Здравствуй, дневник!

     Здравствуй, мой дорогой задушевный друг! Здравствуй, дневник! Сколько же лет прошло с нашей последней встречи? А с первой? Я тогда была ещё школьницей,училась в пятом классе и ходила с двумя аккуратными косичками. Мои волосы были чёрные, как смоль и такие густые, что они не вмещались в стандартную заколку, когда я хотела собрать их в хвост.С той поры прошло так много лет, что трудно поверить, что это было со мной.
     Жила я тогда в огромной стране под названием СССР, ходила в обычную  советскую школу, носила форменное шерстяное платьице коричневого цвета с белым воротничком и чёрным передником с двумя вместительными карманами. Иногда я бережно опускала туда кусочек чёрного хлеба, взятый в столовой и отщипывала потом тайком во время урока по маленькому кусочку. Вкуснее этого столовского хлеба, казалось, нет ничего на свете, особенно, если  посыпать его немного солью.
     В праздничные дни моё платье украшал белоснежный передник, лямки которого обрамляло тонкое белое кружево. Девочки в эти дни казались сказочными феями. У моей подруги Лены два белых банта украшали два забавных хвостика из золотистых прядей волос. Мои тугие блестящие косы цвета ночи тоже украшали два белых банта. Мальчишки с интересом поглядывали на нас,а самые отчаянные из них хватали за кончик ленты и дёргали его со всей силой. Ленточки уныло поникали вниз  и их приходилось завязывать на ходу, но завязать так красиво, как это делала мама, не получалось.
     С Леной мы сидели за одной партой, а на переменках ходили по большой просторной рекреации под ручку и делились своими секретами. Лена была отличницей, а я только хорошисткой. Наверное, у меня не хватало терпения зубрить правила по русскому языку, заучивать формулы по математике и физике. А у Лены хватало. Она была строгой и очень старательной.
     Дома, в одной из секций популярной в 70-е годы двадцатого века блокстенки,у меня была кукольная комнатка, вернее, целая квартирка. Мама умудрилась где-то в "Детском мире" купить три немецких игрушечных набора: "гостиную", "спальню" и "кухню". В  "гостиной" стоял синенький бархатный диванчик и даже маленький торшер с жёлтым абажуром, под которым пряталась настоящая малюсенькая лампочка.Я включала торшер и тогда в игрушечной комнатке становилось особенно красиво и уютно. На маленьком диванчике сидела миниатюрная куколка с длинными шёлковым волосами и коротенькой розовой юбочке.  Звали её Наташка и она была здесь полновластной хозяйкой.
     В игрушечной кухне было всё: шкафчики, полочки, обеденный стол с четырьмя стульчиками и даже крошечная посуда. Я ставила на стол малюсенькие тарелочки, рядом пластмассовые ложечки и вилки, сажала куклу Наташку за стол и вместе с ней мы ожидали сказочных гостей: маленькую собачку Тошку, лисёнка Рыжика и пушистого воробышка Пика.
     Я открывала дверцу блокстенки и попадала в придуманный мной сказочный игрушечный мир. И я определённо не хотела взрослеть!
     Когда девочки вокруг, в том числе и моя подруга Лена, начали вдруг взрослеть и округляться, я продолжала оставаться худой, никаких намёков на то, что я превращусь из девочки в девушку, не было. Правда и то, что взрослеть я совершенно не хотела. С печалью я думала о том, что ещё четыре года и я неизбежно стану взрослой. Такая перспектива казалась мне ужасной. "Почему нельзя оставаться ребёнком?", - думала я.
     Но однажды, в самый обычный будничный день, когда на мне было надето коричневое платье с чёрным передником, а в волосы украшали коричневые ленты, я сидела вместе со своей подругой Леной за партой и внимательно слушала учительницу ботаники. Надо сказать, что я любила этот предмет, потому что сколько помнила себя - сажала и пересаживала цветы. Дома на всех подоконниках стояли горшочки большие и маленькие, из каждого к небу и солнцу тянулись зелёные веточки с бархатными и глянцевыми листочками, круглыми и овальными, с зубчиками и без них, а на некоторых распускались цветы: белые и голубые, красные и розовые. Эту любовь к цветам я унаследовала от мамы и бабушки, у которых в любое время года на подоконниках цвели и благоухали самые разные цветы, даже такие экзотические, как лимон, который под новый год украшали настоящие жёлтые лимончики.
