Ловля на живца

 



1
Военный комиссариат – это орган местного военного управления, ответственный за военно-мобилизационную и учётно-призывную работу в Вооружённых Силах. В СССР это была почти культовая организация.

Основные задачи военкоматов: подготовка и проведение мобилизации, учёт людских и народно-хозяйственных ресурсов, подготовка молодёжи к несению военной службы, организация проведения призывов граждан на военную службу и на учебные сборы, организация приёма граждан на военную службу по контракту, осуществление других оборонных мероприятий.

Все эти задачи очень важны, но вот учёт и проведение призыва молодых людей, достигших восемнадцатилетнего возраста, на военную службу являются главенствующими.

Здесь всё как у чекистов. Если у них велись дела на каждого человека, то здесь ведутся учётные карточки.

Весна и осень – время призыва.

Если кого-то забыли, не нашли или, упаси Господи, потеряли, гладить военкома будут только против шерсти, да и не только гладить.

2
Васе Перегудову осенью удалось избежать призыва. Когда началась призывная компания, он быстро уехал к «неизлечимо больной» бабушке в Харьков, потом к другу в Ростов, а затем… затем его продвижение по стране было потеряно. Появился он в родительском доме после Нового года.

И вот наступила весна, время нового набора в армию. Работники военного комиссариата готовились к этому. Если первое уклонение Перегудова – слово «дезертирство» пока не произносилось – удалось скрыть, то сейчас военком сидел как на иголках.

Надо сказать, что Вася был юношей видным. Длинные прямые волосы закрывали глаза, но кивком головы он мастерски откидывал их назад, лихо играл на гитаре и хорошо пел поставленным голосом. Девочки ходили за ним толпами. Да и он был к ним очень даже неравнодушен. Мать поощряла сыновью прихоть, потакала ему в этом, мол, пусть нагуляется хорошенько, а уж потом женится.

Отца они видели редко, он вахтовым методом работал где-то на Севере, на буровой. Его задача была проста: обеспечить семью деньгами и свозить всех летом к морю.

Злые языки болтали, что у него на Севере есть женщина, но Свету, его жену, это мало волновало, она тоже монашенкой не слыла.

Военкому доложили, что Василий дома появляется редко, кочует по сёлам от женщины к женщине и готовится отбыть к очередным родственникам. Органы правопорядка сразу отвергли помощь, мол, ваш клиент, вы им и занимайтесь, у нас своих дел по гланды.
История приобретала совсем не весёлый характер. Тут уже попахивало далеко идущими последствиями. Военком не на шутку задумался. Надо было этого негодяя как-то отловить.

– Николай Иванович, – опытная секретарша Лариса знала толк в любовных делах, – а давайте ему напишем любовное письмо, условимся о тайной встрече… Непременно клюнет! Этот хорёк падок на задранные юбки, – произнесла она зло, видно, была тоже с ним знакома.

– Думаешь, сработает?

– Сто процентов.

– А куда посылать? Его местопребывание мы не знаем.

– Домой, – утвердительно произнесла Лариса. – Мама его найдёт и передаст, будьте уверены.

Как решили, так и сделали. Лариса мастерки сочинила любовное послание. Было оно написано с такой нежностью, что устоять от таких ласковых и трогательных слов любви никто бы не смог: «Милый Вася! Как славно, что ты есть на этом свете. Я каждый день с дрожью в теле и нетерпением жду свидания с тобой. Я немного старше тебя. Но это для меня не имеет значение. Я не зову тебя жениться на мне.

Я хочу ощутить силу твоего молодого тела, его трепет. Слава Богу, мы уже взрослые и можем позволить себе более тесные встречи, не опасаясь родителей и закона. Дорогой мой Васенька, не пугайся, я хочу тебе кое в чём признаться. Так получилось, что у меня были до тебя тесные встречи с некоторыми твоими друзьями, но ты простишь меня, милый, правда? Ведь всё-таки мой выбор остановился
на тебе. Наверное, это потому, что ты не такой, как все – ты единственный, кто ещё не знал меня близко. Васенька, я хочу сделать твои годы молодости незабываемыми. Может быть, во мне гремит весна. Это действительно похоже на дуновение тёплого весеннего ветерка, трели соловья и дурманящего запаха сирени. Вася, давай в субботу встретимся с тобой в парке у фонтана в одиннадцать часов. Целую тебя, милый, и жду. Твоя Лара».

Для ратников военного комиссариата время до субботы тянулось нервущейся резиной.
И вот, суббота, наконец, наступила. Лариса в короткой юбочке, со взбитыми белыми волосами сидела в условленном месте и нервно курила. Справа и слева за кустами сирени притаились прапорщик Пьяных и майор Сухозад, а в дальнем углу парка сидели славные представители правоохранительных органов, приглашённые для страховки: старшина Зверев и сержант Холявка, переодетые в гражданское платье. Они пили пиво, предусмотрительно купленное работниками военкомата, курили одну сигарету за другой и, громко разговаривая, изображая пьяных. Надо сказать, эта роль им удавалась.

Опоздав на семь минут, появился наш герой. Он шёл осторожно, изучающим взглядом осматривая парк.

