Разговор в блиндаже

В летнем небе, над Донбассом, клубились тучи. Вот-вот и пойдёт дождь. Блиндаж, в расположении русского штурмового отряда, мог укрыть и от непогоды и от зноя. В нем, ставя пустую банку тушёнки на ящик из-под патронов, и дожёвывая её содержимое, на лежанке, из земли, прижатой матрасом, сидел Николай. Через несколько минут, уставший и мрачный вид этого человека стала утешать сигарета, дрожащая в его руке. Мысли Николая поплыли вместе с табачным дымом. А подумать, этому ещё вчера украинскому солдату, было о чём. Прежде всего: оставаться у русских или возвращаться к своим. Но размышления его прервал зашедший в блиндаж человек, с окладистой бородой. Поздоровавшись с Николаем, осмотревшись и сев, он спросил:
- Вы пленный?
- Да, я пленник!
- А я писатель - Валерий. Собираю информацию для будущего очерка. Вы не против со мной поговорить?
- Мне нечего вам сказать. Да я и не хочу этого делать, - поворачивая голову то в одну, то в другую сторону, и между делом посматривая на Валерия, сказал Нико-лай. А писатель пристально смотрел на пленника, может быть, как представитель победителей недавнего локального боя, а может, по складу своего характера.
- Николай, всё же! Ты откуда родом и как попал в плен? - Продолжил разговор Валерий.
- Ладно…валяйте! С Житомира я родом. Мы с напарником заснули на посту. Проснулся я, когда русские мне связывали руки.
- А напарник где?
- Говорят в санитарной землянке. Была же моя очередь спать! И он заснул. Русские подошли тихо.
- Ты говоришь русские, а сам по-русски говоришь. Кем ты себя считаешь?
- Я украинец! Вы русские мне не братья!
- Почему?
- Какие вы братья, если…
Разговор прервал шум. Прошивая воздух, над блиндажом, пронеслись снаряды залпового огня.
- Николай! Ты не договорил про нас…про русских.
- Я хотел сказать, какие вы братья, если воюете против нас.
- А что нам оставалось делать, - с твёрдостью в голосе сказал Валерий,- смотреть как вы с 2014 года убиваете детей, стариков и женщин Донбасса; расплодили неонацистов. Ты говоришь не братья?! - Валерий встал, прошёлся в одну, потом в другую сторону, и снова сел. - А ведь живой сидишь, тушёнку хорошую ешь, сигаре-ты куришь. Сейчас тебя ещё полечат, если надо будет. А я тебе расскажу, как поступают не братья. Мне довелось воевать в первую чеченскую войну, в 1996 году. Ночью, боевики ворвались в наше расположение, на сопке, через пост, со спящими часовыми. - Николай вопросительно поднял глаза на Валерия. - Да-да, такими же как вы! Так «чехи» их сразу порезали на смерть и всё. Понимаешь разницу?
- И что потом было?
- Отбились мы тогда. Местами дошло до рукопашной. Вон на шее шрам остался. До сих пор страшно вспоминать!
Николай задумался…
- Ты кем в мирное время работал ? - спросил Валерий.
- По образованию я историк, но работал на заводе.
- Историк ?! Значит должен знать, что Украина искусственное государство, и вы, украинцы, те-же русские, только обманутые. Вам навязали это состояние. Так ведь?
- Может быть и так! Но времени много прошло. Мир меняется, и мы тоже.
- Знаешь, мир мы сами делаем, люди. Принимаем те или иные решения. Бог дал нам свободу выбора! И ещё у нас с тобой одна православная вера! Поэтому, выбор надо правильный сделать: в сторону примирения. Ведь понятно, что вы ближе к нам по духу, а не к Западу.
Вдруг, в блиндаж вбежала собачка и радостно завиляв хвостом, подбегала то к Валерию, то к Николаю, облизывая обоим руки.
«Вот животинка! Научиться бы так любить, как она любит», - сказал Валерий.
Ночью, Николаю не спалось. Он вспомнил как, однажды, гостил у деда в деревне. На День Победы, 9 мая, дед одел пиджак, с медалями, и Николая, десятилетнего парнишку, охватила радость и гордость. Он видел всех родных счастливыми. Улыбки, объятия, военные песни. В тот день, к клубу, подвезли лимонад и были танцы, а на стадионе футбольный матч.
Утром его разбудило объявление о воздушной тревоге. Время не стоит на месте, и современная война дала новую технику, новые понятия. «Беспилотная опасность» стала звучать на передовой и в мирных городах и сёлах Украины и России.
В блиндаже появился Валерий и спросил Николая:
- Как спалось, потомок малороссов?
- Плохо.
- О чём думалось?
- Деда вспоминал!
- Он воевал?
- Да, на Белорусском фронте. Дошёл до Берлина. Я застал его.
- Вот видишь, как хорошо! А мой дед погиб при наступлении на Харьков. И сколько русских, белорусских, украинских и других солдат здесь погибло. И что? Нам теперь оставить эти земли? Скажи? Ты Николай тоже считаешь, что русские здесь не нужны, что мы здесь лишние?
Николай посмотрел Валерию в глаза, потом опустил их. Потёр лоб рукой и сказал:
- Нет, не считаю! Были у меня сомнения, что наши лидеры на правильном пути, а сейчас убедился: нас обманывают. Всё ложь. Я принял решение…я остаюсь. Остаюсь у вас!
Валерий встал, расплывшись в улыбке. Пожав руку Николаю, и похлопав его по плечу, сказал: «Ну, вот и молодец хлопец! Напишу о тебе в своём очерке!».
В летнем небе, над Донбассом, летали ласточки. Солнце пекло, обогревая русских бойцов. В блиндаже, на лежанке из земли, прижатой матрасом, сидел Николай, бывший украинский солдат. Курить ему не хотелось и руки перестали дрожать. Он, только лишь склонив голову, тихонько, вытирал слёзы.