Мария

   Мария была вторая дочь у Прасковьи или Паши, как ее звали деревенские. Девочка родилась в 1934 году. По стране полным ходом шла коллективизация.  Все жители деревни стали колхозниками. Муж Прасковьи работал трактористом, а сама Паша телятницей. Нелегко было зарабатывать трудодни. Ласки детям доставалось мало. С раннего возраста их приучали к труду.  Мария была красивенькая, тонкая как тростиночка, но и ей приходилось помогать матери, как подросла. Потом на свет появилась Наденка, стала ей нянькой, а после уже и подружкой. Разница между девочками была всего три года. Вместе помогали маме, вместе проказничали, обеим и доставалось за проказы.
   Дружны они были с Наденкой. Подражая взрослым, они тоже пели песни, которые подслушали на бабьих посиделках. Забирались на дедушкин лапас (сарай с пологой односкатной соломенной крышей) и сверху вниз глядя на птичий двор, заводили песню про непутевого соловья и несчастную любовь (смысла не понимали, да и слова пели, какие услышали, часто и невпопад). Дедушка заставал их за этим занятием и, ругаясь «Родимец вас возьми!» сгонял их с крыши, опасаясь, что девчонки провалятся сквозь поредевшую солому сарая. Девочки, прятались и, хихикая, убегали от дедушки.
   Но все же Мария была другая, могла долго таить обиду. Могла быть холодной, не было в ней покорности, самоотверженности. Это проявится потом, когда она станет намного старше.
   Это случилось как-то летом. Мария так же была дружна со своей младшей сестрой, но теперь они вдвоем еще и присматривали за младшим братом Иваном, который родился в конце августа 1940 года. Мальчонка уже помаленьку ходил. Мама так же работала на ферме телятницей, иногда дочки приходили ей помогать по очереди. А тут вышло, что обе были дома, а Паша пришла наведать детей в обед. Девочки устроили какую-то вздорную возню и Мария нечаянно толкнула Наденку, та неудачно упала и расквасила себе нос об угол печки, да так, что пошла кровь. Мать кинулась утешать пострадавшую и останавливать кровь, вида которой страшно боялась Надя. В это время пришел отец Егор и застал такую картину: Наденка в крови, мать ее утешает, а Мария в стороне сидит насупившись.
- Что случилось? – встревоженно спросил отец.
- Да Мария толкнула Наденку, а у нее вон, кровь носом пошла.
   Отец долго не думая, снял со штанов ремень и ударил по спине Марию, Паша и охнуть не успела. Со второго удара хрупкая девочка потеряла сознание. Наказав дочь, Егор в гневе покинул избу. Прасковья кинулась к средней дочери, привела ее в чувство и стала смазывать полыхающую от ударов спину. В это время зашла бабушка Ариша. Взглянув на происходящее: Наденка всхлипывает с окровавленной тряпкой в носу,  Мария с красной спиной лежит на лавке, а Паша мажет ей спину маслом.
- Что произошло?
Паша сказала свою версию случившегося, а Мария, рыдая, пожаловалась бабушке на жестокость отца.
- Айда, Маня, к нам с дедушкой жить, у нас никто тебя не обидит. А спину я тебе и сама помажу. Маняка долго не думала. Взяв бабушку за руку, ушла с ней. С  тех пор она в дом приходила только как гостья, и, поиграв с ребятами во дворе, ночевать уходила к дедушке Илюше с бабушкой Аришей. Бабушка ее жалела, и баловала. Потому и одевалась она лучше своих сестер и брата. Да и лакомые кусочки всегда ей доставались. Всегда была с дедушкой Илюшей. На корове ездили в лес по дрова в Пятки зимой на санях. В лес едут на санях оба, а обратно с дровами только Мария на возу, а дедушка помогал корове везти гружёные сани. Как взберутся на гору, тут и дед садился в повозку, потому что под гору идти корове легче. А корову берегли, ведь она и работница, и кормилица.
