Бумеранг зла Гл. 5

Утром в кабинет Нины привели Меньшикова. После извинений за предоставленные неудобства она попросила его до окончания следствия не выезжать за пределы посёлка. После его слов благодарности и крепких рукопожатий Нина обратилась к нему.

– Вы так и не познакомили нас с вашим лесником. Что вы можете о нём сказать? Что это за человек?

– Человек как человек. Немногословен. Но это и понятно, он живёт в лесу. С кем там беседы вести? Выполняет поручения старшего Ляхова, поэтому я с ним общаюсь только по делу и очень редко. На охоте был с ним пару раз.

– Алексей, а вы что скажите? – спросила Нина у приехавшего с Григорием участкового.

– Николай Николаевич Полетаев? Ни в чём предосудительном замечен не был.

– Так. Полетаев? Знакомая фамилия, – Нина пролистала страницы дела, – Татьяна Николаевна Полетаева, – она не успела договорить.

– Да, это его сестра. Она пропала через шесть лет после исчезновения моей мамы, – уточнил Алексей, – мне бабушка рассказывала. Но вот то, что сестру лесника нашли с ошейником на шее, и что она была женой бывшего нашего участкового Кости.

– Екатерина Ивановна могла бы поделиться своими знаниями и со мной, – обижено произнесла Нина, – ладно, Антон Наумович и товарищ капитан, к вам большая просьба. Возьмите с собой Григория Алексеевича и Александра и помогите им найти дальнюю сторожку этого героя егеря-лесника. По сведениям, полученным от Степанца, там находится сын Ляхова, которого вы и должны доставить ко мне. Будьте осторожны и запомните, что в его задержании вы, товарищ Меньшиков, не принимаете участия. Ваша миссия только помочь его обнаружить. Да и лесника тоже доставьте, это объяснять вам не надо?

– А вы не ошиблись? Николай, конечно, нелюдимый медведь. Но чтобы прятать наркомана? – стал объяснять Меньшиков.

– Подожди, Антон. Нина Константиновна, когда убили сестру лесника, Ляхов младший ещё в планах на рождение не был, – удился Григорий.

– Нам не известно, что там происходит. Со слов Степанца, Ляхов младший знал об убийствах девочек в восьмидесятых годах. Возможно, он рассказал кому-то об этом, возможно, что сам является подражателем. Неизвестно, на что может пойти игроман с отравленным наркотиками мозгами, имея огромные долги.

– Так если этот наркоман проговорился ненароком, то его уже в живых нет. Коля быстрый на руку, тем более, если выпьет своей самогонки.

– Так. Значит, надо проделать всё быстро. Будем надеяться, что ваш лесник ещё в трезвом состоянии. Возможно, Ляхов младший ни при чём. Но это необходимо проверить.

И если это так, то и со Степанца надо снять обвинения в укрывательстве.

– На нём столько всего, на этом Степанце, – с сожалением сказал Алексей.

– Остальное не нам решать. Да, Григорий, вы приехали с отчётом?

– Да. И вот что самое интересное. Вы сказали выяснить о жизни Бориса Хмелина. Он выехал из посёлка двадцать лет назад. Его дом всё это время стоял законсервированным. Но год назад в посёлок приехал некий Олег Матвеев и поселился в этом доме, если его уже так можно назвать.

– На каком основании он там поселился?

– Председатель совета поселил, – за Алексея ответил Антон, – парень к нам на работу приехал. Не плохой парнишка, работящий. А дом без хозяина разрушается, сами понимаете. Хозяина нет, вот я и попросил председателя поселкового совета пустить парня на жительство.

– Говорите, дом Хмелина, – задумчиво произнесла Нина, – Настя, остаётесь здесь на связи, а я возвращаюсь в посёлок. Надо нам хорошо осмотреть этот дом.

– Так что там можно найти? Двадцать лет там только мыши жили, – воскликнул Алексей, но, увидев взгляд Нины, произнёс, – я всё понял.

