О трудностях толкования Легенд, Мифов, Преданий. 1

О некоторых трудностях толкования древних Легенд, Мифов, Преданий. Часть 1.
Сост. К.Савитрин

ОГЛАВЛЕНИЕ
Легенда как особая форма литературного творчества
А.Безант о сокровенной стороне религий
Покровы мистериальных Тайн
Защитные аллегорические покровы Мифов, Преданий и Легенд

=====

На Прозе.ру в публикации можно использовать только одну картинку и притом низкого качества. По нижеследующей ссылке можно увидеть туже публикацию с выделениями текста, картинками в полном объеме и лучшем качестве:

=====

«Уста Истины (Мудрости) немы для непонимающих (неподготовленных к Её восприятию)»
(Герметический афоризм)
 
«В большинстве случаев люди буквально истолковывают красивую аллегорию и настаивают на следовании мертвой букве всякий раз, когда такое направление выгодно для их ограниченных интересов. Им трудно контролировать низшие животные желания, а чтобы оправдать своё упорство в стремлении к чувственным удовольствиям, они прибегают к этим книгам как к авторитетам, интерпретируя их наиболее удобным для себя способом. Разумеется, когда отдельные положения, даже в своем экзотерическом смысле, противоречат их низшему "я", тогда цитируются другие — эзотерически выражающие то же самое, но экзотерически поддерживающие их взгляды».
(Блаватская Е.П. Комментарий к статье «Будущий оккультист»)

«Хорошо известно, что повсюду в древнем мире, кроме народного культа, состоящего из формальных и полностью экзотерических церемоний, у каждой нации был свой тайный культ, известный миру как МИСТЕРИИ… Никто не получил доступа к ним, за исключением тех, кто прошел специальную подготовку. Неофиты, получившие наставления в верхних храмах, посвящались в заключительные мистерии в пещерах. Такие наставления были последним сохранившимся наследием древней мудрости, и они разыгрывались под руководством высших посвященных... Во время публичного обучения и общих наставлений, уроки по космогонии и теогонии представлялись в аллегорической форме, и способ действия постепенной эволюции космоса, миров, и в конце концов нашей земли, богов и людей, — все это давалось при помощи символов. Массы людей были свидетелями великих представлений во время празднований мистерий, и множество людей слепо поклонялись персонифицированным истинам. И только великие посвященные, эпопты, понимали их язык и истинный смысл».
(Блаватская Е.П. Корни ритуализма в церкви и масонстве)

Легенда как особая форма литературного творчества

Легенды, Мифы, Предания есть особые аллегорические и символические формы литературного творчества. Приведём лишь несколько цитат, которые помогут понять некоторые специфические особенности этих форм.

«"Легенда — цветок, распускающийся только на почве веры". А вера давно уже стала исчезать в сердцах цивилизованного Запада; поэтому засыхают и цветы её под убийственным дыханием современного материализма и общего безверия».
(Блаватская Е.П. Загадочные племена на Голубых горах)

«Изучение скрытого смысла каждой религиозной и мирской легенды, каждого народа, великого или малого и, особенно, в преданиях Востока, заняло большую часть жизни автора настоящего труда. Она разделяет убеждение, что ни один мифологический рассказ, ни одно традиционное событие в народных сказаниях, никогда, ни в одну эпоху, не были вымыслом, но что каждое из таких повествований имеет действительно историческую подоснову. В этом автор расходится с теми учеными-символистами, которые, несмотря на все величие их славы, находят в каждом мифе не более, нежели добавочное доказательство пристрастья ума древних к суеверию, и думают, что все мифологии возникли и построены на солнечных мифах…
… миф по-гречески… означает устное предание, передаваемое из уст в уста, из поколения в поколение; даже в современной этимологии этот термин означает баснословное повествование, но выражающее некоторую значительную истину; рассказ о какой-либо замечательной личности, чья биография, благодаря почитанию последующих поколений, развилась и расцветилась богатой народной фантазией, но который не является полным вымыслом. Подобно нашим предкам, первобытным арийцам, мы твердо верим в индивидуальность и разумность не одной только Силы, производящей явления в Природе, но многих.
С течением времени архаическое учение затемнилось; и народы, более или менее, утеряли из виду Высочайшее и Единое Начало всего сущего и начали переносить отвлеченные атрибуты Беспричинной Причины на произведенные следствия, в свою очередь, ставшие причинными, созидательными Силами Вселенной. Великие народы поступали так из страха осквернить идею; малые, в силу того, что они не могли уразуметь эту идею или же им не хватало мощи философского представления, необходимого для сохранения её во всей её неприкосновенной чистоте. Но все они, за исключением позднейших арийцев, ставших теперь европейцами и христианами, сохранили это почитание в своих Космогониях».
(Блаватская Е.П. Тайная Доктрина, том 1, часть 2, отдел 1)

«…для того, чтобы так называемые "мифы" могли быть оценены, хотя бы с приблизительной справедливостью, они должны быть подробно исследованы во всех их аспектах. Воистину, каждый из семи ключей должен быть применен в надлежащем месте и никогда не быть смешиваем с другими — если мы хотим раскрыть весь цикл тайн.
В наши дни мрачного, душеубийственного материализма, древние Жрецы — Посвященные стали во мнении наших образованных поколений синонимами искусных обманщиков, возжигавших огни суеверия с целью более легкого захвата власти над умами людей. Но это лишь необоснованная клевета, порожденная скептицизмом и недобрыми мыслями. Никто не верил в Богов больше, нежели они — или, как мы можем назвать их, в духовные и ныне невидимые Силы или Духов, Нуменов всех феноменов, и они верили просто, потому что они знали. И хотя после того, как они были посвящены в Мистерии Природы, они принуждены были скрывать своё знание от профанов, которые несомненно злоупотребили бы им, подобное сокрытие, конечно, было менее опасно, нежели политика их узурпаторов и преемников. Первые учили лишь тому, что они хорошо знали. Последние, уча тому, что неизвестно им, изобрели, как прочную гавань для своего невежества, ревнивое и жестокое Божество, запрещающее людям, под страхом проклятия, проникать в его тайны; и они хорошо сделали, ибо о его тайнах, в лучшем случае, можно намекнуть на скромное ухо, но описать их нельзя».
(Блаватская Е.П. Тайная Доктрина, том 2, часть 2, отдел 5)

«Существуют востоковеды и историки — и они составляют большинство — которые, нисколько не смущаясь довольно грубым языком Библии и некоторыми событиями, изложенными в ней, выказывают большое отвращение к "антиморальности" Пантеонов Индии и Греции!
Нам могут сказать, что до них еще Эврипид, Пиндар и даже Платон выражали такое же отвращение; что они так же точно возмущались измышленными баснями — этими жалкими "россказнями поэтов", по выражению Эврипида.
Но, может быть, этому была иная причина. Для тех, кто знали, что существовало несколько ключей к символизму Теогонии, было бы ошибкою выражаться в столь грубых и вводящих в заблуждение выражениях. Ибо, если образованный и ученый философ мог распознать ядро мудрости под грубою кожурою плода и знать, что последняя скрывала величайшие законы и истины психической и физической природы, так же как и начало всех вещей — то с непосвященным профаном дело обстояло иначе. Для него мертвая буква была религией; толкование — святотатством. И эта мертвая буква не могла ни возвысить, ни усовершенствовать его, видя, что подобный же пример давался ему его же Богами. Но для философа — особенно для Посвященного — "Теогония" Гезиода настолько же исторична, как и любая история. Платон признает ее, как таковую, и раскрывает в ней истины, насколько позволяют ему произнесенные им клятвы…
Итак, все Боги Олимпа, так же как Боги индусского Пантеона и Риши, были семеричными олицетворениями
1. Нуменов Разумных Сил Природы;
2. Космических Сил;
3. Небесных Тел;
4. Богов или Дхиан-Коганов;
5. Психических или Духовных Сил;
6. Божественных Царей на Земле или же воплощений Богов; и
7. Земных Героев или Людей.
Умение распознавать между этими семью формами ту, которая, в данном случае, предполагается, принадлежало во все времена Посвященным, ранние предшественники которых создали эту символическую и аллегорическую систему…
Приняв во внимание, что в мифологии каждая личность почти что Бог или полу-бог, и также царь или простой смертный в своем втором аспекте, и что в обоих случаях они стоят, как символы стран, островов, сил в природе, стихий, народов, рас и суб-рас, Эзотерическое толкование становится понятным».
(Блаватская Е.П. Тайная Доктрина, том 2, часть 3, отдел 6, А)

