О трудностях толкования Легенд, Мифов, Преданий. 2

О некоторых трудностях толкования древних Легенд, Мифов, Преданий. Часть 2. Сост. К.Савитрин

ОГЛАВЛЕНИЕ
Примеры некоторых покровов мистериальных Тайн
Покровы неразумия, жестокости и равнодушия к человеческим страданиям
Покровы опьянения или вино мистики
Покровы устрашения
Покровы смущения, обольщения или искушения
Покровы отвращения

=====

На Прозе.ру в публикации можно использовать только одну картинку и притом низкого качества. По нижеследующей ссылке можно увидеть туже публикацию с выделениями текста, картинками в полном объеме и лучшем качестве:


=====

Примеры некоторых покровов мистериальных Тайн

-----

Покровы неразумия, жестокости и равнодушия к человеческим страданиям

Читая ветхозаветную Книгу Бытия (из Пятикнижия Моисея), многие люди, способные мыслить, наталкиваются на явные проявления несправедливости и жестокости Иеговы, его равнодушия к человеческим страданиям. При буквальном понимании Библии и даже Нового Завета в этом Священном Писании можно найти многое, совершенно нелепое, жестокое, несправедливое с точки зрения любого человека, который не готов слепо принять религиозные догматы на веру.
Всем известно ветхозаветное предание о грехопадении первых людей, искушённых пребывающим в райском саду диаволом в образе змея. Приходилось слышать от думающих людей следующие вопросы, приводившие их в недоумение:
1. Как диавол мог оказаться в райском саду, где всё чисто и непорочно? Разве мог он там появиться, если не был допущен Богом? Зачем всеведущий Бог допустил диавола в райский сад? Если для искушения наивных людей и проверки их верности Своему завету, то не искушал ли диавол наивных и невинных людей, неспособных помыслить зло, с Божьего позволения? И если так, то в чём же виноваты наивные и невинные люди, не ведающие добра и зла, что за «страшный грех» непослушания любящий и всеведущий Бог изгнал их из рая, чтобы человек «в поте лица … ел хлеб, доколе не возвратится в землю, из которой … взят» (Быт.3:19)?!
2. Иисус говорит: «Просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам; ибо всякий просящий получает, и ищущий находит, и стучащему отворят. Есть ли между вами такой человек, который, когда сын его попросит у него хлеба, подал бы ему камень? и когда попросит рыбы, подал бы ему змею? Итак, если вы, будучи злы, умеете даяния благие давать детям вашим, тем более Отец ваш Небесный даст блага просящим у Него» (Матф.7:7-11). Итак, если несовершенные люди, будучи злы, умеют даяния благие давать детям своим, то как любящий Бог-Отец за «грех», совершенный в неведении добра и зла, наказывает изгнанием из рая и необходимостью «в поте лица … есть хлеб, доколе не возвратится в землю, из которой … взят»?! И тогда, следуя такому образцу отчей любви не поступим ли мы справедливо, если за нарушение наших запретов детьми нашими изгоним их из дома и обречём на скитания, сопряжённые с необходимостью в поте лица зарабатывать хлеб свой?
Конечно, могут сказать, что это жестокий ветхозаветный Иегова, но не христианский Иисус с Его Богом-Отцом. Однако, даже говоря так, многие правоверные иудеи и христиане с древности и по наше время искренне веруют, что это первые люди совершили непростительный грех, ослушавшись всемилостивого Бога. Веруют, что спустя шесть тысячелетий (по библейской хронологии) пришел Сын Божий, чтобы примирить Бога с человеками и восстановить чистоту рода человеческого как первого Адама до его грехопадения… Если так, то и в этом случае у думающих людей снова возникают недоуменные вопросы:
1. Почему Бог, допустивший искушение наивных и невинных первых людей и изгнавший их из райского сада, ждал шесть тысяч лет, чтобы смилостивиться над страдающим в нечистоте человечеством?
2. Почему до прихода Иисуса он полагал лишь еврейский народ избранным, игнорируя другие более достойные народы, например, индийский, китайский или иные?
3. Почему во имя Того, Кто был противником насилия, теми, кто считает себя Его последователями, в истории человечества пролиты самые полноводные реки крови?
4. Христиане полагают все дохристианские и даже постхристианские религии и философии языческими, инославными, неправоверными и даже дьявольскими просто потому, что при изучении их буквы не видят и не понимают скрытого за аллегорическими и символическими покровами духа их Священных Писаний. Также поступают христиане и в отношении своего Священного Писания, почитая букву, но не дух Его. Почему, даже повторяя слова Иисуса — «Но настанет время и настало уже, когда истинные поклонники будут поклоняться Отцу в духе и истине, ибо таких поклонников Отец ищет Себе. Бог есть дух, и поклоняющиеся Ему должны поклоняться в духе и истине» (Иоан.4:23,24) — они слепо почитают своё и также слепо отвергают другие Священные Писания, не понимая сокровенной сути ни тех, ни других?!...
И вот ещё парадокс веры современных христиан: они веруют в буквальное значение древних космогонических и антропологических аллегорий своего Священного Писания вопреки всем безумиям, противоречиям, жестокости представленного в них Бога, которого называют вселюбящим, всеблагим и всеведущим. Но в чужих Священных Писаниях в их буквальном понимании безумие полагают именно безумием, противоречия называют противоречиями и жестокость — жестокостью…
Именно буквальное восприятие Священных Писаний, Мифов, Легенд, Преданий приводит к неразрешимым противоречиям и параличу творческой мысли. И побуждает искать свободы и понимания в иных формах познания. Как было показано во вступлении, следствием того, что служители религиозных культов с течением времени утратили ключи к пониманию древних космогонических и антропологических аллегорий своих Священных Писаний стал век скептицизма. Эти служители не желали замечать и просто игнорировали противоречия и парадоксы Писаний, объясняя их сакрализованной отговоркой: «Пути Господни неисповедимы. И думать о них есть гордыня ума». Не желание мириться с такой слепой верой породило в наиболее образованных классах Европы множество мыслителей и вольнодумцев разного толка, породивших Эпоху Просвещения. Их объединяло то, что все они не могли мириться со слепой верой в мёртвую букву Священных Писаний. Они не могли уже испытывать прежнего благоговения перед «наивными», «нелепыми» и «невежественными» фантазиями древних, которые воспринимали крайне скептично. Слепая вера почитателей культов, которым следовали их отцы, доводила скептиков до ярого неприятия и даже фанатического отрицания. Не сами Священные Писания были тому виной, но — неспособность утративших Ключи к ним служителей религиозного культа объяснить древние аллегории разумно и удовлетворительно для растущего и любознательного разума человека того времени. Как в случае с любой революцией предпосылки для неё возникли, когда одни не могли слепо верить по-старому, а другие не могли объяснять, вести, направлять по-новому. И скептики вместе с грязной водой слепой веры, формального религиозного культа выплеснули дитя религиозных чувства и опыта, породив за веком скептицизма век материализма.

В качестве примера крайнего скептицизма по отношению к религиозным и мистическим культам можно привести жизнь и деятельность Лео Таксиля. Родившийся в религиозной семье с пятилетнего возраста мальчик воспитывался в иезуитском монастыре, откуда вынес стойкое отвращение к религии. В молодости он пишет множество сатирических антирелигиозных памфлетов и произведений, среди которых «Забавная Библия» и «Забавное Евангелие». Затем вдруг происходит неожиданное: Таксиль заявляет о раскаянии. Со слезами на глазах, стоя на коленях, просит принять его обратно в лоно «матери-церкви».
Он отрекается от своих прежних работ и вновь принимается в лоно католической церкви. Более того, он становится видным религиозным активистом. В то время церковь вела войну с масонством, и Таксиль стал одним из знаменосцев этой войны. В книгах «Дьявол в XIX веке» и «Антихрист, или Происхождение франкмасонства» он обвинял масонов в дьяволопоклонстве, немыслимых извращениях, убийствах и стремлении захватить мировое господство. Основным источником информации для книг стала госпожа Диана Воган — раскаявшаяся жрица масонской ложи.
Антимасонская публицистика Таксиля вызвала бурный восторг католиков. Таксиль был удостоен аудиенции у Папы, благословившего его на борьбу с масонами. В то же время, некоторые высказывали сомнения в достоверности источников в его работах. Таксиль пообещал представить их, а также саму госпожу Воган на пресс-конференции.
И вот на пресс-конференции, собравшей огромное количество присутствующих, Таксиль заявил, что … его 12-летнее служение церкви было розыгрышем, что Диана Воган — обычная машинистка, что все антимасонские тексты были высосаны из пальца, а сам он все это время оставался убежденным безбожником.
Таксиль хотел узнать, каковы возможности распространения веры во всякую чертовщину в среде священнослужителей. Оказалось, что они беспредельны. Любой фантастический вымысел Таксиля о шабашах ведьм, деяниях дьявола и так далее принимался виднейшими епископами, кардиналами и самим папой за чистую монету, во всяком случае, использовался ими для оглупления легковерных людей. Мистификация увенчалась успехом. Скандал был невероятный. Но после раскрытия мистификации Таксиль снова стал на путь открытой борьбы против религии и церкви, с этого пути он не сходил до самой смерти.

Необходимо пояснить, что в приведённом примере мы можем увидеть два типа слепоты или предубеждения и пристрастия: «положительный» — слепая вера религиозных людей и служителей религиозного культа и «отрицательный» — слепое неверие, слепой скептицизм материалистов и атеистов.
Также следует обратить внимание на два следствия слепоты. Слепая вера последователей религиозных культов, слепое доверие авторитетам и догматам веры лишь едва приподнимала самые верхние покровы Тайны, аллегорические покровы Мифов, Легенд и Преданий. Не позволяя продвинуться глубже и выше, эта вера делала их лишь отчасти и в малой степени зрячими. Для них Священное и Тайное своего Священного Писания и, тем более, Писаний, Мифов, Легенд, Преданий других осталось преимущественно в притчах. Отказ же скептиков и материалистов от такой слепой веры делал их полностью слепыми по отношению к древним аллегорическим сказаниям.

В следующей главе будет проведена попытка объяснения слепой, полузрячей и зрячей веры в зависимости от уровня развития (или ступени эволюции) человеческой души.

Другой пример кажущихся неразумия и жестокости. Нам кажется понятным, что у всех древних народов были приняты жертвоприношения. Смысл жертв в нашем современном понимании кажется очевидным: невежественные, примитивные древние люди из страха перед стихийными силами природы приносили жертвы богам, чтобы умилостивить их.