– Ларчик, это ты? – удивлённо спросил он, вольготно опускаясь на скамейку и развязно вытягивая ноги. Он обнял Ларису, притянул к себе и впился губами в её губы.

Кипучая страсть поцелуя начала закипать, как за его спиной и перед ним уже стояли те, кто с нетерпением его ждал. Старшина Зверев для солидности сомкнул на его руках наручники. Перегудов от произошедшего просто онемел, лицо сделалось бледным, бисер пота заиграл на лбу, и он неожиданно для всех громко пукнул.

– Фу, засранец! И ещё целовал меня! Сейчас меня стошнит! – она с размаху ударила Василия по губам и побежала к кустам жимолости, откуда послышались рыкающие звуки.

– Видишь, недоумок, что с девушкой сделал. Вставай, пойдём… – майор Сухозад хлопнул его по плечу.

– Куда?

– За горизонт, туда, где плавится асфальт, а грешники завидуют мёртвым.

3
Военком, похвалив всех за оперативность и выполненный долг перед родиной, вручил героям бутылку водки и велел заводить негодяя.

– У тебя, мерзавец, два варианта и оба достойны, – начал он без предисловия. – Первый: ты начинаешь отдавать свой священный долг. И второй, не менее привлекательный: работаешь в зоне на добыче щебня. Работа немного пыльная, но сильно развивает мускулатуру. В первом случае потратишь на это два-три года, во втором – в два-три раза больше. Понимаю, что второй вариант тебя больше прельщает, поэтому я звоню в милицию, придёт сержант и заберёт тебя к себе. Потом суд, потом срок…

– Я чё, я готов…

– Готов что?

– Служить! Снимите наручники, мне больно.

– Бросьте вы, наглец! Почему по повестке не прибыли в военкомат, почему скрываетесь?! – военком со всей мощи ударил кулаком по столу, лежащее на нём стекло треснуло.

– Я не получал.

– Ещё одно такое слово – и я твоё красивое лицо обглодаю!

– Я ссусь! – выпалил Перегудов.

– Ну, это, брат, не беда! Такая сегодня экологическая обстановка. Все ссутся: я ссусь, мой командир ссытся и даже министр обороны писается во сне, но это уже от старости или при осложнении международной обстановки. Что ж нам из-за этого последний долг Родине не отдавать? Парень ты видный, пошлю-ка я тебя в десантники. Там ты не только ссаться, но и сраться начнёшь...

Василий сидел красный, пот со лба капал на лежащие на столе руки, скованные наручниками.

– Жизнь без армии – всё равно, что любовь в резинке: движение есть, а удовольствий мало. Как брачная ночь без невесты, как Земля без Луны, как… Да чего я перед тобой распинаюсь? Куда идём: в армию или в тюрьму?

– В армию, – голос Перегудова дрожал.

– Молодец! Сухозад! – крикнул военком громовым голосом. – Сними с него наручники.
Майор вошёл, слегка пошатываясь, и, прикрыв для верности один глаз, отомкнул «браслеты».

– Военный, Перегудов, – продолжал военком, – это не профессия, это половая ориентация. Поэтому дрючить тебя в части будут регулярно, со всей пролетарской ненавистью, но с наслаждением и нежностью, а я об этом позабочусь. Не всё же тебе здесь над девушками и женщинами изгаляться. И я тут сегодня вместо рыбалки с тобой здесь загораю. Смотрел фильм «ДМБ»?

– Нет.

– Напрасно, душевный фильм. Там есть замечательные слова, что армия не просто доброе слово, а очень быстрое дело. Так мы выигрывали все войны. Пока противник рисует карту наступления, мы меняем ландшафты, причём вручную. Когда приходит время атаки, противник теряется на незнакомой местности, и приходит в полную небоеготовность. В этом смысл! В этом наша стратегия. Понял что-нибудь?

– Нет.

Ну и не надо. Вот листок бумаги, ручка, пиши: «Я, фамилия, имя, отчество, обязуюсь прийти в военкомат в понедельник, число напиши, в 9:00 к заместителю военного комиссара, майору Сухозад…»

– Ну и фамилия, – Перегудов хмыкнул.

– Об этом ему скажешь послезавтра. Быстрее пиши, мне некогда с тобой здесь Ваньку валять! – военком нервно закурил. – Пиши дальше: «Предупреждён об уголовной ответственности за уклонение от призыва в армию». Распишись, число сегодняшнее поставь. И паспорт не забудь. Пошёл вон отсюда, – прорычал военком и опять ударил кулаком по уже треснувшему стеклу. Из пореза кисти на стол
закапала кровь, но Василий уже этого не видел.

4
А Перегудов в армию так и не пошёл, на медицинской комиссии у него был диагностирован сифилис, и его направили на лечение в областной венерологический диспансер. Трое из его многочисленных подруг тоже пострадали от этого, а у одной ещё и муж.

После лечения Василий в посёлке больше никогда не появлялся, поговаривали, что убили его, а правда это или нет, конкретно сказать никто не мог.

Лариса, которую Василий поцеловал, больше всех переживала, но, слава Богу, заболевания у неё обнаружено не было. Она тоже куда-то уехала, потому что здесь перспективы выйти замуж никакой не было.