Лина Акимовна

     Живет в нашем селе женщина с необычным сочетанием имени-отчества — Лина Акимовна Ткаченко. Будучи жительницей Краснодарского края, села Николаевки, Щербиновского района, что под Бийском, она в свое время перебралась в наши степи, как говорится, «поближе к детям». Все разумно: это надо делать тогда, когда ты переезжаешь, а не тогда, когда тебя перевозят.
Родившись феврале 1940 года, Лина Акимовна в полной мере перенесла все тяготы голода и нищеты послевоенного периода.
   Семья рано осталась без мужских рук — отца забрали на Финскую. Мама, съездив к нему в начале весны 1941 года, в декабре этого года родила девочку. Итак, в семье к приходу немцев было трое малых детей.
   Немцы пришли в село в августе 42-го. Лине тогда было немного более двух лет, поэтому она мало что помнит из периода аккупации, но один случай из ее жизни врезался ей в память. Они с бабушкой стояли у калитки, когда к их дому подъехали на мотоцикле двое немецких солдат и стали требовать «млеко» и «яйки». Девочку очень напугали страшные головы этих чужих людей — малышке еще не пришлось видеть каски,-и она заплакала. Ни «млека», ни «яйков» уже не было, — забрали их же сослуживцы. Но не поверив бабушке и грубо оттолкнув ее от калитки, немцы прошли во двор. Обыскав дом, двор и все сараи, и не найдя продуктов, они направились к калитке. Один из них, выходя, зло ткнул Лину прикладом в затылок. Девочка потеряла сознание. Полгода она пролежала в коме. Родные уже не надеялись увидеть ее нормальным, радостным ребенком.
   Первого января 1943 года в Краснодарском крае начались наступательные действия советских войск. Вскоре и в их село пришли наши. Бабушка, Анна Емельяновна, обратилась за помощью к врачам военного госпиталя с просьбой посмотреть девочку. Вскоре, после начала лечения, Лина очнулась.
   Реабилитационный период длился довольно долго, учитывая голод, царствовавший в тот период везде. Лина Акимовна вспоминает: вокруг села лет пять не росла трава — настолько все было съедено. А еще выручали рыбаки, занимавшиеся выловом рыбы в реке Ее. Чтобы не сдавать все в Рыбхоз, а хоть что-то оставить своей семье, они, прятали немного в близлежащем селе, в чьем-либо дворе. За это хозяину полагалась плата рыбой. Их было немного: две-три, но тогда эта рыбешка была дороже денег — ведь она помогла не умереть от голода.
   Мама, Ефросинья Демьяновна, старалась накормить детей и пожилую мать, нередко сама оставаясь полуголодной. А ведь она еще и работала!
   Уже прогремели залпы Победы, но отец не возвратился домой, потому что его часть дислоцировали на Дальний Восток- началась война с Японией. И лишь в 1946 году Аким Степанович встретился с семьей: с женой, измученной и уставшей от прошедшей войны, от голода и от того, что столько лет пришлось тащить на себе одной все семейные проблемы, и с детьми, выросшими без него, такими родными, и такими незнакомыми!..
   В 47-м Лина, которой к тому времени исполнилось семь лет, пошла в школу. Одевали ее к школе во что смогли, иначе - никак. О школьной форме в те голодные нищие годы даже мыслить не могли.
  Периодически всех школьников посылали собирать колоски, но им больше нравилось заготавливать полынь. Это у нас, в нашей калмыкско-ногайской степи полынь на каждом шагу, а там, вблизи Азова, ее надо еще поискать. Полынь собирали для аптеки. Для ее сбора детям выдавали стандартные мешочки, которые необходимо было наполнить этой, не очень хорошо пахнущей, травой. Тому, кто набирал полный мешочек полыни, давали пышку! Ну а если мешочек был неполным,- тому, извините, только половину.
