5. Власть и Паранойя. От Грозного до Сталина

В*Л*А*С*Т*Ь   И    П*А*Р*А*Н*О*Й*Я.   ОТ    ИВАНА  IV    ГРОЗНОГО      ДО     СТАЛИНА  I:

                ХАРАКТЕР    ДЖУГАШВИЛИ  -  СТАЛИНА     В    СВЕТЕ    ПСИХИАТРИИ
 
          СУМАСШЕДШИЙ     ТИРАН     И    ТЕМА    МОРАЛЬНОГО    БЕЗУМИЯ     В  РУССКОЙ   ПРОЗЕ  ---               
                "СМЕРТЬ     ИОАННА     ГРОЗНОГО"     А.К. ТОЛСТОГО

             "ПРОГРАММА"    ВЕЛИКОГО    ИНКВИЗИТОРА     В   НОВОМ   ВРЕМЕНИ:
                ДВА   ИОСИФА   И   ---   Ф.М. ДОСТОЕВСКИЙ



           СТАЛИН   С   РЕТУШЬЮ   И   БЕЗ.  ВОЖДЬ   НАРОДОВ   И   "БЛАГОДЕТЕЛЬ" 
                ИЗ   РОМАНА    ЕВГ.   ЗАМЯТИНА  ---  "*М*Ы*"


          ТИРАН    И    ДРАМАТУРГ:   ПЬЕСА    МИХАИЛА    БУЛГАКОВА     "БАТУМ"  ---      
           ПРОТИВ     ОПАСНОСТИ      РЕЦИДИВА      ВЕЛИКОДЕРЖАВНОЙ     ПАРАНОЙИ            



КАК   ЭПИГРАФ  -   ВЫДЕРЖКИ   ИЗ   УЧЕБНИКА   ПО   ОБЩЕЙ   ПСИХИАТРИИ:

А г р е с с и я – возможное состояние психики человека, возникающее при стрессе и не обязательно связанное с болезнью. Регулярно повторяющееся состояние  а г р е с с с и и  есть симптом склонности к душевной болезни или уже её наличия. 

А г р е с с и я  подразделяется на два вида: а у т о агрессия, направленная на себя, и гетероагрессия, направленная на внешний мир. Г е т е р о агрессия встречается довольно часто. Патологические агрессоры предпочитают решать абсолютно всё силой и давлением на собеседника, нежели приходить к компромиссу.

В  с о с т о я н и и   у ж е  у с т о й ч и в о й  патологии мозга гетероагрессия прояляется при — психозах с большой параноидной составляющей и галлюцинациями. Под   п а р а н о й е й  понимается склонность видеть в случайных стечениях обстоятельств происки врагов. – Выдержки из учебника по психиатрии

П а т о л о г и я (от греч. — «страдание», «болезнь» и — «учение») — раздел медицины, изучающий болезни, их причины, механизмы развития, проявления и последствия для организма.

           
В н о с я  с в о й  в з г л я д  на жизнь столь всех интересующего и вместе с тем стол мало понятого исторического деятеля, как Иоанн Грозный, я преследовал одну цель - дать на этот предмет то объяснение, каковое можно позаимствовать из учения о душевных заболеваниях. Я хотел указать на то, что можно быть общественным деятелем, руководителем дела и даже повелителем страны и в тоже время быт душевно-больным.   –  П.И. Ковалевский (1850 -1931) «Психиатрические эскизы по истории. Иоанн Грозный и его душевное состояние».
            
           *********************************************************

ОБЩИЕ  ЧЕРТЫ  БИОГРАФИИ  ДРАМАТУРГА  И  ВОЖДЯ,  НО  РАЗНЫЕ  ПОСЛЕДСТВИЯ. У известного драматурга Михаила Афанасьевича Булгакова с Иосифом Джугашвили - Сталином была общая биографическая черта: оба они вплоть до цитатности знали Библию - и Ветхий, и Новый завет. 1891 года рождения Булгаков – сын и внук священника: попович, как тогда говорили.  Из насильно давимых в детстве религией, нередко получались особенно яростные атеисты, что, видимо, хорошо понимал отец Михаила Афанасьевича.

 Профессор Киевской Духовной академии Афанасий Иванович Булгаков, вопреки традициям не заставлял своих детей соблюдать обряды по расписанию или против желания, потому что насилием искреннюю веру можно только отбить. В том числе и поэтому выросший свободомыслящим человеком Михаил Булгаков стал замечательным писателем. К несчастью  для России совсем иначе складывались отношения с религией и верой юного Иосифа Джугашвили.

1878 г.р. Иосиф Джугашвили, в 1894-м  с отличием окончивший четырёхклассное Горийское духовное училище, был рекомендован для поступления в Тифлисскую духовную семинарию: единственное учебное заведение, где выходцы из малоимущих слоев Закавказья могли получить подобие высшего образования. Только отпрыскам духовного сословия разрешалось учиться в семинарии бесплатно, а Сосо - Иосиф числился - "из крестьян".  Его мать зарабатывала подённым копеечно оплачиваемым трудом. Но благодяря некоторым протекциям юноша был принят в семинарию на обучение за счет епархии. На первом курсе обучения Иосиф даже писал прошение, чтобы в семинарии ему выделили средства на зимнюю одежду, иначе он замёрзнет.
 
В семинарии учился Иосиф сначала более чем хорошо: по предмету Святое Писание имел – 5; за поведение в первый год – высший бал. Позже неоднократно имел нарекания и сидел в карцере за чтение запрещённой литературы, к которой причислялась практически вся русская и зарубежная классика.


ДУХОВНАЯ   И   СЕМИНАРИЯ   И  ГОСУДАРСТВО. Царившая в Тифлисской семинарии жёсткая - драконовская дисциплина приводила к обратным, непонятным для руководства семинарией результатам: имеющая целью готовить служителей божьих духовная семинария слыла рассадником бунтарства и волнений. Например, в 1885 г. исключенным за неблагонадежность в будущем социал-демократом Сильвестром Джибладзе был избит ректор семинарии Чудецкий, на следующий год убитый другим исключённым из семинарии.

Дальнейший путь исключённых за неблагонадёжность вёл в различные вне закона группировки в бандитские, к анархистам и популярным в Грузии меньшевикам и т.п. Здесь можно провести параллель: выросшая в тяжёлых унизительных условиях личность часто страдает низкой самооценкой, оттчего такая личность сама склоннаа к совершению насилия. То же самое происходило и с исключёнными из семинарии: вступление в некую - лбую (здесь уж как придётся!) силовую группировку повышало самооценку и выглядел как месть неоценившему способности личности общества.

В социал-демократическую организацию Иосиф – Сосо после семинарии вроде вступил (нет ясности), но позже также подозревался и в связях и с царской охранкой. За революционную деятельность Иосифа из семинарии тоже не исключали: это совершенный миф официальной биографии уже вождя народов. На последнем году обучения в 1899-м семинарист Джугашвили был «мирно» исключён «за неявку на экзамены по неизвестной причине». Но и на предыдущих курсах он был отстраняем от экзаменов за неуплату - за обучение или за сдачу экзаменов (здесь нет ясности).

Обучение в семинарии было догматичным, сравнительные исторические дисциплины отсутствовали, внушалось презрение к светской культуре и к иноверцам. Всё это упало на уже проявившиеся свойства характера юного Джугашвили: природное упрямство, скрытность, мстительность, раздражительность склонность в споре к изощрённым, запутывающим оппонента схоластическим доводам. То есть с юности утверждение собственной правоты было важнее средств достижения.

 Кроме того, Иосиф остро осознавал своё зависимое материальное положение и мучился от слухов о незаконности его происхождения: якобы он сын князя.  Официальный отец  - подверженный вспышкам сильной агрессии пяница Виссарион Джугашвили бил и сына, и жену, потом оставил семью, Отца зарезали в пьянойдраке когда Иосифу было 11. Словом, уже в юности исковеркавших личность комплексов было много: нечто вроде очеловеченной «биографии» пса Шарика. Всё это впоследствии  скажется на управлении страной бывшим семинаристом.

Законы в Тифлисской семинарии напоминают позже наведённый Сталиным в СССР порядок, когда за минутное опоздание на работу можно было попасть в карцер – в лагерь. Можно образно сказать, что вся страна будет превращена в семинарию юности правителя с ним же на месте бога. А семью предполагаемого отца - князя  Сталин безжалостно уничтожит. Мало этого! аттестуя нехорошими словами свою мать, уже Вождь Народов обеспечит её, но не пожелает с ней видеться. Хотя именно мать сделала всё возможное, чтобы её сын получил хорошее образование. Нежелание общаться, конечно, не так шокирует, чем императора Рима Нерона приказание убить свою мать, у которой, впрочем, Нерон и учился коварству и жестокости.


ХАРАКТЕР   СТАЛИНА  В  СВЕТЕ  ПСИХИАТРИИ.  Диагноз «тяжелая паранойя» Сталину якобы поставил консультировавший ещё Ленина психиатр, невролог и психолог, академик и Заслуженный деятель науки РСФСР (1927)Влади;мир Миха;йлович Бе;хтерев (1857— 24 декабря 1927) 24 декабря 1927 года в Москве Бехтерев участвовал в работе Первого Всесоюзного съезда невропатологов и психиатров, и заодно был вызван к Сталину по поводу консультации о прогрессирующей врождённой сухорукости (левая рука), которую вождь тщательно скрывал. После этого в кулуарах съезда Бехтерев якобы проговорился о попутно поставленном пациенту диагнозе "тяжёлая паранойя", какой слух, как водится, "по секрету" разлетелся среди московских врачей. Через сутки академик умер умер при невыясненных обстоятельствах якобы от отравления неизвестным веществом.

Есть сомнения, что Бехтерев мог быть так неосторожен в публичных разговорах. Есть мнения историков, что в тот день Бехтерев вообще не мог быть в Кремле. Наконец, внучка знаменитого врача и тоже психиатр Н. Бехтерева в 1995-м отрицала, что такой диагноз был дедом поставлен... Здесь всё зыбко: все на эту тему заявления по тем или иным причинам могут быть пристрастны. А главное, что в 1927-м Иосиф Сталин ещё не имел полнотой власти, организация же сверхскорого убийства - на публике отравления в театральном буфете известного академика представляется делом не очень непростым.

Имеющий в характере пациента психиатрические основания слух о паранойе, скорее всего поздний: задним числом уже времени больших репрессий. Поэтому в подтверждении диагноза паранойи мы пойдём иным путём: постараемся выяснить с какими другими страдавшими явными психическими отклонениями историческими деятелями схоже поведение Сталина?

Не всегда в царской России духовное в семинарии образование приводило к таким печальным результатам: от личных задатков здесь немало зависит! Тоже выпускник семинарии, а впоследствии известный русский профессор медицины, психиатр и публицист Павел Иванович Ковалевский (1849 – 1931) утверждал, что может поставить диагноз историческому деятелю далёкого прошлого по его деяниям. За пределами узко профессиональной деятельности широкую известность Ковалевскому принесли его популярно написанные «Психиатрические эскизы из истории» (публиковались по отдельности в 1890-х), в которых он признал душевно нормальными Петра I и Павла I: оба были холериками, от природы вспыльчивыми, гневливыми плюс испорченными воспитанием, но не сумасшедшими.

А вот в эскизе «Иван Грозный и его душевное состояние» (1894) заливший Россию кровью Иоанн Васильевич Грозный (1530–1584) Ковалевским безапелляционно был признан душевно больным по наследству ещё от супруги его деда - византийской принцессы. У самого Грозного был совершенно умственно отсталый младший брат.

Наследственные задатки душевного нездоровья усугубило тяжёлое сиротское детство при дворе, где малолетнему самодержцу приходилось постоянно опасаться за свою жизнь, что и здорового ребёнка могло сделать психически больным. (См.: Ковалевский П.И. - "Иоанн Грозный и его душевное состояние") К тем же выводам в свете новых фактов приходит доктор исторических наук профессор СПГу, заслуженный деятель науки РФ Руслан Григорьевич Скрынников (1931— 2009, Санкт-Петербург) —  специалист в области истории России XVI—XVII веков. (Смотрим его исследование "Иван Грозный" с 1975 и далее любого  года издания.)

Если из труда Ковалевского о душевном состоянии Грозного убрать конкретные исторические детали (слова  - кафтан, алебарда, опричники и т.п., то получается довольно сходное описание действий правителя СССР - Иосифа Джугашвили – Сталина, потому как действия параноиков типичны. Паранойя – это раздвоение или ещё большее расслоение сознания. Параноик как бы совмещает две личности, – живущую в обыденных обстоятельствах, другую существующую в своих нездоровых фантазиях, рисующих яркие картины окружающих его врагов.
 
                *********************************************************


ПАРАНОЙЯ   ВЛАСТИ.  Чем неблагоприятнее были условия становления личности в детстве, тем ярче и кровожаднее будет на них реакция взрослого душевнобольного: «П а р а н о и к  в своём бреде преследования...  З в е р ь  беспощадный. З в е р ь  кровожадный, готовый растерзать весь мир»; «Ж е с т о к о с т ь  э т и х   л ю д е й  превышает наше обычное понимание о жестокости... Они живут своей жестокостью. Они продолжительно придумывают планы и способы проявления для своей жестокости. Они упиваются своей жестокостью и испытывают минуты наслаждения при выполнении оной». (Ковалевский).

 Русский поэт и драматург Алексей Константинович Толстой в своей трагедии "Смерть Иоанна Грозного" одному из персонажей доверит обличать Грозного:

Ты, в юных днях испуганный крамолой,
Всю жизнь свою боялся мнимых смут
И подавил измученную землю.
Ты сокрушил в ней всё, что было сильно,
Ты в ней попрал все, что имело разум,
Ты бессловесных сделал из людей...
      *   *   *   *   *
С точки зрения психиатрии грамотная и предвосхищающая выводы Ковалевского постановка диагноза параноику драматургом! Удивительнее другое: в 1866-м будто про 1930-е написано. Видно, паранойя власти во все времена одинакова.

Интересно, что диагноз - "наследственная шизофрения" Ковалевский совершенно неожиданно поставит Наполеону Бонопарту. Ведь в глазах широкой публики чрезмерное властолюбие есть, может быть, ущербность морали, но не психическая болезнь. Не всем известно, что Наполеон в уме и никогда не ошибаясь мог оперировать огромными цифрами. В молодости за игрой в мяч будущий диктатор шутя решал для приятелей сложные задачи. Однако Наполеон на слух практически не воспринимал стихотворные тексты. Это означает, что победам Наполеона сопутствовала эмоциональная ущербность сознания. Ведь обычный талантливый полководец подумает, - нужно ли вообще завоевывать чужую страну? Зачем ради пустой славы обрекать на гибель стольких людей?! Так мыслили Суворов и Кутузов, а вот Наполеона подобные милосердные и относящиеся к благу масс соображения не терзали.   

Параноика - человека среднего социального положения способны хоть как-то сдерживать им в одной из ипостаси своей личности временами осознаваемые законы, посредством которых обнаруженного параноика могут изолировать от общества. Другое дело, если в руках параноика власть и над людьми, и над законами: тогда-то он имеет возможность потакать своим страстям, внешне умея обосновать разумность своих странных действий.  И тогда болезнь попадает как бы в тепличные условия для бурного роста - развития.