Все сели в стоявший у УВД джип Меньшикова.

– Мужики, у вас оружие хотя бы имеется? – спросил Антон.

– У меня, конечно, – ответил Шурик.

– А нам не полагается, – грустно заметил Алексей, – но у меня свой травмат. Только так, эти сведения не для распространения.

– Антон, а у тебя наверняка ружьишко в машине припрятано, – спросил Григорий.

– Почему припрятано, у меня и документы с собой на него имеются. А у Нины Константиновны оружие есть?

– У подполковника не только табельное, но и наградное имеется, – с гордостью вместо Нины ответил Шурик.

– Зачем нам оружие, – спросил Антон.

– Я тоже думаю, без него обойдёмся, – поддержал его Шурик

– Не пригодится, если Коля не выпьет своей знаменитой самогонки, – добавил Алексей, – а так я точно говорю, пришьёт наркомана, если тот действительно причастен к убийству девочек.

Нина не включалась в разговор мужчин. Она думала о давних убийствах.

– Что могло толкнуть Хмелина на истребление целой семьи? Месть? Не получается. Месть, это убил виновника, принёс себе облегчение и там как карта ляжет. Многие сами сдаются. А тут истребление целой семьи. И не просто убийства, а с садизм, насилие малолетних. И потом, как никак, но это его сёстры. Мстил бы отцу, его новой жене. И потом, эти ошейники?

Так же он поступил и с сестрой лесника. Девочки погибли в восемьдесят пятом, а Татьяна Полетова в восемьдесят шестом. Сколько лет Хмелину было в это время? Двадцать семь? Не женат. Не критично, но странно при его профессии. Да и в юности, когда он был в училище, его окружали в основном девушки. И не нашёл себе пару? Да, а почему он в армию не попал? Это наш серьёзный пробел, надо заняться этим. И что известно вообще о его семье? О его матери? Отце. Кажется, Екатерина Ивановна рассказывала, что он умер от инфаркта. Сейчас привезут меня к ней, может быть, узнаю ещё что-то об этом Хмелине.



***



Несколько лет назад, уверенный в своих знаниях охотничьих навыках, Антон Меньшиков вышел в лес опробовать своё новое охотничье ружьё. Шёл по заячьим следам, пока не заблудился.

– Не поверите, стал я молиться, хотя ни одной молитвы не знал. Стал просить Ангела хранителя о своём спасении. Думал, что сейчас стемнеет и амба мне. Замёрзну в лесу и не найдут меня никогда. Не поверите, дошла моя молитва. Вышел на сторожку. А там и дрова, и буржуйка. Запасы: чай, сухари. В общем, отогрелся я до утра, а назад идти, в какую сторону, не знаю. Ночью снегом всё занесло. Испугаться не успел, как в сторожку Николай зашёл. В общем, вывел он меня, а я в знак благодарности набрал всякой долгоиграющей снеди: консервы, чай, сахар, соль, спички, зажигалки и мы с ним отнесли в эту дальнюю сторожку всю провизию. Так и запомнил дорогу. И ружьё с ним опробовал. Есть ещё несколько сторожек. Но они летние, для грибников, для тех, кто ягоды летом собирает. Но там можно только от комарья передохнуть, а зимой долго там не продержаться. Но к людям выйти можно. Они ближние называются, – рассказывал Антон, по дороге к сторожке.

Николай встретил нежданных гостей у двери.

– С чем пожаловали, – удивлённо спросил он.

На кровати лежал раскрасневшийся, с каплями пота на лице Эдик Ляхов. Ноги его были привязаны к кровати. Руки связаны полотенцем.

– Спасите меня. Я домой хочу, – чуть не плача просил он.

– Николай, что происходит? – спросил Антон у совершенно спокойного лесника.

– Отец его на лечение мне отдал. Отсюда не убежит, сам знаешь, дорогу домой сам не найдёт. Вот и лечу своими методами. Самую страшную ломку уже выдюжил, значит, жить будет.