   Между их Николаевкой и соседним селом Глафировкой, на скалах у Азовского моря, есть место, куда во время брачного периода со всей округи сползаются гадюки. Казалось, сами скалы двигаются, ползают, шевелятся, шикарно блестя и переливаясь на солнце. Спуститься туда в это время — это просто шагнуть навстречу собственной смерти. В промежутке между вершиной берега, где стояли ребята, и гадюками рос довольно хороший куст полыни. Лина, заприметив его, стала спускаться вниз,  периодически оглядываясь. Вот и желанный куст! Девочка осторожно его потянула, но не удержав равновесие, покатилась вниз. Дети и учительница, стоявшая наверху, испуганно закричали. Спас ее колючий шиповниковый куст и любимая юбка из плащпалатки. (Лина Акимовна рассказывает: когда я шла, она шуршала так, что было слышно на другом конце улицы.) Зацепившись за куст юбкой, Лина повисла над змеиной «свадьбой». До злосчастного места далеко, но все равно было страшно. Учительница, приказав Лине не двигаться, побежала за помощью к рыбакам, работавшим неподалеку.
   Рыбаки, услышав крики о помощи, прибежали незамедлительно, прихватив с собой веревки, обвязав которыми девочку, подняли ее на верх.
В школе Лина была активным ребенком, хорошо училась, только математика подводила. Учитель математики, бывший фронтовик, получивший на войне тяжелую контузию, очень тяжело реагировал на шум. Мальчишки, «пронюхав» это, стали третировать бывшего фронтовика, требовав вместо занятий по математике рассказывать о войне. Или, иначе, они будут шуметь. Директор школы знал об этом и почему-то ничего не предпринимал. Посему поэтому знаний по математике не было ни у кого: ни у Лины, ни у тех, кто диктовал условия.
Наша героиня перешла в седьмой класс, когда ее отца, Акима Степановича, направили на работу в село Екатериновка, расположенное в их районе, но километрах в двадцати от Николаевки, определив его начальником почтового отделения. Переехали все, кроме бабушки, сломавшей тогда ногу.
   Было решено Лину как старшую из девочек, оставить с бабушкой в роли помощницы. Периодически она на выходных «ездила» в Екатериновку к родителям.
Надо было дойти до станицы Ейукрепление (когда-то, еще во времена Суворова, здесь, на реке Ея, было построено укрепление),- это три километра, а затем, с почтой, если повезет, ехать дальше. Это если повезет, а если нет, то оставшуюся часть пути, около 18 километров, тоже шагать по дороге, тем более, что нашей героине всегда «везло» - в какую бы сторону она ни шла, весь транспорт двигался ей навстречу. В тот день из Екатериновки за почтой приехал долговязый сын-подросток одной из екатерининских сотрудниц отца Лины— Гриша. Отгрузив почту, заведующая ейукрепленского почтового отделения велела юноше довезти девочку до Екатериновки, но он, заявив, что у него нет места, и вообще, лошадям тяжело, сел в бедарку и...поехал. Онемевшая от удивления и возмущения Лина, застыла на месте: и загружен он был не очень, да и лошадей в упряжке две, и, кроме того, рядом с ним второе место было свободным. Быстро что-то сообразив, Лина побежала следом: все-таки на пустынной дороге недалеко от тебя будет живой человек, да и дороги она не знала толком- однажды чуть не ушла в другое село. Так она, периодически приостанавливаясь передохнуть, пробежала километра три. Наконец, извочик- «мучитель» остановил лошадей: «Дивчина, ты песни умеешь петь?» Умеет ли она петь песни! Да она тебе и песни споет, и спляшет, и стихи расскажет, лишь бы довез!
   Лина старалась: пела песни, что-то рассказывала -в общем, отрабатывала свое место в бедарке добросовестно.
   Я осторожно прервала рассказчицу «А не тот ли это Гриша, который потом стал Вашим мужем?». Лина Акимовна рассмеялась: «Ну конечно!» и продолжила свой рассказ.
   Девочка устала от собственного щебетанья и замолчала. Солнце приморило ее и она начала «клевать». В это время их повозка спускалась в лощину. Стояла страшная жара! А мы, южане, знаем, что во время жары мираж — обычное дело. Так было и здесь: лощина, казалось, залита водой. Она блестела, играла лучами солнца, создавая ощущение движущейся воды. Извозчик подал голос : «Пой, а то утоплю!». Это потом, повзрослев, она вспоминала все это со смехом, а тогда ее мысли были заняты одним: скорее бы приехать к родителем.
   Обеспокоенные Линины родители после вышеизложенного приключения их дочери, велели бабушке собирать узлы и переезжать к ним. В седьмой класс, немного опоздав к началу учебного года, Лина пошла уже в Екатериновке. Здесь же, в этой школе, но на два класса старше, учился и Гриша, с первых дней ее переезда начавший проявлять внимание по отношению к Лине.
