Глава четвёртая. Сны

Глава четвертая. Сны.



Костер догорал. Подернутые тонкой пленкой серого пепла жаркие угли серели, потухали, тускнели и вспыхивали вновь, багрово и жарко.



Так, что казалось, в центре костра неровно бьется чье - то измученное, больное сердце.

Она сидела не шевелясь. Опасалась сдвинуться с места.



Маленькая, пушистая головка девочки, ребенка - оборотня лежала на ее коленях. Малышка спала.



Пушистое тело раскинулось вольготно. Во сне детеныш перевернулся и сейчас безмятежно показывал миру свой животик, светло - серый, с яркими пятнами, роскошный, меховой.



Так спят маленькие дети, котята, щенки. Дети оборотней, оказывается, тоже. Сидеть женщине было неудобно, но тепло. От долгой неподвижности начали затекать ноги.



Малыш - оборотень распластался вдоль, прикрыл телом ноги от бедер до щиколоток. А спину грел, привалившийся сзади волк, большой, чуткий, серый зверь, ловкий охотник, ее друг, чье сложное имя она не умела выговаривать на языке волков и называла для себя – Маугли...



Женщина улыбнулась. Два земных писателя, два автора – Редьярд и Киплинг, выручили ее в тот тяжелый день, когда Лорд и Повелитель послал найти её за провинность и привести на беседу.



В тот день она не знала. Но знает сейчас: Результатом беседы могло быть осуждение и изгнание из Замка за измену людям и дружбу с врагами людей, народом волков -оборотней. Наказанием смертельным для любого человека, даже ведьмака, специально подготовленного и обученного для долгого, одинокого выживания в Лесу.



Без поддержки продовольствием и снаряжением ведьмак в Лесу долго не проживет. В тот день она рисковала собственной жизнью. Выигрыш пришел случайно.



Она заинтересовала Лорда историей о мальчике - человеке, которого волки приняли в свою семью и стаю, растили, как собственного детеныша. Мальчик вырос большим, ощутил себя человеком и вернулся к людям.



Но не вредил волкам и берег джунгли. Она не могла вспомнить ничего больше о двух людях, Редьярде и Киплинге, кроме того, что они были писателями. А, значит, людьми, специально созданными или обученными для написания историй.



Ее память шутила с хозяйкой странные шутки: вспоминала один эпизод и отказывалась вспоминать последующее. Жить среди обрывков собственной памяти тяжело, но постепенно женщина привыкла.



И была рада, что история Мальчика - Маугли так ей помогла. И добавила одну маленькую общую тайну для нее и Лорда.



Двум разным народам нет особого резона постоянно и бессмысленно уничтожать друг друга. Волки и люди принадлежат к разным биологическим группам.



Не вступают в смешанные браки, не имеют общего потомства, детей, смешанной крови. И, занимаясь общей враждой, подготавливаясь к Войне, о других возможностях никто не думает. И путь родственного сближения двух рас, подобно тому, как всегда развивалась земная история, здесь невозможен от разницы биологической.



В местном фольклоре нет ни одного рассказа о случайной, пусть трагической любви, между оборотнями и людьми. Но волки замечательно легко приручаются, с удовольствием потом служат людям или сотрудничают с людьми...



Лорд первый узнал об этом, воспитывая и навсегда приручив к себе, сироту - волчонка. И это оказалось второй маленькой тайной, которая приближала женщину к Лорду.



Чувствуя заинтересованное внимание Повелителя, женщина рассказала, пусть сумбурно и сбивчиво, но до конца. Ее рассказ понравился Лорду. И стал началом новой мирной политики.



Уткнувшись носом в ноги, еле слышно и доверчиво посапывая, рядом спала надежда рода оборотней, малышка высокого ранга и положения, волчонок - оборотень, будущая Мать - Волчица...



Постоянно утесняемые болезнями, схожими с массовыми эпидемиями людей или животных, оборотни умирали легко. Относились к своей возможной смерти просто. И не встраивали в собственную жизнь клубок суеверных примет и поверий.



Болезни оборотней, - думала женщина, - так похожи на моровые поветрия. В прошлой человеческой истории обвальные болезни, подобные вспышкам чумы, моровой язвы, уничтожали города и опустошали целые страны. И уносили столько жизней до появления прививок, вакцин, антибиотиков.