– Ничего себе, а если помрёт? Вдруг сердце не выдержит?

– Не помрёт. Раз в неделю я ему врача привожу. Вот и лекарства разные у него имеются. Так вы зачем сюда мне вас и разместить на ночь негде.

– Ничего мы к тебе не спать пришли. Поговорить надо, – ответил Алексей.

– Ваш подопечный память не потерял? С ним поговорить можно? – спросил Григорий.

– Теперь только утром. Я ему укол сделал и лекарства дал, какие врач передал. Спать сейчас будет. А утром поговорите. Так что случилось?

Устроившись на скамейках вокруг небольшого стола, гости раскраснелись от горячего чая с сушёной душицей, рассказали о последних событиях в посёлке. О том, что подозревают Хмелина в убийстве его сестры.

– Это что, Бориска, ботаник? Баянист наш? Мы с ним одногодки. Учились в одной школе. Дружить не дружили. Их семья переехала к нам, когда я в третий класс перешёл. Помню, Борька, мелкий такой был, а на баяне уже играл. Его нам, мальчишкам, хулиганам, учителя в пример всегда ставили. Нам бы мяч погонять, а он всё издали на нас смотрел. Такой нелюдимый был. Потом, после восьмого класса, он в район уехал, но к матери приезжал. Неприятная тётка была.

Помню, что она у него немного с приветом была. Да я вообще о нём забыл. Говорили, что била она Борьку сильно. Да и мужа раньше гоняла. Слух был, что поэтому он и сбежал от неё к Полине. Они до нас где-то на юге жили. А отец Борьки женился на нашей поселковой, а потом зачем-то и Борьку с матерью сюда привёз. Потом я учиться уехал. А приехал на свадьбу Тани. Здесь, в посёлке гуляли. На третий день Костю вызвали на службу. Его родственники разъехаться ещё не успели, когда Танечку нашу нашли… Понимаете? А получается, это он её, – на глазах у Николая появились слёзы, – мы дружны были с сестрой. Значит, пропал, гадёныш. Сгинул? Или что получается, появился опять? Это как?

– Ты, Коля, успокойся. Найдём этого гада. Он или кто другой это сделал. У нас подполковник такая въедливая, не успокоится, пока последнюю точку не поставит, – стал успокаивать Николая участковый.

– Это точно! Нас прислали к вам по последнему случаю, а наша Нина докопалась до архивных дел. Не сомневайся, найдём упыря, – Григорий похлопал Николая по плечу.

– Илюху жалко. Бедная Валентина, как она это горе перенесёт? – Николай поставил на стол бутыль с самогоном. Никто не отказался помянуть его сестру.

– Коля, как ты оказался подручным у старшего Ляхова? – спросил Антон, – ты в курсе чем он занимается?

– Антоха, ты думаешь, что займёшь его место, будешь не тем же заниматься? Комбинат, который ты хочешь поставить, это тебе не мелкий Лесхоз. Ты же деятельность такую здесь развернёшь, что от леса одни щепки останутся. Из двух бед я выбрал наименьшую.

– Ты, Коля, не прав, – стал с ним спорить Меньшиков, пока Алексей и Григорий не успокоили обоих.

– А то, что я с этим обормотом решил помочь. Так мне жалко его родителей стало. Чисто по-человечески.

– Ну уж извините, что воспитали, – сказал сонный и охмелевший от тепла и выпитого Шура.

– Знаешь, у одного хорошего поэта, тёзки этого наркомана Эдуарда Асадова, есть такие строчки: Детей своих рабски порой любя, мы их превращаем в своих мучителей.

Когда же родители любят себя, то дети молятся на родителей.

– Коля, ничего себе, да ты ещё и лирик, – удивился Алексей, – стихи, случайно не пишешь?

– Нет, не пишу. Но иногда читаю. После Тани много книг осталось. А Асадова она любила.

