Стокгольмский синдром в центре Одессы Глава 3

3. Славентий - имя собственное.



Дозвониться удалось поздним вечером и лишь с третьей попытки. Прерывая длинные гудки, со звоном провалилась внутрь таксофона монета, заставив земляков затаить дыхание. По счастью, Славентий оказался человеком коммуникабельным, с задатками цепкой памяти. Мучительно долго объясняться не пришлось. Фразы, что беспокоит племянник Анатолия Борисовича из Рыбницы было довольно, чтобы меня признали, вспомнив обещанное дядюшке.

- Повезло тебе! Чудом застал на месте, - прохрипел в динамик загадочный Славентий. «Не уверен», подумалось мне, - Ну что у тебя там? – тут же добавил он.
Запинаясь и краснея, я огласил требующуюся сумму:
- Нет ничего проще! Нужно лишь знать, на что их употребишь. Извини, такой уговор с дядькой, - обыденно заверили из холодной казённой трубки.
Я глянул на пацанов, подпиравших дверь красно-желтой будки. Они утвердительно закачали головами, и я изложил их план. Славентий быстро смекнул, с кем имеет дело и, уточнив ряд моментов, распорядился завтра к четырем часам ожидать его у общаги. Саня, сообразив, что дело идет в правильном русле, пританцовывал на месте. Димка, втянув голову, поднял воротник то ли от холода, то ли от предвкушения:
- А ты звонить боялся. Всё просто! Дело выгодное! - на радостях оба поочередно похлопали меня по плечу. Если что, у меня их два.

                *   *   *

Смекалистый Славентий безошибочно вычислил меня. Красная «шестерка» моргнула фарами в сотне метров от общаги. Оглядевшись по сторонам, я направился к ней. Круглолицый брюнет в кожаной куртке на меху, улыбаясь, потянулся приоткрыть мне дверцу:

- Давай теперь подробно, со всеми деталями! – сразу начал он, убавив звук магнитолы. В салоне пахло куревом и приличным одеколоном. Я сунул ему листок, на который ребята тщательно выписали модели привезенного с ожидаемой выручкой. Славентий мельком глянул в писульку, уточнив:
- Ручка есть? – я утвердительно кивнул и полез во внутренний карман, - «поскидывай» на этих двух по полтиннику. А вот здесь семьдесят, - ткнул он пальцем в самый дорогой аппарат. Я исправил цены. Пристально глядя на меня, он вынес короткий вердикт:
- Таких сумм им в комиссионке не получить. Если устроит мое предложение, бабки будут уже вечером! – выражая уверенность, со вселенским спокойствием, усмехнулся он, - земляков твоих тоже выручу, но под личные гарантии и на два месяца, не более.
- Понятно, - промямлил я, пошмыгивая отогревшимся носом.
- Значит, поступим так, на телефон полагаться не станем. Ровно в шесть жди меня вон за тем углом. Если с ценой согласятся, тащите сразу барахло, только замотайте во что-нибудь. Чтоб в глаза не бросалось. Деньги отдам тут же. Затем прокатимся с тобой в одно местечко, где все проверят, и вечерком сможете обмыть удачное приобретение.

На том и расстались. Я вернулся в общагу, сунул ребятам записку, объяснив условия. Они почесали затылки и, уточнив: «Деньги точно сегодня получим?»  ушли на переговоры к африканцам.

Больше часа те что-то прикидывали, считая на пальцах и сверяясь с калькулятором. Активно жестикулируя, долго спорили между собой на неведомом языке, сдобренном нашим матерком. По их горячности и щепетильности могло сложиться впечатление, что вырученные деньги предназначались фонду Патриса Лумумбы или на освобождение Нельсона Манделы*. Однако сосредоточенные лица переводивших из шиллингов да франков** в рубли, сходу опровергали сие заблуждение. Колебания и сомнения с их стороны были оправданы. Отдать весь товар неведомому персонажу еще и с приличной скидкой было вершиной безрассудства. Но когда молдавским ребятам сильно приспичит, они из любого жмыха способны выдавить хоть стаканчик вина. Вот и этих горе-коммерсантов дружественной Африки успешно дожали.

                *   *   *

Пришло время грузить аппаратуру. Подходящих покрывал у нас в комнате не нашлось. Я сбегал к Вовке. Он предложил лишь мешок из-под картошки. Обращаться к девчонкам не решился, Андрюха и без того не разговаривал со мной. Пришлось трухануть на это дело все тех же африканцев. Ничего лучше национальных флагов собственных держав они не отыскали. Плотно замотав двухкассетники в символы около экваториальных стран, мы выперлись в переулок. Лица их при этом были торжественно сосредоточенными. Я не решился возразить или одернуть.

Если бы не ранние февральские сумерки, скрывавшие происходящее, редкие прохожие могли подумать, что мы провожаем в последний путь славных сынов далекой Уганды и Мадагаскара, используя для столь печальной церемонии молдавский почетный караул.
- Что за процессию вы здесь устроили? – законно возмутился Славентий.
- Африканский колорит. Я просил чем-то укрыть. Они отдали лучшее из того, что было.
- Заставь дурака Богу молиться! Хорошо хоть не видит никто, - он покрутил пальцем у виска и, распахнув багажник «шестерки» протянул мне пачку купюр, - Успокой земляков с туземцами. Скажи, что деньги у тебя. Мы сейчас мотанем в одно местечко, все проверим и сможешь рассчитаться.
Я положительно кивнул и, разъяснив пацанам расклад, вернулся к машине.

                *   *   *

Вечерний город блестел огнями, в стекло летела снежная крупа, улицы были малолюдными. Мы подъехали к невзрачному двухэтажному домику в квартале от универмага. Славентий выскочил из авто и, предупредив: «Посиди, я мигом!», растворился в темной арке двора. А минут через пять воротился с двумя парнями, которые нервно оглядываясь, уволокли аппаратуру.

