Что такое страсть

                Про страсти слышали все. Церковь учит, что мы грешим, потому что страстны, а значит, чтобы не грешить, нужно бороться со страстями. Однако, что это такое мало кто знает. В общепринятом смысле, страсть – это желание того, чего очень хочется, но которое не всегда возможно, а от этого его еще больше хочется: от эскимо до соседки напротив. Чтобы разобраться в природе страстей, нужно вспомнить, как начиналась библейская история человечества. При сотворении, Бог заложил в первых людей особые качества, присущие только нашей природе: ум, дар слова, свободу выбора, чувства и совесть, как часть образа Божия. Блаженствуя в раю, человек чувствами не пользовался. Они были скрыты в нем до времени. Адам и Ева обходились духовным ведением и органах чувств не нуждались: не испытывали голода, жажды, страха, холода, жары и так далее, то есть были бесстрастны. Все покрывала особая благодать Божья. Максим Исповедник говорит: «Бесстрастие души Адама соответствовало бессмертию его тела». Иначе говоря, страсти – причина тления и разрушения, были чужды праотцам, а их бесстрастие способствовало бессмертию. Но радость праотцов длилась не долго, и дьявол в облике змея эту идиллию быстро разрушил. Случилось то, что случилось, и прародители согрешили. Бог сразу их предупредил, что в поте лица Адам и Ева будут добывать пропитание, а природа изменится и станет суровой школой жизни. Еву Господь вообще «обрадовал», заявив, что она всегда будет тяготеть к мужчине. Земля утратила райский вид и из оазиса блаженства превратилась в каторжные рудники.
                Для выживания в новых и крайне экстремальных условиях человеку были нужны «кожаные ризы» (Быт3:21) или свойственное нам тело. Получив их, наши праотцы уныло побрели из рая выполнять повеление Божие – плодиться и размножаться, и наследовать землю, которую предстояло возделывать.  Здесь хочу напомнить, что слова Бога из первой главы Книга Бытия: «Плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю» (Быт.1:28) сказаны еще до сотворения Адама (Быт.2:7) и обращены в будущее. Это пророчество о бытии человека на земле после грехопадения.  После изгнания из Эдема люди стали тленными и смертными, то есть подверженными болезням и немощам. Они утратили прямое видение Бога и знание природы вещей, которые им в раю заменяли благодать и богообщение. Соответственно, для выживания, помимо тела, приспособленного к земному образу жизни, человеку  потребовались и чувства, без которых существование в «кожаных ризах» невозможно. И тогда, в его природе проявляются из латентного (скрытого) состояния, присущие нам пять органов чувств: зрение, слух, вкус, обоняние и осязание. Эта своего рода системы позиционирования и координат, без которых движение, а значит и жизнь невозможны.
                Будучи зараженными дьяволом злом и грехом, люди утратили способность различать в тварях их суть и предназначение, то есть познавать природу вещей, хотя в раю обладали ими в полной мере. Вспомним как Адам давал имена животным (Быт.2:19). Как учит теософия,  любое имя призвано отражать природу вещи, ее суть. Кроме того, давая имя или кличку, хозяин проявляет свою власть над животным или человеком. Поэтому на Востоке и в Древнем Риме купленного раба переименовывали по усмотрению господина. Я уже говорил, что до грехопадения, природа Адама представляла собой божественную иерархию: ум владел душой, душа управляла телом посредством разума. В таком состоянии проявление чувств не требовалось, поскольку ум компенсировал все, что они доставляют; а сам ум наполнялся божественной энергией, как эманацией воли Бога. Соответственно, в совершенно ином виде находилась и нервная система человека, которая большей частью также пребывала в латентном состоянии. Нужно понимать, что все описанное в первой Книге Бытия творение человека, повествует о плане Домостроительства, то есть является прологом будущей земной жизни людей, поскольку Бог, создавая Адама знал, что он падет и будет изгнан из рая.
                Поселившись на земле напротив Эдема, Адам с Евой обрели активные чувства, которые немедленно породили страсти и желания. Главным из них стало и пребывает поныне – половое влечение. Без него размножение людей было бы невозможно, что никак не соответствовало Промыслу. Кстати, именно эта страсть называется «Первородным грехом», поскольку первое чадородие произошло через соитие мужа и жены вследствие взаимного влечения. Пророчество Божие сбылось: Ева поимела влечение к мужу своему. Оно передается по наследству каждому от Адама и Евы до скончания века, когда размножение утратит смысл. Поэтому, иначе как профанными, нельзя назвать мнения о том, что первородный грех – это гордыня или желание праотцов стать «аки боги». Зачавшись во грехе, как говорит Писание (Пс.50:7), первые дети Адама получили в наследство и греховную природу, пораженную злом Люцифера. Боле подробно мы разбирали этот вопрос в беседе «О падении Люцифера и ангелов». На момент изгнания из рая человеческая душа исказилась настолько, что в иерархии духовных ценностей все перемешалось: тело через страсти стало командовать душой, а она –  исполнять  желание плоти. Уму оставалось только все это запоминать, ибо он утратил способность управления душой через разум.