– Да. Это сложный вопрос. Вопрос воспитания. Многие родители всю свою жизнь посвящают детям. Горбатят на них. Работают, не жалея себя, создавая лучшую жизнь для детей, только дают, дают, дают… А в результате, став взрослыми, деточки требуют от них большего. И главное, считают, что имеют на это право, – задумчиво произнёс Алексей.

– У тебя ещё маленькие дети, – сказал Григорий, – так что не горюй.

– Насмотрелся. У меня не один наш посёлок, а ещё два, – поработаешь с моё… А что там! Это ладно. А вот что мы делать завтра будем? Коля, мы пришли, чтобы тебя и твоего больного доставить в управу.

– Так куда мы денемся? Отсюда до весны нам хода нет. Если так срочно надо, то пусть кто-то из вас останется, а я пойду с вами. Дам показания, какие надо. А с Эдьки вы завтра показания запишите. Он точно не убежит. Вы видите, в каком он состоянии. Да и хлипок он по характеру. Не он это. Хотя Борька похлипчее этого был. А вот как, сволочь сделал.

Так и сделали. Оставив Шурика в сторожке, Григорий с Антоном, Алексеем и Николаем прибыли в дом Екатерины Ивановны.

– Григорий Алексеевич, хорошо, что взяли с Ляхова подписку о невыезде.

– Так он сейчас в таком состоянии! Просто лыка не вяжет. Ничего не понимает. На вопросы не отвечает, а только глазами хлопает.

– Понятно. Антон Наумович, надо срочно узнать, где находится ваш протеже, – Нина стала листать бумаги, вспоминая данные работника Меньшикова.

– А зачем он вам нужен, этот Олег Матвеев? – спросил Антон.

– Вы его поселили в бывшем доме Хмелина? Надо его доставить для осмотра помещения. Капитан, на вас понятые.

– А можно я с вами пойду, – попросил лесник.

– Николай Николаевич, вас пациент ждёт, а мне мой сотрудник нужен.

– Так ваш сотрудник без Антошки не доберётся назад один

– Давайте не спешить. Дождёмся, когда вернётся Антон Наумович с Матвеевым.

Через некоторое время раздался телефонный звонок от Меньшикова, он сообщил, что они с Олегом выезжают назад. Договорившись с ним, что вся группа встречаются у жилища бывшего заведующего клуба, Нина с лесником пошли к нужному дому.

Около дома толпилась группа возмущённых жителей посёлка. Успокаивали людей и отстраняли от дома уже находившиеся на месте Меньшиков, участковый и Григорий. Недалеко стоял испуганный парень и что-то пытался объяснить жителям посёлка.

– Ты нам не нужен! Мы тебе найдём где жить! А дом маньяка сжечь! – кричали они.

– Вы Олег, – спросила Нина парня.

– Сожгут, а где мне жить потом? Я к Новому году порядок в доме навёл. Откуда я знал, что это дом маньяка? – ответил он ей.

– Сжечь дом! Чтобы и пепла от него не осталось, – выкрикивая угрозы, толпа приближалась к дому.

Николай присоединился к держащим оборону мужчинам, но это мало помогло.

– Понятно, – тихо сказала Нина и достала из своей сумки пистолет.

На громкий звук выстрела в воздух образовалась тишина, и люди с удивлением обратили на неё свои взоры. Толпа остановила своё движение.

– Кто вам сказал, что это дом маньяка? – строго и спокойно спросила она, – чтобы найти убийцу, надо проверить дома всех, кто выехал из посёлка в конце восьмидесятых годов. Среди вас есть такие? Запомните, будем проверять всех. А за причинение вреда поселковому имуществу и за воспрепятствие следственным действиям зачинщики будут наказаны по закону. Я понятно объяснила? Разойтись! Слышите? Всем разойтись по домам.

Нина положила пистолет обратно в сумку и, дождавшись, когда успокоенные люди начнут расходится, обратилась к Алексею.

– Товарищ капитан, понятые где?

Нина подошла к молодому парню.