     Так вот, я сидела на уроке, слушала учительницу и поглядывала на цветущую бегонию, стоящую на подоконнике. Такая обычная бегония с розовыми цветочками, сейчас такие сорта высаживают летом на клумбах, а тогда они росли только в помещениях. Совсем недавно это был живописный кустик с множеством листьев и цветов, но сейчас из горшка торчали голые стебельки, на конце которых виднелись розовые бутончики. Мальчишки на переменке оборвали и съели почти все листочки у несчастной бегонии. Листья у неё были съедобные и при этом приятного кисловатого вкуса. Мне было очень жаль цветок и я страдала при виде несчастного растения.
     Вдруг ко мне повернулся мальчик, который сидел впереди меня, звали его Алёшка. Он стал спрашивать меня о чём-то, не помню сейчас, о чём, но я вдруг увидела его глаза, такие большие синие глаза, которые смотрели прямо в мои. И я утонула в этих синих озёрах его глаз. 
     Алёшка быстро отвернулся, а со мной произошло что-то странное. Я не понимала, что, но с того дня из всех мальчишек в классе для меня стал существовать только он один. Хотелось, чтобы он опять повернулся и спросил меня о чём-нибудь, но этого не происходило. День шёл за днём, а Алёшка не обращал на меня никакого внимания.
     В том году у нас в классе появилось развлечение: мы стали заводить толстые тетрадки и в них писать на одном из трёх листков вопросы, например: на какой улице ты живёшь? Или: какая у тебя любимая книга? С кем ты дружишь? Каких животных дома держишь? Эту тетрадку давали своим одноклассникам, а потом с интересом читали ответы и весело смеялись над некоторыми. Сейчас это назвали бы анкетированием, но тогда мы не знали такого слова.
     Я тоже завела такую тетрадку и с замиранием сердца дала её Алёшке, чтобы потом всматриваться в мелковатые буквы и пытаться понять, а какой он - Алёшка? На вопрос " каких животных ты держишь дома?" он с иронией ответил: "брата". Помню, как мы смеялись!
     Из этой тетрадки я узнала и адрес Алёшки. Дом, в котором он жил, обычный девятиэтажный блочный дом с лоджиями и балконами, построенный в 70-е годы прошлого века, стоял напротив дома второй моей подруги - Нади. У них был общий двор, в котором Алёшка после школы играл с мальчишками в футбол.
     Я стала чаще обычного заходить в гости к Наде. Скрывала от неё, да и от самой себя, что на самом деле мне хотелось увидеть своего одноклассника. Из окна с восьмого этажа я смотрела, как Алёшка лихо забивает гол и гордость за него переполняла моё сердце. А вдруг он заметит меня? Может даже заговорит?
     Но всё было тщетно, я совершенно не интересовала Алёшку. Я огорчалась, но не настолько, чтобы ночью рыдать в подушку от неразделённой любви. Да я и не понимала, что это первая детская любовь. Просто хотелось видеть его синие глаза...В заветной секции блокстенки меня ждал мой кукольный мир. Я была ещё совсем ребёнком.
     Время летело и вот для нас прозвенел последний звонок, мы закончили восьмой класс. Однажды я шла через сквер возле наших домов и увидела, как Алёшка идёт с какой-то девчонкой и вдруг  подхватывает  её на руки и несёт, а она весело смеётся.
     Придя домой, я нашла толстую чистую тетрадь в коричневом переплёте и излила всю свою боль на белых листочках в клеточку. Мне стало легче. Дневник стал моим задушевным другом, с ним я могла делиться самым сокровенным, тем, что не могла сказать никому, даже своей подруге Ленке.
     Первая любовь, Алёшка из соседнего двора, где ты теперь? Как сложилась твоя жизнь? Хотя какое теперь это имеет значение? Я больше никогда не видела этого мальчика с большими синими глазами, да, наверное, если бы и увидела, то просто бы не узнала.
     Я погладила рукой старую тетрадь коричневого цвета с заломленными уголками. Наугад открыла страницу. Детским почерком с аккуратно выведенными буквами было написано: "Прощай, Алёшка!"
24.10.25