Козлогорский феномен

Редакции нашей газеты «Вестник прогресса в рамках традиционных ценностей» стали известны некоторые подробности так называемого Козлогородского феномена. Наш корреспондент, Шлёпало;Иванов Байрамали Моисеевич, после изучения попавших в наше распоряжение документов побывал на месте событий и, пообщавшись с выжившими, описал произошедшее в своём отчёте. Этот отчёт;расследование мы публикуем в вечернем выпуске.

Город Козлогорск находился не в горах, а на границе тундры и тайги в ской области. Происхождение его названия до сих пор остаётся загадкой и, возможно, будет раскрыто в следующем расследовании нашего корреспондента. Ни сколько;нибудь заметных гор, ни козлов — ни диких, ни домашних — в тайге и тундре поблизости нет и никогда не было.

В отличие от многих небольших сибирских городков, Козлогорск не угасал, а, можно сказать, даже немного процветал. Причиной тому были обогатительный комбинат по переработке редкоземельных минералов, какой;то таинственный военный объект и колхозно;охотно;рыбное АО, обеспечивающее город в изобилии морошкой, рыбой и прочими редкими дарами суровой сибирской природы. Периодически в город наведывались эвенки, перегоняющие оленьи стада. Они становились лагерем неподалёку, на пару недель образуя стойбище, выменивали оленье мясо на деньги, закупались водкой и всем необходимым и откочёвывали дальше по своим многовековым маршрутам.

Мэром, или, как теперь принято говорить, главой города и окрестностей, последнюю четверть века был Вольфрам Владимирович Пузиков. На этом посту он сменил стремительно спивавшегося бывшего главу парткома местного производственного гиганта. Предшественник запомнился в основном пьяными выходками — вроде попытки дирижировать заезжим симфоническим оркестром.

Приход Пузикова В. В. к столь важной должности в городской вертикали власти совпал с резким ростом цен на продукцию Козлогорского обогатительного комбината. Это дало импульс развитию инфраструктуры города и заметно улучшило благосостояние населения. Новый городской глава с помощью местных СМИ убедил жителей Козлогорска, что мировой спрос на сырьё — исключительно его заслуга. Ещё больше его положение укрепил тот факт, что за время правления весь сколько;нибудь доходный бизнес и ключевые посты в городе заняли либо родственники, либо друзья, либо, на худой конец, одноклассники и товарищи по секции вольной борьбы, в которой он занимался в юности.

Большой кабинет главы города и окрестностей был обставлен помпезно;строгой мебелью, на полу лежал пушистый, естественно красный ковёр, на подоконнике томились фикусы. За массивным столом восседал хозяин кабинета, казавшийся живой частью интерьера, словно вырастающей из столешницы. Напротив, на очень неудобных стульях сидели мужчина и женщина. Это были московский корреспондент первого канала Симон Маркович Коловьёв и глава местного избиркома Элеонора Панфильевна Плетень.

Корреспондент со съёмочной группой приехал в Козлогорск вообще;то не ради этого интервью, а чтобы сделать сюжет о кочевниках;эвенках. Но так как приезд группы совпал с местными выборами, редакция поручила Симону Марковичу снять и сюжет по этому электоральному событию. Рядом с ними стояли оператор и осветитель, колдующие с дорогущей аппаратурой. Установив кадр так, чтобы в него попали оба собеседника и портрет президента, оператор дал знак, что можно начинать.

— Добрый день, Вольфрам Владимирович, — сияя, как дембельские сапоги, начал корреспондент.
— Здравствуйте, здравствуйте, — благодушно;покровительственно ответил городской глава.
— Вольфрам Владимирович, вот уже двадцать пять лет вы бессменно руководите городом. Вам не тяжело?
— Да, трудно, конечно. У меня очень ответственный пост, и я очень благодарен жителям Козлогорска за оказанное мне доверие.
— Вы постоянно выигрываете выборы, набирая абсолютное большинство голосов. В чём секрет?
— Да нет никакого секрета. Я просто стою на страже наших традиционных ценностей и духовных скреп.
— Неужели не было достойных претендентов на вашу должность? Никто не пытался побороться с вами на выборах?
— Ну как же, на каждые выборы выдвигаются кандидаты, и мы их каждый раз согласовываем для участия.
— Вы… согласовываете своих противников? Это очень благородно с вашей стороны. А несогласованные кандидаты участвуют в выборах?
— Нет, но закон это не запрещает. К сожалению, независимый кандидат в этом году неправильно подготовил документы и был снят с выборов.
— А почему?
— Он допустил грубейшую ошибку при заполнении анкеты для участия в выборах, — вмешалась глава избиркома.
— Представил неверные данные о себе? Скрыл доходы или судимость?
— Нет, дело было гораздо серьёзнее! Он анкету заполнил фиолетовой ручкой, когда в регламенте написано, что она должна быть заполнена синей. Так что дальше мы даже не стали проверять. Надеюсь, через восемь лет, когда будут следующие выборы, он подойдёт к делу серьёзнее.
— Ну хорошо. А какие ваши планы на ближайшее время?
— Ну, постараемся в меру возможностей улучшить качество жизни жителей города. Вот, например, собираемся переложить плитку возле мэрии…