- Сейчас заскочим ко мне на квартиру, есть к тебе одно предложеньице. А они тем временем все проверят.
От слова «предложеньице» я непроизвольно съежился, но возразить не решился.

Славентий сунул кассету в магнитолу и неспешно закурил. По всему выходило, что он доволен. «Жигуль» плавно тронулся. Мы проехали вдоль аллей темного парка и свернули в переулок:
 - Местечко легендарное. Недавно здесь что-то из одесской классики снимали, - поделился Славентий, остановив «Жигуль» у дворика с чугунной оградой. Мы вышли из машины и направились вглубь территории. Снежная крупа продолжала лупить, сходу тая на земле и оседая на лавовых плитах дорожек. Фонарей во дворе не наблюдалось, да и парадная оказалась темной. Славентий щелкнул зажигалкой, освещая путь, и по деревянной лестнице мы поднялись на второй этаж. Зазвенели ключи, и практически на ощупь он отворил дверь. Из квартиры вырвался свет. Мы шагнули через порог. Широкие половицы прихожей скрипнули под ногами. Из кухни пахнуло кофе. Поджарый мужчина лет сорока выглянул оттуда:

- Ты, СтанИслав? – делая ударения на польский манер, справился он, - я и не чаял увидеть. Говорил же, съезжаешь?
- Не волнуйся, еще надоем! Чтоб не скучал, жильца тебе привел. Будет следить за твоим моральным обликом! – парировал Славентий, указывая жестом на меня.
 
Мужчина с чашкой кофе шагнул из кухни в длинную прихожую. Теперь я мог основательно разглядеть его. Одет он был по-домашнему: войлочные тапки, спортивное трико и футболка с надписью «Портовик». Простодушное лицо его расплылось в улыбке, и, почесав седеющий затылок, он радушно одобрил:
- Все лучше, чем одному! Если, конечно, не шутишь?
- Какие шутки! – Славентий приобнял меня за плечи, словно предъявляя, и представил субъекта:
- Знакомься, мой сосед - потомственный пират и морской койот! Извини, на полноценного волка не тянешь.
- Ага, Роман Билибомсович! – смущенно огрызнулся мужчина.
- Обиделся, что ли? – снисходительно улыбнулся Славентий.
- Была охота! Много чести! Сосед?! Мастер группового застолья и морского фольклора на паях с классиками! Шелехов Роман! В быту - Ром Ромыч или просто - Романыч, - почувствовав расположение, с прибаутками отрекомендовался мужчина.
- Хорошо хоть не Мелехов. Утверждает, что потомок князей, - потрепал его по плечу Славентий.
- Я-я, Кемска волость! – подражая заморскому комедийному послу, стучал себя в грудь выпрямившийся в струнку сосед.
- Во куда метит. На что глаз положил! Губа не дура. Скажи еще: зов крови, могилы предков. Фантазер и бабник. Настаивает, что имеет сходство с Аленом Делоном. Я, правда, не нахожу, -  отворяя дверь в комнату, добавил сарказма Славентий. С этим впору было согласиться. Что-то неуловимо голливудское в  потешном соседе присутствовало, но вот сравнить его с Ален Делоном можно было лишь в забытьи.
- Тебе и не нужно. Достаточно, что это сходство находят женщины. Член ВЦСПС*** и заслуженный работник морского транспорта, между прочим, - не унимался чрезвычайно амбициозный и титулованный персонаж.
- Тогда я из потомственных цыган, отбился от табора, воспитан беглыми колонистами. Заядлый ГТОшник****, регулярными пятикопеечными взносами поддерживающий на плаву «Красный Крест» и даже Полумесяц*****. Временно студент, - поддавшись затеянной пикировке, выпалил я в ответ.
- Вижу, сойдемся! С такой-то родословной!
Славентий, наконец, справился с замками, и массивная филёнчатая дверь отворилась. Щелкнув выключателем, он жестом пригласил меня в комнату:
- Заходи! Есть дело! – чтобы было уж совсем наверняка, добавил он, машинально отрывая листки настенного календаря.




_______________________________________

*- Патрис Лумумба — конголезский политический и государственный деятель левонационалистического толка, первый премьер-министр Демократической Республики Конго после провозглашения её независимости в июне 1960 года, национальный герой Демократической Республики Конго, поэт и один из символов борьбы народов Африки за независимость.
Не;льсон Мандела — южноафриканский государственный и политический деятель. Президент Южно-Африканской Республики с 10 мая 1994 по 14 июня 1999 года, один из самых известных активистов в борьбе за права человека в период существования апартеида, за что 27 лет сидел в тюрьме.

**- Шиллинг— денежная единица Уганды. Малагасийский франк – денежная единица Мадагаскара в 1963-2004 годах.

*** - ВЦСПС – аббревиатура  Всесоюзного центрального совета профессиональных союзов.

**** - ГТО - расшифровывается как «Готов к труду и обороне». Всесоюзный физкультурно-спортивный комплекс, представлявший собой программу физического воспитания населения страны. Включал нормативы по различным видам спортивных испытаний, сдав которые, человек получал значок отличия.

***** - Организация Красного Креста и Красного Полумесяца — международное гуманитарное движение, основанное в 1863 году и объединяющее более 17 миллионов сотрудников и волонтёров по всему миру. Считает своей главной целью «Помогать всем страждущим без какого-либо неблагоприятного различия, способствуя тем самым установлению мира на Земле». В советское время все граждане (включая школьников) небольшими, но регулярными взносами поддерживали сие начинание, получая в ответ поощрительные марки.