– Обыкновенный, не очень привлекательный парень. Почему-то бегающий взгляд. Возможно, испугался? Не каждый день хотят поджечь твоё жилище. Сколько ему лет? Девятнадцать – двадцать? Значит, он родился в девяностом, в девяносто первом году? Ладно. Разберёмся, – подумала она и подошла к Олегу, – не переживайте вы так. Всё будет хорошо.

При входе в дом почувствовался запах свежевыкрашенных полов. Покрашены были не только они. Окна, потолок сверкали чистотой. На стенах красовались новые недорогие обои. Нину умилило, что старый, но тоже выкрашенный стол был накрыт новой клеёнкой, на которой стояла трёхлитровая банка, в которой находились свежесрезанные ветки ели.

– Водичку можно налить в банку, дольше осыпаться не будут ветки, – подсказала она Олегу, немного успокоив его этим, – ну, что сказать? К встрече Нового года вы подготовились капитально. Но протокол осмотра составить всё равно придётся. Григорий Алексеевич, займитесь делом, – обратилась она к майору, который что-то тихо обсуждал с мужчинами.

Нина прошлась по двум небольшим комнаткам. В одной комнате совсем не было мебели. В другой так же царил порядок. Над небольшим окошком, видно за неимением штор, была прибита простыня. Аккуратно застелена постель. Ничего, чтобы привлекло внимание Нины, в доме не находилось. Единственно, что её смущало, так это настороженный взгляд Олега и его постоянно бегающие глаза.

– Олег, вам не страшно, если всё-таки обнаружится, что здесь проживал маньяк, –

Спросила она, пристально посмотрев на него.

– А где мне жить? Я вот вложился. Дом подлатал, в порядок привёл, – глядя в пол, говорил он, – да ничего здесь не было. Всё растащили, а теперь пришли, орут.

– Ладно, не переживайте, всё обойдётся. Мне вот что интересно: кто опять разнёс по посёлку слух о предстоящем мероприятии? Товарищ участковый, что, опять ваша жена постаралась?

– Я домой ещё не заходил, – обиженно ответил он.

– Олежка, – обратился Меньшиков к парню, – я видел, ты разговаривал с мужиками, пока я звонил по телефону. Ты им сказал?

– Да. Я не думал, что так получится, – ответил, краснея, он.

– Ладно, что произошло, то и закончилось, – успокоила она его и обратилась к майору, – Григорий Алексеевич, с протоколом вы закончили?

Оставив Олега одного, они вышли на улицу.

– Вроде ещё не ночь. Всего семь часов, а темно, – заметила Нина.

– За городом всегда рано темнеет, – улыбаясь, ответил Антон.

– Нина Константиновна, через три дня Новый год. Что делать будем? Может быть, на несколько дней, пока праздники, домой наведаемся, – предложил Григорий.

– Не думаю, что это будет правильное решение. Пока не найден убийца, нам нельзя расслабляться.

– Так что мы и Новый год, как люди не встретим? – обиженно спросил он.

– Почему? – как-то обрадованно сказал Антон, – я приглашаю всех вас ко мне.

– Не меня точно не жди. Семейный праздник, сам понимаешь. Лучше вы все ко мне, – пригласил Алексей.

– А что вы думаете, – к Нине обратился Антон.

– А я пока ничего не думаю. А вообще у меня одно желание, просто отоспаться.

– Это можно сделать и после праздника. Встретить новый год и отоспаться, – не успокаивался Меньшиков.

– Время ещё есть. Решим, – ответила она ему, а сама подумала, – хорошо, если бы приехал Димка.

Но тут же отогнала эту мысль, подумав, что нельзя оставлять Тамару Васильевну одну.

– Она и так мне не симпатизирует, а тут ещё сын уедет ко мне. Да и Димка, скорее всего, дежурить будет. Возможно. А бабушку жалко. Я надеялась, что мама с отцом приедут. Но у папы больное сердце. А потом его в любую минуту могут вызвать в больницу. Ведущий хирург.

Меньшиков пригласил Григория и Нину переночевать у него.