Около часа продолжалось интервью, в котором вновь избранный городской глава обещал построить дешёвое доступное жильё, детские сады, создать среду для бизнеса и положить асфальт на основных городских магистралях. В конце съёмочная группа в полном составе была приглашена на банкет, посвящённый победе на выборах, который будет профинансирован представителями городского бизнеса. На мероприятие обещали собрать наиболее преданных избирателей Вольфрама Владимировича — съёмочная группа сможет взять у них «живое мнение».

Когда дверь за съёмочной группой захлопнулась, Элеонора укоризненно посмотрела на мэра.

— Вовыч, ну какой нафиг банкет, какие нафиг спонсоры, какие, в конце концов, нафиг избиратели? Из местных на твои выборы уже сто лет никто не ходит, всем этот цирк надоел. Я давно в список избирателей тех, кто уже на кладбище, вношу и от их имени бюллетени заполняю. А те, кто против тебя, признаю недействительными.
— Эл, сам не хочу, но ты же, в натуре, видишь этих козлов московских. А вдруг они что;то такое покажут, что я — раз, и доверие потеряю? Так что всё надо сделать на высшем уровне.
— Принесла, нафиг, нелёгкая пидорасов столичных… — согласно вздохнула Элла. — Ладно, пойду организую грёбанный банкет. Позвони, нафиг, своим, чтобы денег дали. И чтобы не скупились, нафиг.

Организовать мероприятие серьёзных проблем не составило. Собственниками сколь;нибудь доходного бизнеса в городе были, как уже говорилось, либо друзья В. В., помнящие его ещё в малиновом пиджаке, либо родственники, помнящие его как руководителя местной комсомольской организации. Представители одной из диаспор, которой была отдана на откуп система городского хозяйства, предоставили большой зал в лучшем местном ресторане, расположенном в здании бывшей музыкальной школы.

Критической ошибкой, приведшей к трагическим последствиям, стало то, что рассылку приглашений на банкет поручили секретарше городского главы Лизе. Лиза на конкурсе глупых, но красивых секретарш заняла бы только второе место — исключительно из;за своей глупости. Недостаток интеллекта она успешно компенсировала огромными голубыми глазами с длинными ресницами, силиконовой грудью четвёртого размера, ботоксными губами и полным отсутствием рвотного рефлекса.

Когда Элла положила ей на стол по ошибке список «мёртвых душ», отдавших голоса за мэра, вместо составленного ею списка «инициативных избирателей», Лиза уставилась на неё щенячьими глазами и поинтересовалась, что надо сделать. Глава избиркома велела обзвонить людей из списка и пригласить их на завтрашний банкет. Секретарша кивнула и, как только Элла вышла, вернулась к своему, вчера подаренному бойфрендом айфону: фотографировала себя и постила в запрещённую социальную сеть. Она была так поглощена этим занятием, что опомнилась только когда охранники стали гасить свет в здании. Схватив папку, она стала листать её, но, естественно, напротив фамилий никаких телефонов не нашлось. Звонить руководству поздно вечером Лиза побоялась — не хотела расстраивать начальство, тем более, что В. В. обещал взять её на съезд мэров сибирских городов в Сочи.

Тут она вспомнила, что на стойбище эвенков есть старый шаман, к которому иногда обращаются жители города, попавшие в трудную жизненную ситуацию. Она давно хотела сходить к знаменитому шаману, чтобы он приворожил ей Брэдa Питта, для чего даже приобрела по интернету прядь его волос. Волосы были какие;то странные, больше похожие на собачью шерсть, чем на ухоженные локоны голливудского красавца, но не может же человек так нагло врать, продавая прядь за шестьдесят пять тысяч рублей.

Решив, что займётся американским красавчиком после Сочи (как раз должен был закончиться его бракоразводный процесс с Ларой Крофт), Лиза вызвала такси и поехала к стойбищу.

Она приехала, когда солнце окончательно зашло и над тайгой зажглись звёзды. Приехавшие в гости к эвенкам эко;туристы указали ей на ярангу, в которой старый шаман принимал посетителей. С собой у неё была бутылка водки — известная универсальная валюта в сибирской глубинке.

Шаман Йгу;шо сидел в своём чуме и допивал вторую бутылку, когда в ярангу вошла Лиза. Он посмотрел на вошедшую — и увиденное ему понравилось. Правда, что больше ему понравилось — сама девушка или литровка в её руке — сказать трудно.

