Прощай, боль!

   В холодный осенний, и, по иронии, живописный сезон усиливаются физические страдания людей. Складывается ощущение, будто даже крепкий организм чувствует на себе тяжесть угасания природы. Забытые травмы отзываются острой болью, напоминая о былой беспечности. Артриты, радикулиты, невралгии – все они словно пробуждаются от летней спячки, угрожая накрыть собой многих, Виктор не исключение. Нерв снова дал о себе знать, и все тело время от времени сковывала резкая боль. Каждый шаг, каждое движение отзывались мучительной болью, лишая радости жизни.

   Виктор заметил его у витрины со сладостями. Поникшие плечи, а во взгляде читалась усталость, знакомая каждому. На нем было поношенное пальто, пропитанное осенней сыростью. Мгновение спустя он непроизвольно вздрагивал, будто его кольнуло что-то болезненное. Но это длилось лишь долю секунды, и как только боль отступала, выражение его лица менялось. Он смотрел очень внимательно на эклеры, будто выбирал лекарство от всех бед. Такой же страдалец, как и Виктор. Брат брата видит издалека.

   Не желая прерывать его размышления, Виктор просто наблюдал. Незнакомец слегка наклонился, изучая ценники, словно решал головоломную задачу. Наконец, выбор пал на эклер с шоколадной глазурью. Взяв несколько в руки и расплатившись на кассе, он медленно покинул магазин.

   Куда этот мужчина направится с этим маленьким сладким утешением? Возможно, он отправится в парк, чтобы наедине с собой вкусить сладость и забыть о боли и печали. А может быть, его ждет кто-то, кто также нуждается в глотке радости в этот серый день.

   Виктор заметил, как он что-то обронил, какой-то конверт! Еще и не запечатанный!  Подумал: нужно вернуть владельцу. Но человека и след простыл, исчез. Что же там внутри? Письмо?

   «…Настоящая проблема с моей верой проявилась лишь с началом воспаления затылочного нерва. Болевые ощущения были настолько интенсивными, что полностью заполонили сознание, не позволяя даже мыслить о чем-либо еще, кроме скорейшего избавления от них. Пугающая, острая и пульсирующая реальность парализовала. Были предприняты многочисленные попытки облегчить состояние, начиная от лекарственных препаратов и заканчивая физиотерапией. Ничего не помогало. Боль усиливалась, настойчиво истязая мой организм.

   Дыхание останавливалось, плечи непроизвольно поднимались, а в мыслях лишь один вопрос: как с этим справиться и почему это случилось? Я обращался к молитвам, просил о помощи и исцелении. Но чем сильнее была боль, тем громче звучал в голове вопрос: за что? Почему именно я? Где справедливость? Мучительные приступы стали проверкой на прочность не только тела, но и духа.

   Понимание пришло не сразу, а только после того, как боль начала утихать. Я начал размышлять о природе страданий. Возможно ли, что они не есть кара небесная, а лишь случайность, сбой в сложной системе человеческого организма? Или же это испытание, призванное укрепить дух? Ответы не приходили легко, каждый шаг к пониманию сопровождался внутренней борьбой.

   Именно тогда я осознал, что на самом деле давно не испытываю доверия к жизни. Окружающие вызывали во мне неприязнь своим непониманием и тем, что перекладывали свои заботы на меня, а я, не высказываясь, копил гнев. Постоянно ожидался какой-то неприятный сюрприз, словно мир – это ненадежное устройство, которое в любой момент может выйти из строя и навредить. Отсутствие этого доверия переросло во внутреннее напряжение, которое, в конечном итоге, и проявилось в форме физической боли. Затылочный нерв, словно лакмусовая бумажка, высветил глубоко укоренившуюся тревогу. Я вдруг увидел четкую взаимосвязь между внутренним миром и внешним проявлением. Голова болела не просто так – это был крик о помощи от загнанной в угол души.

   Долгое время я жил в режиме выживания, а не жизни. Ожидание подвоха стало привычкой, а недовольство – фоном. Я позволял другим управлять моим эмоциональным состоянием, отдавая им право решать, что я чувствую. Игнорируя свои желания, я постепенно разрушал себя изнутри.

   Мне было просто необходимо как можно скорее пересмотреть свои установки.  Начал с малого: с доверия к себе, к своим решениям, к своим ощущениям. Появлялись моменты отчаяния, когда боль возвращалась с новой силой, и казалось, что все усилия напрасны. Но каждый раз я напоминал себе о том, что именно недоверие и страх привели меня к этому состоянию, и что только вера и принятие могут вернуть меня к гармонии. Пришло время встретиться с собой настоящим, со своими страхами и сомнениями, со своей уязвимостью.

