Помада vs. боксёр

Утро выдалось промозглым и тягучим. Серое небо низко нависло над асфальтом, а воздух, пропитанный зимней сыростью, будто застыл в неподвижности — как и поток машин на проспекте. Я стоял в пробке, вслушиваясь в монотонный гул двигателей и редкие сигналы нетерпеливых водителей. В салоне было тепло, но это не спасало от главного утреннего врага: губы снова предательски пересохли и начали трескаться.

«Опять забыл смазать!» — мелькнуло в голове. Рука сама потянулась к бардачку, где лежал спасительный тюбик — подарок жены. Непритязательная гигиеническая помада в скромном белом корпусе.

Не придавая ситуации особого значения, я откинул зеркальце на козырьке и принялся аккуратно наносить средство. Движения были размеренными, почти медитативными — пока в поле зрения не попал соседний автомобиль.

Рядом, в соседней полосе, застыла старенькая «шестёрка» — ВАЗ-2106. Потёртая краска, слегка потускневшие фары, чуть просевшая подвеска… Машина выглядела так, будто повидала на своём веку немало дорог и историй. За рулём сидел мужчина, чья внешность невольно вызывала ассоциации с сильно постаревшим и раскормленным боксёром (я про породу собак, если что!): отвисшие щёки, тяжёлый подслеповатый взгляд, тучное тело. Его лицо выражало нечто среднее между недоумением и праведным гневом. Он смотрел на меня так, словно я совершал нечто непристойное — будто нанесение гигиенической помады было верхом безнравственности в утреннем трафике.

Губы мужчины шевелились, будто он беззвучно выговаривал мне строгую нотацию. В его глазах читалось: «Как ты можешь? В общественном месте! При свидетелях!» Я невольно задумался: какие же моральные устои были нарушены… или, не дай бог, порушены скрепы в его представлении? Может, это было что-то глубже — архаичное представление о «настоящей мужественности», где даже минимальный уход за собой расценивался как слабость?

Чтобы разрядить обстановку, я решил сыграть на контрасте. С наигранной грацией чмокнул губами и послал ему воздушный поцелуй — лёгкий, почти невесомый жест, полный иронии и беззлобного юмора.

Реакция последовала мгновенно. Глаза мужчины округлились, словно он увидел нечто невероятное. Лицо стремительно наливалось багрянцем, а ноздри раздувались, будто он пытался вдохнуть побольше воздуха для громогласного возмущения. На секунду показалось, что сейчас из его уст вырвется пламенная речь о нравах современного общества или, как вариант, который нельзя исключать, — одно единственное слово.

Но вместо этого он резко наклонился вперёд и… плюнул. Причём сделал это, не открывая окна! Я буквально увидел, как его плевок с глухим стуком ударился о стекло изнутри его машины. Часть «подарка» растеклась по поверхности, часть осела на потрёпанной приборной панели. Мужчина, видимо, только после этого осознал, что совершил — его глаза на мгновение расширились, — не от гнева, а от изумления. Плечи опали, а лицо, ещё секунду назад багровое, начало бледнеть, обнажая растерянность. Но могу и ошибаться. Возможно, это было удивление, что на этот раз его дар не прошёл сквозь хлипкую стеклянную преграду.

Я не смог сдержать смеха. Внутри всё сжалось от абсурдности ситуации, и я мысленно произнёс: «Дружище, если хочешь выразить свои чувства, сначала открывай окно. А теперь тебе самому придётся разбираться с последствиями — и салон мыть, и, наверное, стыдиться немного. Да и машину жалко — такая старушка, а ты её вот так…»

Пробка тем временем начала медленно двигаться. Я тронулся с места, всё ещё улыбаясь. Утро, начавшееся с сухости губ, закончилось маленьким театральным представлением — и это, пожалуй, сделало мой день чуть ярче. Хотя, всё же жалко таких…