По этому поводу Ауробиндо Гхош пишет:
«Если мы обратимся к эпохе зарождения индийского общества, к далеким ведическим временам, которые мы уже не способны понять, ибо мы утратили видение и мироощущение людей той эпохи, мы увидим, что все там глубоко символично. Религиозный институт жертвоприношений ежечасно и ежеминутно управляет всей жизнью общества, и ритуал жертвоприношения во всех своих проявлениях, до малейших деталей, мистически символичен… Появившаяся в результате неверного истолкования теория, по которой жертвоприношение совершалось исключительно для того, чтобы умилостивить богов, олицетворяющих силы Природы, для достижения земного благополучия и райского блаженства, порождена человечеством более позднего периода, которое уже подверглось сильному влиянию интеллектуального и практического ума — практического даже в религии и даже в своем мистицизме и символизме, а потому потеряло способность проникнуться духом предков» (Ауробиндо Гхош. Человеческий цикл).

В «Законах Высшей Жизни» А.Безант объясняет смысл пяти жертвоприношений, принятых в Индии:
«Когда великие учителя стали обращаться к развивающемуся человеческому сознанию, тогда человек услыхал странное учение, противоречившее всему его прежнему опыту. Учителя стали говорить ему: "Жизнь сохраняется не только захватом, но и жертвой того, что ты уже приобрел. Ошибочно думать, что ты можешь жить и развиваться, только вбирая другие формы в свою форму и поглощая окружающую тебя жизнь для продолжения твоей собственной жизни. Весь мир связан законом обоюдной зависимости. Все живущее существует благодаря взаимному обмену, благодаря признанию факта взаимной зависимости. Ты не можешь жить один в мире форм, ты не можешь сохранять свою форму, присоединяя к ней другие формы без того, чтобы не сделать долга, который должен быть уплачен пожертвованием того, что имеется у тебя, дабы могли таким образом поддерживаться и другие жизни. Все жизни связаны в одно целое неразрывной цепью, и эта цепь есть закон жертвы, а не закон захвата".
Вселенная произошла благодаря акту Верховной Жертвы и может быть сохранена только благодаря постоянному возобновлению этой Жертвы. "Мир этот не для того, кто неспособен жертвовать", — учил Шри Кришна, — "тем более не для него иной мир" (Бхагавад-Гита. IV, 31).
Человек не может даже жить в мире форм, не совершая со своей стороны акта жертвы. Круговорот жизни не будет в состоянии совершаться, если каждое живое существо не будет помогать этому круговороту постоянным жертвоприношением. Жизнь сохраняется жертвой, и в жертве корень всей эволюции. Для того, чтобы этот новый урок мог быть выучен, великие Учителя настаивали на жертвоприношениях, показывая, что благодаря жертвам вращается колесо жизни, которое приносит все нужные для нас блага.
В индусском ритуале установлено пять видов жертвоприношений, которые охватывают в широком круге все жертвы, необходимые для поддерживания жизни всего, что существует в мире.
Нас учат, что наши сношения с миром невидимым, с миром Дэв, могут быть сохранены только через приносимые Дэвам жертвы, которые служат с нашей стороны признанием существующей нашей связи с ними. "Мы даем им, они дают нам, и так, питая друг друга, мы пожинаем высочайшее благо". (Бхагавад-Гита III, 11. )
Затем следует жертва, называемая жертвой Святым (Риши), жертва Мудрым, или Учителям. Смысл этой жертвы заключается в том, что мы получаем поучения для того, чтобы потом учить других и таким образом поддерживать преемственность знания, передавая его из поколения в поколение. Таким образом мы выплачиваем один из наших долгов, погашаем одно из обязательств.
Затем следует уплатить долг Старшим, принести жертву прошлому, предкам; из этого мы должны научиться, что как мы получили дар из прошедшего, также должны и мы заплатить свой долг, принося дар будущему.
Затем Индусов учат выплачивать долг человечеству. Их учат, что они должны ежедневно накормить по крайней мере одного человека. Мы знаем, что сущность этого поступка вовсе не в том, что мы накормим одного бедняка; нет, в лице этого бедняка мы насыщаем Самого Господа Жертв, а когда насыщен Он, в Нем насыщено и все человечество.
Так, когда Дурваза пришел к изгнанникам Пандавам и попросил есть тогда, когда пир был уже окончен, и пищи уже не было, тогда явился Сам Господь Жертвы и приказал Пандавам поискать пищи. Найдено было одно зерно риса; голод Его был удовлетворен, и благодаря этому напиталось многое множество Его верных слуг.
Тоже происходит и при жертве, приносимой человеку. Накормив одного голодного, мы насытим Того, Кто сокрыт во всем, в каждой человеческой жизни, и таким образом, насыщая Его в образе одного бедняка, мы насыщаем все человечество.
Наконец, следует жертва животным. И в образе тех двух или трех животных, которых мы обязываемся ежедневно кормить, мы также питаем Господа в Его животных творениях, и этой жертвой поддерживается весь животный Мир.
Таковы древние уроки, которые даны были юному человечеству, чтобы научить его сущности и приемам жертвоприношения. И мы узнаем, что дух закона пяти жертв гораздо важнее, чем буква закона; и мы научаемся распространять этот дух жертвы на выполнение закона обязанностей, закона долга. Когда Закон Жертвы соединяется таким образом и переплетается с Законом Долга, тогда перед развивающимся индивидуальным сознанием раскрывается следующая ступень эволюции» (Безант А. Законы Высшей Жизни / Закон Жертвы).

В одной книге по библейскому символизму доводилось читать о том, что жертвоприношения животных, которых требовал иудейский бог Иегова, на самом деле были аллегориями внутренних жертвоприношений качеств души человеческой пред Богом на алтаре сердца человеческого: жертвоприношение голубя символизировало чистоту сердца («Блаженные чистые сердцем, ибо они Бога узрят»); тельца — терпение; агнца — кротость и смирение… Но по жестокосердию и по скудости душевной люди стали заменять внутреннее жертвоприношение внешним. И приносить в жертву Отцу всего сущего Его же детей… Так аллегорическое и символическое внутреннее духовное понимание стало заменяться буквальным внешним и грубо материальным. А позднее деградировавшие потомки утративших понимание стали смотреть на предков, как на диких варваров — невежественных, суеверных, жестоких — мешая в одну кучу и древних знавших и более поздних утративших понимание…

Так многое в Мифах, Легендах, Преданиях древности, кажущееся современным людям неразумным, жестоким, чуждым человечности, оказывается таковым не в силу своей природы, а в силу современного невежества о философии и психологии древних людей. Мы приписываем им свои мотивы, своё понимание и поражаемся их невежеству, их жестокости, их бесчеловечности. А между тем древние сказания часто под аллегорическими покровами скрывают Тайны Мистерий, недоступные нашему пониманию.

=====

Покровы опьянения или вино мистики

Покровы опьянения вином и наслаждениями являются весьма распространёнными среди аллегорических покровов Мифов, Легенд, Преданий, а также среди средств сокрытия мистических откровений.

В связи с этим можно вспомнить греческие Дионисийские мистерии или римские Вакхические, которые, преткнувшись об этот покров, сначала христианские историки, затем историки современной науки описывали и истолковывали преимущественно как низменные вакханалии и оргии одержимых низменными желаниями и страстями древних греков и римлян.