Поэтому Старшие Матери оборотней так берегли сейчас девочку, сохраняющую в себе древнюю чистую породу Матерей Клана и превосходные охотничьи качества Старшего Вожака Стаи.



Девочка оставалась ребенком. И наплевать ей было на собственную сущность и важность. Ей хотелось играть. С новым и незнакомым существом, непонятным чужаком, незнакомым и увлекательно пахучим.



Осторожно поглаживая маленькую, доверчиво протянутую вперед пушистую лапку, женщина улыбнулась. За вечер малышка наигралась замечательно.



Сухо, резко и неожиданно, со звуком дальнего выстрела взорвался уголек головешки догорающего костра. Женщина вздрогнула, очнулась от глубокой задумчивости, протерла глаза, зевнула, растерянно улыбнулась.



Невозможный на Планете звук выстрела не приближал ее, ни на метр, к родной Земле. Скорее тревожил. Она прислушалась, ожидая повторения непонятных звуков.



Затем нашла причину, поняла истину, что это только треснуло горящее полено и успокоилась...



Ночь почти закончилась.

- Еще одна ночь без сна. - Думала женщина. Вокруг было тихо. Даже листва не шуршала на деревьях в лесу, застыла, ожидая ветерка.



- Маугли, подрос почти до взрослого волка. - Он неслышно лежал и спал у ведуньи за спиной. Иногда сопел носом. От резкого звука не проснулся. А, значит, опасности не было. Женщина осмотрелась вновь, совсем успокоилась...



Небо посерело, становясь туманным и предрассветным. Скоро звезды померкнут, исчезнут с небосклона, растворяясь в пепельно - сером, мягком свечении, которое здесь, на Планете заменяет восход.



Побелеет и прогнется внутрь край горизонта за дальним лесом. Ослепительной дугой высоковольтной сварки зажжется, разгораясь, горизонт и зальется ослепительным и белым пламенем.



Исчезнут стремительно и поспешно оттенки, полутона, переходы, те мягкие земные вещи, которые в часы перед закатом и рассветом, приближали природу Планеты к земному виду.



...И будили неясную тоску. Но это случится позже, когда рассветает достаточно. И краски леса, пусть на короткое время, но совпадут с ее земными воспоминаниями.



Сейчас женщина забывала о ломоте в усталых ногах. Сидела и наслаждалась чудом утреннего пробуждения Леса и минутами короткого затишья.



Девочка - оборотень развернулась во сне. Освободила от тяжести ноги своей старшей подруги, легла на колени Ффарфр тяжелой, но одновременно и легкой, невесомой, ласкающей все тело тяжестью, ощущением непонятным, любовным и возможным только с маленькими детьми.



Женщина осторожно погладила мягкую, еще детскую шерсть за ухом. Ребенок заурчал довольно и тихо. И не проснулся.



- Не могу вспомнить. - Подумала женщина, - почему меня так мучит тоска. Особенно сейчас в предрассветные, предутренние часы. Тоска о родном доме? О чем - то потерянном далеко и давно, надолго и прочно забытом?



Моя память возвращается постепенно, оставляя внутри меня неровные провалы, незаполненные ничем, кроме темноты. Иногда память возвращается отдельными кусками, и я просматриваю собственные воспоминания, как отрывок из фильма, в котором главная героиня - я сама.



Не могу понять, - решила женщина, - наоборот, по отрывкам воспоминаний, я могу представить, насколько в моем мире никто никого не любит. Люди постоянно воюют друг с другом. Иногда прямо убивают и уничтожают других людей.



Иногда хитрят и обманывают в непростой, постоянной борьбе за выживание внутри человеческого рода. И не всегда для того, чтобы выжил человек хороший и сильный. С помощью человеческих интриг существуют и слабые люди, не только подлые, но и хитрейшие.



Здесь, в мире оборотней - не так. Люди и оборотни и конкурируют друг с другом, и воюют.



Но внутри рода ценность каждой жизни человеческой или волчьей настолько велика, что уважение получила даже она, для всех здесь чужая.



- Так и есть, - размышляла женщина. – На Земле люди живут в относительно благополучном и обустроенном обществе и дерутся только между собой, не с природой, за льготы, привилегии, блага.



Некоторые интригуют в силу привычки, иногда, из любви к искусству. Таков закон внутривидового выживания: убивай сам, если не хочешь быть убитым и съеденным другими.



