Они неожиданно остановили декламацию стихотворения. Посмотрели на виселицу, переглянулись между собой. Встали. Сделали поклон и ушли. Оставив стулья на месте.
     Вернулся тот самый мужчина в вельветовом пиджаке. Он поднялся в короб со стороны прямо противоположной виселице. Подошел к столу. В его руках была папка с надписью «В управление». Он раскрыл её и словно бы читая из папки:
    - Только что здесь прямо в центральной части мы видели с вами некий образ, выпущенный поэтом в мир этого ненасильства. В мир, где можно будет рассуждать о добре и зле, о хорошо и плохо. Мир, где уже несколько десятков лет виселица стоит без дела, но её никто не спилит. Существуют две версии отчего эта виселица стоит здесь. Версия первая: наш самый гуманный суд узрит деяния самые не гуманные и тогда вновь будет открыта вакансия висельщика. Версия вторая: антропологи и культурологи смогли отстоять интересы культурной части и также добавили, что это будет немой упрёк династии висельщиков.
    Мужчина хотел добавить еще несколько слов, по крайней мере его вид говорил об этом. Но зазвонил телефон. Он ответил. Выслушал. Затем даже не поклонившись ушел куда-то под виселицу.
    Вот этот самый короб был представлен на суд конкурсный.