Подвал

Подвал. "Дополнительный рассказ к циклу: Выживание"

Городок Интернешнл-Фолс, затерянный в миннесотской глуши, до эпидемии был тем местом, про которое говорят «медвежий угол» с неким налётом гордости. Его население едва переваливало за шесть тысяч душ, и почти все они так или иначе были связаны с гигантской бумажной фабрикой на Рейни-Ривер, чей кисловатый, въедливый запах витал над улицами, становясь привычным фоном жизни. Туристы, приезжавшие порыбачить на многочисленных озёрах или поглазеть на знаменитый гигантский термометр «Big Vic», приносили в бюджет дополнительные деньги, но не меняли суть места, сурового, северного, привыкшего к долгим и снежным зимам.

Теперь фабрика молчала. Термометр, некогда символ города, безучастно показывал немыслимые минуса, никого уже не удивляя и не пугая. От прежнего населения, по самым оптимистичным подсчётам, уцелела едва ли пятая часть. Выжившие сгрудились в самом сердце городка, превратив несколько самых крепких каменных зданий, бывшую среднюю школу, здание администрации и больницу, в укреплённый лагерь, отгороженный от внешнего мира причудливыми, но прочными баррикадами из сцепившихся лесовозов, школьных автобусов и ржавеющей сельхозтехники. Улицы между этими бастионами были пустынны и занесены снегом. Жизнь, кипевшая здесь когда-то, теперь теплилась лишь внутри, у печек-буржуек, в свете керосиновых ламп и под рёв генераторов.

Именно в этом ледяном, сжавшемся до размеров нескольких кварталов мире, Мэтт Томпсон, бывший учитель физкультуры из куда более крупного и шумного Эри, чувствовал себя на удивление комфортно. Его грубоватый цинизм и неизменное, чёрное как смоль чувство юмора стали своеобразным иммунитетом, защищавшим не только его, но и тех, кто находился рядом, от окончательного сползания в отчаяние.

В то утро, когда мороз снова сковал улицы крепче стальных тисков, ему в напарники для обследования подвала старой пожарной части на самой окраине безопасной зоны назначили Кевина. Парнишка лет девятнадцати, до эпидемии, судя по всему, не видевший жизни дальше школьного спортзала и своего гаража, всё ещё пугался собственной тени и прыгал от каждого неожиданного звука.

Направляясь к зданию по утоптанной в снегу тропе, Мэтт разминулся с Дэном и Скай, которые шли навстречу, вероятно, к дому шерифа Эла Барлоу. Мэтт, не изменяя себе, широко и размашисто взмахнул рукой, и его голос, хриплый, громко прорвал звенящую тишину.

— Эй, любовники! Не проспите трудовой десант! А то пока вы там прогулки совершаете, мы тут всю грязную работу переделаем!

Дэн, высокий и молчаливый, в ответ коротко, почти небрежно, поднял кисть, и в уголке его рта дрогнуло подобие улыбки. А вот Скай, шедшая рядом, лишь холодно окинула их с Кевином оценивающим взглядом и демонстративно поджала губы, выражая всем своим видом полное и безраздельное неодобрение.

— Не обращай внимания, малыш, — флегматично бросил Мэтт, когда они поравнялись и прошли мимо. — У неё такое постоянное выражение лица, будто она лимон проглатила, а на душе у неё, между прочим, прерии цветут. Характер, что поделаешь. Русский, он вообще народ суровый, а уж она-то… она вообще отдельная статья.

Кевин, сгорая от любопытства, украдкой оглянулся на удаляющуюся пару и робко спросил, запинаясь:

— А правда, мистер Томпсон… Я слышал, они вдвоём из самого Нью-Йорка выбрались? Через все эти баррикады, зомби?

— Ага, — кивнул Мэтт, доставая из кармана куртки смятую пачку сигарет и предлагая одну Кевину.