Религия, культура, просвещение, воспитание и обучение, только стараются очеловечить и выставить барьеры запретов для охоты на себе подобных. И люди делают это с разрешения властных структур, выбирая для себя в жизни дело или профессию.



Мой нынешний мир - другой, - осторожно сдвинула ногу женщина и убрала ее с нее тяжесть малышки - оборотня. Девочка не проснулась.



- Два разных общества, разделенные постоянной войной, поставили все карты в игре на выживание одного рода перед другим, и не могут позволить терять членов своих сообществ еще и от внутренней вражды. Поэтому все законы, правила и обычаи внутри рода людей и рода оборотней, оберегают людей от людей и оборотней от оборотней.



- И мне это нравится, - думала женщина. – Меня тянет в мой мир не общая, абстрактная «тоска по родине», а тоска по собственному, потерянному в недоступном «далеко» - ребенку, моему собственному ребенку.



И тоска, настолько сильная, что я не могу спать ночами. Стоит мне лишь забыться - я начинаю видеть сны. Странные и причудливые, почти всегда непонятные кошмары, от которых кружится голова и холодной тяжестью сжимает сердце. Я просыпаюсь немедленно, - вспоминала женщина. - С чувством острого страха и ощущением пережитого ужаса.



Слушаю,как больно и часто колотится мое сердце. И боюсь заснуть до самого утра.



Прошло довольно много времени, прежде чем я решилась и спросила совета у своего врача - Мастера Исцеления. Он выслушал внимательно, помолчал, подумал, задал несколько вопросов.



Один я помню до сих пор. О том - снятся ли мне коридоры, черные, в черной бесконечной пустоте. Я помню, что кивнула, съеживаясь, сводя внутрь плечи от пугающих воспоминаний бесконечного и огромного коридора, черного с анфиладой дверей, ведущих в бесконечность или в никуда.



- Пространство зовет, - пояснил Целитель. – И объяснил, - в нашем мире ты чужая. У тебя есть привязанности в твоем мире, которые зовут тебя вернуться. Но твое тело боится. Путешествия внутри Пространства - опасны.



И даже путешествия двойников ( то, что называется обменом разумов) ведут к получению двойника или его возврату из путешествия, существом с частично или полностью поврежденным разумом.



Мы перестали пытаться рассылать двойников, - продолжал Мастер. - В твоем случае с твоим происшествием я мало знаком, ещё меньше знаю и ничем не могу тебе помочь.



Могу посоветовать и приготовить несколько сонных порошков, которые помогут, если ты сможешь перенести сон на дневные часы.



- Это необходимо, доктор? – спросила она.

- Так будет лучше, - пожал плечами врач. – Ночные повторяющиеся кошмарымогут свести с ума любого.



- Ладно, - решила женщина, - мир обычно устроен так, что со временем многое постепенно и самостоятельно устраивается и налаживается. По совету Мастера Исцеления я стараюсь не думать о невозвратности моих потерь на Земле, стараюсь жить теми мелкими удачами и радостями, что случаются здесь.



Иногда, но очень нечасто я могу видеть Лорда, отвечать на его вопросы, а значит, говорить с ним о привычках и обычаях оборотней, их жизни, повадках.- Она улыбнулась, посмеялась над собой.



- За прошедшее лето я стала крупным специалистом - этологом в глазах многих людей этого мира, единственным в их мире, который стремится понять жизнь оборотней. Иногда, люди обращаются ко мне за советом.



Занятно, что если спрашивают о жизни оборотней, я часто нахожу решение и могу дать правильный ответ, либо могу найти верное решение после.



И, может быть, я сейчас и есть единственный в мире специалист - профессионал по выживанию,такому нужному и людям, и оборотням, если я и дальше буду жить здесь и стараться работать на благо обеих рас.



- Боюсь я разговоров о всеобщем добре, зле, равенстве и благоденствии, - усмехнулась вновь женщина, горько и сердито. – Всеобщая Война гуляет рядом, кружится вокруг, висит на концах мечей и кончиках языков обеих видов разумных или неразумных существ, ловко вкрадывается в любой разговор, приучает и людей, и оборотней, к собственному присутствию и неизбежности.



