Смысл Ив. Бестселлер БОГа. Часть 2. Огнедышащая

/роман июля, часть-с тихо-творная/



Глава 1. Предисловие.


I

О, почитатели «Варинии»!..
Ужель не вы мне говорили?..
Поэт, берись!.. Поэт, дерзай!..
И устали, пиит, не знай!
Увлёкся я увядшей Прозой...
В руках мне расцветала розой
Та, где я чудо из чудес
Искал среди пустых словес.
Я с ней засел за труд упорный.
Врывались мысли плодотворно
Во Славу Господа и Духа,
Усладой зрения и слуха.
Рождались высшие интриги
Из под пера в писании книги.
Но мог ли в сказочном краю
Забыть Поэзию мою,
Ведом любви её глазами?..
И, чтобы Миру не казались
Мои старания тихи,
В них инкрустировал стихи...


II

Не знаю даже, как начать
Вторую часть, милейший чат
Друзей, начитанных моих,
Мне в дар принёс сей краткий стих.
Смеюсь, не льстя глаза туманом,
Над иностранщины обманом.
Ох, чужестранцев имена!..
Но в них - не их, наша вина.
Пример: лишь в День Победы люди
Священные залпы орудий
Переключили на салют –
Имён поблажки там и тут!
Презрев тернистую юдоль,
Явился с именем Рудольф
(Уж хорошо - коль не Адольф!),
Кто ране русским родным тоном
Всем представлялся Родионом.


III

О, сёстры-братья!.. Мне по вере:
«Москва чуждым слезам не верит!»,
И литгерой мой, как ни странно,
Был по-просту зван мной Иваном.
Не унижайся, не проси -
То имя часто есть в Руси!
Но преткновением город Камень,
Поэтому Москву оставим,
Друзья, для въезда на осле
Присно, теперь и опосле.
Да, был рождён в сём граде том
Иван, и не было трудом
Ему Новой реке внимать
И «чтить меж тем отца и мать»!
Кому ж терпение дочитать
Дано, не в облаках витать,
Вряд ли попробует сказать,
Что мой герой - вам не герой,
Персоною части второй.


IV

Ильменин, друг мой благородный!
Исконно русское впитал,
Ты именем своим восстав
На жадин небогоугодных,
Их вместе с Ив моей карав
На грани, за ваш риск и страх!
Коррупция полно взрастила
Богатств- и корыстолюбивых.
Иван, с Ив преврати ж их в дым!..
Не важно – русские ль, жиды ль!
В наш век безумства их религий
Не телевизор, а лишь книги
Смотрел он, сидя на диван,
Не знал лишь одного Иван,
Проживши жизнь свою с полвека:
Зачем, во благо ль Человека,
Напрасно Бог услышал тьму, -
Дать власть над «Меньшими» ему?


V

В нём многое рождало споры
С самим собою. Поезд скорый
Не раз носил его на юг
Во власть любви из женских рук.
Там он искал «пять мудрых дев»,
что с его светом обалдев,
Несут так просто и не в счёт
Любовь и что-нибудь ещё.
Дома ж, питаясь текстом Библий,
Лишь изредка в автомобиле
Он светский раунд посещал
Но, кстати, был и театрал.
А в остальном, по крайней мере,
Любыми знаниями уверен
В любом кругу был мой Иван.
Видать помог книжный диван!
Но вечно грызть гранит науки,
Читатель мой!.. даже со скуки
Не мог возлюбленный Иван,
Ведь для другого дан диван.


VI

И превратив в диван телесный
Последний, мой Ильменин честно,
Своею жизнью смерть поправ,
Вдруг заключил гражданский брак,
Живя с сожительницей сирой,
Что овладеть решила миром,
В Иване что нашла Творца,
В ком сын не чахнул без «отца»,
Добром, но не в любовь тому,
Дитя он «принял», потому
Читая ране по тому
В день классиков живых романы,
Свои все позабыв изъяны,
Чужд мыслей грешных вожделений,
Чураясь свыше наваждений,
Мой друг невинных наслаждений,
А попросту - Иван Ильменин,
Вдруг прелесть светлых дев познал,
Сошедши с корабля на бал,
Найдя в святой - свой идеал.