«…мы не можем видеть даже с помощью лучших телескопов то, что находится вне нашего мира материи. Только те, кого мы называем Адептами, знающими как направить своё ментальное зрение и перенести своё сознание — физическое и психическое — на другие планы существования, могут говорить авторитетно на подобные темы. И они говорят нам ясно:
"Следуйте образу жизни, необходимому для приобретения такого знания и сил, и Мудрость станет вашим естественным достоянием. Когда вы будете в состоянии согласовать ваше сознание с одной из семи струн "Мирового Сознания", струнами клавиатуры Космоса, вибрирующими от одной Вечности до следующей; когда вы хорошо изучите "Музыку Сфер", только тогда вы станете вполне свободными поделиться вашим знанием с теми, кому безопасно доверить. До тех пор, будьте осторожны. Не выдавайте великих истин, являющихся наследием будущих Рас, нашему настоящему поколению. Не пытайтесь раскрыть тайну Бытия и Не-Бытия тем, кто не в состоянии видеть скрытый смысл семиструнной лиры Аполлона, лиры лучезарного бога, в каждой из семи струн которой пребывает Дух, Душа и Астральное Тело Космоса, и лишь оболочка которого находится сейчас в руках современной науки... Будьте осторожны, говорим мы, осторожны и мудры и, прежде всего, старайтесь узнать во что верят те, кто поучаются от вас; дабы, впав сами в заблуждение, они не обольстили других... ибо такова судьба каждой истины, которая еще чужда людям... Пусть лучше Планетные Цепи и другие super и sub — космические тайны останутся страною мечтаний для тех, кто не могут ни видеть, ни даже верить в то, что доступно другим..."
Прискорбно очень, что лишь немногие из нас последовали этому мудрому совету, и что много бесценных жемчужин, много драгоценностей мудрости было выдано врагу, неспособному понять ценности их, и который обернулся, чтобы растерзать нас».
(Блаватская Е.П. Тайная Доктрина, том 1, ст. 6, шл. 4, гл. Семеричное подразделение)

«Рагон справедливо заметил:
"Древние Иерофанты так искусно скомбинировали догмы и символы своих религиозных философий, что эти символы могут быть вполне объяснены лишь посредством комбинаций и знания всех ключей".
Они могут быть истолкованы лишь приблизительно, даже если будут раскрыты три из этих семи систем, т. е., антропологическая, психическая и астрономическая. Два главных толкования, высшее и низшее, духовное и физиологическое, сохранялись в величайшей тайне до тех пор, пока последнее не сделалось достоянием профанов. Среди доисторических Иерофантов то, что ныне стало чисто (или нечисто) фаллическим, было наукою такою же глубокою и таинственною, как ныне биология и физиология. Это было их исключительным достоянием, плодом их изучений и открытий. Другие два толкования имели касание к Творящим Богам или Теогонии, и к творящему человеку; то есть, к идеальным и практическим Мистериям. Эти толкования были настолько искусно сокрыты и скомбинированы, что многие, сумевшие раскрыть одно значение, были совершенно сбиты с толку перед значением других, и никогда не смогли разрешить их настолько, чтобы совершить опасные разоблачения. Высшие, первое и четвертое — Теогония в связи с Антропогонией — были почти недоступны познаванию. Мы находим доказательства тому в еврейском "Священном Писании"».
(Блаватская Е.П. Тайная Доктрина, том 1, часть 2, отдел 6)

«Из всех созидательных энергий самой высокой остается мысль. Что же будет кристаллом этой энергии? Кто-то думает, что точное знание будет венцом мысли, но вернее сказать, что увенчает мысль легенда. В легенде сложится смысл созидательной энергии и в сжатой формуле выразятся чаяния и достижения. Не верно думать, что легенда принадлежит призрачной древности. Непредубежденный ум отличит легенду, творимую во все дни Вселенной. Каждое народное достижение, каждый вождь, каждое открытие, каждое бедствие, каждый подвиг облекаются в крылатую легенду. Потому не будем презирать легенды истины, но посмотрим зорко и позаботимся о словах действительности. В легенде выражается воля народа, и мы не можем назвать ни одной лживой легенды. Духовное устремление мощного коллектива запечатлевает образ истинного значения, и оболочка символа означает мировой знак, как мировой язык, который неминуем в эволюции.
Правы искатели общего языка. Правы созидатели легенд мира. Трижды правы носители подвига».
(Учение Живой Этики. Агни Йога, 19)

«Читая легенды, молодёжь учится мечтать. Это великое качество, ибо оно наполняет сердца лучшими, мощными огнями. Этими огнями сердца молодёжь познает, как различить, где истина. Истина не познаётся расчётами, лишь язык сердца знает, где живёт великая Правда, которая, несмотря ни на что, ведёт человечество к восхождению. Разве легенды не есть гирлянды лучших цветов? О малом, о незначительном и жалком человечество не слагает легенд…
Легенда, которая освобождает нас от подавляющих условий каждодневной рутины, обновляет наше мышление, позволяет погружаться в новые глубины познания, полные неисчерпаемого молодого задора. Спросите молодого математика, великого физика, великого физиолога, великого астронома — умеет ли он мечтать? Я не упоминаю художников, музыкантов, поэтов, ибо все существо их построено на способности мечтать. Великий учёный, если он действительно велик и не боится недоброжелательных свидетелей, конечно, доверит Вам, как прекрасно он умеет возноситься мечтами. Как многие из его открытий в основе своей имеют не только расчёт, но именно высокую жизненную мечту. Да, легенды — не отвлечённость, но сама реальность. Поистине, мечты — не знаки безграмотности, но отличия утончённых душ. Поэтому всячески поощрим в молодёжи нашей стремление к зовущим и творящим сказаниям, и вместе с молодёжью, оставаясь молодыми, почтим мечту как ведущие и возносящие крылья нашего возрождения и усовершенствования».
(Н.К. Рерих. Держава света)

=====

А.Безант о сокровенной стороне религий

В дополнение к предыдущему разделу приведём почти полностью главу «Сокровенная сторона религий» труда «Эзотерическое христианство» А.Безант. Эта глава объясняет происхождение религий у древних народов, причины появления Мистерий, их многоуровневой структуры, в которой для каждого уровня эволюции воспринимающих сознаний знания давались в наиболее приемлемой и безопасной форме.

