Квестер. Часть 3. Глава 16

А примерно за три недели до ночного разговора Чарли Грубера со своим университетским другом Квентином Пилсхоуфом в медицинском отсеке руководитель службы безопасности «Даблфайва» Алан Мэлвиз, выйдя на улицу, с удовольствием вдохнул полную грудь свежего осеннего воздуха.

И хотя это не был чистый воздух моря или гор, Мэлвизу, после душной атмосферы 55-й лаборатории, он показался самым чудесным воздухом на свете. Также приятно было увидеть над головой не однообразные потолки «Индисофта», а высокое сентябрьское небо какого-то особенно синего цвета, с лёгкими молочными вкраплениями похожих на пёрышки облаков.

Изо всех людей, находившихся в 55-й лаборатории, только начальник службы безопасности и сам Чарли Грубер имели право выходить за пределы «секретной зоны». Мэлвиз – по своим служебным надобностям, а также – по вопросам снабжения «пятьдесят пятой», решение которых было также возложено на него. Вот и сейчас Мэлвиз отправился в Блюмонд, городок, находящийся недалеко от Кампуса «Индисофта»: пополнять запасы продуктов питания и личной гигиены, покупать разнообразные товары, заказанные учёными-затворниками, словно он был не «секьюрити-шефом» секретной лаборатории крупнейшей в мире софт-корпорации, а какой-нибудь домработницей.

Но Алан Мэлвиз не обижался на то, что его заставляли заниматься несвойственными его статусу делами, наоборот, он был рад этому. Во-первых, два раза в неделю, по вторникам и пятницам, он вырывался из опостылевшей ему среды «учёных хлюпиков», атмосферы заумных совещаний и неестественного для человека состояния постоянной напряжённости, царивших в «даблфайве». А во-вторых, у него была возможность сделать, помимо служебных, и ещё кое-какие дела.

Сегодня была пятница и первым делом Мэлвиз, усевшись в служебный «Форд» с охранником-водителем, поехал по хорошо известному ему адресу. Отпустив водителя на пару часов по его личным делам, Мэлвиз подошёл к небольшому домику, утопающему в зелени, где каждую пятницу его трепетно ожидала некая особа привлекательной  внешности, миссис Джина Холли, с которой Мэлвиз состоял, как он считал, в особых отношениях, несколько отличающихся от обычной формулы «секс в обмен на зелёные бумажки».

Красиво сказано, хотя отличие, впрочем, состояло лишь в одном: после часа, проведённого с Аланом в постели, Джина перемещалась в кресло и начинала читать собственноручно написанные стихи о любви, о жизни и смерти и о простых людях Америки, тускло проживающих свои жизни, и так и не прикоснувшихся к Мечте.
Романтика…, однако после четырёх или шести подобных опусов Алан, обычно занятый в это время разглядыванием собственного портрета, стоящего на комоде Джины, вставал, целовал леди Холли в щёчку и, прошептав с улыбкой «До встречи», исчезал до следующей пятницы. Он уже не видел, как Джина, пересчитав деньги, складывала их в сумочку, а портрет убирала с комода и небрежно бросала в нижний его ящик… до следующей пятницы.
   
После свидания с мисс Холли Мэлвиз вновь садился в ожидающий его «Форд» и отравлялся, наконец, заниматься своими непосредственными обязанностями. Он подъезжал к какому-нибудь супермаркету и долго наполнял огромную корзину, сверяясь с длиннющим списком. Затем, купив заказанные сотрудниками специализированные товары (как правило: особый табак, сорочки, лекарства и что-то ещё) в маленьких эксклюзивных магазинах и аптеках, он завершал свой шоппинг и отправлял всё это с водителем в Кампус. Сам же Мэлвиз брал такси и ехал в фирму по доставке продуктов и предметов ежедневной необходимости.

Туда можно было бы и просто позвонить, но Мэлвиз убедил Грубера в обязательности личного присутствия при отборе продуктов (дабы чего не случилось!). Маленькая хитрость, конечно, недостойная серьёзного агента, но она позволяла Мэлвизу всегда распоряжаться пятницей по своему усмотрению.
Что он, в общем-то, и делал.

***

В этот день всё было как обычно, только менеджер, обслуживающий Мэлвиза немного удивился нехарактерной для его клиента торопливости и некоторой нервозности. Кое-как составив заказ и даже не посмотрев приготовленные образцы, Мэлвиз поспешно отбыл. Он довольно долго гонял таксиста по городу, часто останавливаясь и заходя без надобности то в магазин, то в кафе, затем вновь садился в такси и ехал куда-то, а остаток пути вообще прошёл пешком. Его длительный и несколько странный моцион закончился на отдалённой пустой скамейке городского парка. Достав из кармана газету, Алан погрузился было в чтение, но от колонки криминальных новостей его отвлёк неприятно высокий мужской голос:

– Не возражаете, если я присяду?
Вокруг было полно пустых скамеек, но Мэлвиз не стал возражать и толстяк (а обладатель неприятного голоса был полноват) уселся рядом с Аланом. От него пахло дорогим одеколоном, но сквозь него предательски пробивался резкий запах пота: явление, свойственное, увы, почти всем толстякам.