– Нина, вы вообще могли остановиться в моём доме, – предложил он ей.

– Знаете, я как-то у Екатерины Ивановны привыкла. Какая погода хорошая, – перевела она тему разговора.

Они медленно, молча шли по освещённой яркой луной, сверкающей, словно обсыпанной серебряной пыльцой тропинке. На безоблачном небе мигали ярким светом звёзды. Красота и тишина обволакивала их покоем. Дома вокруг, с блестящими снежными шапками на крышах и светящимся светом в окнах, казались нарядными ёлочными игрушками. И ничто не намекало на то, что в каком-то из этих домов, возможно, находится убийца.

У калитки дома Екатерины Ивановны Антон задержал в своей руке ладонь Нины.

– Нина, всё же моё предложение остаётся в силе.

– Послушайте, мы с вами ещё на брудершафт не пили, что за фамильярность, – освобождая руку, сказала она скорее в шутку, чем всерьёз.

– Вот и за это выпьем. Пожалуйста, не отказывайте. Пышного праздника я не обещаю. Когда у друга горе, сильно радоваться как-то не по-человечески. Но спокойный, приятный вечер и вкусный ужин я гарантирую.

Екатерина Ивановна обрадовалась возвращению Нины. Сразу засуетилась, накрывая на стол.

– Ниночка, даже не отказывайтесь. Не обижайте меня, – говорила она, выставляя на стол свои соления, горячую в чугунке картошку с курицей, запечённую в печи.

А Нина, успокоившись и пройдясь по морозному воздуху, и не собиралась отказываться. Насытившись вкусным ужином, она заварила кофе, за что её пожурила хозяйка. Но выпить его не успела. За окном послышался скрип открываемой калитки и скрип шагов.

– Кто там на ночь глядя? – удивилась Екатерина Ивановна и вышла на встречу нежданному гостю, – Наденька, что случилось?

В комнату вошла раскрасневшаяся от морозца молодая девушка. На вид ей, казалось, было лет шестнадцать, семнадцать. Невысокого роста, с пухлыми губками и щеками с забавными ямочками, она, казалось, сошла из какой-то картины Передвижников. Наверное, она спешила, поэтому, войдя в тёплую, согретую печкой комнату, быстро расстегнула своё пальто и скинула с себя пуховой платок.

Нина с улыбкой наблюдала за ней.

– Ниночка, это наш новый заведующий клубом, – Наденька Вавилова, – представила гостью хозяйка, усаживая её за стол.

– Я на минуточку к вам, – смущаясь, Надя придвинула к себе чашку с чаем, искоса поглядывая на Нину.

– Вы такая молодая и уже заведуете клубом, – поинтересовалась Нина.

– Да заведовать пока нечем. Клуб ещё на ремонте. Дай Бог здоровья Антону Наумовичу, если бы не он, и этого не было бы. А он и электрическую проводку новую сделал, и вот актовый зал укомплектовал и новую сцену. А Олежка ёлку установил на сцене. Я вот и пришла к Екатерине Ивановне за помощью. Хочу для поселковых деток праздник сделать. Да вот беда такая, я и не знаю, надо ли теперь.

– Молодец ты какая, Наденька, – ласково ответила ей Екатерина Ивановна.

– Это хорошая идея, но в этом году не получится праздник. Опасно, пока преступник не пойман, – ответила ей Нина.

Ей показалось, что, скорее всего, Надя пришла к ней, а не к старой учительнице за советом и что-то хочет ей сказать.

– Надя, вы хотите мне что-то сказать, – напрямую спросила она гостью.

– Да. Вы сегодня делали обыск у Олега. Вы его подозреваете? Он хороший. Он ни в чём не виноват.

– Надя. Вы неправильно поняли. Мы обыскивали дом подозреваемого в давних преступлениях. Дом, понимаете? А не Олега.

– Правда, – радостно воскликнула она, и ещё больше покраснело её симпатичное лицо, – ну, я побегу, а то уже поздно.

