Роман Переплёт т. 2, ч. 3, гл. 12

Он выходил из ванной, когда телефон зазвонил снова. На этот раз он снял трубку. Но подносить к уху не стал, а, повертев её в руке, швырнул обратно. После этого звонков больше не было.
Войдя на кухню, Сергей заглянул в холодильник. Там на глаза ему попалась непочатая бутылка вина. Видимо, в своё время до неё так дело и не дошло. Достав бутылку, он откупорил её штопором  и прямо из горлышка сделал несколько глотков. Потом наполнил до краёв стакан и снова выпил. Вскоре он почувствовал, что его повело, но даже не попытался этому сопротивляться. 
Прикончив бутылку, он отправился в гастроном за водкой. С собой у него было рублей двадцать – этого должно было хватить за глаза. Там, в вино-водочный выстроилась очередь. Сергей попытался было влезть без очереди, но на него зашумели и зашикали с таким ожесточением, что ему пришлось вернуться в хвост очереди.
Очередь двигалась медленно. Сергей стоял мрачный, с трудом сдерживаясь, чтобы не выкинуть какой-нибудь фортель. Но вот, наконец, очередь дошла и до него.
- Мне пару бутылок водки, - глухо произнёс он, стараясь не смотреть на щекастое лицо продавщицы. – Да, и заверните их во что-нибудь, - прибавил он.
Потом, взяв свёрток под мышку, он выбрался на улицу. День выдался жаркий, нещадно палило солнце, так что даже опустели тротуары. Сергей отошёл в тень и задумался. Ему вдруг представилось, как он будет сидеть один, среди серых унылых стен, и пить в одиночку. И ему даже сделалось тошно. Требовался хотя бы кто-нибудь, с кем он мог бы перекинуться словом. Однако, так выходило, что и выпить-то ему было не с кем. Ну, разве что с Михеичем. Однако, тот, вероятнее всего, дежурит у себя в ресторане, а пить на работе он не станет.
И тут Сергей вспомнил о Петрухе Вострецове. Правда, тот ужасно опустился, и общение с ним вряд ли доставило бы ему удовольствие, но ничего другого не оставалось.
И вот, не особо надеясь застать Петруху дома, Сергей всё же отправился к нему. Он шёл, стараясь держаться тени, задыхаясь от зноя и едва справляясь с душившей его тошнотой.
В конце концов, преодолев что-то около восьми кварталов, он оказался у знакомого дома. Там он поднялся на третий этаж, потом немного отдышался и только после этого надавил на кнопку звонка. Он позвонил раз, позвонил два, но дверь никто не открывал. Потом он звонил ещё с десяток раз и всё с тем же результатом. 
- Проклятье! - выругался он. - И куда его черти унесли!
Он стоял на площадке, размышляя, что делать дальше, а в это время сверху спускался старенький дедок с сеткой в руке. У него на голове была соломенная шляпа, а брюки, поддёрнутые чуть ни до подмышек, держались на помочах. Он уже прошёл мимо, но потом вдруг остановился.
- Зря стараетесь, молодой человек, - пёрхающим голоском сказал он, - наш Петрушенька, кажется, допрыгался.
- Что значит, «допрыгался»? – слегка опешил Сергей.
- А то и значит, - озабоченно крякнул тот. – Угодил наш Петрушенька в больницу. Да, да, ещё с неделю назад.
- Как, в больнице? И, что с ним такое?
- Так что, - дедулька приосанился и поправил на голове шляпу, - известно, что. Спьяну-то и не такое случается. А его, Петрушеньку-то, пьяненького понесли черти через дорогу. Ну, а тут – машина. Это хорошо ещё, что не насмерть.
- Его сбило машиной?
- Вот-вот. А чего удивляться? Ведь он, что ни день, то ни тяти, ни мамы. Зальёт, бывало, глаза и шляется, где ни попадя. И вот вам результат… Его, должно, в первую городскую  увезли, - уже спустившись на марш, прокричал оттуда дедок.
Тащиться в больницу, да ещё и по жаре, Сергею не хотелось. Да и не в том он был состоянии, чтобы посещать подобные заведения. Так что ничего другого ему не оставалось, как вернуться домой.
А между тем, со всеми этими хождениями он успел даже немного протрезветь. Не то, чтобы совсем, но заметно. Тогда дома он добавил ещё. При этом опьянеть-то он опьянел, однако, тяжкая, мучительная тоска его всё никак не отпускала. 
А к вечеру он до того набрался, что едва уже стоял на ногах. И всё время ему хотелось куда-нибудь идти. Не важно, куда, лишь бы только не сидеть одному дома.      
И вот в таком виде его снова понесло в ресторан. Пошатываясь и почти ничего не соображая, он подошёл к двери ресторана, которая оказалась заперта изнутри. За стеклом маячила хмурая физиономия швейцара. Это не был Михеич. С этим Сергей ещё не был незнаком. Он подёргал дверь, но тот что-то прорычал через стекло и сделал жест рукой, чтобы он убирался.