VII

Последний образ дорисован
светлых небес.
Не дремлют совы,
Хоть день и источает свет,
И пишет им стихи поэт.
Под смазкой не скрипят засовы...
И, на красавиц расфасован,
Не дремлет бес.
И отдыхают лишь часами
Те Силы. Убедитесь сами!..
Они бурлят в том, кто не мёртв,
В ком жив в трудах и Бог, и чёрт.
И Солнца свет, и свет Луны
Меня уносят видеть сны,
Где так сражаются две рати
За примирение в кровати.
Строки не чают в том обмана,
Кто ради верного романа
Скучный сумел отставить стих...
Как я с моей любимой Ив.



…




Глава 12. Интрига.

I

Минуло двести лет, как Пушин
Здесь заслужил быть право лучшим.
Мне строфы все на заглядение
Его… Татьяна и Евгений.
Да и Владимир тоже с Ольгой
Пера его весьма достойны!..
Сергеич-Пушин — идеал,
Что средь помещиков искал
Я, в любви омут впав с Татьяной!..
Но не было б его романа,
Когда б те нравы за столом
Теперь разбились бы!.. Всё в лом.
Поэт велик. Но это - что-то!..
Внимать не Родине заботам,
А лишь в поэзии и прозе
Найти себя, как рыцарь — розе!
Сергеич-Пушин век твой краток
Лишь по тому, что ты без мата
Покорно строчки изливал,
Забыв, что рыцарь - ров и вал…
Что твоей крепости достойны,
Что Светлы мудрости Господни
В мозги нам вбились, где светло
Премудрых воинов Чело.
Конечно, я, сродни молве,
Не говорящей Голове
В красивом поединке милом
Русланда за его Людмилу…
Но всё же есть здесь мой
Рассказ: Защита чести -
Лучше фраз…

II

Едва ли я того достигну,
Что Пушин. Я его скотину
По сотни раз: «Егей-угу
Гнал бы!.. Постится на лугу.»
Но мне Сергеич — вечный Пастырь.
Теперь и мне не до оваций,
Когда я на себя принял
В Ив мой Татьянин идеал!
Сергеич-Пушин, я ведь шибко
Всех не ругаю за ошибки!..
И более: твоё перо
Мне право в душу залегло.
Кончаю я главу вторую.
Тебя, Сергеич, не ревную
К твоей Татьяне… Ну и ну!
Да и к тебе, как к Пушину.

III

Унылая пора… Вот-вот настанет!
Сергеич-Пушин, на два слова Тане
Прошу тебя ей говорить со мной.
Хоть и о неге твой взалкал герой.

Второй катрен. Движения в нём чётки.
Как инок я перебираю чётки.
И вот теперь, даже не знаю сам
Зачем этот Роман на Небесах!

Сергеич-Пушин!.. Ты в стихах и прозе
Писал о Человечеству угрозе.
Мечом не защищая идеал,
Хвала тебе, что честно ты писал!

Сергеич-Пушин!.. А вот я с мечом,
Не думая, как рыцарь, ни о чём,
Влекусь туда, где мне огнём манит
Фигура, грудь, лицо у дамы сердца —
Мой магнит!

Сергеич-Пушин отошёл ты в мир иной
Для Ричарда два слова «ес и но»
Писал в стихах ты, где твой рыцарь бедный
едва от похотей своих избегнул бездны!

Поэт в Руси намного больше,
Чем поэт. Прощать
Богатырей влечёт Давидова праща!

IV

Влекомый Небесами ком мне
Явился, когда им влекомый
Я зрил во теле видению,
Не бес, соперницу мою.
Она во сне моём так сладко
Мне исполняла все повадки
То ли героя, то ли зверя.
Не знаю я… Сам себе веря.
Иван Евгеньич, не модна,
Звалась всем Иловой она.

V

Я посетил гроб, где Сергеич,
Похоронив сотню Америк,
Дав в дар нам свой прекрасный стих,
Раскаялся в духовности!..
И не воюя со злом, стих.
Друзья, мои!.. Поборник прозы
Теперь я. И сонет про розы
Меня проводит на обет, иль на обед
Где всё - сонет.
Взгляни на души человечьи!..
И угадай, что всё в них вечно,
Когда смиренные в туманах
Сердца их запоют романы!

