То, что помнится. Моя семья

Очередная глава из книги воспоминаний

Писать о семье и легко, и тяжело. Легко, потому что кажется, что я хорошо знаю своих любимых. Тяжело, потому что это представление может оказаться ошибочным и мои слова ранят. Не всё помнится, но есть и такие вещи, о которых не хочется писать…И всё же рискну написать…
Жениться до 33 лет я не собирался. С младых ногтей и до возраста постарше как-то не задались отношения с женщинами, хотя их было вокруг много, особенно в библиотеке. Но, как поётся в песенке, “Мы выбираем, нас выбирают. Как это часто не совпадает”.
В библиотеке я не был обделён женским вниманием – ни со стороны коллег, ни со стороны читательниц. Одна из них активничала, зная мою расположенность к поэзии. Однажды принесла свои стихи. Целую тетрадку. Почитал. Стихи весьма недурственные. Но в них явно читался стиль и слог Цветаевой. Потом она приносила другие свои стихи. В них уже было что-то ахматовское. Читая крепкие строфы, с улыбкой думал, что поэтессе нельзя читать стихи великих своих предшественниц: хотела она того или нет, но всякий раз берясь за перо, подспудно подражала великим. Плохого в этом ничего нет. Многие из нас кого-то боготворят. И это прекрасно! Но никогда не будет второй Цветаевой или второй Ахмадулиной. Для меня иконы – это Гумилёв и Булгаков. А у Булгакова иконами были Гоголь и Салтыков-Щедрин. Но Михаил Афанасьевич не стал вторым Гоголем, а стал первым – и неповторимым! – Булгаковым.  А вообще, чтобы писать хорошие стихи, нужно читать хороших поэтов. Вот такая палка о двух концах!
Вторую читательницу, которой я понравился, я сначала как-то и не выделил из потока посетителей отдела искусства, в котором работал. А моей заведующей Зинаиде Михайловне она была занкома и однажды обратила на неё моё внимание. Но всё равно отношения не выходили за рамки “библиотекарь – читатель”. А однажды Эвелина пригласила в гости, на вареники с черникой, которые обожаю. Придя в их квартиру на Комической, 9, я узнал, что Лина пишет картины. И довольно неплохие. На кухне, где мы ели вареники и разговаривали, над столиком висела картина с подсолнухами. Она запала в душу. Позже картина сыграют немаловажную роль в рождении семьи. Видя,  что очень активная конкурентка может увести неактивного кавалера, Лина однажды пришла в библиотеку, выпалила какие-то непонятные слова о прощании и уходя подарила “Подсолнухи”. Я бросился за ней. В тот же день вечером мы снова встретились на Космической, стали встречаться ежедневно. И уже на третий(!) день я сделал предложение! Но надо было поставить в известность родителей, которые всё лето жили на даче. Договорились, что через несколько дней приду просить у родителей руки дочери.
Не помню уже, какие цветы принёс и подарил будущей тёще, но в память сохранила её улыбку и вопрос (якобы из-за неведения), по какому поводу я пришёл к ним с цветами и шампанским. Это было в начале августа. Вскоре мы подали заявление в ЗАГС, бракосочетание было назначено на 13 сентября. Стали готовиться к свадьбе и венчанию, которое должно было состояться на следующий день после бракосочетания. Купили кольца, серый костюм для меня, долго ездили по прокатам, выбирая свадебное платье.
Мои родители были шокированы, когда написал им, что собираюсь жениться и свадьба 13 сентября. Для всех эта весть была как гром среди сного неба. Помню, как муж сестры, Славик, придя ко мне в общедитие в день росписи, пошутил: женишься и кота будешь называть на Вы. Откуда он знал, что у Лины есть кот?)))
На роспись приехали мои родители, братья и сестра. Со стороны невесты  были родственники из Хмельницкой области – племянники тестя (Наташа, Лена с мужем), а также младшие брат и сестра тёщи – дядя Миша и тётя Женя. А за свадебным столом были и две пары соседей – сослуживцы тестя. Вскоре и я подружился с одной из пар – Ниной Казимировной и Анатолием Аександровичем Шиловыми, которые жили этажом выше. Нина Казимировна была запойным читателем и я с удовольствием работал книгоношей, принося книги из библиотеки.
Венчались мы в храме Георгия Победносца в Прудке. В тамошнем храме я был прихожанином. На свадебных фото хорошо видно, как остры черты моего лица. А всё потому что одно время я активно соблюдал посты, хотя это было невероятно трудно, особенно в первое время.
