В потоке

1
Трудоустраиваться официально Никита не спешил. Летом надо наслаждаться. Пять лет учебы в институте остались позади. Что делать дальше, он вообще не представлял. Где работают молодые люди с социологическим образованием? Одногруппник Колян говорил, что пару лет назад выпускников брали в аналитический отдел каких-то государственных органов в погонах. Видимо, они там и работали, поскольку после вручения дипломов никаких звонков от потенциального работодателя не поступало.
–  Осенью в армию пойдём, – вздыхал Никита.
– Брось давай! – махал на него длинными руками Колян. – Жути не нагоняй!
Друзья сидели на скамейке перед большим торговым центром, глядя на входящих и выходящих покупателей. Вторая половина июня расслабленно проплывала мимо них, касаясь верхушек вязов и тополей. Солнечные лучи преломлялись, скользили по темному в испарине стеклу бутылок. Вчерашние студенты томились свободой.
– А что еще делать? – Никита сдвинул на нос солнечные очки, проводил взглядом отъехавший с парковки коричневый «Инфинити». – Гляди, бейсболка что надо!
– Ага. Ты попробуй в школу пойти преподавать или на завод, например.
– Смешно. Где я и где наше судостроительное предприятие. Хочешь, чтобы я там всё сломал своими гуманитарными руками?
– Я на завод пойду, – пожал плечами Николай. Он уже решил, что окончит курсы сварщика, и начнёт карьеру с нуля. – Когда весна придет - не знаю…
Приятели пропели первый куплет песни.
– Нафига тогда вышку получал?
– Престижно, – щурился на солнце Колян. – У меня интеллигентная семья.
Они помолчали.
– Слушай! Ты поможешь мне с новой крышей? – вдруг хлопнул себя по лбу Коля. С конца апреля он шабашил кровельщиком на дачах, снимал старый шифер и рубероид, стелил ондулин и металлочерепицу. Никита иногда помогал ему. Заработок делили поровну, по-братски. Первый раз они провозились неделю, зато второй заказ выполнили за три дня. Тогда Никита получил на руки пятнадцать тысяч! Конечно, тех денег уже и след простыл в стареньком тощем кошельке, что позабыт в заднем кармане штанов. – А то я тебя не готов всё время угощать!
– Давай, – пожал плечами Никита. Ему было всё равно, чем заниматься. До осени, пока не побеспокоит военкомат, он был совершенно свободен.  – Что делать надо?
– В дачном посёлке за городом стоит дачка у озера: большой участок, песочек, сосны…
– Кто владеет?
– Какой-то ферзь с завода. Важная шишка. Ездит на крузаке, появляется там редко.  На даче постоянно живёт его жена со своим сыном.
Никита фыркнул.
– Ну да. С сыном от первого брака. Ферзь то пожилой, у него дети взрослые, он сказал, а она молодая. Относительно него.
– Ты мне ещё всю биографию их рода до Адама расскажи.
– Просто тётка ужасно зловредная! А сынок её вообще чиконтэ! Везде лезет помогать, всё портит. Короче, мне твоя помощь нужна, братан, чтобы быстрее закончить. Я там два дня промаялся и вспотел в одиночку.
– Можно, – Никита боролся с ленью. – Только жара стоит ужасная, а нам на крыше сидеть придётся.
– Быстро сделаем и ходу! Давай, Никитос! Там еще забор надо поставить, но я этот заказ уже перепродал знакомому пожарному.
– Пожарному?
– Ну да. Он сутки через трое работает на красной машине, а по выходным заказы берёт.
– Вот, где надо работать!
– Как раз с ним и переговоришь. Он там ямы под столбы роет.
– Так-то можно, – важничал Никита.
– Двадцатку даю! – бросил последний аргумент Лёха.
– Ты сказал! – оживился Никитос. – Аванс гони!
– Чего?! – Коля поднялся со скамейки и сверху вниз посмотрел на низкорослого приятеля. – Морда треснет!
Он постоял, сунув руки в карманы шорт, и присел обратно. Никита надвинул очки обратно на глаза.
– У меня с собой рублей пятьсот. Давай завтра тебе пятёрку подкину? Когда поедем на объект. Заказчик обычно в семь утра меня от вокзала забирает и на дачу подкидывает. Оттуда в школу забирает своего любознательного спиногрыза, а в обед привозит обратно. Тётка всё время лежит в шезлонге и кофе попивает. Рванём дня за два-три, и по двадцатке на брата получим. Я эту дачу закрою и на море поеду. Два месяца копил.
– По рукам! – Никита протянул ладонь другу.