 При паранойе нравственные основы личности нарушены: в психической сфере параноик не имеет друзей, не имеет близких людей, по мнению параноика ему завидующих. Кто параноику не служит, тот враг. И первыми врагами - жертвами такого больного раздвоенного сознания могут оказаться в сфере близкой досягаемости родственники: семья, дети, коллеги. При этом паранойя не вредит интеллекту и вполне может сочетаться с острыми от природы способностями к обучению и образованностью.

Беда в том, что знания параноика как бы вращаются вокруг основной идеи-фикс: служат материалом для больной фантазии. Ещё большая беда, что параноики лихорадочно переменчивы и завтра ненавидят то или того, к чему или к кому вчера благоволили:  это не предугадываемая «н е н а в и с т ь  глубоко затаенная, мстительная, свойственная одному непомерному своенравию и властолюбию». Особенно опасно, когда вокруг параноика у власти соберутся с точки зрения морали соответствующие ему личности, а именно это «у трона короля» обычно и происходит.

Вот мнение Ковалевского об окружении Ивана Грозного: «В и д я   т а к о е   н а с т р о е н и е (болезненно подозрительное, жаждущее уничтожения врагов) И о а н н а, явилась масса доносчиков, желавших Гибелью других создать себе положение и благосостояние. Тем более, что для подозрительного и разъяренного царя теперь достаточно бы до одного доноса без доказательств. Так без суда казнили князя Юрия Кашина, а князя Дмитрия Курлятева сначала постригли в монахи, а потом убили со всем, семейством...» (П.И. Ковалевский) - далее у автора работы следует длинный список убитых. 

«Н е л ь з я  н е  о б р а т и т ь   в н и м а н и я  на одну черту характера Иоанна, которая особенно резко выразилась в деле обвинения Вяземского. Афанасий Вяземский (опричник, умер в 1570) был самый близкий к Иоанну человек. Из его рук Иоанн брал пищу и лекарство, - с ним в тишине ночи он обсуждал планы своих злодейств. Однажды, по обычаю проболтав с Иоанном до глубокой ночи о важных государственных делах, Вяземский возвратился домой и увидел, что верные его слуги перебиты. Познал он, чьё это дело, но не подал и вида на огорчение. Это не спасло его. Он был ввержен в темницу, где уже сидели Басмановы, и в ней в пытках окончил свои дни...» (Ковалевский)

Слова Грозного были зеркально противоположны по отношению к дальнейшим деяниям. Слова Сталина тоже  имели скрытый смысл и никогда – прямого, кажется, даже для него самого. Поражает особая жестокость Сталина с бывшими соратниками по партии: страшны  театральные  заигрывания – уверения в своей дружбе уже выбранных им из высшего эшелона управления страной жертв! 

Известно высказывание Сталина, что -  «С т а р ы е  с о р а т н и к и  должны уступать место молодым товарищам, уходя из жизни легко и непринужденно». Если же старые соратники во время «непринуждённо» не уходили, их принуждали – с издёвками убивали. Параноики – большие фантазёры: «тихое» устранение врага их не устраивает, - для убийства выбираются «театральные» напоказ приёмы. Иван Грозный устраивал по жестокости жуткие публичные казни,- чтобы иные прочие дрожали. В случае со Сталином - поиск десятков и сотен сообщников, общественные суды, громогласные разоблачительные статьи в прессе и т.д., и т.п.

Сопоставим ещё разделённые изрядными временными промежутками примеры. О своих припадках своей жестокости язычник третий император Рима Нерон и христианин первый венчаный царь всея Руси (с 1547) Иван Грозный будто бы в состоянии просветления сожалели. Нерон в припадках гнева собственноручно мог убить любого, и ударом убил свою беременную супругу Поппею. Иван Грозный в подобном же припадке бешеного гнева убил сына Ивана.

В отношении раскаяния Нерона приходится полагаться на туманные от древних историков (они же - пристрастные политики) сведения. Иван Грозный за по его приказу убиенных в церкви заказывал обряды за помин души, считая, что на пороге смерти монашеский постриг все злодеяния "покроет". Только вот к этому последнему порогу Грозный не торопился, с необыкновенной тщательностью охраняя свою жизнь. В трагедии А.К. Толстого "Смерть Иоанна Грозного" даже покаяние царя выглядит как опасный каприз:

И о а н н (стоя на коленях)

Вы, верные рабы мои и слуги!
Меж вами нет ни одного, кого б
Не оскорбил я делом или словом!
Простите ж мне! <...>

Ш у й с к и й
Помилуй, государь! Тебе ль у нас
Прощения просить?..

И о а н н
Молчи, холоп!
Я каяться и унижаться властен
Пред кем хочу! Молчи и слушай: каюсь —
Моим грехам несть меры ни числа!
<...>
 Мой срок не минул!
Я царь ещё! Кто смеет говорить,
Что я не царь? Ниц! В прах передо мною!
Я ваш владыко!..
     *   *   *   

В минуты просветления не на публику, а искренне сожалел ли о своей жестокости Сталин, – не известно. Параноик способен сожалеть "задним числом" и "вообще" о жестоком мире и злых людях, вынуждающих его, несчастного, к таким поступкам. Подобное смыкающееся с самолюбованием "сожаление" не пресечёт дальнейшей крови.

В психиатрии это называется обратной проекцией: низкая самооценка и страх перед опасностью "гасится" уничтожением врагов, что даёт иллюзию превосходства силы, а подсознательно рождает ещё больший страх от грядущей мести. И всё начинается сначала...  Но даже если психическое расстройство у Сталина было врождённым и обречённым к проявлению в любых условиях, это была не та стадия, когда человек изначально не может отвечать за свои поступки, - считает Ковалевский.

Со временем чрезмерно напряжённый интеллект душевнобольного притупляется, всё более деградирует, и душевнобольной утрачивает контроль над ситуацией, при этом бредовые фантазии усиливаются. Когда к семидесятилетию Сталина его физическое и душевное расстройство для ближайшего окружения стало слишком явно, только смерть вождя спасла его последних соратников от застенков и уже планируемой "хозяином" их гибели.
 
Б А Р О Н (скупой старик любуется своим золотом и рассуждает):

Что не подвластно мне? как некий демон
Отселе править миром я могу;
<...>
Лишь захочу...
И вольный гений мне поработится,
И добродетель и бессонный труд
Смиренно будут ждать моей награды.
Я свистну, и ко мне послушно, робко
Вползет окровавленное злодейство,
И руку будет мне лизать, и в очи
Смотреть, в них знак моей читая воли.
Мне всё послушно, я же — ничему...  -  А.С. Пушкин "Скупой рыцарь" (1830)
      **************

 В  РУССКОЙ   ПРОЗЕ   ОТРАЖЁННОЕ   СУМАСШЕСТВИЕ.  Исполненным в стиле занятного чтения Психиатрическим эскизам Ковалевского предшествует о сумасшествии и его возможных  причинах  весьма богатый художественный материал в русской прозе. Перечень помешательства на патологичной - морально нездоровой идее - фикс в русской прозе можно начать со старого барона-отца в "Скупом рыцре" А.С. Пушкина. Барон копит золото, наслаждаясь мыслью о власти, которую деньги могли бы ему дать... В этом моральном бреду старый барон внезапно умирает.

 Всё, что желал барон, на самом деле можно купить, Но реализуй старик барон свои мечты, конец его был бы тот же.  Илюзорна здесь сама идея-фикс, что власть приносит счастье. Следующий одержимый идеей - фикс  был Германн в повести Пушкина «Пиковая дама» (1834).

Не богатого, но отнюдь не нищего Германна губит - сначала как бы толкает к вере в "чёрную" мистику, а потом сводит с ума неутолённая жажда денег. Деньги - это тоже власть. Вот только не Германна деньги сделали властителем, а власть денег "пожрала" сознание Германна. И далее классиков русской литературы более будет волновать не столько тема власти денег, сколько власть тираническая ради самой власти. Причём рождается жажда такой власти именно из низкой самооценки "маленького человека". (Как в учебнике психиатрии!)

В повести Николая Гоголя «Записки сумасшедшего» (1834-1835) герой - неудачливый чиновник Поприщин - "маленький человек", которого  все - даже сторож департамента - "попирают". Сойдя с ума, Поприщин воображает себя наследником трона в Испании. Так "маленький человек" от его подавляющей действительности как бы сбегает в мир сумасшедшей фантазии. Эта тема через через десять лет будет подхвачена и переиначена Фёдором Достоевским в повести «Двойник. Приключения господина Голядкина» 1846; переработано в 1866)

В «Двойнике» удачу даже не весьма мизерного чиновника Якова Петровича Голядкина губит как бы постоянно им ощущаемое на свою судьбу жёсткое давление бесчеловечной "системы". Сознание Голядкина раздваивается: он как бы воочию видит с ним соперничающую свою копию -  д р у г о г о  удачливого Якова Петровича Голядкина. Естественно, подобно Поприщину, Голядкина отправляют в дом скорби.

   После Гоголя из русских писателей вопрос о зависимости безумия физического от морали заинтересовал Алексея Константиновича Толстого (1817–1875). Только задан был этот вопрос иначе: о причинах безумия властителя и о последствиях безумия властителя для государства осветил А.К. Толстой в историческом романе о времени опричнины - «Князь Серебряный. Повесть времён Ивана Грозного» (1862).

Вернувшийся с Ливонской войны благородный воин князь Серебряный видит кровавое бесчинство опричников и понимает, что в русском государстве творится что-то неладное. Исток вопиющих бесчинств князь находит при дворе Ивана Грозного - в его личности. Испытывая отвращение к преступному окружению царя во главе с Малютой Скуратовым, князь Серебряный всё же сохраняет верность государю, потому что это единственный способ не предать свою родину.

В свете современного литературоведения роман А.К. Толстого рассматривается как  художественное исследование исторических и нравственных последствий беспредельной тирании. В «Князе Серебряном» измученный страхами и совестью царь всё больше погружается в безумие и казнит лучших - самых талантливых людей государства. Образ Грозного как царя убийцы и параноика был намечен Толстым ещё в 1840-е гг. в балладах «Василий Шибанов» и «Князь Михайло Репнин» (1840), и в стихотворении «Старицкий воевода» (1858). Князь Репнин в глаза обличает властителя:

«О царь! Забыл ты Бога, свой сан ты, царь, забыл!
Опричниной на горе престол свой окружил!
  <...>
Рассыпь державным словом детей бесовских рать!»
         *   *   *   *   *

А   В  ЭТО  ЖЕ   ВРЕМЯ  В  МОСКВЕ:
Звон медный несётся, гудит над Москвой;
Царь в смирной одежде трезвонит;
Зовёт ли обратно он прежний покой
Иль совесть навеки хоронит?

Но часто и мерно он в колокол бьёт,
И звону внимает московский народ,
И молится, полный боязни,
Чтоб день миновался без казни.  (Василий Шибанов)
         *   *   *   *   *    

 Далее в балладе А.К. Толстого стремянный бежавшего князя  Курбского - Василий Шибанов привозит Грозному от князя послание:

«Царю, прославляему древле от всех,
Но тонущу в сквернах обильных!
Ответствуй, безумный, каких ради грех
Побил еси добрых и сильных?
<...>
Не их ли ты мужеством славен?
И кто им бысть верностью равен?
Безумный! Иль мнишись бессмертнее нас,
В небытную ересь прельщенный?»
    *   *   *   *   *

Иван Грозный жестоко пытает и казнит кроме верности господину ни в чём не повинного Шибанова. Но в балладах «Василий Шибанов» и «Князь Михайло Репнин» в образе царя ещё виден хотя и безумный садист, но по рождению человек. Тогда как коротеньким стихотворением «Старицкий воевода» можно в учебниках психиатрии иллюстрировать любое буйное умопомешательство: так мог поступить и Нерон, и любой серийный убийца. Заподозрив что Старицкий воевода сам хочет царствовать, Грозный для начала над ним посмеялся, и -

- «...в тот же час со злобой беспощадной,
Он в сердце нож ему вонзил рукою жадной.
И, лик свой наклоня над сверженным врагом,
Он наступил на труп узорным сапогом
И в очи мёртвые глядел, и с дрожью зыбкой
Державные уста змеилися улыбкой».
    *   *   *   *   * 

Более детально с анализом причин показать в романе ужасы тирании и безмолвие народа  - осуществить такой замысел А.К. Толстому открылась возможность после смерти Николая I, в перед отменой крепостного права либеральной обстановке, что указывает на проводимые писателем аналогии между правлением Ивана Грозного и Николая I, хотя последнего в прямом смысле душевнобольным считать никак нельзя. Значит, А.К.  Толстой вообще власть цезарей и царей считает несущей моральное безумие? С этим согласятся любопытствовавшие насчёт характера А.К. Толстого и читавшие о им в молодости в лицах разыгранных при дворе Николая I историях - анекдотах с невольным участием самого монарха.

Зрелый писатель А.К. Толстой эпиграфом к  «Князю Серебряному» поставит цитату из 16-й книги «Анналов»: «А  т у т  р а б с к о е   т е р п е н и е  и такое количество пролитой дома крови утомляет душу и сжимает её печалью. И я не стал бы просить у читателей в своё оправдание ничего другого, кроме позволения не ненавидеть людей, так равнодушно погибающих».

Не удовлетворившись одним романом, А.К. Толстой создаст ещё трагедию «Смерть Иоанна Грозного» (1866), где бояре просят вернуться на царство желающего отречься  Грозного. Ведь придётся выбирать нового царя, на какое место жаждет занять каждый: никто не желает уступать. Так лучше пусть будет на троне старый "зверь". И пытавшийся отговорить бояр от этого неразумного решения, боярин Сицкий с горечью восклицает:

Идите же! Идите все к нему!
Идите в бойню, как баранье стадо!
Мне делать боле нечего меж вас!
      *    *    *

В трагедии Толстого блестяще явлено, что самоуничижение - страстное раскаяние душевнобольного непродолжительно и чревато ещё более опасым гневом.

Все кончено! Так вот куда приводит
Меня величья длинная стезя!
Что встретил я на ней? Одни страданья!
От младости не ведая покоя,
То на коне, под свистом вражьих стрел,
Языцей покоряя, то в синклите,
Сражаяся с боярским мятежом,
Лишь длинный ряд я вижу за собою
Ночей бессонных и тревожных дней!
Не кротким был я властелином — нет!
Я не умел обуздывать себя!
<...>
И душу я диаволу отверз!
Нет, я не царь! Я волк! Я пес смердящий!
Мучитель я! Мой сын, убитый мною!
Я Каина злодейство превзошел!
Я прокажен душой и мыслью! Язвы
Сердечные бесчисленны мои!
        *    *     *

Через короткое время согласившись вернуться на царство, Иоанн уже играет другую "роль":

И О А Н Н. Горе ж ныне
Тому из вас, кто надо мной что-либо
Задумает, иль поведет хлеб-соль
С опальником, или какое дело
Прошедшее моё, хотя келейно,
Посмеет пересуживать, забыв,
Что несть судьи делам моим, бо несть
Верховной власти, аще не от Бога...
        *     *     *

Боярин Сицкий оказывается прав. Боярин Никита Романович Захарьин - Юрьев скажет про поступки покаявшего Иоанна:

...Беда, и только! Словно дикий конь,
Внезапно закусивший удила,
Иль ярый тур, всё ломящий с разбега,
Так он не знает удержу теперь.
Подобная реке, его гордыня
Из берегов уж выступила вон
И топит всё кругом себя!