Тот замотал головой. Мэтт пожал плечами, прикурил и с наслаждением затянулся.

— Выбрались. И не только. Эта парочка повидала такого, что нам с тобой и в кошмарах не привидится. Так что её взгляд — это, можно сказать, взгляд профессионала. Она не на тебя злится. Она на всю ситуацию злится. А мы, такие красивые, просто под руку попались.

Они шли дальше, и Кевин, всё ещё переполненный юношескими эмоциями, набрался смелости и задал вопрос, который, видимо, давно его мучил:

-Мистер Томпсон… что нужно делать, чтобы девушка… ну, чтобы вот так, как она на него, посмотрела? В наших-то условиях. Кажется, всё теперь не так, как в кино показывали.

Мэтт громко и раскатисто расхохотался, и его смех эхом отозвался от заснеженных фасадов домов. Он похлопал парня по спине так, что тот чуть не прикусил язык.

— Во-первых, выбрось из головы это «мистер Томпсон». Звучит, будто я твой школьный учитель, который сейчас двойку влепит. Мэтт. Просто Мэтт. Запомнил? А во-вторых…

Он сделал театральную паузу, выпустив струйку дыма в морозный воздух.

— во-вторых, сынок, забудь всё, что ты видел в этих своих дурацких фильмах. Главное, не надувай щёки, как индюк на ярмарке, и не строй из себя крутого альфача, который всех тут порвёт. Девушки, они это насквозь видят. Будь собой. Настоящим. Если девушка тебе нравится, скажи ей об этом. Просто и честно. Не получится, ну, значит, не судьба. Получится, отлично. Если хочешь что-то предложить, предлагай, но без дурацкого давления. И, самое главное…

Он поднял указательный палец.

— научись слушать. Не просто кивать, а реально слышать, что тебе говорят. Поверь, иногда одна искренняя, пусть и дурацкая шутка, или просто готовность выслушать, значат куда больше, чем все твои накачанные бицепсы или самый крутой ствол в округе. Женское сердце, не поле боя. Ему не нужна тактика штурма. Ему нужна… Тактика осады. Долгой, ненавязчивой и с юмором.

Кевин внимательно слушал, задумчиво кивая, впитывая каждое слово. Потом его взгляд снова невольно потянулся вслед давно скрывшейся из виду Скай. Мэтт тут же это заметил, и его лицо стало вдруг строгим, почти отцовским.

— И давай-ка, парень, слюни подбери и в кучку соберись, ага? — сурово сказал он, останавливаясь и поворачиваясь к Кевину. — И забудь. Забудь, откуда вообще приходят такие мысли. Эта конкретная девица, не про тебя. Вообще. Ни на процент. Она тебе не просто мозги вышибит для профилактики. Она их аккуратно достанет через ухо, промоет, насухо вытрет и положит обратно, а ты даже не поймёшь, когда это случилось. Как она это проделала с тем придурком Джимми в Далласе, когда он её парня, нашего дорогого Дэна, шмальнуть решил. А она, в ответ, несколькими выстрелами. Чисто. Запомни раз и навсегда: есть цветы, которые просто красивые, и их можно сорвать. А есть, ядовитые, редкие и смертельно опасные. Ими можно только любоваться. И лучше, издалека.

К этому времени они уже дошли до пожарной части, невысокому, но крепкому кирпичному зданию с заколоченными толстыми досками воротами. Некоторые окна первого этажа забраны решётками. Кое-где сохранились осколки стекла, припорошенные снегом. Мэтт с силой дёрнул за боковую дверь, и та с пронзительным, скрежещущим скрипом поддалась, вырвавшись из ледяного плена. Внутри пахло пылью, старым железом, замёрзшей смазкой и мёртвым, неподвижным воздухом.

— Ну что, малыш, поехали, — щёлкнул фонарём Томпсон.

Луч света прорезал густой мрак, выхватывая из тьмы запылённые стены и груды старого тряпья.