2
Никита стоял на остановке вокзала и зевал так, что челюсть трещала и глаза слезились. Отвык рано вставать. Мужик в рубашке, ожидающий автобус, тоже разинул рот, деликатно прикрывшись ладошкой.
– Оп! – подкравшись сзади, хлопнул по левому плечу Коля. Никита попался, обернувшись. Приятель оказался по правую руку. – Чего в рюкзаке тащишь?
– Запас воды, пару бананов. Рабочку. А ты чего налегке?
– У меня всё там. И одежда, и вода. А похавать я не беру. Там есть магазин в километре от дачи. В обед, когда спиногрыза ферзь привозит, я сваливаю на час.
К остановке подкатил чёрный внедорожник. Мужик в рубашке скосил глаза на пацанов.
– Поехали! – Коля запрыгнул на переднее сиденье. Никита сел сзади. Места в тачке было, как в автобусе, а тишина, как на зелёном альпийском лугу в семь утра.
– Здравствуйте, Николай Николаевич!  – весело крикнул Коля.
– Давай, не ори, тёзка, – протянул руку ферзь. – Это кто?
– Помощник!
– Чё умеет?
– Всё! Как я!
– Да не ори, говорю тебе. Помощник, значит. Решил заработком поделиться?
– Вам неудобств меньше. К тому же, я не жадный, а Никитос мой братан. За два дня крышу сработаем, а так бы неделю ковырялся.
– Так уж и за два?
– Сегодня скаты, завтра отливы, софиты, торцы, водоотводы, – беззаботно махнул рукой Коля. Никита сидел тихо, придавленный роскошью автомобиля.
– Жаль, – вздохнул заказчик. – Опять поболтать не с кем будет. Вобла моя на солнце вялится, спиногрыз с вопросами пристаёт. Тоска.
Остаток пути ехали молча.

3
По фронту вдоль дороги забор был разобран, из багажника припаркованного «Форда» короткостриженый тип средних лет доставал инструменты.
– О, Серёга уже работает, – прокомментировал Колян.
– Этот вообще плохой шабашник, – махнул рукой ферзь, ставя машину на ручник.
– Почему?
– Не отдыхая, пашет с утра до ночи, слова из него не вытянешь. А меня вечерком после пивка на разговоры тянет.
– Зато строит качественно.
– За это и держу. А то бы выгнал!
Никита вышел из внедорожника. Жара. В джипе-то климат-контроль. Он надвинул на лоб кепку.
Дача была как на ладони, стояла на возвышенности, наособицу. Двускатный,  с высоким углом наклона, с большой верандой, голубой домик выглядел очень симпатично. На лужайке перед окнами веранды лежали листы вишнёвой металлочерепицы. В глубине участка стояла баня,  к ней примыкал сарай. Возле спуска к воде стоял массивный стол и две скамейки. От озера тянуло прохладой.
– Вадик! – позвала вышедшая на крыльцо женщина в халате. – В школу!
Из дома выскочил рослый длинноволосый пузан с чёрными усиками под носом.
– Дядя Коля, я иду!
– Началось, – пробормотал Николай Николаевич и протянул руку Коляну. – Давай, тёзка. Вечером увидимся, если не поздно освобожусь.
– Коля! – помахала рукой хозяйка. Оба обернулись на голос. – Оставь нам денег!
– Нафига?
– Вдруг в магазин пойдём.
Ферзь пошёл в дом.
– Колян, как оно? – подбежал Вадик. – А это кто?
– Никитос, – протянул руку хозяйскому сыну Никита. Тот крепко пожал.
– Колян, я с обеда приеду помогать! – заглядывал в глаза строителю Вадик. – Я денег у матери на шуруповёрт выпросил. Последний урок прогуляю, сбегаю в магаз, куплю.
Коля сосредоточенно молчал.
– Колян, купить набор головок?
– Ага.
– А набор отверток?
– Ну.
– А надо запасную батарею? А специальные ботинки надо? Тогда я у матери ещё денег попрошу!
– Вадим! Залазь в машину! – гаркнул подошедший хозяин. – Вот кто мои бабки тратит на фигню!
Дизель рыкнул, машина рванула с места. Стало слышно музыку, звучащую из приоткрытых окон «Форда». Пожарный работал, не отвлекаясь.
– Кофе будете? – спросила хозяйка. На носу у неё был зелёный листок, на голове огромная шляпа, глаза спрятаны за большими круглыми очками.
– Будем, – кивнул Коля, поглядев в сторону умчавшей машины. Пыль висела в разогретом воздухе. 
– Тогда пойдёмте к столу возле бани.
Парни уселись рядом на скамейку, сложили руки перед собой.