 

ТЕМА    МОРАЛЬНОГО    БЕЗУМИЯ    В  РУССКОЙ    И   СОВЕТСКОЙ   ПРОЗЕ.  Популярные, легко читаемые труды Ковалевского входили в программу медицинских факультетов и едва ли могли быть не известны по профессии врачом Михаилом Булгаковым. Мог ли он после Гоголя и Достоевского вообще не задумываться о разнице в безумии наследственном и моральном? В комедии Михаила Булгакова «Иван Васильевич меняет профессию» (1935-1936) обаятельный вор Жорж Милославский, обкрадывая состоятельного чиновника Антона Семёновича Шпака, находит у него в комнате книгу с балладой А.К. Толстого "Князь Михайло Репнин" (в пьесе автор стихов и их название не указаны):

М и л о с л а в с к и й.  "Приятный день!.. Фу, устал! (Взламывает буфет, достает водку, закуску, выпивает.) На чем это он водку настаивает? Прелестная водка!.. Нет, это не полынь... А уютно у него в комнате... Он и почитать любит... (Берёт книгу, читает.) «Б е з  о т д ы х а  п и р у е т  с дружиной удалой Иван Васильич Грозный под матушкой Москвой... Ковшами золотыми столов блистает ряд, разгульные за ними опричники сидят...» Славное стихотворение! Красивое стихотворение!.. «Да здравствуют тиуны, опричники мои! Вы ж громче бейте в струны, баяны-соловьи...» Мне нравится это стихотворение..." - когда бы дочитал, то понравился бы ему кровавый конец?

               *************************************************
 
Далее в комедии "Иван Васильевич" при новом строе "маленький человек", а в прошлом князь, несколько скудоумный управдом Иван Васильевич Бунша - Корецкий вместе с вором Милославским и Иван Васильевич Грозный неволею меняются во времени местами, что приводит к ряду на первый взгляд только смешных недоразумений. Так Жорж Милославский в прошлом времени оказывается на месте казненного Грозным князя Ивана Милославского. Так что от этой комедии смех может привести и к аналогиям с террором 1930-х...
 
В пьесе висящее на стене ружьё должно обязательно выстрелить, иначе не стоит это ружьё тащить на сцену, - так считал Антон Чехов. Вполне в соответствии с этим заветом Чехова в пьесах Михаила Булгакова нет случайных деталей. Так знакомые с творчеством А.К. Толстого читатели - зрители «Иван Васильевича...» "наложат" неозвученный сюжет читаемой вором Жоржем Милославским баллады на происходившую в то время в СССР кровавую "опричнину". А незнакомые с русской поэзией 19 века... они не обратят внимания, и бог с ними!

После исторического романа А.К. Толстого  явились романы Фёдора Достоевского на ему современную животрепещущую тему - «Преступление и наказание» (1865-1866); «Бесы» (1871—1872), «Братья Карамазовы» (1879-1880). В «Преступлении...» идея фикс, что человеку "высшему - "всё позволено" - позволено переступить через кровь - приводит Раскольникова к убийствам и далее почти к моральному развалу личности.

В «Бесах» якобы высшая личность Николай Ставрогин оказывается на самом деле человеком мелким, пошлым. Ставрогин позволит себе в прямом смысле   в с ё  за пределами человечности и как бы задохнётся в своей аморальной грязи, и повесится при полном развале личности. В советское время роман «Бесы» считался идеологически враждебным явлением и в 1935 году был запрещён и массовым тиражом издан только в 1989-м.

в «Братьях Карамазовых» старший брат Иван Фёдорович Карамазов из гордыни и тяге к удобствам и покою почти инициирует и после покрывает преступление изначально страдавшего эпилепсией и припадками жестокости лакея Смердякова, подготовившего убийство Фёдора Карамазова - отца трёх братьев Карамазовых и своего неофициального отца. В итоге Иван сойдёт с ума, Смердяков повесится, а Карамазов - отец -  сластолюбец и явный моральный садист - убит, потому что перешёл предел "мерзости". Из этих троих персонажей Достоевский никого от моральной ответственности не освобождает: сумасшествие - наказание, но не искупление..

Достоевский так же блестяще показывает задатки тирана в "маленьком" - забитом обывателе в повестях - «Село Степанчиково и его обитатели. Из записок неизвестного» (1859) и «Записки из подполья» (1864). Персонажи обеих повестей находятся на грани слома от дурного характера неврастеника к психической болезни. Перечислив уже достаточно произведений с происходящим в мирное время действием, теперь перейдём к военной обстановке, обостряющей внутренний кофлик характера.

После 1917-го года в России вспыхнула кровопролитная война между Красной и Белой армиями. Красные побеждают, отступающие белые в сопротивлении особенно жестоки: таково пространство первых действий в пьесе Булгакова «Бег» (1926-1927). Из последних сил защищая от красных Крым, белый генерал Роман Хлудов велит вешать любого заподозренного в сочувствии красным. На этом фоне безумие жестоко белого генерала Романа Хлудова символизирует общее безумие: братоубийственную войну как безумие. Хлудов сходит с ума, потому что от ответствености не отрекается...

Безумие Романа Хлудова является следствием содеянного и ни только не освобождает от моральной ответственности за содеянное, но и постоянно напоминает о необходимости искупления. Вот так же сродни безумию Хлудова и душевное расстройство Сталина выглядит наполовину приобретённым. И процесс этот прогрессировал. Этому есть неожиданное доказательство: сделанные до 1940 года карандашные пометы Сталина на страницах «Братьев Карамазовых» Достоевского.                 

Будь верен своему делу, а твоё дело — любовь к истине, да причем, тебе никто и не помешает служить ей, если ты не будишь вмешиваться не в свои дела. Итак, учиться, учиться, и еще таки учиться! К черту политику, да здравствует наука! – письмо В.Г. Белинского к Д.И. Иванову от 7 августа 1837 года.

                **************************************************

Важнейшей задачей для нас является сейчас: учиться и учиться. – выступление В.И. Ульянова-Ленина в 1922 году на IV конгрессе Коминтерна.

                ***************************************************

– Ну, вот-с, – гремел Филипп Филиппович, – зарубите себе на носу... Что вам нужно молчать и слушать, что вам говорят. Учиться и стараться стать хоть сколько-нибудь приемлемым членом социалистического общества.  – М. Булгаков «Собачье сердце»

                ******************************************

СТАЛИН  И  ДОСТОЕВСКИЙ. Официально Достоевский в СССР сталинских лет был зачислен в писатели реакционные и новой власти чуждые, хотя «Преступление и наказание» и было оставлено в школьной программе. Дочь вождя Светлана Аллилуева вспоминала, что  отец как-то назвал Достоевского «в е л и к и м    п с и х о л о г о м». 

Известно, что Сталин между 1930 – 1940 годами с карандашом в руках читал «Братьев Карамазовых». Такие карандашные отчёркивания имеются в двух главах: в «Книге второй. Неуместное собрание», и в «Книге шестой. Русский инок». (Подробно о подчёркиваниях Сталина в романах Достоевского см.:  Илизаров Б.С. «Тайная жизнь Сталина по материалам его библиотеки» - разные издания после 1995-го года)

В «Неуместном собрании»  Карамазов – отец, развратник и шут, наглым ёрничеством пытается вывести святого старца Зосиму из себя. Старец на то говорит, что это  шутовство оттого и выходит, что Фёдор Павлович Карамазов стыдится самого себя. «И м е н н о   мне всё так и кажется... что я подлее всех и что меня все за шута принимают, так вот давай же я и в самом деле сыграю шута, не боюсь ваших мнений, потому что  в с е   в ы   до единого  п о д л е е   меня!» – чуть не с сатанинской гордыней признаётся Фёдор Павлович.

 И здесь припомним ещё раз страсть Сталина до шутовства издеваться над своими «подлецами» - над арестованными бывшими соратниками. Припомним на ЦК не однажды шутовское именование Сталиным самого себя «маленьким человеком», после чего следовало вполне в стиле Ивана Грозного до шутовства самоунижение, а потом уничтожение свидетелей этого унижения. Тут поневоле задумаешься над сталинскими в тексте "Братьев Карамазовых" пометами: читающий себя осуждал или учился, взяв поведение Карамазова – отца за подходящий актёрский образец??..

Касающиеся чувства стыда фразы отчёркивались Сталиным и в других им читаемых книгах. Было ли ему действительно стыдно?! Чужая душа – потёмки. Но учиться - использовать на свой лад переиначенное чужое Сталин умел блестяще: «Н а д о   у ч и т ь с я. Учиться упорно, терпеливо. Учиться у всех — и у врагов и у друзей, особенно у врагов. Учиться, стиснув зубы, не боясь, что враги будут смеяться над нами». (И. Сталин. Речь на VIII съезде ВЛКСМ 16 мая 1928 г.) Конкретнее что значило для вождя «учиться»?

  Для Сталина «учиться» означало копировать - присваивать себе всё, что можно удачно использовать: мысли, реплики и даже поступки и литературных персонажей, и политических оппонентов. Многие свидетельствуют о феноменальной памяти Сталина на цифры, имена; он мог без труда наизусть цитировать болшие отрывки текста. Вообще любил при выступлениях пересыпать речь цитатами. И это скрывало, что многие сталинские не цитаты, но меткие афоризмы представляют переделанные фразы не только Ленина, но даже главного врага вождя – Льва Троцкого и других известныхлиц. Кстати, Ленин и Троцкий тоже оба широко использовали крылатые фразы и цитаты. Вот и выходило: будешь повторять за Лениным и за образованным Троцким, так и сам будешь казаться им подобным?..   

Посетивший нашу страну 1938-м Герберт Уэлс скажет, что он «р а з о ч а р о в а л с я  в Сталине благодаря дурацким фильмам, которые он поощрял для пропаганды собственной персоны, — например, „Ленин в Октябре“... <где> Сталин сделан мудрейшим героем истории. В присутствии Ленина он скромно, но твердо указывает стратегические пункты на карте и говорит, что надо делать. Он явно пытается переписать всю историю революции для собственного прославления». Что же! Сталин оказался дальновиднее римского императора Нерона.

Нерон обожал устраивать пышные театральные представления, со своей персоной в главных ролях. И горе было не явившемуся на многочасовое представление: горе было тем оскорбившего великого артиста Нерона. Но пока Нерон актёрствовал, против императора созрел заговор, и император был свержен. Сталин же, образно говоря, "писал" политические "пьесы" и суды - процессы в уме, других заставляя угадать и озвучить ему угодный «сценарий», сам же вождь, якобы, только соглашался с общим мнением. Потом удобно было и наказывать за неудачный сценарий таких угадывателей.

«М е н я   з о в у т   п с и х о л о г о м: неправда, я лишь реалист в высшем смысле, то есть изображаю все глубины души человеческой...»  - сам о себе писал Фёдор Достоевский в Дневнике за 1881 год.  Сталин назвал Достоевского «великим психологом»?! Так ведь это утверждала всего мира прогрессивная критика, а Сталин только повторил, и повторил на этот раз в домашней обстановке: не известно, - с какой интонацией звучала фраза? Ведь оттенки интонации могут придавать разные смыслы.

Будучи человеком очень занятым, Сталин урывал время и по возможности много читал, - "по возможности много". Он будто бы читал до двухсот художественных страниц каждый день: это преувеличение. Потому что в этом случае половина дня уходила бы только на чтение, а на дела оставалось бы очень мал времени Но 200 страниц каждый день возможны, если читать ускоренным методом - "по диагонали", как бегло просматривают на ходу на улице или в трамвае газеты. В этом случае содержание художественного текста усваивается без моральных выводов: т.е. текст перестаёт быть ххудожественным для читающего убыстрённым методом.

Любимым и всю жизнь читаемым автором Сталина будто был А.П. Чехов. В отношении вождей особенно нельзя слепо доверять о них мемуарам, но если это правда...  Автор этой статьи не хотел бы обидеть поклонников творчества Чехова и ни в коей мере не имеет мысли умалить значение его гения, но воспринимая под углом зрения, например, человеконенавистника, немалая часть творчества Чехова может подтверждать порочность рода человеческого: мелочность, пошлость, тупоумие, равнодушие к идеалам, неисправимость. С чем сам писатель боролся насмерть. А вот как эти тексты могли быть воспринимаемы параноиком с манией преследования?..

 Можно сказать, что Сталин был – великий копиист, использовавший скопированное на свой собственный лад. Раз Достоевский был признан величайшим психологом в мировой литературе, то Сталин и учился у великого психолога, не стеснявшегося показывать «грязные» теневые стоны личности, дабы не упустить ни одного возможного метода давления на этих личностей.
      

ДВЕ   ИПОСТАСИ   ВОЖДЯ:  СТАРЕЦ   ЗОСИМА   И   КАРАМАЗОВ - ОТЕЦ.  В "Братьях Карамазовых" Сталин отмечает карандашом ещё слова Зосимы к Карамазову: «Г л а в н о е, с а м о м у  с е б е   н е   л г и т е...  Лгущий самому себе и собственную ложь свою слушающий до того доходит, что уж никакой правды ни в себе, ни кругом не различает, стало быть входит в неуважение и к себе, и к другим. Не уважая же никого, перестает любить, а чтобы, не имея любви, чтобы занять себя и развлечь, предается страстям и грубым сладостям, и доходит совсем до скотства в пороках своих, а все от беспрерывной лжи и людям и себе самому. Лгущий себе самому прежде всех и обидеться может...».
                *     *     *    *     *     *     *

Известно, как Сталин любил испытывать искренность окружающих, как полны его статьи и речи обвинениями в двурушничестве, в обмане. Похоже, что почерпнутую из Достоевского психологию он всё-таки применял более к окружающим, чем к себе. Подчёркивания вождя не скрывают ли указание на двуличие перед самим собой: понимаю, что как про меня написано, но не хочу сознаваться... И не представлял ли  себя этот облечённый властью читатель себя попеременно на месте то Карамазова  - отца, то благостного старца Зосимы?! Подобное раздвоение сознания свойственно для страдающих паранойей. При всём при том - при всей своей "мерзости" и похотливости Карамазов - отец с психиатрической точки зрения не болен.


