Иные тексты

      Два дня меня тревожит мысль, при помощи, которой я пытаюсь осознать написание текстов моими пальцами по клавиатуре. Это является моим знанием или умением? Проще говоря, я ли это?
      Есть один критерий точно на который бы вы обратили внимание! Это если я написал все буквы этого текста от начала и до конца сам. Скорее всего такая мысль может зародится в момент первого хотения ответить. Данный ответ лежит на поверхности, и он однозначно прост и понятен. Но он не является однозначно верным.
      Но вот какой нюанс появляется лично в моём понимание написания текста, даже этого.  Когда я пишу для того, чтобы написать в соответствии, чтобы наверняка постараться угодить читающему, я спотыкаюсь о шершавость языка, буквы нагромождаются словно торосы, ломаются друг о друга, скрипят и не слышится настоящий поток сознания. Я предаю себя, своё я, свои суждения. Я чувствую эту корявость, предательство. Они не передают меня устного. Конвенциальный текст – может я назову его так? Получается это интерпретация меня устного. Возможно, не лучшая, впрочем и не худшая. Остановимся на интерпретации, без прилагательности.
Да! Разве я так говорю устно? -  спрашиваю я себя. И ответ очевиден. Нет!
      Моя речь не может быть идеально выверена, словно читаемая по бумажке готового текста. Во время говорения, непременно ловлю себя, на вновь открывающихся вводных, мозг подсовывает мне истории моей жизни, какие- то обрывки цитат, слов, идей из уже читанных книг или услышанных слов. Последнее несколько реже. Мне крайне редко встречались люди, способные подкинуть нужное в словах для того, чтобы сознание вдруг убежало по тропинке к морю наслаждения, невероятного количества вариацией на тему.
     И вот есть иные тексты. Их я пишу порой не знаю для чего или для кого. Как я уже не раз замечал, они писаны для того, чтобы освободить себя от лишнего. В моём организме набирается критическое число букв, и они вдруг начинают заставлять пальцы стучать по клавишам. Как это происходит я не совсем могу пояснить. Здесь нет ничего сверх естественного. Ибо есть алфавит букв, есть сочетание букв и слов, которые могут литься потоком, звонким ручьём и являться готовым текстом. Ни для кого, и не являющиеся чем-то.
     О чём они? Не знаю. Скорее о том, о чём говорю я. Скорее о том, что окружает мой мир. Точнее то, что является моим миром, когда я живой.
Годы спустя эти тексты для меня незнакомы. Если мне приходится перечитывать их, то каждый раз меня настигает удивление, как мог я написать это. Итак хорошо, итак, не выносимо нестройно, но перечитывая несколько раз я вдруг попадаю в ритм (позвольте мне не музыкальному человеку, использовать это сравнение) и текст начинает звучать во мне. Скорее я слышу иное звучание, иные мотивы в этом тексте. Потому что я даже никогда не могу вспомнить о чём я писал тогда. Напоминаю, что это были всего лишь лишние буквы моего организма.
      И снова интерпретация меня. Я всегда есть интерпретация себя устного. Вы можете сказать, что это скорее от моего незнания. Я скорее всего соглашусь с вами. Мне чертовски не хочется стать догматиком своего готового текста.
Мой язык – это невероятно забавная, живая игра мира со мной. Где я всегда неудачно хорош или плох.
      Мои воспоминания, не являются линейными, логичными суждениями о мире меня. И более того воспоминания — это каждый раз новая интерпретация на последнюю интерпретацию. Они возникают ни откуда и в никуда исчезают. Думание разве не есть тем же самым потоковым из ниоткуда в никуда?
       Текст выверенно нужный, вдруг и неожиданно застывает в пространстве словно лава, он готов был залить, жечь своим новым, изящным суждением. Но вот ему сказали обожди немного, сейчас мы станем с тобой конвенциальным текстом.
Устность – это всегда я, Иван- дурак на перепутье. Это мой Калинов мост.
И вот она ловушка моего я, я вдруг стал догматиком этого написанного текста. Язык снова рассмешил меня, забавляясь мной и я купился на этот его заманчивый кулич быть собой.
      Кто тот, кто напечатал этот текст?