«…следует рассмотреть вопрос о сокровенной стороне религии… и отдать себе отчет, почему такая сторона должна существовать, чтобы придать религии силу и устойчивость…
Первый вопрос, на который нужно ответить, следующий: какова цель религий? Религии даются миру их Основателями, несравненно более мудрыми, чем те народы, для которых они назначаются, и цель их — ускорить человеческую эволюцию. Чтобы успешно достигнуть этой цели, религиозные истины должны достигать до сознания всех отдельных людей и влиять на это сознание. Но мы прекрасно знаем, что не все люди стоят на одном и том же уровне развития; мы знаем, что эволюцию можно изобразить как постепенный подъем, на каждой точке которого находятся различные люди. Наиболее развитые стоят гораздо выше, чем менее развитые, как в смысле ума, так и в смысле характера; и способность понимать и правильно действовать меняется на каждой восходящей ступени. Поэтому совершенно бесполезно давать всем одно и то же религиозное учение: то, которое поможет интеллектуально развитому человеку, останется совершенно непонятным для человека первобытного, а то, что способно поднять святого до экстаза, оставит преступника вполне равнодушным. С другой стороны, если учение способно оказать благое влияние на человека неинтеллигентного, оно покажется младенческим для философа, и то, что несет в себе спасение для преступника, окажется совершенно бесполезным для святого. А между тем, все люди нуждаются в религии, для всех необходим идеал, к которому можно было бы стремиться, и ни одна из ступеней развития не должна быть пожертвована ради другой. Религия должна быть так же постепенна, как и эволюция, иначе она не будет достигать своей цели.
Затем возникает вопрос: каким образом религии могут ускорить человеческую эволюцию? Религии стремятся развивать моральные и интеллектуальные стороны людей и помогать раскрытию их духовной природы. Рассматривая человека как сложное существо, они стремятся помочь всем сторонам его бытия — дают учения, соответствующие всем разнообразным нуждам человека. Следовательно, религиозные учения должны давать ответ каждому уму и сердцу, к которому они обращены. Если религия недоступна для сознания человека, если она не овладевает им, если она не очищает и не вдохновляет его эмоций, в таком случае она для него не достигла своей цели. Но религия не ограничивается влиянием на мысли и эмоции; она стремится, как уже сказано, повлиять на духовное развитие людей. Она отвечает тому внутреннему побуждению, которое присуще всему человечеству и которое непрестанно толкает его вперед. Ибо глубоко внутри каждого сердца — часто отягченного преходящими затруднениями или заполненною неотступными заботами и тревогами — существует постоянное искание Бога.
"Тебя от ранней зари ищу я, Тебя жаждет душа моя, по Тебе томится плоть моя в земле безводной..." (Марк 16:15). Так жаждет человечество Бога. Искание это иногда как бы прекращается, жажда по временам исчезает. Бывают периоды в цивилизации и в сознании, когда этот крик человеческого духа, ищущего свой божественный источник — как вода, по выражению Джордано Бруно, ищет свой уровень — когда это томление человеческого духа по сродному началу, это устремление частицы к целому кажется на время угасшим; и, тем не менее, стремление это возрождается снова, и снова раздается тот же крик духа, ищущего Бога. Заглушенная временно, с виду уничтоженная, жажда эта возникает снова и снова с непреодолимым упорством, она вновь возрождается, сколько бы раз ни заглушали ее; это доказывает, что жажда Бога — врожденное свойство человеческой природы, неискоренимая составная часть ее. Бывает, что люди говорят: "видите, она умерла!", но торжество их непродолжительно и они убеждаются, что она снова возникла с неуменьшенной жизненностью. Все, кто строят, не принимая её в расчет, убеждаются, как их тщательно возведенные здания разрушаются словно от землетрясения. Все, убежденные, что их эпоха переросла эту жажду, видят, как самые дикие суеверия возникают, когда для неё нет удовлетворения. И до того присуща нам эта жажда Бога, что человек не может обойтись без ответа на свои вопросы: он хочет во что бы то ни стало ответа, хотя бы это был и ложный ответ. Если он не может найти религиозной истины, он предпочтет заблуждение полному отсутствию религии. Он воспримет скорей самый несовершенный идеал, чем помирится с тем, что совсем не существует идеала. Религия идет навстречу этой жажде и, овладевая той частью человеческой природы, которой присуща эта жажда, воспитывает ее, укрепляет, очищает и направляет к её истинному завершению — к соединению человеческого духа c божественным, чтобы Бог "мог быть всем и во всем" (Матф. 7:6).
Следующий вопрос, который возникает из пути нашего исследования, таков: где искать источник религий? На этот вопрос в наши дни имеется два ответа, один, даваемый Сравнительной Мифологией, другой Сравнительным Изучением Религий. Оба утверждают свои ответы на общей основе признанных фактов. Исследования доказали неоспоримо, что все мировые религии сходны в своих главных учениях и в том, что все они имели Основателей, являвших сверхчеловеческие силы и величайшую нравственную высоту; что они схожи в своих этических заповедях, в средствах для достижения соприкосновения с невидимыми мирами и в символах, посредством которых они выражали свои руководящие верования.
Это сходство, доходящее во многих случаях до тождества, доказывает по выводам и той и другой научной школы — общее происхождение религий. Но относительно природы этого общего происхождения обе школы расходятся между собой.
Представители Сравнительной Мифологии утверждают, что это общее происхождение есть общее невежество, и что самые возвышенные религиозные доктрины не более как утонченное выражение грубых представлений дикарей, выражающих их понятия о себе и об окружающем их мире. Анимизм, фетишизм, поклонение природе, поклонение солнцу — вот составные части того первобытного ила, из которого выросла великолепная лилия религии. Кришна, Будда, Лаоцзы, Иисус — все это, по их мнению, хотя и высокоразвитые, но все же нисходящие по прямой линии потомки вертящихся знахарей диких племен. Бог есть как бы составная фотография бесчисленных богов, олицетворяющих силы природы. И так далее, все в этом роде. Вся суть этой школы обобщается в одной фразе: религии — ветви одного общего ствола: человеческого невежества.
Представители Сравнительного Богословия утверждают со своей стороны, что все религии получают своё начало в учениях тех Богочеловеков, которые, появляясь от времени до времени, предлагают различным народам такие части из основных религиозных истин, какие данный народ способен воспринять; которые провозглашают одну и ту же нравственность, предлагают применение одних и тех же средств, употребляют однозначащие символы. Религии дикарей — анимизм и остальные — не более, как вырождения, результаты упадка, искалеченные отголоски истинных религиозных верований. Поклонение солнцу и чистые формы поклонения природе были в своё время благородными религиями, высокоаллегорическими и полными глубокой истины и значения.
Великие Учителя, по мнению Индусов, Буддистов и некоторых представителей Сравнительного Изучения Религий, каковы Теософы, образуют Великое Братство, члены которого высоко поднялись над обыкновенным человечеством, служат ему как его духовные Охранители и от времени до времени появляются среди людей, чтобы дать им новый духовный толчок. Эта точка зрения может быть выражена в нескольких словах: "религии — ветви одного общего ствола: Божественной Мудрости". Эта Божественная Мудрость называлась в различные века гнозисом, Мудростью, Теософией и некоторые представители религиозного сознания, стремившиеся в различные века подчеркнуть свою веру в единство религий, предпочитали эклектическое имя теософа всякому другому, более узкому обозначению.