С учебой у девочки с первых дней было все просто замечательно, да и в общественную жизнь школы она влилась легко: участвовала в художественной самодеятельности, в спортивных соревнованиях: одна из лучших в школе прыгала в высоту и в длину, а в районной спартакиаде заняла второе место по стометровке. И все бы хорошо, но математика... Да, по математике и физике у нее были двойки! Мама договорилась с учительницей данных предметов о репетиторстве.
   Добросовестность учительницы, плюс старания самой Лины, подкрепленное маминым участием и помощью - и уже через пару месяцев Лина одна из лучших в классе знала эти предметы.
   В семье жизнь текла ровно, спокойно, без скандалов. После возвращения мужа с войны Ефросинья Демьяновна родила еще двоих деток, двоих мальчишек: в 50-м году Володю, который впоследствии стал священиком и служит в одном из храмов Санкт-Петебурга, и в 1956 — Алешу. Последние роды совсем ее ослабили и, прожив всего 42 года, Ефросинья умерла, осиротив сразу пятерых детей, младшему из которых, Алеше, было всего полгода.
   Отец, окунувшись в свое горе с головой, запил, и родственники, посоветовавшись, решили его женить. Познакомили его с хорошей, доброй женщиной, по крайней мере они так думали. А самое главное — своих детей у нее не было, будет этих любить и лелеять.
   Старший брат ушел в армию, сестру, рожденную в 1941 году, забрала мамина сестра, а Лина решила закончить школу. Гришу к тому времени тоже взяли в армию, и она обещала его ждать.
   Новоиспеченная пара, отец и его пассия, Мария Степановна, забрав двоих младших деток,  продав дом, и пообещав Лине приехать за ней по окончании учебного года, переехали жить в Краснодар. Так Лина осиротела в одночасье: ни семьи, ни дома. Вскоре прошел слух о том, что лининой мачехе «добрые люди» подсказали, как избавиться от забранных с мужем деток: только поить чаем, не давая им еды - и вроде бы не убила, но и жить не дала. Эту аферу раскрыла участковая врач. Дело едва не дошло до суда. Но судить должны были отца, как законного родителя, допустившего это. Забрав мальчишек, отец уехал с ними на новое место работы. Благо, тогда при почтовых отделениях для сотрудников строились небольшие квартиры. Но Мария Степановна вымолила у него прощение и они вновь сошлись.
   Отзвенел последний звонок, все ушли на каникулы, а Лина все ждала и ждала, когда за ней приедет отец. Отец так и не приехал, но зато явилась мачеха, прочитала Лине лекцию о том, что брать ее некуда — и исчезла. Лина оставалась жить у дальней родственницы. Она, казалось бы, добросовестно отрабатывала свое проживание: и по дому помогала, и по хозяйству, но кому нужна даже самая хорошая «жиличка», если она не платит деньги!..
   И Лина, в поисках выхода из создавшегося положения, решает уехать на целину. От этого шага ее отговорила мать ее подруги, бывшая когда-то классным руководителем у Гриша Ткаченко. Она написала Грише письмо и сходила к его родителям. Вскоре к Лине пришли гришин отец и младший брат, и, заставив ее собрать свои вещи, перевезли ее к себе домой. Гриша был рад тому, как все повернулось. Решив узаконить свои отношения с Линой, то есть, расписаться, он добился отпуска и приехал домой. Не учли главного: его невесте еще не было восемнадцати лет. Разумеется, никто их не расписал, но через девять месяцев после его приезда родилась славная девочка, которую назвали Олей. А пока Лина жила в доме будущих свекров, окруженная добротой и вниманием, и продолжала учиться в школе. Кстати, школу она закончила с двумя четверками, и это были и не математика, и не физика. Вот так-то!
   Первая зарплата! Ну покажите мне того человека, кто этому не радовался!
Если кому интересно, где работала героиня нашего рассказа- я скажу: штурвальным на комбайне во время уборки!
   После окончания школы ей предложили постоянную работу диспетчера в колхозе. Муж все еще служил.