Она подошла к дверям и стала надевать валенки, явно не её размера ноги.

– Надя, как ты в них ходишь? Они же для великана, – удивилась хозяйка.

Нина тоже обратила внимание на большие, с отворотом, сделанные из светлого мягкого войлока валенки, вокруг которых образовалась большая лужа из талого снега.

– Да это Олежка мне подарил. А я на два носка надеваю и ничего. Ходить можно, зато тепло.

– Да, валенки, конечно, это не сапоги, – одобрительно сказала Екатерина Ивановна, передавая Наде пакет с пирожками.

– Она с Олегом встречается, – спросила Нина, когда Екатерина Ивановна вернулась в дом.

– Они хорошие ребята. Надя детдомовская. Жалко девочку. Да и Олег тоже, кажется, без родни. Хорошо, если у них всё сложится. Хорошие ребята, – ответила она.

Разомлевшая от тепла Нина хотела лечь спать, но раздался телефонный звонок.

Звонил полковник Метелин.

– Ты, как всегда была права. По Ставропольскому и Краснодарскому краю с девяностого и по двухтысячный год были обнаружены трупы женщин и детей с подобными признаками убийства. Тебе выслали факс. Что у тебя нового?

– Ребята привезли лесника. Он и младший Ляхов мимо. По архивным делам, учитывая ваше сообщение, Хмелин в числе первых подозреваемых. Найти бы только его живым или мёртвым. Сейчас только я пришла с осмотра дома, в котором он проживал.

– И что ты там хотела найти через двадцать лет?

– Ну, знаете, было бы что, нашла. Вроде ничего подозрительного, но надо ещё всё тщательно проверить.

– Ну, за этим дело не стоит. У тебя всё тщательно.

– Валерий Михайлович, разберёмся.

– Надеюсь. До Нового года ты, конечно, не разберёшься? Может, всё же выберетесь домой?

– Валерий Михайлович, сейчас не до праздников. Тут народ в такой напряжёнке. Здесь молва впереди нас бежит. Ещё бы немного и дом Хмелина разнесли бы в клочья. Или сожгли. Знаете, мы лучше здесь своими силами встретим новый год. За нас не переживайте. Ребята всё понимают.

– Да, хорошая у тебя команда. Только позвони бабушке.

– Что она опять что-то у вас узнавала, просила?

– Не нагнетай. Будь с ней мягче. Внимательней. Знаешь, с возрастом становится не легче, с возрастом всё становится сложнее. Так что услышь меня. Когда-то и ты такой станешь. Ну, с наступающим. Работайте.

Пожелав спокойной ночи, Екатерина Ивановна ушла в свою комнату. А Нина стала перечитывать бумаги по делу, делая записи в своём блокноте. Перечитав протокол осмотра дома Хмелина, она заметила, что Георгий не указал, что на столе стояла банка со срезанными ветками ели.

– В принципе, ничего особенного. Но Дашу Скоробееву нашли присыпанной снегом и прикрытой срезанным ельником. Конечно, это моя лишняя подозрительность. Но срез надо проверить. Представляю, что меня ждёт от местных криминалистов. Но зафиксировать актом надо. На всякий случай, чтобы было лишнее доказательство, что к этому делу он не причастен. Хотя бы для того, чтобы к парню, к этому Олегу, не было никаких претензий. Конечно, он срезал их по дороге домой с лесопилки. Праздник, как никак.

Нина набрала номер Алексея.

– Товарищ капитан, жены нет рядом?

– Товарищ подполковник, что вы, в самом деле?

– Ладно, извините. Подколов больше не будет. А вот задание на завтра примите. Обеспечьте понятых и как можно раньше, с утра.

– А что случилось? Опять к кому-то пойдём?

– Майор недалеко? Передайте ему трубочку. Григорий Алексеевич, – строго сказала она, – вам требуется влепить выговор. Вы почему не указали в протоколе осмотра ветки ели?