…Основатели религий, судя по записям их учений, стояли несравненно выше уровня современного им человечества; …св. Писания содержат нравственные правила, возвышенные идеалы, поэтические вдохновения, глубокие философские положения, которые по красоте и вдохновению несравненно выше, чем все позднейшие Писания тех же религий; иными словами, …не новое выше старого, а наоборот, старое выше нового. …Нельзя указать ни на один случай усовершенствования первоначального религиозного источника, тогда как можно привести не мало противоположных случаев — вырождения самых возвышенных учений; и кроме того, если внимательно рассматривать религии дикарей, и в них можно найти следы возвышенных идей, которые с полной очевидностью превышают творческие способности самих дикарей. …существование общей традиции, которая не могла возникнуть среди самих дикарей, обычные верования которых так грубы и мысль которых стоит на таком низком уровне. …Под их грубыми верованиями кроются возвышенные традиции, касающиеся природы Божественного Существа и Его отношения к людям. Обоготворяемые ими божества обладают по большей части свойствами самых настоящих дьяволов, но за ними, над всем этим несовершенством, чувствуется неясное, но полное света осеняющее Присутствие, редко или совсем не называемое, упоминаемое с благоговением как источник всего, как сила любви и добра, слишком нежная, чтобы возбуждать ужас и слишком благая, чтобы требовать умиротворения. Такие идеи, очевидно, не могли возникнуть среди дикарей, и они остаются красноречивыми свидетелями откровения, данного одним из великих Учителей — смутное предание, о котором существует почти повсеместно, — который был Сыном Мудрости и сообщал некоторые из своих учений в давно прошедшие века.
Причина, а также и оправдание взглядов, разделяемых представителями Сравнительной Мифологии, совершенно ясна. Они всюду находили грубые формы религиозных верований, когда их исследования касались диких племен. Формы эти всегда сопровождали общий недостаток цивилизации. Утверждая, что цивилизованные люди произошли от дикарей, не естественно ли смотреть на их религии как на продукт, развившийся из религий низшего типа? Этот вывод совершенно естествен. Только дальнейшее и более глубокое изучение этого вопроса может доказать, что дикари нашего времени не представляют собой типа наших предков, что они — лишь выродившиеся отпрыски великого культурного ствола далекого прошлого, и что человек в период своего младенчества — не был предоставлен самому себе, но был руководим Старшими Братьями человеческой расы, которые направляли его первые шаги как в религии, так и в цивилизации.
Эта точка зрения … неизбежно вызывает вопрос: "Кто же были эти старшие, относительно которых всюду имеются предания?" Продолжая далее наши исследования, мы приходим к следующему вопросу: какого рода людям давались религии? Здесь мы сразу подходим к той трудности, с которой каждый Основатель религии должен был считаться; мы знаем, что закон человеческой эволюции вызывает неизбежный факт одновременного существования людей на различных ступенях развития, вследствие чего Основателю религии приходилось неизбежно иметь дело и с высокоразвитыми людьми, и с людьми первобытными; в одной местности Он встречал сложную высоко развитую цивилизацию, а в другой — совсем простой, первобытный строй. Но даже и в пределах каждой данной цивилизации находятся самые разнообразные типы людей, и невежественные, и воспитанные, и вдумчивые и очень поверхностные, и высоко духовные и чрезвычайно грубые; и тем не менее, влияние религии должно достигать до каждого из них, каждому должна быть дана помощь на той ступени, где он стоит. Если эволюция существует, подобные затруднения неизбежны, и с ними Божественный Учитель должен считаться, иначе дело Его не может быть успешно. Если человек действительно развивается, как развивается все вокруг него, — эти разнообразные ступени сознательности должны быть присущи человечеству везде и всегда, и они должны быть приняты в соображение всеми мировыми религиями.
Таким образом, мы подошли лицом к лицу к основному положению: не может быть одного и того же религиозного учения даже для одной народности, а тем более для целой цивилизации или для всего мира. Если бы было только одно учение — большая часть людей, к которым оно обращено, осталась бы вне его влияния. Если бы оно было доступно для наиболее ограниченных людей с элементарной нравственностью, с темными представлениями и могло успешно действовать на их эволюцию, в таком случае оно было бы совершенно неподходящим для тех представителей той же нации, которые отличаются тонкими нравственными понятиями, развитым умом и ясно выраженной духовностью. Если же данная религия давалась только для этих последних, если бы её философия должна была служить светочем только для их развитого сознания и только для их утонченных нравственных представлений и для их опередившей духовности давала возвышенный идеал, — такая религия не могла бы затронуть мысль неразвитых людей и не могла бы подействовать на их сердца; она осталась бы для них набором незначащих фраз, не способных возбудить их дремлющие силы и дать мотив для поведения, поднимающий их нравственность на высшую ступень.
Рассматривая таким образом цель религии, её средства, её происхождение, и разнообразные потребности народа, к которому она обращена; признавая эволюцию духовных, умственных и нравственных способностей человека и нужду каждого в таком воздействии, которое соответствовало бы его ступени развития, мы приходим к абсолютной необходимости различия и постепенности в религиозных учениях, чтобы последние могли отвечать духовным нуждам всех людей и помогать каждому человеку в отдельности.
Есть еще другая причина, почему необходимо эзотерическое или сокровенное учение, когда дело касается известного разряда истин. К этому разряду относится изречение, что "знание есть сила". Открытое обнародование такой философии, которая обращается исключительно к высокоразвитому интеллекту, не может повредить никому. Она может быть распространяема безопасно, ибо она не привлечет к себе невежественного человека, и он не исказит ее. Но существуют учения, которые касаются строения природы, которые объясняют скрытые законы и бросают свет на сокровенные процессы, знание которых дает власть над естественными энергиями и делает обладателя такого знания способным направлять эти энергии к определенным целям совершенно так, как химик действует с продуктами химических соединений.
Такое знание может быть очень полезно для высокоразвитых людей и может увеличить силу их служения миру, но если бы такое знание было обнародовано перед всеми, оно повело бы к злоупотреблениям вроде того, как знание тонких ядов в средние века было направлено во зло Борджиями и другими. Оно могло бы попасть в руки людей с сильным умом, но недисциплинированными желаниями, людей, двигаемых эгоистическими инстинктами, ищущих пользы только для себя и не интересующихся общим благом. Их привлекала бы надежда развить в себе силы, которые поставили бы их выше общего уровня и отдали бы в их власть обыкновенное человечество. Такие люди устремились бы к приобретению знаний, которые действительно способны поднимать на сверхчеловеческую высоту, и оно сделало бы их еще более эгоистичными, усилило бы их самоутверждение, их гордость получила бы новую пищу, чувство обособления укрепилось бы до чрезвычайности, и их неизбежно потянуло бы по наклонной плоскости, которая ведет к "Левому Пути", служащему разъединению, а не единству. И не только они сами пострадали бы в глубине своей природы, но они сделались бы угрозой для общества, и без того уже достаточно страдающего от людей, интеллектуальное развитие которых опередило развитие совести.