— Чахо хотеца ксавица? — сказал старый, сморщенный человечек, сидящий на куче оленьих шкур. У его ног лежали атрибуты ремесла: бубен с колотушкой, кости и камни с непонятными знаками, две пустые бутылки из;под водки.
— Мне вот надо людей известить по списку, чтобы они завтра на банкет пришли… — начала Лиза.
— Банкета — эта сто такая? — перебил её шаман.
— Ну это когда все собираются вместе и едят, и пьют там…
— Водка пьют?
— Ну да, кто захочет…
— Ай, холасо, — шаман хлопнул себя по костлявым коленям. — А кусают сто?
— Ну не знаю… кому что нравится, те то и кушают…
— Ай, холосая банкета. Памагу тебя. Давай списка.

Она протянула ему стопку бумаг. Шаман не стал её читать: понюхал, откусил кусочек, разжевал и задумчиво покатал бумажный шарик во рту. Потом сокрушённо покачал головой и посмотрел на бутылку водки в руках Лизы.

— Сильна больсая списка. Одна бутылка водка — сильно мало будет.
— Но у меня больше нет, — забеспокоилась Лиза и полезла в сумочку за бумажником. — Я могу заплатить…
— Не надо ваша деньга, — шаман поморщился. — Я на следущий раз приехала, а на них ничего не купишь.

Он достал котелок, полный бумажных денег: царские ассигнации, советские рубли до и после войны, ельцинские фантики, какие;то иностранные купюры.

— Но у меня больше нет водки… — пролепетала Лиза.
— Проблема, однако, — сказал шаман, достал откуда;то сзади недопитую бутылку, сделал большой глоток, а затем маслянистыми глазами посмотрел на девушку. — Сиська покажешь?

Лиза, особо не раздумывая, задрала водолазку и освободила грудь из узилища лифчика. Два огромных бидона колыхнулись. Шаман протянул к ним бородавчатые пальцы.

— Э, мы так не договаривались, — вскрикнула Лиза, прикрываясь руками.
— Сто хоцес? — уточнил старый ловелас.
— Чтобы на банкет все пришли.
— Холосо. Водку давай. И сиська щупать.

Сделка состоялась: шаман получил бутылку и немножко «пластики», Лиза — обещание, что «все по списка на банкета придут». Кинув кости, положив на них бумаги, он принялся, что;то напевая, прыгать вокруг костра и бить в бубен. В какой;то момент пламя вспыхнуло ярко;синим, тёмные тени вылетели из костра и устремились в дымоход. Шаман остановился, пьяно рыгнул и повернулся к Лизе:

— Завтра все твоя списка на банкета придут. Водка пить будут, кушать, что любят, будут.

Лиза поблагодарила его, чмокнула в покрытую седой щетиной морщинистую щёку и уехала.

Утром следующего дня в банкетном зале было пусто. Столы накрыли хоть и не изысканными деликатесами, но вполне съедобными: тазики оливье, тарелки закусок, бутылки водки, пакеты томатного сока. В углу скучала съёмочная группа из столицы. Руководитель группы был явно не в духе: орал на подчинённых и косился на городское руководство. Мэр в окружении замов стоял у отдельного стола с более дорогими напитками и закусками. Корреспондент раз за разом подходил к главе избиркома, и та уверяла, что активные сторонники мэра вот;вот появятся.

Плохое настроение режиссёра объяснялось просто. Утром, когда они подъехали к стойбищу эвенков, на месте оказались только следы от костров, оленьий помёт и пустые бутылки из;под водки. По словам ночевавших там эко;туристов, с утра из своей яранги, как ошпаренный, выскочил шаман и стал кричать, что сегодня восстанут мёртвые и надо срочно уезжать. На вопрос, с чего он решил, что грядёт армагеддон, тот ответил:

— Моя вчера сильно пьяный был. Девка с большой сиська пришла, моя совсем голова потеряла, плохо;плохо колдовала.

Наконец дверь в банкетный зал открылась, и в него стали входить странные люди. Очень бледные, шаркающей походкой, в запылённых строгих костюмах. Они подходили к столам, брали бутылки водки и пили, не закусывая, прямо из горлышка.

Корреспондент, сделав знак оператору, подошёл к одному из вошедших. Тот оторвался от бутылки и бесстрастно уставился на них бесцветными глазами. Улыбаясь в камеру, корреспондент заговорил:

— Добрый день.
— Здравствуйте, — ответил мужчина хриплым, шипящим басом, дохнув парами водки и запахом тлена.
— Вы участвовали в прошедших выборах?
— Дааа.
— И голосовали за вновь избранного главу города?
— Дааа.
— А на прошлых выборах вы тоже за него голосовали?
— Нееет.
— А можно узнать почему?
— Я тогдааа был жииив.

С этими словами зомби, отлично сохранившийся в условиях почти вечной мерзлоты, впился зубами в горло московского корреспондента. Как по сигналу, мертвецы перестали пить водку и набросились на присутствующих.