– Я кофеманка, – сообщила, накрывая стол, хозяйка. – Могу десять чашек выпить! Это настоящий кофе из Японии! Без шуток. Перебрав множество сортов, пришла к заключению, что этот – лучший!
Коля отпил и вытащил из вазы конфету.
– М-м-м! Божественно! Вы разбираетесь в кофе!
– Хо-хо-хо, – польщенная хозяйка прикрыла рот ладонью. Сверкнули кольца с внушительными камнями. На некоторых пальцах – по две штуки!
Никита сёрпал горячую жидкость молча.
– Какой у вас план?
– Снимем дальний скат крыши. Шифер сложим за домом. Сработаем обрешётку, потом влагозащита, ветрозащита, крюки под водосток, – загибал пальцы Колян, глядя на домик.  – В общем, к обеду ту сторону закроем и эту снимем. После обеда закроем эту сторону, веранду, прикрутим конёк. Дальше, что успеем.
– За день? – удивилась хозяйка.
– А чего нам! – Колян кинул в рот пятую конфету. – Если хорошо пойдёт – за день сработаем!
Никита покачал головой. Во врать!
– Ну, – напарник отодвинул от себя кружку. – Спасибо за угощение! Мы пошли работать! Никитос, за мной!
Никита подхватил рюкзак.
Переодевались в сарае.
– Про один день ты загнул, конечно!
– Глаза боятся, а руки делают, братан! Это моя двенадцатая крыша в этом сезоне!
Коля подмигнул и отпил воды из бутылки.
– Зато моя всего третья.
– То ли ещё будет!

4
Дело спорилось. Парни рвали гвозди монтажками, спускали листы шифера с крыши, штабелировали.  Коля бесстрашно бегал по крутому скату, раскатывал и прибивал степлером гидроизоляцию, отмерял расстояния рулеткой, колотил обрешётку. Никита с земли подавал деревянные планки, взлетал по лестнице вверх, бросался вниз, подтаскивал листы металлочерепицы.
– Главное – ровно положить первые два листа кровли, – вытирая пот, говорил Коля. Под палящим солнцем он работал без головного убора. Душный ветерок шевелил тёмные спутанные волосы на его макушке. – Если с первого раза получится, до обеда точно эту сторону закроем!
Никита кивал, жадно пил воду. Двухлитровую бутылку они уже приговорили. Жидкость выходила потом. Коля удивлялся, как это ему ни разу не захотелось по нужде. Даже повода слезть с крыши слезть нет!
– Видать, испаряется! – посмеивался он.
К трём часам дня парни не только закрыли один скат, но и сняли шифер со второго, гидроизолировали и начали колотить обрешётку.
– Шабаш! – скомандовал Коля, глянув на часы – Перерыв.
Никита радостно бросил молоток. Он давно держался только на силе воли.
– Погнали в магаз сходим. Возьмём батон с майонезом. Похаваем.
Работники спустились с крыши и, не переодеваясь, прошли мимо работающего пожарного.
– Как оно, Серёга? – спросил Коля.
– Норм.
– Шевелится дело?
– Малёха.
– Успеешь к послезавтра?
– Тут главное столбы выставить, профнастилом я за полдня закрою, – Серёга улыбнулся. – Вы в магаз?
– Ага.
– Купите мне мороженое. Пломбир. И минералки, если не сложно. Потом рассчитаемся.
– Конечно, рассчитаемся. Тебе ещё дом сайдингом обшивать.
Напарники, сунув руки в карманы, развинченной походкой отправились за покупками.
– Этот Серёга тут долго работать будет? – спросил Никита, чтобы завязать разговор.
– Он объект будет закрывать. Ему так удобнее. Бригадир вообще-то мне эту дачу подкинул, но больно меня спиногрыз напрягает. Главное, к Серёге не лезет. Всё ко мне. Да и в отпуск охота.
– Много накопил? – спросил зачем-то Никита.
– Достаточно, – усмехнулся Коля. – С начала зимы коплю. Знаешь, сколько я ламината положил? Пару футбольных полей закрыть можно.
– Один поедешь?
– Нет, конечно! Ленку возьму. Устроим романтик!
Не то, чтобы Колян встречался с Ленкой из медицинского, но какие-то отношения у них были. Никита советовал со своей колокольни всерьёз взглянуть на барышню, но Колян только посмеивался.
– У неё батя – коммерс! Мать в мэрии сидит. Будущее обеспечено!
– Я сам себе будущее обеспечу. А Ленка так. Неидеальная.
Никита вздыхал. Никогда ему не удавалось переспорить своего приятеля. Овен он и есть овен.
В магазине угрюмая продавщица продала парням батон, три мороженых, бутылку холодной газировки, воды и полкило майонеза в ведёрке.
