Папа

    - Этот нищий на водку деньги клянчит. Все время только и делает, что нам врет!

   Все так считали.

   Но я словно заглянул в его душу. И видел там совесть и чистоту страждущего, действительно, нуждающегося в помощи и заботе.

   Родителей совсем не знал он и, засыпая выпивший иногда на скамейке, во сне вместе с чем-то совсем уж бессвязным шептал он, что едет обратно, туда... Куда? Ну, конечно же, - в детство, в свой детский дом.

   И помню его еще тогда, когда был он совсем маленьким, бегущим по вагону поезда и кричащим:

   - Я купил нам мороженое!

   На мои, конечно же, переданные ему деньги.

   Глаза его просто сияли, потому что в душе была чистота!

   Потом он еще уже со своей зарплаты деньги не в долг, а так, от доброго сердца, пусть и небольшие суммы, давал, причем тем нашим прихожанам, которые особенно негативно, а не дружелюбно к нему относились, не жаловали его!

   А потом он, вдруг, оставив мне две последние оставшиеся у него от ужина пышки, бывшие уже холодными, добровольно вызвавшись, в разведку уже ушел и нет от него вестей уже два месяца.

   А до этого, зайдя в мой блиндаж, все время не совсем связное говорил.

   О том, что я для него, вроде, какой-то родной... Хотя бы и... папа!



   Теперь, вот, мне часто кажется во время идущих почти беспрерывно боев, что слышу я, особенно, во время самых сильных, почти оглушающих меня разрывов его прерывистое, трудное дыхание...

   И кажется, что вот-вот услышу его громкий, как всегда, трубный (как иерихонская труба) веселый и неунывающий голос!