Вот откуда возникает необходимость охранять известные учения от нравственно неподготовленных людей, и эта необходимость обязательна для каждого Учителя, который способен давать подобные знания. Поэтому вполне естественно его желание давать такие знания только тем, которые имеют в виду прежде всего общее благо, которые готовы работать для всеобщей эволюции, и так же естественно его желание оградить эти знания от людей, стремящихся к собственному возвеличению в ущерб всем остальным.
Все сказанное не есть только теория. Оккультные Летописи дают много указаний на факты, на которые имеются намеки и в книге Бытия в главе VI и в последующих. Знания эти были распространены в древние времена на затонувшем континенте Атлантиды, где они давались без строгого соотношения с нравственной высотой, чистотой и бескорыстием получавших эти знания. Они давались приблизительно так же, как в наше время преподается обыкновенная наука. Доступность для всех, которая так повелительно требуется в наше время, привела в Атлантиде к тому, что некоторые люди становились гигантами в знании, но точно так же гигантами и в зле; и это длилось до тех пор, пока земля не застонала под игом угнетателей, пока крик о помощи попранного человечества не пронесся по всем мирам. Тогда последовало уничтожение Атлантиды, погружение этого обширного материка на дно океана; намеки на это событие даются Библией в повествовании о Ноевом Ковчеге, а в Индусских Священных Писаниях далекого Востока — в Истории Вайвасваты Ману.
Со времени этого опыта, доказавшего, как велика опасность, когда нечистые люди допускаются к знанию, которое есть сила, — великие Учителя установили строжайшие условия в смысле чистоты, бескорыстия и самообладания для всех, ищущих оккультного обучения. Они безусловно отказываются сообщать подобные знания ученикам, которые не согласны подчиниться строгой дисциплине, имеющей целью уничтожить эгоистическую обособленность их чувств и интересов. Они имеют в виду нравственную силу ученика даже более, чем его интеллектуальное развитие, ибо такое обучение само по себе развивает интеллект и оно же подвергает большому напряжению нравственную природу человека. Не удивительно, что хранители мудрости предпочитали скорее переносить упреки невежественных людей, чем рисковать вызвать новую катастрофу для всего мира.
Все это касается теории, указывающей на необходимость сокровенной стороны во всех религиях. Но когда мы переходим от теории к фактам, естественно является вопрос: существовала ли такая скрытая сторона в прошлом, и действительно ли она составляла часть мировых религий? Ответ на этот вопрос может быть только утвердительный. Каждая великая религия обладала таким сокровенным учением, которое было хранилищем мистических знаний, а также практической мистики или оккультного знания. Мистическое толкование популярных учений было всенародно и оно объясняло последние как аллегории, придавая неразумным с виду утверждениям и рассказам приемлемое для разума значение. За этим теоретическим мистицизмом существовали и практические указания, сокровенное духовное обучение, сообщавшееся лишь под известными условиями, которым должен был подчиниться каждый, желавший приобщиться к такому знанию. Св. Климент Александрийский упоминает о таком разделении Мистерий:
"После очищения следуют Малые Мистерии, в которых даются некоторые основы правил и предварительного подготовления к тому, что должно последовать, а затем Великие Мистерии, после которых нет ничего непознанного во всей вселенной и остается лишь созерцать и понимать природу вещей."
Это положение не может быть опровергнуто, насколько оно касается древних религий. Мистерии Египта были гордостью этой древней страны и наиболее благородные сыны Греции, как Платон, отправлялись в Саис и Фивы, чтобы получить посвящение у египетских Учителей Мудрости. Митраические Мистерии Персов, Орфические и Вакхические Мистерии и позднейшие Элевсинские полумистерии греков, Мистерии Самофракии, Скифии и Халдеи звучат для нас как нечто знакомое, по крайней мере по имени. Даже и при чрезвычайно пониженном уровне Элевсинских Мистерий значение их ставилось очень высоко самыми выдающимися людьми Греции, каковы Пиндар, Софокл, Изократ, Плутарх и Платон. В особенности они считались полезными по отношению к посмертному существованию, так как Посвященный узнавал из них то, что обеспечивало за ним потустороннее блаженство. Сопатр утверждал также, что Посвящение устанавливало сродство души с Божественной Природой и в обнародованном гимне к Деметре делаются замаскированные намеки на святое дитя Якха, на его смерть и воскресение, как они представлялись в Мистериях.
Ямблих, великий теург третьего и четвертого века по Р. Х., дает много сведений относительно Мистерий. Теургия была магической, "последняя часть жреческой науки", и применялась она в Великих Мистериях с целью вызвать появление Высших Существ. Теория, на которой основывались эти Мистерии, может быть изложена в коротких словах: существует Единое, предшествующее всякому существованию. Недвижное, Пребывающее в одиночестве Своего собственного единства. Из Него возникает верховное Божество, Самозачатое, Благо, Источник всех вещей, Корень всего, Бог Богов, Первая Причина, раскрывающая Себя как Свет. От него происходит Постижимый Мир, или идеальная вселенная. Мировой Разум, Nous, и бестелесные Боги относятся сюда же. От Мирового Разума происходит Мировая Душа, к которой принадлежат "божественные разумные формы, каковые присущи видимым телам Богов". Затем следуют различные Иерархии сверхчеловеческих существ: Архангелов, Архонов (Правителей) или Космократов, Ангелов, Даймонов и т. д. Человек есть существо низшего порядка, но он связан с упомянутыми Иерархиями своей природой и способен познать их; это знание приобреталось им в Мистериях, и оно вело к соединению с Богом.
В Мистериях излагались эти учения, "происхождение и возвращение всех вещей от Единого и к Единому и полное господство Единого" и кроме того вызывались различные Духовные Существа, которые появлялись иногда для того, чтобы учить, иногда для того, чтобы одним своим присутствием возвышать и очищать. "Боги, — говорит Ямблих, — будучи благожелательны и милостивы, сообщают свой свет теургам в безмерном изобилии, призывая их души к себе, создавая для них связь с собою и приучая их, пока они еще в теле, отделяться от своих тел и соединяться со своим вечным духовным началом." Ибо "душа имеет двойную жизнь, одну, соединенную с телом, а другую — отделенную от всего телесного", ввиду чего необходимо научиться отделять её от тела, чтобы она могла соединяться с Богами посредством своей разумной и божественной части и познавать подлинные основы знания и истины духовного мира. "Присутствие богов придает здоровье нашему телу, праведность нашей душе, чистоту нашему уму, и, одним словом, поднимает в нас все до своей истинной природы. Оно представляет то, что нетелесно, как телесное для очей души, через посредство телесного зрения". Когда появляются боги, душа получает "освобождение от страстей, трансцендентное совершенство и всепревышающую энергию, и она участвует в божественной любви и в безмерной радости". "Таким путем мы достигаем божественной жизни и становимся действительно божественными".
Высочайшая точка Мистерий достигалась тогда, когда Посвящаемый становился богоподобным или вследствие соединения с божественным Существом, или вследствие осуществления божественного Я внутри себя. Это и называлось экстазом и было состоянием, которому индусские йоги дали бы название высочайшего Самадхи; физическое тело находилось при этом в трансе, а освобожденная душа совершала своё собственное единение с Великим Единым. Подобный "экстаз" не есть в строгом смысле способность. Это есть состояние души, которое преобразует последнюю в такой степени, что она начинает видеть то, что ранее было сокрыто от нее. Состояние это не может быть постоянным, пока наше соединение с Богом не станет неизменным. Здесь, в земной жизни, экстаз может быть лишь временной вспышкой... Человек может перестать быть человеком и стать Богом; но человек не может быть Богом и человеком в одно и то же время.