ВО  ВСТАВНОЙ   ГЛАВЕ  "БРАТЬЕВ  КАРАМАЗОВЫХ"  -  В   "ЛЕГЕНДЕ  О  ВЕЛИКОМ  ИНКВИЗИТОРЕ" старик -  Великий инквизитор говорит вновь сошедшему на землю Спасителю:

- Не ты ли так часто тогда говорил: „Х о ч у  с д е л а т ь  в а с  с в о б о д н ы м и“. Но вот ты теперь увидел этих „свободных“ людей... Мы докончили наконец это дело во имя твоё. Пятнадцать веков мучились мы с этою свободой, но теперь это кончено, и кончено крепко.
<...>
Ч е л о в е к   б ы л   у с т р о е н   б у н т о в щ и к о м; разве бунтовщики могут быть счастливыми? <...> Нет заботы беспрерывнее и мучительнее для человека, как, оставшись свободным, сыскать поскорее того, пред кем преклониться. Но ищет человек преклониться пред тем, что уже бесспорно, столь бесспорно, чтобы все люди разом согласились на всеобщее пред ним преклонение. Ибо забота этих жалких созданий не в том только состоит, чтобы сыскать то, пред чем мне или другому преклониться... и чтобы непременно все вместе. Вот эта потребность общности преклонения и есть главнейшее мучение каждого человека единолично и как целого человечества с начала веков.
                *************************************************

О  "ЛЮБВИ"   К   ЛЮДЯМ   ВЕЛИКОГО   ИНКВИЗИТОРА.  Другая, планомерно подчёркиваемая вождём тема, ещё более информативна: подчёркиваются рассуждения о любви. И тут становится отчасти понятным упорное многократное - более 17 раз - хождение Сталина на пьесу «Дни Турбиных» Михаила Булгакова.

Можно ли счесть очаровывание вождя "Днями Турбиных" намёком на ещё живую душу облечённого большой властью зрителя?..  Драма с нормальными - как положено в семье - человеческими отношениями, описанными чётким красивым языком, могла ли помогать временной стабилизации нормальной части личности параноика?..  Кто знает...

В жизни  юного Иосифа Джугашвили как раз не было того, что со сцены показывалось у Турбиных: не было любящей семьи, с уважением, с тёплыми отношениями друг к другу; вообще не было повседневной человеческой жизни ни в молодости, ни на посту вождя. В нужный момент отгороженности от мира кремовыми шторами не было. А всего этого хотелось бы?.. - неправильная постановка вопроса. Не то что хотелось - не хотелось: он гордо отрекался "во имя...", и лишь на просмотре  э т о й  пьесы снисходя к своей слабости, позволял себе ненадолго расслабиться - снять маску, образно выражаясь. Как можно было в кремлёвском кабинете снять маску даже перед самим собой?!!

В кремлёвском кабинете в разных обличьях властителя окружали мучительные вопросы о своём высоком мессианском предназначении и о цене за власть заплаченной: "...и мальчики кровавые в глазах"? Здесь был актуальнее Достоевский, одновременно касающийся проблем христианства и социальных. А этой проблемой в прошлом в семинарии приученный мыслить с библейскими аналогиями в Сталин не мог не интересоваться! Ведь вот Христос какую дал крепкую веру: 19 столетий всё жива! Есть чему поучиться. На эту тему более всего рассуждений у кого из русских классиков? У Достоевского.

В «Братьях Карамазовых» в главе «Русский инок» карандашом пометы вождя указывают на рассуждения Зосимы о высшей религиозной безотчётной любви ко всему сущему, согласно тексту  незримо, но душой осязаемо разлитой в божьем мире для верующего. Зосима проповедует любовь как средство перевоспитания порочного человека, что со временем должно изменить общество в лучшую сторону - должно улучшить социальную среду.

Смысл проповедей старца Зосимы это как бы облечённые в религиозные одежды социалистические идеалы, согласно которым изменения общественных условий жизни приведёт и к преобразованию внутреннего мира человека – к улучшению  морали, нравственности. Достоевский устами Зосимы грезит о грядущей победе христианства во всем мире и наступлении в связи с этим общечеловеческого братства и любви на земле, а не в И н о й  жизни. За подобные взгляды Достоевский в своё время был громко осуждаем ортодоксально верующими православными критиками:

«М о р а л и с т ы,  п о д о б н ы е  а в т о р у  “Карамазовых”, надеются, по-видимому, больше на сердце человеческое, чем на переустройство общества <во что верят социалисты>. Христианство же не верит безусловно ни в то, ни в другое, то есть ни в лучшую автономическую <живущую по собственным законам> мораль лица, ни в разум собирательного человечества, долженствующий рано или поздно создать рай на земле...» – писал Константин Ник. Леонтьев (1831-1891: "О всемирной любви. По поводу речи Ф.М. Достоевского на Пушкинском празднике", 1882) Вывод Леонтьева довольно пессимистчен и как-то несимпатичен.

К.Н. Леонтьев - врач, дипломат; писатель, социолог, религиозный философ, в конце  жизни принявший постриг  - считал ошибкой характерное для европейской культуры признание личности человека мерилом морали. На самом деле суть движения истории не в том, чтобы всякого человека сделать равноправным и счастливым, - считал Леонтьев.

Главной опасностью для России Леонтьев видел в результате искажения вырождение православия, чему способствовал либерализм с его культом всеобщего благополучия  сбиввшие христиан с ортодоксальной веры романы Достоевского, не желающего принять, что суть истории есть движение к Богочеловеку, и в этом движении дух человеческий возвышается через страдания. Страдания неизбежны... А тут, понимаешь ли, Иван Карамазов не приемлет и одной слезинки испуганного ребёнка, и Достоевский с этим сгласен?! В целом Леонтьев проповедует при сословной иерархии со страхом божием - церковность и монархизм.

Согласно с другим русским философом Н.А. Бердяевым Леонтьев утверждает «м о р а л ь  ц е н н о с т е й,  а не мораль человеческого блага. Сверхличная ценность выше личного блага. Достижение высших целей, целей сверхличных и сверхчеловеческих, оправдывает жертвы и страдания истории. Называть это аморализмом есть явное недоразумение... Это —  и н а я  м о р а л ь...». К несчастью, подобными вырванными из контекста строками можно оправдать и печи в Освенциме, и Хиросиму, и любую "иную мораль" тиранов, что отлично понимал Достоевский.

Леонтьев предсказывал установление при социализме новой иерархии и поддерживаемой карательными органами железной дисциплины вплоть до аналогов нового рабства. Такая организация необходима на переходном этапе, когда общество в буйстве страстей подобно вулкану перед извержением. Человеческие помыслы вообще в большинстве социально опасны и для общества разрушительны, поэтому свободу личности необходимо уравновешивать различными политическими и религиозными институтами. Грядущего социалистического государства вождём Сможет стать тот, кто сумеет всеми возможными мерами удержать дисциплину. И этот вождь будет подобен монарху... Всё это очень похоже из "Легенды о великом инквизиторе" на согласно новым обстоятельствам подретушированный вариант устроенного Великим инквизитором государства счастливых как неразумные дети людей.

Ознакомившись в печати с выводами Леонтьва, Достоевский не очень удивился таким на себя нападкам - перевёртышам своих идей. Достоевский уверился, что "Легендой о Великом инквизиторе" он правильно подчеркнул негативные общественные тенденции: "<ответ> Леонтьеву (не стоит добра желать миру, ибо сказано, что он погибнет). В этой идее есть нечто безрассудное и нечестивое. Сверх того, чрезвычайно удобная идея для домашнего обихода: уж коль все обречены, так чего же стараться, чего любить, добро делать? Живи в свое пузо". (Из Дневника Ф.М.Д. за 1881 год).
         
Неизвестно, читал ли "вождь народов" труды Константина Леонтьева, но из них многое сделалось явью в годы правления Сталина, толковавшего Достоевского, видимо, близко к Леонтьву. И если вождь не афишировал и своё чтение Достоевского, вполне разумно было тем более не афишировать знакомство с "прогнозами" консервативного философа Леонтьева: уж слишком эти прогнозы сходились с происходящем в России. Когда Иосиф Сталин дошёл до сходных с Леонтьевым выводов своим умом, то он вполне мог отталкиваться от "Легенды о великом инквизиторе". Великий инквизитор говорит о людях с презрением:

М Ы (избранные) д о к а ж е м  и м, что они слабосильны, что они только жалкие дети, но что детское счастье слаще всякого. Они станут робки и станут смотреть на нас и прижиматься к нам в страхе... Они будут расслабленно трепетать гнева нашего, умы их оробеют... но столь же легко будут переходить они по нашему мановению к веселью и к смеху, светлой радости и счастливой детской песенке. Да, мы заставим их работать, но в свободные от труда часы мы устроим им жизнь как детскую игру...
<...>
С а м ы е   м у ч и т е л ь н ы е  т а й н ы  и х  с о в е с т и  —  всё, всё понесут они нам, и мы всё разрешим, и они поверят решению нашему с радостию, потому что оно избавит их от великой заботы и страшных теперешних мук решения личного и свободного. И все будут счастливы, все миллионы существ, кроме сотни тысяч управляющих ими. Ибо лишь мы, мы, хранящие тайну, только мы будем несчастны. Будет тысячи миллионов счастливых младенцев и сто тысяч страдальцев, взявших на себя проклятие познания добра и зла."

             
"ПРОГРАММА"  НОВОГО  ВЕЛИКОГО   ИНКВИЗИТОРА    В   НОВОМ   ВРЕМЕНИ  должна была для масс звучать короче, понятнее и "ударнее" по сознанию: «М ы  р о ж д е н ы, чтоб сказку сделать былью, Преодолеть пространство и простор, Нам Сталин дал стальные руки-крылья, А вместо сердца — пламенный мотор...» ("Марш авиаторов" с 1933 - официальный гимном Военно-воздушных сил СССР; музыка — Ю.А. Хайт, слова — П.Д. Герман)

Только боги ведают, как с острым интеллектом, но параноидальное сознание могло воспринимать тексты Достоевского. Например, так:

С  точки зрения христианства наш несовершенный, полный страданий грешный мир таким до Страшного Суда и останется. И грешно пытаться за Господа кардинально исправить его творение. А Достоевский, вот, призывает не к пассивной сострадательной любви, но к преобразующей мир «любви деятельной», активной. Раз любовь активная, значит, она может допускать и насилие – террор по отношению к ей мешающим - к плохм инакомыслящим?.. К врагам большинства - народа!! Тогда так ли уж не прав у Достоевского Великий инквизитор?.. Подобный вывод позволяет сочетать, на первый взгляд, не сочетаемое: ожидание должного обновить жизнь посланца бога - мессии, но на этот раз мессии социализма. Правление при этом мессии будет не самодержавным и не террористическим только по названию.

В произведениях Достоевского бездна духовного пространства для собственного понимания читателей. Вот ещё отрывок из Ф.М.Д. - Дневника, который тиран мог бы истолковать для себя благоприятно: "Г о с у д а р с т в о   с о з д а ё т с я   д л я  с р е д и н ы. Когда же это государство, создаваясь, говорило: я создаюсь для средины. Вы скажете, что так делала история. Нет, всегда вели избранные... И тотчас после этих мужей середина... формулировала на идеях высших людей свой середнинький кодекс. Но приходил опять великий или оригинальный человек и всегда потрясал кодекс. Да вы, кажется, принимаете государство за нечто абсолютное. Поверьте, что мы не только абсолютного, но более или менее даже законченного государства ещё не видали. Всё эмбрионы".
             ..........................................................

Что будет, когда воспитанный на  "середниньком кодексе"  жаждущий власти некто  вообразит себя - великим и оригинальным?! Если этот некто умеет уверить в своей великости "средних" и "потрясёт" всё государство вместе с моральным кодексом... Так выходит, что сам того не ведая, Достоевский предсказал уже не эмбрион государства - СССР.

В общем выходит, что философия Фёдора Достоевского закономерно интересовала Иосифа Сталина -  высшего из "средних". Только воспринимал Сталин философию Достоевского как бы в кривом зеркале: как Великий инквизитор перетолковал заветы Христа.
              ********************************************************

РАЗДРОБЛЕННОСТЬ  ЛИЧНОСТИ  ПО   ДОСТОЕВСКОМУ.  Консервативная критика обвиняла Достоевского в пропаганде революционных идей. Отсюда же и Сталин без знакомства с философией Леонтьева мог толковать Достоевского в пользу им развёрнутого террора: Достоевский до этой мысли не дошёл, а он новый революционный мессия, дошёл! Поэтому Сталину полезно читать Достоевского, а для народа он вреден: незачем народу знать психологию власти!..  А то вдруг не сам вождь, а кто-нибудь другой сравнит его - вождя - Фёдором Павловичем Карамазовым?! Для властителя на своем уровне вполне логичное и дальновидное заключение.

Достоевский считал, что чрезмерная широта натуры при отсутствии гениальности может обернуться опасной для самого себя и для общества  раздробленностью личности. В широких, хотя и эклектических знаниях Сталину не откажешь. Так не являет ли он собой по Достоевскому именно такой пример «раздробленности личности» - личности весьма средней, но на своё несчастье и несчастье страны отразившей личности сильнейшие и их яркие, но неверно осознанные идеи?

Знаменитый писатель - фантаст Герберт  Уэлс  во время своего второго визита в СССР в 1934-м ещё не прозрел в Сталине тирана, но характеристика Уэлсом  Вождя народов убийственна своей реалистичностью:

«О н (Сталин) б ы л  о ч е н ь  с к у п о  н а д е л ё н  способностью к быстрой реакции, а хитроумной, лукавой цепкости, отличавшей Ленина, в нём не было и в помине... Его способность к адаптации так же невелика... Ни свободной импульсивностью, ни организованностью учёного этот ум не обладает <...>.  Воображение у Сталина безнадёжно ограничено и загнано в проторённое русло...»

Геерберт Уэлс считал, что «у м  С т а л и н а... в ы ш к о л е н, выпестован на доктринах Ленина и Маркса». Но так ли это: не были ли доктрины Маркса и Ленина вторичными, наложенными на более раннюю в семинарии привитую идею-фикс о мессианстве?! И так ли уж эта идея - фикс была далека и от замысленного Лениным?..

 В отличие от Сталина, мнение Ленина о религии ясно и не запутано: религия - это обман и "труположество". Ленин не интересовался толкованиями библейских текстов, и ничего из наработанных религией методов убеждения - подчинения не использовал для укрепления собственной власти. Ленин был против возможного превращения себя в «безвредную икону». Но такая общественная тенденция - и мощная тенденция существовала, внедрённая в основы национального сознания трёхсотвековым единением монархии и церкви: склонность к иконопочитанию использовали цари, потом эфектно использовал Керенский, и ещё при Ленине ипользовали для привлечения масс большевики, только сменив "лозунг" : "Мы наш, мы новый мир построим...".

У Достоевского Великий инквизитор изгоняет вновь сошедшего к людям Спасителя, потому что его новое явление грозит разрушить созданную церковью и гарантируюшую смирение толпы "икону". Можно сказать, что В-й Инквизитор - верховное, осознанное олицетворение этой общественой тенденции, каким олицетворением будет стремиться стать и Сталин, подобно Великому Инквизитору и Ленину тенденцией иконопочитания в самом себе не овладевший, но сумевший её использовать для удержания власти.