Не разрешу спор бань и ванн.
Вперёд, Ильменин мой Иван,
Когда ирония судьбы
Несёт для нелюбви гробы!..
Когда себе стеля постель,
Ты вДруг в ней встретил Габриэль.

VI

За белым кроликом иду.
Средь всех кустов мне снятся розы,
Словно страстей моей угрозы,
Коль чернокнижник, мне идут.
Любимая, я жду у розы,
Где даровал тебе сонет.
С тобой там будем «тет-а-тет».
Там не увижу твоих слёз я!
Мой каждый стих - ты мой сонет!
Поэтом я к любви вернусь
Цветок потерянного рая…
Ты! Но не твой я. Ну и пусть
Тебе я, не твоим сгорая!..
Пишу поэзий прозу в грусть.

VII

Не всё Поэзии, друзья,
Всевышний бог для нас отмерил.
Пусть всем достанется по вере.
Без веры жить, увы, нельзя.
Пусть нам поверится при том,
Что наша жизнь - одни угрозы!..
Я нюхал запах чайной розы.
Хоть я и знал, что в ней - притон.
Друзья, познал я стольких мук!..
Ильменин Ваня, нам на прозу
Пора ли перейти?!.. Угрозу
Я чувствую, как сердца стук.

Люблю Поэзию, друзья.
Но Проза - милая моя.

VIII

Две Ларины, Ленский, Онегин.
Мной к ним добавился Ильменин,
Что вместе с Иловой и Ив
Продолжил новый светский стих.
Ильменина душа болит.
Что ж… Суждено ему болид
Небесный в воплощении дам
Взлюбить. Его любви воз дам.
Ведь приютить ему к лицу
Крылатую красавицу…


IX

Прошу, не будьте безрассудны
В век чувств, как в век прогрессов трудный.
Пришла пора пролить в том свет,
Что нам писал в сердцах поэт.
Навечно не почил Евгений.
В своих стихах великий гений
Схлестнул забавно для меня
Дух воздуха и дух огня.
Грешен и я на белом свете.
Скажу вам прямо, ох уж эти
Мне знаки воздуха, народ...
Что камень в чей-то огород.
Пусть и за спинами гуторят
Грязь про овечек, пенно споря,
Удобрив гнев своей виной.
Когда льют воду - ждём вино-с...
Зачем,  изволь сказать, Евгений,
С Таней меж книжных наслаждений
Ты улыбался ей?.. Был - мил.
На выходе - лишь воду лил.
Зачем твоя глава крутая,
Порывов ветра не алкая,
Всё речи мудрые творила,
да ими не удовлетворилась?
Ах, да!.. Верно, забыл совсем я,
важней тебе твой статус в семьях.
И твои пошлые друзья.
И совесть чистая твоя.
Слилась воздушная затея
Для Тани, что твою идею
Так поддержала распустить
крестьян, чтоб им цивильно
жить.
Так плачь же, огненная дева,
О чувствах духом святых смело!
В моё плечо в слезах уткнись.
Подобной духу назовись.
У всех овец к любви привычка.
Об этом знаем мы отлично.
И ты писала вся горя,
о страсти няне говоря.
Не удалось тебе обвить
В нём хлад веков теплом любви.
Хладу плевать на естество.
Скука смертельна для него.
Татьяна, жизнь теплом твори,
Логичного благодари,
Но, я прошу, не говори
Таким ни слова о любви.
И, верно, мне Татьяну жаль.
Ведь не залил водой в ней жар
Успешный баловень судьбы,
В Европах подрядившись быть.
Она его, любя, простила.
Но домострой превыше сил их.
Я им обоим не судья.
Да буду не судим и я.
\Возле Христа словно иуды -
и пересуды, и зануды.
Им волей свыше вряд ли вновь
блеснёт закатная любовь.
Не знаешь юность где настигнет!..
Прошу грехи, Господь,
Прости мне -
Я ведь и сам в стихах люблю
Татьяну милую Твою!



Глава 13. Смысл ив.