— Говорю же, заброшенки — это как старые поношенные джинсы. Вроде и смотрятся не очень, пахнут иногда странно, а покопаешься, найдёшь в кармане забытую пятёрку. А то и, если очень повезёт, бутылку доброго, выдержанного виски. Так что смотри в оба.

Он сделал первый решительный шаг в полумрак, готовый к любым сюрпризам, которые могли таиться в этом заброшенном убежище. Кевин, глубоко вздохнув, взявшись удобнее за дробовик, послушно последовал за ним, вглубь неизвестности.

Луч фонаря Мэтта выхватывал из сумерек первого этажа пожарной части призрачные очертания былой деятельности. Комната дежурного, куда они вошли первой, была застывшим кадром из прошлой жизни. Сдвинутые столы, стулья, опрокинутая подставка для кофе. На стене висела потрёпанная карта города, утыканная разноцветными кнопками, которые уже ничего не означали. В углу стоял древний компьютер с погасшим монитором, на который слоем легла пыль.

— Ну, прямо как в моём старом кабинете, после того как школьный талисман, тот самый хорек, сбежал и устроил там погром, — проворчал Мэтт, тыча фонарём в сторону беспорядка. — Только здесь пахнет не хорьком, а тоской и мышами.

Мужчина не мог долго молчать, тишина давила на него сильнее, чем на Кевина. Осматривая завалы бумаг, какие-то отчётные папки, испещрённые цифрами, старые журналы с обнажёнными девками, он снова принялся говорить, находя отдушину в болтовне.

— А знаешь, малыш, раз уж мы заговорили о девушках и о том, какими они бывают ненасытными… — хрипло рассмеялся Томпсон, поднимая какую-то пустую папку и отбрасывая её в сторону. — Это напомнило мне одну историю. Ещё в Эри, до всего этого ада. Встретил я тогда одну цыпочку. Шелли. Зеленоглазая, с такими волосами, будто её окунули в мед, и с фигурой, от которой у святого грешные мысли появились бы. Работала она в кафешке недалеко от школы.

Он приоткрыл дверь в соседнее помещение. Похоже, это была комната отдыха. Диван, провалившийся посередине, и несколько кушеток.

— И вот как-то раз, после родительского собрания, заскакиваю я в это кафе. А она там, за стойкой, смотрит на меня такими глазами… Будто я не мужик, а последний кусок шоколадного торта на земле. Ну, я, понятное дело, не дурак, пригласил её на свидание. Сначала в кино, потом к себе.

Мэтт остановился, упёрся руками в бока и снова засмеялся, громко и смачно.

— И вот, представляешь, приходим ко мне. А у меня как раз соседи сверху, благочестивые такие меннониты, ремонт затеяли. С самого утра долбят, сверлят, гремит всё. А мы с Шелли… ну, короче, начали знакомство с моей спальней поближе.

Кевин, слушая, замер с ящиком в руках. Глаза парня горели неподдельным интересом, а на губах блуждала смущённая улыбка.

— И что вышло? — не удержался он.

— А вышло то, что эта самая Шелли оказалась с сюрпризом, — продолжил Мэтт, снова пуская луч фонаря по комнате. — Тихоня с виду, скромница. А на деле… Господи, да эта девочка оказалась ненасытнее, чем голодный зомби на диете из одних веганов! Только прижмёшь её к стене, вроде бы всё, финиш, а она тебе шепчет: «Мэтт, а давай ещё?» И так раз пять, не меньше! А сверху этот адский стук, молотком по батарее, будто нам в такт аккомпанируют! В итоге, соседи угомонились, а мы с Шелли лежим, как выжатые лимоны, и не можем пошевелиться. Самая изматывающая и одна из лучших ночей в моей жизни, чёрт побери!

Кевин фыркнул, пытаясь сдержать смех, и от смущения чуть не уронил ящик с какими-то ржавыми деталями.

