Квестер. Часть 4. Глава 10

– Термометр в красной зоне! Процессорный блок перегревается! – перекрикивая вой кулеров, сообщил какой-то инженер. Смит, вскочив, побежал на голос. Чарли Грубер уронил голову на руки. «Однако, Ласки был не совсем не прав: с охлаждением всё же что-то не так! – подумал он, вспоминая ссору покойного Фреда Ласки с главным инженером. – Если «Сьюппи» перегреется, он осуществит перезагрузку и всё, что есть в «Лучшей земле», погибнет. Надо спасать этот чертов зарвавшийся суперкомпьютер!» И, направив кресло в инженерный отсек, крикнул на ходу:

– Смит! Что там?
– Небольшая утечка азота, мистер Грубер! – ответил невидимый Смит (проверяющий, очевидно, показания контрольной системы). – Подключаю резервный контур. Сейчас всё будет в порядке!

«Ерунда! Ничего уже не будет в порядке. Ни-че-го! – обречённо говорил себе Грубер. – Видимо, Лучшая Земля, моя страна-планета со всеми населяющими её тварями не имеет не единого шанса на спасение. Она от рождения безнадёжно больна: больна людьми-вирусами, принёсшими в первозданно-чистый Мир самую отвратительную грязь с матери-Земли. Да, это – наследственная болезнь, перешедшая от земной цивилизации, смертельно больной всеми этими гудвичами и мэлвизами, разрушающими её разум, её волю, пьющими её кровь, плодящимися и размножающимися, образующими колонии в виде правительств, корпораций, разведок, партий, государственных режимов и философских учений. Она смертельно больна, эта цивилизация, и дни её сочтены, и как говорят медики, «мы теряем её»! Она умрёт, умрёт и любое её потомство: и Бестерленд, и всё, что будет создано после него! И никакой резервный контур не поможет!»

Словно ожидая окончания этой мысли, чтобы подтвердить её правильность, из открытой двери донеслось громкое недовольство Смита:

– Ч-черт! Ничего не изменилось! Откуда такая бешеная нагрузка на процессор? Збиковски, посмотрите, что там делает этот придурок!
– Это вы о ком, мистер Смит? – спросил озадаченный Збиковски.
– О «Сьюппи»! О нашем железном гении, о ком же ещё! – зло усмехнувшись, ответил Смит. – Что он там опять чудит? При пике температуры наступит перегрузка, и тогда – всему конец!

– Что-то странное твориться с процессами, мистер Смит! – тревожно закричал Збиковски. – Прошу вас, идите, и взгляните сами!
   
«Ну, вот: что я говорил? – продолжал думать Грубер. – Это не только утечка азота. Утечка – это следствие. Поэтому резервный контур здесь не поможет, точнее уже не помог. Важна причина!» Грубер въехал на своей коляске в небольшую контрольную комнату, где копошилось сразу несколько сотрудников. Было тесно от обилия тел и ещё больше – от их беспорядочных движений. Грубер увидел, что паника уже не только пустила корни, но и расцвела пышным цветом. Вбежал Смит.

– Это – снова Облако! – закричал он. – Мистер Грубер, это снова Голубое Облако! Оно медленно идёт с востока. «Сьюппи» пытается противостоять ему, задействовав для этого всё больше и больше мощности. Видимо, Облако как-то вмешивается в его деятельность, иначе он бы его просто игнорировал!

Грубер, не глядя на Смита, тихо и медленно распорядился:
– Нужно помочь суперкомпьютеру всеми возможными способами и средствами – он не должен перезагрузиться! Охлаждайте процессорный блок чем хотите – хоть льдом из холодильника, хоть шампанским из бара, мне всё равно! Но суперкомпьютер должен работать! Понятно?

– Так точно, мистер Грубер! – ответил побледневший Смит и почему-то добавил: – Сэр!
– Выполняйте! – сказал ему Грубер, и главный инженер убежал куда-то в недра Центральной аппаратной, на ходу крича:
– Збиковски! Всех ко мне! Срочно!