Можно предположить, что Сталин здесь двигался ощупью и как раз не шёл "против течения", что оказалось на практике удержания власти действенным: во главе государства "средний" стал выглядеть великим. Естественно, что подсознательно сказались и в Духовной семинарии заложденные основы мировосприятия сквозь библейские тексты. Ещё можно с большой вероятностью предположить, что проживи Ленин дольше, он тоже не смог бы изжить в стране иконопочитание своей личности как символа.
                _____________________________________________


И  у в и д е л и  б р а т ь я   е г о, что отец их любит его (Иосифа) более всех братьев его; и возненавидели его и не могли говорить с ним дружелюбно. И видел Иосиф сон, и рассказал братьям своим: и они возненавидели его ещё более. Он сказал им: выслушайте сон, который я видел: вот, мы вяжем снопы посреди поля; и вот, мой сноп встал и стал прямо; и вот, ваши снопы стали кругом и поклонились моему снопу. И сказали ему братья его: неужели ты будешь царствовать над нами? неужели будешь владеть нами? И возненавидели его ещё более за сны его и за слова его. <...> Стали умышлять против него, чтобы убить его.  ––  Б и б л и я.  Б ы т и е. Глава 37.
                ********************************************************

САМОВНУШЕНИЕ   МЕССИАНСТВА.   МЕССИЯ  -  НОВЫЙ  ИОСИФ. Освежим в памяти историю об Иосифе — в Пятикнижии сыне библейского праотца Иакова от Рахили. Семнадцатилетний Иосиф пас скот вместе со сводными братьями, сыновьями Иакова от служанок. Иосив на братьев наушничает - о них перессказывает Иакову худые слухи.(Быт. 37:2). Так что причины для ненависти убратье были.

Увидев что отец любит Иосифа больше всех, старшие братья возненавидели его особенно после дальнейших рассказов юноши, как во сне склонились к нему солнце с луной, и одиннадцать звёзд. (Быт. 37:9). Позавидовавшие старшие братья, Желая избавитья от Иосифа, старшие братья продали его как раба направлявшимся в Египет купцам, которые Иосифа перепродали в рабство в Египте (Быт. 37:28). А вероломные старшие братья испачкали в крови заколотого козла одежды Иосифа, тем уверив отеца в смерти любимого сына от хищного зверя (Быт. 37:31, 32).

В Египте добродетельный Иосиф попал в темницу по наговору своего хозяина распутной жены, с которой он не захотел разделить ложе. Через некоторое время Иосиф, растолковав фараону его сны, возвысился при фараоновом дворе. Фараон «поставил Иосифа над всей землёй Египетской» и сказал: «Б е з  т е б я  никто не двинет ни руки своей, ни ноги своей, во всей земле Египетской...»

               *************************************************
 
Любое первичное образование накладывает отпечаток на дальнейшую деятельность. Так, например, в произведениях по первой профессии врачей - Викентия Вересаева, А.П. Чехова и М.А. Булгакова немало известных большею частью врачам деталей. По происхождению из духовного сословыия драматург Булгаков и выпускник духовной семинарии психиатр Ковалевский оба обнаруживают хорошее цитатное знание Библии и определённый стиль мышления. Подобные примеры можно множить. Посмотрим на дело с другой стороны.

Путь мышления и здорвого человека тёмен. Насколько же тёмно мышление воспитанного на священных текстах подозрительного и обидчивого, амбициозного, но талантливого?! Нельзя неодоценивать врага: бесталанный не смог бы 30 лет держать страну в кулаке. Сталин писал ныне являющиеся из тьмы архивов стихи на грузинском языке, поэтому ниже приводимые варианты говорят только о таланте переводчика Феликса Чуева (1941–1999). Через перевод в поэзии юного Сосо ярко звучит тема непонятого певца с пророческой миссией. Итак, Сосо Джугашвили в 16 лет, в первый год обучения в Семинарии напишет:

Ходил он от дома к дому,
Стучась у чужих дверей,
Со старым дубовым пандури,
С нехитрою песней своей.

А в песне его, а в песне –
Как солнечный блеск чиста,
Звучала великая правда,
Возвышенная мечта.

Сердца, превращенные в камень,
Заставить биться сумел,
У многих будил он разум,
Дремавший в глубокой тьме.

Но вместо величья славы
Люди его земли
Отверженному отраву
В чаше преподнесли.

Сказали ему: “Проклятый,
Пей, осуши до дна...
И песня твоя чужда нам,
И правда твоя не нужна!” (1895)
    *   *   *

Другая вариация этого же сюжета оканчивается несколько иначе. Люди:
 
...очнулись, пошатнулись,
переполнились испугом,
чашу, ядом налитую,
приподняли над землей

и сказали: – Пей, проклятый,
неразбавленную участь,
не хотим небесной правды,
легче нам земная ложь. (1895)
    *   *   *
Из последних строк до теории осчастливливания людей Великого инквизитора прямой путь. Чаша - явная библейская из Нового завета ремисценция - отражение слов Христа - "да минует Меня чаша сия; впрочем не как Я хочу, но как Ты".  Многие лет в 16 пишут странные стихи. Но не так уж многие с бешеной энергией последовательно "по головам" всю жизнь стремятся осуществить намеченную программу. В 1949 Председатель совета министров СССР Сталин напишет итоговое стихотворение, которое тчно нельзя было никому показывать после всей в СССР борьбы с религией,  Да и вообще...:

   "П о с л у ш н и к"
Поговорим о вечности с тобою:
Конечно, я во многом виноват!
Но кто-то правил и моей судьбою,
Я ощущал тот вездесущий взгляд.

Он не давал ни сна мне, ни покоя,
Он жил во мне и правил свыше мной.
И я, как раб вселенского настроя,
Железной волей управлял страной.

Кем был мой тайный высший повелитель?
Чего хотел Он, управляя мной?
Я, словно раб, судья и исполнитель,
Был всем над этой нищею страной.

И было всё тогда непостижимо:
Откуда брались силы, воля, власть?
Моя душа, как колесо машины,
Переминала миллионов страсть.

И лишь потом, весною, в 45-м,
Он прошептал мне тихо на ушко:
– Ты был моим послушником, солдатом,
И твой покой уже недалеко! (1949)
      *     *     *
Имя "тайного повелителя" так и не названо. Поэтому подписав в конце - "Великий инквизитор", это стихотворение можно смело ставить эпиграфом к "Легенде о Великом инквизиторе" в "Братьях Карамазовых". Удивительнее другое: Автор стихотворения верит в ему уготованную за труд отдохновенную вечность. Автор стихотворения в своей общей правоте не сомневается. И между первыми двумя и последним стихотворением укладывается вся его жизнь. 

Темны истоки душевной болезни. Сначала стихи были отдушиной - средством избыть обиду от непнимания людьми его избранности. Обычно написанное стихтворение дарует своему автору - катарсис - освобождение от кипящих страстей. Но в сопоставлении с дальнейшей биографией Автора видно, что в данном случае выше приведённые стихи усиливают программу -  "переминать миллионов страсть". В  последнем стихотворении человека за шестьдесят уже слышна явная усталость, но он нет ни о чём сожаления: "Конечно, я во многом виноват!" - так, лёгкий кокетливый кивок уверенного в правоте.  И ещё три года он продержится.

Точным анализом до сих пор не владеющая психиатрия мрачно утверждает, что зачатки дущевных болезней есть у большинства граждан если не с рождения, то вследствие психических травм, которых у Иосифа Джугашвили с нежного возраста хватало... как и у всех прочих с ним одновременно существующих тиранов.

Если вдуматься, создание вышеприведённых тихов весьма логично. От постоянного изучения милых ветхозаветных историй с постоянным предательством, обманом, братоубийством какая "программа" дальнейшей карьеры могла вкрасться в подсознание самолюбивого и жаждущего избавиться от унизительного положения юноши - тёзки библейского Иосифа? В Ветхом Завете многократно запечетлённая лёгкость пролития крови моглали не наложить на уже ущербное сознание отпечаток вокруг себя видения таких врагов в неизмеримо большем количестве, чем это случается в жизни?

Из Ветхого Завета идею мессианства оставалось только перенести в жизнь, что уже словесно и сделано в первых двух стихотвореиях 1895 года и  Юный Сосо вознестись на небо не желает: ему мила земная слава. У рвущегося к власти бывшего семинариста – не состоявшегося священника Иосифа Джугашвили ещё с семинарских лет было подобно библейским пророкам приятие на себя священной миссии, о чём много говорилось в зазубриваемой семинаристами почти наизусть Библии. И что практически берёт на себя отпускающий мирянам грехи священнослужитель любой христианской конфессии.

В книгах Ветхого завета сколько угодно примеров для подпитывания подозрительности нового "мессии". Если ещё не забывать, что библейский Иосиф в снах своих был внушаем богом Иеговой - не стеснявшимся в жестких и до удивления кровавых средствах внушения лдям "истины", то линия правления Сталина становится понятной.

Психология говорит, что любое сильное убеждение - своего рода вера. И материализм как убеждение тоже может перерасти в подобной религиозности веру, ради которой следует уничтожать врагов, картины чего Ветхий Завет являет в красочных описаниях. А склонные к паранойе очень внушаемы более яркими образами, чем сухой логикой. Особенно впечатляются потенциальные параноики кровавыми сценами насилия. Соответственно, молодой Сталин мог по привычке переносить миссию библейского Иосифа на себя и своё время, и после такой аналогии уже логично было бы совместить всё это с идеями социализма. И здесь в рамках своего времени Сталин будет не первым.

 Вспомним этико-философское течение в российском марксизме в первом десятилетии XX века - Богостроительство. Основываясь на частичном сходстве социалистического и христианского мировозрений богостроители желали совместить идеи марксизма и религии. Луначарским, Богдановым, Базаровым и Горьким изданный сборник «Очерки философии коллективизма» (1908) вызовет резкую критику Ленина.

Возможно, что ранее веровавший в социализм к 1937-му Сталин уже сомневается в возможности социалистического рая на земле, ибо человек судит по себе, а у вождя в душе – ад. Если человек вообще неисправим, и на него влиять - сдерживать его дурные наклонности можно только террором, тогда раздираемому такими мыслями правителю остаётся только усиливать и усиливать террор. Получается уже террор для террора от отчаяния и страха, когда незримая граница непоправимого искажения личности уже невозвратимо перейдена.

И вот в понимании вождя «братьями Иосифа» становятся старые соратники по партии и вся страна, и даже собственные дети, с которыми Сталин был жесток, – после самоубийства жены бил сыновей Якова и Василия ногами. (Что тоже соответствует диагнозу паранойя.)

История знает немало подобных примеров одержимости жестокостью на почве жажды власти и само обожествления: Нерон, Калигула, Тиверий и т.д. В «Братьях Карамазовых» одним из прототипов Великого Инквизитора послужил основатель испанской инквизиции, сотнями жёгший людей знаменитый герцог Томас Торквемада (1420-1498), утверждавший, что мучая тела, так он спасает души еретиков.  Историки так и не решили вопрос: был герцог фанатиком или более дельцом? (Всё имущество казнённых еретиков поступало в казну.) Или вместе - и фанатиком, и дельцом от политики?!

Учитывая психологическую неоднородность личности – многослойность сознания, герцог мог быть перепадами и тем, и другим. Интересующиеся историей психиатры склоняются к мысли, что если Торквемада и был психически болен, то только к концу жизни. Глава испанской инквизиции Торквемада свою личную ситуацию Оценивал верно: знал, что его ненавидит вся страна. И в последние годы жизни, опасаясь покушений,  как в добровольном тюремном заключении жил в собственном доме, имея личную охрану более 250 человек. Боялся покушений и Вождь народов СССР  Иосиф Сталин.

В «Братьях Карамазовых» в "Легенде о Великом инквизиторе" карандашных  отчёркиваний Сталина нет. Но кто знает! Может, их нет, потому что рука властительного читателя, как говорится, замерла от явного с собою сходства?! А может быть и наоборот: он мог пропустить эту главу с презрением к хуже его самого понимавшему Библию этому якобы «великому психологу» Достоевскому...
                ________________________________________________________


М а р и я (супруга Бориса Годунова)

О, будем
Мы Господа благодарить за то,
Что не высоко рождены. Ужасен
Ответ царей! <перед Всевышним ответ за всё содеянное>

Г о д у н о в

А этого царя
Ответ ещё ужасней будет... - А.К. Толстой "Смерть Иоанна Грозного"
    *    *    *    *    *

ТИРАНЫ   НА   МИРОВОЙ   "СЦЕНЕ"   ИЛИ  -  "SIC   TRANIT  GLORIA    MUNDI"  (С латыни - Т а к  п р о х о д и т   м и р с к а я   с л а в а !")

 Сын пастора, собиравшийся принять священный сан, но утерявший веру в бога Фридрих Ницше (1844–1900) в своих крайних выводах был во многом прав: к концу 19 века в Европе и в России тоже произошёл кризис христианской веры в бога, веками создаваемый самой христианской церковью разных конфессий. Властолюбие христианской церкви, жестокое подавление инакомыслящих, грызня христианских конфессий между собой, накопленные церковью богатства – всё это разрушало веру особенно в образованном слое европейских личностей. Но вера – одно из свойств личности: от природы одно полушарие анализирует, другое верит.

Так как по народной пословице «свято место пусто не бывает», то место разрушенной веры неизбежно занимает другая: если некто утверждает, что он не верит ни во что, значит, он верит, что не верит ни во что. Самого Ницше в детстве называли "маленьким пастором", но в итоге у Ницше место бога заняли идеи сверхчеловека и свободы, не признающей Бога. В общеевропейском ослаблении прежней христианской веры есть часть успеха русских революций 1905 и 1917-го, своими идеями старые идеалы заменивших.

Так стоит ли удивляться, что все три крупных тирана первой половины 20 века – Гитлер, Муссолини, Сталин – в юности восприняли внушение о «священной миссии». На эту «нырнувшую» в подсознание идею накладывались идеи последующие. 1920-1930-е годы выдвинули на мировую сцену новых своего времени Великих инквизиторов - сразу трёх не знавших моральных ограничений  диктаторов:

- Адольф Гитлер (1189–1945) — один из основоположников национал-социализма, диктатор и Рейхканцлер Германии с 1933 года идиктатор с 1934 до своего самоубийства в 1945 году. Развязал Вторую мировую войну, в ходе которой погибли более 70 млн человек. После занятия Берлина советскими войсками Гитлер застрелится. После нескольких перезахоронений по предложению Ю. Андропова в результате секретной операции «Архив» в апреле 1970-го останки Гитлера: «У н и ч т о ж е н и е  о с т а н к о в  произведено путем их сожжения на костре на пустыре... Останки перегорели, вместе с углем истолчены в пепел, собраны и выброшены в реку...»
   *******************

- Бенито Амилькаре Андреа Муссолини (1883–1945) — лидера итальянской Национальной фашистской партии, при поддержке Гитлера Дуче - диктатора Итальянской социальной республики: 23 сентября 1943 — 25 апреля 1945. Взят в плен и расстрелян итальянскими партизанами за два дня до смерти Гитлера. 
Я к о б и (врач Грозного - говорит Борису Годунову):

Его <царя> болезнь, боярин, многосложна:
Не плоть одна страдает — болен дух...
    .....................
А.К. Толстой "Смерть Иоанна Грозного")
          *     *     *

-  Иосиф Виссарионович Сталин (при рождении — Джугашвили, 1878 —1953) — многолетний фактический правитель Советского Союза, одна из самых печально известных и влиятельных личностей XX века; секретарь ЦК ВКП(б) — КПСС (1934—1953), председатель Совнаркома СССР и Совета Министров СССР (1941—1953), Генералиссимус Советского Союза (1945–1953). за час до смерти был освобождён от должностей Председателя Совета Министров СССР и секретаря ЦК КПСС, хотя об этом и не успел узнать. А осмелились бы вчерашние соратники попытаться сместить здорового и деятельного Сталина?..