Тем временем, они переместились в следующий зал, больше похожий на архив. Стеллажи с папками, коробки с документами. Ничего полезного.

— Мистер То… то есть, Мэтт, — поправился Кевин, — а как у вас сейчас с Бэтти? Всё хорошо?

Мэтт на мгновение задумался. Ухмылка мужчины стала мягче.

— А что? Всё нормально. Девчонка она хорошая. Славная. И знаешь, после всей этой истории с Карлом и его ублюдками… так вообще, можно сказать, воспылала ко мне настоящей любовью. Ну, как же.

Он снова заговорил с лёгкой самодовольной интонацией.

— её герой, который встал на пути негодяев, защитил честь и достоинство прекрасной дамы. Как-никак, твой покорный слуга оказался в числе тех, кто дал им отпор. Романтика, блин, в стиле апокалипсиса.

Он помолчал, а потом обернулся к Кевину, его взгляд стал более серьёзным.

— Кстати, о том дне. А ты молодец, парень. Я слышал, ты здорово помог, когда второй склад отбивали. Не растерялся.

Кевин покраснел так, что это стало видно даже в тусклом свете фонарей. Он опустил голову, разглядывая свои ботинки.

— Да нет… это не я, Мэтт. Это всё Курт Рассел и Рой. Они всё и сделали. Я… я просто сзади был. Стоял. Держал свой ствол наизготовку, но… но так ни разу и не выстрелил. Не пришлось.

Мэтт внимательно посмотрел на него, но не стал подтрунивать. Вместо этого он просто хмыкнул.

— И хорошо, что не пришлось. Стрелять — это не самое сложное, поверь мне. Сложнее, не стрелять, когда не надо. Ты правильно сделал, что не палил куда попало. Дисциплина, она важнее лихой стрельбы.

Наконец они вошли в гаражное помещение. Огромный зал с воротами, которые были наглухо закрыты. Пустые стойки для инструментов, несколько проржавевших баков для воды. Автомобилей, разумеется, не было. Все, что могли завести, давно поставлены на службу выживания. Но в дальнем углу, под огромным брезентом, они нашли несколько десятков металлических бочек и ящиков.

Мэтт подошёл к одному из ящиков и с силой оторвал крышку. Внутри, пыль и паутина.- Пусто. Как душа чиновника, — проворчал он.

Мужчина нагнулся вперёд, разглядывая ещё один ящик.

— Ого! А здесь у нас сюрприз.

— Что там?

— Динамит.

— Но откуда? — удивился парень.

— Не знаю. Может, после муниципальных работ. Может, его сюда временно положили, а потом начался весь этот трындец. Но трогать я его не рекомендую. Мало ли бабахнет.

Затем мужчина подошёл к бочке, постучал по ней костяшками пальцев, попробовал сдвинуть. Она была на удивление тяжёлой. С трудом открутив крышку, он сунул внутрь палец, а потом поднёс его к носу. Широкая, довольная ухмылка расползлась по его лицу.

— Ну, вот мы и нашли свой выигрышный лотерейный билет, малыш! Бензин! Настоящий, пахнущий, драгоценный бензин! И судя по всему, их тут штук двадцать!

— А он не испортился? Просто я слышал, что со временем он портится.

— Да чёрт его знает. Нужно сказать Курту Расселу. Он в этом знает толк.

Кевин просиял и потянулся к рации на своем поясе.

— Надо доложить шерифу! Сейчас же!

Но Мэтт остановил его жестом. Его взгляд скользнул в дальний угол гаража, где в полу зиял тёмный провал, обрамлённый металлическими перилами. Лестница в подвал.

— Подождём с отчётом, — сказал Мэтт, и в его голосе снова зазвучали нотки азарта. — Раз уж мы здесь, надо проверить всё до конца. Кто знает, что они там внизу припрятали? Вдруг найдём что-то поинтереснее бензина. Например, тот самый ящик виски, о котором я тебе говорил.