Помню свой первый пост, Рождественский, когда готовил винегрет, ел его в общежитии и брал на работу. И первое время мне даже днём мерещилась непостная еда.  После женитьбы я стал редким гостем в церкви, перстал соблюдать посты. Короче, покатился по наклонной. Шутка.
Вопрос с жильём был решен сразу. Родители жены не захотели, чтоб мы снимали квартиру, когда  у них досточно большая трёхкомнатная. В итоге нам была выделана небольшая комната, в которой когда-то жила бабушка Лины.  В этой комнате мы прожили не помню сколько лет. В ней были зачаты наши дети – одна дочь за другой, с разницей в год с небольшим. Лиза родилась в начале ноября, хотя её появление на свет мы ждали в декабре, Диана – в конце января. Погодки. Помню, как отвозил жену в областной роддом на скорой, а потом шёл оттуда ночью с шубой и сапогами, боясь, если встречу милицейский патруль, будет трудно объяснить, что вещи эти не украл и не снял ни с кого.  Лину с Лизой забрали из роддома, а вскоре землю накрыли большие снега. Где-то в домашнем фотоальбоме есть фотографии, где мы гуляем с коляской по ближайшему сосоннику, засыпанному снегом. Когда дети подрастут, я буду часто с ними гулять там.
Запомнился случай, когда после прогулки шли домой, дети спросили: папа, а почему там дядя висит? И я, к своему ужасу, увидел на одной из развесистых верб у почты повесившегося мужчину. Пришлось детей срочно уводить от страшного места, прилумывая ответ на трудный вопрос.
С родителями жены мы прожили лет пять или шесть. И вроде бы мирно и дружно, без ссор и склок. А потом…Потом дело докатилось до развода, в котором я тогда винил тёщу, у которой жена пошла на поводу. Мне казалось, что тёща считала меня плохой папой дочери, присмотрела мне замену в лице приведённого мной (ирония судьбы!) в дом Олега А. Когда после суда мы разбежались, я полагал, что Лина уйдёт к новому избраннику. Но это было моё горькое заблуждение, за которое мне теперь стыдно. Лина осталась жить с детьми у родителей. Между ей и Олегом пробежала чёрная кошка. Думаю, что жена увидела настоящую суть новоявленного претенедента на её сердце, и сильно разругались. Мы мало когда вспоминали о нём, а когда вспоминали, жена злилась и я покинул даже мысль о том, чтобы расспросить, что же там между ними случилось.
После развода я жил в снятой малосемейке в пятом микрорайоне, которую помогла найти секретарь библиотеки Мария Владимировна Потапенко. Владельцы квартиры были какими-то её знакомыми. Один в малосемейке прожил с полгода. Иногда ходил на работу к жене в школу №43 (она была недалеко от моего временного жилища), чтоб повидаться с детьми – жена часто брала их на работу. А однажды Лина пришла ко мне на работу и сказала: давай опять жить вместе.
Мы снова отправились в ЗАГС Советского района, где распиывались первый раз, и снова зарегистрировали наш брак. Свидетелями были маленькие дочери. Так что получается, что я был женат дважды. И оба раза на Лине.
Взяв детей и вещи, она переехала ко мне в малосемейку. Там мы прожили почти год. Счастливейшее время! А потом, накануне 2005 года, я получил служебную квартиру на улице Свиридова, в Кленковском микрорайне, у каскада озёр. Помню, как долго искал наш дом №30. После №28 шли номера 32 и далее. А 30го нигде не было и никто из жителей нового микрорайона не знал, где искать 30й дом. Потом оказалось, что он находился у самой остановки, сразу после двух озёр. Демятиэтажный дом с башенками. И находился почему-то перед домом №28. Поэтому его мы нашли не сразу.
В свою квартиру №61, забрав кое-какую мебель (детскую двухярусную кровать и т.д.) и пожитки из маломесейки, мы переехали 24 декабря. В первую ночь спали вповалку на матрасах на полу, в комнате, которая потом станет нашей спальней. Спали блаженным сном самых счастливых в мире людей.
Эту квартиру я получил благодаря директору библиотеки Валентине Петровне Дубровой, за что ей благодарен всю жизнь. Уже позже, спустя несколько лет, мы приватизировалии служебное жильё и квартира по-настоящему стала нашей.