Русская литература воистину обладала пророческим даром! В трагедии А.К. Толстого "Смерть Иоанна Грозного", перед бездыханным телом царя боярин Захарьин восклицает:

Свершилося! Так вот ты, царь Иван,
Пред кем тряслась так долго Русь! Бессилен,
Беспомощен лежишь ты, недвижим,
И посреди твоих сокровищ беден! 
      *    *    *
Забальзамированное тело Сталина было помещено в Мавзолей Ленина. XXII съезд КПСС   1961 года постановит, что «серьёзные нарушения Сталиным ленинских заветов... делают невозможным оставление гроба с его телом в Мавзолее». При этом на съезде не прозвучало конкретных моральных оценок ни содеянного Сталиным, ни тем более - Лениным. В ночь на 1 ноября 1961 года тело Сталина вынесено из Мавзолея и погребено в могиле у Кремлёвской стены. А Ленин до сих пор лежит в мавзолее. Значит, есть и вероятность явления очередного ленина-сталина?.. УПАСИ БОГ!!!

              ***************************************************

  О полном задатков к тирании детстве Сосо - Иосифа уже немало сказано в прессе. Тоже с детства склонный к жестокости Муссолини был воспитан между идеями католицизма (от матери) и социализма (от отца). Как и Сталин, Муссолини учился в церковной школе с жёстко регламентированными правилами. Потом из идей марксизма Муссолини выведет свою теорию практического фашизма, первое от второго не отделяя. (Бывают в жизни странные совпадения!) У несостоявшегося поэта, художника и архитектора Гитлера психопатические черты и одержимость священной миссией - претензии на мессианство не подлежат сомнению. Какую одержимость – очистить мир от неполноценных рас – он провозгласил сверхзадачей чистой арийской расы.

Интересно, что в 1896–1998 годах учась в школе католического монастыря бенедиктинцев, Гитлер был помощником священника во время месс: не отсюда ли интерес к священной позе в политике?..  В 1934 Гитлер станет полным диктатором. После этого уже через два года последовательно разоблачавшИЙ фашизм немецкий писатель Лион Фейхтвангер (1884-1958) в романе из истории Древнего Рима «Лже-Нерон» (1936 г.) с проекцией на Адольфа Гитлера виртуозно покажет, как внешне похожий на настоящего покойного Нерона Лже-Нерон – сын бывшего раба - вольноотпущенника горшечник Теренций внушает себе императорскую  миссию «величия». 

Фейхтвангер «метит» в Гитлера, а «попадает» во всех трёх указанных тиранов: воображающй себя мессией тиран – известный в психиатрии типаж личности. Такой типаж Достоевский замечательно явил в образе Фомы Опискина в повести «Село Степанчиково и его обитатели». Опискин  в территориальном масштабе – мелкий тиран, только потому, что масштабы  его тирани – одно село  –  невелики.  Но по внутренним претензиям Опискин ничем не отличается от исторических тиранов «крупных».

Относительно тираниии и к ней предпосылок в русской и мировой литературе хватает прозрений и предупреждений: надо только читать, думать и изживать из себя того самого опасного раба, мечтающего стать диктатором. Иначе в который раз нехорошо может аукнуться крылатая фраза:

 К а ж д ы й  н а р о д  з а с л у ж и в а т   с в о е г о  п р а в и т е л я.



П р и  п о л н о м  р е а л и з м е   н а й т и   в  ч е л о в е к е  ч е л о в е к а.  Это русская черта по преимуществу... - Дневник Ф.М. Достоевского за 1881 год. Запись на полях помечена - «Я».
                ***************************************************

МЕССИАНСТВО  КАК  ЛИЧНАЯ   ТИРАНИЯ   И   МИССИЯ   РАДИ   КУЛЬТУРы. Вера в священную миссию своей деятельности с большой вероятностью была у Сталина, то тоже с юности хорошо знакомый с Библией и по профессии должный быть знакомым с проблемой религиозных психозов драматург Михаил Булгаков вкупе с его гениальной склонностью к психологическому анализу должен был эту веру в своём собеседнике  непременно почувствовать - учуять. Ведь для самого писателя Булгакова продолжать традиции Пушкина, Гоголя и Достоевского – тоже было нечто вроде благородной культурной миссии, к развалу личности не ведущей. В пьесе Булгакова «Батум» есть указание на само внушённую миссию мессианства у молодого революционера Сосо.

В преддверии второй мировой войны причины тирании, жестокости, до безумия фанатизма – эти идеи особенно волновали прогрессивные европейский умы. Булгаков здесь вслед за Достоевским будет выступать как кристальный классик - моралист: человек сам за всё – за свой моральный выбор отвечает. Нельзя свои поступки  списывать на время, условия и даже на болезнь: время диктует условия, в которых образ действия выбирает – сам человек.
_____________________________________________________


ПОЩЁЧИНА  ВОЖДЮ.  «БАТУМ» –  ЗАКАЗНАЯ  ПЬЕСА  КО  ДНЮ  РОЖДЕНИЯ  ВОЖДЯ  НАРОДОВ.  ПЕРЕЛОМНЫЙ  МОМЕНТ  ОТ  РЕВОЛЮЦИОНЕРА  К  ТИРАНУ.  Известно, что Сталин в свободное любил посещать театр и оперу, и считал себя обязанным контролироватьправильную "направленность искусства. Силу возможного влияния театра на общество вождь понимал. Так в 1924-м руководивший МХАТ ученик и последователь Станиславского - Михаил Чехов поставил «Гамлета», сам исполнив роль принца. Спектакль хвалила критика. Игра Чехова весьма нравились зрителям. И всё вместе вызвало мрачное неудовольствие вождя.

Посмотрев «Гамлета», Сталин после спектакля задал как всегда не в лоб вопрос: «А так ли важно было ставить эту пьесу?». Этого оказалось достаточно, чтобы критика немедленно назвала игру Чехова «нездоровым, невротическим мистицизмом». «Гамлета» сняли с репертуара МХАТ, после чего трагедия на долгие годы исчезла со сцен и других театров. Не понравился спектакль вождю по вполне понятным причинам: как ему могла понравиться пьеса, где открыто идёт борьба с преступлением захватившим властьи дальнейшей кровью не власть пытающимся удержать тираном? Шекспир в трагедиях никаких скидок тиранам и-убийцам не делает:тиран всегда гибнет, хотя и мститель погибает тоже. Добавьте к этому крайне экспрессивнейшую игру Чехова... Разве юбиляр был сам себе враг?!

Через 15 лет после истории судаленим «Гамлета» - 29 декабря 1939 года Иосифу Сталину исполнялось 60 лет. Соответственно окружение вождя решило, что срочно требуется свеженькая по вкусу юбиляра - театрала пьеса, от какого почётного задания драматурги с испугом отстранялись под различными поводами. Не угодить было легко, и ичего хорошего неугодившего не ожидало.

Попав в тяжёлую ситуацию отсутствия приятного властям автора, любимый театр вождя - МХАТ с трудом и с лестью уговорил принять заказ на нужную до зареза пьесу опального драматурга Михаила Булгакова, к тому времени на МХАТ крепко обиженного. Завершилась эта юбилейная эопея тем, что лукавый себе на уме драматург Булгаков создал весьма двусмысленный и проблематично верноподданнический текст пьесы.

60-летнего вождя и юбиляра в булгаковском «Батуме» неожиданно нет. Начинается «Батум» с мифического (как мы уже выяснили!) громогласного исключения 19 летнего Сосо из семинарии именно за революционную деятельность. Иначе пьеса о юности Вождя народов тогда немыслимо было говорить. Но есть одна странность: в протекающем как бы параллельно действии исключённый постоянно оказывается сопоставленным с Николаем II: то с его портретом, то со сценой с непосредственным участием царя, выглядящего крайне несимпатично. И здесь надо сразу расставить акценты: в представлении далёкой от коммунизма  русской интеллигенции предреволюционных и революционных лет Николай II вовсе не был святым.

Николай II представлялся мало способным к управлению великой державой, амбициозным недалёким человеком, которого на политической сцене несвоевременные решения много способствовали революции 1917-го в самом кровавом варианте, включая гибель самого государя с семьёй. И негативно изображая последнего русского царя, Булгаков вовсе не работал под диктовку правительства СССР.

 В «Батуме» Николай II представлен ещё и до циничности равнодушно жестоким, и суеверным. Так что сопоставление юноши революционера с последним царём весьма двусмысленно: благородное новое противопоставляется отжившему плохому старому или новое у старого учится? А потом в пьесе некоему крестьянину снится сон, что царь утонул.

В результате сложного перекрёстного символизма в подтексте пьесы и по действию провалившийся в полынью и из неё спасшийся революционер Сосо как бы оказывается на месте царя. Полынья явно сопоставляется с купелью: происходит некое подобие крещения. И тут за текстом пьесы как бы сами собой рождаются вопросы: конкретный правитель сменился, а сменилось ли - улучшилось или ухудшилось управление страной?! Благое ли это было крещение или во имя того, чьё имя опасаются к ночи поминать верующие?

Символический план пьесы "Батум" включат также реминисцентные отсылки – сравнения Сосо с Гришкой Отрепьевым – Самозванцем, в то время как МХАТовская постановка пушкинского «Бориса Годунова» была запрещена  в 1937. Потому что приметы внешности Отрепьева волею уже не Булгакова или Пушкина, но волею самой ехидной судьбы зеркалили с физическими недостатками - приметами Сталина.

Булгаков исхитряется показать момент перерождения революционера в перенимающего у старого строя жестокие методы борьбы насильника. Так Сосо за организацию демонстрации оказывается в тюрьме, начальство которой он восстановил против себя требованиями в пользу заключённых. И когда Сосо выводят из тюрьмы – переводят в другую - жандармы ему мстят - издеваются. Это очень! очень интересная, сцена – столько всего в ней намешано:

«Когда С т а л и н  равняется с первым надзирателем, лицо того искажается.
П е р в ы й  н а д з и р а т е л ь.  Вот же тебе!.. Вот же тебе за все... (Ударяет ножнами)
С т а л и н  вздрагивает, идёт дальше.

Второй надзиратель ударяет  С т а л и н а ножнами... С т а л и н  поднимает руки и скрещивает их над головой, так, чтобы оградить её от ударов. Идёт. Каждый из надзирателей, с которым он равняется, норовит его ударить хоть раз.

С т а л и н (доходит до ворот, поворачивается, кричит). Прощайте, товарищи!  <...>
Тюрьма молчит.
(Вспоминаем из трагедии Пушкина "Борис Годунов" последнюю авторскую ремарку: "Н а р о д  б е з м о л в с т в у е т")
<...>
...С т а л и н  встречается взглядом с Трейницем <жандармским полковником – символом царской власти в местечке>. Долго смотрят друг на друга.
 <В н и м а н и е! На символическом уровне это момент  перетекания методов – изменения определяющей личность идеи!>

С т а л и н (поднимает руку, грозит Трейницу). ‘’До свиданья!’’»
                ......................................................

    Новозаветная аналогия для знающего Новый завет очевидна: избиение уводимого заключённого подобно бичеванию Христа. На известной и в своё время многими не принятой картине Николая Ге - «Голгофа» впавший в минутное отчаяние Христос как бы в ужасе приложил ладони к вискам, взглядом словно вопршая: "Б о ж е  м о й, Б о ж е  м о й! для чего Ты оставил меня?".

В "Батуме" над головой скрещенные руки Сосо - Сталина символизируют не моление, – угрозу той власти, которая по своему образу и подобию себе страшного противника и воспитала. Это и есть момент перелома личности героя к насилию. В ответ «Тюрьма молчит» – «Народ в ужасе молчит... Народ безмолвствует» – так в конце пушкинского «Бориса Годунова» народ безмолвствует в ужасе от убийства невинных детей Годунова.  Вопрос: будь "Батум" поставлен во время сталинского правления, от какого ужаса бы молчали зрители? 

Воспитанный жестокими уроками самодержавного аппарата где-то в за сценичном продолжении пьесы герой духовно умирает: в конце перед возвращением из ссылки его недаром считают мёртвым, – возвращается: «Солдат не солдат... Ч у ж о й...»  – перед концом пьесы не сразу узнают вернувшегося товарищи. Возвращается перерожденец - возвращается тиран. На фоне длящихся в стране репрессий вся эта в тексте игра перекрётными смыслами почти открыто указывала на юбиляра.

К середине пьесы контекст начинает в «Батуме» преобладать над прямым действием. Образ героя как бы распадается на две личности, одна из которых представляет общий стандартный типаж  л ю б о г о  верящего в своё дело молодого революционера... Можно ли было больнее уколоть самолюбие к 1939-му  уже великого и единственного Вождя Народов?! Во второй же личности всё сильнее проступает нечто тёмное, бесовское. (Гоголевский приём!) У героя происходит нечто вроде раздвоения больного сознания Ивана Карамазова на самоё себя и тёмную часть своей души – чёрта. При всём этом богатстве оттенков пьеса «Батум» не длинна, и действие летит стремительно. Представьте, как всё это бы смотрелось на сцене для отлично понимающих намёки зрителей тех лет?

Будь «Батум» поставлен в 1930-1940, он шёл бы с аншлагом, но эта пьеса, к сожалению, до сего дня не видела свет рампы. И будь «Батум» поставлен сегодня, кажется, не была ли бы пьеса снова злободневна?! А после создания «Батум» попал на последнюю рецензию к будущему юбиляру, который по прочтении пьесу к постановке не разрешил. Умный юбиляр не нашёл в пьесе самого себя – Вождя народов. А что он увидел за реминисценциями и скрытыми библейскими цитатами, –  этого никто уже не узнает. Спросим: не безумный ли Автор отсылал наверх  т а к у ю  пьесу?

Возможно, Автор пьесы именно и надеялся, что библейские отсылки будут в первую очередь понятны бывшему семинаристу Сосо Джугашвили: только Джугашвили и будут понятны? Пьеса для Одного! Ах, если бы можно было сейчас увидеть выражение лица этого Одного Читателя!.. Что он чувствовал: колыхнулось ли что-нибудь в сердце?

Вслух Сталин будто коротко сказал при Максиме Горьком: «В с е  дети и  в с е  молодые люди  о д и н а к о в ы. Не надо ставить пьесу о молодом Сталине...» Вождь правильно всё понял: прямое внешнее действие – не о нём. Подтекстовое, внутреннее... Лучше его похоронить со всеми неудобными библейскими аллюзиями. Силою искусства психологического перелома личности к лучшему у Вождя Народов не случилось. Было слишком поздно.
                ****************************************************

ВЕЛИКОДЕРЖАВНЫЙ   МОНАРХИЗМ   ИЛИ  ПАРАНОЙЯ  НА  ПОЧВЕ  ИДЕИ - ФИКС О МЕСССИАНСТВЕ?  Интересно, что врач по первой профессии Михаил Булгаков лет на 70-80 раньше современных историков предъявил Вождю народов обвинение в превращении социалистического государства в по сути в монархию.

