Книга 8. Глава 12. Сон или явь?..

Джулия Америка, 1976 год.

Джулия совсем стушевалась. Актрисой она была начинающей, и на улицах ее никто не узнавал, откуда же этот парень знает ее имя? Хотя его лицо показалось ей смутно знакомым.

— Мы с вами где-то встречались?

Он с надеждой вглядывался в ее лицо.

— Да, встречались… и не раз.

«Не может быть, — чуть было не воскликнула Джулия. — Вас, я бы точно не забыла». Но вовремя опомнилась.

— Что-то не припомню. Наверное, вы меня с кем-то путаете.

— Джулия, это же я, Василис, — он с надеждой заглядывал ей в глаза.

Василис… Она где-то слышала это имя. И его синие глаза тоже показались ей знакомыми.

— Помнишь, ты уронила пакет с апельсинами?

В ее памяти как будто всплывали рассыпанные по полу апельсины, и она машинально потерла лоб в том месте, где они столкнулись лбами.

— Все еще болит? — спросил он, улыбаясь.

Джулия совсем растерялась… «Точно, я его видела, видела здесь, но когда?»

Василис прочел вопрос в ее глазах, но не знал, что ей ответить. Когда же мы встретились? Может, вчера, может, год, а может, целую жизнь назад. Он не представлял, как здесь течет время и течет ли вообще, скорее всего, эта реальность существует вне времени. Поэтому они постоянно возвращаются туда, откуда начали. Точно он ничего не знал, но догадывался, чтобы разорвать эту петлю и восстановить ход времени, Джулия должна вспомнить что-то из ее прошлого, что не дает времени двигаться вперед.

Но он боялся, что, вспомнив все, она забудет его и он потеряет ее навсегда. Он спорил сам с собой, пытаясь заглушить сомнения, мерзким назойливым шепотком прокравшиеся в его голову:

«А если сам факт ее существования противоречит ходу времени и не укладывается ни в какие временные рамки. Если она появилась вопреки и таким образом доказывает свое право на существование, чтобы… вклиниться в прошлое и запустить часики вселенной по новой... И прокладывая свою стезю на пути времени, сметет всех и вся, сея хаос, разбивая вдребезги человеческие судьбы... И быть может, эта бомба вселенского масштаба уже тикает, и катастрофы не миновать».

Василис знал на уровне какого-то шестого чувства – такая катастрофа уже случалась, в том числе пострадала и его семья, хоть и не представлял, каким образом. Иногда ему то ли снилось, то ли чудилось что-то очень знакомое, какие-то переживания, смутные образы, запахи, голоса, но, помаячив где-то вдалеке, бесследно исчезали, стоило ему отвлечься или проснуться. И старец, промелькнувший было в его памяти, тут же исчез, как только он пришёл в себя от колдовского морока.

Быть может, и Джулии знакомо это изматывающее чувство дежавю. И она что-то чувствует и не может вспомнить, что именно, с чем это что-то связано и почему преследует ее. Быть может, это предупреждение, напоминание о хрупкости человеческих взаимоотношений в бушующем океане людских страстей, смываемых в небытие течением времени.

Он упорно гнал от себя мысль о том, что только зарождающееся чувство, связывающее их с Джулией, не успев раскрыться, сгинет в водовороте времени, разведя их в разные стороны.

Но снова всплывал этот мерзкий шепоток: «И вы навсегда потеряете друг друга в бесчисленных закоулках временного портала, обреченные на вечные скитания в поисках себя и своей второй половинки».

- Нет, не для того мы вопреки всему нашли друг друга, чтобы снова потерять, не для того, не для того, — убеждал себя Василис и искал ответ в ее глазах.

Джулия заметила, как тревога тенью легла на его лицо, как потемнел его васильковый взгляд, и вдруг снова загорелся светом надежды, разглаживая глубокие складки меж бровей. И не нужно было слов, она понимала его, поддерживала и поощряла. Она откликалась на его зов и тянулась к нему всем своим существом, еще чуть-чуть, и их сердца соприкоснутся и…

Джулия открыла глаза, еще чувствуя его взгляд, и с горечью осознала, что это был сон, всего лишь сон. Но… Она помнила всё до последнего слова, до последнего взгляда, всё, что видела и чувствовала во сне. А может, это вовсе не сон, слишком явственными были все ощущения, может быть, то была явь, а теперь она спит. Эта мысль уже не раз приходила ей в голову.

— Так, — одернула она себя, — нельзя терять связь с реальностью, — но сомнение уже закралось в ее упрямую голову. — Я должна проверить.

«То, что ты не сошла с ума? — спорила она сама с собой. — Что?»

— Нет, то, что я реально смотрю на вещи.

«А это не одно и то же?» — снова поднял голову червячок сомнения.

— Просто я не хочу сомневаться, я должна четко знать, что на самом деле происходит, — уверяла она себя. — А что-то явно происходит, и я должна понять, что.

Она быстро привела себя в порядок и отправилась в торговый центр, где только что побывала во сне.

********

Их влечение было слишком сильным, они чувствовали друг друга на расстоянии и даже во сне. Причем их связь такая прочная, что Ромэо американского разлива смог проникнуть в ее сон без позволения. Если так пойдет и дальше, легко можно остаться вне игры. А роли уже распределены, осталось только добиться полного послушания от своих строптивых кукол.

Продолжение следует...
В следующей главе. Мэтт. Америка, 1976 год.
 
«Да, неплохая встряска, бабуля просто спец играть на нервах, тут ей равных нет». При виде неё он снова становился беспомощным, до смерти перепуганным мальчишкой. Она нависала над ним, грозя раздавить, как какую-то букашку. И если ему как-нибудь не удастся проснуться вовремя, она размажет его кишки по натертому до блеска паркету.

«Паркету? Паркету… Но пол в ТЦ мраморный. Почему же я так подумал? Мне казалось, что старая ведьма вылезла из… Откуда же она вылезла?» Странно, этот момент почему-то не запечатлелся в его памяти. Она не хочет ему это показывать.

«Вот где зацепка… Ну-ка, ну-ка, давай по порядку… Где я стоял?.. Что было на прилавке? Елочные игрушки… Точно, парень стоял прямо напротив меня. А за его спиной?.. Черт, я практически не бывал на этом этаже, хватало терпения только на первый... Так как же меня туда занесло?.. Да, интересный вопрос, тем более что было это во сне… Или нет?..» Можно было спросить у Лады, что находится напротив этого прилавка, но ему хотелось увидеть всё собственными глазами.