Плотин утверждает, что он достигал такого состояния "лишь три раза". И Прокл учил так же, что единственное спасение для души есть возврат к своей духовной форме, что позволит ей избежать "круга рождений и обильных странствований" и достигнуть истинного Бытия, "единообразной и простой энергии периода тождества, вместо обильного страннического движения того периода, который характеризуется различием". Это и есть та жизнь; которую искали посвящаемые Орфеем в мистерии Вакха и Прозерпины, и она есть результат упражнения в очищающих, или "катарсических" добродетелях.
Эти добродетели были необходимы для Великих Мистерий, так как они влияли на очищение тонкого тела, в котором душа действовала, когда она была вне физического тела. "Политические" или практические добродетели принадлежали к обыкновенной жизни человека и достижение их до известной степени требовалось для вступления даже в такую школу, какая описана ниже. Затем следовали "катарсические" добродетели, посредством которых тонкое тело, проводник эмоций и низшего разума, было очищаемо; затем — "разумные" добродетели, относящиеся до Авгоэйда или "Лучезарного Я", служащего проводником для интеллекта; и наконец — созерцательные или "парадигматические" добродетели, благодаря которым осуществлялось единение души с Богом. Порфирий пишет: "тот, кто действует сообразно с практическими добродетелями, есть достойный человек, но тот, который действует сообразно с очищающими добродетелями, есть ангелоподобный человек или добрый гений (daimon). Тот, кто действует сообразно с разумными добродетелями, есть Бог; тот же, кто действует сообразно с парадигматическими добродетелями, есть Отец Богов."
Многие поучения давались в Мистериях высшими Иерархиями, и Пифагор, великий Наставник, получивший своё посвящение в Индии и дававший своим ученикам "истинное познание вещей", обладал, как утверждают, таким знанием музыки, что он мог посредством неё господствовать над самыми дикими страстями людей и просветлять их разум. Примеры такого господства даются Ямблихом в его "Жизни Пифагора". Нужно думать, что титул Феодидактоса, данный Аммонию Саккосу, учителю Плотина, относится не столько к возвышенности его учения, сколько к этим божественным знаниям, полученным им в Мистериях.
Некоторые из употреблявшихся в Мистериях символов объясняются Ямблихом, который велит Порфирию изъять из своей мысли образ символа и достигнуть его внутреннего значения. Так "тина" означало все телесное и материальное; "Бог, сидящий над лотосом", означало, что Бог превышает и тину и разум, символом которого служил лотос и что, будучи неподвижным, он установлен в Самом Себе. Если же Он "плыл в корабле", этим изображалось Его господство над миром и т. д. Относительно такого употребления символов Прокл замечает, что "орфический метод имел целью раскрытие божественных вещей при помощи символов; этот метод принадлежит всем писавшим о божественном познании".
Пифагорейская школа в древней Греции была закрыта в конце шестого столетия до Р. Х., преследуемая гражданской властью, но другие общины продолжали существовать, сохраняя священную традицию. Мид утверждает, что Платон облек последнюю в разумную форму, чтобы охранить её от все увеличивавшейся профанации, тогда как Элевсинские обряды сохранили некоторые из её форм, потеряв всю их внутреннюю суть. Неоплатоники продолжали дело Пифагора и Платона, и их произведения следует изучать всем, желающим иметь понятие о величии и красоте, которые сохранялись для мира в Древних Мистериях.
Пифагорейская школа может служить типом дисциплины, которая требовалась перед посвящением в Мистерии. По поводу этого Мид дает много интересных подробностей и замечает: "Авторы античного мира согласны между собой, что этой дисциплиной удалось вызвать к жизни высочайший человеческий тип, отличавшийся не только чистейшим целомудрием, но также и простотой манер, большой деликатностью и вкусом к серьезным занятиям, равных которым нельзя было найти нигде. Это признается и Христианскими писателями."
Пифагорейская школа имела внешних учеников, которые не оставляли семейных и общественных обязанностей, и выше приведенные слова относятся к ним. Что касается внутренней школы, то в ней было три ступени — первая ступень Слушателей, которые учились в течение двух лет в полном безмолвии, стремясь овладеть оккультными знаниями; вторая ступень цвета и звука; на третьей ступени Физиков нужно было овладеть космогонией и метафизикой. Эти три ступени вели к истинным Мистериям. Вступающие в школу должны были отличаться "незапятнанной репутацией и уравновешенным характером".
Тесное сходство между методами и целями, преследовавшимися в этих различных Мистериях, и методами и целями индусской Йоги, бросается в глаза даже самому поверхностному наблюдателю. Но нет никакой необходимости предполагать, что античные народности извлекали свои познания из Индии: все они исходят из единого источника, из Великой Ложи центральной Азии, которая высылала своих Посвященных во все страны. Все они учили одним и тем же доктринам и применяли одни и те же методы, ведущие к одинаковым целям; существовали постоянные взаимные отношения между Посвященными всех народов и у них был общий язык и общий символизм.
Так, Пифагор путешествовал по Индии и получил там высокое Посвящение, а позднее Аполлоний Тианский следовал по его стопам. Такой же индусский характер носят произнесенные перед смертью слова Плотина: "Ныне стремлюсь я отвести обратно мое Я к Всеобщему Я." Среди индусов разрешение преподавать божественные знания одним только достойным было всегда строго соблюдаемо. "Глубочайшая Мистерия конечного знания... не может быть выдана никому, кроме сына или ученика, и никому с беспокойной душой". В другом месте, после описания Йоги, мы читаем: "Восстань! Пробудись! Найдя Великих Учителей, слушай! Путь столь же труден для следования, как острие бритвы. Так говорят мудрецы". Учитель необходим, ибо одних писанных поучений недостаточно. "Цель познания" познать Бога, а не только верить в Него; стать единым с Богом, а не только поклоняться издали. Человек должен познать реальность божественного Существования и затем узнать, а не только смутно верить и надеяться, что его собственная глубочайшая суть едина с Богом и что цель жизни — осуществить это единство. И если религия не может привести человека к такому осуществлению, она не более как "медь звенящая или кимвал бряцающий" (то есть пустой звук — прим. К.С.)…
И евреи также не были лишены сокровенного знания, и у них были свои школы Посвящения. Собрание пророков в Навафе, под председательством Самуила, являлось такой школой, и в ней производилась устная передача преемственных знаний. Подобные же школы существовали в Вефине и в Иерихоне; и в книге Крюдена "Concordance" встречается следующее интересное замечание: "Школы или коллегии пророков — первые школы, о которых имеется отчет в Священном Писании, где "дети" пророков, что означает их учеников, жили в условиях уединенной и суровой жизни, в постоянном обучении и медитации и в чтении Закона Божия... Этим школам или Обществам Пророков пришли на смену Синагоги". Каббала, в которой заключено наполовину раскрытое учение, является "в том виде, в каком она сейчас" современной компиляцией, так как часть её составлена Раввином Моисеем де Леон, который умер в 1305 г. по Р. Х. Каббала состоит из пяти книг: Бахир, Зохар, Сефер, Сефирот, Сефер Иецира и Аш Мецарет; утверждают, что её происхождение — устная передача, идущая из глубокой древности, если "древность" рассматривать с точки зрения исторического летоисчисления… Некоторые части древних устных учений были внесены в Каббалу, каковой она является в наше время, но истинная архаическая мудрость евреев остается в ведении небольшого числа истинных сынов Израиля. Как ни краток этот очерк, он достаточно ясно указывает на существование сокровенной стороны мировых религий...»