Ныне вдруг осмелевшие историки начали указывать вехи поворота политики Сталина к великодержавному монархизму. Так в 1928 году в выступлении на ноябрьском пленуме ЦК Сталин похвально помянёт деятельность Петра Великого по обновлению - очищению России от отжившего. Одна похвала самодержцу прошлого ещё о тирании вождя ещё мало говорит: личность Петра Великого для многих была и есть притягательна уже своей неуёмной энергией.

По мнению историков, к похвале политике Петра I "прицепляются" всякие "мелочи" - приметы тяги к личному самодержавию: в 1935-м в нашей армии будут введены персональные воинские звания; в 1936 восстановлены казачьи части. В соответствии с традиционным российским патриотизмом начавшаяся в 1941 война названа названа «Великой Отечественной» по аналогии с Отечественной войной 1812 года, что само по себе вобще-то вполне обосновано, хотя странновато для Сталина. Объяснение таким страностям напрашивается вполне реалистическое: вождь боялся и искал подпорки в истории России.

Поздно искать здесь начало уже давно нарывом вспухшего и отравляющего страну  великодержавного монархизма. И почему-то никто не хочет признать: приметы великодержавного монархизма были только симптомом. Настоящий диагноз - на почве идеи-фикс о мессианстве великодержавная паранойя, в годы Великой отечественной слегка даже откатившаяся назад.    

Во время войны Великой отечественной войны в речах и поступках вождя появляется как бы проснувшееся эхо былых традиций. И разве не разумно было попытаться внести в речи наибольшую убедительную и объединяющую народ в борьбе человеческую  экспрессию, после того как с правительственной трибуны уже десятилетие клеймили якобы врагов народа, изыскиваемых среди этого народа, что едва ли этот народ сплачивало. И вот вместо привычного обращения "товарищи" звучит более тёплое и сердечное - "Братья и сёстры!"

В 1942 году в войсках будет отменён институт комиссаров и в 1943 году командно-начальствующий состав РККА официально поменован снова «офицерским» с восстановлением погон как знаков различия, как было в царской армии! С началом войны будет прекращена агрессивная антирелигиозная кампания. При этом не забудем, что, например, политруки сохраняли партийно - "религиозные" полномочия расстреливать по малейшему необоснованному подозрению:  как в песне Владимира Высоцкого, наш разведчик языка не дотащил живым, - продался фашистам, и т.д., и т.п. Изменения были более внешние.

Чего стоит история о том, что Сталин, якобы спрашивал из тюрем и лагерей тайно доставленных в Москву забайкальских буддистких лам и шаманов, не могут ли они помочь остановить наступление гитлеровской армии? Якобы именно от совершённого ламами обряда страшно холодные зимы 1941 - 1942 - 1943 сковали наступление неподготовленных к длительной войне гитлеровских частей около Ленинграда и на подступах к Москве.

В о п р о с: почему буддистких лам просили о помощи? Разве православных священнослужителей совсем всех уничтожили? Ответ напрашивается такой: про православие бывший семинарист Джугашвили-Сталин чего не знал?! Если уж он - новый мессия и народный комиссар обороны СССР (1941—1946) председатель Государственного комитета обороны СССР (1941—1945)- ничего не смог, что смогут такие же как из Тифлисской семинарии попы?!

Про буддизм вождь если и знал что-нибудь, то как бы "издалека". Например, ходили слухи о силе лам, которых умеют проходить сквозь стены темниц, и которых не берут при расстреле пули. Здесь интересна сама попытка вождя обращения к какой-нибудь действенной религии, которой силу, видимо, никогда не забывал и не преуменьшал вождь СССР. Вот и решился использовать в трудный момент, как и русские цари свершали молебны... Или вовсе не призывали буддистких лам, и это народная молва пытается очеловечить вождя?.. Или враги народа в очередной раз пытаются вождя очернить?.. Здесь всё зыбко недоказуемо, но даже и возможный анекдот не в пользу вождя.

Напряжение военных лет ударит по уже расшатанному здоровью Иосифа Сталина. После победы Великой отечественной войне самочуствие гневливого нового царя всё ухудшалось. Кроме того, по сведениям псхиатрии при психических заболеваниях с сохранённым острым интеллектом рано или подно наступает стадия ослабления умственных способностей. Чем и воспользуются последние соратники Сталина.

    

Б о я р и н  З а х а р ь и н (Около тела умершего внезапно Иоанна Грозного)

О царь Иван! Прости тебя Господь!
Прости нас всех! Вот самовластья кара!
Вот распаденья нашего исход!  (А.К. Тостой "Смерть Иоанна Грозного")
    *   *   *   *   *

СМЕРТЬ  ТИРАНА:  ЛИТЕРАТУРА  И   ЖИЗНЬ.  Обстоятельства смерти Сталина в психологическом аспекте схожи со смертью императора Тиверия из коротенького рассказа Ивана Бунина «Остров Сирен <Капри>» (1932). На самом деле не известны подробности смерти императора Рима Тиверия, проведшего последние 20 лет жизни на неприступном для покушений острове Капри. Тибе;рий Ю;лий Це;зарь А;вгуст (42 г. до н. э.—37 г.н.э.) — второй римский император с 14 года в Древней истории прослыл как бы  сиволом тирана. Иван Бунин смерть  т и р а н а  описывает с презрением:

«"Б ы л  ж е  о н  (Тиверий) весьма стар в ту пору, а в уединении, в свободе для своего великого разврата и злодейства и в неприступности самой надежной нуждался, как никто на земле..." <...>

П е р е д  с м е р т ь ю  о н <Тиверий> отправился в Рим. По пути... испугался...  повернул обратно, на Капри. Но тут его задержали буря и болезнь. Он остановился на Пизенском мысе. И за вечерней трапезой вдруг потерял сознание. Его окружали Макрон <придворный интриган>, Калигулла <племянник - наследник>, Друзилла <сестра Калигулы> и врач Харикл. Друзилла сняла с бесчувственного Цезаря знак его божественной власти –  драгоценную гемму*, перстень Диоскорида, –  и вручила Калигулле. Цезарь очнулся, спросил косноязычно: "Г д е  п е р с т е н ь?"  Калигулла трясся от страха. Макрон бросил на лицо Цезаря одеяло и быстро задушил его». - Т а к  бывает, когда теряющий силу  т и р а н  всем  – н а д о е л.

*Г е м м а - перстень с вырезанным на драгоценном камне лицом или целой сценкой, что требовало большого мастерства резчика. В данном случае на перстне - изображение Педания Диоскорида — много страствовавшего с армией Нерона искусного врача, либо ранее Диоскориду принадлежащий перстень.
          


Приближённые к трону тирана  всегда жаждут урвать "кусок" власти, но и обоснованно боятся расправы по капризу тирана. Уже давно ведутся дискуссии: смерть вождя народов была естественной или ему помогли умереть? По последним данным выходит, что Сталина не убивали, но постарались как можно дольше не заметить лежащего без сознания вождя –  не оказали ему первую помощь. Ныне рассекреченные данные вскрытия показывают: жить вождю в любом случае оставалось недолго. Но даже и за недолгое время он мог бы успеть ещё со многими расправиться.

История и высокая литература дарят нам духовный опыт, который в реальности и за несколько жизней не хватит времени приобрести. Речь собственно в нашей статье шла о том, что  б о л ь ш а я  в л а с т ь  уже в самой себе несёт опасность перерождения личности - её обесчеловечивания. И ничто - никакие внешние причины не снимают с человека моральной ответственности за содеянное. Такую ответственность за содеянное власть только увеличивает. И  нет никакой "другой" морали для властьимущих. "Другая" мораль - это путь к фашизму и сталинизму.

Долго заслоняемый последующими в стране событиями, превратившийся уже в подобие мифа образ Вождя народов теперь вдруг явился из небытия. Олицетворяющий всё бечеловечночное тиранство образ Генсека ныне стал покрываться некоей романтической дымкой: якобы незаурядно сильный человек  вынужден был ради спасения страны от внешних и внутренних врагов... Такой и теперь быстро навёл бы порядок!.. И немедленно хочется привести цитату из трагедии А.К. Толстого «Смерть Иоанна Грозного», когда Грозный в краткую минуту раскаяния отказывается от власти, а боярская дума решает молить его остаться на троне. И боярин Сицкий ужасается:
 
          С и ц к и й
Бояре! Бога ли вы не боитесь?
Иль вы забыли, кто Иван Василич?
Что значат немцы, ляхи и татары
В сравненье с ним? Что значат мор и голод,
Когда сам царь не что как лютый зверь!

М с т и с л а в с к и й
Князь Пётр Ильич! Да ты с ума сошёл!

          С и ц к и й
Не я, а ты, вы все ума лишились!
Иль есть из вас единый, у кого бы
Не умертвил он брата, иль отца,
Иль матери, иль ближнего, иль друга?
На вас смотреть, бояре, тошно сердцу!
         ******************

А вот в трагедии Иоанн сочиняет синодик-записку в церьковь на поминовение по его приказу убитых. Он пишет поминание, но не кается, заботясь как бы только о купле спасения своей души. Борис Годунов читает синодик:

«У п о к о й,  Г о с п о д ь,
Твоих рабов: боярина Михайлу,
Окольничих Ивана и Петра,
Боярина Василия с женою,
Да их холопей тридцать человек.
Помилуй воеводу князь Григорья
С княгинею, с двумя их дочерьми
Да с малолетним сыном, а при них
Холопей их сто двадцать человек.
Боярина князь Якова с княгиней
Мариею, с княжной Елисаветой,
С княжатами, с Никитой и с Иваном,
Да их холопей сорок человек.
Игуменов Корнилия, Васьяна,
Архиерея Леонида, с ними ж
Пятнадцать иноков...»

И о а н н
Постой — пятнадцать?
Их было боле — двадцать напиши!

Г о д у н о в (пишет и продолжает)
«Помилуй, Господи, и упокой
Крестьян опальных сел и деревень
Боярина Морозова, числом
До тысячи двухсот. Трех нищих старцев,
Затравленных медведем. Девять женок,
Что привезли из Пскова. Всех сидельцев,
Которые сдалися королю
И были им отпущены на волю,
Числом две тысячи... Новогородцев,
Утопленных и избиенных,
Двенадцать тысяч, их же имена
Ты веси, Господи!..»
   *   *   *

И как бы сама собою эта из трагедии про смерть коронованного тирана цитата "прикладывается" к сталинским репрессиям. И кэтому ещё хочется повторить из пьесы Булгакова «Дни Турбиных» слова из монолога полковника Алексея Турбина:

А л е с е й  Т у р б и н. Слушайте меня друзья мои! Мне боевому офицеру, поручили вас толкнуть в драку. Было бы за что! Но не за что. Я публично заявляю, я вас не поведу и не пущу!

              ИНЫМИ   СЛОВАМИ  - УПАСИ   НАС   БОЖЕ ОТ ПОВТОРЕНИЯ!!!


Спасибо Вам, что в годы испытаний
Вы помогли нам устоять в борьбе.
Мы так Вам верили, товарищ Сталин,
Как, может быть, не верили себе. - М.В. Исаковский, 1945
     *     *     *

ИОСИФ  СТАЛИН  -  ИЛЛЮЗИЯ  И   НАСТОЯЩЕЕ. Не только поклонники, но и антагонисты Сталина как правителя и личности Этого человека внешне вынужденно представляют более по портретам и кинофильмам, где Его представляют актёры, загримированные под вождя. Актёры подбираются так, чтобы подойти под партией уже одобренный  образ: чтобы грим "лёг", чтобы как можно более одинаковый одинаковый образ вождя как бы переходил из фильма в фильм.

И вот на экране появляется представительный, крепкий выше среднего роста мужчина лет 50-55. Вождь харизматичен и симпатичен. Образ впечетляет. Симпатия возникает невольно: так и хочется приписать все мыслимые достоинства. Даже влюбиться можно...

Не верьте коварному голубому экрану! Вы симпатизируете искусному актёру, да ещё в гриме и в образе - роли: то есть симпатизируете навязываемому вам мифу и влюбляетесь в картинку, в плакат. Не так всё было на самом деле, совсем не так! - как говаривал товарищ Сталин только в кино или в жизни тоже? Не известно. Миф давно уже заслонил действительность. На созданные "задним числом" мемуары накладывается восприятие образа уже вождя народов - каким ОН должен быть. И очень мало воспоминаний о молодости вождя: он ведь позаботился, чтобы свидетелей не осталось.

Чему же верить? Одни припоминают лучащийся энергией проницательный взгляд, будто он сразу просвечивал человека до дна души. А другие, встречавшиеся с вождём в его более поздние годы, - взгляд тяжёлый, неприятный, не то, что просто проницательный, а с подозрением сверлящий насквозь.

Представляется несущественным противоречие вспоминающих были или не были у вождя на лице рябины от оспы. На уцелевшем фото отроческих лет - довольно худосочный и будто чуть косящий, ничем не выделяющийся подросток. Далее на фотографиях молодых лет Сталин - симпатичный парень с густой шевелюрой и лихо зачёсаннм назад, но непокорно выбивающимся длинным чубом. Некое подобие - полосочка усов и коротенькой бородки очень идёт этому жизнерадостному юноше. Знаменитые  под "железного Феликса", но ещё более пышные усы появятся к 1917-му и как бы заслонят лицо, сделаю его незапоминающимся, маловыразительным. А пока на весьма запомнающемся лице глаза распахнуты навстречу собеседнику (объективу): скрывать нечего...

На фото последних лет пятнадцати жизни совсем другой человек, но не от наложившего на лицо разрушительный отпечаток возраста. Дело не в изменении черт и не в морщинах. Лицо будто каменное, монументально неподвижное. По прежнему густые с проседью, но тщательно прилизанные назад волосы напоминают защитную каску. Знаменитые густые, шикарные  усы как бы перечёркивают лицо по горизонтал надвое. Глаза как щёлочки словно нарочно глубоко спрятанные в складках век, чтобы никто не смог вглядеться - проникнуть в мысли?.. Добавим к портрету слегка наклонённую вниз голову. Взгляд исподлобья. До физического ощущения собеседника от него брезгливая отгороженность будто стеной. Этот человек не то что несимпатичен: в его присутствии совсем не хочется находиться даже не зная имени на фото запечетлённого.

В общем на фото времени полновластья лицо вождя напомнает маску. При всей немелкости черт, лица как будто нет. И ведь это ещё ретушированные снимки! Что же было в действительности?! Вспоминают, что вождь был коренастым широкоплечим человеком среднего роста и плотного телосложения. Но на полуофициальных фото он кажется довольно узкоплечим. В нужных случаях иллюзия широкоплечести, скорее всего, создавалась одеждой.

 Рост у вождя на самом деле был не средний, а откровенно низкий: около 160 сантимеров. Когда Сталин находился на трибуне, то стоял на недоступной взглядам зрителей скамеечке. Видевшие Сталина близко ещё указывают на его кажущиеся тяжёлыми и малоподвижными руки. К этому времени в детстве повреждённая и сохнущая левая рука двигалась уже плохо, но дело опятьтаки не в телесных данных. Разве обаятельной личност физические недостатки помещают быть обаятельной?!

Дочь Льва Толстого - Александра Львовна Толстая опишет уже немолодого вождя не слишком "парадно": «П о  в н е ш н о с т и  Сталин мне напомнил унтера из бывших гвардейцев или жандармского офицера. Густые, как носили только такого типа военные, усы, правильные черты лица, узкий лоб, упрямый, энергичный подбородок, могучее сложение и совершенно не большевистская любезность...»