Но, видимо было слишком поздно. Стрелка термометра была уже глубоко в красной зоне, кулеры выли на высочайших нотах, на стыках труб начали образовываться свищи. Скорость работы процессорного блока начала замедляться и уже ничто не могло ему помочь. «Сьюппи» «задыхался». С востока всё дальше и дальше на запад медленно надвигалось странное и страшное Голубое Облако. В его толще то и дело вспыхивали жёлтые и красные искры, и каждая такая вспышка отдавалась повышением температуры процессорного блока и соответственным понижением скорости его работы.

***

Человек, одетый в полный комплект боевого обмундирования спецназа, вооружённый короткоствольным автоматом и пистолетом с глушителем, закончил, наконец, баррикадировать титановую дверь и начал спускаться по железной лестнице. Снаружи ещё раздавались тяжёлые удары. Человек оглянулся, посмотрел на дверь: надёжно подпёртая прочными деревянными ящиками от какого-то оборудования, она способна была продержаться ещё достаточно много времени.

«Надо было брать два аппарата высокотемпературной сварки, коллеги! – подумал человек в камуфляже. – Один бы я сломал, как и сейчас, но второй – уже разрезал бы титановую дверь! Впрочем, нет, – опроверг он сам себя, – я бы сломал оба аппарата!»

 Человек усмехнулся и ещё быстрее заспешил вниз. Подойдя к двери, ведущей в коридор верхнего этажа, он остановился и прислушался. Мы с вами, конечно, ничего бы не услышали, но человек многие годы тренировал свои органы чувств и мог расслышать даже очень слабые звуки. Вот и сейчас он по каким-то еле уловимым шорохам почувствовал, что за дверью находится охранник. Человек поднял пистолет, прицелился в одному ему известную цель и нажал на спуск. Раздался слабый щелчок. В пластике двери образовалась аккуратное отверстие, а с той стороны кто-то грузно хлопнулся на пол.

Осторожно открыв дверь и переступив через мёртвого охранника, человек, вдруг став из крайне осторожного невозможно быстрым, неслышно пролетел через коридор и замер у одной из дверей. В помещении за дверью слышались тревожные голоса. Человек помедлил немного и, резко отворив дверь, влетел в помещение, крича на ходу:

– Всем на пол! Лежать! Лежать!
В комнате было полным-полно учёного люда, одетого в белые и синие халаты и комбинезоны. При виде автомата в руках человека все они попадали на пол, а кое-кто ещё и прикрыл голову руками. Человек же ничего не говорил, словно чего-то ждал. И вот в коридоре послышался топот. Человек быстро переместился к внутренней двери помещения и крикнул:

– Мистер Грубер, вы здесь? Ответьте, мистер Грубер!
Тишина. Топот в коридоре прекратился, и теперь за внешней дверью происходила какая-то возня.
– Мистер Грубер, ответьте! – вновь закричал человек. – Иначе вся ваша охрана будет убита!

Внешняя дверь с грохотом отворилась и в неё ввалились двое пузатых охранников. Человек в обмундировании спецназа полоснул очередью из автомата по двери и охранники, дико заорав, со всего маху попадали наземь. Из дверного проёма раздалось несколько неуверенных выстрелов, в ответ на которые вновь раздалась очередь. Где-то зазвенело разбитое стекло.

Выстрелы прекратились. Раненые охранники катались по полу и кричали от нестерпимой боли в простеленных ногах.

– Мистер Грубер! – снова крикнул человек. – Отзовите охранников! Этим вы спасёте их жизни! – человек заглянул в дверь. – А заодно – и свою, и этих… – он посмотрел на лежащих на полу учёных, которые теперь все, как один закрывали головы руками. – Мистер Грубер!