                За половой страстью, набрали силу и другие чувства, обслуживающие похоти: через зрение – страсть к  красивому, через слух – влечение к соблазнам, обоняние возбуждало различную похоть, вкус – чревоугодие, а осязание приводило к сребролюбию и стяжательству.  Все это вместе взятое представляло собой гремучую смесь страстей и похотей, главным источником которых являлся окружающий мир. Подобное было невозможно в Эдеме не только потому, что бездействовали чувства, но и в силу того, что райские фауна и флора не подлежали изменению, то есть всегда оставались такими, какими их сотворил Господь. А причина любой страсти – в движении сущего, то есть в непрерывном изменении связанных друг с другом познания и объекта познания. Например, то, что нравится сейчас завтра может опротиветь; все те же –  эскимо и любовницы.
                Открывшиеся на земле чувства, привели к зарождению порочных наклонностей, искажающих природу вещей. Например, вид красивой девушки должен служить поводом для размышлений о дивной премудрости Божьей, сотворившей красоту человека, а в искаженном виде – порождают похоть. Вино призвано восхвалять Бога, даровавшего радость земного бытия, а через извратившийся вкус и обоняние – приводит к пьянству. Золото дано для украшения храма Божьего и помощи нуждающимся, а через осязание и зрение порождает алчность и стяжательство, и так далее. Свободное произволение стало причиной укоризненных грехов, а не испорченная природа. При изучении страстей важно понимать, что они не были заложены Богом при сотворении Адама. Их возникновение является прямым следствием грехопадения, в силу которого исказилась вся человеческая природа. Поэтому и естественные страсти как проявление физической немощи также являются плодами грехопадения.
                Любые страсти – укоризненные или нет, являются греховными в том смысле, что возникли в нашем естестве лишь после согрешения праотцов. Как следствие греха, они неразрывно с ним связаны, и поэтому служат препятствием спасению. Они те врата, которыми грех входит в душу. Максим Исповедник замечает: «греховность – это причина всякой страсти и желания». Другими словами, наследие первородного греха порождает злые наклонности  и руководит ими. Поэтому далее он  пишет: «Без страстной привязанности души к чувству в людях полностью отсутствовал бы грех». С ним согласен и выдающийся богослов V в. Евагрий Понтийский: «Всякое чувственное удовольствие начинается с желания, а желание порождается чувствованием, ибо лишенное чувствования, свободно от страсти». Следовательно, чувства и грех неразрывно связаны. Именно поэтому жить и не грешить никто не может.
                Проблема страстей заключается не только в том, что они – потворствуют греху, но и в том, что закрывают уму доступ к истине, то есть к непогрешительному богопознанию.  Страстный лишен возможности созерцать природу вещей таковой, какой ее создал Бог, и поэтому разум выдает искаженную картину бытия. Максим замечает: «Само восприятие Бога в творении требует бесстрастия, а значит предполагает свободу от греховных страстей, что является основой чистого восприятия мира». Именно поэтому главная цель православной аскезы – стяжание бесстрастия настолько, насколько это возможно подвижнику. Коварство и пагубность страстей заключается в том, что даже лишенные действия всех органов чувств, они продолжают влиять на душу через память, воспроизводя из нее страстные мечтания. Поэтому, как бы подвижник не прятался от мира и не хоронил себя заживо в пещерах, от страстей он никуда не денется, ибо несет их в себе как тернии, корни которых сокрыты в греховности природы. Максим Исповедник это хорошо понимал: «Когда память порождает помысл, то он, задержавшись, производит страсть».
                Борьба с  помыслами и страстями идет до последнего издыхания, вплоть до вознесения души. Когда ангелы провожали на небо душу Антония Великого, бесы кричали ему вослед: «Антоний, все! Ты нас победил», а святой отвечал: «врете! Нет еще!». Так он, уже лишившись тела, продолжал воевать с тщеславием. Смысл духовной брани заключается в том, чтобы, во-первых, понимать действие каждой из страстей и видеть причину их порождающую, а во-вторых, гасить их силу памятованием о Боге, то есть совершением метанойи, или возвращением на путь ко Христу. В этом смысле, покаяние становится не частью исповеди, а образом жизни. Подтверждение мы находим у Максима Исповедника: «Восстановление бесстрастия подразумевает обратное восхождение – от преодоления плотского и бесчувственного к единству с Богом». Восхождение к Богу начинается с пробуждения веры на земле и завершается седением одесную Отца в Царствии Небесном. И на всем жизненном христианина пути, страсти, как стая бешеных псов преследуют и терзают душу. Но обращение к Пастырю доброму в молитвах и покаянии отгоняет волков мысленных, и приводит в ограду, оберегающую «малое стадо» Христово от наемников и зверей, то есть в обители Отца.