– Трамваи не ходят по Пятой авеню! – черт знает к чему сказал незнакомец.
Черт, может быть, и не знал, но Мэлвиз знал и неосознанно напрягся: это был пароль. Он должен был дать отзыв, и только так двое ранее незнакомых людей могли понять, что встретились не случайно.

– Потому что на такси гораздо быстрее, – ответил Алан, продолжая смотреть в газету.

Он знал, что именно сейчас может случиться всё, что угодно: толстяк может выстрелить в него, уколоть отравленной иглой…. Впрочем, он может просто уйти, а убьют Алана позже, в другом месте. Или схватят и будут очень долго допрашивать…
Мэлвиз дал незнакомцу понять, что он, Алан, – именно тот человек, встречи с которым искал толстяк и тем самым передал свою судьбу в его руки.
– Погодка сегодня хорошая! – беззаботно сказал незнакомец, любуясь синим небом, в котором купалось осеннее солнце.

Мэлвиз, продолжая смотреть в газету (таково было условие встречи – держать газету перед собой и смотреть в неё, не отрываясь), краем глаза всё же следил за толстяком, стараясь, определить момент начала какой-либо неожиданности, но тот видимо был опытным агентом, потому что ему каким-то способом (он всё ещё с упоением смотрел в небо) удалось уловить движение глаз Алана. Не отрывая от неба своего восхищенного взора, толстяк тихо сказал:

– Не волнуйтесь, вы в безопасности!
«Как бы не так!» – подумал Мэлвиз и, продолжая подсматривать за незнакомцем, перевернул страницу газеты. Вслед за этим ему на колени упал конверт. Алан отвлёкся на секунду, прижимая его краем газеты, чтобы не дать соскользнуть. Когда же он вновь посмотрел на толстяка, тот уже стоял, повернувшись к Мэлвизу боком.
– Не подскажете, как пройти к музею? – громко спросил он, делая вид, что оглядывает парк.
– По главной аллее прямо! – в тон ему ответил Мэлвиз, и они простились, кивнув друг другу, как два настоящих джентльмена. Толстяк удалился, а Мэлвиз спрятал конверт вместе с газетой в карман. После этого он, наконец, вздохнул и почувствовал, как между лопаток предательски стекает противная холодная капелька пота.

***

Через десять минут, сидя в почти пустом кафе, где окна были забраны дешёвыми кремовыми шторами, он вскрыл конверт, пробежал глазами содержание небольшой записки и тут же, разорвав на мельчайшие кусочки, сунул в карман – чтобы потом сжечь.

Огляделся. В кафе было немного посетителей: обедала пожилая пара в углу, за столиком рядом беседовали и что-то разглядывали двое немолодых мужчин: один – в костюме, другой – в старой куртке с полустертой надписью строительной компании, смеялась какая-то молодёжь у стойки: две девушки и их белобрысый спутник, а через столик от Мэлвиза сидел высокий худой парень, по виду – торговый агент. Он просматривал какой-то автомобильный журнал.

Ничего подозрительного. Некрасивая официантка принесла заказанный кофе с сэндвичем и Мэлвиз, уже вполне успокоившись и расслабившись, вновь достал газету: на этот раз – действительно почитать. Когда он переворачивал третью страницу, напротив него вдруг оказалась старая строительная куртка, а в ней – немолодой мужчина из-за соседнего столика: в бейсболке и больших чёрных очках. Он видимо решил оставить своего прежнего собеседника и перебрался за столик Мэлвиза.
 
Алан понял, что этот «строитель» – один из тех, кто любит пропустить стаканчик-другой за чужой счёт. И видимо завсегдатай, с которым хозяину кафе пришлось просто смириться – как с природным явлением.

– Хороший день, сэр! – довольно громко проскрипел «строитель». Очертания его лица скрывала борода, тем не менее, этот человек кого-то напоминал Мэлвизу, но кого… Политического деятеля? Актёра?

