О шторах

       Небо, вполне себе могло ещё существовать. Шторы. Чёрные шторы. Исчезновение неба – это желания избежать ответственности за святость таинства ночи, мудрости, уходящего дня. Любой день – это избыток мудрости наблюдателя, и испытуемого. Субъект в объекте, объект в субъекте – не возможность. Ошибка в передаче моего.
      Краски растворились в чёрной ткани. В этот момент быть художником величайший дар, обозначить таинство существования иного в чёрном. Я могу только предполагать о существовании, но не знать, ошибаться. Моя память нарисует для меня небо ещё до предполагаемого существования штор. Не более того.
      Осень чувствовалась в мрачно – свежем дуновение вечера, входящего в парадное. Шелест листвы за спиной. Озноб и опыт.
      Моё желаемое изложение, мои суждения о мудрости, справедливости, Законе могли быть, но не могли существовать без порядка букв в соответствии с неким набором правил любого повествования.
     Штора. Парадное. Ночь. Утро. Слова одного порядка.
     Я столько говорил о себе, своего. Моя речь существует для меня, устная. Всё, что я сейчас изложу в тексте есть некое заблуждение, обозначенное этим.
     Уже неоднократно мной пыталось сравнить любой текст – это как содержимое организма, наполняемое временем, окружающими разговорами коллег, влюблённых, соседей в кофейне, трамвае, купец, продавец, кто – то. Они дарятся со мной словами своего. Вне моей готовности. «Имеющий уши, да услышит». Есть ли моя способность переварить? Переполняемость заставляет испражнится, слово специальное, что бы не моглось интерпретировать иначе, чем способность понимания этого слова.
     Появление текста, стройного суждения из букв правильного порядка есть испражнение в данном, избыток, излишек того, что не способно более принести пользу моему организму. Получите.
     Устно иначе. Устно я путанно выверяю, ошибаюсь и меняю направление, меняю количество слов, меняю и сам меняюсь уже. У меня есть время для того, чтобы быть в устном.
      09.43 p.m. Вагон электропоезда на перегоне «Новоуральск - Екатеринбург». И ничего более.