Раздалось жужжание моторчиков и из двери выехала коляска, на которой сидел укрытый шотландским пледом печальный Чарли Грубер. По портативной рации он отдавал приказ охране не вступать в бой. Грубер не удивился, взглянув на человека в камуфляже, видимо, он хорошо знал кто это. Он только устало произнёс:

– Здравствуйте, Гудвич!
Учёные, подняв головы, зашептались «Гудвич… Гудвич…тот самый…, но откуда, с того света, что ли?»
– Здравствуйте, мистер Грубер! – сказал Гудвич. – Не ждали?
– Ждал, – коротко ответил Грубер. Гудвич усмехнулся.
– Знаете, за чем я пришёл?
– Знаю. Только вы пришли слишком поздно. Уже всё потеряно. Нет ни программ, ни документации, – устало ответил Грубер.
Гудвич снова усмехнулся.
– Значит, мистер Грубер, вы не знаете! Я пришёл не за Бестерлендом.
Теперь усмехнулся Грубер.
– А зачем же? Спеть мне рождественскую песенку? Или угостить всех лимонадом?
– Я пришёл за вами, мистер Грубер! За вами и за вашими помощниками. Я выведу вас отсюда. – Гудвич усмехнулся. – А рождественскую песенку я спою вам в другой раз! Если захотите, конечно! Эй, господа энштейны, подъём! Поднимайтесь, я сказал! Быстрее, быстрее!

Учёные начали потихоньку подниматься с пола. Многие из них уже сидели. Встать, однако же, пока никто не решался. Грубер тяжело вздохнул.

– Зачем вам всё это, Гудвич?
– Объяснить просто, понять сложно, – ответил Гудвич. – Я хочу… просто хочу… помочь вам, мистер Грубер. Помочь вам и вашим коллегам сохранить Бестерленд и... – свои жизни!
– Повторяю: «Лучшей земли» уже нет, – горько ответил Грубер. – Ни вы, ни я уже не сможем ничего исправить!
– Ошибаетесь, мистер Грубер! – возразил Гудвич. – Я вытащу отсюда и спасу вас и всех основных специалистов. А ведь Бестерленд – в вашей и их головах, не так ли? И…, и скажу вам честно, мистер Грубер, времени у нас… не очень много!
– Пустое! – только ответил Чарли Грубер. – Кампус осаждён специальными войсками. Мы не выйдем отсюда…, по крайней мере, живыми…
– Мистер Грубер! – вдруг раздражённо и сердито заговорил Гудвич. – Давайте не будем умничать, а просто организовано спустимся вниз по лестнице: вы, я и те люди, которых я сейчас назову. Я выведу вас отсюда и это для вас – единственная возможность спастись от позора и тюрьмы!  – Гудвич вздохнул и понизил голос. – Скажу честно: у вас попросту нет другого выбора. Прошу вас, будьте мужчиной, иначе я просто убью вас и всех, кто здесь находится! Себя-то вам не жаль, но пожалейте хотя бы молодых коллег: у них ведь есть жены и дети! И…(Гудвич снова вздохнул), мистер Грубер, прошу вас, побыстрее: у нас практически уже нет времени!

Наступила тишина. Чарли Грубер сидел в кресле, как бальзаковский Гобсек, опустив голову и сверля глазами пол. На него смотрели все: и Гудвич, и сотрудники, и даже раненые охранники. Наконец Грубер поднял голову и оглядел Центральную аппаратную:
– Я прошу вас… – начал он, но тут из внутренней двери донёсся истерический крик Смита:

– «Сьюппи» вернул нам управление Объектом!
Возникла секундная пауза, вслед за которой все, кроме Гудвича, Грубера и раненых охранников, забыв о приказе лежать, повскакали на ноги и рванулись к мониторам. Чарли Грубер медленно повернул коляску и уставился на центральный экран.
– Видите, Фил?
– О, господи! – воскликнул удивлённый Гудвич. – Что это?

Восточную половину Бестерленда на нем закрывало таинственное голубое облако. Другая часть была погружена во тьму. Но на краю тьмы и облака отчётливо было видно, как пара десятков нелегалов пытается уйти от настигающих их «змеегусениц». Серебристо-красные твари двигались, однако, гораздо медленнее прежнего.
– Включите свет в Бестерленде! – крикнул Чарли Грубер, не заметив даже, что к нему вернулся голос.

Вспыхнуло «солнце». И тотчас же в Бестерленде начался бой.



Продолжение:http://proza.ru/2025/10/26/1001