Секреты

Тревор и Сифа остались жить в замке Адриана. Общими усилиями они, наконец, навели в нем порядок, вынесли весь мусор и починили мебель. Они проводили очень много времени вместе, ходили гулять в лес и ездили в ближайший город за покупками.

Адриан за время их отсутствия привык почти каждый день ходить на охоту. Вот и сегодня он, как обычно, собрал все необходимое и отправился в лес. Тут на его пути появился Тревор.

- Адриан, возьми меня с собой, - попросил он, - я тоже люблю поохотиться.

- Извини, Тревор, я охочусь один, - тихо и как бы извиняясь, произнес Адриан.

- Вдвоем нам будет веселее, - настаивал Тревор, - Сифа занялась стиркой, а мне совершенно нечего делать.

- Еще раз извини, Тревор, но это невозможно, - быстро сказал Адриан и ушел.

- Ну и не очень-то и хотелось! - с досадой произнес ему вслед Тревор.

- Что случилось? - спросила подошедшая Сифа, увидев хмурое лицо Тревора.

- Нет, ну ты представляешь? - возмутился тот, - Алукард отказался брать меня с собой на охоту! Это просто возмутительно!

- Может, он подумал, что ты распугаешь ему всю добычу? - со смехом поддела его Сифа.

- Ха-ха, как смешно! - не унимался Тревор, - я всегда любил охоту. А он меня не взял.

- Ну может быть, он хочет побыть один?

- Может быть... - задумчиво произнес Тревор и отправился искать себе другое занятие.

Примерно через пару часов Адриан вернулся назад, неся на плечах огромного мертвого лося. Тревор демонстративно развернулся и молча ушел в свою комнату.

- Скоро у нас будет жаркое, - сказал Адриан и ушел на кухню. Он всегда готовил один, хотя Сифа предлагала ему свою помощь. Через какое-то время жаркое было готово. Из кухни доносился аппетитный запах жареного мяса.

- Тревор, Сифа, пойдемте скорее обедать! - раздался голос Адриана.

Жаркое вышло просто великолепным. Все трое ели с большим аппетитом. Адриан был необычайно весел. Тревор и Сифа до этого никогда не видели его в таком приподнятом настроении. У него сияли глаза, а на щеках выступил румянец, совсем, как у обычного человека. Когда тарелки опустели, Адриан позвал их в главный зал, сказав, что там их ожидает сюрприз.

В главном зале находился старинный орг;н. Когда все трое подошли, он велел им садиться, а сам сел за инструмент.

- Ты что, играешь на орг;не? - изумленно спросил Тревор.

- У нас вся семья играла, - ответил Адриан, - мы все играли и сами писали музыку.

- Удивительно! - воскликнула Сифа.

Адриан начал играть. Он играл около двадцати минут, причем так страстно и пронзительно, что даже у сурового Тревора на глазах выступили слезы.

- Эту музыку я написал в честь моей матушки, - произнес он, вставая из-за орг;на.

- Ну ты даешь... - только и сказал Тревор, вытирая слезы.

Через несколько дней оказалось, что Адриан - еще и гениальный художник. С утра он сходил на охоту, опять наотрез отказав Тревору, потом сварил обед, а затем пригласил их с Сифой в свою мастерскую. Он решил нарисовать их совместный портрет. Сифу он посадил на стул, а Тревора попросил позировать стоя, чтобы все вышло в лучших традициях, как на портретах дворянских семей. Его работа была просто великолепной и к тому же он справился с ней необыкновенно быстро.

- Настоящий гений... - только и смогла произнести Сифа.

- Это вам подарок, - улыбнулся Адриан, отдавая им картину. Он снова будто светился изнутри, на щеках был румянец и даже светлые волосы, казалось, превратились в настоящее золото.

В общем оказалось, что Адриан еще пишет стихи и играет на флейте. Каждый раз после охоты он, буквально сияя изнутри, звал их в какую-нибудь комнату и открывал очередные грани своей гениальности. В конце концов, Тревор даже сказал:

- Я чувствую себя быдлом...

Как-то раз у Тревора возникли какие-то неопределенные подозрения.

- Сифа, почему у него всегда просыпается вдохновение именно после охоты?

- Ну...я не знаю.

- Он всегда приходит из леса и прости сияет изнутри, а потом начинает играть или петь. Что он там делает?

- На что ты намекаешь, Тревор?

- На то, что он там пьет! У него там в лесу заначка! Я ведь спрятал от него все вино, что было в кладовой, чтобы он, не дай Бог, не сорвался. У него точно что-то спрятано в лесу.

- Но он не похож на пьяного... У него не заплетается язык, он ничего не путает. Он ведь ни разу не ошибся, когда играл для нас или читал стихи.

- Ну да. А почему он не берет меня с собой на охоту? Что он скрывает?

- Да ничего он не скрывает, он просто хочет побыть один, вот и все.

- Нет, он определенно что-то скрывает, - уверенно повторил Тревор, - надо за ним проследить.

- Ну это как-то нехорошо.... - произнесла Сифа, - он же наш друг. К тому же вдруг он нас заметит? Он же ужасно обидится.

- А если он реально там пьет? Ты об этом не думала? Тогда мы просто обязаны ему помочь! - сказал Тревор.

- Ну хорошо... - пришлось согласиться Сифе.

Когда Адриан в очередной раз отправился на охоту, оба тихонько пошли следом за ним. Сначала ничего особенного не происходило, Адриан пришел на какую-то поляну, где, как оказалось, у него была выкопана и сверху присыпана яма. Он положил сверху приманку, а сам отошел за дерево, чтобы не спугнуть добычу. Через какое-то время на поляну вышел кабан, привлеченный запахом приманки. Он подходил все ближе и ближе, пока, в конце концов, не провалился в яму. Адриан вышел из своего укрытия и вытащил барахтающегося кабана наружу. Ловким движением руки он перебил ему хребет. Кабан затих. И тут начало происходить что-то странное. Адриан вытащил из своей сумки большое блюдо, подложил его под кабана и вскрыл ножом его сонную артерию. В блюдо хлынула кровь. Когда оно наполнилось, Адриан запрокинул его над головой и начал жадно пить кровь. Так вот в чем все дело! - подумали Сифа и Тревор, - вот почему он был так весел и энергичен после охоты! Он пьет кровь животных! Вот почему он не брал меня с собой, - понял Тревор, - он стыдится, что вынужден пить кровь зверей. А я подумал, что он опять взялся за старое... - тут Тревору стало стыдно.

- Сифа, пойдем домой, - тихо сказал он, - пусть он думает, что мы ничего не знаем. А то ему опять будет стыдно.

- Да, пойдем. Бедный Адриан. Он ведь не делает ничего дурного.

- Он просто очень боится нас потерять, вот и видит дурное там, где его нет. Он так долго был один...

- Слава Богу, что сейчас мы рядом. Больше ему нечего бояться.