Когда гаснут звезды. Часть первая. Глава 5

В середине декабря 1945 года в поселке Заводском разыгралась страшная метель. Никогда не было такого в декабре, а тут все замело и снега так много, что казалось, будто зима наступила уже давно. Собаки попрятались под домами, люди старались не высовываться из теплых жилищ. Два дня подряд мело без продыху, замело даже окна, фонари, как будто стали ниже. Люди, которым пришлось оказаться в эти дни на улицах поселка, покоряли сугробы, словно горы, помогая иногда друг другу, пыхтя, закрывая шарфами свои лица. Кругом все белым бело! Белый ад, не иначе! Еле добралась в тот день Марфа до общежития и долго сушила свои сапоги, грелась под одеялом. Так долго она еще никогда не добиралась до дома. Одна неизвестная женщина ей помогла взобраться на сугроб, когда силы почти уже закончились. Устала, замерзла и два раза сбивалась в метели с пути. Теперь, укрывшись одеялом прямо по макушку, старалась заснуть и забыть этот ужасный день.

Утихла метель лишь к ночи, а когда девушки улеглись спать, то в комнату неожиданно постучали. Встала Наталья и в одной сорочке открыла дверь, за которой стояла встревоженная Меланья Серафимовна:
- Лебедева, тебя в больницу просят. Позвонили сейчас и просят приехать. Что-то случилось вроде...

Марфа, ничего не понимая, быстро оделась, обулась и выбежала на занесенную улицу снегом. Как дошла до больницы она и не помнила. Пришла в больницу вся белая, в снегу с красным лицом, выглядывающим из-под шарфа. Встретили её в фойе, усадили на скамейку и сказали:
- Константин Никифорович Лебедев попал сегодня к нам с обморожением нижних конечностей. К сожалению, левую ногу не спасти, придется отрезать. Понимаете? На правой два пальца тоже удалять. Вы понимаете?

- Д-да...
- Вот такие дела. Вы вещи его заберите. Его когда нашли, они с ними были.
Марфа почувствовала дурноту, ей стало не хватать вдруг воздуха. Зачем её брат пошел в такую погоду пешком в Заводское? Господи, зачем? В глазах как будто все поплыло, и она закрыла глаза.

Кто-то поднес ей стакан воды:
- Вы попейте, станет легче...
- Д-да... конечно...

Марфа не поднимая глаз, взяла трясущимися руками стакан и жадно из него отпила. Все тело её дрожало, била дрожь, мутило. Ей скоро передали холщевую сумку с каким то бельем брата. Она выбрала из него, то, что может ему понадобиться в больнице, остальное решила забрать.

Ходила теперь каждый день к нему в больницу, навещала его, приносила домашней еды, рассказывала какие-нибудь не замысловатые новости. Она часто смотрела на простынь, под которой была иллюзия целой ноги и не могла поверить, что, то, что ниже колена просто отсутствовало. Невозможно было поверить, что у брата по колено отняли ногу. Не может просто этого быть!

А вскоре приехала мать с Зиной из Ягодного. На всю палату стоял стон и плач. Мать кричала что то, падала на кровать и рыдала около брата. Три раза им грозились, что проводят их на улицу, но она не унималась. Как теперь жить молодому парню без ноги было не понятно. И зачем он из Сухого Оврага попёрся в Заводское? Что за напасть? Костя не мог объяснить толком. Захотел и все тут. Мать с Зиной решили его забрать после больницы с собой, а там, в колхозе что-нибудь придумают, без работы парня не оставят.

Весной, уже в 1946 году, прямо в начале мая, Марфа с боем выпросила отпуск и поехала в Ягодное. Ей надо было помочь вскопать огород, высадить картошку, редис, лук. От брата мало было проку, Зина тоже так себе помощник.
Работала не щадя себя, пока не возвращалась в избу без сил и падала в постель. И так каждый день своего отпуска.