Сомнительный "комплимент" за 1941 год оставил представитель американского президента Гарри Гопкинс: «С т а л и н... говорил метко и прямо... Казалось, что говоришь с замечательно уравновешенной машиной... Его вопросы были ясными, краткими и прямыми... Его ответы были быстрыми, недвусмысленными, они произносились так, словно были им обдуманы много лет назад». Может быть для американца сравнение с "замечательно уравновешенной машиной" и положительно, а для русских такое сравнение не весьма лестно.

Мемуаристы на удивление дружно отмечают неустанное, упрямое стремление Сталина к намеченным целям: вождь был в высшей степени "трудоголиком". Что вполне логично для поражённого параноидальной идеей фикс сознания, что кругом враги - и лично вождя, и создаваемого им идеального государства. Разве отбивая бесконечную вражескую атаку можно позволить себе медлить или поручить дела потенциальным врагам?!

Не худо бы вспомнить и непомерную цену мнимого достижения поставленной вождём цели достижения светлого будущего: с 1929 по 1953 годы около трёх миллионов уничтоженных сталинским террором большею частью невиновных граждан. И это только расстрелянные и погибшие в лагерях без умерших в голодные годы и без потерь в Великой отечественной. Поток новых жертв приостановила только смерть вождя в 1953-м. Так для кого же предназначалось это "светлое" будущее?!

       

СТАЛИН   И   РОМАН    ЕВГЕНИЯ  ЗАМЯТИНА  «**М*Ы**».  Вернёмся к первым годам правления Иосифа Джугашвили. В 1922 году он избран в Политбюро и Оргбюро ЦК РКП(б) и назначен Генеральным секретарём ЦК РКП(б). Никто не рвался занять эту должность, предполагавшую работу "бумажную", скучную. Новоназначенному и громкопоименованному Генеральному секретарю никто не завидовал: до диктаторства путь был ещё долог. То есть в те годы фигура Сталина никак не подходила под объект ни похвалы, ни критики в целом романе. На эти "роли", подходили многие другие старые большевики: Ленин,  Троцкий, Дзержинский... И вот параллельно с первыми шагами Джугашвили к власти в молодой советской литературе произошло яркое событие. 

В 1920 году морской инженер, литературный критик и прозаик Евгений Замятин  завершил роман - антиутопию «МЫ», повлиявший на творчество многих известных писателей XX века: Олдоса Хаксли, Джорджа Оруэлла, Рэя Брэдбери и других.

В марте 1916 Замятин как инженер был послан в Англию, откуда вернулся в сентябре 1917-го, связывая с грядущей революций прекрасные надежды. Однако после скоро в  прозе Замятина(он автор многих рассказов) поубавилось оптимизма и появилась тревога. Замятин критиковал большевистский террор и политику большевистского правительства во время Гражданской войны. Был чуть не выслан. И вот является роман «Мы», до 1988 года нашей стране остававшийся запрещённым.

ДЕЙСТВИЕ   РОМАНА   «МЫ»  разворачивается приблизительно в тридцать втором веке и повествует об отгороженном от остального мира стеной городе - Едином Государстве, управляемым на основе жёсткого, уничтожающего личность контроля: "Я" - не существует. Только - «МЫ». Личные имена и фамилии заменены буквами и номерами, даже интимная жизнь контролируется разрешающими близость талончиками. Единое Государство управляется неким «Благодетелем», которого видят только немногие избранные.

В Едином Государстве самыми страшными наказуемыми пороками-преступлениями считаются фантазия и собственное, отличное от государственных постановлений мнение. Кроме подчинения закону не признаётся никаких идеалов: "«Благородство»? ...простой филологический анализ этого слова — показывает, что это предрассудок, пережиток древних, феодальных эпох..."

Замятин предупреждает, что физически всем обеспеченное,высоко технизированное под жёстким контролем подавляющего аппарата общество - это довольные своей тюрьмой рабы. Лишённые фантазии - лишённые человеческих желаний люди - стадо животных. Прогнозы Замятин делал по хорошо им узнанному европейскому образу правления. Но советская цензура усмотрела в романе слегка прикрытую издёвку - клевету на грядущий коммунистический строей, роман был запрещён к публикации.
   
РОМАН  «МЫ»  СОЗДАН   В   ФОРМЕ    ДНЕВНИКА: повествование ведётся от первого лица номера - Д-503, осмелившегося проявить непокорность. Благодетель - вариант тиранического мессианства, когда вера соединена с техникой и внедряется в сознание в том числе оерацией на мозге. Благодетель - явный новый Великий Инквизитор с явной отсылкой к "Легенде о Великом инквизиторе" из последнего романа Достоевского "Братья Карамазовым". И вот в финале романа "МЫ" Благодетель "увещевает" провинившегося Д-503:


...Я <номер - Д-503> ОЧНУЛСЯ    УЖЕ    СТОЯ   ПЕРЕД   НИМ  <Б л а г о д е т е л е м>, и мне страшно поднять глаза: вижу только Его огромные, чугунные руки — на коленях. Эти руки давили Его самого, подгибали колени. Он медленно шевелил пальцами. Лицо — где-то в тумане... и будто вот только потому, что голос Его доходил ко мне с такой высоты, — он не гремел как гром, не оглушал меня, а всё же был похож на обыкновенный человеческий голос. <...> ...рука двинулась стопудово — медленно поползла — на меня уставился палец.

— Ну? Что же вы молчите? Так или нет?  П а л а ч?
— Так, — покорно ответил я. И дальше ясно слышал каждое Его слово.

— Ч т о  ж е?  В ы  д у м а е т е — я боюсь этого слова? А вы пробовали когда-нибудь содрать с него скорлупу и посмотреть, что там внутри? Я вам сейчас покажу. Вспомните: синий холм, крест, толпа. Одни — вверху, обрызганные кровью, прибивают тело к кресту; другие — внизу, обрызганные слезами, смотрят. Не кажется ли вам, что роль тех, верхних, — самая трудная, самая важная. Да не будь их, разве была бы поставлена вся эта величественная трагедия? Они были освистаны темной толпой: но ведь за это автор трагедии — Бог — должен ещё щедрее вознаградить их.

А  с а м  х р и с т и а н с к и й,  м и л о с е р д н е й ш и й  Б о г, медленно сжигающий на адском огне всех непокорных, — разве Он не палач? И разве сожженных христианами на кострах меньше, чем сожженных христиан? А всё-таки... этого Бога веками славили как Бога любви. Абсурд? Нет, наоборот: написанный кровью патент на неискоренимое благоразумие человека. Даже тогда — дикий, лохматый — он понимал: истинная, алгебраическая любовь к человечеству — непременный признак истины — её жестокость. Как у огня — непременный признак тот, что он сжигает. Покажите мне не жгучий огонь! Ну, — доказывайте же, спорьте!

Как я мог спорить? Как я мог спорить, когда это были (прежде) мои же мысли — только я никогда не умел одеть их в такую кованую, блестящую броню. Я молчал...

— ...Я  с п р а ш и в а ю: о чём люди — с самых пелёнок — молились, мечтали, мучились? О том, чтобы кто-нибудь раз навсегда сказал им, что такое счастье, — и потом приковал их к этому счастью на цепь. Что же другое мы теперь делаем, как не это? Древняя мечта о рае...

В с п о м н и т е: в раю уже не знают желаний, не знают жалости, не знают любви, там — блаженные с оперированной фантазией (только потому и блаженные) — ангелы, рабы Божьи... И вот, в тот момент, когда мы уже догнали эту мечту, когда мы схватили ее вот так (— Его рука сжалась: если бы в ней был камень — из камня брызнул бы сок), когда уже осталось только освежевать добычу и разделить её на куски — в этот самый момент вы — вы...

...Я — весь красный, как болванка на наковальне под бухающим молотом. Молот молча навис, и ждать, — это ещё... страш...
<...>
П о м н ю  о ч е н ь  я с н о: я засмеялся — поднял глаза. Передо мною сидел лысый, сократовски-лысый человек, и на лысине — мелкие капельки пота. Как все просто. Как все величественно - банально и до смешного просто. Смех душил меня, вырывался клубами..." (Мы — Запись 36-ая)
                *      *       *       *      *      *      *

КОНЕЦ   РОМАНА   «МЫ»  ПЕЧАЛЬНЫЙ   И   СТРАШНЫЙ.  Путём операции лишённый фантазии и чувств - совести, сострадания, любви... -  Д-503 становится человекообразной машиной - вторым Благодетелем - палачом, присутствует при пытках и казнях. А казнят изобретённой Благодетелем машиной, которая мгновенно - гуманно и не больно - аннигилирует тело  живого человека. Такого не снилось даже Великому инквизитору в "Братьях Карамазовых" Достоевского.

             
В «МЫ» аналогии с выстраиваемым под руководством Сталина государством кажутся явными. Но в 1920 ещё не было таких явных аналогий, как не был известен Сталин! Тогда почему руки чрезмерно длинные и тяжёлые у Благодетеля - и у Сталина тоже... Странное совпадение! "Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось наши м мудрецам!" - как сказал принц Гамлет. И даже гениальным писатеям не снилось.

 Внешности у Благодетеля практически нет: нечто человекообразное среднего возраста, - и только. Благодетель - любой символический тиран с литературным предком - Поприщиным из "Записок сумасшедшего" Гоголя. Но вот сейчас почему-то представляется, что Благодетель - это страшная каррикатура именно на уже  "созревающего" Сталина - тирана. Это даже не идея Замятина: это шутки судьбы. А вот то не шутки, что не целясь лично в Сталина, Замятин целился в уже проявившуюся  коммунистическую тиранию.

Режима сталинизма преемственен  и ничего нового не изобрёл: будучи поименованными иначе террор иполитика запретов не изменят своей сущности. Для захвата власти Сталин воспользовался уже существовавшими до него механизмами. Например, постепенный переход к полному запрету любых внутрипартийных оппозиций исходит из  принятой под давлением лично Ленина резолюции «О единстве партии» X съезда РКП(б) (1921). И всё прочее в том же духе. Вот и попал Замятин, не целясь, сразу в нескольких "зайцев".

В 1925 роман «Мы» был опубликован в Нью-Йорке на английском, затем на других языках, бурно обсуждается на "гнилом"буржуазном Западе. Замятин становится в Еропе известен, а в СССР начетвёртом томе прекратили печатание его собрания сочинений. В 1929 начинается уже громкая травля писателя. И в 1931 Замятин письменно просит Сталина разрешить ему выезд за границу и, такое разрешение получив, с 1932-го живёт в Париже, но до конца жизни сохраняет советское гражданство.

 В 1934  с одобрения уже развернувшегос в терроре Сталина Замятин вддруг будет принят в новообразованный Союз советских писателей; в 1935-м он участвует в антифашистском Конгрессе писателей в защиту культуры как член советской делегации. Испросив ещё раз разрешения Сталина, он с большой вероятностью мог бы в СССР вернуться, когда бы ни умер.

 Странно мягко ведёт себя Сталин по отношению к автору такого неудобного романа. При этом уже с полностью проявившейся манией преследования Сталин  - "автор" Большого  террора после 1934-го. Может, вождь не в курсе содержания - «МЫ»? Если вождь что-то текуще современное и не читал, шестое чувство позвляло ему правильно всё угадывать по оценкам приближённых к "трону". Так может, вождь не видел, что в 1934-м образ  Благодетеля как бы прямо на него проецируется?..

А может, ОН именно всё понял, и Ему роман подсказывал какие-нибудь новые идеи?.. Или роман Ему даже польстил?.. Или настолько Он был дальновиден, что решил не обращать внимания на такой "пустяк": дескать, это именно у травивших писателя Замятина в 1929 м нет вкуса и паранойя подозрительности, поэтому к выстраеваемому в СССР обществу сарказм «Мы» отношения не имеет...  Или вождь надеялся "приручить" так ловко владеющего пером писателя Замятина, как пытался и не смог приручить Михаила Булгакова? Темны пути мышления раздвоенного, страдающего паранойей сознания, когда обладатель этого сознания, по образному сравнению императора Рима Тиверия, держит волка власти за уши, боясь, что зверь вырвется.

Роман «Мы» будет напечатан в СССР после запрета почти через 60л ет в 1988 в журнале "Знамя". Но до сих пор находятся критики, бурно оценивающие этот роман как "ахинею" и "махровую антисоветчину", хотя СССР, вроде как уже и не существует. Столько лет длящиеся нападки подобного рода свидетельствует не о мнимой слабости романа, а как раз о его силе и "попадании в цель" сегодня ещё точнее, чем в 1922 - 1925 - 1988...


В чужих словах скрывается пространство:
Чужих грехов и подвигов чреда,
Измены и глухое постоянство
Упрямых предков, нами никогда
Невиданное. Маятник столетий
Как сердце бьётся в сердце у меня.
Чужие жизни и чужие смерти
Живут в чужих словах чужого дня...
Они живут, туманя древней кровью
Пролитой и истлевшею давно
Доверчивых потомков изголовья.
Но всех прядёт судьбы веретено
В один узор; и разговор столетий
Звучит как сердце, в сердце у меня...  – Лев Гумилёв, 1936 год
    ********************

ОПАСНОСТЬ  РЕЦИДИВА   ВЕЛИКОДЕРЖАВНОЙ   ПАРАНОЙИ.  Розовый ореол вокруг личности ушедшего тирана опасен и чреват новой кровью: особенно это опасно на фоне нынешнего всеобщего слабого знания истории своей страны  и нежелания читать "тяжёлых" классиков.  Подобное "незнание" легко оборачивается зависимостью от самых негативных могущих "выскочить" из прошлого тенденций. Не помешает присовокупить к знанию истории знание элементарной психологии личности: потенция к тиранству есть у всех рождения, но не все же становятся тиранами или убийцами, доносчиками, трусами даже в самых неблагоприятных обстоятельствах!

История и культура или не исключающее горизонтальных знаний духовное бескультурие – есть два крайних варианта реализации потенций любой личности. Бескультурие уже само по себе есть опасная моральная паранойя. Только история и культура помогут понять разницу между прекрасным пушкинским чеканным стихом «Товарищ, верь: взойдет она,  Звезда пленительного счастья,  Россия вспрянет ото сна,  И на обломках самовластья  Напишут наши имена!»  и морем реально пролитой крови  в о   и м я  с а м о в л а с т ь я.

В конце жизни Вождь народов гордо скажет:  "П о с л е  м о е й  с м е р ти ... на мою могилу неблагодарные потомки навалят кучи мусора, но через много лет ветер истории их развеет. - И о с и ф   С т а л и н   
       *    *    *
Очень хотелось бы, чтобы мусор развеялся вместе с могилой. А вот память пусть останется как щит от повторения уже пройднного.

    ДА   НЕ ПОСЕТИТ  НАС В  ОЧЕРЕДНОЙ  РАЗ В ОБЩЕСТВЕННОМ   МАСШТАБЕ  РЕЦЕДИВ  МОРАЛЬНОЙ  ВЕЛИКОДЕРЖАВНОЙ   ПАРАНОИИ   -   ПОКЛОНЕНИЯ   ТИРАНУ!