   Как и вся егорьевская ребятня до четвертого класса Мария училась в начальной школе в деревне, а в пятый класс дети шли уже в  Ермолаевскую школу. Так и Мария, училась в Ермолаевской школе-семилетке, жила у нянюшки Оли, младшей дочери бабушки Арины, после 7-го класса поступила в Куюргазинский зооветтехникум в Ермолаево, но там ей уже предоставили место в общежитии. Получив диплом зоотехника, по распределению Мария уехала в далеко, аж в Буздякский район. Глубокая башкирская деревня, где на русском языке говорил только ветеринар Кузмин, а фельдшером была назначена Мария Кострикина. Со временем Мария научилась понимать башкирский язык. Работала старательно и заслужила уважение во всей округе. В помощи не отказывала никому.
   Через несколько лет Мария переехала в поселок Максим Горький Архангельского района Башкирской АССР. Там то она и встретила свою судьбу. Её избранником стал красавец латыш Георгий Цируль. Это была очень яркая красивая пара. Вскоре у них родилась дочь Людмила.  Жизнь сложилась так что семья Цируль переехала в Мелеуз. Пришлось менять работу. Мария пошла работать школьным учителем биологии в селе Дарьино, где завучем работала старшая сестра Наталья.
Марию Георгиевну (почему-то не Егоровна было записано в метриках) ученики очень любили, внимательно ее слушали, ведь она знала о животных все-все-все и рассказывала интересно.
   По разным причинам приходилось менять работу: и секретарем в Школе рабочей молодежи № 1, и кассиром в сбербанке, в сплавной конторе, продавцом в хозяйственном магазине. Но везде она работала прилежно, получала благодарственные письма и награждалась почетными грамотами.
   В 1961 году Георгий поступил на бухгалтерские курсы в Стерлитамаке. Квартировал у тети Поли, где жила и Шура, младшая сестра Марии, учившаяся в педагогическом институте. На квартире тети Поли он жил почти три недели, спал у порога на полу, потом нашел другое жилье. Учился он целый год, часто приходил к Шуре, приносил белье в стирку. Но это в самом начале учебы, а после научился всему сам.
   Георгий Цируль окончил бухгалтерские курсы и довольно успешно работал сначала в Мелеузовской автоколонне, которой в ту пору руководил Масютин Семён Макарович. От предприятия Цируль получил квартиру. Семья стала жить комфортно в отдельной квартире. Георгий позже работал на разных предприятиях республики и в Латвии, где он жил некоторое время. Их дочь Людмила закончила пединститут в Уфе, факультет иностранных языков, стала учителем английского языка. Пока Георгий работал бухгалтером, он хороши обеспечивал жену и дочь. Жили они с Марией в достатке, но финансовую помощь она сестрам и матери не оказывала, слишком глубоко в ней сидела обида за то, что мать допустила жестокость отца. И вообще, если она раз обидится, но никогда не простит.
  Так она, узнав об интрижке Георгия на стороне, раз и навсегда выгнала его из дому. Ему пришлось даже уехать в Латвию, откуда он все равно посылал деньги и жене, и дочери. Даже помог дочке купить квартиру, рассчитывая, что в старости будет на кого опереться. Но…
  Вернувшись в Мелеуз, Георгий какое-то время скитался по съемным квартирам. Мария иногда позволяла оставаться ночевать, но не позволяла пользоваться уборной, велела нужду идти справлять в общественном туалете в парке, что напротив дома. Мстила за измену. А дочь не взяла отца к себе жить, а на съемной квартире наняла ему сиделку. Покой мужа Людмиле был нужнее. Так в одиночестве и скончался Цируль Георгий Васильевич. А Мария даже после смерти супруга не простила его. Заранее заготовила себе овал на надгробие, где, вопреки документам, значилась надпись: Кострикина Мария Георгиевна.
  Прасковья с дочерьми Натальей и Шурой жила в Мелеузе, недалеко от Марии, но Маня ее навещала очень редко. Последние годы мама очень мучилась от приобретенной бронхиальной астмы. Дочери ставили ей уколы: кордиамин, эфедрин и другие препараты по назначению врача, купировали все чаще повторяющиеся приступы. 9 сентября 1978 года Кострикиной Прасковьи Ильиничны не стало. Три сестры и брат Иван скинулись на похороны и достойно проводили маму в последний путь. Мария денег не дала. Она так и не простила мать.