- Эх, доченька, доченька... Дожили до такого...,- жаловалась ей мать,- Еле до весны дотянули. Думала уже с протянутой рукой по избам пойти. Все уж пустое в амбаре и картошки семенной пришлось немало поесть. Как следующий год то проживем, совсем не знаю. Тут еще и Зинка чудит, нет-нет, да начнет самогонку хлестать. Бывает, на три дня пропадет. Ох, беда-беда...

Марфа слушала её, вздыхала. Но что она может? Чем может помочь? Всем сейчас сложно, мало кто доедает, мало, кто радостно живет.

В один из дней отпуска решила она спуститься в овраг, как в детстве. Спустилась осторожно, стала гулять между деревьями, искать тот самый старый дуб. Конечно ручья, как во сне, тут и в помине не было. Так, только по весне лужи, да озерца, которые вскоре подсыхали.

Она спокойно гуляла, вдыхала свежий воздух и вскоре оказалась у того самого раскидистого дуба. Села под него, закрыла глаза и так заснула. Когда открыла глаза, сразу же услышала треск ветки около себя. Вскочила на ноги, оглянулась и встретилась глазами с невысоким мужчиной с проседью в волосах. Видимо, он не ожидал здесь кого-то увидеть, поэтому стоял удивленно на месте и не мог сдвинуться.

- Здравствуйте...,- проговорила Марфа.
- И вам доброго дня...,- немного скрипуче ответил мужчина.
- Вы меня напугали.
- Вы меня тоже. Вы не местная?
Марфа удивилась вопросу:
- Как это? Я тут родилась! А вы откуда?
- Теперь местный. Второй год тут живу. Тихон Даниилович Макаров. А вы?
- Я? Марфа... Марфа Никифоровна Лебедева.
- Вы дочка Варвары Федоровны?
- Да.
- Очень приятно. Я первый месяц жил в вашем доме. Так получилось, что в доме, который мне выделил колхоз, прохудилась крыша. Пока чинил, пока материал нашел... Я вообще-то городской... мало приспособлен к деревенскому образу жизни...

Марфа немного его смутилась, поправила на себе юбку и, решила было уже идти домой, как голос мужчины её остановил:
- Марфа, мне было очень приятно с вами познакомиться.
- Всего доброго...
- Передавайте от меня привет вашей матушке.

Как только Марфа вошла в избу, она рассказала о своей встрече матери. Та странно улыбнулась, но ничего не ответила. Вечером, когда дверь уже заперли на крючок, кто-то требовательно забарабанил в окно. Варвара Федоровна вздрогнула, но накинув на себя шаль, подошла и спросила:
- Кто?
- Это Тихон Даниилович, принес лопату. Помните, я у вас брал?
- Помню-помню...

Варвара Федоровна быстро впустила мужчину в дом, забрала из его рук лопату и пригласила за стол:
- Коль пришли, так пожалуйте за стол, Тихон Даниилович. Чай попьем.

Марфа удивилась такому позднему визиту. Быстро оделась и тоже прошла за стол. Мужчина поднял на неё свои голубые глаза и тут же вскочил с места:
- Доброго вечера, Марфа Никифоровна...
Марфа покраснела от смущения:
- И вам доброго вечера...
- Побеспокоил я вас. Не спиться таким, как я и другим не даю...
- Ничего.

В гостях он пробыл не долго, разговор шел не ладно, поэтому вскоре еще раз извинился и поспешил домой. Как только Варвара Федоровна закрыла за ним дверь, сразу же произнесла:
- Это он не ко мне приходил, доченька, а к тебе.
- Бросьте, мама! - отмахнулась Марфа.
- И не смотри, что седина у него. Ему и сорока нет. Это он на войне поседел. Не женат и без детей. Это наш новый ветеринар. Ты присмотрись, а то и этого упустишь. За ним и так бабы хвостом ходят.

- Пускай ходят...
- Не дури, доченька, не дури...

Но Марфа и слушать мать не хотела. На следующий день она уже уехала обратно в Заводской. Снова начались будние дни, снова раннее пробуждение и вечное ожидания прибытия Лёни...
Глава 6. http://proza.ru/2025/10/23/927