I

Будто Емелей с печки слазив,
Ни разу ни куя, не сглазив,
Иван Ильменин, пророчив,
Задумался над смыслом Ив…
То, не Владимиру как Анна,
Ивану Ив была желанна.
Он испытал на ней с тоской
Всю крепость камня, корень свой!
Но ведь и с радостью хмельною
Герой мой, я того не скрою,
С Ив развивался, как ни странно
Даже в отсутствии дивана!..


II

Скажу вам честно с ними были
Две позы, что в автомобиле!..
Летом - в кустах. Зимой - колядки,
С Ив чтоб сношаться без оглядки.
Я не судья их отношений.
Всё - от крестьянских… от ношений!
Не нахожу я здесь разврата.
Но вижу, как раскрыл Рай Врата
Двум, кто, как Баба и Мужик,
Лишь Истинной любовью Жив.


III

Что ж Ив?.. Она легкодоступна
Ивану. Уж готова ступка
Ив, словно диаволу-инкубе.
Пик Асса ценят в Руси, в Кубе.
«Полёт свободный это нечто!..»
Так думал друг чистосердечно,
То был Ильменин мой, Иван.
Им позабыт давно диван.
Да. К слову-фразе о диване!..
Восточных сказок нет в Иване.


IV

Сдержал ему я обещание,
Сказав: «Диван есть совещание».
Про заседания арабов
Иван знал из арабских сказов
Про тысячу и одну ночь…
Тут вряд ли я смогу помочь…
Пришить к дивным штанам Ивана.
Герой давно сошёл с дивана.
Как хочешь, так и рассуждай!..
Читатель драгоценный рай
Несли Иванова мысли -
План действия любимой Ив!


V

В чём смысл ив?.. Похоже, не иначе,
в ив преклонении всем водам издревле...
Их ветви, чтоб сокрыть следы всех плачей,
свисают кротко к матушке Земле.
Смиренным долгом дева молодая
в течение погружает пышность влас,
по суженному молодцу страдая,
на солнца свет не подымая глаз...
Без милого куда ей?.. В тихий омут?..
Насколько выдержит печаль одна.
Кудрявые березки рядом стонут.
Всем стала ивою давно она.
Про смысл ив, в извечной укоризне,
бог смысл слов от крыл от «аз» до «ять»...
Наверно, в том и смысл на ивной жизни,
чтоб сердцем русским и небес любовь объять!


VI

Ив это Жизнь. Вы все смекнули,
На верное, что Ив есть улей
Рабов людских для божьих пчёл,
Чьих ангельских имён не чёл.
Ив это же Земля-Планета, рождающая части Света!..
Прощающая всем и вся,
Даже тому, кто быть иссяк
Добрейшим по обыкновению,
Предавшись ветра дуновению…
Холодного, как туч свинец.
Мудрец то молвит. Не юнец.


VII

Прости, читатель мой гуманный,
Мой дорогой, немного странный
Тем, что не смог прочесть с Конца
В сарказме острого словца!
Прости, читатель дорогой!..
Вернёмся ж к Ив…
Да, Бог с тобой,
В убийствах Деву обвинять
Святую. Магди ведь ей Мать!..
Её Отец - Иван Крестов,
Что для Распятия был готов.


VIII

Ни русского и ни непальца
Она не тронула и пальцем…
Но всех «сжигала» на кострах
Духовных, за свой риск и страх.
Ильменин нелюдей в лечения
Ей, вовсе не для развлечения,
Подбрасывал, хоть - не кума,
В пищу для прыткого ума.
Ладони по велению линий,
В своей, лучшей из частных клиник
Была, не «Лизою Мона»,
Девой невинною она.
Но до того была Огонь,
Что под Иваном трясся конь!..
Та тряска не убавит пламень,
С чем в Ив вводил Иван свой камень!


IX

Его суждения в нём не висли!..
В её огонь, как масло мысли
Свои подбросив по утру,
Подобием мощному ветру,
Иван для Ив был идеал.
Её воздушно вдохновлял.
Что ж Ив?.. Вела себя прилично:
Родился в женственном обличье,
О чём твердит мудрая лира
Лишь для здоровья смазки-мира,
Чтоб секреторно лил у баб,
Для «Эскулапки» - эскулап.
На этом мы главу закончим:
Да будь не скор у Света Кончик!