Он направился к лестнице, освещая фонарём чёрную как смоль пустоту внизу.

Сапоги скользили по ступенькам. Каждый звук казался в подземной тишине оглушительно громким. Лучи фонарей, дрожа в руках Кевина и более уверенно в руках Мэтта, выхватывали из мрака низкие, сводчатые потолки, сложенные из старого кирпича, и стены, покрытые влажным блеском и склизкими подтёками. Воздух был спёртым, густым и на удивление тёплым, словно где-то рядом работала система обогрева, что в их ледяном аду казалось немыслимым. Под ногами хрустел непонятный мусор. Осколки, кости мелких грызунов, куски обвалившейся штукатурки.

— Тихо, малыш, дыши ровнее, — прошипел Мэтт, чувствуя, как Кевин за его спиной сопит как загнанная лошадь. — Здесь не похоже на обычный подвал.

— Это что за место такое? — прошептал парень дрогнувшим голосом. — Похоже на тоннели.

Мэтт, не отрывая фонаря от темноты впереди, кивнул.

— Похоже. Видел я как-то старую карту городского хозяйства. Тут, кажется, были технические коллекторы. Для труб, кабелей… Мог и ошибиться, конечно.

Они медленно продвигались вперёд, пока не упёрлись в массивную, но прогнившую деревянную дверь. Мэтт жестом велел Кевину прикрыть его. Упёрся плечом в древесину. С глухим скрипом дверь поддалась, и они, замирая на секунду, шагнули в следующий отсек.

И замерли. Лучи их фонарей выхватили из тьмы адскую картину, от которой кровь стыла в жилах. Просторное помещение, похожее на старую котельную или бомбоубежище, было заполнено ими. Десятка два, а может, и все три. Заражённые. Они стояли, сидели на корточках, лежали в неестественных позах, слипшись в один огромный, шевелящийся комок из плоти. Кожа их была землисто-серой, обвисшей, у многих зияли страшные раны, обнажая кости и почерневшие мышцы. Зловоние стояло невыносимое. Смесь гниющего мяса, экскрементов и смерти.

При их появлении, при свете фонарей, это скопище начало активнее шевелиться. Десятки мутных, белых глаз повернулись в их сторону. Тихий, похожий на шёпот листвы шелест перерос в нарастающий гул. Жуткие рожи, искажённые вечным голодом, разворачивались. Руки с крючковатыми пальцами начинали тянуться вперёд.

— МАТЕРЬ БОЖЬЯ! — выдохнул Мэтт, и его обычно насмешливый голос сорвался в чистый, немой ужас.

Но инстинкт взял верх. Он рванул с плеча дробовик на изготовку.

— СТРЕЛЯЙ! К ЧЁРТУ, СТРЕЛЯЙ, КЕВИН!

Грохот выстрела в замкнутом пространстве оглушил их. Заряд дроби вырвал в первой шеренге зомби кровавую брешь, отшвырнув несколько тел назад. Через секунду к нему присоединился и Кевин. Гром его собственного оружия, казалось, придал ему немного смелости. Два дробовика, выплёвывая из своих жерл свинец, вели непрерывный огонь.

— ПЕРЕЗАРЯЖАЙСЯ! — орал Мэтт. — ПРИКРЫВАЮ!

Его команды были чёткими, рождёнными адреналином, а не паникой.

— Давай! Не останавливайся!

Пули и картечь вырывали целые куски, отрывали конечности, разбивали черепа, из которых выплёскивалась тёмная, загустевшая масса. Но зомби, не чувствуя боли, пытались переступать через своих павших собратьев, иногда спотыкаясь о разбросанные конечности, но всё равно неумолимо, как приливная волна, продвигались вперёд. Их низкое, хриплое рычание сливалось в один жуткий адский хор.