Я буду счастливой, если Большая Война между людьми и волками не начнется и не состоится. Поэтому и сижу здесь в лесу, не сплю ночами, работаю.



Но занятным мне кажется то, что война могла оказаться полезной мне, ведунье без статуса, изгою без собственного рода и племени, человеку, потерявшемуся между миров, вдруг озаботься я карьерой или своими современными делами в этом мире. Но я не могу мечтать или думать о роли Императрицы или Правительницы этого замученного раздорами мира...



И, кажется, военная служба также не может состояться для меня. А какая может? - Она в первый раз получила много свободного времени для размышления и задумалась о жизни, ожидающей ее впереди.



И не нашла скорого и ясного ответа. Ее товарищи мирно спали. Два волка - оборотня: младшая повозилась, уткнулась носом в щиколотку, согрела дыханием плед, покрывающий ноги. Спину согревал, свернутый уютным клубком, старший волк.



- Маугли, - думала женщина, - с моей помощью и поддержкой Старших Матерей, интересы которых ведут к установлениям перемирий и добрых отношений с людьми, Маугли за одно лето из волчонка без семьи и статуса превращается постепенно в Проводника Стаи. Набирает уважение и вес в Лесу, благодаря знаниям обычаев людей, способностей к языкам и знанию нескольких человеческих языков и разных человеческих обычаев.



С мнением молодого волка многие волки в стае стали считаться и видятт в нем теперь будущего Вожака Стаи для всех волков.



- Что же, - решила женщина, - лишний авторитет никому не повредил. Я очень боюсь за друга Маугли и надеюсь, что «дворцовый переворот» произойдет без крови, Маугли останется живым, смещение старого волка - вожака не станет поводом для убийства.



А люди получат дополнительную передышку от бесконечных войн и схваток. И нового союзника, волков, которые больше не будут вредить им. Поэтому я работаю.



Я определяюсь и становлюсь философом, - вновь думала женщина. Она смотрела на выцветший край неба, который наливался светом постепенно и обещал близкий восход солнца.



- Мои волки скоро проснутся.

Начнется утренняя суета и суматоха быстрых сборов, которую я заучила наизусть. Капризно и жалобно заскулит маленькая девочка - оборотень. Она плохо просыпается по утрам.



Маугли прикрикнет, поторапливая и, спасаясь от гнева старшего в стае, девочка кинется ко мне, забьется в колени, начнет плакать, настойчиво требуя утешения, и только так, понемногу,проснется.



Малышка забывает по утрам о своем вечернем решительном и боевом настроении, с которым вчера до захода солнца, она старательно нападала на меня. Ворчала, прижимала уши, бодрила себя постукиванием короткого детского ещё хвостика по бокам, кричала громко боевой клич Стаи так, что выглядела похожей на взрослого боевого волка.



И нападала снова и снова, обижалась, требовала:

- Игры! Еще игры! - Доводила себя и меня до усталости, и была настолько легкой и быстрой в поворотах, острой клыками и в коготках, что даже малый рост и вес ее, не больше чем рост и вес трех - пяти летнего ребенка, не спасли бы меня от гнева маленького оборотня, как и любого неподготовленного взрослого человека.



Лишь опыт, обучение на ведьмака, боевые навыки спасли меня от серьезных травм, помогли перенести вечернюю игру и оставили ее развлечением для всей компании.



Боевые перчатки сберегли руки от порезов и лежали рядом с ведуньей, проеденные до дыр.



Небо над деревьями серело, высветлялось, обещая быстрый восход долгожданного солнца. В Лесу начали просыпаться и мелко, неторопли вошуршать, его разные мелкие обитатели.



Неуверенно и негромко, собираясь и пробуя, несколько раз щелкнула и перешла в заливистую трель, незнакомая Фар лесная птица. Она пела недолго после заката, проверяла голос перед восходом и напомнила женщине Землю и голоса земных птиц.



Еще несколько минут. Ее друзья ворочались, собирались проснуться. Они быстро свернут походный лагерь. Переворачиваясь в людей, уважительно с ней распрощаются. Фар знала теперь, насколько мучительны для оборотней превращения, мучительно изменяющие и скручивающие все тело изменения. Но вечные ритуалы приветствия доказывали дружбу, подтверждали личную преданность и не могли отменяться.



Ритуалы превращения и другие обычаи охраняли Род Волков от вспышек вражды и личных случайных схваток.