...


Глава 24. Послесловие.


I

Пусть службы русые в измене
Меня сподозрили. Ильменин
Чисто сработал мной за двух -
Вина тому мой Музы слух,
С которой песни соловья
Я б спел, чтоб Ив была б моя!..
Как проклятый пишу куплеты.
Верлибр… Вот дактиль! Вот - сонеты
Мне «сединой и бес в ребро».
С моею Ив мне повезло!
Слёзы из глас моих стучатся.
О, Други «Смысла ив», прощаться
Пора мне. Бог дал руль-весло…
Моё Ив сгладилось чело!


II

Я в предисловии для внучат
Не думал, как начать сей чат.
Теперь ж не знаю, как закончить.
Вина тому есть Света Кончик…
Не надо, чтоб я был анатом:
Русь вечна!.. Но едины ль Штаты!?
Мы же теперь сойдёмся на том,
Что не спасёт их «Терминатор».
Но этот стих как дважды 2.
И с ним ещё светлей глава.


III

Скрипя пером, не словоблудием
Я занимался. Все мы люди.
Мы доброе в себе сыскав,
сошли б порою за Христа!
Я к вам писал, порой унылый.
Для девушки красивой силы
Господь, прошу, даруй и мне!..
Скачу на белом к ней коне,
Чтоб скрыться с ней наедине
Хоть в солнцев жар, хоть при луне.
Хочу в любви судьбу с ней строить.
Молю, чтоб нам хватило Троиц!


IV

Я путешествовал. Не скрою,
Что мне хотелось, как герою
Тех путешествий, быть в почёте
Всех моих зрителей. В зачёте
мой фильм, пленяющий экран,
с простым русым названием «Храм».
Я с ним «галопом по Европам»
Обрёл вдруг колоссальный опыт,
Стихами услаждал он слух
Читателей. Он есть мой дух.
Но и четвёртую главу
Закончу я, взяв булаву,
с которой вздулся в венах бицепс…
Да что там бицепс!.. Стих - квадрицепс.
Любой Люсиль ла Фер был рад…
Дегенарат и казнокрад.


V

Заметили, как кратки главы?..
Друзья мои, не ради славы
Пишу я послесловие,
как будто бытие мое.
Ох, пятый стих!.. глава лихая!..
Пяти стихиям потакая,
Откуда ты взялась такая,
порывы ветрены алкая?!.
Пал ниц пред ними. Пять стихий
Мне помогли писать стихи.
А декларировать мой стих
Я сам бы смог… Но всё ж с ним стих,
Когда решался мой вопрос
С «Варинией». Я взрос!.. Я - росс.
Рос, расти буду и расту
Я на моём Земном посту!


VI

Вот и «Сикстинская Мадонна»
Дождалась от меня пардона,
Раз разобрал я в ней,  «не клея»
И пригубив немного эля,
По косточкам кисть Рафаэля.
О, Санти, на любовь земную
Ни капельки не претендую!..
Но разобрал любовь по пунктам
Твою, не спрятавшись, я, в бункер,
А своё сердце, осмелев,
Дав в растерзание в хлев, где лев.
О, мой художник-овен, смело
Скажу: «Девицам «Рафаэлло»
Милей в последние года!..»
Но ты ведь прав, как никогда!..
Последователь Л. д’Авинчи,
Тобой мой разум сердца взвинчен…
И, для Пьеро как Коломбина,
Мила твоя мне Форнарина!


VII

Я ждал в стихах счастливой цифры!
По-нраву мне любимой икры
В её любви не к перемене,
В меня вселился друг Ильменин,
В мне личность напрочь раздвоив,
Собой уважив седьмой стих,
Что неким враз за просто так
Приносит не простой пятак,
А даже и, наоборот,
Скрывают с ним тройной джекпот!


VIII

Друзья, глядите в бесконечность!
Сей стих восьмой - дорога в вечность!
Я умоляю, наш прыжок
Спаси, Всевышний, от изжог,
Чтоб в новь явившийся принц Гамлет
Цареубийцам не счёл памфлет!