– За что выговор, Нина Константиновна? Какие ветки? А! Товарищ подполковник, это уже слишком, праздник всё же. Ну, срезал он этот веник, домой приволок.

– Значит так, завтра рано утром поднять Матвеева с постели и изъять срезанные ветки и нож, каким они были срезаны. Взять с него объяснения, где, в каком месте он их срезал. Он должен показать это место, а вы взять образцы среза. И в заключение. Пойдёте на место обнаружения трупа ребёнка и возьмёте там срезы валежника, которым её прикрыл убийца. Всё привезёте мне для оформления и отправки на экспертизу.

– Товарищ подполковник, а не очень круто? Парень вроде не в теме.

– Вот и исключите это вроде. Ему же дышать легче будет. Всё! Исполнять.

Не успела Нина положить трубку на рычаг, раздался звонок от Насти.

– Нина Константиновна, я из управления получила факс.

– Ты почему не на квартире? Поздно уже.

– Так я рядом живу. Не переживайте. Успею выспаться.

– Мне звонил полковник. Что-то интересное прислали?

– То, что вы были правы. Маньяк орудовал там с девяностого года по двухсотый. Это данные по Ставрополью и Краснодарскому краю. Я пока составляю график убийств по Ставрополью.

– Почем ты решила, что это наш маньяк?

– Так не я решила. Вот послушайте. «Пятого июля тысяча девятьсот девятого года в городе Светлограде Ставропольского края две девочки восьми и одиннадцати лет ушли вместе гулять и не вернулись. В результате проведенных оперативно-розыскных мероприятий была обнаружена одна из девочек, которая при помощи ошейника и цепи была прикована к двери сарая.

Когда девочка пришла в себя, рассказала, что её и подругу удерживал мужчина, который неоднократно совершал с ними насильственные половые акты и иные насильственные действия сексуального характера.

Недалеко от данного сарая было обнаружено закопанное тело второй пропавшей девочки с признаками насильственной смерти. За период с тысяча девятьсот первого по двухтысячный год были найдены тела трёх девушек шестнадцати, восемнадцати и двадцати лет с похожими признаками убийства. Ещё одно тело приблизительно десятилетней девочки было сожжено в заброшенной землянке. Тела ещё двух девушек были извлечены из реки Калаус так же с подобными признаками удушения. Посредством собачьего ошейника.

– Фоторобот имеется? Одна из жертв, получается, выжила?

– Фоторобота нет. Ребёнок находился долго в коме, а потом девочка не могла его составить.

– Настя, достаточно. Давайте на этом остановимся. Хватит на сегодня новостей. Не хочу, чтобы кошмары снились. И вы ложитесь, отдыхайте. Да, обязательно умойтесь проточной холодной водой.

– Проточной? Я на ночь душ принимаю.

– Это хорошо. Надо смыть весь негатив. После услышанного у меня самой мурашки по телу. Но лицо сначала проточной и обязательно холодной водой умойте. И спать. И я пойду спать.

– Нина Константиновна, ну, я не думала…

– Знаете, меня этому бабушка научила. Пришла домой сразу под кран с холодной водой, а потом всё остальное. Поверьте, при нашей работе помогает. Сама не верила. А теперь спать, спать…

Ледяная вода взбодрила Нину, да и после услышанного она долго не могла заснуть.

– Откуда берутся изверги? Гены? Воспитание? Да нет. А возможно, от всех факторов понемногу? Что заставляет человека стать предателем или героем? Подлецом или порядочным. Убийцей или милосердным человеком. В любом случае выбор за нами. И никакие обстоятельства нам не помеха. Каждый из нас сталкивается с ситуациями, когда нужно принять решение. Выбрать иной путь. И мы его выбираем сами. Одни – путь ненависти и мести. Другие – путь понимания и прощения. Иногда сделать этот выбор очень сложно. Но именно в такие моменты человек проявляет свою истинную природу.

Нина отогнала от себя сложные размышления, вспомнила Диму, но постепенно Морфей затянул её в свои мягкие сети.