– Позвольте…! – недовольно произнёс Алан.
– Я говорю: хороший денёк выдался сегодня в Блюмонде! – снова громко проскрипел человек и вдруг тихо и как-то приветливо сказал: – Лучше улыбнись, Алан! Ты же рад встрече со старым другом?
С этими словами мужчина приподнял очки. Мэлвиз понял, на кого похож, очень похож этот человек. На знаменитого актёра Шона Коннери. А он, Алан, знал только одного человека, так похожего… Мэлвиз почувствовал, как холодеет его затылок.
– Фил? – опешил Мэлвиз. – Ты здесь?
– Ну, ты же пока ещё веришь своим молодым глазам? – насмешливо спросил его «строитель». – Всё правильно, Алан. Только, пожалуйста, зови меня Боб. Боб Стейлер, если угодно. В твоих же интересах!
– Х-хорошо, Боб С-стейлер! Но… как ты смог? – Мэлвиз всё ещё находился в шоке от неожиданной встречи.
– Я много чего могу, Алан! – ответил «Боб». – Я, например, могу сказать, с кем ты сегодня встретился в парке…
– Следил за мной? – пытаясь взять себя в руки, Мэлвиз решил пристыдить «Боба», зная, что самая лучшая оборона – это нападение.
– Нет, просто шёл мимо, смотрю – ты. Беседуешь с каким-то толстяком, очень похожим на …
Мэлвиз не дал ему договорить. Немного придя в себя, он лихорадочно обдумывал плюсы и минусы такого поворота событий. Но одно он уже понял: надо было или тянуть время, или брать инициативу на себя: 
– Ладно, ладно…. Рассказывай сказки, «Боб»! Как же я тебя не заметил?
«Боб» опустил руку и вытащил из сумки, стоявшей у его ног, какой-то замызганный пакет.
– У меня, Алан, есть фотокамера. «Никон». Вещь, скажу я тебе! Прекрасная оптика, обалденный зум, фильтров полный комплект и… отличное качество фотографий! Нравится?

И «Боб» вытащил из пакета фотографии. На первой же Алан сразу узнал дом миссис Холли, затем, внутри дома – саму Джину, висящую на шее Мэлвиза, а дальше… ну…, всё то, что обычно случалось по пятницам. Фотографии были сделаны очень профессионально, обработаны на самой совершенной технике, и то, что нужно (и кто нужен), было видно прекрасно.

– Сегодня отличный день, Алан. И мне очень везёт. Я поймал много классных кадров, в частности, в городском парке.
«Так! – соображал Мэлвиз. – Он запечатлел нашу встречу с толстяком, которого наверняка знает. Сейчас начнётся шантаж: стоит ему прислать эти снимки Груберу, и вся операция рухнет, а мне каюк! Но что он попросит взамен?» Он улыбнулся своей самой безоблачной улыбкой и сказал:
– Действительно отличная камера, Боб…: такие прекрасные фотографии. Сколько стоит всё это?
«Боб» откинулся на спинку стула. Лицо его выражало удовлетворение. Глаз, правда, Алан не видел. Они (а он-то знал!) могли выражать абсолютно противоположные чувства. Но всё остальное говорило о том, что ход беседы «Бобу» нравится.
– В общем, для камеры такого класса, недорого, – деловито заговорил «Боб». – Но всё же это – специальная камера! Сменные объективы, фильтры и всё такое…. В общем, сразу купить у тебя вряд ли получится. Надо будет немного поработать на Большого Чака, подзаработать ещё!
«Дьявол! Ему не нужны деньги! – продолжая улыбаться, понял Мэлвиз и снова чертыхнулся про себя. – Он хочет намного больше и, скорее всего, информацию о Проекте, которую он не смог спереть! Это – гораздо хуже!» Вслух же Алан начал торговаться:
– Боб, ты явно недооцениваешь мои способности и щедрость нашего общего знакомого! С тех пор, как ты…, э-э-э…, покинул нас, наши доходы сильно возросли. Чакки платит мне намного больше прежнего, так что возможно я смогу купить твою камеру! Может, назовёшь цену?

Однако «Боб» видимо не собирался долго шутить. Он неожиданно наклонился к Мэлвизу и медленно прошептал:
– Свою зарплату, Алан, ты можешь затолкать себе в зад: хочешь – по одной бумажке, хочешь – все сразу. Мне наплевать, как ты это сделаешь! Запомни только одно: мне ты должен принести полный пакет документации и программного обеспечения по Объекту! Если не принесёшь или начнёшь юлить – то сначала Большой Чак получит о-очень весёлые картинки, затем твоя жена, дочь конгрессмена, получит о-очень весёлые картинки, потом пресса получит…. Ну, и напоследок ты… получишь пулю в лоб! Понятно, мистер Шеф Службы Безопасности?

«Боб» вновь откинулся на спинку стула и вдруг громко расхохотался.
– Смешно, правда, старина?
Вмиг побледневший Алан огляделся: все присутствующие посматривали на них с пониманием ситуации: вот старина Бобби рассказал этому менеджеру «сальный» анекдотец, а менеджера покоробило. Ведь эти придурки-менеджеры начисто лишены здорового чувства простого народного юмора, потому что…, потому что придурки, одним словом! Значительным усилием воли Алан вернул улыбку на своё лицо.

