Жизнь во времени

«...взойдёт она звезда пленительного счастья…
и на обломках самовластья напишут наши имена»
                А.С.Пушкин.

     По телевизору смотрел обсуждение фильма «Мумия». Речь шла о захоронении тела Ленина. Что это? Очередной скачок в «развитии», или примитивная смена декораций?
      Главный организатор революционного переворота наверно понимал, что диалектика материализма ограничена и пуста без морально-нравственной основы. Без которой не могут договориться даже сосед с соседом. На съезде РСДРП отделившаяся фракция большевиков оголтело заявила о своих революционных намерениях. Хотя мировая социалдемократия к тому времени уже пришла к пониманию, что общественное развитие возможно только в сочетании с духовным и только эволюционным путём. Пушкинская поэтическая «звезда пленительного счастья» была безответственно перед матушкой историей превращена в ленинское самочинно пленённое участие.
     1924 год. Сорокатысячный призыв в партию. И хлынуло туда множество приспособленцев, людей определённого морального склада, ради должностей и карьеры.  Образовывалось чиновничество, под чьим руководством «строился коммунизм». И неудивительно, что это придуманное строительство рухнуло в один момент. Не помогло идеологическое самовластие большевизма, которое было гораздо безжалостней и изощрённее царского.

* * *
Дорогие друзья и потомки,
Посмотрите в подполье, углах,
Где же те самовластья обломки?
Но судьбы вечно голос негромкий
Отвечает, что в наших умах.
В них звезда лишь пленённого счастья,
Не о ней в стихах грезил поэт,
И взволнованный духом Причастия
Излучал он божественный свет.
Революции шок, тот идейный прыжок
Историческим жертвовал смыслом,
Где сплетённая нервом в пролог и итог
Большевистская совесть повисла.
Чем озабочена была упрямая душа
У незабвенного вождя из шалаша?
Чтоб избежать ненужного акцента
Взыскующего к совести момента.
Душа, свидетелям своих признаний
Дари любви, побольше откровений.
Живи всегда без притязаний
В том одиночестве сомнений.
Ты в своей комнатке с окошком
Люби прислушиваться к жизни.
К тем голосам, что были в прошлом,
Не думая о коммунизме.
Я думал, что душа моя
Живёт любви не чая.
Она мне, правду говоря,
Тихонько отвечает:
Я в каплю превратилась,
До истины ужалась,
Как атом не делилась
Любовью возрождалась.