В противоречии с этим талантливый исследователь мистических учений Востока и Запада М.П. Холл пишет:
«ВАКХИЧЕСКИЕ И ДИОНИСИЙСКИЕ РИТУАЛЫ
Вакхические ритуалы концентрируются вокруг аллегории о юном Вакхе (Дионисе или Загрее), разорванном на куски титанами. После его убийства куски тела были брошены в воду, потом зажарены и съедены. Только сердце было спасено Палладой, и поэтому Вакх вновь смог ожить во всей своей красе. Юпитер, демиург, разгневанный преступлением титанов, убил их молнией. Пепел их был использован для создания человеческой расы. А в нем содержались частицы Вакха, съеденного титанами. Таким образом, повседневная жизнь обычного человека содержит в себе частицу жизни Вакха.
По этой причине греки возражали против самоубийства. Тот, кто пытается убить себя, поднимает руку на природу Вакха в себе самом, и, поскольку тело человека косвенно является гробницей бога, его следует беречь с величайшей тщательностью.
Вакх (Дионис) представляет рациональную душу низшего мира. Он повелитель титанов — устроитель земных сфер. Пифагорейцы называли его Титанической монадой. Таким образом, Вакх является все включающей идеей Титанических сфер, а титаны, или Боги фрагментов, — активными агентами, с помощью которых универсальная субстанция приобретает те формы, которые предписаны идеей. Вакхическое состояние означает единство рациональной души в процессе самопознания, а титаническое состояние — разбросанность рациональной души, которая, будучи рассредоточенной по ходу творения, теряет осознание своей сущностной особенности. Зеркало, в которое смотрится Вакх (титаны во время его умерщвления заставляли Вакха смотреться в зеркало) и которое стало причиной его падения в море иллюзий, — это низший мир, сотворенный титанами. Вакх (земная рациональная душа), видя своё изображение, принимает его за своё подобие и одушевляет его. То есть рациональная идея одушевляет отражение — иррациональную вселенную. Одушевлением отражения достигается и его похожесть на оригинал, то есть рациональность отражения. Следовательно, древние говорят, что человек познает богов не логикой, не разумом, а скорее реализацией присутствия богов внутри себя.
После того как Вакх посмотрелся в зеркало и последовал за своим отражением в материю, рациональная душа мира разбивается на фрагменты и разбрасывается титанами по земным сферам, сутью коих она и становится. Но сердце, или источник, они не в силах рассеять. Титаны взяли расчлененное тело Вакха и сварили его в воде — символ погружения в материальную вселенную, что представляет воплощение вакхического принципа в форму. Куски были затем поджарены, что означает выделение духовного из формы.
Когда Юпитер, отец Вакха и демиург вселенной, увидел, что титаны безнадежно вовлечены в рассредоточение божественной, или рациональной, идеи рассеиванием членов тела в нижнем мире, он сверг титанов для того, чтобы божественная идея не исчезла полностью. Из пепла титанов он создал человечество, чья цель состоит в возвращении и освобождении вакхической идеи, или рациональной души, от её воплощения титанами. Юпитер, демиург, будучи творцом материальной вселенной, является третьим лицом Творящей Триады и, следовательно, богом смерти, потому что смерть существует только в низших сферах, где он правит. Рассеяние уже было сделано, и собирание должно было произойти в высших сферах формы или разума. Молния в руках Юпитера есть символ расчленения, эти молнии открывают цель смерти, которая состоит в освобождении души от власти иррациональной природы.
Человек есть сложное творение, поскольку его части состоят из фрагментов титанов, а его высшая природа — из священной бессмертной плоти (жизни) Вакха. Следовательно, человек может вести как титаническое (иррациональное), так и рациональное (вакхическое) существование. Титаны Гесиода, которых было двенадцать, вероятно, аналогичны знакам зодиака, в то время как титаны, убившие Вакха и расчленившие его тело, представляют собой зодиакальные силы, возмутившие собственную природу за счет вмешательства в дела материи. Таким образом, Вакх представляет собой расчлененное знаками зодиака солнце, из тела которого сделана вселенная. Когда из этого тела были созданы земные формы, чувство целостности было утрачено и возобладало чувство разъединения. Сердце Вакха, спасенное Палладой, или Минервой, было извлечено из четырех элементов, символизируемых его расчлененным телом, и помещено в эфир. Сердце Вакха есть бессмертный центр рациональной души. После того как рациональная душа распределилась между людьми, были учреждены Вакхические мистерии для устранения иррациональной титанической природы. Этот процесс состоял в восхождении души и достижении единства. Различные части Вакха были собраны с разных уголков Земли. Когда будут собраны все рациональные части, Вакх воскреснет.
Дионисийские ритуалы были похожи на вакхические, и многие рассматривали этих двух богов как одно божество. Статуи Диониса несли также и на Элевсинских мистериях, особенно на Малых. Вакх, представляя душу земных сфер, имел огромное число форм и образов, Дионис, возможно, был его солнечной ипостасью.
ПРОЦЕССИЯ В ВАКХИЧЕСКИХ РИТУАЛАХ
В инициациях Вакхических мистерий роль Вакха играл кандидат, переодетый жрецами Титаном. Сначала его убивали, а потом он полностью возрождался к великой радости окружающих. Вакхические мистерии проводились каждые три года и, подобно Элевсинским мистериям, были разделены на две степени. Инициированного увенчивали короной из мирты и плюща — растений, которые были священными в Вакхических мистериях.
В "Апокалипсисе" Годфри Хиггинс рассматривает с большой степенью убедительности Вакха (Диониса) как одну из самых ранних языческих форм христианского мифа: "Место рождения Вакха, называемое Сабазием, или Саваофом, приписывалось многим местам в Греции, но, кажется, на горе Цельмизий, во Фракии, оно празднуется с наибольшим размахом. Родила его Непорочная Дева 25 декабря. Он свершал великие чудеса на благо человечества, превращал воду в вино, ехал в триумфальной процессии на осле, был приговорен к смерти титанами и восстал из мертвых 25 марта. Он всегда назывался Спасителем. В мистериях он представал перед народом как дитя. Христиане в Риме праздновали этот день как Рождество". Хотя солнце представлялось по большей части Аполлоном, Вакх был также формой солнечной энергии, потому что его возрождению помогал Аполлон. Воскрешение Вакха означало просто извлечение различных частей тела Вакха из титанических строений мира. Этот процесс символизируется дымом, поднимающимся от сжигаемых тел титанов. Душа символизируется дымом, потому что она извлекается из огня мистерий. Дым символизирует восхождение души, потому что эволюция есть процесс подъема души, подобно подъему дыма из божественно поглощенной материальной массы. Одно время вакхические ритуалы были очень высокого порядка, но позднее они стали деградировать. Вакханалии, или оргии Вакха, знамениты в литературе.
Дионисийские архитекторы составляли тайное древнее общество, в принципах и доктринах которого много масонского. Они были организацией строителей, обладающих тайным знанием соотношений между земными и небесными науками архитектоники. Они были использованы царем Соломоном для строительства его храма, хотя не были евреями и не поклонялись еврейскому богу, будучи последователями Вакха и Диониса. Эти архитекторы возвели многие древние сооружения. Они обладали тайным языком и системой маркировки камней. У них были ежегодные встречи и празднества. Точная природа их доктрин неизвестна. Считается, что Хирам Абифф был основателем этого общества».
(М.П. Холл. Энциклопедическое изложение масонской, герметической, каббалистической и розенкрейцеровской символической философии)

Очевидно, что лишь в период упадка древние мистерии стали деградировать и вырождаться. Но и здесь можно усомниться в описаниях Вакханалий христианскими историками, которые уничтожали все свидетельства высокой Античности и переписывали её историю в угоду политике католической церкви. Более поздним же историкам материалистической науки приходилось опираться на прежние «христианские» предубеждения против всего дохристианского, по мере возможности очищая труды по истории от религиозных оценок. Однако по причине уничтожения христианами многих древних книг, артефактов и невладения ключами к древнему символизму эти учёные не могли правильно реконструировать древнюю историю, понять её и описать.

Приведём другой пример, связанный с вином и опьянением. Жизнь и творчество Омара Хайяма до настоящего времени многими понимается крайне упрощенно и с унижением этого великого философа.
С первых переводов четверостиший Хайяма с фарси на западные языки, автора так и воспринимали — поэт-гуляка, любитель плотских утех, вина и женщин. Именно в таком ключе даже в наше время часто воспринимаются автор «Рубайята» и его поэтическое творчество как в странах Запада, так и в России и даже на Востоке. Только мистики Востока сохраняли ключи к пониманию сочинений не только Хайяма, но и других суфийских авторов.
Лишь спустя столетия, после изучения дополнительной литературы, фактов из биографии, а особенно когда стало публиковаться больше материала о суфизме, для западных, российских и иных исследователей стало доходить понимание того, что Омар Хайям был поэтом-суфием, и что его рубаи имеют иной, скрытый под оболочками слов тайный смысл.
Оказалось, что Хайям был не только поэтом, но и философом, математиком, астрологом, астрономом, царедворцем. Во времена Хайяма Иран был перекрестком мировых торговых и культурных путей, поэтому там продолжали уживаться с мусульманством и древние, исконно персидские, звездопоклонничество и огнепоклонничество (зороастризм), а также иудейская вера, христианство и древнеиндийские мистические учения. Так что под рукой был богатый материал для духовных религиозных исканий. Суфизм, мусульманский мистицизм, возник почти одновременно с исламом на основе строгого аскетизма, призванного приводить к высшему знанию — познанию Бога (Аллаха). Идейно-теоретическая основа суфизма многое восприняла из мистических верований разных народов, в частности Индии.
В этих условиях происходило становление Омара Хайяма как суфия. В устремлении к высшему мистическому познанию он придерживался строгого аскетизма и соблюдал требования внутренней чистоты (духа и души). Ему покровительствовали некоторые правители и высокопоставленные чиновники. Например, сельджукские властители Ирана Альп Арслан и его сын Мелик-шах, которых поддерживал знаменитый везирь, ценитель наук и искусств Низам аль-Мульк. Они сделали многое для продвижения Хайяма по научно-карьерной лестнице.
Однако были у Хайяма и враги. Его преследовали ревнители ортодоксального ислама — реакционеры и догматики. После смерти покровителей учёного Малик-шаха и Низама аль-Мулька, наследник султана и его мать враждебно относились к Хайяму. Учёный был обвинён в безбожном вольнодумстве и вынужден покинуть Исфахан.
Кроме того, ревнители ислама раздражались философскими взглядами Хайяма, из-за чего его отношения с высшим духовенством резко ухудшились. Долгое время представители ортодоксального ислама не принимали суфизм, и были случаи, когда суфиев жестоко забивали камнями.
Поэтому суфии были вынуждены скрываться и вуалировать истинный смысл своего учения. Прибегая к иносказаниям, суфии использовали поэзию для создания обладающих мощным эмоциональным воздействием мистических текстов, которые для непосвященного звучали как любовные или гедонистские стихи, на деле же были полны сокровенного смысла, сжато формулируя многие аспекты суфийского учения.
Сам же Омар Хайям писал: «Я спрятал свою истину за семью печатями и сорока замками, чтобы злое стадо людей не использовало эту истину во имя зла».

В связи с этим представляется крайне полезной для изучения книга индийского йогина Йогананды «Вино мистики. Духовный взгляд на "Рубайят" Омара Хайяма», во вступлении к которой автор пишет:
«Много лет назад я встретил в Индии седого поэта-перса, который рассказал мне, что в персидских стихах часто бывает два смысловых уровня: внутренний и внешний. Помню, какое удовольствие мне доставило его объяснение двойного смысла нескольких персидских стихотворений. Однажды, глубоко сосредоточившись на страницах "Рубайята" Омара Хайяма, я вдруг увидел, как стены их внешнего значения раздвинулись и моему взору открылось обширное внутреннее пространство, усыпанное духовными сокровищами…
В Персии Омара Хайяма часто воспринимают как возвышенного учителя-мистика, а его "Рубайят" — как вдохновенный суфийский текст.
"Омар Хайям был первым великим суфийским автором, — пишет профессор Чарльз Хорн в предисловии к «Рубайяту", вышедшему в восьмом томе серии "Священные книги и древние тексты Востока" (Лондон, 1917). — К сожалению, большинство западных читателей воспринимают Омара как языческого поэта эротики и пьяницу, которого интересует только вино и земные удовольствия. Это характерное недоразумение имеет место и по отношению к суфизму вообще. Запад судит об Омаре, исходя из собственных представлений. Но если мы хотим понять Восток, нужно попытаться взглянуть на восточные тексты глазами людей, живущих там. Для многих жителей Запада будет неожиданностью узнать, что в Персии нет споров относительно стихов Омара и их значения: автор почитается как великий религиозный поэт.
Его восхваления вина и любви представляют собой классические суфийские метафоры: под вином понимается духовная радость, а любовь — восторженная преданность Богу...
Омар не выставлял своё знание напоказ, а завуалировал его. Абсурдно относиться к подобному человеку как к бражнику и бездельнику, однако его глубокие стихи, кажущиеся на первый взгляд поверхностными, вводят в заблуждение".
Омар, как и другие поэты-суфии, использовал популярные метафоры и изображал привычные радости жизни, чтобы обычный человек мог сравнить их с высшими духовными радостями. Людям, которые привыкли пить вино, чтобы на время забыть о своих печалях и непреодолимых трудностях жизни, Омар предлагает нечто лучшее — нектар просветления и божественный экстаз, которые позволяют человеку навсегда избавиться от всех скорбей. Конечно, Омар не взял бы на себя труд составить столько четверостиший просто для того, чтобы посоветовать людям искать забвения в пьянстве!».

Приведём фрагмент вступления к той же книге от русского переводчика О. Румера:
«Символы у Хайяма не статичны: по отношению к телу душа — "вино", но она сама становится "кубком" для Бога:
Вино — мой Бог и вера, о Кравчий благосклонный,
Моя душа, о Кравчий, сей кубок благовонный.
Вино ты отвергаешь, как беззаконье, ересь,
А я вина и кубка всегда блюду законы. (Перев. С. Липкина)
Свойства этого "вина" (оно же "сок лоз", "живая вода", "вино познанья" и т. п.) кардинально отличаются от обычного хмельного напитка. Духовное вино не притупляет чувства, а пробуждает духовное восприятие:
Зачем я пью вино? Шататься под луной,
Прохожего пугать бравадою хмельной;
Я из бесчувствия вытягиваю душу,
Затем и пью всегда, причины нет иной. (Перев. И. Голубева)
И тем не менее духовное "трезвление" (так этот процесс называется в православной мистике) в конце концов приводит к опьянению Богом:
Чем ближе к смерти я, тем каждый день живей;
Чем царственнее дух, тем плоть моя скудней...
Все удивительней вино существованья:
Чем отрезвленней я, тем становлюсь хмельней. (Перев. И. Голубева)
"Дом питейный" ("кабак", "майхана", "трущобы») Хайяма тоже весьма необычен; его описание заставляет подумать о монашеской келье:
В дом питейный ты зря, наугад, не ходи,
Коль с монахами терпишь разлад — не ходи.
Этот путь — путь людей одиноких и гордых, —
В уголок этот ты для услад не ходи! (Перев. Н. Тенигиной)
Хайям противопоставляет своё "вино" дурманящим субстанциям:
Говорят: есть гашиш — так тоска не страшна,
С ним ни арфа, ни чаша вина не нужна.
По учению знающих точно известно:
Лучше сотни наркотиков — капля вина! (Перев. Н. Тенигиной)
"Виночерпий" ("Кравчий", "Саки") у Хайяма тоже явно не простой виноторговец:
О Кравчий, Ты всех луноликих краше,
Твой лик сравню с Джамшидовой чашей.
Когда идешь, у ног Твоих лучится пыль,
Как сонм светил над головою нашей. (Перев. Д. Седых)
Кравчий, знанья вино — благородный бальзам,
Лишь невежды обходят познания храм.
Без познанья — ничто человек во Вселенной!
Это — цель! её свет пусть сопутствует нам! (Перев. Н. Тенигиной)
"Вино знанья" просветляет душу и дарует ей вселенское видение:
Дайте чашу! Сей мир в вечном мраке живет,
И живая вода от Тебя лишь идет.
Мир и то, что есть в мире, — хвала Мухаммаду, —
Это Ты, кто творит и творимых ведет. (Перев. Н. Тенигиной)
Здесь мы подходим ко второму (по частоте употребления) после "вина" и тесно с ним связанному слову-символу "Друг". Посвященные Ему стихи (в которых данный термин обычно переводят как "подруга") образуют целый пласт так называемой "любовной лирики" Хайяма.
Друг, Твое вино питает существо мое живое,
Лик Твой нежный мне сияет, словно солнце заревое.
Встань и дай мне на мгновенье замереть у ног Твоих,
Смерть у ног Твоих мне лучше сотни жизней старца Ноя. (Перев. В. Державина)
Подобные стихи вполне созвучны поэзии индийских бхактов, воспевающих Высшего Возлюбленного. В качестве примера приведем знаменитые строки Кришна-даса, бывшего в XVI в. настоятелем расположенного у холма Говардхан храма Шри Натхаджи:
Я к Стопам припал прекрасным, слезы вырвались наружу,
Разум мой пленен навечно красотою Гиридхара;
Кришна-дас служенью Кришне отдает всю свою душу,
Ну а тело, если хочет, пусть потреплет здесь сансара.
Примечательно, что первая исполнительница этого песнопения, лишь только закончила его, тут же "отдала Богу душу" (и в бытовом смысле этого выражения); Йогананда сказал бы, что она "вошла в окончательное самадхи, слившись с вездесущим Духом":
Вдруг Любовь, словно кровь, пронизала меня,
Мысль о Друге моем пропитала меня.
Друг мой всем овладел, бренной плотью и сутью —
Живо имя мое, но не стало меня. (Перев. Н. Тенигиной)
На "Друга" Хайяма устремлены мысли и взоры не только мусульман и индусов, но и последователей всех остальных религий:
К христианам, к евреям я в храмы ходил —
Обращен на Тебя взор молящихся был,
Я к язычникам шел, помня встречу с Тобою,
Твой кудрей завиток им для четок служил! (Перев. Н. Тенигиной)
Обвинять Хайяма в пропаганде разврата не менее нелепо, чем в призыве к пьянству, — божественная Любовь не имеет ничего общего с похотью, они взаимоисключают друг друга:
Страсть не может с глубокой Любовью дружить,
Если сможет, то вместе не долго им быть.
Вздумай курица с соколом рядом подняться,
Даже выше забора — увы — ей не взмыть. (Перев. Н. Тенигиной)
Когда к жизни Любовь меня в мир призвала,
Мне уроки Любви она сразу дала,
Ключ волшебный сковала из сердца частичек
И к сокровищам Духа меня привела. (Перев. Н. Тенигиной)
Если низменной похоти станешь рабом —
Будешь в старости пуст, как покинутый дом.
Оглянись на себя и подумай о том,
Кто ты есть, где ты есть и — куда же потом? (Перев. Г. Плисецкого)
К сожалению, людям свойственно гораздо чаще оглядываться на других, ища в окружающих поддержки своим заблуждениям. Точно так же, как в девятнадцатом веке на Западе (а у нас в двадцатом — как всегда, с опозданием) Хайяму приписывали "передовое" материалистическое мировоззрение, так сегодня его причисляют к своим и ортодоксальные мусульмане (например, иранский исследователь Фуруги), и суфии. Идрис-шах в книге "Путь суфиев" называет Омара Хайяма "практическим наставником суфизма" и не упускает возможности высказать своё неудовольствие первому из западных переводчиков "Рубайята" Эдвину Фитцджеральду, который "подобно многим востоковедам-схоластам вообразил, что поскольку Хайям время от времени выдвигает существенно расходящиеся точки зрения, то он должен страдать психической неуравновешенностью. Такое отношение, хотя и характерное для множества представителей академической науки, столь же обоснованно, как мнение человека, считающего, что если кто-то показывает вам нечто, то он непременно должен этому верить; а если он показывает вам несколько вещей, то подлежит отождествлению со всеми ими. Но Фитцджеральд повинен гораздо в большем, чем в слабых мыслительных способностях. То, что он придал своим переводам Хайяма характер антисуфийской пропаганды, не может быть оправдано даже его наиболее рьяными защитниками. Как следствие этого, они норовят обходить молчанием такую поразительную непорядочность"».

В этом вступлении очевидно понимание того, что Омар Хайям был представителем мистического направления в исламе — суфизма. И, естественно, вся его поэзия пронизана суфийскими образами, аллегориями, символами, за которыми под большим или меньшим числом покровов автор скрывает истины мистического учения.
Например, в приведённых выше рубаях слово «Кравчий» символизирует Бога или Аллаха, который в сосуды чистых душ наливает вино духовного знания (мудрости). А слово «Друг» также символизирует Бога, Который ближе близкого — обитает в сокровенной душе человека (согласно теософской структуре человека это Атма, проявленный через принцип Буддхи). Он есть истинная Жизнь, и поэтому «смерть у ног Твоих (Его) … лучше сотни жизней старца Ноя».

Приведём несколько примеров объяснения Йоганандой четверостиший Хайяма:
«XXII
Снова туча на землю роняет слезу.
Трезвый, этого зрелища я не снесу.
Нынче мы, на траве развалясь, отдыхаем —
Завтра будем лежать под травою внизу.
ГЛОССАРИЙ:
Туча на землю роняет слезу — души инкарнируют на земле. Трезвый — не испивший "вина" духовной мудрости. Это зрелище — земля как сцена драмы жизни. На траве развалясь, отдыхаем — пользуемся возможностями, предоставленными нам нынешним воплощением. Будем лежать под травою — тело, созданное из праха, обратится в прах.
ДУХОВНАЯ ИНТЕРПРЕТАЦИЯ
Жизнь эфемерна. Бесчисленное количество актеров уже сошло с той сцены, на которой мы сейчас веселимся, не зная, когда исполнение наших ролей закончится и нас позовут за кулисы. Подобно стольким ушедшим формам жизни новые костюмы-тела износятся и обратятся в прах, из которого вышли, а из земли вырастет трава, на которой будут, развалясь, отдыхать другие души, облаченные в телесные оболочки.
ПРАКТИЧЕСКОЕ ПРИЛОЖЕНИЕ
Пока мы находимся на подмостках драмы жизни, нам следует играть свои роли как можно лучше. То есть нужно понять смысл спектакля и причину, по которой нам досталась конкретная роль. Мы не должны, подобно животным, в невежестве приходить сюда воплощение за воплощением и уходить, так и не поняв смысла существования. Нам надо воссоединиться с Богом и постичь тайну жизни, осознать её предназначение, узнать, почему мы, как и все остальные существа, проходим эти круги жизни и смерти. Вскоре всем придется сойти со сцены мира. Наши тела упокоятся в земле, а поверх них в будущем будут почивать другие. Таков закон жизни. Устроив пикник на фоне чудесных декораций природы, да не забудем мы, в погоне за мимолетными наслаждениями, о том, что вечное счастье можно обрести только в Боге — когда в медитации мы ощутим прикосновение лотоса Его божественного блаженства».

«XXIII
Испей вина! В земле заснешь навечно ты.
Без милой, без врага, без друга, без четы.
Загадку не постичь, хотя слова просты:
"Вторично не цветут увядшие цветы".
ГЛОССАРИЙ:
Испей вина — обрети вечно свежее духовное знание. В земле заснешь навечно — элементы физического тела навсегда смешаются с землей. Без милой, без врага, без друга, без четы — это бренное тело больше не будет наслаждаться мирскими радостями и человеческим общением. Вторично не цветут увядшие цветы — каждое воплощение уникально.
ДУХОВНАЯ ИНТЕРПРЕТАЦИЯ
"Почему инкарнация за инкарнацией ты продолжаешь отождествлять своё истинное "Я", бессмертную душу, с порожденным иллюзией временным сознанием? Будь достаточно мудр, чтобы за оставшийся короткий отрезок времени отвлечь внимание души от мимолетных мирских удовольствий и приобщиться к вечной и всегда свежей Духовной Радости. Когда это бренное тело низойдет во прах, оборвутся все связанные с ним наслаждения и человеческие контакты. И все, кто был связан с тобой, в свой черед тоже лишатся своих временных форм. Этот цикл мироздания не имеет конца. Ни один смертный не может избежать закона кармы (связанности последствиями эгоцентричных действий, ведущих к повторению рождений и смертей), пока не освободит свою душу богопознанием".
ПРАКТИЧЕСКОЕ ПРИЛОЖЕНИЕ
Само по себе бренное тело является не чем иным, как комком земли. Лишь обитающий в нем дух создает на этой плодородной почве мысли и действия. Нам, как наделенным духовным разумом существам, не подобает позволять сорным мыслям и порочным привычкам разрастаться в грунте тела. Пока весенняя страда не завершилась, мы должны использовать это время для формирования здоровых привычек и достижения разумных целей. Так не будем же беспечно ждать, пока смерть смешает с прахом наших тел все радости, мысли, открытия и самое высокое желание души — стремление воссоединиться с Богом. Давайте пить "вино" богопознания, и это благородное дело увековечит память о нас: когда мы уйдем, то станем для грядущих поколений примером, вдохновляющим их на поиски Бога. Это и есть божественная цель наших трудов в саду жизни».

«XXXIX
Веселись, чтоб потом о судьбе не грустить,
Рок легко оборвет твою тонкую нить...
Пей вино и забудь о превратностях мира, —
Пусть тревожится тот, кому вечно в нем жить
ГЛОССАРИЙ:
Веселись — наполнись божественной радостью. О судьбе не грустить — не сожалеть об утраченных мирских приобретениях. Рок легко оборвет твою тонкую нить — пребывание души в данном теле может прерваться в любой момент. Пей вино — вкуси вечно свежее блаженство духовной мудрости. Тревожится — без конца заботится о приобретении материальной собственности и о её сохранении. Вечно жить в мире — вечно вращаться в колесе рождений и смертей.
ДУХОВНАЯ ИНТЕРПРЕТАЦИЯ
"Сколько можно тратить время на бесконечные сожаления о неудавшихся попытках обрести нечто материальное или о потерянных приобретениях? Лучше пить "вино" божественной радости и найти полную удовлетворенность в опьянении экстазом богопознания. Иначе тебя не минуют превратности мира, разочарование и вечный круговорот цикла рождений и смертей".
ПРАКТИЧЕСКОЕ ПРИЛОЖЕНИЕ
Глупо и бессмысленно тратить жизнь на сожаления (которые являются следствием крушения ложных надежд на прочное материальное счастье) о своей несчастной судьбе, если можно, соприкоснувшись в глубокой медитации с Богом, заполнить пустоту жизни божественной радостью. Когда превратности мира наполняют ваше сердце и разум таким чувством беспомощности, что у вас опускаются руки, ищите божественную Радость, которая придаст вашей жизни смысл и цель. Лишь обретение этой Радости может прервать бесконечную цепь смертей и рождений в материальном мире.
Что толку в блужданиях по длинным темным аллеям и улицам, ведущим в те места, где вы не будете удовлетворены? Нужно упорядочить свою жизнь и продвигаться по ней согласно карте, на которой отмечен путь к покою и удовлетворенности. Нет пользы в инертной грусти об утраченных возможностях. Нужно активно искать Творца, обретая наряду с этим успех и гармонию в Его творении. Ежедневно соприкасайтесь в глубокой медитации с Богом и привносите Его любовь и заботу в свою повседневную деятельность. Это подарит вам нерушимый покой и счастье».

Можно привести два изречения Христа о вине, которые со всею очевидностью говорят вовсе не о Его склонности к вину, но о некоторых мистических истинах, которые «внешним в притчах»:
«Не вливают также вина молодого в мехи ветхие; а иначе прорываются мехи, и вино вытекает, и мехи пропадают, но вино молодое вливают в новые мехи, и сберегается то и другое» (Матф.9:17).
Здесь молодое вино — вечно молодое Учение Божественной Мудрости (или Премудрости Божией, Софии-Премудрости). Мехи ветхие — сознания ветхие, не подготовленные к восприятию Учения. «Прорываются мехи и вино вытекает» — означает, что человек с ветхим сознанием не может ни вместить Учение, ни сохранить в чистоте. «Вино молодое вливают в новые мехи» — высокое сокровенное Учение вмещается подготовленными сознаниями и сохраняется в чистоте.

«И когда они ели, Иисус, взяв хлеб, благословил, преломил, дал им и сказал: приимите, ядите; сие есть Тело Мое. И, взяв чашу, благодарив, подал им: и пили из неё все. И сказал им: сие есть Кровь Моя Нового Завета, за многих изливаемая. Истинно говорю вам: Я уже не буду пить от плода виноградного до того дня, когда буду пить новое вино в Царствии Божием» (Мар.14:22-25).

Разумеется, что во всех древних Мифах, Легендах, Преданиях употребление вина богами и героями, их опьянение будь то вином или иными наслаждениями также не следует воспринимать буквально. Иначе, действительно боги и герои окажутся хуже простых людей. И если часто мы не можем понять скрытого значения тех или иных символов, то лучше признать эту нашу неспособность, нежели невежественным и низменным истолкованием осквернять высокие Аллегории.

=====

Покровы устрашения

Покровы устрашения являются наиболее распространёнными и часто «лежащими на поверхности».
К таким покровам можно отнести в индуизме образ Махакали, который несведущего отталкивает кажущейся жестокостью. Хотя в действительности это таже благая богиня Парвати, изменившая свой мирный облик на гневный для защиты человечества и сверхчеловеческих существ от тёмных разрушительных сил, как внешних, так и внутренних.

(рис. в полной версии)
Богиня-Мать в аспектах мирной Парвати и гневной Махакали

Также в буддизме Махаяны и его ответвлении тантрического буддизма Ваджраяне есть гневные божества — дхармапалы.

(рис. в полной версии)
Махакала — один из наиболее почитаемых в Тибете дхармапал

Согласно учению Махаяны рождение в человеческой форме есть великое благо, открывающее широкие возможности эволюции души. К сожалению, имея рождение в человеческой форме, многие люди, принимая иллюзию за реальность, проводят жизнь в погоне за ничтожными ценностями, пренебрегая тем, что в действительности является наиболее ценным, — знанием тайны человеческого бытия и судьбы. Такое знание дано в Учении Будды. Но, даже обретя драгоценную жемчужину Учения и встав на путь движения к истине, многие отступают перед трудностями и препятствиями на пути или соблазняются уловками и трюками Мары — повелителя демонов и отца дочерей, олицетворяющих страсти и плотские желания. Мара, его дочери и полчища демонов, воздействуя на ум человека (ментал, который есть убийца Реального) и астрал (творец иллюзий и самообольщений), всегда стремятся совлечь ищущих познания с высокого пути на пути низкие.
В мирах, озарённых сиянием Учения Благословенного, существуют будды и бодхисаттвы, которые из любви и сострадания наставляют живых существ. Также в этих мирах есть бесстрашные воины, которые призваны защищать Дхарму и каждого, кто стремится к её постижению. Этих благородных существ называют Дхармапалами. Они исполняют великую миссию: защищать тех, кто встал на путь Дхармы от их внутренних врагов — вездесущих клеш, астро-ментальных порождений прошлого. Никакие беды и несчастья в проявленном мире не смогут принести столько страданий, сколько приносят живым существам три яда ума: неведение, ненависть и привязанность. Всё, происходящее вовне, может оказывать на человека влияние лишь в силу мрачённых состояний сознания и астро-ментальной души. Поэтому, устранив три яда ума, и чувственные помрачения души, можно избавиться от страданий и достичь Освобождения. Именно с внутренними врагами устремлённым по пути помогают бороться бесстрашные воины Будды — Дхармапалы. Они преподносят людям бесценные уроки, которые позволяют осознать степень их несвободы и увидеть кармические ограничения. Они учат тому, что всегда следует с благодарностью воспринимать всё, что происходит в жизни человека, не только радости, но и страдания, не только возможности, но и ограничения как необходимые для работы над собой, для очищений, для преображения кармы, для духовной алхимии, для преодоления всего несовершенного и темного в душе, для победы над самим собой.
Дхармапалы учат все проявления в жизни человека воспринимать как уроки, необходимые для его скорейшего освобождения от оков души и продвижения вперёд по пути, указанному Буддой.
Дхармапалы часто имеют ужасающий вид. Но их ужасающая сила направлена не против человека, стремящегося к Освобождению, а против всего и всех в мире видимом и в мирах невидимых, что и кто препятствуют осуществлению мечты.

Во всех религиозно-философских, мифологических и аллегорических системах есть Символы ужасающие и устрашающие, но при этом выполняющие по отношению к человеку индивидуально и человечеству коллективно охранительную роль. Изображения этих Символов могут напугать несведущего в символизме человека. Но знающий не устрашается аллегорическими покровами.
Так если благая Парвати может для блага миров и живых существ проявляться в облике гневной Махакали, то и супруг её благой Шива может проявляться в гневном Бхайраве. А среди десяти Аватар всеблагого бога-охранителя Вишну есть гневный Нарасимха.

(рис. в полной версии)
Нарасимха — одно из гневных воплощений бога Вишну

В образе Нарасимхи Вишну избавляет Землю от тирании асура Хираньякашипу, который за своё подвижничество получил от Брахмы дар неуязвимости. Хираньякашипу не мог быть убит ни человеком, ни животным, ни оружием, ни голыми руками, ни днём, ни ночью, ни внутри дома, ни вне его. Благодаря своему дару Хираньякашипу захватил власть над тремя мирами, подчинил себе богов и поселился во дворце Индры на небе. Хираньякашипу жестоко преследовал своего сына Прахладу, который с малых лет был почитателем Вишну. Последний, приняв облик человека-льва, явился на помощь своему приверженцу. В сумерках, стоя на пороге своего дворца, Хираньякашипу в споре с Прахладой утверждал, что Вишну не вездесущ, поскольку его нет в ближайшей колонне. Он презрительно ударил по ней, после чего из разрушающейся колонны чудесным образом вышел человек-лев. Он растерзал демона, тем самым положив конец правлению Хираньякашипу, восстановив мир и дхарму на Земле.
 
Статуя божества-охранителя в храме Тодай-дзи в Наре, Япония

Таким образом покровы устрашения страшны лишь для тех, кто не понимает символического значения этих аллегорических покровов.

=====

Покровы смущения, обольщения или искушения

«Бога не видел никто никогда…» (Иоан.1:18).

«Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят» (Матф.5:8).

В книге «Новый Завет в изложении для детей. Четвероевангелие» выпущенной по благословению Патриарха Московского и всея Руси Кирилла можно найти следующее пояснение к этим двум евангельским изречениям:

«Блаженны чистые сердцем, ибо они бога узрят
"Бога не видел никто никогда" (Ин.1:18), — пишет апостол Иоанн. Бог невидим и непостижим, но люди, чистые сердцем, могут чувствовать Его присутствие всюду. Не телесными, а духовными очами они видят Бога в природе и в людях; они ощущают Его присутствие в собственном сердце. "Бог есть любовь, — говорит апостол Иоанн, — и пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нем" (1Ин.4:16).
Надо очистить своё сердце от злобы, зависти, недружелюбия и всяких других греховных чувств и недобрых мыслей, и тогда в душе человека засияет любовь к Богу. Как в чистых и прозрачных водах спокойного озера отражаются солнце и небо, так в чистом и добром сердце человека отражается Бог. Только чистые сердцем люди способны узреть Бога в Его творении, услышать и понять Слово Его, постигнуть тайну Его бытия.
Но черствые сердцем люди, как бы они ни были умны, никогда не увидят Бога и даже не поверят в Его бытие. Про них сказано у пророка Исаии: "Слухом услышите — и не уразумеете, и глазами смотреть будете — и не увидите, ибо огрубело сердце людей сих и ушами с трудом слышат, и глаза свои сомкнули, да не увидят глазами и не услышат ушами, и не уразумеют сердцем, и да не обратятся, чтобы Я исцелил их"» (Мф.13:14–15; Ис.6:9–10).

В книге первой «Адипарва» индийского героического эпоса «Махабхарата» приводится история Уттанки — одного из трёх учеников наставника Веды. Когда обучение было завершено, наставник отпустил ученика. Но Уттанка спросил, какую плату желает учитель. Веда направил ученика к своей жене, а та попросила пару серёг, которые носит царица — жена царя Паушьи. Ученик отправился в путь:

«Явившись к царю, Уттанка увидел его сидящим (на троне). Подойдя к нему, он почтил его благословениями и сказал: "Я пришел к тебе как проситель". Тот приветствовал его и спросил: "О господин, ведь я Паушья. Что я должен сделать для тебя?". Ему ответил Уттанка: "Я пришел к тебе просить пару серег взамен платы моему учителю. Благоволи же отдать мне те серьги, которые носит твоя супруга". Ему Паушья молвил: "Войди в терем и попроси царицу". Когда он так сказал, тот вошел в терем, но не увидел царицы. Он опять обратился к Паушье: "Непристойно тебе обманывать меня, ибо нет твоей супруги в тереме. Я не вижу ее". Услышав, что тот сказал ему, Паушья ответил Уттанке: "Чистый ли ты сейчас, вспомни-ка? Ведь ту царицу не может увидеть нечистый, на ком имеются остатки пищи. Из-за преданности к супругу она не выходит показаться оскверненному". Уттанка, когда услышал это, вспомнив, сказал: "Это ведь так: когда я шел, я после принятия пищи умылся второпях". Ему Паушья ответил: "Ведь в том-то и дело! Не допускается совершать омовение на ходу или стоя". Тогда Уттанка, сказав ему "хорошо", уселся, обратившись лицом на восток. Вымыв хорошо руки, ноги и лицо, он затем обмылся беззвучной водою, доходившей ему до груди. Потом он испил три раза, вытер дважды (лицо)… Тогда он вошел в терем и увидел ту царицу».

И здесь всё та же идея, выраженная иначе: к высокому приближение возможно только при условии чистоты личных сердца (астрального) и ума (ментал) и их слияния под руководством одухотворённых разума (Высший Манас) и Сердца (Буддхи). Именно об этом древними было сказано: «Имейте разум — сердечный и сердце — разумное!»

Но что же происходит с человеком, который предпринимает усилия приблизиться к Высшему, сохраняя нечистоту?
«Блажен человек, который переносит искушение, потому что, быв испытан, он получит венец жизни, который обещал Господь любящим Его.
В искушении никто не говори: Бог меня искушает; потому что Бог не искушается злом и Сам не искушает никого, но каждый искушается, увлекаясь и обольщаясь собственною похотью; похоть же, зачав, рождает грех, а сделанный грех рождает смерть.
Не обманывайтесь, братия мои возлюбленные. Всякое даяние доброе и всякий дар совершенный нисходит свыше, от Отца светов, у Которого нет изменения и ни тени перемены. Восхотев, родил Он нас словом истины, чтобы нам быть некоторым начатком Его созданий.
Итак, братия мои возлюбленные, всякий человек да будет скор на слышание, медлен на слова, медлен на гнев, ибо гнев человека не творит правды Божией.
Посему, отложив всякую нечистоту и остаток злобы, в кротости примите насаждаемое слово, могущее спасти ваши души. Будьте же исполнители слова, а не слышатели только, обманывающие самих себя.
Ибо, кто слушает слово и не исполняет, тот подобен человеку, рассматривающему природные черты лица своего в зеркале: он посмотрел на себя, отошел и тотчас забыл, каков он.
Но кто вникнет в закон совершенный, закон свободы, и пребудет в нем, тот, будучи не слушателем забывчивым, но исполнителем дела, блажен будет в своем действии.
Если кто из вас думает, что он благочестив, и не обуздывает своего языка, но обольщает своё сердце, у того пустое благочестие.
Чистое и непорочное благочестие пред Богом и Отцом есть то, чтобы призирать сирот и вдов в их скорбях и хранить себя неоскверненным от мира» (Иак.1:12-27).
Здесь «призирать сирот и вдов» означает «позаботиться о сиротах и вдовах».

Именно: «Бог не искушается злом и Сам не искушает никого, но каждый искушается, увлекаясь и обольщаясь собственною похотью; похоть же, зачав, рождает грех, а сделанный грех рождает смерть». Это утверждение вполне соответствует назначению мистериальных покровов — искушающих или обольщающих.
Есть множество индуистских и буддийских тантрических скульптур и изображений, которые для чистого сердца, для чистой души безопасны, но опасны для души, загрязнённой пристрастиями к неизжитой, нетрансмутированной энергии чувственных страстей и желаний.
Первая душа, чистая — просто пройдёт мимо искушающих образов и продолжит путь, очищаясь всё более и более, утверждая всё более и более высокие Добродетели. Чтобы, следуя этому пути, обрести в Духовной Душе своей Ключи к Семи Вратам, ведущим во Святая Святых этой Души.
Вторая душа — загрязнённая — неизбежно искусится, увлекаясь и обольщаясь собственными страстными желаниями. И, конечно, будет прикована к месту или даже отброшена подальше от Врат.

В «Голосе Безмолвия» Е.П.Блаватская приводит следующее наставление:
«Говорит ученик: О, Учитель, что же делать мне, дабы постигнуть мудрости? О, Мудрый, что делать мне, чтобы приблизиться к совершенству?
Разыскивай Пути. Но будь чист сердцем, прежде чем тронешься в странствие. Ранее, чем сделаешь первый шаг, научись отличать истинное от неистинного, преходящее от пребывающего. И стремись более всего отделять знание ума от душевной Мудрости. "Учение Ока" от "Учения Сердца"».
Это требование к ученику очень сложно в выполнении. И нечистый сердцем не может безопасно для себя вступить на путь… Потому что его устремление приводит в действие Колесо Закона и ставит его на стезю испытаний.
В той же книге об этом сказано следующее:
«Лишь одна стезя ведет на ПУТЬ; лишь на самом конце его может быть услышан ГОЛОС БЕЗМОЛВИЯ. Лестница, по которой стремящийся поднимается, построена из ступеней страдания и скорби; утешить их может лишь голос праведности. Горе же тебе, ученик, если перенесешь ты с собой хотя бы единый порок, не покинув его внизу: ибо тогда лестница подломится и НИЗВЕРГНЕТ тебя. Подножие её стоит в глубокой тине заблуждений и грехов твоих, и прежде чем ты дерзнешь перейти через широкую пропасть телесности, ты должен омыть ноги свои в Водах Отречения. Горе тому, кто осмелится нечистыми ногами осквернить хотя бы единую ступень. Темная и вязкая грязь затвердеет, прильнет к его стопам и пригвоздит дерзновенного на месте; и, подобно птице, пойманной в коварные силки птицелова, не будет для него дальнейшего движения вперед. Пороки его оденутся в образы и повлекут его вниз. Его грехи поднимут голоса свои подобно шакалам, хохочущим и рыдающим на закате солнца; мысли его станут ратью, которая захватит его и уведет плененным рабом.
Убей свои желания, ученик, обессиль свои пороки ранее, чем ступишь на верховный Путь.
Истреби свои грехи, сделай их на веки безгласными, прежде чем начнешь своё восхождение.
Утишь свои мысли и устреми своё внимание на твоего Учителя, Которого ты еще не видишь, но Которого уже предчувствуешь.
Сочетай все свои чувства в единое чувство, если хочешь быть в безопасности от врага. Иначе не откроется для темных очей твоей души крутая стезя, ведущая к Учителю.
Долга и утомительна дорога, расстилающаяся перед тобой. Единое сожаление о прошлом, оставленном позади, потянет тебя вниз, и сызнова придется начинать тебе тяжелый подъем.
Убей в себе воспоминание о прежних испытаниях. Не оглядывайся назад, иначе ты погиб.
Не верь, что вожделение можно уничтожить, пока питаешь и удовлетворяешь его — это ложь, внушенная Мaрой[1]. Питанием порок ширится и разрастается в силу, как червь, тучнеющий в сердце цветка.
Роза должна снова превратиться в почку, рожденную от родного стебля прежде, чем червь подточил его сердцевину и выпил из него жизненный сок.
Золотое древо выпускает драгоценные побеги прежде, чем ствол его увянет от бурь.
Ученик должен стать КАК ДИТЯ ранее, чем первый звук коснется его слуха.
Свет от ЕДИНОГО УЧИТЕЛЯ, неугасимый золотой Свет Духа, бросает на ученика свои светозарные лучи с самого начала Пути. Они пронизывают густые, темные облака телесности. То здесь, то там лучи эти озаряют её подобно солнечному свету, который пронизывает густые заросли джунглей и отражается светлыми бликами на темной земле. Но помни, ученик, до тех пор, пока плоть не перестанет желать, голова не остынет и душа не станет твердой, как сверкающий алмаз, Сияние НЕ проникнет в сокровенный покой твоей души, оно не согреет сердца, и мистические звуки с духовных высот не достигнут твоего слуха, как бы ревностно ты не слушал на первой ступени.
Пока не услышишь, ты не можешь видеть. Пока не начнешь видеть, ты не можешь слышать. Видеть и слышать — вот вторая ступень.
[1] Мара — в эзотерическом смысле, олицетворенный соблазн, действующий через человеческие пороки, в буквальном переводе: "то, что убивает душу". Он изображается в виде властелина, увенчанного короной, в которой сверкает драгоценный камень такого нестерпимого блеска, что глядящий на него слепнет. У входа в царство соблазнов властелин Мара пытается ослепить стремящегося сверканием, исходящим из его драгоценного венца».

В легенде о пробуждении принца Сидхартхи, который после этого стал Гаутамой Буддой, Мара испытывает и искушает его на пороге Пробуждения. Он пытается устрашить подвижника полчищами демонов. И когда терпит неудачу, насылает своих дочерей, чтобы соблазнить его и совлечь с Пути. Дочери Мары — воплощение сладострастия, похоти и других губительных пороков.
Все эти аллегорические испытания и искушения в оккультно-мистической литературе называются Стражами или Драконами Порога. Они символизируют отрицательные накопления и порождения многих воплощений, которые вступивший на ускоренный путь, устремлённый к победе над своим низшим «я», устремлённый к Освобождению от оков личности и всего личного должен концентрированно пережить и преодолеть в несколько воплощений. Тогда как на обычном пути — постепенного развития — для этого потребовались бы многие и многие воплощения в течение тысячелетий.

Никто не может проникнуть за мистериальные покровы безопасно для себя, если прежде не прошёл путь очищения. Нечистый может сколь-угодно обманываться, самообольщаясь и искушаясь собственными желаниями, но «тёмная и вязкая грязь затвердеет, прильнет к его стопам и пригвоздит дерзновенного на месте».

В «Основах миропонимания Новой Эпохи» А.И. Клизовского можно встретить такое предупреждение:
«Говоря о воздержании и умеренности, нужно пояснить, что когда человек практически изучает оккультизм, когда на него возлагаются некоторые миссии, когда он вступает на ускоренный путь своего развития, тогда бывает необходимо полное воздержание. Но здесь человек сталкивается с довольно трудной дилеммой. Стремление к достижению высших возможностей и высших сил, требующее воздержания, приносит прилив высших духовных сил, которые не все идут на развитие духовности, но большая часть которых поглощается физической природой человека, и в частности повышает те возможности, от которых человек должен воздерживаться.
Анни Безант в своей книге "Теософия и новая психология" говорит: "Вместе с потоком высшего сознания являются различные уклонения от нравственной жизни. Нередко с гениальностью сочетаются большие нравственные уклонения. Действующий при этом закон, неясный в своей работе, тонкий в своем воздействии на жизнь, тем не менее огромной важности, и особенно важен для тех, кто желает ускорить свою эволюцию и усилить приток высших вибраций в свой мозг. Дело в том, что каждая сила, исходящая из высших миров, подвержена превращению, лишь только она проникла в проводник, через который ей надлежит проявиться. И превращение это в полной зависимости от природы проводника.
При этом часть её пройдет через проводник и проявится в низшем мире в своей первобытной чистоте, со всеми свойствами высшего мира, которому эта сила принадлежит. Но большая часть её изменится под воздействием того самого проводника, посредством которого она проникла в земную среду, и притом изменится в такую форму энергии, к которой проводник имеет наиболее склонности.
Это закон, и он имеет большое значение. Из него следует, что нехорошо большому потоку духовной и высшей ментальной энергии проникать в неподготовленный приемник, не только с точки зрения опасности для нервного равновесия, но и потому, что обыкновенные проводники энергии в неподготовленном человеческом организме, принимая в себя приток высшей силы, превращают большую часть её в усиленную жизненную энергию, притом такого характера, который обычен для действующих проводников. Таким образом, если организм имеет наклонность, положим, к половой возбудимости, гениальность увеличит в чрезвычайной степени силу половых эмоций, благодаря тому избытку высших сил, который был превращен в жизненную энергию".
Мудрость действующего в этом случае закона состоит в том, что всякий, стремящийся к совершенствованию, неизбежно должен побороть свою низшую природу и низшую творческую силу трансмутировать в высшую. Если человек справляется с этой задачей удачно, он успешно двигается дальше. Если же он здесь застревает, то этим показывает, что для дальнейшего своего продвижения еще не готов. Действием этого закона объясняется то, что гениальные люди, имеющие общение с высшими энергиями, всегда оказываются большими женолюбами, и то, что все монахи и подвижники всегда страдали от наплыва этих эмоций, которые, считаясь греховными, приписывались действию злых сил, но что в действительности есть лишь действие космического закона».

Повторим важнейшее значение этих мистериальных покровов: «Мудрость действующего в этом случае закона состоит в том, что всякий, стремящийся к совершенствованию, неизбежно должен побороть свою низшую природу и низшую творческую силу трансмутировать в высшую. Если человек справляется с этой задачей удачно, он успешно двигается дальше. Если же он здесь застревает, то этим показывает, что для дальнейшего своего продвижения еще не готов.

Яркий пример покровов смущения, искушения можно увидеть в изображениях и скульптурах тантрических индуистских и буддийских божеств Индии, Непала и Тибета. Эти божества имеют как самостоятельные изображения, так и изображения, называемые в Тибете яб-юм.
Яб-юм обычно считается символом изначального (или мистического) союза мудрости и сострадания. В буддизме активна мужская форма, олицетворяющая сострадание и искусные средства (упая), которые необходимо развить, чтобы достичь просветления. Женская форма пассивна и представляет мудрость (праджня), которая также необходима для просветления. Объединенные фигуры символизируют союз, необходимый для преодоления завесы Майи, ложной двойственности объекта и субъекта.
Эти фигуры часто выполняются в виде статуй или рельефов, либо нарисованы на танках (или тханках).

(рис. в полной версии)
Изначальный Будда. Тибетский Самантабхадра в соединении со своей супругой Самантабхадри

Будда Самантабхадра (санскр. Samantabhadra, тиб. kun tu bzang po — Кунту Зангпо, букв. "Всеблагой") — будда Дхармакаи, будда измерения пустотной природы ума; символически он изображается в виде человека. В тибетском буддизме Самантабхадрой именуют Изначального Будду.
Имя Самантабхадра переводится как "Благородный во всём", "Всегда Прекрасный", "Всеблагой". Его тело тёмно-синего цвета, этот цвет символизирует безграничность пространства природы ума. Самантабхадра изображается как в одиночной форме, так и в союзе с супругой (союз Яб-Юм). Её белый цвет символизирует изначальную чистоту измерения пустотной природы ума. Их союз есть единство всего в недвойственности, это также символ неразрывного единства блаженства и Пустоты. В отличие от Ваджрадхары, тантрической персонификации Дхармакаи, Самантабхадра и его супруга не украшены орнаментами, а обнажены. Это символизирует свободу изначальной природы реальности от каких-либо "одеяний".
Самантабхадри (тиб. kun tu bzang mo — Кунту Зангмо), супруга Самантабхадры, символизирует пустотность. Пустотность — это не значит небытиё. Эта пустотность за пределами концепций, вне формы и цвета. О ней говорят, что она изначально чиста и свободна от умопостроений.
В тексте "Бардо Тодрол" есть следующие описание измерения Ади-Будды:
"Перед тобой сияет Ясный Свет дхарматы, узнай его. Сын благородного семейства, теперь у твоего сознания нет формы, нет цвета, нет содержания, и оно проявляется как чистая пустота. Это пустота Самантабхадри. Твоё сознание пусто — это не абсолютная пустота, но пустота свободная, ясная, чистая и живая. Это состояние сознания и есть Будда Самантабхадра. Они — сознание собственной пустой и лишённой сущности природы, сознание ясное и сияющее — неразделимы. Это Дхармакая Будды"».
https://rangjungyeshe.ru/refuge_tree/samantabhadra.html

Самантабхадры и Самантабхадри являются символами, выражающими абсолютную Истину.
Согласно учению тибетского буддизма природа ригпа (чистого недвойственного знания, освобождающего от перерождений в Колесе Сансары) полностью прозрачна, — это великая открытость, бесконечность и Пустота. Это и есть Самантабхадри.
Это бесконечное открытое состояние великой Пустоты, которая превыше всякой полноты. Это не отрицательное состояние, но положительное. Ибо Пустота наполнена активной энергией, излучающей всю ясность и все проявления, одно за другим, безо всяких усилий. Это и есть Будда Самантабхадра.
Самантабхадра и Самантабхадри всегда находятся в союзе, никогда не разделяются. Их невозможно отделить друг от друга, так как единство полярностей — часть их природы. Поэтому их называют мужским и женским аспектами Будды Самантабхадры, всегда пребывающими в союзе. Их единение называют "Великим Союзом".
Этот союз ещё называют "Единственным Сыном". "Единственный Сын" — это не что иное, как изначальное, саморождённое чистое и недвойственное знание, освобождающее от перерождений в Колесе Сансары.

Можно дополнительно пояснить, что различные изображения яб-юм для неподготовленных сознаний, несведущих в тантрической иконографии, часто выступают как искушающие и обольщающие, а для подготовленных служат Символами для сосредоточения и медитаций. Служат высокими Аллегориями, помогающими восприятию и пониманию абстрактных Истин.