IX

Как жизнь, друзья, стала у бога!..
Число стиха я взял у Бога -
«Девятка» первая с Конца
цифра Небесного Отца!
Вернёмся ж с нова мы к Ивану -
В конце второй части романа
Главы последней этот стих
Покажет нам, что тот достиг…
Ильменин время зря не тратил
На книги уйму денег стратил,
Прочёл он сколько нужно их
Во благо подвигов своих!

Не, как был после юга чёрен,
Но на Онеге, на Печоре
Иван с надеждой мой бывал
Не просто так. Там создавал
Букинистический привал.
Пусть и в отсутствии дивана,
В гостиницах тех мест желанный,
Ссылки на юг он разменял
на «Вреден сервис для меня»…
Иль - «вреден сервер для менял»…
Иль - «Вреден север для меня»…
Точно не помню предпочтения
Иван заснув от того чтения,
В грёзах предался наслаждению,
В которых видел свою Ив и спутниц знаковых своих,
и также, - вовсе не скупцов, а
загадкой некого Серцова,
В Ильменина что впал в струю,
Как в общую Ив колею.
В снах, молода, не у корыта,
Ему являлась Маргарита,
Что, сдав с коммерций свой излишек,
Успела в написании книжек
С Серцовым, то есть не одна.
Звалась Ретиловой она.
Но, как и Илова, модна.
Со снов тех сладких просыпаясь,
Добром к всем людям закипая,
Мой друг, герой Иван Ильменин
Грезил во снах о своей смене,
По милой Ив всё тосковал,
Колоды карт не тасовал,
чтоб с «германов» иметь к лету
В банчок «семёрку», «тройку», «туз».
Он отвергал запретный «кайф»
И знал почти наверняка,
Что ангельский дух Габриэль
Ему сны жаловал в постель.
Что ж… отодвинут Света Кончик
Им, кто так вместе с Ив покончил
С стяжательством в родном краю,
Ключи от Бога взяв к раю!


P.S.

Здесь всякий думал, как же соблазнив
деву красивую, не думать мне о ней?..
Как бы не так… Любимую мне Ив
я повстречал с «Варинией» моей!
И разрывался я меж плотским и духовным!..
Телом терзался!.. Кровь свою терзал!
И знал один я, что во мне - дух овна…
Я с Ив один об этом лишь и знал!
Друзья-поэты, сколь стихов творим мы?!.
Сердце Живое - у одной Варинии...
Завершена «Вариния». И вот:
Мне грустно. Осень. И лакей мне подаёт
с утра мой фрак, жилетку и манишку.
А я упёрся взглядом в мою книжку!
Моя «Вариния»!.. Мне не милей Татьяна,
хоть Пушкина пленяла она станом!..
Татьяна, как и ты, была - огонь.
Несёт меня в любовь мой белый конь.
К Евгению Татьяна была томна.
Сергеич, я устал от анатомий
глубинки русской. Хоть я и искал
любимой лик провинциальных скал.
Увы, не Пушина я шёл строфою.
И потому, на верно, я не стою
у самовара с Варей вечерочка...
Ни ножки Вариной, ни каблучка её, ни ночки!
Вы думаете - сильно затянулась
в жилах поэта трепетная юность?
Едва ли в этом правы вы, Друзья.
В том юность правая, не правая моя.
Кончаю распинаться словоблудием.
Но, согласитесь!.. Все, Друзья, мы - люди.
Не нам решать, кто - царствен, кто - убог.
Любовь поймёт на небесах лишь Бог.
Вот - Ольга. Вот - Владимир. Они вечны!..
Верой в любовь свою чистосердечны.
А вот - Евгений. И его Татьяна,
не знавшая и в холоде изъяна.
Что ж прозаично не живётся нам?!. Творим мы!..
Как я «Живое сердце» мной Варинии
любимой, как Татьяна - Пушиным!..
И с лёгким сердцем предстаю я в суд иным.
Завершена «Вариния». И вот...
Не издавался я который год.
Скажу, друзья мои, вам откровенно:
«Завершена... И, значит, совершенна!»