Твои речи несчастны. Запомни

Ты так чист, что сводят зубы.
Так для чего мне эти муки?
Бей, убей, страдай, умри.
Ужасен мир, ведь верно?
Сказал мне голос в голове,
пока я напевал одну песенку себе:
«Успокойся, заткнись, нет больше сил твоим страданиям. Умри, вылечись. Усни безсонным сном. Мой милорд, скажешь ты мне “спасибо” за те слова, что я тебе молвил. Слышишь меня? Мир твой кончен, так чего же ты ищешь в муках этих вечных? Не дарован ты талантами, жизнь твоя — как пустой звук. Может, не стоит, мой милорд, утверждать, что в жизни твоей ладно? Что не скромен ты в смехе и в радости? Это забавляет — слышать от тебя, милорд, такие речи. Ведь не мил ты и не вечен. Прими свою судьбу — покончи с этим, будешь ты радостен и счастлив с участью своею».
Голос звучал так мило и спокойно,
как колыбельная для своего сердечного малыша.
Но вот же забава — суть этой песни так больна и неясна малому ребеночку.
Может, это и славно — вовсе не понимать, о чём ты молвишь, когда же твоя головушка пуста. Но ведь только в своих «глупых» словах ты увидишь свет. Но разве мне следует что-то утверждать? Мне нет права, не имею я сил, как у тебя, милорд. Скорей же забудь мои речи — глупы они, бессовестны. Милорд, найди своё спасение.
Ты будешь долго ждать этого счастья.
Но запомни: нет твоим страданиям конца.
Милорд — как лёгкий бриз, скажет слово, и на моём горле сдерживаются цепи. Прошу, дай мне право! Хочу и пытаюсь я тебя заполучить! Ну зачем же ты так поступаешь? Я возжелаю твоё тело.
Ты будешь страдать даже и со мной — всё равно это будет второй этап твоей жизни! Запомни!
Не уйду я от тебя никогда! Останусь я с тобою навеки, милорд.
Буду тебе верен и мил, только запомни меня в своём подсознании.
Слушайся меня и только меня.
Я не твоя мысль.
Я — единственное, что ты сможешь принять.