Сергей настаивать не стал. Он по одной уже физиономии швейцара, по его грубым замашками и по холодным, налитым тяжестью глазам, понял, что ломиться в дверь абсолютно бессмысленно.      
Однако и домой он не пошёл, а потелепался в гостиницу «Юбилейная», где тоже имелся ресторан. Он помещался в кубообразной пристройке, возведённой из стекла и бетона. Но туда его тоже не впустили. Мало того, старикан в ливрее, даже пригрозил ему милицией, если он и дальше будет «фулюганить».
Был ещё ресторан «Восток». Это на Пионерской, неподалёку от городской милиции. Как-то, ещё до армии, Сергея угораздило туда заглянуть. С тех пор он старался обходить его стороной. Это была довольно грязная забегаловка, где обычно кутили студенты сельхозинститута, таксисты, размалёванные женщины с неказистой репутацией и низшие милицейские чины, переодетые в штатское – одним словом, сброд. Поговаривали, что там ни один вечер не обходился без драк, а случались даже и поножовщины.
Вот и Сергея там чуть было не насадил на шило. Какой-то смурной тип, с уголовной харей, привязался к нему ни с того, ни с сего. Ну, а Сергей не удержался и двинул ему в челюсть. С этого всё и началось. Тот немного отлежался и снова полез на Сергея. Но уже с шилом. Хорошо ещё, что курившие в сторонке мужики, накинулись на него сзади и отобрали шило. А так ещё неизвестно, чем бы всё закончилось. 
Обычно в «Восток» пускали всех, кого угодно, невзирая ни на вид, ни на физическое состояние. Но у тех, кто там редко появлялся, или у тех, кто появлялся впервые, обычно проверяли наличие денег. Как, впрочем, и у тех, кто успел уже отличиться своей склонностью сбегать, не расплатившись.
У Сергея были с собой деньги. Однако это ему не помогло, потому что в тот вечер народу набилось, как селёдок в бочке. Так что не нашлось свободного места. 
Правда, можно было ещё наведаться в ресторан железнодорожного вокзала. Но тащиться в такую даль Сергей не захотел. Да и, опять же, туда и ноги его не несли. Тем более, что ресторан этот пользовался дурной репутацией, поскольку его облюбовали местные уголовники и всякая блатная шушера, встреча с которыми не сулила ничего хорошего.
Тогда Сергею в голову пришла бредовая идея навестить кого-нибудь из старых своих подружек. Тех, с кем он до армии коротал время. Правда, как оказалось, он почти перезабыл их имена, не говоря уж об адресах. Единственная, кого ему всё же удалось вспомнить, была Верка Малахова. Она на пару с подружкой снимала квартиру в двух шагах от его дома. Было время, когда она всерьёз убивалась по нему и даже мечтала от него забеременеть. Но, то ли не успела, то ли он вовремя «смотал удочки» - словом, ничего из этого не получилось. А он так больше у неё и не появился. И только вот сейчас о ней вспомнил.         
Она жила в тоё самой панельной пятиэтажке, где на первом этаже находился магазин «Книжный мир». Собственно, там  они и познакомились, когда он в очередной раз заглянул в букинистический отдел. Номера её квартиры он не помнил, но зато помнил место её расположения.
Однако и там его ожидала неудача. Он долго звонил в дверь, но ему никто не открывал. И тогда он в сердцах парочку раз пнул её ногой. На шум из соседней квартиры высунулась сморщенная старушенция, с бумажными бигудями на голове. 
- Ну, чего тарабанишь! – ощетинилась она. – Иль не видишь, нет, там никого.
- А Вера Малахова? Она разве здесь не живёт? 
- Какая там ещё Вера?.. Ах, это ты про крашеную? Такую вертлявую, с размалёванными глазками. У неё ещё была подружка… Ты про неё, что ли?
- Ну, наверное, - не очень уверенно отвечал Сергей.
- Как же, как же, - презрительно сморщилась старуха, - та ещё была шалава. Съехала, слава тебе господи, а то ведь никакого покоя от них не было. И всё из-за таких же кобелей. Зальют, бывало, шары и давай к ним ломиться. Шуму на весь подъезд.
- Ну, а куда съехала-то?
- А чёрт её знает. Съехала и съехала, туда ей и дорога…
Старуха, видимо, настроилась и дальше выплёскивать свою желчь, но Сергею это было неинтересно. Так что, не дослушав её, он стал спускаться по лестнице. Под весьма нелестные её напутствия вслед. 
Потом он мотался где-то ещё, домой же заявился часам к двенадцати. Есть он не стал. Зато, допив остатки водки, наскоро разделся и, как подкошенный, свалился на кровать.


Продолжение: