Город-рассвет

Здание музея в городе сейчас было пусто. Еще бы, такие массовые убийства происходили здесь месяц назад. Здесь не то, что музей, здесь даже магазины уже не работают. Тяжело сейчас жить. Людей осталось очень мало, и все они озлобленны. Ни у кого нет ни дома, ни еды, ни даже одежды в этом единственном городе на нашей планете, в городе с таким красивым названием Закат. А ведь все же должно было быть по-другому…
- Сейчас ты умрешь! Но ты можешь помочь себе сам, я думаю, ты знаешь как, - сказал он.
- Как? – спросил я.
- Всё очень просто, я даю тебе пистолет, ты стреляешь себе сам в голову. Если этот вариант тебе не нравится, то специально для тебя у меня заготовлен другой вариант.
- Какой же?
- Я простреливаю тебе сначала ноги, потом две руки. Заметь, стрельну таким образом, что ходить и что-либо делать руками ты не сможешь. Потом я тебя отпущу, и дам тебе ровно две минуты на то, чтобы ты смог выбраться из здания. Если за две минуты ты не выберешься, то половина людей этого города погибнет. А ты будешь калекой!
- Мне нравится третий вариант, ты даешь мне пистолет, я из него стреляю тебе в голову. А потом смотрю, как ты умираешь.
- Да, неплохо. Но неужели ты думаешь, что я такой идиот? И что я дам тебе свой пистолет? Ты ошибаешься. Пистолет прилетит сверху тебе на колени, в кресло, к которому ты сейчас привязан, а я буду уже далеко. Ну, какой вариант тебе ближе?
- Я сказал, третий!
- Хорошо, не буду тебя мучить, я просто стрельну в голову твоей девушки. Вот и всё! Он ушел в другую комнату и затащил её сюда в месте со стулом. На стуле действительно сидела Наташа.
- Нет! Нет! – кричал я.
Он, не долго думая, достал пистолет, зарядил его и навел на мою единственную. Я кричал: “Нет!” Но было поздно. Он выстрелил.
Люблю я музеи. В них всегда можно найти столько интересного и полезного. Вот и сейчас я здесь нашел тишину. Давно мне её не хватало. А сколько в музее старых книг, но нет у меня желания читать их. После тех событий в библиотеке, я перенес все книги сюда. Вот она та единственная и драгоценная книга про мой город. Город – закат. Она открыла мне все тайны про этот город, может быть, я найду новые ответы? В музее было хорошо, ведь сейчас это единственное место, где мне рады. Посетителей здесь не было уже лет десять. Но сейчас пришла одна молоденькая и симпатичная девушка. Я улыбнулся ей.
- Здравствуйте, - бодро сказала она.
- Здравствуйте, какими судьбами, какими ветрами вас занесло в этот музей? – спросил ее я.
- Я ищу книги по истории и по предсказаниям.
- Да, интересно. И что же вас, именно, интересует?
- Любые предсказания на этот год, связанные с нашим городом, – сказала она.
- А вы хоть знаете название нашего города? – серьезно спросил я.
- Конечно, не знаю, его никто не знает. Вот я и хочу попросить вашей помощи в поисках такой книги, – ответила она.
- Насчет того, что никто не знает названия нашего города, вы ошибаетесь. Его знаю я.
- Хорошо – сказала она, и выстрелила мне в плечо каким-то транквилизатором. Я упал и уснул.
Я очнулся в каком-то неизвестном мне месте. И был привязан к креслу, возле меня гуляла эта девушка. Как я мог так проболтаться ей?!
- Очнулся?– спросила меня тень.
- Да, - ответил я измождено.
- Хорошо – сказала она, - скоро придет наш вдохновитель и введет тебя в курс дела.
- Как тебя зовут? – спросил её я.
- Меня зовут Угвандро!
- Что? Как? У тебя нормальное имя есть?
- А чем же оно не нормальное? Самое красивое женское имя!
- Тебе подойдет имя Тень!
- Хорошо, Максим, оскорблять будем, да? – сказала Тень.
- Нет! Будем называть вещи своими именами! – парировал я.
Она, не выдержав оскорблений, ударила меня. Сразу же достала пистолет и вколола мне ещё одну дозу какого-то вещества. Я уснул.
Проснулся я из-за удара. Надо мной стоял Джек.
- Привет, Джек, зачем же ты бьешь своего старого друга? – вытирая кровь с губы, спросил я.
- Джек? Я не Джек, ты видимо меня с кем-то путаешь, - удивленно сказал он.
- Да, точно, ты не Джек, может быть ты какой-нибудь Угвандро второй, ну, или первый?
- Чем тебе не нравится имя моей девушки? Еще одна усмешка и будешь в гробу отмечать своё день рождение, ты понял?
- Конечно, понял Джек. Еще бы не понять. День рождение в гробу для меня ты точно сможешь устроить.
- Приятно осознавать то, что ты понимаешь всю серьезность ситуации, и еще раз говорю, я не Джек!
- А как же мне тогда тебя называть?
- Тебе не нужно ко мне обращаться, тебе, Макс, нужно слушать меня. Если возникнут какие-либо вопросы, обращайся к Угвандро.
- Хорошо, я тебя слушаю, - спокойно сказал я.
- Итак, ты знаешь секрет этого города. У тебя есть книга про этот город. Простой вопрос, где она?
- Зачем она тебе?
- Всё просто, мир сейчас весь в огне, наш город единственное место, в котором осталась жизнь. Я хочу узнать, почему?
- Почему что?
- Почему только тебе открылась эта тайна, почему ты, зная о глобальной войне, не предупредил других, может быть, ты убил здесь несколько месяцев назад чуть ли не полгорода. И самый главный вопрос: Почему этот город война прошла стороной?
- Я не знаю ни одного ответа на твои вопросы, а на все твои фразы я могу ответить только одно – это твои предположения.
- Хорошо, я задам тебе еще раз вопрос: Где книга?
- Она в музее, но она не даст тебе ни одного ответа! – сказал я.
- Её название?
- Город – закат – вот настоящие название книги.
- Хорошо, Угвандро проверит правда это или нет. Но ты молодец, правильно делаешь, что помогаешь мне. Такое поведение продлит твою жизнь на несколько дней. Поздравляю!
Я молчал, я знал, что меня ждет смерть. Но вот, что меня интересовало, зачем ему нужна эта книга? Что он будет с ней делать, может быть, в ней действительно есть много ответов.
Я сидел на кресле, мои ноги были связаны. Я думал, как мне выбраться отсюда. Он пообещал мне смерть, и он сдержит своё слово. Но я не хотел смерти, я хотел спокойной жизни. Это место и этот город – прокляты, но если бы я сюда не приехал год назад, то сейчас бы я был мертв. Ужасны были события несколько месяцев назад. Сотни смертей в один месяц, люди все сошли с ума, каждый убивал друг друга, а Джек был инициатором всего этого хаоса. Тогда я смог остановить его, мне помогли птицы, помогла сама природа. Но сейчас их нет, придется выбираться самому. Джек смог убежать, и уже через месяц он вернулся со своею девушкой с тупым именем Угвандро. Сейчас ему нужна книга, которую я тогда нашел в библиотеке, и узнал, что город сам вызывал людей со всех стран мира, чтобы те в свою очередь стали продолжателями жизни. Город выбирал их случайно, в этот список попал и Джек, он совершил в этом городе кровавые убийства. Зачем ему это было нужно, я все еще не понимаю. Главная цель для меня сейчас – это выбраться и недопустить повторных смертей. Может, я слишком высоко себя оцениваю, но если не я, то кто же?
Вдруг в комнату, как сумасшедший ворвался мой похититель.
- Я не понял, ты со мной играть вздумал? А? Отвечай! – кричал он.
- Ты не задал ни одного вопроса – спокойно ответил я.
- Где книга?! Где книга?! – истошно кричал он.
- Она в музее, лежит на столе, ждет тебя.
- Там? Там нет никакой книги! В твоем музее нигде нет этой книги. А, я понял, мы так шутим, мы так шутим. Моя шутка будет для тебя очень болезненной. Я еще раз, последний хочу заметить раз, тебя спрашиваю, где книга?!
- В музее!
- Хорошо, хорошо! Теперь шутить буду я, дружок! Я думаю, моя шутка тебе очень понравится! Угвандро вколи ему транквилизатор, пусть поспит, а я ему пока приготовлю сюрприз. Тебе он, Максим, очень понравится.
Тень вколола мне какую-то дрянь и я уснул. Да, часто я теперь стал спать.
“Наконец-то эта книга у меня. Моя книга. Я её никому не отдам. Я создал её, я её уничтожу – все беды из-за этой проклятой книги. Почему я убивал людей? Да потому что, эти люди зло и я буду искоренять таких людей, во что бы то ни стало! На этот раз мне Макс не помешает, он будет на моей стороне, и вместе с ним мы построим другой город. Город безо лжи, без фальши. Странно, а где листок с моим стихом? В этой книге его нет! У меня в кармане его тоже нет, что ж эта книга мне больше не нужна. Она бесполезна, ответ на все вопросы я зашифровал в стихе, но его нет. Стих у Максима, нужно разыскать его и выкрасть этот поганый листок, пока сам Максим не раскрыл все тайны этого города”.
- Доброе утро, малыш!
- Доброе утро, дорогая! – сказал я.
Эх, какая всё-таки у меня прекрасная девушка, чистая душой, отзывчивая, добрая. Я познакомился с ней полмесяца назад, и как будто наваждение, я влюбился в неё и она в меня тоже. Мы не могли протянуть и дня друг без друга. В этом страшном и ужасном месте я повстречал ту единственную, повстречал свою настоящую любовь. А какое у неё прекрасное имя – Натали, Наташа, Натусик! Мы любим друг друга. Как такое возможно, когда окружает тебя смерть, испытывать такое светлое чувство, как любовь? Всё просто: именно она помогла мне выжить здесь.
- Максим, с тобой все в порядке? – спросила Наташа меня.
- Да, а что? – спросил я.
- Ну, ты какой-то странный, задумался о чем-то?
- Да, милая, я задумался о тебе, о нашей встрече. Я очень рад, что мы вдвоём!
- Я тоже рада, дорогой. Вот, смотри, протягивая какую-ту бумажку, - сказала Натали мне.
- Что это?
- Это стихи. Ты сам их написал? Если да, то почему такие грустные.
- Нет, я их не писал, я их нашёл у одного человека.
- У кого?
- Честно, тебе лучше не знать кто это.
- Секреты, секреты. И много ли у тебя секретов от меня?
- Ни одного.
- Так расскажи мне, чьи это стихи.
- Хорошо, это стихи Джека, моего давнего друга, теперь уже врага. Он завёл город в пучину боли и горя.
- Теперь всё понятно. Хорошо, что я никогда его не видела.
- Это очень хорошо, я бы даже сказал, что это замечательно.
- Вообще, зачем тебе эти стихи?
- Я не знаю, лежат, пусть лежат.
- Можно, я еще раз их прочитаю?
- Зачем?
- А вдруг в этих стихах какой-нибудь тайный смысл?
- Ну, если хочешь, читай, дорогая.
- Хорошо! – сказала Натали и стала читать их:
Город-закат в наших сердцах,
Мы те, кто его сотворил
Прошлое жизни неси на руках
Ведь смерть тебя ждет впереди!
Смерть – это часть нашей жизни,
Твоей и моей.
Я делал добро, это помню,
Сказав одно слово: “Убей!”
Город-закат в моей памяти
Был и есть.
Это город, где нет жизни части,
Вместе со мной он узнал слово месть!
Город-закат в наших сердцах,
Мы те, кто его погубил.
Будущее жизни неси на руках,
Ведь смерть тебя ждет впереди!
- Ну, и какой ты тайный смысл нашла в этих стихах?
- Пока никакого, но я постараюсь найти его.
- Хорошо, буду ждать. Извини, но мне нужно идти.
- Куда? Побудь со мной еще чуть-чуть, ну, пожалуйста.
- Хорошо, всё ради тебя! – сказал я, и мы слились в поцелуи нашей любви.
- Проснись, скотина, проснись и пой! – сказал похититель, - я приготовил для тебя сюрприз. Маэстро, фанфары! Догадаешься, что это за сюрприз, правильнее даже сказать, кто это?
- Я же убью тебя, ты не думал об этом? – спросил я.
- Нет! Ты не сможешь убить меня. Во-первых, ты связан, во-вторых, у меня твоя девушка…
- Что? Я точно убью тебя, скотина, вот только появится у меня возможность ты заплатишь за всё с полна! Ты слышал меня? – истошно кричал я, - ты слышал?
- Тише, тише, я не закончил. В-третьих, я уничтожу полгорода, если ты не скажешь мне, где книга. В-четвертых, за каждое плохое слово, я буду приносить по части тела твоей любимой. В-пятых, я изнасилую её, если не поможешь мне раскрыть секрет этой книги. В-шестых, у тебя нет выхода. У тебя нет помощи, просто у тебя никого нет в этом городе, кто смог бы тебе помочь. Для тебя друг и Бог – это я. Почему, я говорил выше.
- Нет, нет – плача говорил я – нет, не убивай её, я сделаю всё, что ты скажешь.
- Хорошо, где книга?
- Я тебе сто раз говорил, что она в музее.
- Неправильный ответ. Может быть, пальчик твоей Наташи освежит память?
- Нет, не делай этого, я Богом клянусь, что она была там, я не знаю, куда она исчезла.
- Хорошо. Я тебе верю. Эй, Угвандро, направляйся к тому месту, где жил Максим. Поищи, что-нибудь полезное там. А я пока, Максим, проведаю твою девушку. Тебе, какой пальчик принести? – с усмешкой сказал он.
- Нет! Нет! Не смей, пожалуйста, не трогай её. Я тебя прошу, не трогай, – умоляюще говорил я.
- Хорошо, я принесу указательный, – сказал он, и закрыл дверь.
Я плакал, и произносил одни и те же слова: Нет, нет, нет…
“Ночь. Какое число сегодня, я не знал. Я сбился со счету. Город, каким он был, и каким он стал? Ветер дул в лицо. Проходя по городу, я не встретил ни одного человека. Все закрылись у себя, спрятались от этого страшного мира. Началась гроза, пошёл дождь. Я, закрыв голову воротником, медленно шёл и думал о своих прошлых поступках. Они были ужасны, но они были, и как бы мне не хотелось забыть их, они будут преследовать меня всю оставшеюся жизнь. На деревьях листья были чёрные, травы не было, была голая земля, чёрная, птицы улетели отсюда. Всё живое исчезло. Этот город стал не местом жизни, не местом спасения людей, а местом смерти. Все остальные города были стерты с лица Земли, остался один наш город. Те люди умерли не мучаясь, а нас всех ждет мучительная смерть. Она неизбежна, это я точно знаю. Но всегда должен быть выход из ситуации, и он, наверняка, есть. Этот выход, как мне кажется, скрыт в моих стихах. Но неужели можно подумать, что я писал стихи, сам не зная о чем? На самом деле, так всё и было. Я был будто в трансе, я не владел своим сознанием, не понимал, что я делаю. Возможно, кто-то или что-то дало мне помощь. И мне, во что бы то ни стало, нужно воспользоваться этой помощью”.
Я сидел на этом проклятом кресле уже целый день. Я не знал, что делать, я не мог выбраться – верёвки были прочные и разорвать их я при любом желании не смог бы. Вдруг я услышал крики из соседний комнаты, это кричала Наташа. Я стал вырываться, пытаясь разорвать эти проклятые верёвки, но я не мог. Где та сила, которая помогала мне раньше? Оказывается, я беспомощен! Я не могу помочь даже своему близкому человеку! Не могу спасти его! Кто же я после этого? “Да я, скотина!” – закричал я. Тут же в комнату ворвалась Угвандро. “Что за крики?” – спросила она. Я молчал, только лишь посмотрел на неё презрительным взглядом. “Еще раз крикнешь, я вколю тебе три транквилизатора, понятно!?” Я молчал, и думал. Она ушла. Думал о себе, о том, что ждет меня впереди, останется ли в живых Наташа, насчет себя я давно уже всё решил. В комнату вошёл Джек, Джек он или нет, мне было всё равно, лично я его буду называть так.
- Привет, вот тебе подарочек, - показывая мне отрезанный палец, сказал он.
- … - я молчал.
- Что, менее разговорчивым стал, но про книгу ты мне всё равно рано или поздно скажешь.
- …
- Не скажешь? Другой пальчик принесу. Хочешь другой?
- Нет, – тихо сказал я.
- Ну, вот видишь, какие хорошие пальчики у твоей Наташи. Ты сразу начинаешь говорить. Очень, очень хорошая у тебя девушка. Спокойная, только покричала немного, когда осталась без пальчика. Хочешь сказать мне, где книга?
- Нет, я больше не отвечу ни на один твой вопрос.
- Да? Ты уверен в этом?
- У тебя нет ни одного доказательства того, что моя девушка жива, и, что там именно моя девушка. Пока я не увижу её, я не отвечу тебе ни на один вопрос.
- Ты не увидишь её, и если даже увидишь, то только мёртвой.
- …
- Тебя не волнует судьба твоей девушки?
- …
- Хорошо! – сказал Джек и ушёл.
Как красив Павел, не описать словами. Я познакомилась с ним два года назад. Статный молодой человек с карими глазами, высокий ростом, сильный, мужественный, широкоплечий, из вещей предпочитает деловой стиль, а какие у него красивые волосы. А главное он настырный и всегда добивается своей цели. Именно, благодаря этим качествам он добился меня. На тот момент у меня был молодой человек, мы с ним отдыхали в кафе. И тут к нам, точнее ко мне, подошел Павел и сразу же поцеловал меня в губы. Мой молодой человек встал и хотел ударить Павла, но Павел, предотвратив удар и, ткнув ему пальцем в сонную артерию, посадил обратно за столик. После он сам сел поближе ко мне и у нас завязался диалог:
- Как зовут такую милую барышню?
- Юля – сказала я, и улыбалась – спасибо вам огромное, что вы отключили его, а то он мне надоел.
- Надоел собственный молодой человек?
- Да, вы представляете, ни разу не подарил мне пышные розы, одни лютики, ромашки. Из золота тоже ничего, а что говорить про машину и, про квартиру. Что это за молодой человек такой, который не может порадовать собственную девушку? Говорит, что любит, а что мне его слова. Слова доказываются поступками, а он говорит мне, что у него нет денег. А разве это мои проблемы, что у него их нет. Пусть ищет, находит, занимает, да, что угодно. Ради своей любимой девушки мог бы и побегать.
- А он, что не бегал, не занимал?
- Вот именно, что занимал, бегал, работал на нескольких работах в две смены. А мне время уделить? Один раз в выходной, это ж надо? Я даже думаю, что у него, наверное, на работе любовница была.
- Ну, а дальше.
- Что дальше? Зарабатывал хорошо, но, видите ли, у него мать с отцом болеют, а мне от этого, что? Не жарко и не холодно. Он должен тратить все деньги на меня и только на меня, а тем его родителям, что? Не долго ведь им жить осталось, совсем чуть-чуть. А он нет, хочет продлить им жизнь. Ну, ни скотина ли?
- Конечно, скотина! Для такой милой, красивой и доброй девушки мне бы ничего не было жалко. А вы хотите, чтобы я его убил?
- А вы сможете?
- Конечно, смогу, только попросите.
- Хорошо убейте его, только у меня на глазах! – сказала я.
- Я вижу вы очень интересная девушка, но для вас всё что угодно. Только взамен вы обязаны будете поменять своё имя на то, которое я вам предложу и делать все то, что я вам скажу. Вам я обещаю и квартиру, и дачу, и личный самолет, вообще всё, что захотите.
-Я согласна, - с горящими глазами сказала я.
Мы встали из столика. Павлик, как я позже узнала его имя, взял Алексея, моего теперь уже бывшего молодого человека и повел его к нашей машине, перед этим оставив 500 евро за наш ужин этому кафе. Он точно богатый и, главное, добрый подумала я, не то, что этот черствый Алексей! Мы вышли из кафе, и поехали куда-то.
Приехали мы в какое-то тёмное место, кругом ни души, никого. Это был порт. Вода. Так красиво. Алексей проснулся, но не смог убежать от нас, мы связали его.
- Что, что вы собрались со мной делать? – испуганно, говорил он.
- Да так, ничего особого, просто я хочу отомстить тебе, вот и всё, – сказала я.
- За что, за то, что я люблю тебя, и любил тебя всегда?
- Любил? В каком это месте. Где машина? Где красивая одежда, в которой я должна ходить на вечера, и на театральные премьеры. У меня одни лохмотья, вот этой маячке уже две недели. Стыд и позор мне! Все нормальные девчонки купили новую модель, а я? И ты говоришь ещё, что любишь.
- Любовь измеряется не деньгами, а отношениями двух людей.
- У нас с тобой никогда ничего не было. Никаких отношений, я тебя никогда не любила.
- Понятно. Убей меня, – опустив голову, сказал Алексей.
- Ты хочешь смерти? Ты даже не будешь умолять меня и Павлика о том, чтобы мы сохранили тебе жизнь?
- Нет! Убей меня.
- Мы не будем тебя убивать, можешь идти домой, Алексей – сказал Павел, и развязал веревки.
- Что ты, что ты делаешь, я хочу, чтобы он умер! – кричала я.
- Нет, пусть идет.
Алексей подошел к воде, посмотрел на своё отражение, посмотрел на меня, перекрестился, и упал в воду. Он умер. Я так была счастлива, что он хоть что-то сделал ради меня. Я подбежала к тому месту и увидела его тело, оно плавало в воде, оно было мёртвое. Но что меня огорчило, так это то, что не было крови. Я очень расстроилась, не такой я видела его смерть. Я думала, будут брызги крови, руки, ноги отлетят в разные стороны. Но ничего такого не было. Это единственный минус Павла, он не смог мне показать красивую смерть Алексея. Но в целом, он хорош, и он мне нравится, он сдержал своё обещание. Алексей умер. Я согласилась быть с ним, поменяла своё дурацкое имя Юля на нормальное – Угвандро. Спасибо, Павлу, он всегда такой выдумщик, такой веселый, и самое главное, добрый.

ГОРОД-РАССВЕТ(продолжение)

Сейчас я подошла к дому Максима и его девушки Наташи. Конечно, этой Наташе ещё далеко до меня. До такой совершенной красоты как у меня ей еще расти, и расти. А этот Максим так-то ничего. Широкоплечий, голубые глазки, брюнет, но какой он невоспитанный. Его просто привязали к креслу, хотели узнать про книгу, а он огрызаться стал, и ещё меня оскорбил. Вот не это бы качество, и тогда Максим был бы моим единственным. Дом как дом всё-таки у них, никаких изысков. Всё как-то бедно. В коридоре ничего нет, лишь голые стены. В гостиной старый комод, отклеивающиеся обои, два старых светильника, узкая кровать, пол весь трещит. Как они здесь живут? Нет, Максим мне не нужен, если только для встреч, но жить с ним, с бедным, я бы не стала. Наташа себя не ценит. Да и, кого ей ценить у себя? Невысокая ростом, грудь есть, но не такая как у меня, чистый взгляд, наивность – это, наверное, всё, что я могу сказать о ней. Так, что у нас в следующей комнате? А в комнате сидел молодой человек, лица его не было видно, кто это? – подумала я.
- Я Джек - сказал он, - а кто ты?
- Я Угвандро!
- Кто? У тебя имя есть?
- И тебе не нравится моё имя?
- Да, у тебя очень тупое имя и, вообще, что ты здесь забыла?
- Я ничего, а вот что здесь делаешь ты, мне непонятно.
- Кто ты такая, чтобы задавать мне такие вопросы, и чтобы находится здесь.
- Я, как кошка, могу ходить, где захочу и находиться тоже. И вообще, Максим попросил прийти сюда и проведать Наташу.
- По крайней мере, Максим и Наташа мои друзья, но про тебя они мне не рассказывали.
- Мне про тебя тоже. А что у тебя в руке?
- Мои стихи.
- Стихи? Можно я их почитаю?
- Нет! – сказал Джек, и, развернувшись, из рукава выкинул длинный меч. Голова Угвандро упала на пол. Джек встал, взял сумку со стола, положил туда голову, достал из её кармана куртки мобильный и зачитал последние строчки своего стихотворения:
Будущее жизни неси на руках,
Ведь смерть тебя ждет впереди.
Тело так и осталось стоять. Джек, не спеша, вышел из дома. Достал сигарету, закурил. На улице было темно. Небо покрылось какой-то чёрной густой краской. Он достал мобильник, набрал в нём номер Павла, и сказал ему:
- Твоя девушка будет мертва, если ты не отпустишь Максима и Наташу.
- Я их не отпущу ни за что! И если ты не вернешь мне Угвандро, то я убью Наташу.
- Хорошо, где встреча?
- Заброшенный порт, и, только не вздумай со мной играть мальчишка!
- Я уже давно не мальчишка, в скором времени я подъеду, жди меня, малыш.
Джек окончил разговор, положил мобильный обратно в карман и пошёл к порту. Интересно, сработает ли его уловка?
Сейчас я сидел в кресле и думал, действительно ли там моя девушка? А что, если он говорит правду? А что, если там действительно Натали? Нет, это исключено, это неправильно и невозможно, такого просто не может быть.
- Привет, Максим, - сказал Павел.
- До свидания! – крикнул я.
- А зачем кричать? А, нам плохо? Я понял. Вот это тебе поможет.
Он достал из кармана шприц, в нём была какая-то прозрачная жидкость, и тут же вколол мне его. Я не почувствовал никакой химической реакции, я не почувствовал ничего.
- Хорошо! Всё готово, а ты Максим готов? Сейчас ты умрешь! Но ты можешь помочь себе сам, я думаю, ты знаешь как, - сказал он.
- Как? – спросил я.
- Всё очень просто, я даю тебе пистолет, ты стреляешь себе сам в голову. Если этот вариант тебе не нравится, то специально для тебя у меня заготовлен другой вариант.
- Какой же?
- Я простреливаю тебе сначала ноги, потом две руки. Заметь, стрельну таким образом, что ходить и что-либо делать руками ты не сможешь. Потом я тебя отпущу, и дам тебе ровно две минуты на то, чтобы ты смог выбраться из здания. Если за две минуты ты не выберешься, то половина людей этого города погибнет. А ты будешь калекой!
- Мне нравится третий вариант, ты даешь мне пистолет, я из него стреляю тебе в голову. А потом смотрю, как ты умираешь.
Джек подошел к порту. Да! Здесь так мило! Вода, вода, кругом вода. Вода – это символ жизни, а Джек шел на смерть. Он достал ещё одну сигарету и закурил её. Он стоял и думал. Докурив сигарету, высокий ростом молодой человек, с зелеными пустыми глазами, пошел к входу.
- Хорошо, не буду тебя мучить, я просто стрельну в голову твоей девушки. Вот и всё! Павел ушел в другую комнату и затащил её сюда в месте со стулом. На стуле действительно сидела Наташа.
- Нет! Нет! – кричал я.
Он, не долго думая, достал пистолет, зарядил его и навел на мою единственную. Я кричал: “Нет!” Но было поздно. Он выстрелил. Выстрелил прямо в голову. Я перестал кричать, я смотрел с заплаканными глазами на Наташу. Она не двигалась, из её головы потекла кровь, красно-густая, она текла медленно по несколько капель. Они падали на пол. А пол с удовольствием принимал эту кровь. Время для меня остановилось, его просто не стало, оно исчезло. У Наташи такие красивые глаза, она сидела и смотрела на меня. Смотрела не моргая, не отводя взгляда. Вдруг, дверь вынесло - это Джек. Он достал из сумки голову и кинул её в Павла.
- Что, ты убил её? Ты убил её раньше звонка, ах ты скотина! Павел разбежался, и врезался в Джека. Джек упал. Павел стал душить его. А Наташа все смотрела на меня, я тоже смотрел только на неё, не отводя взгляда. Джек, ударив Павла коленом в живот, смог вырваться.
- А ты сам не скотина? Ты убил её, за что? – кричал Джек.
- Ради удовольствия, мой мальчик!
- Ради удовольствия?
- Да! Ради удовольствия, можно подумать, что ты не убивал людей ради удовольствия.
- Нет! Ради удовольствия не убивал, я убивал такой же сброд как ты! И все те смерти, что на моем счету, они оправданы.
- Может быть. Может быть…
Они кричали, но мне было не слышно, что они говорят. В голове мне слышались слова Натальи: Любимый, спаси, помоги, родной. Нет! – закричал я, - нет! А Наталья не успокаивалась, она смотрела на меня, смотрела, вновь и вновь и говорила, но губы её не шевелились. Нет! Я так больше не могу! Что же ты делаешь со мной? – кричал я. Но она не останавливалась, она говорила и говорила, смотря своими безжизненными глазами в мои пустые глаза.
Джек, откинув свой плащ, выкинул оттуда свой меч, Павел закрыл своё лицо рукой, тем самым, отбив удар. Джек держал кинжалы, а Павел вытащил свой блестящий длинный меч. Между ними началась драка на холодном оружии. Она была непродолжительной. Павел отбив удар кинжалом, порезал по руке Джека, и в этот же самый момент побежал к выходу. Джек не стал догонять его, он просто кинул кинжал ему вслед. Он попал в спину. Павел, морщась от боли, все-таки смог убежать. Он закрыл за собой металлическую дверь, и ввел восьмизначный код, который кроме него знала только Угвандро. Сейчас он был на порту, он посмотрел на воду, и побежал в сторону дороги. По дороге ехал старый дед на Ниве. Павел, разбежавшись, прыгнул в лобовое стекло машины, а бедный дед вылетел через заднее. Павел развернулся и поехал куда-то вдаль.
“Любимый… Милый… Родной… Максим.… Помоги! Помоги!” Я уже не мог сидеть на этом проклятом кресле, я хотел вырваться, убежать, да что угодно, но я просто не мог находиться здесь. Наташа смотрела на меня, из её глаз потекла кровь. Наташа плакала, и все из-за меня. Она вынесла столько страданий, и умерла она тоже из-за меня. Она пролила свои слезы. Нет! Нет! Нет! И еще раз. Нет! Я сидел и просто плакал. Мыслей в голове у меня не было. Я ничего не хотел. Наташа подмигнула мне, и улыбнулась. Я закрыл глаза, и закричал.

ГОРОД-РАССВЕТ(2 ЧАСТЬ)

А вот и 2 часть. Зацените:

Старый ветхий дом. Улица. Птицы летают вокруг этого дома. Они ещё не знают, что они ничего не смогут сделать. К этому дому подъезжает Волга, оттуда неспешным шагом выходит человек лет тридцати. Высокий, широкоплечий, черты лица напоминают молодого Брежнева. В его руках ютится маленький ребенок, он не кричит, он давно уснул. Отец подходит к этому старому дому. На нём вывеска: “Детский дом №15”. Отец, посмотрев на малыша, идет к входу. Стучит в дверь, ему открывает молодая девушка, работающая здесь.
- Здравствуйте! – говорит она.
- Вот, - не здороваясь говорит отец, - это ребенок. Я отдаю его вам. Вы оформите на него все нужные документы. После чего пойдете на речку, где вас будет ждать моя жена. Она вам заплатит. На речке вы должны будете утопить ребенка, но только после того, как будут готовы документы. На приготовление я вам даю сутки. Если вы не успеете, то все ваши близкие погибнут, конечно, случайно, если вы не утопите ребенка завтра, то произойдет, то же самое. До свидания!
Он развернулся, пошел к машине. Сел в неё и поехал. На заднем сидении сидела его жена. Почему-то она не дышала, но муж не принял это во внимание и поехал.
Молодая девушка посмотрела на ребенка и сказала: “Все будет хорошо”.
Я проснулся в каком-то странном месте. Первое, что я увидел, так это потолок, он был белый, отштукатуренный. Я сел на кровать и посмотрел по сторонам. Что я увидел, было для меня очень странным. В комнате стояло много кроватей, и на каждой кровати спал ребенок. Я встал, почувствовал себя, будто не в своем теле и пошел к зеркалу. Там я увидел не себя, а какого-то парнишку. Я подвигал головой и он подвигал ею, я показал ему средний палец, и в ответ он показал мне то же. У меня был шок. Я, будучи семнадцатилетним парнем, превратился в шестилетнего удальца. Это неправильно и невозможно! Как это случилось? Хотя, неважно, может быть это сон, и всё вскоре пройдет? Может быть, это галлюцинации? Я не знаю, но раз судьба забросила меня сюда, то придется смириться с этим. А что, если я останусь здесь навсегда? Нет, унывать не нужно, нужно всё распознать, нужно выбраться, понять, кто я здесь, кто все остальные и, главное, где я.
- Эй, уже проснулся Максимка? – спросила меня, как я понял в дальнейшем, воспитательница.
- Да! – ответил я детским голосом, что даже вздрогнул. А где я? Где папа и мама?
- Ты, Максимка, так не беспокойся, здесь ты ненадолго. Скоро приедут твои папа и мама и заберут тебя, а пока ты должен пожить здесь.
- Здесь, это где?
- Здесь – это в детском доме, сюда родители на время приводят своих малышей, ну, когда они уезжают куда-нибудь, но не могут тебя взять.
- А как скоро они приедут?
- Скоро Максим, скоро.
- Вы говорите правду или лжете мне?
- Что ты Максим? Мы никогда не обманываем, взрослые никогда не лгут маленьким деткам.
- Это неправда, тетя. Взрослые, как раз таки всегда лгут. Уж, поверьте мне.
- Ты что? Как тебе не стыдно? Тетя тебя хоть раз обманывала?
- Да, вы меня обманули только что. Родители либо пьют, либо отказываются от детей, но никак не уезжают на время.
- Да, Максим, ты, наверное, голоден. Пошли, покушаем, но перед этим, сделай зарядку.
- Пошли, тетя.
Теперь я знаю, где я, но, сколько времени я провел здесь, неизвестно. Радует одно, я смогу поесть.
8.00. В столовую меня завела тетя. Она сказала мне идти к своей группе. Но я, не зная куда идти, пошел за ней. Она направлялась к повару, молодой красивой и всячески привлекательной девушки. Ее черные волосы приводили меня в восторг, от которого у меня кружилась голова. Я хотел, чтобы та женщина, тетя, сказала мне куда идти. И, ненароком, услышал их разговор.
- Что мне делать Евгения Владимировна? – спрашивала девушка.
- Да ничего не делай Вера, вернее, сделай так, как сказал тебе тот мужчина, - сказала женщина.
- Я не смогу так поступить. Ты что с ума сошла, убить ребенка?
- Нет, как раз я не сошла с ума, в отличие от тебя. Ты хочешь потерять свою семью или ты хочешь сама лежать в гробу.
- Лучше я лягу в гроб, чем этот ребенок.
- Ну, знай, как хочешь – твоё дело. Я тебе дала совет, дала помощь, я чиста перед Богом.
- Эй, а ты, что здесь делаешь? – спросила меня Евгения Владимировна.
- Я? Я искал вас.
- Зачем меня искать, быстро марш за стол к своей группе.
- Но я не знаю, где моя группа.
- Что ты не знаешь? За шесть лет, проведенных здесь, ты не знаешь, где твоя группа. Тебе, что память отшибло? А может быть, ты вовсе и не голоден? Выйди из столовой, постой, подумай, может, к обеду вспомнишь, а если нет, то придется тебе провести денёк без пищи.
- Но…
- Выйди, живо!
Я пошел к выходу. Правильно она сказала: “Подумай”. Сейчас действительно мне стоит подумать. Я вышел из столовой, сел на стул. Итак, я здесь, значит, шесть лет, с самого рождения. Кстати, интересно было бы узнать, когда я родился. Но это не главное. Главное – ребёнок. Его, как я понял, нужно убить той девушке, но зачем. Как всегда, мне неизвестно цели. Почему всегда так? Почему люди сначала делают, а потом думают? Почему чаще делают то, о чем будут жалеть всю жизнь? Но, слава Богу, эта девушка не такая. И имя у неё характерное – Вера. Она верит в Бога, верит в то, что поступки, неважно какие, плохие или хорошие, всегда влекут за собой ответственность. И в первую очередь перед самим собой, а только потом перед людьми, перед обществом. Мне интересно, как смотрит на себя в зеркало Евгения Владимировна? Наверное, как обычно. Она просто привыкла так жить, точнее существовать. Разве Человек, именно человек с большой буквы, скажет такое: “Ну, знай, как хочешь – твоё дело. Я тебе дала совет, дала помощь, я чиста перед Богом”? Нет! Человек никогда не скажет так. И спрашивается, какой это совет дала Евгения Владимировна? Убить ребенка, вот и всё. Мертвый ребенок – никаких проблем. И ещё она говорит, что она чиста перед Богом. Всегда было и будет так, что человек становится Человеком благодаря своим поступкам, но никак не благодаря голым словам, но это на Евгению Владимировну ни в коем разе не распространяется.
8.30. Я сидел на стуле и думал. Думал, как мне выбраться отсюда, что будет с тем малышом, что будет с Верой. Как вдруг ко мне подбежал какой-то парень, сел ко мне на колени и попросил меня прочитать ему сказку.
- Извини, но я не прочитаю тебе никакой сказки.
- П.…п.…почему? – жалобно спросил он.
- Потому что я не знаю ни одной сказки.
- Очень жаль – сказал он грубым голосом и, ударив меня в лицо, исчез.
- Что за чертовщина?
- Это не чертовщина, это… - сказала мне Вера и исчезла.
- Максим, Максим, Максим! “Любимый… Милый… Родной… Максим.… Помоги! Помоги!”
- Наташа? Наташа! Где ты? Я встал со стула и пошел прямо по коридору.
- Я здесь. В конце коридора промелькнул её силуэт. Я здесь.
Она стояла прямо передо мной. Я здесь – послышался звук сзади. Я обернулся и увидел там несколько сотен копий Натали. Я здесь – говорили они. Мы здесь, мы с тобой, помоги, помоги!
- Помоги себе сам, помогай – кричал Джек. На несколько секунд я увидел его, увидел ту комнату, в которой я просидел целый день, привязанный к стулу. Но в этот же момент я увидел пустоту, а позже белый, отштукатуренный потолок. Ту же комнату, тех же спящих детей, ту же Евгению Владимировну. Она говорила мне то же самое, что и в прошлый раз:
- Здесь – это в детском доме, сюда родители на время приводят своих малышей, ну, когда они уезжают куда-нибудь, но не могут тебя взять.
- А как скоро они приедут?
- Скоро Максим, скоро.
- Вы говорите правду или лжете мне?
- Что ты Максим? Мы никогда не обманываем, взрослые никогда не лгут маленьким деткам.
- Это неправда, тетя. Взрослые, как раз таки всегда лгут. Уж, поверьте мне.
- Ты что? Как тебе не стыдно? Тетя тебя хоть раз обманывала?
- Да, вы меня обманули только что. Родители либо пьют, либо отказываются от детей, но никак не уезжают на время.
- Да, Максим, ты, наверное, голоден. Пошли, покушаем, но перед этим, сделай зарядку.
- Пошли, тетя.
Отвечал я ей так же, как и в прошлый раз, но странно, я не хотел ей отвечать также. Все те события, что были раннее, полностью повторились. Меня опять выгнали из столовой, опять я слышал разговор, но сидеть на стуле я не решился. Я просто пошел по коридору. Прогулка была недолгой, охранник меня остановил, спросил, почему я без группы, куда иду и где мой воспитатель. Вразумительных ответов он не услышал и привел меня обратно в столовую.
8.15. В столовой Евгения Владимировна быстро посадила меня к моей группе, поговорила с охранником, а после сказала мне, чтобы я остался здесь после того, как весь Детдом поест.
- Итак, за то, что этот охранник пожалуется на меня и меня лишат премии, ты наказан. Ты должен будешь вымыть все столовые предметы, а ближе к обеду накрыть на стол всей нашей группе шестилеток. Ты понял?
- Да, я сделаю это, но на следующий месяц вас не лишат премии, а сразу уволят.
- Уволят меня? Я единственный воспитатель в этом Детдоме для малышей. Ты об этом знал?
- Не велика потеря! – сказал я и побежал на кухню.
- Ну, щенок, ты у меня еще побегаешь!
8.25. Столовая была большой, особенно, для шестилетнего мальчика. Какое-то царство столов и стульев. Я начал своё “грязное” дело. Сперва я убрал стаканы и ложки, после убрал тарелки. Ну а завершением моего ренессанса было мытье столов. О, эти столы. Их здесь, наверное, штук сто. Я всё вымыл часам к одиннадцати и посмотрел в окно. Кстати, окон в столовой было не намного меньше, чем столов. Там я увидел ребятню, они прыгали, смеялись, играли. Точно таким же было моё детство. Узкие улочки, деревянные домики, машинки, друзья. Сейчас этого у меня нет. Те друзья, которые были, никогда не смогут появиться здесь, машинки сейчас меня не прельщают. Деревянные домики мне не нужны, моя жизнь – деревянный дом, чёрный, безжизненный, жестокий. Лишь узкие улочки преследуют меня и я все ещё не нашел широкую дорогу – дорогу понимания, и, главное, помощи. Детвора все ещё бегала, будь мне на самом деле шесть лет, я бы завидовал им, но нет, я уже не стал обращать на них внимание. Я смотрел на восход солнца. Эти оранжево-желтые оттенки несли мне столько надежды, сколько не несут ни одни слова. Вера, оказывается, смотрела на меня всё это время, она подошла ко мне, обняла и сказала лишь три слова: “Всё будет хорошо”. Она, молодая девушка, поняла меня без слов. Вера, также как и я, верит в светлое будущее и, именно это помогает мне и ей не сойти с ума в этом сумасшедшем мире. Хотя, возможно, она говорит это многим, ведь я для неё сирота, а сирот нужно жалеть. Конечно, она не знает, что я семнадцатилетний парень, что я вообще из другого мира. Вера – добрый человек, понимающий и умеющий утешить. Я разговаривал с ней на протяжении всего утра. Мы вместе с ней расставляли тарелки, чашки, в общем, столовые предметы. Вместе наполняли эти чашки, тарелки. И в разговоре с ней я понял, что она единственная в своем роде. Много есть хороший людей, но Вера – это чистый человек. Ни одного злого слова о своей работе, о своих коллегах, хотя работа и коллеги у Веры вовсе не идеальны, а порой представляют из себя: “Мы Бога любим, но на деле этого никому не покажем”. И Вера живет здесь. Она чистый лебедь в чёрном озере. И встает вопрос: “Почему”? Почему она обязана убить того ребенка, а если не убьет, то должна платить за это? Почему ей выпал этот крест? Я не знаю, пусть каждый решит сам, пусть каждый найдет ответ в себе. Я думаю, мои дальнейшие рассуждения здесь бессмысленны.
После одиннадцати я и Вера накрывали на стол и к двенадцати, когда забежали детдомовцы, всё было готово. Я не стал обедать, а пошел по улице, решил просто погулять. Прогулка была долгой, я опять думал. Подойдя к речке, я сел на берег, закрыл глаза и увидел Евгению Владимировну, она несла ребёнка, нет, не шестилетнего, а совсем младенца, подошла сюда, к берегу, и стала топить его. Когда я открыл глаза, я был уже в столовой возле окна. Я смотрел на восход солнца. Ко мне сзади подошел Джек, обнял меня и сказал: “Все будет хорошо”. Нет, я не думаю, что все уже будет хорошо, всё замечательно плохо.
- Откуда ты здесь? – спросил я.
- Оттуда же откуда и ты, – сказал он.
- Ты из города, из реального мира?
- Нет, я пришел сюда, чтобы убить тебя.
- Замечательно, делай свое грязное дело, но перед этим ответь на мой вопрос.
- Я пришел сюда за тем, за чем и ты.
- Я сам не знаю цель своего визита, а ты знаешь?
- Ты прекрасно понимаешь цель своего визита.
- Нет, я не понимаю, я вообще не хотел сюда приходить.
- Ты хотел сюда прийти, и ты оказался здесь. Твое подсознание привело тебя сюда, твои тайные мечты. О чем ты мечтаешь?
- О жизни с любимым человеком и о спокойствие.
- Этот мир дает тебе всё это?
- Нет.
- Ты ответил только на половину правильно.
- Да, сейчас у меня спокойная жизнь, но не до такой уж степени спокойная, какой бы мне её хотелось видеть.
- В чем заключается твое не спокойствие?
- В смерти ребёнка.
- Это смерть нужна, смерть ребенка будет ключевым переходом между мирами.
- Но я не хочу, чтобы этот ребенок умер.
- Ты можешь помочь ему, но тем самым тебе придется сделать выбор.
- Какой выбор?
- Выбор между жизнью Веры и жизнью ребёнка.
- А если я не хочу делать выбор?
- Тебе придется, иначе у тебя есть другой выбор – умереть сейчас.
- Если ты убьешь меня сейчас, что будет с Верой и ребёнком?
- Они умрут.
- Тогда я не собираюсь погибать, тем более от твоей руки.
- Тебе придется.
- Это почему? Ты же сам сказал, что будет выбор.
- Выбор будет между жизнью Веры и жизнью ребёнка.
- Понятно, - сказал я и побежал из столовой. Выбежав на улицу, я оглянулся - Джек стоял у окна и смотрел на меня, он даже не стал гнаться за мной. Когда я повернулся, то я увидел Наташу, ее закрытые глаза, из которых капала кровь, её, пробитый пулей лоб. Она улыбалась.
- Максим, поцелуй меня, - сказала она.
Я оттолкнул её и побежал дальше. Полдень сменился ночью, пошёл дождь. Дождь был странный, только почувствовав странный вкус и привыкнув к темноте, я понял, что дождь из крови. Наташа побежала за мной. Я, выбежав из детдома, побежал к дороге. На дороге не было ни души, а кругом был только лес. Бежать мне было некуда. Но раз это моё подсознание я, наверное, могу что-то сделать. Я закрыл глаза и представил, что я нахожусь у речки, что сейчас уже день и в столовой обедают детдомовцы. Когда я открыл глаза, я оказался у неё. Было светло, и я слышал шум детей, доносящийся из столовой. Я глубоко вздохнул, встал и пошел к своей группе.
12.26. Опять эта столовая, как она мне надоела. Когда я открывал дверь, я уже не тянулся к ручке, рост мне позволял открыть её без труда. Я опять стал самим собой? Я вошел в столовую, подошел к зеркалу и увидел свое нормальное отражение. Нормальное – это, значит, по своему действительному возрасту. Сразу же встала Евгения Владимировна, подошла ко мне и завела разговор, если это вообще возможно назвать разговором:
- Эй, эй, куда это вы вошли молодой человек? Что-то я вас не помню, вы откуда?
- Вам не обязательно знать, откуда я.
- Нет, мне это нужно знать, и, вообще, выйдите из помещения, кто вас сюда пустил?
- Сюда меня пустил охранник – это, во-первых, во-вторых, я не выйду отсюда, пока не выясню несколько вопросов у вас, в-третьих, я еще раз повторяю, вам не нужно знать, кто я.
- Ну, вы наглец, был бы ты в детдоме, ты бы у меня по струночке ходил.
- Мы уже на ты? Ну, раз так, начнем. Как давно ты здесь работаешь, и сколько выговоров ты получила за всю свою рабочую практику?
- Что? Ну, ты совсем обнаглел. Это что, допрос?
- Да, именно так.
- Да пошел ты – сказала Евгения Владимировна. Развернувшись, она направилась за свой стол и, по-видимому, рассказала об этом случае коллегам по работе, они все смеялись. Я, не думая, подошел к столу.
- А где маленький шестилетний мальчик по имени Максим?
- Какой еще такой мальчик, у нас Максимов около шестидесяти человек.
- По фамилии Надеждин.
- Нет, такого мальчика у нас никогда не было.
- Как так?
- А вот так.
- Понятно, до свидания.
Значит, мне опять ничего не понятно, но у меня есть шанс, благодаря своему возрасту и виду, выяснить, где я и что это за место. Выйдя из столовой, я направился к выходу. Охранник даже не посмотрел в мою сторону, он, наверное, не увидел меня. Я вышел на шоссе и стал голосовать. Один добрый человек остановил свою машину, я сказал ему, что мне нужно в город. На что он дал мне согласие. Я сел на заднее сиденье и возле меня, в темноте, так как стекла были затемненные, сидела женщину. Она сидела не двигаясь, она даже не дышала. Мне как всегда везет, на этот раз я попал в машину к убийце и маньяку, но может быть, это того стоит?

12.42. Дорога была пустой. Вокруг тополя, сосны, берёзы, ели – все этого не занимать нашему русскому лесу. Ехали мы быстро, где-то километров 200 в час. Неужели ДПС спит? Я молчал и смотрел на эту женщину. Маньяк первым завел разговор:
- Красивая она, неправда ли?
- Извини, но я не вижу её в темноте.
- Но силуэт же видишь.
- Силуэт вижу. Да, фигура очень красивая.
- Вот и она мне очень сильно нравиться, не могу от неё отвыкнуть, не хочу её отпускать.
- А почему ты её не отпустишь?
- Потому что я люблю её.
- Но она же уже…
- Мертва? Да, я знаю, но ночью она оживает и говорит со мной.
- Это как?
- Открывает глаза, выходит из машины и просто говорит, ну, как мы сейчас.
- А ребёнок у вас есть?
- Ребёнок? Ребенок… Когда-то был.
- А что с ним сейчас?
- Сейчас его уже не должно быть.
- Что значит не должно быть?
- Э, то есть он сейчас мертв.
- А как он умер?
- Умер? Как? Обычно, как все наши дети, его утопи, ну, то есть он утонул. Мне тяжело об этом говорить.
- У вас несколько детей?
- Много, когда она просыпается, она просит меня о ребёнке. Я выполняю её желания, и на данный момент она родила нам восемь дочерей.
- Понятно.
- Нет, э, как к вам обратится?
- Максим.
- Вот, Максим, мне все не понятно. Моя жена заставляет делать документы на всех этих сыновей и заставляет меня отдавать всех в Детский дом №15.
- Как, она, мертвая, может вам приказывать?
- Я же говорил, что она говорит со мной ночью.
- Вы, Гоголя читали? Мертвые души, помните?
- Нет, я первый раз слышу о таком писателе.
- Там, молодой человек покупал души людей, мертвых, и таким образом хотел заработать себе на жизнь. Только зачем вашей мертвой жене делать это, я думаю, деньги ей не нужны.
После этих слов я не услышал ответа.
- Эй, вам не хорошо, все в порядке? - спрашивал я.
В ответ мне было одно лишь молчание, я, похлопав его по плечу, повернул к себе. Теперь не дышал он.
12.59. – Успокойтесь, - сказала мертвая женщина, - с вами ничего не случится плохого, пока вы сами не приведете к этому. Моё имя Екатерина, я являюсь в этом городе главной. Я, можно так выразиться, Верховная Богиня Всего. Я – женщина-рассвет и в честь меня назван город, в который вы Максим отправляетесь.
Я сидел изумленный и пытался разглядеть её лицо, но мне не удалось его увидеть. Тогда я повернулся в другую сторону и смотрел на окружающий пейзаж через автомобильное окно Волги. Я увидел, что недалеко от меня летит стая ворон, а вот и, наконец, въезд в город. Выглядел он следующим образом: “Добро пожаловать в город-РАССВЕТ!” На буквах слова рассвет сидели тоже вороны. Когда мы проехали эту вывеску, вороны улетели с букв и стали лететь над Волгой.
- Это для вашей безопасности, Максим.
- Для моей безопасности? Я думаю, наивысшую опасность представляете вы!
- Нет, ты ошибаешься Максим. Я не сделаю тебе ничего плохого, пока ты сам не приведешь к этому. Главную опасность для себя и для города представляешь здесь именно ты!
- Неудивительно.
- Да, ты совершенно прав – неудивительно. Джек в этом мире и твоя мертвая девушка – это всего лишь приманка для того, чтобы ты стал самим собой в этом мире.
- Значит, на самом деле Наташа жива?
- Боюсь тебя огорчить, в твоем мире её не существует.
- Спасибо за честность.
- Пожалуйста.
-Я не понимаю одного, зачем меня надо было втягивать во все это?
- Скоро поймешь. Максим ты не забыл, что ты хотел сделать здесь в первую очередь?
- Спасти младенца.
- Так чего же ты ждешь, отправляйся к нему на помощь. И помни, наша с тобой встреча не за горами. До свидания, Максим. Максим Надеждин.
12.27. Я открыл глаза, увидев, что я опять на берегу реки, я встал и посмотрел на своё отражение. Из воды на меня глядел шестилетний парень. Замечательно, я снова юнец! Ну, что же, значит так нужно. Нужно идти в столовую и пусть всё идет своим чередом. Я встал и пошел к столовой. При этом в голове у меня вертелись мысли, я пытался всё воссоединить в одну цепочку, но многое не сходилось. Во-первых, что это за место? Во-вторых, кто такая Екатерина? В-третьих, она сама приказала своему мужу убить своего ребенка, но в то же время она просит меня спасти его и, почему-то, именно, в этом заключается какая-то неизвестная мне миссия. В-четвертых, почему в этом мире Наташа и Джек против меня, хотя в реальном мире Наташа никогда бы не предала меня и Джеку моя смерть в данный момент просто невыгодна. Что-то здесь не так, но что, я выясню только после спасения ребёнка.
12.35. А вот и столовая, из неё уже валит ребятня и Евгения Владимировна кого-то ищет. Я подошел к ней:
- Вы меня ищите, - спросил я.
- Да! Где ты пропадал? Все Максим пообедать не успеешь, пора на прогулку, а потом сончас.
- Да я особо и не голоден.
- Тем лучше, – сказала Евгения Владимировна и, сказав мне, чтоб я нашел себе пару, пошла вперед нашей детской колонны. Колонна тронулась, я, не думая, взял за руку какую-то девочку, и мы пошли гулять. Обошли мы, наверное, весь детдом. Картина разительно отличалась от предыдущей. Вначале я увидел какое-то несчитанное количество маленьких домиков, потом песочницу, красивый парк, в котором одни деревья и пара скамеек, три высоких летних горки, бассейн, в который просилась вся моя группа, ту речку, на берегу которой я просидел немало времени и совершенно превосходное поле для игр. Во мне проснулся ребёнок, я захотел опять попрыгать, побегать, в общем, повалять дурака.
- Все по двое заходят в детдом, неспешно! – кричала Евгения Владимировна.
Мы зашли. Здесь всё было серо, никакой жизни. Серые стены, обычные обрывки ленолиума, где-то откалывающееся плитка, сыплющиеся штукатурка с потолка, совершенно равнодушные воспитатели и злой охранник, дежурящий у входа. Нас повели в спальни, каждый быстро лег на свою кровать и уснул, а я стоял перед входом и думал, а где же моя? Когда легли все, я увидел свободную койку и пошел к ней. Лежа я пытался заснуть, но долгое время не мог. Все же, когда я закрыл глаза, ко мне пришел сон. Этот сон я не забуду в своей жизни никогда!
13.01 Мне приснилась речка. Обычная, никаких изысков. Речка возле нашего детдома. А в ней купались дети, точнее не купались, а плыли по течению. Все они были мертвы. Вдруг в мой сон пробралась Вера, она несла ребенка и решилась утопить его в этой реке. Она подошла к берегу и опустила ребенка в воду, удерживая его под водой несколько минут. Когда она его утопила, она встала, помахала рукой этому младенцу и сказала: “Все будет хорошо”. Как только она собралась уходить, ребенок, которого она топила, заплакал, а за ним и все те, кто был здесь утоплен несколько лет назад. Вера, выпучив глаза, повернулась и увидела в реке сотни младенцев. Плач был невыносим и по звукам мог превзойти даже шум от самолета. Вера заплакала вместе с теми детьми и, разбежавшись, прыгнула к ним в воду. Она стала вытаскивать каждого из них и, когда она выходила на берег, в её руках был не ребенок, а небольшая кучка червей. Вера закричала. Она стряхнула в страхе этих червей и побежала в детдом, там она хотела найти для себя защиту. Забежав в ванную комнату, Вера хотела помыть руки и успокоится, но после убийства ребёнка не все так просто. Этот ребенок преследовал её повсюду, сейчас он плакал в раковине, потом в ванной, вообще везде, где есть вода. Веру окружал этот плач и она, не выдержав, покончила жизнь самоубийством. Она утопилась в этой же реке.
14.01. Я проснулся. А что, если всё будет так, как было во сне? Что, если эта река станет кладбищем?
- Пора вставать! – сказала Евгения Владимировна, зайдя к нам.
Кто неохотно, а кто-то, как я, встал без проблем. У меня сегодня очень трудный вечер, надо быть готовым ко всему. И, наконец, понять, кто будет топить ребенка. Евгения Владимировна или Вера?
Мы пошли всей группой в столовую. Ничего интересного со мной не случилось, только к вечеру, мне нужно было пробраться к реке так, чтобы меня не заметил охранник, и остановить ту, которая хочет смерти ребенка. Но до вечера еще так много времени, что я успею подготовиться и изучить этот детдом от и до.
20.39. Вся наша группа лежала в это время на койках, большинство спало, некоторые делали вид, что они спят, а я просто лежал и смотрел в темноте на потолок. К тому же я прислушивался к любому звуку, шороху, шуму. Когда всё утихло, я встал. Выйдя из комнаты, я пошел прямо по коридору, на своем пути я не встретил ни одного человека. А вот и дверь. Я вышел на улицу, в будке охранника мерцала лампада, он читал какую-то книгу. Я, присев, пробрался к воротам, которые мне ещё предстояло открыть. Как их открыть? Может кинуть что-нибудь с земли? Да, подойдет вот этот камень. Я кинул камень во входную дверь. Небольшой шум. Охранник, навострив взгляд, вышел из будки и пошел в сторону двери. Я тем временем открыл ворота, закрыл их и пошел в кусты возле реки. Благо рост позволял мне сидеть там незаметно. Просидел там я недолго.
21.06. К реке, неспешна, держа, что-то в руках подходит женщина. Женщина пожилая, невысокая ростом, полноватая, с очень длинными черными волосами и глазами того же цвета. “Так это же Евгения Владимировна”! – подумал я. Она решила убить этого ребенка, слава Богу, что на её месте я не увидел Веру. В руках у неё действительно маленький младенец, она опускает руки к воде, и я выбегаю из кустов и ударом сзади по голове, конечно же, не без помощи камня, валю Евгению на землю. В этот же самый момент в темноте просвечивается знакомый мне силуэт – это Екатерина.
- Спасибо, Максим, что спас моего единственного сына.
- Пожалуйста, но почему вы сказали своему мужу убить его.
- Нет, я не хотела его смерти. Просто, таким образом, я и ты короновали его.
- Что?
- После моей смерти он будет главным, Верховным Божеством Всего.
- А при чем здесь я?
- Ты должен был показать ему, что чем-то приходится жертвовать. Вот и сейчас ты пожертвовал жизнью этой женщины ради его спасения. И в будущем Павел, именно так я назову его, не будет бояться лишить кого-то жизни ради высших идеалов.
- Что? Евгения Владимировна мертва?
- Да! Подумаешь.
- Что значит подумаешь. У неё тоже есть семья, у неё тоже есть дети. Вот, как вы правители всего поступаете с человеческими жизнями.
- Ты сам убил её.
- Я бы её не убил, если бы не ваш тупой ритуал коронации Павла. Павла? Погодите, погодите, кажется, я начинаю понимать, все понимать. Одно я знаю точно, вы никогда не будете правителями нашей души.
- Я уже правитель твоей судьбы и ты никогда не сможешь вернуться обратно в свой мир!
Тут же ко мне подлетели птицы, как ни странно вороны, причем их была целая стая. Они подхватили меня и закинули в машину. Собою я разбил заднее окно, которое тут же восстановилось. За рулем сидел мой знакомый, муж Екатерины. “Поехали”! – крикнул он. И машина тронулась с места как бешеная. Екатерина стояла и смотрела, как меня увозят, после махнула рукой, и тело Евгении Владимировны исчезло. Ребенок, лежавший на земле, подлетел на руки к ней и она, убрав все следы, испарилась. Это место больше никому не могло напомнить о смерти и о том горе, которое вынесло наша многострадальная земля.

Город-Рассвет

А вот и наконец третья часть моего рассказа, заключительная. Спасибо всем тем, кто прочитал мой рассказ и остался довольным после прочитанного, спасибо тем, кто не читал его, но пробежал глазами, спасибо всем, кто оставлял отзывы по моему рассказу. И если вы остались довольны, то я только рад, потому что рассказ писался именно для вас, читателей. Третья часть не исключение и я надеюсь, что она даст вам какие-то новые ощущения.

Вот и она:
Сколько я работаю здесь, на этом чертовом заводе? Наверное, вечность. Я помню, мальчишкой бегал по этим странным коридорам, помню, как мой отец стоял здесь, а я, ничего не понимая, резвился, веселился, смеялся и случайно разбил какую-то колбу. За этот инцидент отца уволили, а на его место взяли меня. Таким нехитрым способом я стал генетиком. Моя работа проста, она заключается в том, что мне нужно следить за сохранностью плода. Вот и вся работа. Плод этот принесли подданные нашей госпожи, Верховной Богини Всего. Говорят, что это её сын, но это только слухи. Да и никто не решится вслух сказать, как на самом деле. Плод этот вымахал уже больших размеров, сейчас ему, наверное, лет семь. Зачем хранить своего сына, если это действительно её сын, в таком возрасте в этой огромной колбе? Может она хочет вырастить безмозглого, беззащитного, слабого взрослого ребёнка? Плод открыл глаза, посмотрел на меня и издал несколько пронзительных криков. Прибежали какие-то люди в масках, взяли меня за воротник и потащили с завода. Они закинули меня в машину, привезли на кладбище и дали лопату. Сказали они немного: “Копай”! Я не стал сам копать себе могилу, отбросив лопату им в ноги. На что один из них ударил меня, после чего положил в деревянный гроб и меня живого заколотили там. Я стал кричать, паниковать, долбить крышку, за что получил выстрел из пистолета в ногу. Я закричал ещё громче, только уже из-за боли. Лежа в гробу, я услышал звук трактора, он копал мне яму. Что же Влад, погибать, так погибать. Сейчас я уже ничего не смогу сделать. Трактор докапал яму, мой гроб подняли на некоторую высоту и опустили в землю. Сейчас я стал с ней близок, как никогда.
- Добрый вечер, Вера, – сказал неизвестный голос.
- Здравствуйте, - сказала она, чуть ли не роняя телефонную трубку. Просто она всё поняла.
- Я звоню вам с печальным известием. Ваш муж погиб на производстве, наша компания будет выплачивать вам деньги…
Вера положила трубку, не дослушав звонившего. Села на кресло и заплакала. Она знала, что на самом деле он погиб не на производстве, а его убили. Но, что-либо знать в этом городе бессмысленно, лучше не знать ничего. Так лучше и безопасней жить, точнее существовать.
Быть может, ночь время сна, но я не хотел спать. Да и как можно уснуть с простреленной ногой, да ещё и в гробу. Я пролежал здесь где-то минут тридцать, кровь все ещё сочилась из раны, наверное, будет заражение, так как на рану сыпется земля. Что же делать? Надо как-то перебинтовать рану, но опять же я не могу пошевелиться. Придется ждать, ждать, возможно, чуда. Сам помочь себе в этой ситуации я не смогу.
Максима посадили в тюрьму семь лет назад, после того, как он спас ребенка, точнее короновал его вместе с женщиной-Рассвет. Его посадили сюда за то, что он не захотел продолжить сотрудничество с ней. После этих семи лет Максим стал ни каким-то молодым парнем, а взрослым сильным мужиком. На лице его красовалась щетина, слава Богу, усы он брил, глаза стали более вдумчивыми и еще более безжизненными, чем раньше, ростом он, конечно, стал выше, мышечная масса поражала воображение: сильные руки, ноги, пресс. Ну и ум, и мысли, и любовь – все осталось в сердце Максима, он все ещё надеялся встретить Наташу, спасти её. Кстати, больше она не появлялась, и Джек куда-то пропал. Только одно было странно – сны. Каждый вечер ему снился какой-то парень, который лежал в гробу и просил о помощи. “Как я могу помочь ему?” – думал он. Надо было находить решение, времени оставалось все меньше и меньше. “Любимый… Милый… Родной… Максим.… Помоги! Помоги!” – шептала Наташа, она появилась.
- Она появилась, ты появилась! – радостно кричал Максим. Шум разнесся по всей тюрьме, в каждую камеру и в каждое ухо. Сразу же подоспела охрана.
- Что за крики? Быстро заткнулся, заключенный, - сказал наблюдатель.
- Она появилась, ты появилась! – кричал Максим.
- Что за чертовщина?
Когда он открыл камеру, Максим перестал кричать, он посмотрел на него, ухмыльнулся и мгновенно свернул ему шею. “Она появилась! – сказал Максим, посмотрев в мертвые глаза смотрителя – появилась!” Быстро выбежав из камеры, Максим побежал к выходу, нужно спешить. Навстречу ему со всех сторон выбежало четырнадцать охранников, каждый с автоматом и с бронежилетом. Максим продолжал бежать изо всех сил, но неожиданно наткнулся на четырех из них. Они нацелили свои автоматы на него и стали стрелять. Из четырех дул автомата полетели пули, одна за другой. Время остановилось, пуля попала в голову Максиму, он упал и перестал дышать. Только его глаза были живы. Он смотрел на потолок, белый отштукатуренный потолок, который он не забудет никогда, его белые очертания и чистый белый цвет, который дает надежду и в то же время горе от несбывшейся мечты, которая ведет к разочарованию от своей судьбы.
Ночь. Только луна освещает дорогу, по которой идет молодая девушка, как ни странно с лопатой. Она собралась вытащить кого-то из могилы? Возможно и так. Эта девушка наклонялась к каждой могиле и трогала землю, после чего направлялась к другим. И так пока она не нашла нужную. Пока она искала, ночь отдавала свои полномочия утру. “Нужно торопиться, Вера. Быстрее! Быстрее!” – шептал ей внутренний голос. Стук. Стук лопаты об дерево. Вера прыгнула в яму и стала открывать крышку гроба, она не поддавалась. Вдруг Вера заметила какую-то дырку в этой крышке, небольшую.
- Влад? Ты там? Владик, отзовись, – говорила она.
В ответ ей было молчание, гробовое молчание. Тогда она стала бить по дырке лопатой, и размахнулась так, что с первого раза она пробила отверстие большого размера, попав лопатой по кровотащей ране Влада. Он громко закричал.
- Влад? Ты там? Ты жив? Влад! Влад!
- Вера? С такими темпами я скоро умру!
- Влад, прости меня, я не знала, я не хотела.
- Спасибо за помощь, дорогая. Моей ране ты очень помогла, теперь кровь из неё бежит еще быстрее!
- Владик, вылезь из гроба и пошли домой, там я тебе обработаю твою рану.
- Отойди, Вера.
Влад ударом локтя проломил крышку гроба и вылез наружу. Вера в этот же миг кинулась ему на шею. Она стала обнимать его, целовать и даже заплакала. Влад не скрывал своих чувств к Вере, он любил её, и первый раз в жизни заплакал вместе с ней. Он сказал ей: “Спасибо”. И это слово было искренним, таким же, как и их любовь.
20.07. Мы пришли в наш теплый уютный дом. Шел я все это время, оперившись на Веру. Если честно, то Вера всю дорогу от кладбища до нашего дома тащила меня на своих руках. В доме за одну ночь никаких изменений не произошло. В прихожей стояла вешалка под одежду, шкаф-купе, подставка для обуви и мягкое кресло. Вера, посадив меня в прихожей, пошла на кухню, небольшую комнатку со столовыми предметами, холодильником, умывальником и аптечкой. Именно она и нужна была ей. Вера, достав из неё бинты, йод, перекись водорода и вату, пришла ко мне. Я, опять оперившись на Веру, пошел в нашу гостиную, большую комнату с огромным диваном, двумя креслами, огромным шкафом, плазменным телевизором и домашним кинотеатром, где-то в уголку стоял запылившийся компьютер. Купил нашему будущему ребёнку, но он еще умер у Веры до родов. Она положила меня на диван, сняла мне штаны и стала обрабатывать мою рану. Мне все жгло очень сильно, иногда боль доходила до таких пределов, что я еле сдерживал свой крик.
- Влад, у меня для тебя новость, - сказала мне Вера.
- Да, какая?
- Я жду от тебя ребёнка.
- Да? Это правда?
- Это правда, Влад.
Я взял её за руку, обнял и поцеловал и произнес шепотом: “Я люблю тебя”.