– Да, забавно. А как ты, Боб, себе это представляешь? Я захожу к Большому Чаку и говорю: «Сэр! Не могли бы Вы дать мне то-то и то-то, а то мне надо другу показать!» Так что ли? Ты же прекрасно знаешь, Фил…, тьфу, Боб, что у меня нет доступа к этим ресурсам. Ко всему, чему угодно в Компании есть, а к этому – нет! Как я достану то, о чем ты просишь меня?
«Боб» покачал головой, будто говоря: «Алан, не прикидывайся ребёнком! Я же тебя знаю!» А вслух сказал:
– Я думаю, Алан, что в следующий вторник ты сам мне это расскажешь. Я подскажу тебе только одно имя: Фред Ласки. А об остальном ты догадаешься. Ты же профессионал! Тем более, – «Боб» снова наклонился к Алану – Тем более что твой толстый дружок наверняка поручил тебе нечто подобное! Сыграй сразу за две команды, Алан!

«Боб» неожиданно снова расхохотался прямо в ухо Мэлвиза, а затем нарочито громко сообщил:
– Я фотографирую птичек, сэр. У меня прекрасные фотографии птичек. А знаете, почему я люблю фотографировать птичек, сэр? Потому что раньше я держал голубей. Представляете, они жили у меня в вентиляционном коллекторе под самой крышей! Потом я переехал, и голубей пришлось оставить. Вы не представляете, сэр, как мне было их жалко…, ведь они могли погибнуть…. Я даже не знаю – может быть, они до сих пор там…. Я так часто вспоминаю их и представляю себе: как они там без меня в холодном вентколлекторе…. И вот, сэр, в один прекрасный день я купил камеру и начал фотографировать птичек. У меня уже очень много фотографий. Если хотите что-то купить, сэр, я могу продать вам несколько штук…. Не хотите? Тогда можно я соберу фотографии?

 Наклонившись и сгребая картинки в кучку, он еле слышно произнёс:
– Не советую строить из себя ковбоя: мой парень держит тебя на мушке!
И ушёл, а Мэлвиз, снова прочитав на куртке полустертое название строительной компании, отхлебнул большой глоток остывшего кофе и чертыхнулся сквозь зубы:
– Дьявол! Чтоб ты пропал, чертов Гудвич!

Подошла официантка. Мэлвиз расплатился, вышел из кафе, затем поймал такси и поехал в Кампус. Мозги его кипели. После удачно прошедшей встречи с агентом разведки Пентагона он расслабился и оказался совсем не готовым к внезапной атаке «воскресшего» Гудвича. «Да, – ругал себя Алан, опростоволосился я! Видно, в этом чертовом «Индисофте» совсем потерял квалификацию! Но и Фил хорош – вёл себя так, как будто не понимал, что за мой установлено наблюдение! Шпион хренов!»

Пентагоновцы, следившие за Мэлвизом, наверняка уже «отрабатывают» его неожиданного собеседника. И если они выяснят, что это никакой не Боб Стейлер, а «погибший» Фил Гудвич, то Мэлвиза просто выведут из игры – ведь югослав о Проекте знал намного больше Алана. Тогда Алан теряет не только ожидаемые бонусы от своей работы на Пентагон, но и, возможно, … жизнь: ведь ставки очень высоки!

«С другой стороны, – продолжал размышлять Мэлвиз,   Гудвич, если он не сошёл с ума, знал, на что шёл. Ведь смог же он одурачить АНБ и ЦРУ, блестяще разыграв стандартную «смерть» в каньоне! А значит, можно надеяться на то, что и пентагоновские агенты останутся «с носом»…, если, конечно, Гудвич не сошёл с ума…. Да! Заварушка!»

Такси въехало в Кампус. Войдя в здание, где размещалась 55-я лаборатория, Мэлвиз сразу направился в отдел теории поля, где незамедлительно начал проводить различные мероприятия, «направленные на поддержание режима секретности» (как он объяснял учёным). Тех это неимоверно злило, так как начальник службы безопасности во время проведения таких мероприятий отрывал их от работы, задавал дурацкие вопросы и всё время норовил залезть туда, куда, по мнению учёных, ему и нос совать не следовало бы.

Мэлвиз же проводил эти мероприятия только «для отвода глаз», для маскировки, скрывая то, что в отделе теории поля его по-настоящему интересовал всего один человек. От него Алан должен был получить ту информацию, которую спешно и настоятельно запрашивал у него Пентагон.

Этот человек имел в учёной среде 55-й лаборатории значительный авторитет и звали его Шелдон Вульф.


Продолжение: http://proza.ru/2025/10/25/1421