=====

Покровы мистериальных Тайн

В трудах Е.П. Блаватской и М.П. Холла можно найти множественные упоминания о сокровенности мистериальных Тайн, о Семи Ключах к ним, о Семи Вратах, ведущих во Святая Святых Храма Мистерий, о семи Покровах древних Мифов, Легенд, Преданий.

-----

Защитные аллегорические покровы Мифов, Преданий и Легенд

Все покровы Мифов, Преданий и Легенд были и поныне остаются аллегорическими. Образно выражая те или иные высокие Идеи (космогонические, планетарные, антропологические, психологические и др.), они для множеств как в малых мистериях были и остаются поныне красивыми или не очень, разумными или нелепыми, полезными или бесполезными сказками. Но по мере душевной и духовной эволюции, по мере очищения сердца и разума, по мере утверждения самообладания, равновесия, бесстрастия, по мере утверждения и роста в душе высоких Добродетелей человек может более или менее (пропорционально качеству и степени труда самосовершенствования в направлении избранного высокого Идеала) обрести Семь Ключей к Семи Вратам, силу и знание, чтобы повернуть каждый Ключ в замке соответствующих Врат… По мере своего труда он сможет приподнять те или иные аллегорические покровы.

Основное назначение аллегорических покровов — защитное. Они применяются:
- для защиты высоких мистериальных Тайн от профанации невеждами и эгоистического применения;
- для защиты учеников и посвященных от любопытных и эгоистических людей, неподготовленных к восприятию Тайн;
- для защиты всех, внешних (не допущенных к Мистериям или оккультному обучению) от их неведения, легкомыслия, поверхностности, от эгоистических желаний в применении низших и, тем более высших психических и духовных сил (пробуждённые силы, превышающие внутреннюю силу человека, порабощают его и делают слепой игрушкой в руках невидимых темных сил и даже могут приводить к преждевременной смерти).

В Письме 17 Махатмы К.Х. к А.П. Синнетту от 05.08.1881г. есть важное пояснение по этому поводу:
«Несомненно, я придерживаюсь мнения, что раз наша переписка установлена ради всеобщего блага, то мало пользы будет широким массам, если вы не переплавите учение и идеи, содержащиеся в ней, "в форму очерка", не только по взглядам оккультной философии на творение, но и по всем другим вопросам. Чем скорее вы начнёте «будущую книгу», тем лучше, ибо кто может отвечать за неожиданные инциденты. Наша переписка может вдруг оборваться: препятствие может явиться от тех, кто знает лучше. Их умы, как вы знаете, запечатанные книги для многих из нас, и никакое количество "магического искусства" их не распечатает.
Дальнейшие "пособия в размышлении" будут, однако, приходить вовремя, и то немногое, что мне разрешено объяснить, я надеюсь, будет более доступно пониманию, чем "Высшая магия" Элифаса Леви. Неудивительно, что вы находите эту книгу затемнённой, ибо она никогда не предназначалась для непосвящённого читателя. Элифас учился по рукописям Розенкрейцеров (этих рукописей в Европе осталось всего три). В них излагаются наши восточные доктрины, данные Розенкрейцем, который после своего возвращения из Азии одел их в полухристианское одеяние задуманное как защита его учеников от мести духовенства. Нужно иметь ключ к нему, и этот ключ является сам по себе наукой. Розенкрейц учил устно. Сен-Жермен записал благое учение в числах, и эта зашифрованная рукопись осталась у его верного друга и покровителя, доброжелательного германского принца, из дома которого и в чьём присутствии Сен-Жермен совершил свой последний выход домой… Говоря о "цифрах" и "числах", Элифас обращается к тем, кто знает кое-что из Пифагоровых доктрин. Да, некоторые из них, действительно, подводят итог всей философии и включают все доктрины. Исаак Ньютон понимал их хорошо, но удержал это знание при себе ради сохранения собственной репутации…
Обычная ошибка людей думать, что мы охотно окружаем себя и наши силы тайной, что мы желаем удержать знание только для себя и по своей же собственной воле "злостно и умышленно" отказываемся его сообщить. Истина та, что до тех пор, пока неофит не достигнет состояния, необходимого до той степени озарения, на которую он имеет право и для которой он годен, большинство, если не все секреты нельзя сообщить. Восприимчивость должна быть равной желанию наставить. Озарение должно прийти изнутри. До этого никакие фокусы-покусы заклинаний или возня с приспособлениями, никакие метафизические лекции и прения, никакие возложенные на себя покаяния не могут дать этого. Всё это лишь средства к концу, и всё, что мы можем делать, это направлять применение таких средств, найденных экспериментальным путём, способствующих достижению цели. И это не является секретом на протяжении тысячелетий. Пост, медитация, чистота мыслей, слов, поступков, молчание в течение некоторых периодов времени, чтобы дать природе возможность самой говорить тому, кто приходит к ней за наставлением; овладение животными страстями и импульсами; полное отсутствие себялюбивых намерений; употребление некоторых курений и окуриваний для физиологических целей — всё это было опубликовано со времени Платона и Ямбликуса на Западе и в более ранние времена наших индусских Риши. Как всё это должно применяться, чтобы соответствовать индивидуальному темпераменту — это, разумеется, дело собственного опыта каждого и бдительной заботы его Наставника или Гуру.
Такова в действительности часть прохождения им курса дисциплины, и его Гуру или Инициатор может только помочь ему опытом, но не может сделать ничего больше до последнего и высшего посвящения. Я также придерживаюсь мнения, что мало кандидатов, которые представляют себе, каким неудобствам, каким страданиям и вреду подвергает себя упомянутый Инициатор ради своего ученика. Особые физические, моральные и интеллектуальные условия неофитов и адептов очень разнятся, и это всякий легко поймёт; таким образом, в каждом случае наставнику приходится приспосабливать свои условия к условиям ученика; напряжение здесь ужасное, ибо для достижения успеха мы должны привести себя в полное соотношение с субъектом, находящимся под нашим руководством. И так как чем выше сила адепта, тем меньше у него соответствия с природой профана, часто приходящего к нему насыщенным эманациями грубой толпы, которых мы так опасаемся. И чем дольше он находится в отдалении от этого мира, и чем чище стал он сам, тем труднее возложенная им на себя задача. Затем знание может быть сообщено только постепенно; и некоторые из высочайших тайн, если их сформулировать даже для вашего, хорошо подготовленного уха, прозвучали бы для вас, как безумная тарабарщина, несмотря на всю искренность вашего нынешнего уверения, что "абсолютное доверие пренебрегает недоразумением". Вот истинная причина нашей скрытности. Вот почему люди так часто жалуются, выставляя правдоподобные основания, что никакого нового знания им не сообщалось, хотя они трудились ради этого два, три и более лет.
Пусть те, кто действительно хотят знать, оставят всё и приходят к нам, вместо того, чтобы требовать и ожидать, что мы придём к ним. Но как это сделать в вашем мире и атмосфере? …Давать больше знания человеку, чем он может вместить — это опасный эксперимент, кроме того, ещё и другие соображения удерживают меня. Внезапное сообщение фактов, так превосходящих обычные, во многих случаях губительно не только для неофита, но и для тех, кто его непосредственно окружают. Это подобно передаче адской машины или заряженного револьвера с взведённым курком в руки того, кто никогда не видел подобной вещи. Наш случай в точности аналогичен. Мы чувствуем, что время приближается и что мы должны избрать между торжеством Истины и царством Заблуждения и Ужаса. Мы должны допустить немногих избранных к великой Тайне или предоставить бесчисленным гнусным шаммарам увлечь лучшие европейские умы в наиболее безумные и губительные предрассудки — спиритуализм; и мы чувствуем, как будто мы передаём целый груз динамита в руки тех, которых мы стремимся видеть защищающими себя от Братьев Тьмы».

Также приведём несколько фрагментов из трудов Е.П. Блаватской, объясняющих причины скрытности Посвящённых и предупреждающих об опасности, грозящей тем, кто по невежеству, легкомыслию и неспособности владеть собой устремляется к тайным учениям и практическому оккультизму.