Детей устроили в школы в центре города, чтоб было удобно и вовроемя их отводить и забирать. Лиза попала в 5ю школу на Ветковской, к первой её учительнице Наталье Дмитриевне Василевской. Диану пришлось устроить в специальную школу на улице Гагарина, так как дочь была признана с рождения инвалидом по зрению. Помню, как возил ее в школу в переполненном автобусе. Если были свободные места,  садился с Дианой на сиденье за кабинкой водителя и она спала у меня на руках до самой школы. А когда свободных мест не бьло, приходилось стоять. Дочку несколько раз укачивало и приходилось покидать автобус, чтобы её не вырвало на пассажиров. Отдышавшись, садились в следующий автобус или троллейбус и ехали до улицы Гагарина. Потом мы, сами замучавшись и видя как мучается ребёнок в другой школе без сестры, Диану тоже перевели в 5-ю школу.  Моя областная библиотека находилась недалеко - буквально через улицу Победы от школы, и часто детей я забирал к себе на работу. Особенно Лизу. Сохранилось немало фотографий, где Лиза читает то в методическом отделе, где я работал, то в моём кабинете заместителя директора.
Время шло, дети росли. Мама решила, что им лучше свою жизнь свзять с музыкой. Так Лиза стала пианисткой, а Диана – скрипачкой. Отучившись в Гомелель в ДМШИ имени Чайковского, они поступили в республиканский музыкальный колледж в Минске. Жили в общедитии на улице Киселеёва, недалеко от пивзавода “Аливария”. Прожили там с год, а потом всех выселили – в общежитии начался капитальный ремонт: в нём осыпались бвлконы и т.п. На второй год Лизу и Диану поселили в разных общетитях в разных концах города: Лизу в общежитии филармонии, в Диану -  в общежитии коллджа хореографии возле станции метро Спортивная. Каждые выходные жена ездила к детям, чтоб завезти одежду, еду и позаниматься с ними не только музыкой, но и другими предметами. Это было проще, когда они жили в одной комнате. Когда же дети стали жить в разных общежитиях, я езждил в основном к Диане и видел, как ей плохо там без сестры, в комнате, которая некодгда была каким-то подсобным помещением. Год мы промучались, а потом попросили администраци. Поселить детей вместе. Так дети поселились в одном из общежитий филармонии на улице Белинского.
Стоит сказать, что мне очень повезло в жизни и с женой и с детьми. Все три невероятно красивые, умные и талантливые! Подарок Неба!
…Жена продолжала каждые выходные с сумками мотаться в Минск. А однажды предложила продать жильё в Гомеле и купить дом в Минске или его окрестностях. Я, проживший в Гомеле почти тридцать лет и прикипевший к нему, к такому крутому повороту не был готов и поначалу противился переезду. Надеялся, что меня поддержит и тёща, с которой у нас установились хорошие отношения (я часто возил ей после работы продукты, так как она после обширного инфаркта не выходила из дома). Но тёща поддержала решение дочери. И мы стали искать новое жилье в Минске и его окрестностях, продавая свои квартиры. Как ни странно, покупатели на обе квартиры нашлись быстро – в течение месяца. И в начале августа 2017 года мы уже оформляли договоры купли-продажи.
Дом под Минском искали долго. По выходным садились на машину, ехали в Минск и объезжали все продаваемые дома – в Соколе, Новом Дворе, Леонтьевичах, других населенных пунктах. Жене очень понравился 3этажный особняк из красного кирпича в Соколе. Но…коммуникации к нему были подведены, но не подключены. Стены в некоторых местах, как мне казалось, начал есть грибок, потому что дом дом стоял без ухода немало лет.  В особняке стояли высокие деревянные рамы, но проёмы между стенами и рамами были такие, что птицы свободно пролезали в дом. Особняк был недостроен и напоминал склад стройматериалов. А на носу была осень. И я, представив, как мы будем жить в такой разрухе накануне зимы и во время её, занял категорическую позицию против этого дома. Так выбор пал на двухэтажный дом в деревне Леонтьевичи, недалеко от Минска, за Сеницей. 1 сентября 2017 года мы, покинув любимый Гомель, переехали на новое место жительства.
Чтоб перевести пожитки из двух квартир, нанимали две горомные фуры и несколько бригад грузчиков. Мы с женой почти не спали перед переездом. Хорошо помню последнюю ночь в Гомеле. Назавтра утром к нам на улицу Свиридова должны были прийти за ключами риэлтор и новый хозяин квартиры. А несобранных вещей, которые не вместились в фуру, было еще много. Наверно до 5 часов утра мы, выбиваясь из сил, собирали вещи, засыпая на ходу. А потом жена предложила всё бросить и поспать час-другой, поставив будильник. Так мы и поступили. Немного взбодрившись сном, закончили упаковывать вещи и утром вынесли их, отдали ключи и отправились в Леонтьевичи, оставив за спиной любимейший и красивейший микрорайон “Клёнковский”, в котором прожили больше десяти счастливейших лет.