- Я тоже люблю тебя, Влад, но у нас небольшие проблемы.
- Какие проблемы?
- Какие проблемы? Ты с ума сошел. Тебя хотели убить, и им это практически удалось! А если они придут на твою могилу удостовериться в том, что ты действительно мертв?! Что они увидят?! Разрытую могилу и придут сюда к нам. Влад нужно быстрее убираться из этого проклятого города куда подальше. Только так мы избежим смерти.
- Ты права, но у нас нет машины, а мои ноги, точнее, нога, я не могу ходить.
- Да. Тяжело, Влад, но тебе придется идти!
- Хорошо, пошли.
Вдруг, кто-то постучал в дверь, да еще так рано. Это они. Нас убьют еще раньше, прежде чем мы успеем сбежать.
- Что же делать, Вера? Они убьют нас!
- Я не знаю, Влад.
- Хорошо, ты открываешь им дверь, остальную работу я беру на себя.
- Откройте, это милиция, откройте или я буду вынужден войти к вам силой! – донесся голос с улицы.
- Замечательно, Вера! Он один. Иди, открой ему дверь. А я пока пойду наверх.
- Хорошо, - недоумевающее сказала она.
Вера встала с дивана, я надел джинсы и пошел на второй этаж.
- Здравствуйте, - улыбаясь, сказала Вера.
- Доброе утро, гражданочка. Почему так долго не открывали? – спросил милиционер.
- Вы разве не знаете, что сейчас утро и пока я оделась. А вообще, по какому поводу вы пришли ко мне?
- Все просто, к нам в отделение пришло сообщение о том, что могилу вашего мужа раскопали сегодня ночью, и тело там не было обнаружено.
- А при чем здесь я?
- Вас видели сегодня ночью на этом кладбище.
- Да, я была там.
- Что вы там делали?
- Конечно же, копала могилу своего мужа, что же ещё делает добропорядочный гражданин на кладбище?!
- Добропорядочные граждане не ходят ночью на кладбища. Что вы делали там?
- Я вам ответила. Я копала могилу своего мужа!
- Хорошо, я буду вынужден увезти вас в отделение.
- Я никуда не поеду!
- Вам придется, - сказал страж порядка и, схватив Веру за руку, поволок её из дома.
- Она никуда не поедет! – спускаясь с лестницы, сказал я.
- Вы кто?
- Я её муж. А вы, товарищ милиционер, хотите увезти невиновного. Где те люди, почему они все еще не в тюрьме.
- Кто?
- Те, кто выкопал мне могилу и закинул меня в гроб. Им закон не писан?
- Я не знаю ничего об этом деле, а гражданочка всё равно поедет со мной в отделение милиции.
- Я никуда не поеду! – крикнула она и ударила милиционера в лицо.
В это же мгновение я подбежал к нему и ударил его монтировкой. Он упал. Я взял Веру за руку и, прихрамывая, побежал к его машине.
- Вера! Садись, быстрее! – кричал я.
- Мы, мы не можем оставить его так, - сказала она.
- Нам придется, теперь мы вне закона и мы никак не можем помочь ему. Даже если мы ему поможем, он посадит нас в тюрьму. Ты хочешь этого?
Вера молчала, она подошла к машине, я сел за руль. И мы поехали вдаль от этого города, пытаясь найти защиту в другом месте, но я не понимал, что мы делаем ошибку.
21.07. Раннее утро, а я уже на машине, к тому же милицейской.
- При выезде из города есть пост ДПС, - смотря вперед, сказала мне Вера.
- Я знаю.
Дальше одно молчание и ничего кроме него. Вера сидела и смотрела куда-то в сторону, не обращая на меня никакого внимания, видно было, что она не хочет говорить со мной, с убийцей. Наверняка, этот мужчина в форме после моего удара не выживет, так как я ударил его очень сильно и к тому же монтировкой по лицу. Я остановил машину, Вера тревожно посмотрела на меня, но ничего не сказала. Зато сказал я:
- Вера, я виноват, я знаю, что так жить нельзя.
- ….
- Что же ты предлагаешь? Вернуться, хочешь, я прямо сейчас поеду в милицию и сдамся?
- ….
- Спасибо тебе за то, что спасла меня. Иди домой, дальше я разберусь сам. Вот, - протягивая руку, сказал я – это деньги. Их хватит на долгое время, я копил их нам на новую квартиру. Против тебя у них ничего нет, только один мертвый милиционер, который неизвестно как оказался у нашего дома, твоих следов на монтировке нет. Они ничего не смогут доказать, а что тебя видели на кладбище, так это чепуха. Опять же они не видели, как ты копала могилу.
Вера, к моему удивлению взяла деньги, вышла из машины и пошла в сторону нашего дома. Она так мне ничего и не сказала и даже ни разу не повернулась в мою сторону. Она просто шла по пустому шоссе. Я завел машину и поехал, смотря в заднее стекло. Я смотрел на Веру, теперь уже на её силуэт, который исчезал с каждым километром пути. У меня возник вопрос: А куда теперь? Куда мне без любимой девушки? Ответ я нашел сразу: В пустоту!
Я ехал около трех часов. И вот он, долгожданный пост ДПС. Милиционер стоял на середине дороги и, увидев меня, махнул своим жезлом. Я остановился.
- Куда направляемся гражданин? – спросил он.
- Подальше от этого города, - ответил я.
- Вам не нравится в нашем городе? Чем же он вам так не угодил?
- Здесь просто невозможно жить.
- Можно ваши документы, а, кстати, кто вы по званию?
- Я генерал!
- У генерала такая бедная, обычная милицейская машина?
- Я не афиширую свое материальное положение!
- А вы один? Вы, будучи генералом, без семьи? Где ваша девушка?
- Она ушла, - опустив голову, сказал я.
- Очень жаль вас, а как долго вы прожили с ней?
- Я не считал дни. Для меня то время, что я провел с ней, было самым светлым и самым лучшим.
- А почему вы расстались?
- Я не понимаю, вы на психолога квалификацию проходите или следите за безопасностью на дороге?!
- Ваши документы.
- Секундочку, - сказал я и достал из кармана немного земли, - Вот! – сказал я и кинул эту землю прямо в глаза гаишнику, тут же надавив на газ. Машина тронулась с места, как шквальный ветер. Гаишник протер глаза и ринулся за мной в погоню. Он запрыгнул в машину и на всем газу отправился за мной в след. Я ехал, наверное, километров двести в час, милиционер же не собирался отставать. Он кричал в рупор: “Остановись!!!” Но я даже не собирался делать это. Вдруг к моему окну подлетела ворона и стала долбиться своим клювом ко мне в машину. “Что за…”, - думал я. Дыра увеличивалась. Я резко затормозил, птица все еще летела куда-то вдаль. И тут в задний бампер машины что-то врезалось. Это был служащий ГИБДД. Он от такой скорости и от такого удара залетел ко мне на заднее сидение, а я вообще вылетел из машины. Встать я не успел - подлетели эти птицы. Они клевали меня до того, пока я не потерял сознание.
10.08. Я очнулся по прошествию 20 дней. Как это возможно, я не понимал, но понял одно, что все это время я просидел в тюрьме. Конечно же, продолжаю сидеть и до сих пор. Камера была очень маленькой и очень низкой, красные стены, оранжевый свет из нескольких сотен ламп. При таком освещение можно и ослепнуть! Решеток не было, было лишь огромное прозрачное окно, в котором виднелся портрет нашей “королевы”. Пол был голубой, как будто небо. Наверно, у начальника тюрьмы было не все в порядке с чувством юмора. В тюрьме, как на небесах. Повсюду яркий свет, небо под ногами и замечательный портрет нашей “Богини”. Хорошо, что целых двадцать дней я просидел здесь без сознания. Интересно, другие камеры такие же или еще круче? Ко мне подошел надзиратель, точнее к моему окну:
- Одень заключенный одежду, к тебе сейчас придет гость!
Я еще и голый! Взяв одежду и отойдя от окна, я надел её и был готов выйти из этой кошмарной камеры. Интересно, кто ко мне пришел? Может быть, Вера? Мы с надзирателем подходили к месту встречи. В коридорах тюрьмы хоть было все по-простому: обычные серые стены, черный пол, ржавые трубы, но потолок был голубой. Значит мы сейчас на земле, а когда мы заходим в камеру, то появляемся на небесах. Интересно, они придурки или это такой психологический прием? А вот и охрана, как раз та, которая скинула меня в гроб, а вот и та, которой нужна встреча со мной.
- Добрый день, Владик, - сказала она.
- Здрасте, - сказал я.
- Ты, я вижу, за двадцать дней по взрослел и возмужал. Сперва, вылез из гроба, убил милиционера, поругался со своею женой, да еще к тому же хотел уехать из нашего города, угнав при этом милицейскую машину, потом ты кинул землю в лицо стражу порядка. Ты мне нравишься! Дерзкий, упрямый, наглый, красивый.
- Что ты хочешь от меня?
- Что ты сказал? Повтори!
- Что ты от меня хочешь?
- Охрана! – крикнула она, - живо снимите с него футболку! Несите сюда крест с моим изображением! Кстати, ты веришь в Бога?!
- Я, верю, но Бог для меня далеко не ты! Ты – пешка, ты такой же человек как и все, только имеющая власть, но Верховной Богиней Всего тебе осталось быть совсем недолго.
- Жаль, что ты ошибаешься, ты будешь служить и как-то противостоять мне не сможешь! А, вот и крест! Сейчас моя охрана окрестит тебя, неверующий! И благодаря такой небольшой процедуре ты станешь моим подданным, как и все в этом городе. Когда ты соберешься, хотя я не думаю, что ты решишься на это, убежать из города или не выполнить мое приказание, крест зажжется у тебя на груди и тысячи птиц превратят твое тело в груду костей! Великолепно, не правда ли?
- Ты будешь…
- Охрана, садите его на стул, и проводите процедуру. Живо!
Охранники тюрьмы привязали меня к стулу, крест подносила ко мне сама “Богиня”.
- Это твоя новая жизнь! – прошептала она.
14.08. Как замечательно быть охранником в этой тюрьме, заключенные спокойные, зарплата хорошая, условия жизни тоже. Мое имя Влад. Как я стал работать в тюрьме? Очень просто, наша Великая Верховная Богиня Всего дала мне эту работу, здесь я работаю всего четыре дня, но зато какие эти четыре дня! Они великолепны. Как я стал здесь работать, к сожалению, не помню, но зато очень скоро наша богиня даст мне какую-то очень серьезную работу, а может и задание. Надеюсь, что с поставленной задачей я справлюсь на все сто! Ведь я избранный! На груди у меня крест с изображением нашей королевы, она сказала, что у меня этот знак с рождения и что я перепишу ход истории. Классно быть необычным и нужным человеком! Также к моему несению службы мне выдали собаку, я назвал её Верой – красивое женское имя и, почему-то привычное для моего слуха. Наверное, запомнилось или услышал где-то. В мои обязанности входили: присмотр за заключенными, проверка их вещей, соблюдение ими дисциплины. Друзей, знакомых и близких себе по духу людей среди моих коллег я не нашел. Только один человек приглянулся мне – это заключенный Максим. Фамилия его Надеждин. По его поведению и виду не скажешь, что он преступник. Угрюмый, спокойный, злой на весь этот мир, необщительный, любящий. Он все время упоминал имя - Натали, может, это его девушка? Наверняка. Пытался я с ним завести пару раз разговор, но он не хотел говорить, он обижен на этот мир. Не знаю, может быть, он невиновен, ну, не мог такой человек совершить убийство. Хотя нет, наше правительство, и наша Королева никогда не ошибаются. Он виновен на все сто процентов!