«…символы и аллегорические высказывания, которыми завуалированы величественные истины Природы в "Ведах", "Брахманах", "Упанишадах" и в особенности в ламаистской "Чагпа Тхогмед" и в других трудах, — совсем другого рода и гораздо более сложны по своему тайному значению. В то время как библейские глифы почти все построены на триединой основе, глифы восточных книг разработаны на принципе семеричности. Они столь же тесно связаны с тайнами физики и физиологии, как с Психизмом и трансцендентальной природой космических элементов и Теогонией; будучи разгаданными, они оказались бы более чем вредоносными для непосвященных; будучи переданными в руки нынешних поколений при их настоящем состоянии физического и интеллектуального развития, при отсутствии духовности и даже практической нравственности — они стали бы абсолютно разрушительными.
Тем не менее, сокровенные учения святилищ не остались без свидетелей; их обессмертили различными способами. Они рассыпались над миром сотнями томов, полных странной головоломной фразеологии алхимиков; они вспыхивали, подобно необузданным водопадам оккультных мистических учений, с перьев поэтов и бардов. Одни только гении обладали определенными привилегиями в те темные века, когда ни один мечтатель не мог преподнести миру даже выдумки, не приспособив своего неба и своей земли к библейским текстам. В те века ментальной слепоты, когда страх перед "Святой Инквизицией" набрасывал густой покров на каждую космическую и психическую истину, только гению единственно позволялось раскрыть беспрепятственно некоторые из величественнейших истин Посвящения. Откуда Ариосто в своем "Неистовом Роланде" получил представление о той долине на Луне, где после нашей смерти мы можем найти идеи и изображения всего, что существует на земле? Каким образом в воображении Данте появились многие описания, данные им в "Аде" — новом Апокалипсисе Иоанна, истинном Оккультном Откровении в стихах, — его посещение и общение с Душами Семи Сфер? В поэзии и в сатире каждую оккультную истину приветствовали — ни одну из них не считали серьезной. Граф де Габалис более известен и почитается, чем Порфирий и Ямблих. Таинственная Атлантида Платона объявлена выдумкой, тогда как Ноев Потоп до сегодняшнего дня на уме у некоторых археологов, которые глумятся над прототипным миром "Зодиака" Марселя Палингена и возмутятся, как на личное оскорбление, если им предложено будет обсудить четыре мира Меркурия Трисмегиста — Прототипный, Духовный, Астральный и Элементарный с тремя другими за открытой сценой. Очевидно, что цивилизованное общество все еще только наполовину созрело для откровения. Следовательно, Посвященные не выдадут всего сокровенного до тех пор, пока большинство человечества не изменит своей настоящей натуры и не будет лучше подготовлено к принятию истины. Прав, решительно прав был Климент Александрийский, когда сказал: "Необходимо облекать в тайну высказываемую мудрость", которую преподают "Сыны Божии"».
(Блаватская Е.П. Тайная Доктрина, том 3, отдел 4. Скрытность Посвященных)

«Тот факт, что Оккультные Науки были скрыты от всего света, что Посвященные не передали их человечеству — часто служил предметом жалоб. Утверждалось, что Стражи Тайного Знания были эгоистами, удерживая при себе "сокровища" Древней Мудрости; что решительно преступно удерживать такое знание — «если оно существует вообще» — от людей Науки и т. д.
Все же, должны быть весьма серьезные причины для этого, так как с самой зари Истории таково было поведение каждого Иерофанта и "Учителя". Пифагора, первого Адепта и настоящего ученого в дохристианской Европе, обвиняют в том, что публично он учил, что Земля неподвижна и звезды ходят вокруг нее, в то время как своим привилегированным Адептам он объявлял свою веру в движение Земли, как планеты, и в гелиоцентрическую систему. Однако, причин для такой скрытности много, и из них никогда не делали тайны».
(Блаватская Е.П. Тайная Доктрина. Том 3. Отдел 5. Некоторые причины секретности)

Главная причина была изложена в «Разоблаченной Изиде»:
«С того самого дня, когда первый Наставник из "божественных Династий", первых рас, обучал первого мистика способам сообщения между этим миром и мирами невидимого сонма, между сферой материи и сферой чистого духа, — обучаемый пришел к заключению, что предоставление этой таинственной науки толпам, которые вольно или невольно осквернят ее, равносильно утере ее. Злоупотребление ею могло бы привести человечество к быстрому уничтожению; это было бы подобно обкладыванию группы детей взрывчатыми веществами со вручением им спичек. Первый божественный Наставник посвятил только несколько избранных и те хранили молчание перед множествами. Они признавали своего "Бога" и каждый Адепт ощущал это великое "Я " внутри самого себя. Атман, Я, могущественный Господь и Защитник, если человек раз познал его как "Я есмь", то этот "Ego Sum", этот "Асми", являл свою полную силу тому, кто был в состоянии услышать этот "все еще тихий голос". Со дней первобытного человека, описанного первым ведическим поэтом, вплоть до нашего современного века, не было философа, достойного этого названия, который не носил бы в тихом святилище своего сердца этой величественной и таинственной истины. Если он был посвященный, он узнавал это, как священную науку, если же иначе, тогда, подобно Сократу, повторяя самому себе, а также другим людям прекрасное наставление: "О человек, познай самого себя", ему удавалось опознавать своего Бога внутри самого себя. "Вы — Боги" — говорит нам Царь-Псалмопевец, и мы видим, что Иисус напоминал писцам, что это выражение было адресовано и другим смертным людям, утверждая за ними ту же привилегию безо всякого кощунства. И, как верное эхо, Павел, утверждая, что все мы являемся "храмами Бога живого", осторожно Указывал в другом месте, что все же все это только для "мудрых " и что говорить об этом "противозаконно"».

«Магия — это двойственная сила; нет ничего легче, как превратить её в Колдовство, для этого достаточно одной злой мысли. Поэтому, в то время как теоретический Оккультизм безвреден и может приносить пользу, практическая Магия или плоды Дерева Жизни и Познания[1] или другими словами, "Наука Добра и Зла", чревата опасностями и риском. Для изучения теоретического Оккультизма имеется, без сомнения, ряд трудов, которые можно читать с пользою, не говоря уже о таких книгах, как "Тончайшие Силы Природы" и т. д., "Зохар", "Сефер Иецира", "Книга Еноха", "Каббала" Франка, и многие герметические трактаты. Они редки на европейских языках, но труды на латинском языке, написанные средневековыми философами, общеизвестными, как алхимики и розенкрейцеры, встречаются в изобилии. Но даже углубление в эти книги может оказаться опасным для изучающего без руководства. Если к ним подходить без правильного ключа и если притом изучающий не годится для Магии вследствие своей ментальной неспособности, и таким образом не в состоянии отличить Правый путь от Левого, то пусть он послушается нашего совета и оставит это изучение; он только навлечет на себя и на свою семью неожиданное горе и печали, ничуть не подозревая, откуда они появились и что такое те силы, которые он разбудил своим умом, обратив на них внимание. Трудов для продвинувшегося ученика много, но они могут быть переданы в распоряжение только присягнувших или "гарантированных" чела (учеников) — тех, которые уже произнесли навсегда связывающую клятву и поэтому пользуются помощью и защитой. Для любых других целей, как бы благонамеренны такие труды ни были, они могут только завести в заблуждение неосторожного и направить неощутимо для него самого к Черной Магии и Колдовству, если ни к чему-нибудь более худшему.
[1] Некоторые символоги, полагаясь на соответствие чисел и символов некоторых предметов и персонажей, относят эти «секреты» к тайне зарождения. Но они больше, чем это. Глиф "Древа Познания Добра и Зла", несомненно, содержит в себе некий фаллический и сексуальный элемент, как и "Женщина и Змей", но он обладает также психическим и духовным значением. Символы задуманы так, что они носят в себе более, нежели только одно значение».
(Блаватская Е.П. Тайная Доктрина. Том 3. Отдел VI. Опасности практической магии)

Окончание во 2й части