Внезапно, с верхней трубы, проходящей под потолком, сорвалась и упала прямо на Мэтта одна из заражённых крыс. Тварь размером с небольшую кошку. Она впилась клыками в рукав его толстой зимней куртки, яростно дёргаясь.

— А, СУКА! — взревел Мэтт, с омерзением и яростью смахнув её на пол.

Тварь отлетела, шипя, но тут же попыталась атаковать снова. Мэтт, не целясь, наступил на её череп тяжёлым сапогом. Раздался отвратительный хруст, и крыса затихла.

Люди отступали, пятясь к выходу. Дышать было нечем. Зловонные миазмы, поднятые в воздух стрельбой и движением, заполняли лёгкие, вызывая рвотные позывы.

— ПАЛЕЦ НЕ ОТРЫВАЙ! — командовал Мэтт, на ходу выдёргивая из разгрузки новые красные патроны и впихивая их в жаждущее жерло своего «Бенелли». — БЕЙ ПО ЦЕНТРУ!

Затвор с громким щелчком вгонял очередной заряд в патронник. Ещё выстрел. Ещё один. Но казалось, мертвецам не было конца. Из тёмных углов, из-за колонн, появлялись всё новые и новые тени.

И тут случилось неизбежное. Кевин, пятясь, споткнулся о какую-то неровность на полу, кабельный канал или трубу, и тяжело рухнул на спину. Его дробовик выскользнул из рук. Парень дико, по-бабьи, закричал, когда к нему, волоча за собой раздробленные ноги, пополз один из зомби. Его ужасная пасть уже широко раскрывалась, чтобы впиться в живую плоть.

Выстрел Мэтта был точен. Голова ползуна исчезла, разлетевшись на куски. Тёмная жижа чуть не забрызгала Кевина.

— ВСТАВАЙ, ПАРЕНЬ! БЫСТРЕЕ, К ЧЁРТОВОЙ МАТЕРИ!

Томпсон, не церемонясь, рванул его за шиворот куртки, с силой поднимая на ноги и почти швыряя в сторону выхода. Лицо мужчины было искажено не страхом, а яростной решимостью.

— БЕЖИМ! ОТХОД! ВСЁ, ОТХОДИМ!

Развернувшись, они помчались прочь по коридору, сталкиваясь друг с другом в тесноте, ударяясь плечами и локтями о холодные кирпичные стены. А та самая деревянная дверь, что сдерживала мертвецов в подземных помещениях, не выдержала напора десятков тел. С оглушительным треском её просто смело, вырвало с косяками. Гнилая древесина рассыпалась, и из проёма хлынула серая, рычащая река плоти, устремившись за ними по пятам.

Мэтт и Кевин, спотыкаясь, падая на скользких ступеньках, вывалились обратно в гараж, на поверхность. Парень, не помня себя от ужаса, рванул было к выходу на улицу, но его остановил хриплый окрик Мэтта.

— А ну стой, парень! Куда прешь?!

Кевин замер у распахнутой двери. Лицо его было бледным, а глаза безумными. Он смотрел на Мэтта, не понимая.

— Помоги с этими проклятыми бочками! — проревел Томпсон, перекидывая дробовик за спину и бросая беглый взгляд в чёрный провал подвала, откуда уже доносился нарастающий, похожий на шелест сухих листьев, звук множества ног.

— Но они уже… — закричал Кевин, указывая дрожащим пальцем в темноту. — Они идут!

— ШЕВЕЛИ ЗАДНИЦЕЙ, КЕВИН, ЕБ ТВОЮ МАТЬ! — рявкнул Мэтт так, что стены, казалось, задрожали. — ИЛИ ТЫ ХОЧЕШЬ, ЧТОБЫ ВЕСЬ ГОРОДОК сожрали?!

Эта перспектива подействовала лучше любого довода. Парень, преодолевая парализующий страх, рванулся назад. Они вдвоём навалились на одну из тяжёлых бочек с бензином. Мускулы напряглись, лица побагровели от усилия.

