05. Самигина в храме Демиурга

* * * Формулировка, затёртая точностью, убивает мысль, оговорка оживляет её * * *

Последний день каникул после Суккот приходится на праздник «Симхат Тора», день радости, песен и танцев, когда чтение Торы заканчивается и сразу начинается снова. Для светских семей Веры и Ани это означало выходной, как суббота посреди недели. В этот день мама Веры вместе с тётей Аней и дядей Яном уехала по делам и попросила Веру посидеть с Аней. Эта просьба очень обрадовала девочку, поскольку они уже очень давно не проводили время наедине с кузиной. Вера даже не стала спрашивать, почему родители Ани не обратились к Орли, вечно исполнявшей обязанности няньки.

Аня встретила Веру с редкой теплотой и даже сняла наушники, без которых её уже почти невозможно было представить. Девочки устроились на мягких подушках в углу зала и принялись обсуждать пустяки: кто в классе завёл только что появившийся TikTok и уже успел выложить первый ролик, какие смешные видео видели в сети, какие новые игры попробовали. Разговор был ни о чём, но оттого особенно уютный. Они даже не заметили, как уехали взрослые. В их распоряжении остался весь нижний этаж с просторной гостиной, открытой кухней и дверью в палисадник. О еде родители Ани тоже позаботились, но есть пока не хотелось. Присутствовало то редкое предвкушение дня, когда всё впереди, и можно никуда не спешить, ни перед кем не отчитываться, а просто наслаждаться лёгким, ни к чему не обязывающим общением.

Но в какой-то момент Аня побледнела на глазах, резко поднялась и застыла, словно к чему-то прислушиваясь. Вера тоже встала, не зная, что делать в такой ситуации, и осторожно коснулась плеча подруги. Та судорожно дёрнулась и метнулась к бомбоубежищу, схватив со стола телефон и наушники. Вера поспешила за ней.

«Может, на улице что-то грохнуло, а я не обратила внимания», - подумала Вера, глядя, как Аня забилась в угол бомбоубежища и, закрыв глаза, с силой прижимает наушники к голове.

Они жили в тихом северном городке, и Вера не помнила войны. Возможно, Аня в конце лета бывала на юге Израиля и застала ракетные обстрелы из сектора Газа. Другого объяснения такому поведению подруги она не находила. Присев рядом, Вера обняла кузину за плечи и уткнулась носом в её рыжие волосы.

* * *

Место, где Самигина обрела возможность осмотреться человеческими глазами, определённо было храмом. Зрение сфокусировалось быстро, а тело обрело осязание, что говорило о сильной энергетике этого пространства, на уровне храмов госпитальеров или даже выше. Однако, в отличие от известных ей святынь, здесь не ощущалось ни следов страданий, ни присутствия смерти.

«Во имя отца сына святого духа», - бездумно бубнили губы занимаемого тела. Руки при этом судорожно держали другого человека, видимо, уже стоявшего на грани смерти. «Приди и сохрани...»

С небольшим усилием Самигина попыталась вникнуть в происходящее и сразу поняла, в чём дело. Тело девочки-христианки повторяло фразы, услышанные когда-то от бабушки или дедушки. Эта мантра была лишена осмысленности и произносилась на автомате, лишь для эмоционального утешения сидящей рядом иудейки, а не для проводов её души в мир иной.

Отделившись от тела, Самигина скользнула астральной тенью вдоль плинтуса, рассматривая сквозь сероватую плёнку мира окружающее пространство. Безупречный кокон стен свидетельствовал о работе демиурга и мог служить множеству целей, включая призыв астральных сущностей. Упускать такую возможность было бы глупо, особенно когда люди сами приглашают того, кто без приглашения не приходит.

«Хочешь, я познакомлю тебя со святым духом отца сына?» - прошептала демонесса испуганному сознанию второй девочки на её языке. Из-за построения фразы на иврите вышло, будто дух зовётся «папа Бен», но Самигина решила, что так даже лучше, и продолжила: «Ты забудешь свой страх и откроешь для себя нечто большее».

Скрутившись в астральную иглу, она метнулась в сознание ошарашенного ребёнка и тут же выскользнула обратно. В голове девочки царил хаос, уши резал поток нескладных звуков. Вернувшись в первое тело, Самигина почувствовала облегчение и попыталась взять под контроль левую руку. Хозяйка тела была сосредоточена на другом, поэтому это удалось. Демонесса переместила ладонь на кисть рядом сидящей девочки, обхватила её мизинец и принялась медленно выворачивать под неестественным углом. Та вскрикнула от боли и одёрнула руку к груди.

«Папа Бен, святой дух, приди и сохрани», - прошептала Самигина губами занимаемого тела. Управлять ребёнком оказалось так легко и приятно, что она улыбнулась и снова потянулась к мизинцу.

«Папа Бен, приди и сохрани», - бездумно повторила сидящая напротив девочка, не отпуская рук от груди.

Самигина не ожидала, что иудейка так легко повторит фразу на русском. Заинтригованная, она снова попыталась проникнуть в сознание напуганного ребёнка. На этот раз демонесса заранее приглушила слух жертвы, чтобы не мешал шум из наушников, но комфортнее не стало. Тело оказалось неуклюжим, взгляд расфокусированным, а мысли метались с такой скоростью, что не успевали оформиться. Большинство из них и вовсе напоминали смесь существующих и вымышленных языков.

Вернувшись в первое тело, Самигина, напитавшись контрастом ощущений, с лёгкостью получила контроль и над второй рукой. Она сорвала наушники с головы подруги. Волна страха от младшей девочки придала ещё больше сил, и демонесса усилила контроль над телом. Сознание хозяйки даже не заметило подмены, решив, что всё делает само.

«Папа Бен, приди и сохрани!» - воскликнула демонесса, поднимаясь на ноги и вознося руки к потолку. С наслаждением она слушала, как ей вторит подруга, сидящая на полу. В этом не было особого смысла, но если уж устроили игру в доброго духа, то стоило сделать её торжественной и эффектной.

Вдохнув новую волну энергии, исходящей от стен, Самигина ощутила астральные колебания и вне пределов комнаты. За порогом затаился мелкий паразит, а чуть дальше чувствовались сущности более высокого порядка. Так называемого «папы Бена», известного также как Ренове, среди них не было, но демонесса не сомневалась, что он вскоре появится, чтобы составить ей компанию и повеселиться.

Убедившись, что тело полностью под контролем, Самигина шагнула за порог храма. Тут же перед глазами всё поплыло, ноги подкосились, и, сделав неуклюжие движения, девочка прислонилась к стене. Демонесса попыталась заставить тело вернуться внутрь, но оно медленно оседало на пол. Последнее, что Самигина увидела сквозь открытую дверь, как Ренове всё-таки начал формироваться рядом с испуганной подружкой.