Совсем скоро ее волки проснутся, и она передвинет, освобождая от веса маленького оборотня, свои окончательно уставшие ноги. Женщина сидела неподвижно, не желая беспокоить своих друзей. Отвлекала себя от мыслей о собственном, занемевшем от долгой неподвижности теле, не смея нарушить очарование рассветного покоя, игры полутонов и теней и состояние странного одиночества и грусти, покоя и защищенности, которые возникают только в утренние часы.



Только надежда, что вставая раньше всех в предрассветные утренние часы, ты можешь уберечь покой и сон родных и дорогих людей, прислушиваясь к сонному и спокойному дыханию...



- Волки - оборотни не люди, - оборвала она себя. - И никогда не будут людьми и даже не будут на людей никогда похожи.



Люди ждут ее в Замке. На середине дороги, на выходе из леса с двумя оседланными лошадьми ее будет ждать и, может быть, ждет уже ее напарник - Гор.



Он поторопит ее, как обычно, стремясь скорее выехать из леса, исконного обиталища оборотней. И станет слушать ее отчет, подробности о событиях минувшей ночи на остальной половине пути от Леса к Замку, на чистой, разъезженной и торной дороге, безопасной для проезда людей.



- Правильно, - подумала женщина, - мне в лесу мало что угрожает. Законы Леса и Стаи оберегают безопасность женщины, безразлично из рода людей она или из племени оборотней, в возрасте, когда она может приносить и воспитывать потомство. Закон сохранения вида.



- Кивнула головой женщина. - Об этом я Гору тоже пока говорить не буду, но сотня хорошо обученных женщин - ведьмачек или охотниц справится с больши;м числом оборотней, убьет многих волков и нарушит нестойкое равновесие, потом развяжет войну.



Гору нужно сказать: В следующую встречу Маугли приведет свою будущую невесту. То есть девушка - оборотень, воспитанница соседнего Дома и Клана волков, станет ждать результатов Испытания волка на зрелость.



Таков Закон. И если новость окажется важной и заинтересует Лорда, то не захочет ли Повелитель увидеть ее? После обычного для нее четырехчасового утреннего сна...



Вдруг Лорд захочет с ней разговаривать?

- Осторожно! – Одернула она сама себя. – Нельзя мелкой искре, чужой для всех и такой слабой, равняться в сиянии с Большим Солнцем и привлекать лишнее внимание Верховного Координатора, Центра тяжести и Управления всеми делами планеты, Лорда и Повелителя всех Северных Земель...



Ты можешь сгореть, привлекая внимание, стараясь и не добившись ничего. Печальная судьба Софии пусть служит тебе примером. Девушка тратит много сил и все свое время, стараясь очаровать Гора. Пока не очень успешно.



Сейчас старательно дружит со мной, напарницей Гора по изучению волков, старается, как может. Вкусно кормит. Благодаря дружбе Софии, ее стараниями теперь сыты и оборотни и лошади, ее конь Рыцарь - Малыш и Стрелка, лошадь Гора.



Они стали гладкими, довольными и благодарными. Съедают печенье, сухарики, редко требуют добавки, которой обычно хватает на всех.



А бедная София от переживаний похудела. Стала стройной и почти миниатюрной. Но девушке легче. Она может выбрать Гора. И выберет, наверное, на ежегодном, осеннем Празднике Выбора. - Мне сложнее, - печалилась женщина. – Лорды и Повелители в свободную продажу и на выбор женихов не поступают.



И на Праздник Выбора Лордов не выставляют, и даже частями не раздают. Слишком большая бы вышла ссора между женщинами Замка от сильной из - за Повелителя конкуренции.



- Но ты не можешь думать, что тебе не повезло. Тебе очень повезло. Ты нашла свое место в этом, все еще непонятном для тебя мире: работу, уважение, дружбу. Не нужно искать недостижимой и великолепной, большой любви. И не нужно мечтать о несбыточном.



Не боясь больше делать неосторожных, резких движений, женщина смахнула случайную слезинку и нагнулась, разыскивая очки, что могли бы защитить ее инопланетные и слабые глаза от ослепительной ясности чужого солнца.



...Потому что над деревьями, заливая их ослепительным, белым пламенем, показывалось раскаленное, яркое солнце...



Конец первой части.