   Когда Гриша возвратился домой, они зарегистрировались, и Лине стало спокойнее. Но девочка, которая всегда хорошо училась, была активной, и сейчас, будучи замужем, продолжала тянуться к знаниям. Ну если не институт, не техникум — тогда хотя бы курсы! Она поступает на курсы бухгалтеров в Ейске, вот уже съездила на установочную сессию... Но на этом ее обучение закончилось, потому что свекор просто не пустил ее на занятия — надо было строиться. К этому времени родилась вторая дочь -Людмила. Ну вот тебе и вся учеба! Но Лина не перставала мечтать получить образование. Продолжая жить активной жизнью, она была председателем женсовета, выбиралась председателем товарищеского суда. Ей очень нравилось помогать людям решать их проблемы, с которыми те обращались. Но больше всего ее беспокоил детский сад. А точнее — детские сады. Их в селе было целых шесть, при каждой бригаде. Разумеется, неукомплектованные. Лина Акимовна рассказывает: «Ни занятий каких-либо, ни развлечений. До обеда кое-как, потом галушки — и спать! Ну что это за детский сад!».
   Родные по-прежнему против ее учебы. И она решается! К тому времени родилась третья дочь — Ирина. Собрав всех троих детей, как говорят в народе, «в охапку», она уезжает в Краснодар и поступает на заочное отделение в педучилище. Живет в основном у старшего брата. У него не было своих детей и он очень радовался детскому щебету, если Лина приезжала с девчонками. Муж Лины был крайне возмущен ее самовольным поступком, и лишь поддержка брата спасла тогда их брак.
   Теперь уже, как будущему педагогу Лине предложили должность воспитателя в одном из детских садов. С первых дней своей работы она принялась отстаивать нормальной дошкольное воспитание. Пройдя все возможные инстанции, она добилась того, что в селе построили один большой, современный, двухэтажный детский сад, а ее назначили заведующей! Это была ее мечта: в группах проводились программные занятия, для поваров писались «меневки», в садике медсестра, музыкальный руководитель!..
   Работала с огоньком и с большим желанием! А сколько врагов обрела! Ведь теперь надо было писать планы, по которым еще и должны были проводиться занятия, соблюдать режим дня, а воспитатели к этому не привыкли. Приходилось «воевать».
Но время идет, годы прибавляются и Лина Акимовна уже подумывала уйти с должности заведующей детским садом, но, следуя нововведениям в программе народного образования, в школах и детских садах стали комплектовать группы шестилеток, которых готовили к поступлению в школу, придя в которую они должны были уже уметь считать и знать грамоту. С целью выбрать для этой группы самого лучшего воспитателя, школой и администрацией колхоза в детском саду был организован конкурс, в котором решила участвовать и Лина Акимовна, так, для самоутверждения. Но выбор комиссии пал именно на нее, и, оставив дошкольное заведование, Лина Акимовна уходит в школу, к «нулевичкам», готовить их к поступлению в первый класс.
   Время неумолимо мчится вперед. Вот ее девчонки стали совсем взрослыми. Старшая, Оля, вышла замуж, родила сына, закончила Кубанский университет, факультет романо-германской филологии, и уехала за мужем на Ставрополье, куда его направили по окончании института. Туда же, в Ставропольский край уехала и средняя дочь, Людмила, тоже закончившая Кубанский университет, но факультет истории, социологии и международных отношений. Обе ее старшие дочери стали учителями. Нелегкая стезя, но это был их выбор. С ней рядом осталась лишь младшая дочь Ирина. Муж умер. М-да... была семья, шум, гам, хлопоты, но как-то резко все это потерялось. Тоскливо и грустно...
   С возрастом и здоровьичко стало подводить. Тогда старшая дочь с мужем, Ольга Григорьевна и Николай Матвеевич , предложили ей переехать в нашу Правокумку, поближе к ним. Вместе с ней переехала и младшая дочь, Ирина.
  И вот уже семнадцать лет живет в нашем селе женщина с таким необычным сочетанием имени-отчества: Лина Акимовна. У нее трое славных взрослых дочерей, пятеро внуков и целый букет правнуков, она по-прежнему неунывающая, и по-прежнему всех встречает милой, доброй улыбкой!

                Февраль 2020г.

 P.S.Прошло уже несколько лет с того дня, когда я писала о Лине Акимовне. Она не живет уже на Ставрополье, в селе Правокумском. Я тоже уехала из родного села, но живу в пределах Ставропольского края. А вот Лина Акимовна уехала с детьми в родной Краснодарский край. Да, лет ей прибавилось,но она такая же жизнелюбивая,  по- прежнему поет песни, и все так же встречает родных и знакомых своей роскошной, доброй улыбкой?