Легенда у озера

Шаги мои глушит моховая перина,
И скрип вековых сосен — как старческий стон.
Меж стволов проплывают туманные лики,
И шёпот в ветвях затихает, как сон.

Я вышел к воде, что черна и пуста,
Как зеркало, в коем утонула луна.
Я сел, опустив свои ноги усталые
В ту гладь, что от холода будто мертва.

И вот из глубин, из тёмного лона,
Всплывают нереиды, тая, как дым.
Я дудочку достаю — для чьих ушей? —
И звук полился, едва уловим.

И лес оживает. Из чащи, из ила,
Из облаков, что застыли в ночи,
Плывут хороводы бестелесной силы,
Чтоб послушать простые мои трезвучия.

Играю. И пламя — душа, не иначе —
Выходит из груди на танец святой.
И нету ни мира, ни боли, ни страха,
Лишь дудочки голос — печальный и свой.

Мы танцуем, пока на востоке не дрогнул
Первый лучик, что кровью обагрил гладь.
И духи, и я, и моё пламя — все сгинули…
Но дудочка всё продолжает звучать.

Я сижу на песке. Рассвет уже пьянит.
В руках — тёплая древесина. В ушах — тишина.
А в груди — отголосок того, что не гаснет,
Простая мелодия… и в ней — весь мой век.