(рис. в полной версии)
Изначальный Будда. Индуистский Ваджрасаттва в соединении со своей супругой Ваджрадхатвишвари

Помимо смущающих изображений тантризме как индуистском, так и буддийском говорят о путях правой и левой руки. Тантра правой руки есть высокое мистическое учение, в котором нет места удовлетворению чувственных или сверхчувственных страстей и желаний. Оно устремляет по пути чистого, возвышенного знания, освобождающего от оков и делающего свободным, как об этом сказано Христом:
«И познаете Истину, и Истина сделает вас Свободными» (Иоан.8:32).
Но именно удовлетворением этих страстей и желаний увлекаются легкомысленные и поверхностные, нечистые сердцами, для которых и было сказано предупреждение в «Голосе Безмолвия»:
«Не верь, что вожделение можно уничтожить, пока питаешь и удовлетворяешь его — это ложь, внушенная Мaрой».
Они опьяняются чувственным и сверхчувственными (астральными) восприятиями, отвращаясь от Высокого. Последнее по причине своей нечистоты они уже не способны ни увидеть, ни воспринять. Отвращаясь от Узких Врат, ведущих в Жизнь, совращаясь с высокого Пути на пути «возвышенной» или даже «божественной» страсти, пленяясь и обольщаясь собственными желаниями, они устремляются к широким вратам, ведущим к погибели…
Такое совращение с высокого Пути для не очистившихся — благо, ибо спасает от великого зла, которое они могли причинить себе и окружающим, даже попытавшись подойти к Первым из Семи Врат сохранив при этом нечистые побуждения …

Такова несокрушимая защита мистериальных Таинств и тайных учений.

=====

Покровы отвращения

Покровы отвращения в мифологической литературе встречаются гораздо реже, нежели покровы смущения или устрашения. К таким покровам в мифах, вероятнее всего, можно отнести историю Медузы Горгоны, изложенную Овидием в поэме «Метаморфозы».
Так поначалу Медуза была красивой молодой девушкой с чудесными длинными волосами. И за эту красоту её возжелал повелитель морей и океанов Посейдон. Он обернулся птицей и напал на Медузу, чтобы овладеть ею.
Бедная девушка, защищая свою невинность, бросилась бежать и укрылась в храме Афины, надеясь на её покровительство. Но тут-то её настиг Посейдон и осуществил своё злое намерение против её воли. Храм был осквернен. Афина впала в гнев, но не на Посейдона, а на его жертву, которая и так уже пострадала от распутного бога.
Волосы девушки превратились в змей, а лицо стало таким ужасным, что один только взгляд на него превращал человека в камень. Разумеется, став таким монстром, Медуза стала всеми ненавидима и поэтому ушла подальше от людей. А потом её убил Персей по приказу царя Полидекта, который хотел иметь у себя её смертоносную голову. Персей сумел одолеть Медузу Горгону с помощью зеркального щита. Он отрубил ей голову, которой затем воспользовался, чтобы спасти от морского чудовища Андромеду.
В момент своей смерти Медуза была беременна от Посейдона. Когда Персей отрубил ей голову, с потоками крови на свет явились дети — великан Хрисаор и крылатый конь Пегас. А капли крови превратились в змей, которые уничтожили все живое вокруг, образовав Ливийскую пустыню. Кровь из жил Медузы Афина собрала и передала Асклепию, богу врачевания. То, что текло из левой стороны тела, стало смертоносным ядом, а из правой — лекарством, которое Асклепий использовал для лечения и спасения людей. Так что можно сказать, что Медуза Горгона несла в себе не только смерть, но и исцеление. И, по меньшей мере, её смерть оказалась не бессмысленной.
Так что много пострадавшая девушка, ставшая чудовищем лишь из-за произвола и несправедливости богов, всё-таки принесла много хорошего, содействуя освобождению Андромеды, рождению Пегаса, появлению у Асклепия лекарства для исцеления и спасения людей.
Если воспринимать миф о Медузе Горгоне буквально, разве не вызывает отвращение Посейдон, насилующий молодую девушку?! Разве не вызывают отвращение несправедливость Афины и то, как жестоко за вину Посейдона богиня наказывает Медузу, превращая её в чудовище?! Разве не вызывает отвращение, что пострадавшая от насилия и несправедливости девушка, просто желавшая сохранить невинность, вновь страдает, когда Персей побеждает её и отрубает ей голову?! Конечно всё это вызывает отвращение и негодование. А сама Медуза вызывает, скорее, сочувствие и сострадание, нежели другие чувства.

Не имея ключей к пониманию этой древней аллегории, можем ли осуждать кажущиеся нам столь ужасными и нелепыми древние мифы?! Разумеется, что в своё время всё тайное станет явным. Но не теперь. И нам остаётся лишь признать наше нынешнее невежество и несовершенство, нашу нечистоту, которые препятствуют нам увидеть в Божественном — Божественное, скрытое под аллегорическими покровами.
Точно также в других Мифах, Легендах, Преданиях даже по нашим человеческим меркам «нелепые» или «противоестественные» взаимоотношения между богами и людьми могут вызывать смущение, отвращение и иные чувства, парализующие нашу способность понимать смысл этих древних аллегорий. Современные исследователи древнего символизма часто находят, что боги и богини представлены в столь неприглядном и даже ужасном виде, что несовершенные люди выглядят в сравнении с ними лучше: и терпимее, и справедливее, и сострадательней. Но, следует повторить, что причина такого восприятия не в самих Мифах, а в нашей неспособности видеть и понимать смысл и значение высоких истин, скрытых под аллегорическими покровами.

К особенным примерам покровов отвращения и устрашения одновременно можно отнести тантрическую богиню индийскую Чхиннамасту или тибетскую Чиннамунду.
Чхиннамаста (Чиннамаста) — тантрическая богиня, входящая в состав группы десяти Махавидий (10 Богинь символизирующих полноту проявления Великой Богини). Одна из самых поразительных и парадоксальных по своим качествам богинь тантрического пантеона. Chinna означает «отсекать», а masta (или mastaka) — «голова».
Иконографически Чхиннамасту принято изображать обнаженной юной девушкой красного или темного цвета, вместе со свитой из двух йогинь, которые жадно пьют кровь из отрубленной головы Чхиннамасты. Свою отрубленную голову она держит в левой руке. В другой руке она держит меч, которым добровольно обезглавила себя, при этом, кровь бьющая фонтаном из её шеи, утоляет жажду не только двух спутниц богини, но и саму Чхиннамасту.
Дакини и Варнини, спутницы Богини, по просьбе которых она самообезглавливает себя, являются символами двух энергетических каналов — иды и пингалы, а сама Деви символизирует сушумну-нади, в которой происходит трансформация обыденного сознания в трансцендентное, иначе говоря унмани-авастха. Богиня и две шакти попирают своими ногами занимающихся любовью бога Камадеву и его божественную супругу Рати, что обычно символизирует контроль и подчинение всех низменных страстей индивидуального эго.
Чхиннамасту часто именуют Чандикой («Необузданной»), подразумевая её тесную связь с другой Махавидьей — Кали, а также с силой пробужденной кундалини-шакти, поскольку она выражает суть йогического процесса кундалини-джагаран.
Во многих текстах сказано, что поклонение этой форме богини чрезвычайно опасно и быстро приносит успехи, если поклоняющийся ей наделен вирабхавой или же является отрешенным йогином. Её свирепая природа позволяет избавится от ложного и ограниченного сознания. Она дарует всевозможные сиддхи, неустрашимость, благополучие и стабильность в садхане, совершенную джняну (духовное знание), умение влиять на правителей и окончательное освобождение — мукти.
Чхинаммаста имеет свои аналоги в буддистской традиции ваджраяны, где она предстаёт перед нами в образе Ваджра-йогини, Чиннамунды, а также Ваджраварахи.

(рис. в полной версии)
Тантрическая богиня: индуистская Чхиннамаста и буддийская Чиннамунда

На сайте индуистской традиции Натхов можно найти более развернутое сравнительное описание символа Чхиннамасты в текстах тантрической йоги и тантрического буддизма:
«Легенды и происхождение Чхиннамасты/Чхиннамунды»
https://nathas.org/articles/chkhinnamasta/
Каждая деталь этих изображений и мифических описаний имеет значение.
Это описание, конечно, не является исчерпывающим, но, как и любое толкование древних Аллегорий и Символов, оно лишь даёт некоторые намёки на сокрытые за ними космогонические, антропологические, астрономические, географические и иные уровни истолкования. И, конечно, даже из столь краткого описания становится очевидным, что в этих Легендах и Мифах, в соответствующих им изображениях и скульптурах под множественными покровами скрываются глубочайшие метафизические истины, совершенно недоступные для понимания тех, кто при соприкосновении с ними устрашается, обольщается или отвращается от дальнейшего исследования.

=====

Послесловие

Мифы, Легенды, Предания древности есть аллегорические описания космогонических, антропологических, астрологических, астрономических и иных истин древней Всемирной Религии Мудрости или Теософии. Эти истины не могут быть открыты всем и каждому в равной мере. Во все века и у всех народов мудрые люди — поэты, философы, посвящённые — облекали эти истины в аллегорические формы Мифов, Преданий, Легенд и иных литературных произведений, говорящих к каждому сознанию согласно мере его эволюционной ступени. Именно многоуровневые символы каждый человек воспринимал и мерой своего сознания отмерял себе лишь то, что мог познать и не более.

Поэтому сказано в учении Живой Этики, что увенчает мысль Легенда:
«Из всех созидательных энергий самой высокой остается мысль. Что же будет кристаллом этой энергии? Кто-то думает, что точное знание будет венцом мысли, но вернее сказать, что увенчает мысль легенда. В легенде сложится смысл созидательной энергии и в сжатой формуле выразятся чаяния и достижения. Не верно думать, что легенда принадлежит призрачной древности. Непредубежденный ум отличит легенду, творимую во все дни Вселенной. Каждое народное достижение, каждый вождь, каждое открытие, каждое бедствие, каждый подвиг облекаются в крылатую легенду. Потому не будем презирать легенды истины, но посмотрим зорко и позаботимся о словах действительности. В легенде выражается воля народа, и мы не можем назвать ни одной лживой легенды. Духовное устремление мощного коллектива запечатлевает образ истинного значения, и оболочка символа означает мировой знак, как мировой язык, который неминуем в эволюции.
Правы искатели общего языка. Правы созидатели легенд мира. Трижды правы носители подвига».
(Учение Живой Этики. Агни Йога, 19)