   Когда такой, как я, человек, скованный напряжением, прячет свои истинные чувства за маской безразличия, подавляя даже намек на улыбку, его сосуды отзываются бунтом. Спазм накрывал их, нарушая животворный ток крови к тканям, в том числе и к нежным ветвям периферических нервов. Клетки, лишенные кислорода и питательных веществ, изнывали, а мышцы, стиснутые вокруг нерва, не знали покоя. И вот появлялись тремор, тики - нервные подергивания, невольная слеза. После стресса, в разгар пылкой беседы или во время выполнения ненавистной работы я уже замечал дрожь века. Мне тогда еще нужно было остановиться и заглянуть в глубины своей души. Там скрывался неразрешенный конфликт, требующий пристального внимания. Но мне же было некогда!

   Похоже, что люди в нашей жизни – это отражение нашего внутреннего мира. Я понял это только на шестом десятке. Как улыбка рождает улыбку, а счастье неумолимо тянется к тем, чье сердце уже наполнено радостью. Следовательно, наше видение мира складывается из мыслей, чувств и всего, что мы видим, слышим и осознаем.

   Рядом со мной всегда были те, кто в той или иной степени отражал мои внутренние конфликты, мои стремления и мои страхи, а я ждал от них поддержки!
Конечно, казалось, что мир несправедлив и жесток, что окружающие полны зависти и корысти. Но теперь я понимаю, что это было лишь отражением моих собственных негативных мыслей, моих собственных страхов и предубеждений. Я проецировал свои недостатки на других, не осознавая, что они лишь усиленно проявляли то, что уже существовало во мне самом.

    Почему так долго я не мог найти уверенность в себе, научиться управлять своими мыслями, ведь тогда, я убежден, реальность вокруг изменилась бы чудесным образом, и в мою жизнь наконец-то пришли новые, созвучные мне люди. Как же прост ответ: проживай каждый день с любовью и благодарностью, и будущее само о себе позаботится.

    Самое ценное для меня – это вера в жизнь! Чтобы достичь этого, понадобится сильно поумнеть. Болезнь не отступит, пока во взгляде не отразится отпечаток интеллекта – потребуется стать настоящим мудрецом.

    Пока еще не стихла боль, я ценю все, что у меня есть. И пусть крепчает ветер, дерзко срывая листву с ветвей. В этом буйстве природы есть своя, ни с чем не сравнимая красота. Как будто сама вселенная пытается напомнить о цикличности всего сущего, о том, что после увядания всегда приходит возрождение. И в этой закономерности – исцеление.

    Я нахожу утешение в простых вещах: в запахе свежесваренного кофе по утрам, в теплых лучах солнца, пробивающихся сквозь облака, в тихом стуке дождя за окном.
Я учусь отпускать прошлое, как ветер отпускает сорванные листья. Не цепляться за то, что ушло, а смотреть вперед, навстречу новым возможностям и новым главам своей жизни. Да, воспоминания останутся, но они больше не будут терзать душу, потому что я прощаю себя.

    Шаг за шагом я учился отпускать контроль разума и доверять жизни. Я еще жду, когда боль окончательно отступит, а вместе с ней уйдет и тревога. На ее место проникнет ощущение внутреннего покоя и уверенности в том, что все происходит так, как должно быть…»

    Конверт был плотным, кремового цвета, без каких-либо отметок или обратного адреса. Да, любопытство взяло верх, и Виктор, оглядевшись по сторонам, достал и прочитал письмо. Решив, что должен попытаться найти автора, он направился в парк неподалеку. Под ногами шелестела сухая листва. Каждый опавший лист, каждый вздох ветра казались посланием, рассказом о прожитой жизни, о неизбежности перемен. На скамейке у пруда Виктор увидел знакомую фигуру. Незнакомец смотрел вдаль, держа в руках эклеры. Виктор подошел и, протянув ему конверт, просто сказал: «Вы это обронили». Мужчина медленно повернулся. «Благодарю вас», – ответил он и, протягивая один эклер, добавил: «Угощайтесь».

    Листья продолжали падать, укрывая землю золотым ковром, а солнце, пробиваясь сквозь ветви деревьев, играло тенями на лицах прохожих. Мы сами выбираем, какое зеркало держать перед собой. И если мы хотим видеть в нем красоту и доброту, нам нужно начинать с себя. Начинать с любви, с прощения, с принятия. Только тогда мир вокруг нас станет таким, каким мы всегда мечтали его видеть. Он всегда готов поддержать нас, протянуть руку помощи, если мы только позволим ему это сделать.