Петля Анны

  Анна называла это «заколдованной мыслью». Она жила в постоянном страхе совершить ошибку, и этот страх парализовал её. Каждое утро она просыпалась с одним и тем же навязчивым убеждением: «Всё, что я сделаю сегодня, будет неправильным».
  Она шла на работу и боялась отправить email, а вдруг опечатка? Она молчала на совещаниях, потому что боялась сказать глупость. Даже выбор чая утром превращался во что-то чрезвычайно сложное: зелёный был слишком горьким, чёрный — слишком крепким, а травяной напоминал о том, что она снова не выспалась.
  Её психолог, молодой  доктор Громов, выслушал её и улыбнулся.
— Анна, ваш мозг создал для вас идеальную тюрьму. Но у каждой тюрьмы есть ключ. И он спрятан в самом строительном материале. Давайте сыграем с вашим страхом в игру.
  Он дал ей странное задание. «В течение следующей недели, — сказал он, — каждый раз, когда у вас возникнет мысль «всё, что я сделаю, будет неправильным», я хочу, чтобы вы тут же совершали самое маленькое, самое незначительное действие. И сразу же вслух говорили: «Это действие было правильным».
  — Но это же будет ложью! — возразила Анна.
  — Возможно. А возможно, нет. Это мы и проверим, — загадочно ответил Громов.
На следующий день, выпив утренний кофе, Анна поймала себя на привычной мысли: «Вот, я снова пью кофе вместо полезного смузи. Всё неправильно».
Сердце сжалось. Но, вспомнив задание, она взяла пустую чашку, отнесла её в раковину и сказала дрожащим голосом: «Помыть свою чашку — это было правильным действием».
  И случилось невероятное. Её мысль «всё неправильно» споткнулась. Она не могла быть одновременно истинной по её ощущениям и ложной. В её сознании возникла  трещина.
  День за днём она продолжала. Купила не тот сорт хлеба? «Купить этот хлеб — было правильным решением». Опоздала на автобус на две минуты? «Пройти эти две остановки пешком — было правильным». Она не пыталась убедить себя, что ошибки не было. Она меняла её статус.
  Её внутренний критик бушевал. «Это самообман!» — кричал он. Но Анна, следуя инструкции Громова, отвечала ему: «Считать это самообманом — тоже было правильным».
  Это был её личный парадокс самоопровержения. Утверждение «всё, что я делаю — неправильно» не могло устоять, когда она начинала тут же объявлять каждое своё действие — даже мытьё чашки! — правильным. Логическая петля, которая годами душила её, начала разжиматься.
  Кульминация наступила на работе. Шеф поручил ей важную презентацию. Старый страх накатил лавиной: «Ты всё испортишь, всё будет неправильно». Руки вспотели. Но вместо того чтобы замкнуться, Анна сделала глубокий вдох и произнесла шёпотом: «Сделать эту презентацию так, как я умею, — будет правильным».
Она работала всю ночь. Утром, выступая перед коллегами, она запнулась на третьем слайде. Раньше это стало бы для неё катастрофой. Теперь она увидела улыбки в зале, глубоко вдохнула и сказала: «Прошу прощения, я волнуюсь. Волноваться перед важным докладом — это правильно». В зале раздался одобрительный смех. Презентация прошла блестяще.
  В кабинете у доктора Громова она плакала. Но это были слёзы облегчения.
  — Я поняла, — говорила она, вытирая слёзы. — Парадокс был не в моих мыслях. Он был в моём отношении к ним. Я пыталась найти единственно верный путь, а он оказался везде, куда я ступаю.
Доктор Громов кивнул.
  — Вы не уничтожили свой страх, Анна. Вы просто перестали его кормить. Вы превратили его главное оружие — абсолютную истину — в его же слабость.   
  Утверждение или мысль, которое сама себя опровергает, если принять её, а не бороться с ней, теряет свою силу. Она просто… исчезает.
  Анна вышла на улицу. Шёл дождь. Она забыла зонт. Раньше она бы расстроилась. Сейчас же она подняла лицо к мокрому небу и улыбнулась.
  «Попасть под дождь без зонта — это было правильным», — подумала она. И это была не ложь, не аффирмация и не самовнушение.
  Это была её новая, живая, дышащая реальность. Где не было места для старой петли. Только для следующего шага. И следующего. И следующего. Каждого по-своему правильного.