Пир у Древа

Не Ясень, не Яблоня — Древо иное проросло,
Где крона из девяти миров, а корни — из всех времён.
И Один седой со Сварогом у горна чёрного сошлись,
Куют судьбу на наковальне, что грозою отлита.

А на лугу, где Райский Сад слился с полями Иду,
Тор с громовым мёдом Перуну протягивает рог:
«Испей, славянский брат, грома!» — «И ты испей моей,
Чтоб тучи разорвались в клочья над грешной ширью всех земель!»

Там на столпе из облаков, над этим буйством пира,
Аполлон на лире рвёт божественный свой строй,
А Гор, пронзённый солнцем, ему в ответ поёт,
И от их песен в Мидгарде сменяются часы и дни.

А на скале, где кельтский Кернунн рог изобилия склонил,
Смеётся Луг, златокудрый вождь, глядя вниз на спор:
Аматэрасу, солнце-пряха, с Нефритовым Владыкой ведёт
Спор о том, чей небосвод выше, чей народ мудрей.

«Мой Хорус — сокол, что пронзает высь!» — «А мой Аполлон —
Сама поэзия!» — «Но мой Один — цена за знанье!» —
«А мой Велес — тайна всех зверей!» — «А мой Дагда — из чаши мёд,
Что хмельней, чем ваша слава! Пей, не умничай, народ!»

И в этом хаосе, где боги всех дорог
Сошлись, как пьяные, великие актёры,
Сидят Брахма, Вишну, Шива... и глядят с улыбкой строгой:
«Их время — миг. А наш махаюга — лишь начало поры».

И я, смертный, припав к щели между всех миров,
Ловлю отголоски хохота, споров и клятв.
О, если б пир тот длился вечно! Но даже боги ссорятся...
А Древо растёт. И новые боги идут на пир, подставив ладонь.