- Максим Надеждин, заключенный, что такой отстраненный? – спросил его я.
- Эх, повезло тебе мальчик, ты еще не обременен прессом времени, прессом давления и прессом правды, – сказал он.
Развернувшись на градусов сто восемьдесят он пошел в свою камеру. Я стоял и смотрел ему вслед. Вот, мужик! Видно сразу, что многое повидал. Меня тоже ждут открытия, наша главная женщина мира даст мне какое-то задание. Поскорее бы, а то надоело следить за вялыми заключенными. Надеюсь, в этом задании будет все: и любовь, и ненависть, и вопросы, и ответы, и правда, и ложь, и разочарование, и, и, конечно же, загадки, которые направят меня по неправильному пути.

Город-Рассвет, 3 часть(продолжение)

15.08. Вот, уже пятый день я нахожусь в тюрьме, ночую я тоже здесь, так как у меня нет дома или квартиры. Сегодня мне выдали маску, на лицо, конечно же. Сказали то, что я должен буду сегодня встречать посетителей, тех людей, которые навещают заключенных, либо сами заключенные просят встречи с ними. Эта работа, хоть и немного, но все же отличается от той рутины, которой я занимался четыре дня. Маски нужны для того, чтобы приходящие не знали, кто работает здесь, в тюрьме. Эта работа очень конфидициальна. Ничего особого за этот день не произошло. Приходил мальчик Петя к своему отцу, который зарезал его мать, свою жену. А фамилия-то какая у него была Любовский. После приходила женщина Регина, навещала свою дочь Аллу, которая, благодаря своей древней профессии – проституции, заразила многих молодых парней СПИДом. Эти молодые люди подали на неё в суд, после чего она оказалась здесь. Пришла старая бабушка, она навестила Александра, помолчала, посмотрела ему в глаза и ушла, заплакав. Этот юноша, будучи её племянником, каждый месяц воровал её пенсию, и эта бедная бабушка не могла купить себе даже хлеб. Позже пришла девушка Вера, кого-то она мне напомнила. Вот только кого, я не мог вспомнить. Кто же она? Кто? Вспоминай! Нет, не могу. Была она невысокой, пониже меня, где-то сантиметров сто пятьдесят семь, красивые зеленые глаза, опухшие и красные, наверное, она плакала, одета в обычную черную блузку, черные брюки. По-видимому, у неё траур. Она подошла ко мне и сказала то, что хочет встречи с Максимом Надеждином. Честно говоря, неожиданно. Я думал Максим один, и у него нет никого, а тут такая красивая девушка. Стоп, он же говорил про Натали, значит, она его любовница или подруга. Странно и неожиданно еще то, что голос её мне очень знаком. Этот голос я слышал уже несколько раз и лицо мне знакомо. Я дал ей согласие на встречу, привел Максима и стал слушать их разговор. Он был долог, и многое прояснил для меня:
- Максим, это ты Максим? – спросила Вера.
- Да, это я.
- Но как это возможно?
- Возможно, в этом городе какая-то чертовщина и честно говоря, я вообще из другого мира.
- Что? Вы Максим думаете, что я полоумная?
- Нет, отнюдь! Я могу сказать это только вам, ну, и этому юноши, который нас подслушивает. Вы ведь не рассказываете начальству информацию о том, о чем говорим мы здесь? – обращаясь ко мне, сказал заключенный Надеждин.
- Нет, это запрещено законом и уставом тюрьмы, - сказал я.
- Хорошо. Ну, так вот Вера, по какому поводу вы пришли ко мне?
- Как по какому? Я видела вас во сне и какого-то молодого человека по имени Джек. Он сказал, что только вы поможете мне.
- Замечательно!
- Что-то не так? Я могу уйти.
- Нет, нет, постойте! Все оказывается куда сложнее! Интересно, чем я могу помочь вам?
- Может вы встретили кого-то или видели что-то во сне?
- Да, да, точно! Я видел во сне молодого человека в гробу. Он лежал там и просил о помощи.
- Как он выглядел?
- Я видел его здесь, он работает надзирателем в тюрьме. Повыше вас немного, светло-русые волосы, нормального телосложения. Вот, точь-в-точь, как этот человек в маске, - указывая на меня, сказал Максим.
- Стоп. Это невозможно. Вы описали моего мужа, но он не работает в тюрьме. Он работает генетиком, и что он делал в гробе? – спросила Вера, смотря на меня в упор.
- Причем здесь гроб? Ваш муж может быть здесь! Не упускайте свой шанс, пусть этот молодой человек снимет маску. Снимите маску молодой человек, будьте добры, - сказал Надеждин, глядя на меня.
- Это запрещено уставом!
- Вот видите, Максим, - сказала Вера, - это не мой муж. Разве бы мой муж не узнал меня?
- Вы думаете, что здесь все так гладко? Нет, Вера! Опомнитесь, я вам говорю правду, откуда бы я тогда знал вас. Помните, как вы стояли со мной у окна и сказали мне: “Все будет хорошо?” Я был маленьким мальчиком, а каким я стал сейчас? Взрослым человеком. Вашему мужу могли промыть мозги, стереть память. Кстати, его имя?
- Влад!
- Влад? Все сходится, ваш муж здесь! Он стоит в этой комнате, смотрит на нас и пытается вспомнить вас. Кстати, маску заставили его одеть именно для того, чтобы вы не узнали его, и не прыгнули ему на шею при встрече с ним.
- Ваш разговор окончен, - сказал я.
- Спасибо, Максим, вы мне очень помогли, удачи вам.
- Спасибо, что навестили меня, Вера, до свидания.
Максим Надеждин встал и пошел в свою камеру, Вера подошла ко мне и сказала:
- Я хочу встретиться с Владом Крестицким!
- Чтобы встретиться с работниками тюрьмы, вам нужно подойти к администратору. Только он дает разрешение на такие встречи.
- У меня нет времени на это, Влад! – сказала Вера, сорвав с меня маску. Она увидела мое лицо, и долго смотрела на меня. Заплакав, она обняла меня и поцеловала в губы. В глазах у меня стали мелькать отзвуки прошлой жизни, я действительно работал генетиком. Я вспомнил нашу первую встречу с Верой, первый поцелуй, потом нашу грусть о том, что она не могла забеременеть, потом радость от того, что Вера вытащила меня из гроба и сообщила о том, что наконец-то она беременна, вспомнил свой удар по лицу милиционера, нашу размолвку с ней, погоню и разговор с женщиной Рассвет. Мне стало страшно, а все потому, что я возвратился к нормальной жизни.
- Вера, я вспомнил, - прошептал я.
- Наконец-то, Влад, наконец-то.
- Какая жалобная сцена, - сказала Рассвет, - я сейчас расплачусь. Двое влюбленных встретились снова. Ура! Счастье! Только у счастья есть одно свойство – оно быстро заканчивается. Вот и вашему счастью пришел конец!
- Я знаю, - сказал я. Только я не пойму одного, зачем мы нужны были тебе во всей этой истории?
- Ты хочешь услышать ответ? Так? А хочет ли знать ответ твоя возлюбленная?
- Да, хочу!
- Все, как всегда просто. Во-первых, ты посмел оскорбить моего ребенка, помнишь, работая генетиком, ты позволил себе пару оскорбительных слов в его адрес? А какой это матери понравится? Во-вторых, ты Вера всегда говоришь, что все будет хорошо. Я развеяла этот миф, сейчас у вас далеко не все хорошо. Я вижу, что вы любите друг друга, но не долго осталось у вас времени для этой любви! В-третьих, это путешествие между мирами, я поняла, что существует еще мир, в котором, к превеликому сожалению, нет моей власти. Закопав тебя, Влад, мы дали Максиму шанс активизироваться. Вы просто пешки, как ты однажды сказал про меня Влад, и больше ничего. Вы – инструментарий в этой истории и больше ничего. А так как я успела вами попользоваться, инструменты устарели, и пропала надобность использовать их. А что делают со старыми инструментами? Их выкидывают, от них избавляются, сдают на металлолом. В общем, приобретают новые!
- Вера, откуда ты узнала, что я лежал в гробу?
- Я приходила сюда в тюрьму, говорила с Максимом, и он сказал мне, что ты в гробу.
- А как вы, госпожа Рассвет объясните скачки во времени?
- Все просто, некоторые вещи пошли не по плану, мои ненормальные охранники убили Максима.
- Значит, нас может спасти только одно – смерть Максима, - сказал я.
- Ты прав, Влад, но убить его ты не сможешь, так как сам умрешь вскоре, - сказала Рассвет.
- А если он сам себя убьет? – сказала Вера.
- Нет, он не решится на это! Все, хватит с меня болтовни, охрана убейте их!
Охрана навела на нас свои автоматы. За стенами, в это время, я услышал выстрелы, в коридорах тюрьмы. Охранники тут же стали стрелять в нас, я закрыл лицо Веры. Пули остановились. Охранники исчезли в тот же миг, через некоторое время исчезли и пули. Вера оглянулась по сторонам и поняла, что мы стояли на улице.
- Влад, это конец?
- Нет, Вера, это начало. Нам надо думать о том, как мы можем попасть в мир Максима, только там мы найдем спасение. Здесь же за нами будет одна слежка, преследование и, в конце концов, смерть.
- Да, Влад, ты прав, а пока нам нужно найти какую-то помощь в этом городе. В городе с таким красивым названием Рассвет!
Мы взялись за руки, и пошли по дороге, куда-то к границе этого города. Неожиданно, Веры возле меня не стало. Мне в ухо просвистел ветер и то слово, которое просвистел для меня он, было ужасно – это слово смерть. Машина на высокой скорости сбила мою возлюбленную, мою девушку, жену, сбила нашего ребенка. Она остановилась в пятидесяти метрах, я побежал к Вере. Вера еще дышала, а в автомобиле никого не было, я открыл дверь машины, и оттуда вылетела стая ворон. Часть из них полетела к Вере, другая же ко мне. Я, разозлившись, стал бить этих ворон. Многим из них я сломал клювы, другим оторвал лапы, третьи просто падали на землю от моих ударов. Когда я отбил нападение ворон на себя и на Веру, я побежал к ней.
- Вера, Вера, ты жива? – плакав, спрашивал я.
- Да, Влад, пока да.
- Вера, не умирай, не уходи от меня! Пожалуйста!
- Извини, Владик, но мне придется.
- Нет, нет, нет!!! Ты не должна! Борись, Вера!
- Я больше не могу, Влад и не хочу.
- Вера, прости меня, прости.
- Ты не виноват, - прошептала Вера, - никто не виноват.
- Наш ребенок…
- Он так же, как я, умирает. У нас так и не будет детей.
- Вера, нет, нет! Не надо.
- Придется, Влад. Никто еще не побеждал смерть.
- А как же мы?
- Мы, Влад, проиграли эту жизнь.
- Нет, я буду бороться.
- Да, Влад, ты будешь бороться, я знаю, но я не знаю, встретимся ли мы еще раз с тобой.
- Конечно, встретимся, Вера, встретимся.
- Найди, Максима, Влад. Тогда у нас хоть будет надежда.
- Как?
- Я не знаю, Влад. Ты сам должен будешь найти ответы.
Вера закрыла глаза и перестала дышать. Она больше не проронила ни слова. Я молча плакал. Слов у меня не было, мыслей тоже. Я гладил её волосы, её светлые волосы, которые были горячее Солнца. Найти Максима, Максима Надеждина и тогда у меня, точнее, у нас будет надежда. Только надежда на что? На светлое будущее или на темное небо, которое будет греть нашу любовь?