– Куда нам столько? – возразил было Никита.
– Нормально! Я мазик с батоном сильно уважаю, – отрезал Коля. – Может по пиву?
– Нет уж. Всё-таки по крыше лазаем, по верхотуре.
– Трусишка, – поставил диагноз Колян, но брать алкоголь не стал.
Они вышли  на улицу, уселись на скамейку. Никита разломил батон напополам.
– На.
– Что-то похолодало, вроде, – Коля повёл обгоревшими на солнце плечами.
Никита  посмотрел на небо сквозь ветви деревьев.
– Просто в тени сидим.
Некоторое время напарники сосредоточенно жевали хлеб, макая его в майонез, и запивали водой.
– Надо к даче двигаться, – решил Коля.  – Что-то мне погода не нравится.
В этот момент с неба упала крупная капля как раз между Никита и его другом. Оба разом глянули вверх.
– Офигеть! Только что чистое небо было!
Со стороны города стремительно наползала свинцова туча.
– Вот это скорость!
– Побежали назад! – вскочил Никита.
– И чего дальше? – Коля остался на месте.
– Сейчас дождь хлынет?
– Хлынет, не сомневайся.
– У нас же скат снят! – Никита схватился за голову. – Второй этаж зальёт.
– Может и первый зальёт, – заметил Коля.
– И чего ты сидишь?
– А что остаётся? Ну, прибежим мы туда. А дальше что?
– Хотя бы частично закроем.
– Ни хрена ты не закроешь! – вдруг крикнул Коля.
– С нас деньги, наверно, потребуют, – Никита закусил губу.
Налетел ветер. Начинало накрапывать. Над головой раскатился гром.
– Хрен ли с тебя брать! – Колю затрясло от злости. – А мне придётся всё накопленное отдать!
– Ладно, чего ты, – огорчился Никита.
– Ничего! Ладно ему! В штанах прохладно! Заткнись!
У Никиты дыхание перехватило от обиды. Он-то в чём виноват? Хотел было рвануть к даче в одиночку, но тут хлынул такой ливень, что пришлось спасаться в магазине.
Поливало минут сорок, потом дождь выдохся, и через минуту с неба вновь улыбалось умытое солнце.




5
Назад шли молча.
Может быть, Коле было неловко за свой выпад, да только он никогда не извинится, это точно. А простить просто так Никита не мог.
– Вы где шляетесь, козлы! – накинулась хозяйка. – Вы теперь всю жизнь рабами на этой даче батрачить будете!
– Чего мы? – буркнул Коля. – Гроза налетела.
– Прогноз погоды надо было смотреть! – размахивала руками женщина. – Второй этаж просто смыло! Обои, мои картины, кровать! Сволочи!
Она унеслась в дом.
Подошёл Серёга.
– Мороженое купили?
Никита протянул пакет.
– Спасибо. Я, пожалуй, поеду, – пожарный пошёл к машине.
Не успел он уехать, как к дому подкатил чёрный джип. Парни втянули головы в плечи.
Николай Николаевич вышел из машины, огляделся.
¬ – Вау! Видели грозу? – к парням уже бежал Вадик. – Нам даже остановиться пришлось! Дворники не справлялись!
– Чё? Всё залило? – спросил хозяин.
– Да, – кивнул Колян.
– Ту сторону успели закрыть?
– Ага.
– Коля! – из дома выскочила хозяйка. – Ты видишь? Эти тупицы крышу сняли! Второй этаж уплыл! Кровать! Мои картины…
– Заткнись! – заорал Николай Николаевич. Вадик просеменил в дом. Хозяйка стояла, вытаращив глаза.
– Как вы меня достали, – пробормотал мужчина.
– Пусть платят, – дрожащим голосом потребовала жена.
– Не твоя забота! В дом! Быстро! Чтоб я тебя не видел! – приказал хозяин и повернулся к парням. – Вот что.
У Никиты сердце скакнуло и, поджав ноги к животу, замерло.
– Вот что. Вы, конечно, не виноваты. Извините мою жену. Она эмоциональная женщина. Давайте сейчас я вас отвезу в город, а завтра, как обычно, приходите на остановку к семи утра.
Переодевались молча. В молчании ехали в машине. Николай Николаевич высадил их у вокзала.
Никита закинул за плечи рюкзак.
– Чё, едем завтра? – спросил Коля. – За день управимся.
– Поезжай.
– Чего ты? Я тебе ещё пару тыщ накину.
Никита усмехнулся, хотел ответить, но подкативший ком помешал. Он развернулся и пошёл домой.
Асфальт парил, дышалось свободно, в лужах отражалось небо.