— ДАВАЙ, ЕЩЁ, тОЛКАЙ! — подбадривал Мэтт, и они, с нечеловеческим усилием, повалили бочку на бок.

Горловина с треском отлетела, и едкая, желтоватая жидкость хлынула на бетонный пол, растекаясь блестящей, смертоносной лужей и устремившись быстрым потоком к чёрной дыре подвала. За первой бочкой последовала вторая. Воздух наполнился густым, сладковатым и опасным запахом топлива.

И тут же из провала, как саранча из норы, начали появляться первые зомби. Они вылезали, цепляясь своими обглоданными пальцами за края люка, падали, поднимались и, рыча, устремлялись на двух людей, запах живой плоти для них был сильнее любого другого.

— ВСЁ, уматываем! — скомандовал мужчина, и они, пятясь, рванули к выходу.

Отбежав на несколько метров, Томпсон, на ходу, одной рукой судорожно начал шарить по карманам. Он нащупал то, что искал. Свою бензиновую зажигалку. Чиркнул раз, другой. Искра. И на третьей попытке вспыхнул крошечный, но такой ясный огонёк.

— А ТЕПЕРЬ БЕЖИМ СО ВСЕХ НОГ! — рявкнул он и, не целясь, швырнул зажигалку в сторону растекающегося по полу бензина.

Они рванули вперёд, вылетели из гаража и побежали по снегу, не разбирая дороги. Позади них с глухим, мягким «ВОООМФ!» вспыхнуло пламя. Огонь, жадный и быстрый, побежал по бензиновой тропе, достиг подвала и остальных бочек, а потом…

Оглушительный, раскатистый взрыв потряс воздух. Ударная волна догнала их, даже на улице на расстоянии в двадцати метрах от здания. Мэтта и Кевина отбросило вперёд, как щепки, и они шлёпнулись в сугроб. Земля содрогнулась. Огненный шар, смешанный с чёрным дымом и обломками, вырвался на свободу. Здание пожарной части с грохотом сложилось внутрь себя, как карточный домик, а столб густого чёрного дыма устремился к бледному небу, озарённый снизу алым заревом пожара.

Мэтт и Кевин медленно поднялись, отплёвываясь от снега. Они, шатаясь, отошли ещё на десяток метров, не в силах оторвать глаз от руин, которые ещё несколько минут назад были зданием. К ним уже бежали люди. Впереди, шериф Барлоу с перекошенным от гнева лицом, следом, Дэн и отец Моррисон. Позади, Курт Рассел, другой Эл и Рой.

— ТОМПСОН, ТВОЮ МАТЬ! — рявкнул шериф, подбегая и с трудом переводя дух. — КАКОГО ЧЁРТА ТЫ ЗДЕСЬ УСТРОИЛ?! ТЫ ЧУТЬ ПОЛГОРОДА НЕ СЖЁГ!

Мэтт, всё ещё трясущимися руками, достал из кармана смятую сигарету и попытался её прикурить. Он похлопал себя по карманам в поисках зажигалки, сплюнул, поняв, что она осталась в том аду, и убрал сигарету обратно. Затем он обернулся к Барлоу, и на его лице расползлась та самая, знакомая всем, бородатая ухмылка.

— Ремонт, Эл, — хрипло произнёс Мэтт, разводя руками в сторону пылающих развалин. — Затеяли небольшой ремонт. Решили, что старый дизайн уже не в моде, слишком много… гнилых элементов. Так что провели ребрендинг. Теперь это не пожарная часть, а общественная печка для барбекю. Правда, мясо уже было, пришлось его немного поджарить. На новоселье, так сказать. Жаль, гости были не самые разговорчивые.

Шериф смотрел на бородача и ничего не понимал. Лишь только Кевин усмехнулся, всё ещё чувствуя слабость в ногах. Как-никак, они только что спасли город, можно сказать.