Выплеск. Раскрытие

 Эти волки! Мне бы найти на них управу. Эти звери имеют чувства только снаружи своей оболочки, хотя снаружи они красавцы. Красивые всегда смелые. И эти смелые, напали на такую грозную шавку, как я. Они настоящие храбрецы.
О псах? Что я могу о них сказать, они кусают друг друга за задницу – проверяют: кто сильнее. Если укусил кусок плоти в ответ (да побольше, покрупнее) - значит свой, значит крутой, значит авторитет - воняет также омерзительным хладнокровием и отталкивающим пустым ужасом. Омерзительные твари, имеющие с людьми общего: только тело и способность говорить.
Они, как слуги владыки шестерок, даже устои такие же: «Если укус не больной, да результат плохой – на парашу! А коли куснет побольнее - значит клевать его поменьше будем, и в еду ему харчей поменьше» и тому подобное, - не упомнишь всех традиций сливок общества.
Попытка одного бедного закрепится в стае, закончилась его отбытием из всей общины. Он больше не вернулся. Его комочек угас. А им только лучше, эти демоны впитали его в себя - чертовы падальщики! Может они один из всадников, а может все всадники? Где тогда суд?..
Это даже не стая, это целая система. Ненавижу! Хочу рыдать в своем отчаянном порыве!
Один распределяет, другой рявкает, третий отсылает, четвертый ослабляет, пятый все закрепляет, а шестой это… я! На мне все держится их племя! Это я огонь в их слепом пути, и их же узник, то есть свой… плач… на гадости вожака ко мне, держится их шаткий союз, на мне – шестом слуге.
Но как тяжело! Тяжело: принимать в себя все это, выслушивать все это, ждать, что все пройдет! Ненавижу! Коли откроюсь, то отдам поводья свои в лапы выслушавшего меня, и буду под его браздами до конца дней существования. Не жизни, а существования своего комочка энергии, который все больше чахнет вместе с терпением.
Но когда я найду орудие управы... первой пулей я сражу их ноги. Второй пулей сражу их глаза. Третьей пулей – их подлый голос. Четвертой – их уши. Пятой - руки. А мозг? Мозг оставлю медленно умирать и созидать все это… смех…
Когда-нибудь я сорвусь…
Все это написано образно и в смысл написанного могут вникнуть только два человека: я и… он сам знает… это моя жизнь, а это произведение - ее проклятье. Все события реальные и описаны способом писателей, который я называю «мимо критиков и ненужных глаз, а кому надо - тот поймет».